Зеркальные миры. Становление

      — Поднимайся! — до зубовного скрежета опостылевший голос снова хлестнул по ушам.       Ринар вскинул голову, находя отца взглядом сквозь завесу волос. Руки тщетно попытались оттолкнуть от себя пол, но лишь подрагивали от напряжения. Всё тело болело.       — Полные ненависти взгляды можешь тренировать перед зеркалом сколько угодно, — Данн шумно выдохнул. — Они тебе в жизни не помогут.       — Как будто хоть что-то поможет, — Ринар, не рискуя высказываться слишком уж отчётливо и громко, с трудом подогнул под себя ноги и опёрся о нагретый камень.       Кажется, тело десятилетки не было приспособлено к подобным нагрузкам. По крайней мере, Ринар по рассказам сверстников совершенно не чувствовал, что хоть кому-то из них дома приходилось каждый день оттирать собой полы в тренировочном зале. Максимум — пара уроков владения мечом в неделю — и то в качестве дани традициям. Высшим демонам, не поступившим на воинскую службу, махать оружием не было никакой надобности.       — Уже всё? — Данн разочарованно поджал губы, и чёрный хвост описал за его спиной полукруг.       Ринар покосился на собственный, который всё ещё сжимал кинжал, словно тот после стольких часов тренировок приклеился к нему.       — Отдохнуть...       — Что? — брови Данна взметнулись в ледяном удивлении.       — Мне нужно отдохнуть, — Ринар отвёл взгляд. — Можно?.. Отец?       Тишина зазвенела в ушах. Он зажмурился, ожидая бури, которая по обыкновению следовала за ней, но услышал лишь удаляющиеся шаги.       — Мы вернёмся к этому вечером. В твоих же интересах доказать мне, что передышки идут тебе на пользу.       Ринар тяжело выдохнул, с облегчением распластавшись на полу. Взгляд бездумно скользил по высокому своду, повторяя трещины между камнями, но ни на чём конкретном не задерживался. Вставать не хотелось. Вот только от перспективы долежаться до самого прихода отца, не успев даже вымыться, бросало в холод. Отдохнуть так не получится, а вот ещё больше разозлить его — вполне.       Чем дольше, правда, Ринар лежал, тем меньше сил в себе чувствовал, чтобы отклеиться от ставшим родным пола. Он прикрыл глаза и перевернулся на бок. Тихонько звякнул выпавший из хвоста кинжал. Ну что за глупости! Как будто тот способен будет наносить удары с достаточной силой. Это же просто смешно!       Дурацкий пережиток прошлого.       От возмущения Ринар сам не заметил, как решительно сел. Нахмурившись, скептично оглядел хвост. Тонкий и слабый. Он годился только на то, чтобы ноги опутывать да сбивать всё, что на пути попадалось. Рин шмыгнул носом и потёр рукавом глаза. Да не бывало так! Отцу лишь бы побольше поводов набрать для очередных нотаций, какой бесполезный у него наследник, и как сложно будет ему в жизни! Сам-то, небось, такого в свой адрес от родителя не слышал... Многие говорили, что прошлый глава Хелей был добродушным весельчаком. Даже принял в род всех найдёнышей, в которых проявилась хоть капля его крови.       Ринар зло выдохнул. И надо же было именно отцу унаследовать титул!       Немудрено, что теперь на них косились все, кто ни попадя. Целиком разговоров, конечно, Рину не давали услышать, но примерный смысл он понимал. Никто не был рад ни его отцу, ни ему. Какая тут могла быть счастливая жизнь среди высших демонов, которые за традиции и чистоту репутации никого не жалели?       Он поднялся и, не сдержавшись, пнул кинжал в стену. Много чести — ещё на место убирать. Всё равно через несколько часов снова на каторгу возвращаться... Надо только успеть раньше отца. Если заметит семейное оружие не в стойке, точно накажет.       Ринар двинулся по привычным коридорам — идеальным и чистым, но только нагоняющим ещё больше тоски. Проходя мимо резной тумбы, машинально потянулся поправить упавшую фотографию в рамке. Видно, отец и впрямь был очень сердит, что смахнул и не заметил. Трое мужчин — совсем разных, непохожих друг на друга, — смотрели прямо на Ринара, застыв под зачарованным стеклом в одном моменте.       