Зеркальные миры. Становление

      — Слушай наш голос. Как он отдаляется… Как ведёт за собой.       Шёпот Каны действительно то приближался, то становился практически неслышимым. Ринар едва подавил порыв подглядеть: оставалась ли сама наставница на месте или кружила по гнездовью, создавая нужный эффект. Смешок сдержать так и не вышло.       Рин вжал голову в плечи, но выговор — резкое шипение — за мешающееся веселье не последовал. Он наморщил лоб. Как странно…       Приоткрыл веки.       И тут же отшатнулся от хлёсткого удара самым кончиком змеиного хвоста.       — Бес-с-столковый.       Ринар вновь прыснул со смеху. В душной пещере тускло мерцало пламя свечей, но даже в полумраке древняя нага больше не пугала. Не то что по первому времени, когда приходилось с трудом выдавливать слова в её присутствии.       — Да ладно, я честно старался, — он закатил глаза.       В носу прочно поселился приторно-сладкий запах масла, расставленного в чашах по нишам. Иногда казалось, что Рин насовсем утерял способность ощущать что-либо другое. Выходил из пещеры на свежий воздух, но дурманящий шлейф тянулся следом. Окутывал облаком, пропитав саму кожу. Въедался в волосы.       — Недостаточно старался, — Кана вновь заключила Рина в кольцо из хвоста. — Ещё раз, юный демон. Мы не отпустим тебя, пока не сделаешь как следует.       Ринар даже не пытался подавить вздох полный досады. Все надежды вернуться пораньше и успеть на пробежку рассыпались, словно их и не было.       — Может, в следующий раз?..       Рин сжался. Кана метнулась к нему, едва не касаясь носа. Застыла.       — Нет. — В её глазах отражались свечи. — Делай что велено. Меньше препираешься — больше успеешь.       Рин поспешил кивнуть. Внутри ещё тянуло съязвить, отсрочить пытку блужданием на неопределённый срок… но он вдруг вспомнил, почему вообще налёг на обучение медитациям. Горло засаднило. Ринар прикрыл глаза, сжал зубы до боли.       Он должен был доказать Сиаххи, что миры не останавливались даже после череды неудач.        — Ладно. — Ринар глубоко вздохнул. — Давай ещё раз.       Кана что-то прошептала, а затем змеиные кольца туже стянули талию. Через тонкую рубашку ощущалась каждая чешуйка. Рин передёрнул плечами. Сцепил руки перед собой, опустил голову. Вновь попытался сосредоточиться на одном звуке.       Тихий треск свечей. Шёпот Каны вплетался в него. Перед глазами мерцали разноцветные круги.       Он сможет. Нужно просто приложить больше усилий. Упорство — единственный путь для тех, кто не одарён талантами от рождения.       Как раз для такого как он.       Навязчивый звон отдавался то в одном ухе, то в другом. Ужасно хотелось отмахнуться от него, как от назойливого насекомого. Дыхание против воли участилось. Казалось, Рин оторвался от земли и медленно вращался в пустоте. Его ощутимо замутило.       Он вздрогнул и вскочил на ноги.       — Нет, это невозможно!       Голос эхом отдался под сводом огромной пещеры. Ринар застыл на месте. Внутренности скрутило болезненным узлом. Со всех сторон обступал лёд: нагромождённые друг на друга глыбы с резкими гранями, опасно нависшие над головой острые пики, мелкое крошево под ногами.       И абсолютная пустота.       — Бабуль? Ты… здесь? — Голос упал до шёпота, Рин безотчётно пригнулся.       Другое отражение? Мираж? Сон?       Рассказывая о блуждании и Кана, и Сиаххи описывали лишь неясные видения. Статичные сцены, словно мутные картины перед глазами, или же отрывки, похожие на предсонные грёзы. Но Ринар чувствовал совершенно иное. Он будто бы переместился в другое отражение.       Один. Без снаряжения. И даже без карты.       Пальцы разом заледенели. Рин обернулся кругом, ища хотя бы подобие выхода. Прежде чем паниковать, следовало выбраться из пещеры. Может, повезло, и его закинуло не так далеко…       Ноги, казалось, намертво приклеились к месту. Сделать первый шаг стоило неимоверных сил. Ринар растёр плечи, пытаясь унять позорную дрожь. Хвост, напротив, застыл в одном положении, лишь чуть не касаясь льда. Дыхание едва-едва прорывалось сквозь губы.       Ледяное крошево затрещало под ногой, как бы Рин ни пытался смягчить шаг. Воздух стоял недвижимый, колючий. В ушах звенело.       Ясного пути не было. Просто пещера, заваленная хаотично расколотыми глыбами. Некоторые направления оканчивались сплошными стенами, другие вели кругами. Но Рин остановился, только когда окончательно запутался.       Сколько он уже тут бродил?       Привалившись спиной к ближайшей ледышке, Ринар глубоко вздохнул. Сейчас невозможно было даже определить, с какого места он начал. Продвинулся ли хоть немного в этом лабиринте или вернулся обратно?       Как глупо! Говорил же, что не для него все эти блуждания!.. Высшие демоны, одарённые врождёнными способностями к перемещениям между отражениями, использовали иные пути. Сломать то, чему он пытался обучиться не один год, априори было неверным решением.       Ринар фыркнул. Да, именно это он и выскажет Кане, когда вернётся.       Если вернётся…       Грохот упавшей с потолка льдины вырвал позорный вскрик. Рин дёрнулся и упал на корточки, инстинктивно пряча голову. Вокруг что-то зашипело. Во все стороны повалил пар.       Неловко глотнув его, Рин закашлялся и замотал головой. В панике попытался отползти куда-то вперёд, пока вдруг не понял, что всё это происходило из-за него. Пламя неумолимо топило лёд, до которого дотягивалось. По телу пробегали волны мелкой дрожи.       Ринар зажмурился. Задержал дыхание, пытаясь вернуть контроль.       Только когда оглушающее шипение стихло, а пар перестал обдавать щёки, он посмел приоткрыть глаза. Противная морось осела на руках и шее, и Рин поспешил стереть её.       Стало только холоднее.       Он со стоном плюхнулся на лёд, прижимая ладони к щекам. Вот же гадство! Что ему ещё оставалось? Покорно сидеть на месте и ждать помощи? Какова вообще была вероятность, что Кана сможет его отыскать?       Нечто подсказывало Ринару: он рискует вмёрзнуть в вековой лёд раньше, чем кто-то на него наткнётся.       Что-то совсем рядом снова затрещало. Рин завертел головой, но готовящихся упасть или раскрошившихся льдин не заметил. Опустил взгляд. Расчистил как смог место перед собой. Под ним ничего подозрительного тоже не обнаружилось. Земля под ногами не раскалывалась.       Звук повторился.       На этот раз Ринар был готов, поэтому мгновенно обернулся к источнику. Прямо за его спиной, по огромной ледяной глыбе расползалась трещина. Рин подскочил на ноги и осторожно коснулся её. Видимо, пламя нарушило хрупкое равновесие.       Дрожь, сотрясающая лёд, нарастала.       Ринар медленно попятился. Трещина разделилась ещё на две, рванула в разные стороны, расчерчивая глыбу. Он распахнул глаза и дёрнулся, неловко взмахивая руками. Показалось, кто-то внутри толстенного льда шевельнулся.       Поскальзываясь на крошеве, падая и помогая себе руками, Ринар рванул прочь. Грохот за спиной стал оглушающим. Кто-то зарычал. Пещера пришла в движение. Со свода посыпались гигантские сосульки.       — Вы заплатите!       Рин зажал ладонями уши, но жуткий рёв звучал в самой черепушке. Сердце одновременно пыталось выломать грудную клетку и стучало в висках. Скорчившись за глыбой, Ринар пытался производить как можно меньше звуков. Учащённое срывающееся дыхание, правда, за всем шумом вряд ли было слышно хоть кому-то.       — Выходите! Выходите вы, тр-р-русы!       Отвратительный скрежет добавился к рёву и крошащемуся льду. Рин едва успел перекатиться за другую глыбу, когда его укрытие разлетелось на куски. Пламя охватило руки. Он вскинул голову, выискивая взглядом неожиданного противника.       Дракон?       Сердце рухнуло куда-то вниз. Ринар даже дышать от шока перестал. Далёкие прародители всех магических рас… Они ведь все давным-давно вымерли? Исчезли из миров.       