Он тут же нашёл взглядом отца. Тот почти не изменился, несмотря на то что с тех пор прошло больше десяти лет: те же смоляные волосы, завязанные в низкий хвост, те же глаза, которые, впрочем, ещё не подёрнулись вековой усталостью и колким льдом. Данн мягко улыбался, будто не замечая руку друга, по-хозяйски притянувшего его за талию. Того второго, что широко скалился, нахально обнимая товарища, Ринар тоже знал — дядя Олай частенько наведывался к ним, сваливаясь совершенно неожиданно и с целым ворохом новостей из дальних миров. Рин до сих пор очень любил разглядывать серебристые узоры, опутывавшие всё его тело паутиной, и не мог сдержать восторга, когда от прикосновений расползались новые искры.       Третьего же мужчину с фото Ринар видел вживую лишь однажды. Отец и дядя Олай называли его Сетом, но сам он так и не представился. Лишь кивнул медленно на приветствие и за весь вечер так и не произнёс ни слова. Даже на картинке Сет не улыбался и стоял чуть поодаль. Тёмные одежды скрывали в широких рукавах кончики пальцев, прятали за высоким воротником шею и наползали на лоб глубоким капюшоном. Внимательные серые глаза и бледное лицо, испещрённое шрамами, впрочем, и без того навсегда врезались в память.       Ринар поспешно поставил фотографию на место. Чем дольше смотрел на неё, тем чаще взгляд возвращался к мужчине, который казался не ещё одним живым существом, а чем-то потусторонним и необъяснимым. Это пугало посильнее страшилок дяди Олая или даже наказаний отца. Хорошо всё-таки, что Сет больше не появлялся в поместье.       Поднявшись к себе в комнату, Ринар тут же скинул пропитавшуюся потом одежду. Брезгливо повёл плечами, переступая через неё. Прошлёпал по горячему камню в купальне и с разбегу плюхнулся в воду, от которой поднимался пар. Наскоро смыв с себя противную липкость, до боли проходясь по коже жёсткой мочалкой, выскочил из воды, отряхиваясь. Чистоту Рин любил, а вот воду не очень-то. Особенно когда та остывала.       Уже вытираясь полотенцем, он бросил взгляд на зеркальную гладь. Поддавшись порыву, присел у кромки, склоняясь над ней. Зачесал растрёпанные волосы назад и улыбнулся отражению. Хоть что-то хорошее досталось ему от предков. Дядя Олай говорил, что, вероятно, Рин больше походил на мать, чем на отца. Её, правда, немногие видели и ещё меньше — делились воспоминаниями.       Простая рабочая, умершая сразу, как подарила новую жизнь. Ринар знал, что у неё тоже были светлые волосы, и она жила внизу, в домах у садов. Без семьи и родных. Интересно, отец вообще собирался вступить с ней в союз перед ликом Магии? Ринар нахмурился. Быть может, если бы тот не был таким снобом и сразу забрал бы девушку к себе, то у него была бы мать...       Он отпрянул от воды и вышел в спальню. Глупости всё это! Отец никого не любил. Ни мать Рина, ни его самого. Низшая кровь в идеально выверенном роду высших. Такое только королям позволялось! Демоны верили, что даже капля королевской крови способна перебороть, уничтожить любую примесь. Оттого и рождались такие малыши коронованными — увенчанными рогами.       Ринар тяжело вздохнул. Вот и почему у одних атрибуты древних считались признаком избранности, а на других смотрели как на варваров? Он покосился на хвост, что дико метался из стороны в сторону.       Кинув влажное полотенце на кровать, Ринар сгрёб в ящик для грязного одежду, валявшуюся на полу, и, не глядя, вытащил из шкафа чистое. Провоевав со всё не унимающимся хвостом добрых минут пять, наконец сумел протиснуть его в ответвление на штанах. И как только отец так чётко свой контролировал? Ни одного лишнего движения!       Громкий стук в дверь заставил испуганно подпрыгнуть. Да нет же... Не могло время так быстро истечь. Ринар метнулся за стол и раскрыл первый попавшийся под руки том. Давно пора было уже осилить стопку книг по истории Льётхе́йма, но скучные трактаты отодвигались всё дальше и дальше, несмотря на подступающее время отчёта перед отцом.       — Да? — Ринар сжал книгу словно защитный артефакт, имеющий свойство отпугивать злобных родителей.       Однако тёмная рука, просунувшаяся в приоткрывшуюся дверь, принадлежала явно не отцу.       — Эй, малец! — пальцы сложились клювом и «заговорили». — Хорош киснуть в книжной пыли! Пора отправляться навстречу приключениям!       Он привстал со стула, едва сдерживая смех. Несмотря на ужимки, голос дяди Олая узнавался сразу. Ринар готов был уже распахнуть дверь и броситься тому на шею, но вдруг вспомнил об очередном провале и плюхнулся обратно.       — Не сегодня, — он насупился, вперившись ненавидящим взглядом в ровные строчки. — Отец меня ни за что не отпустит.       На пару секунд повисла тишина, а затем дверь едва слышно скрипнула, и, чуть погодя, на стол, совсем рядом, опустилась ладонь.       — Вот это да! Ты чего нос-то повесил, малец? — в поле зрения появилось лицо Олая, обрамлённое тёмными короткими кудрями.       Ринар невольно шмыгнул носом, несмотря на ободряющую улыбку дяди.       — Ну-ну... — вторая рука зарылась в его волосы, привычно ероша. — Выкладывай, чего стряслось опять.       — Отец слишком много от меня хочет, — Рин отвернулся от насмешливого взгляда.       — А ты думаешь, что не можешь?       Ринар кивнул и вновь шумно втянул воздух.       — А пытался? — Олай вытащил из его рук книжку, лишая последнего укрытия, и положил голову на локоть, оказываясь прямо перед лицом Ринара.       — Конечно! Вон, хвост до сих пор ломит. Дядя! Ну ты вот посмотри! Да разве может он вообще кинжалом махать?!       Олай жестом остановил его и с напускной серьёзностью подхватил мечущийся хвост. Оглядел со всех сторон, провёл пальцами до самого кончика то сжимая сильнее, то невесомо касаясь одними подушечками.       — Ага, вот как, — кивал он своим мыслям, а Ринар даже дыхание задержал, ожидая вердикта. — Ну, всё понятно!       — Что там? — голос невольно упал до шёпота.       Олай широко усмехнулся, а хвост доверчиво вдруг обвился вокруг его запястья.       — Вот я когда тебя увидел, ручки твои были та-а-акие крохотные, — он поднял вверх ладонь, отгибая мизинец. — Ну вот такие прям, веришь?       Ринар рассмеялся и помотал головой.       — Да ла-а-адно, я тебя когда-нибудь обманывал, малец? — Олай ничуть не смутился. — Так вот, весь ты был такой тоненький и маленький... А теперь что?       — Что?       — Вымахал как! Аж и дядьку голыми руками придушить можешь! — он подмигнул и, словно примеряя, приложил ладонь Ринара к своей шее.       Тот ощутимо смутился, отбирая руку.       — Это я к чему. Вот руки и ноги папка тебя заставлял тренировать — они стали сильнее. А теперь чего бы и не попробовать с хвостом?       — Думаешь, он и впрямь сможет...       — Конечно! — Олай подался вперёд; в синеве его глаз разгорался колдовской огонь. — Будешь потом пользовать как ещё одну конечность! Немногим такой бонус достаётся с рождения.        Ринар вздрогнул, в красках представляя мускулистую руку, растущую из копчика. Помотал головой, прогоняя навязчивые картинки. Хотя, конечно, отец и впрямь частенько доверял хвосту не только тяжёлые, но и хрупкие вещи. Может, и у него выйдет...       — А чего это ты тут читаешь? — Олай потянулся за отложенной в сторону книгой и скривился. — «Кровь высших. История главных родов Льётхейма». И что, интересно?       Ринар поморщился и высунул язык. Дядя захохотал, понимая его и без слов.       — Да-а-а, историю по книгам учить дело такое. Но надо же знать хотя бы перед кем пресмыкаться в будущем...       Показалось, будто на последней фразе лицо Олая застыло в одной нечитаемой эмоции, но Ринар не успел даже сообразить, что это было: дядя вновь подмигнул ему и, вскочив на ноги, потянул за собой.       — Слушай, у меня есть идея! Пошли, покажу кой-чего.       — Отец ругаться будет, — несмотря на собственные слова, Ринар покорно последовал за ним.       — Не будет! Если что, я его покусаю. Идёт?       Рин прыснул со смеху, представив это. Похоже, единственным, кто действительно мог не только возражать его отцу, но ещё и склонять на свою сторону, был Олай. Жаль только, историю их знакомства никак не получалось вытянуть ни из одного, ни из другого. Отец кривился и переводил тему, а дядя странным образом усмехался и неизменно отвечал: «Подрастёшь, и расскажу».       