Дракон, словно состоящий из кусков льда, занимал добрую половину пещеры. Ещё прикованный к месту, он метался и кромсал передними лапами всё, до чего мог дотянуться. Ярко-голубые провалы на морде — глазницы — пылали призрачными огнями.       Лёд вдруг ожил. Пополз вверх, снова охватывая огромное тело, обездвиживая его. Дракон заметался с удвоенной силой. Зарычал в бессилии. У Рина дыхание перехватило от этого звука.       Первородное отчаяние древнейшего. Возможно, единственного оставшегося в живых дракона.       Надо ему помочь!       Ринар кинулся вперёд. Если уж его пламя смогло ослабить ледяную тюрьму, то оставалось только продолжить дело. Может, дракон и ему поможет после. Выведет наружу, подскажет направление…       Или сожрёт тело прямо вместе с душой, лишив перерождения.       К тому времени, как в голове разрешилась эта дилемма, дракон уже просто гневно дышал, но на большее его сил не хватало. Лёд подобрался к шее, неумолимо отвоёвывая чешуйку за чешуйкой.       — Так вы отплатили мне за р-рождение?!       Рин застыл на месте, когда чужой взгляд остановился на нём. Пасть не открывалась, но громовой рык продолжал звучать.       — А ты кто?! Пр-р-ришедший закончить гнусное дело?!       Трещины, появляющиеся, когда дракон собирался с силами для очередного рывка, тут же затягивались. Лёд восстанавливался — силы пленника истощались. Ринар задрал голову, впиваясь немигающим взглядом в голубые провалы глаз. Всё тело дрожало от страха, что-то внутри вопило, подстёгивая бежать подальше отсюда и прятаться. Но второе необъяснимое чувство было сильнее. Готовность помочь. Защищать это существо изо всех сил. Склониться в благоговении и остаться подле навсегда.       — Я… — Рин шумно выдохнул и закричал, перебивая грохот: — Я освобожу тебя, если пообещаешь сохранить мне жизнь и помочь в ответ. Это будет контракт!       Магия пришла в движение. Свернулась обжигающим клубком где-то возле сердца, отзываясь на заветные слова. Дракон не ответил, окончательно переставая двигаться. Его глаза потухли.       Ринар закусил губу. Неужели не успел?       За рёбрами снова обожгло. Рин ощутил лёгкое прикосновение: не физическое, куда более тонкое и личное — прикосновение к самой душе. Контракт вступил в силу.       Как это?       Рин поражённо моргнул, безотчётно хватаясь грудь. Он ведь не хотел — не умел даже! — создавать такие прочные соглашения, что отпечатывались на душе. Максимум: призвать Магию в свидетели и просить наказать нарушителя. Защитить его самого от последствий.       Но никак не закладывать душу в залог сделки!       Руки затряслись.       Если он сейчас не сможет растопить этот лёд… Если Магия обернётся против него… Нарушители духовных контрактов не допускались даже в Хель. Оставались стенающими призраками, обречёнными на вечные мучения, или поглощались «пострадавшей» стороной.       Самый страшный из исходов, которым пугали демонов с младенчества.       Зрение на пару мгновений помутилось. Рина шатнуло в сторону, и он неловко подошёл к ледяной глыбе, удерживающей дракона.       Протянул руку.       Теперь он не просто должен — обязан хотя бы попытаться… Нет. Вложить все силы.       Дыхание участилось. Так легко было отпустить пламя. Не сдерживать бушующую внутри стихию, которая с каждым днём лишь крепла. Уши заложило, когда огонь взметнулся ревущим столбом.       Ринар не был уверен, что на этот раз сможет остановиться.       Лёд поддавался неохотно. В какой-то момент страх провала настолько сильно захватил Рина, что он вздрогнул. В следующий миг по глыбе вновь расползлись трещины. Пламя вгрызлось в них. Зашипела талая вода.       Ринар зарычал. Ударил со всей силы. Дракон вновь шевельнулся.       Лёд отступал, тонко пища. Плавился и крошился под кулаками. Пытался отвоевать тело пленника, перекинуться на Ринара, сковать их вместе, но пламя ифрита было сильнее.              