Натянув ботинки и пригладив всё ещё чуть влажные волосы, Ринар кинулся догонять Олая, который уже направился к выходу из поместья. Заслышав, правда, голос отца — явно недовольный — Рин притормозил, осторожно выглядывая на лестницу. Мужчины стояли совсем рядом: Данн, скрестив руки на груди, сверлил тяжёлым взглядом друга, который тихо, но настойчиво ему что-то вещал. Мгновение, и отец поднял голову, безошибочно находя замершего в нерешительности отпрыска.       — И вы можете мне обещать, что ничего не случится, и мне не придётся ночью бегать по столице, вылавливая вас из толпы?       От тона, которым это было сказано, Ринара передёрнуло, но, ощущая молчаливую поддержку Олая, он нашёл в себе силы спуститься на пару ступеней и кивнуть. Всё ещё не очень понимая, куда решил утащить его неугомонный дядя, Рин уже и сам загорелся идеей покинуть душащее поместье хотя бы на пару часов.       — Да всё нормально будет, — Олай облокотился на чужое плечо. — Верну твоего дражайшего наследника целым и готовым к дальнейшим издевательствам.       Отец нахмурился и одним движением сбросил его руку с себя.       — К ужину чтобы вернулись. Оба.       Олай просиял улыбкой и, подхватив его ладонь, звонко чмокнул костяшки. Проигнорировав уничтожающий взгляд, первым, едва ли не вприпрыжку, припустил к входным дверям. Рин, опасаясь, что отец мог передумать в любое мгновение, последовал за ним.       — Понимаю, что это сложно, — догнал его голос, заставив обернуться, — но постарайся не верить всему, что болтает Олай. По крайней мере, так слепо.       Ринар удивлённо моргнул. Он смог двинуться с места только когда отец, качнув головой, скрылся в ответвлении коридора, ведущем в гостиную. О последних словах, правда, Рин и думать забыл ровно в тот момент, как вышел на улицу. Прямо у крыльца, зевая и потягиваясь, стояла химера. Зеленоватые крылья её были раз в пять больше тела — крепкого, жилистого, — а мелкая чешуя с них плавно сменялась длинной шерстью. Зверь повернул рогатую голову в его сторону и в очередной раз зевнул, демонстрируя три ряда острых зубов.       — Ого! Новая? — Ринар подошёл ближе, даже не стараясь сдержать восхищение.       — Ага, — Олай, проверяя ремни на седле, не обернулся. — Только-только забрал. Красотка, скажи?       Ринар тут же закивал, без опаски касаясь мощной вытянутой шеи. Шерсть под пальцами оказалась гладкой и тёплой. Олай подхватил его под мышки и забросил в седло, особо не церемонясь. Через мгновение вскочил следом, тесно прижимаясь сзади.       — Место одно, так что не обессудь, — хохотнул он на ухо, натянув ремни.       Сердце замерло — Ринар едва успел схватиться за седло, как химера с места прыгнула вверх, разворачивая гигантские крылья. Встречный поток воздуха заставил с непривычки задержать дыхание. Олай, словно только сейчас вспомнив о безопасности, одной рукой натянул ему на голову маску, которая должна была прикрывать нос и рот. Поморщившись на давление резинки, Ринар поспешно поправил её и, наконец, вдохнул полной грудью. Чуть обернулся — дядя прекрасно обходился без зачарованной экипировки. Возможно, поэтому и не подумал о ней раньше.       Олай что-то говорил, перекрикивая ветер, но Ринар не слушал. Внизу проносились кроны деревьев, поля и сады, а вдалеке маячила шпилями столица, и нависал над домами королевский дворец. Глаза слезились то ли от ветра, то ли от восторга. Вот чему он бы ни за что не отказался научиться! Практически все высшие демоны имели крылья, хотя и немногие ими пользовались, предпочитая закрытые экипажи или химер для передвижения. Ринар же загорелся полётами ещё с того времени, как его совсем крохой брал с собой отец. Чёрные мягкие перья до сих пор являлись ночами. И, пожалуй, это было единственное воспоминание об отце, которое не оставляло после себя ни раздражения, ни обиды.       