Он не помнил, кем являлся. Он не знал своей цели. Внутри горела лишь ярость. То, что перед ним — его враг. Досадное препятствие.       Уничтожить. Вырвать. Сжечь.              Дракон взревел, вскинулся на дыбы. Гигантские крылья развернулись, заскрежетали по стенам и своду пещеры. Ринар тяжело выдохнул. Клубы пара вырвались изо рта.       В ладони, охваченной пламенем, что-то трепыхалось, отчаянно пытаясь вырваться. Рин безотчётно сжал кулак сильнее. Тряхнул его.       Рот наполнился слюной.       Ринар поднял руку к лицу, но что-то остановило его в последнюю секунду. Дракон смотрел спокойно и задумчиво, словно не было никакого заточения. Не было битвы со льдом и безумия. Разум очистился, словно великий маг щёлкнул пальцами.       Ринар протянул ладонь. Осторожно разжал пальцы, опасаясь, что нечто тотчас выпрыгнет и улизнёт. Округлый кристалл переливался миллионом оттенков и, казалось, едва держал твёрдую форму. Словно ещё один кусочек льда.       Дракон медленно приблизил морду. Раскрыл пасть. Только кристалл оказался на языке, как он вздёрнул голову резким движением. Сглотнул. Довольно облизнул нос и, перемявшись на лапах, рухнул.       Рин едва успел отпрыгнуть.       — Спасибо тебе, маленькая отважная душа.       В груди снова полыхнуло. Ринар облегчённо вздохнул: с его стороны контракт был исполнен. Он разомкнул губы, но слова не приходили. Дракон выгнулся, с наслаждением потягиваясь, а затем снова подгрёб под себя лапы и обернулся хвостом. Потряс головой.       — Мир-р-ры стали такими незнакомыми… Как стр-р-ранно не чувствовать их.       — А… — Ринар во все глаза пялился на дракона, который разговаривал скорее с собой.       — Да… Конечно, ты ещё здесь. Пр-р-рошу меня простить, разум всё ещё спутан, а память зыбка.       Рин облизал враз пересохшие губы. Тело дрожало от волнами накатывающей слабости.       — Кто… ты такой?       Дракон гулко зарычал. Не зло, а в ощутимом замешательстве.       — Нечто стар-р-рое и ненужное… — Он положил морду на скрещенные лапы. — Зови меня Шетаар. Только это имя осталось в памяти… Хотя я не бр-р-рался бы судить, что оно принадлежало мне.       Шетаар замолчал. В повисшей тишине неуютно застыл невысказанный вопрос. Рин осел, где стоял. Дышать сразу стало легче, хотя и появилась противная дрожь от холода.       — А я… Ринар.       — «Р-р-ринар», — дракон пророкотал имя, словно пробуя на вкус каждый звук. — Значит, будем знакомы.        Рин машинально кивнул, всё ещё опасаясь моргать. Вдруг видение исчезнет, и он останется один? Но Шетаар мирно лежал рядом.       — Так и… — Ринар встряхнулся, наконец вспомнив о главной проблеме. — Ты знаешь, как отсюда выбраться?       — «Отсюда»? — Шетаар приподнял голову и осмотрелся, словно впервые заинтересовавшись этим вопросом. — А-а-а… Возможно, что никак.       Ринар вскочил на ноги.       — Как это? Должен же быть выход!       — Это тюр-р-рьма. Моя первая и последняя клетка, — Шетаар коротко рыкнул. — И я даже не ведаю, по чьей вине и как был заточён сюда. Очень жаль, Р-ринар… Может, если побудешь со мной ещё немного, то я смогу вспомнить.       Рин нахмурился. Скрипнул зубами, но дракон опередил его.       — Я обещал помочь и помогу, насколько хватит моих сил. Не тор-р-ропись. Нужно подумать… — Шетаар снова положил голову, тяжело выдохнул. — Мир-р-ры не ощущаются… Мы где-то за пределами известного и обитаемого. Моих скудных осколков памяти хватает на пр-р-редположение. — Ринар затаил дыхание в ожидании вердикта. — И оно таково, что мы в междумирье.       Эти слова разом остудили весь пыл. Ринар едва подавил позорный скулёж: сказки о том, как демоны терялись в междумирье при переходе между отражениями, всегда казались смешными и нелепыми. «Ну и поделом!» — фырчал он в детстве, ощущая превосходство над неумехами.       И вот теперь он и сам здесь.       Шетаар медленно втянул воздух:       — Однако, Р-ринар… Я не чувствую и твоей оболочки. Ты — всего лишь разум, проекция души, забредшая в пристанище стар-р-рого ненужного др-р-ракона.       Наверное, эти слова должны были принести облегчение, но у Рина, напротив, только сильнее задрожали колени. Значит… Он всё-таки «блуждал»? У него получилось!       Вот только радости это не несло. Первородный ужас накатывал с каждой секундой. Как перемещаться между отражениями он знал — блуждать же вышло в первый и единственный раз. И то с помощью Каны, которой рядом не было!       — Разум может путешествовать сквозь отражения, сквозь время и пространство безо всяких ограничений. — Шетаар издал невесёлый смешок. — Если, конечно, никакая сила не пр-р-репятствует ему. Я здесь пленник, ты же волен вернуться восвояси, как только этого пожелаешь.       Горло сдавило от тоски, сквозящей в этих словах. Рин не мог полностью осознать причины, но он всей душой жалел дракона, о котором не знал ровным счётом ничего. Что-то внутри, заставившее несколькими минутами ранее броситься ему на помощь, тянуло и скручивало.        Но ведь… за что-то же Шетаара выбросили даже не задворки миров — в само бесконечное междумирье! Что за ужасное преступление тот совершил?       — Ты и правда не помнишь, почему тебя заперли?       Шетаар задумался. Шумно выдохнул, заставляя мелкие льдинки разлететься в стороны.       — Было ср-р-ражение. Те, кто был мне ближе всех, обернулись пр-р-ротив меня… Я лишь тень чего-то большего, осколок, оставшийся после. Это всё, что я могу найти в своей памяти, Р-ринар. Пр-р-рости.       Рин покачал головой. Он совершенно не припоминал истории с битвой, в которой участвовали драконы. Во всех легендах то были недосягаемые мудрые существа, держащиеся вдали от любых мирских дрязг. Кто-то убивал любого, кто мешал их уединению, кто-то делился с избранными силой и знаниями. Однако последние истории однозначно твердили, что драконов больше не осталось ни в одном из известных миров.       — Если я могу уйти тем же путём, которым пришёл, то и ты сможешь выбраться! — Ринар стиснул кулаки. — Я вернусь и обязательно найду способ, чтобы освободить тебя, Шетаар.       Тот рассмеялся, чуть приподнимаясь.       — Я буду ждать, Р-ринар. Ждать и вер-р-рить. Возможно, и такой стар-р-рый др-р-ракон окажется кому-то полезным.       Рин решительно плюхнулся на землю, скрещивая ноги. Закрыл глаза. Кана хотела, чтобы он научился её искусству. Ха! Да он уже такой прорыв совершил, что обязательно стоило вернуться и насладиться удивлением! Ринар захихикал, ярко представив, как расширятся глаза Сиаххи, когда тот узнает, что друг нашёл в междумирье самого настоящего дракона.       От переполняющего восторга сложно было усидеть на месте и сосредоточиться. Рин то и дело вертелся, перекладывал хвост и вздрагивал, когда очередная волна мурашек бежала по спине. Размеренное дыхание Шетаара вполне сошло за тот звук, на который можно было настроиться, но нужное чувство не приходило.       Холод, сильнее просачивающийся сквозь одежду, страшно отвлекал. Как вообще разум мог его чувствовать? Это же всё равно что сон!       Ринар помотал головой, упрямо заставляя себя сидеть на месте. Надо просто отбросить всё постороннее. Вспомнить, как было тогда, в гнездовье Каны. Запах масла, треск свечи, негромкий шёпот.       Тошнота подкатила к горлу.       — Мы знали, что ты вернёшься.       Ринар резко открыл глаза. Картинка — мутная и выцветшая — расплывалась перед взглядом. Кана нависала над ним белым пятном. Он хотел было что-то сказать. Вывалить на наставницу всё о сумасшедших приключениях, но сил хватило только на то, чтобы перегнуться через её кольца.       Содержимое желудка мгновенно оказалось в стоящем на нужном месте тазу.       