Снижаться они начали ещё достаточно далеко от главных ворот, ведущих в столицу. Снизу виднелись небольшие дома, а по улицам гулял народ. Тень от химеры заставляла демонов задирать головы и закрывать ладонями глаза от слепящего солнца, чтобы разглядеть летуна. Ринара резко качнуло вперёд, когда лапы зверя вдавились в землю. В несколько длинных прыжков гася скорость, химера послушно остановилась.       Когда он спрыгнул с седла, к ним уже бежали рабочие. Не сдержавшись, Рин вновь полез погладить химеру, которая, раскрыв пасть, тяжело дышала после перелёта. С кончика раздвоенного языка капала вязкая слюна. Переговаривался с работниками Олай недолго, а когда закончил, довольно щурясь, повёл Ринара в противоположную сторону. Тот, обернувшись, успел увидеть, как химеру уводят к длинной деревянной постройке — вероятно, отдыхать и дожидаться, пока хозяин управится со всеми делами.       — Всё, дальше нам лететь нельзя, — пояснил Олай, когда они вышли на пыльную дорогу, — над столицей только очень важным дядькам позволяется брюхом светить.       — А мы не очень важные?       — Скорее очень неважные, малец, — Олай зашёлся громким смехом и щёлкнул его по носу.       Ринар замолчал, крепко задумавшись. Народ, словно сговорившись, шёл по направлению к столице. Со всех сторон звучали песни и смех. По дороге тянулись вереницы повозок, всадники на лошадях и бескрылых химерах подгоняли их звучными криками. Вдруг, заметив кого-то знакомого, Олай махнул рукой, а после потащил Ринара наперерез толпе, ближе к дороге. Крытая плотной тканью повозка замедлилась.       Возницей оказался полноватый усатый дядька. Кожа его отливала бордовым, а татуировки — тёмные полосы под глазами — явно указывали на невысокое положение в обществе. Аристократы никогда бы не позволили оставлять на себе какие-либо отметины, особенно на лице.       — Ватар, дружище! — Олай похлопал его по руке. — По пути нам?       Тот добродушно улыбнулся, во все глаза разглядывая Ринара, словно невиданную диковинку.       — А вы на парад никак? — дядька, будто бы что-то прикинув в голове, пригладил усы и мотнул головой. — Ну, залезайте, подвезу.       Ринар даже обрадовался, что ему выпало сидеть в повозке рядом с мешками и ящиками, пахнущими землёй, — единственное свободное место подле возницы занял Олай. Можно было свесить ноги наружу и разглядывать разномастную толпу и дома у дороги. Рин подёрнул плечами, всё ещё ощущая удивлённый взгляд Ватара. Так на него смотрели любые незнакомцы. То ли нетипичная для их краёв внешность играла роль, то ли принадлежность к роду Хелей, которые нечасто появлялись на публике, но Рин как никогда в такие моменты понимал, почему отец, фактически, выбрал затворническую жизнь.       Ощущать себя диковинной зверушкой было даже лестно иной раз... Но только если интерес проявлял кто-то из высших. А не всякие там усатые деревенщины в разодранных — явно напоказ — рубахах. Ринар закатил глаза, услышав, как мужчины принялись что-то бурно обсуждать, делясь новостями, словно не видели друг друга пару столетий. И как только у дяди Олая получалось вести себя непринуждённо и свободно с любыми собеседниками?       Мотая ногами, Ринар облокотился о ближайший мешок и перевёл взгляд на небо. Нет-нет, да пролетали над ними химеры — лучи солнца, отскакивая от чешуи или защитных пластин, слепили глаза. Значит, парад, да? Рин предвкушающе зажмурился. Как же повезло, что дядя прибыл к ним именно сегодня! Отец не любил подобные сборища, а потому даже и не говорил о них. Разве что в рамках обучения истории: сухие сведения без каких-либо ярких картин, от которых аж челюсть сводило.       Интересно, какой он, этот парад? Оглядывая воодушевлённые лица демонов, Ринар всё больше убеждался, что тот просто не мог быть настолько бесполезен и скучен, как говорил отец. Чем ближе они подъезжали к главным воротам, тем более плотной становилась толпа. Повозка замедлялась до тех пор, пока их не стали обгонять пешие.       Олай появился перед взглядом неожиданно, словно переместился.       — Пойдём, тут недалеко уже, — только ноги коснулись земли, дядя за руку потянул его сквозь толпу.       