Кана насмешливо фыркнула, подавая влажную тряпку. Зрение понемногу прояснялось.       — Фу… Только не говори мне, что это всегда так.       — Блуждания отнимают столько сил, сколько им позволишь… Ты ещё так неопытен, юный демон.       Рин кинул хмурый взгляд в сторону Каны, брезгливо утираясь. Весь позитивный настрой улетучился, словно того и не было.       — Я встретил…       Она понимающе кивнула, словно наперёд знала, что он хотел сказать. Ринар вдруг хлопнул себя по лбу. Ну конечно Кана всё знала! Она же провидица!       — Могла бы и предупредить, бабуль… Я чуть с ума не сошёл!       Кана тронула раздвоенным языком воздух у самого его лица.       — Нельзя вмешиваться в будущее, иначе получишь совсем не то, что видел.       Ринар скрестил руки на груди. Радость от возвращения уступила место раздражению. Кана ведь намеренно подвергла его опасности, хотя могла предупредить и научить как действовать.       — Ни за что не поверю, что нет обходных путей.       Кана не ответила. Медленно развернула кольца, отпуская Ринара и затушила ближайшую к ним свечу.       — Можешь отдыхать. Мы останемся в гнезде сновидений этой ночью… а ты вернись к Сиаххи. Ему сейчас… нужно твоё присутствие.       Рин поморщился, вытягивая затёкшие конечности. Наклонился в одну и другую сторону, прохрустел плечами.       Он и сам заметил, что с другом что-то было не так. Тот словно продолжал жить по распорядку, но ничто более не вызывало огонь во взгляде. Прекрасное Солнце потухло, и Ринар ничего не мог с этим поделать, как ни пытался.       Всё из-за той сволочной змеюки!       Рин кивнул Кане на прощание и поднялся ко входу в пещеру. Ноги, всё ещё дрожащие от слабости, яро протестовали против того, чтобы идти по пологому уклону, но покинуть душный каменный мешок хотелось сильнее.              Прохладный ночной воздух заставил передёрнуть плечами. В ущелье за время занятий явно похолодало.       Когда в пределах видимости показался дом, низко висящие тучи разразились дождём. Морщась на противно стекающие по коже капли, Ринар ускорил шаг, практически бегом преодолевая последние метры.       В доме было тихо и темно.       Рин нахмурился, отмечая взглядом незатопленную печь. Сунул нос в котелок — тоже пусто. Тревога отдалась на языке горечью. Вспыхнула совсем так же, как занялись от прикосновения заготовленные с утра поленья за печной дверцей.       — Сиаххи! Ты здесь?       Ринар метнулся в сторону их общей комнаты, откинул занавеску, скрывающую вход, и замер. На лежанке Сиаххи обнаружилась гора одеял. Сердце затопило облегчением, когда нос уловил запах его магии.       — Холодно сегодня. Ты замёрз?       Гора одеял слабо пошевелилась, но Сиаххи промолчал. Рин перемялся с ноги на ногу, метнулся взглядом в сторону кухни. Голод настойчиво тянул отыскать себе пропитание немедленно. Избавиться от нарастающего жара внутри.       Труднейшее решение заняло всего несколько секунд.       Сбросив верхнюю одежду, Ринар приподнял край одеяла и, не дав возмутиться, залез под него. От чешуи, которая всегда было многим холоднее его кожи, тело мгновенно покрылось мурашками.       — Что Рин… собирается…       — Полежу с тобой, пока дом не согреется. — Ринар лёг на спину, скрестив руки на груди, давая Сиаххи самому решить, двигаться ближе или нет.       Змеиные кольца овили ноги до того, как возле уха шепнули:       — Хорошо.       Лёгкое дыхание защекотало шею. Руку обхватили, прижимаясь всем телом. Рин поспешил вынырнуть головой из-под одеяла. Щёки горели от духоты. Сиаххи, вдохнув холодный воздух, прильнул ещё теснее, но снова спрятаться не пытался.       — Чего дом-то не прогрел? Знаешь же как реагируешь на холод…       — Сиаххи не смог встать, — губы едва размыкались, а голос почти терялся даже на таком крохотном расстоянии.       Ринар зло выдохнул. Видеть друга в этом состоянии становилось с каждым днём всё невыносимее.       — Всё ещё… — Рин сжал зубы. Что-то внутри раз за разом останавливало, не давая закончить вопрос.       Сиаххи вздрогнул, словно и так его понял, но вместо ответа ткнулся носом в плечо.       — Так тепло. Сиаххи ждал целый день.       Ринар улыбнулся.       — А вот если бы со мной пошёл, то точно бы не замёрз. В следующий раз давай вместе?..       — Наставница запретила Сиаххи блуждать.       — Да ладно! — Рин дёрнул головой, закатывая глаза. — Взрослые всегда пугают и паникуют почём зря. А я теперь и сам всё умею!       Сиаххи, казалось, на пару секунд перестал дышать. Он приподнялся на локтях, заглядывая в лицо.       — Рин смог…       — Ага! Ты бы это видел! — Ринар даже не пытался сдержать хвастливой улыбки. — Я ещё и целого дракона спас!       — Дра…кона?       Сиаххи навалился сверху, немигающим взглядом придавливая Ринара к лежанке. Вцепился пальцами в плечи.       — Расскажи.       Сердце билось за рёбрами так, словно само пыталось сбросить тяжесть Сиаххи. Его глаза блестели в полутьме. Снова, как раньше.       Рин рассмеялся и перевернулся на бок прямо вместе с другом. Змеиный хвост так плотно спеленал ноги, что иначе бы и не вышло. В голове те волнующие приключения были ещё слишком свежи. Ринар даже не стал терзать Сиаххи, вынуждая уговаривать себя.       Он начал историю с неудачных попыток. С отчаяния и злости, которые твердили: «Брось всё и уйди!» Рассказал и о ледяной пещере. И об огромном драконе, пленённом чьей-то коварной магией. О невольном контракте. И даже о том, что пообещал вернуться.       Сиаххи тихонько охал и нервно перебирал завязки на рубахе. Жарко вступал в споры, когда казалось, что Рин окончательно заврался. Легко бил в плечо и шипел, когда тот яро отстаивал свою версию истории.       Под конец жарко стало обоим, так что гора одеял была беспощадно сдвинута куда-то к стене. Ринар, тяжело отдуваясь и обмахиваясь ладонью, наконец вскочил на ноги.       — Если не веришь, тогда чего спрашивать было!       — Сиаххи просил рассказать, как прошло блуждание, а не…       — А не что? — Рин скрестил руки на груди, недовольно мотая хвостом.       — А не выдумывать несуществующие обстоятельства. Сиаххи блуждал… и знает, каково это.       — И каково же?       Ринар вздёрнул нос и отвернулся, искоса поглядывая на Сиаххи. Тот ощутимо замялся.       — Не так. Совсем… не так.       Рин мгновенно сбавил обороты. Сиаххи вдруг сник и снова подтянул к себе одеяло.       — Эй… Ну чего ты опять? — Ринар плюхнулся на пол, заглядывая в его глаза снизу вверх. — Подумаешь! Не хочешь — не верь. Я не обижусь…       — Сиаххи… Нет. — Он покачал головой и рвано вздохнул. — Рин говорит правду, Сиаххи знает это. Рин не стал бы… врать о таком.       — Вот именно!       — Однако… — Сиаххи отвёл взгляд. — Если блуждания Рина правда, и блуждания Сиаххи совсем не похожи на них… Не значит ли это, что именно Сиаххи лгун?       Ринар непонимающе моргнул, но сбивчивый шёпот даже не думал обрываться.       — Шайсти, должно быть, права. Сиаххи вовсе не достоин и своей тенью касаться безупречной сияющей Шайсти.       — Стой-стой! — Ринар с силой сжал чужие запястья, но Сиаххи даже не попытался их отнять. — Ты что такое говоришь?..       — Рин скажи… — Шёпот зазвучал зловеще. — Сиаххи лишний на полотне миров? Сиаххи всё ещё может принести гнезду… пользу?        Ринар отпрянул от него как от ядовитого. Ненависть вспыхнула с новой силой. Да что эта змеюка вообще ему наговорила? Шайсти… Рин скрипнул зубами. Век бы не видеть её надменную жёлтую морду.       — Это она тебе сказала?       Сиаххи медленно поднял взгляд. Вопросительно склонил голову набок.       — Эта Шайсти, — Рин едва выдавил из себя имя. — Она тебе сказала все эти гадости?       Сиаххи поёжился, кутаясь в одеяло.       — Не говори так. Шайсти не хотела обидеть Сиаххи. Шайсти лишь указала на… возможности.       