Ринар обернулся, но усатый в их сторону уже не смотрел. Видимо, простился с приятелем ещё раньше. Олай так ловко пробирался вперёд, что только и оставалось не отставать за ним. Видно ничего не было. Даже крыши и верхние окна домов практически не проглядывались поверх голов. Ринар сосредоточился на ладони, крепко сжимающей его запястье. Хвост пришлось намотать на вторую руку — тот начал цепляться за прохожих и попадать под ноги.       Они шли так долго, что Ринар едва не позабыл их конечную цель. Ноги уже гудели, а шея ныла. Поэтому, когда Олай вдруг подхватил его на руки и протиснулся между расступившимися крепкими мужчинами, Рин невольно зажмурился от резанувшего по глазам света. Широкая мощёная белым камнем дорога предстала как на ладони — они оказались немного выше неё, на площадке, огороженной металлической решёткой примерно на уровне пояса взрослого.       Олай помог перекинуть через неё ноги и обхватил сзади, страхуя от случайного падения.       — Вон, смотри!       Рин повернул голову в ту сторону, куда тот указывал, и обомлел. По дороге шагал идеально ровный строй. Демоны — казалось, те даже были одного роста, — двигались абсолютно одинаково, в отдающийся где-то под сердцем ритм. Восторг заскрёбся в гортани, щекоча и заставляя вытягивать шею в попытках увидеть ещё больше.       Из строя вдруг выскочили двое. Ринар невольно дёрнулся. Длинными прыжками они продвинулись вперёд, оставляя за собой солдат. У одного меч, у другого тонкое копьё. Чёрная броня сверкала на солнце, вились за спинами плащи.       Они схлестнулись, на пару секунд останавливая свой бег. Поменялись местами, отпрыгнули, вновь сошлись.       — Рыцари, — звучал в правом ухе голос Олая, который перебивал даже шум толпы и лязг оружия, — лучшие бойцы королевства. Личный отряд Короля.       Ринар заворожённо следил за танцем воинов. Ещё пара ударов — и они вернулись в строй, из которого выскочила новая пара. Марширующие солдаты подошли уже совсем близко, Рин, забыв обо всём, склонился ниже, намереваясь запечатлеть это зрелище в своей памяти навечно.       Сменялась форма и броня проходящих мимо демонов, но лица их были одинаково горделивы — они чуть улыбались, благосклонно позволяя любоваться собой. У Ринара в глазах зарябило от их количества, пока вдруг Олай не потряс его за плечо, привлекая внимание.       — А вот и Его Величество, Эри́н.       Воины застыли. Мерные удары стихли. Ринар прищурился, находя взглядом тёмную точку, движущуюся в их сторону. Солдаты покорно расступались перед нею, склоняя головы. На восьминогом вороном жеребце гарцевал демон, которого он видел лишь на картинках. Король не улыбался. Смотрел вперёд, словно и не замечал собравшегося народа. На нём не было сверкающих лат или ярких знамён. Чёрные одежды тянулись за ним словно сама тьма. Несколько цепочек красовались на изогнутых рогах; на груди — золотой медальон. Горящая заживо фигура, овитая цепями.       Ринар подался вперёд. Голову сдавило шипастым обручем, в горле пересохло. Сила, исходящая от Короля, пригибала к земле даже на таком расстоянии. Чуть позади, не отставая ни на шаг, ехал ещё один демон — явно из рыцарей, судя по чёрной броне. Он тоже носил на левой стороне груди герб Льётхейма, но, в отличие от королевского, серебристый.       — И его Страж, Тильерма́нн.       Проезжая мимо, Король вдруг поднял ладонь. Страж отреагировал незамедлительно — поравнялся с ним, чуть повернув голову. Почти не разжимая губ, Эрин что-то сказал, и тот, коротко кивнув, устремился вперёд, к замку.       — Но, похоже, личная охрана нашему правителю не очень-то нужна, — Олай положил подбородок на плечо Рина. — Какой плевок на традиции!       Тот хотел было обернуться и уточнить, что это значило, но взгляд никак не хотел отлипать от статной фигуры, пока она не скрылась вдали. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, и хотелось кричать во всеуслышание...       Ринар станет одним из них. Если не самим Стражем, то хотя бы лучшим из рыцарей! И если для этого нужно будет терпеть драконовые тренировки отца и зубрить занудные книги, то уж так тому и быть. Он решительно кивнул и улыбнулся.       Да, так тому и быть.