Ринар зло прищурился.       — Какие ещё такие «возможности»?       — У Сиаххи есть возможность стать провидцем… Однако Сиаххи ещё не провидец. У Сиаххи есть возможность получить уважение народа… Однако…       Шумный выдох прервал его шёпот. Ринар едва остался на месте, сопротивляясь желанию схватить Сиаххи за плечи и вытрясти из него всю дурь, которую ему вбила в голову эта девица. Хвост хлестал по ногам, отсчитывая секунды молчания.        — Она считает, что ты не достоин её согласия?       Сиаххи окинул его долгим взглядом. Жалко кивнул, снова пряча глаза.       — Вот же… — Ринар презрительно цокнул. — Да и в бездну эту дуру! Слушай, да в поселении куча девчонок. Чего она тебе так сдалась?       Сиаххи разомкнул было губы, чтобы вновь повторить то, о чём бесконечно твердил целыми днями. Рин махнул на него рукой. В книжках о таких писали — влюблённый дурак! Те вечно вляпывались в отвратительные истории ради потенциальных партнёров, терпели предательства и разрывали собственную жизнь на клочки.       Ринар твёрдо был убеждён, что с ним самим такого никогда не произойдёт.       — Так ведь эти… её родители согласие дали. Может, ещё не всё потеряно… — Рин потёр переносицу и перемялся с ноги на ногу. Нутро уже болезненно горело, требуя пищи, но Сиаххи выглядел таким несчастным, что оставить его не получалось.       — Сиила и Шасс не дали запрета… но право согласия оставили за Шайсти.       Рин снова поморщился. Может, это всё-таки излечимо? Он понимал то рвение, когда хотелось чисто из упрямства получить желаемое. Возможно… Сиаххи совсем не нужна эта змеюка и, добившись её, он вернётся?       — Ну так… — Рин скрестил руки на груди. — Давай вынудим её дать согласие, если тебе это так нужно.        Сиаххи вытаращился на него в немом ужасе. Ринар примирительно поднял ладони.       — Я не предлагаю ей угрожать или ещё что-то такое.       На самом деле Рин готов был хоть сейчас начать вырывать у Шайсти чешуйку за чешуйкой, пока та не одумается. А если уж чешуя закончится, можно было приняться за нарезку тонкими кольцами начиная с хвоста…       — Пожалуй… эта мысль недурна.       — Что? — Ринар непонимающе хлопнул глазами, оторвавшись от увлекательных мысленных картин.       — Сиаххи должен уточнить кое-что, — Сиаххи резко сполз на пол, набрасывая на плечи домашнее одеяние, и пригладил ладонью волосы. — Нужно в архив.       Рин скривился, недоумённо наблюдая за метаниями нага по комнате. Тот, по всей видимости впервые за день выбравшись из кровати, разом пытался привести себя в порядок.       — Прямо сейчас?       Сиаххи остановился и нашёл взглядом круглое окно. В узкой полоске, виднеющейся из-под плотной ткани, зияла темнота.       — Ночью тебя в архив не пустят. Давай это до утра оставим, — Ринар осторожно тронул его за руку. — Пошли поедим лучше, а?       — Ночью в архив никого не пускают… — Сиаххи заторможенно перевёл взгляд. Помолчал немного и, расстроенно выдохнув, кивнул. — Рин, верно, голоден? Сиаххи ничего не готовил, но…       — Ты сам-то ел? — Ринар невесело усмехнулся. — Пошли, посидишь со мной… Я тебе такое сделаю — обалдеешь! Объедимся и ка-ак завалимся спать. А утром пойдём куда захочешь, ладно?       Сиаххи замялся и вдруг тряхнул головой, стремительно направившись в сторону кухни.       — Ну уж нет! Не бывать тому, чтобы Рин хозяйничал на кухне, пока душа Сиаххи в нынешнем пристанище!.. Рин будет сидеть рядом и ничего не трогать. Сиаххи сделает всё сам.       Ринар рассмеялся. Если уж друг не утерял способность ворчать и прогнозировать последствия его готовки, то надежды на выздоровление были неплохими. Он кинулся за Сиаххи, подначивая его и намеренно хватая всё, что только попадалось под руку.       А с любовными делами они разберутся с утра. В крайнем случае у Рина всегда оставался запасной план с угрозами. И Сиаххи об этом знать было необязательно.