Будни профессора Чу

Чу Ваньнин сидел перед тусклым экраном ноутбука уже больше часа. Он в который раз перечитывал сообщение Мо Жаня, тщательно ища в нём подводные камни. На затворках сознание всё-таки закралась шальная мысль посетить профиль студента. Говоря открыто, он ведь ничего не потеряет, если немного изучит человека, с которым ему, возможно, предстоят довольно интимные отношения. Обозвав свой порыв не любопытством, а необходимостью, профессор Чу нажал на фото Тасянь-Цзюня. Снова оказавшись в относительной близости с чернильным взглядом, Чу Ваньнин с ног до головы покрылся мурашками. Ему вдруг вспомнилось, как этим взглядом на него смотрел Мо Жань, когда сам он покорно стоял перед ним на коленях. В горле стало сухо. Быстро пролистав вниз, мужчина перешёл к статистке. Профиль действительно существовал уже пять лет и, по всей видимости, за это время Мо Жань редко бывал одинок. Его профиль пестрил подарками и находился он в избранном у нескольких сотен людей. Сколько из них действительно побывали на сессии с достопочтенным, сайт, естественно, умалчивал, но Чу Ваньнин подозревал, что не меньше половины. На профиле Мо Жаня также были указаны его кинки и табу. Среди последнего профессор обнаружил вагинальный и анальный фистинг. В самом начале создания своего аккаунта Чу Ваньнин тоже добавил это в табу, однако вскоре он заметил, что подобная практика пользуется большой популярностью в БДСМ-тематике и ради того, чтобы привлечь хоть чьё-то внимание он вычеркнул этот пункт из списка. В конце концов, он всего лишь ждал, когда ему напишут, а после, уже на личной встрече, можно было уточнить все детали. Сейчас он был несказанно рад, обнаружить подобное табу в профиле своего возможного Дома. В целом, удовлетворившись полученной информацией, Чу Ваньнин уже собрался выйти с чужого аккаунта, однако обнаружил ещё кое-что интересное. Помимо главного фото, на аккаунте также имелись ещё четырнадцать фотографий. Но не это главное. Важно то, что большая их часть была зацензурена пометкой 18+. Чтобы посмотреть эти фотографии, следовало всего лишь нажать на них и подтвердить своё желание их открыть. По крайней мере так думал Чу Ваньнин. Мужчина пробежался взглядом по замыленным изображениям, обругал свой пытливый ум и, не удержавшись, нажал на одно из них. Тут же ему высветилось предупреждающее окно, где требовалось подтверждение своих действий. Нажав согласие, в следующую же секунду Чу Ваньнин подскочил со своего места. Красная надпись гласила: «Ваш запрос был отправлен. Дождитесь, когда пользователь Тасянь-Цзюнь даст свой ответ». Сгорая от стыда, мужчина захлопнул ноутбук, и пошёл заваривать себе чай. Спустя пятнадцать минут, когда чай уже был заварен и даже успел немного остыть, он вернулся на кресло к ноутбуку. На экране подсвечивалось уведомление, гласившее: «Пользователь Тасянь-Цзюнь подтвердил ваш запрос». Допив чай, Чу Ваньнин глубоко вздохнул. Раз его позор уже был обнаружен, не имело значение посмотрит он эти фото или нет. На тёмно-синем кресле с высокой спинкой в стиле барокко восседал Мо Жань. Его мощную мускулистую грудь едва прикрывал чёрный сигарный халат. Золотая россыпь узоров на ткани придавала этому небольшому элементу одежды более дорогой вид. Мо Жань сидел, широко раздвинув ноги, гордо демонстрируя свой вставший член. Чу Ваньнин вспомнил как сегодня «это» упиралось в его ягодицы. Даже тогда он и представить не мог, что за тканью брюк прячется такое чудовище. С ужасом мужчина представил, как подобное в него войдёт. Член был весьма выдающихся размеров. Запоздало мужчине пришла в голову мысль, что здесь не исключён фотошоп. Повертев фото во все стороны и не найдя следов обработки, Чу Ваньнин всё же решил действовать по принципу учёного: не увижу — не поверю. Пока он мучился с фотографией, ему пришло новое оповещение. На этот раз это было личное сообщение от Тасянь-Цзюня. Чу Ваньнин не сильно жаждал видеть, что там написано, но всё же открыл его. Тасянь-Цзюнь: «Фото этого достопочтенного помогли профессору в принятии решения?» Мужчина хлопнул себя по лицу. Ну что за безвыходная ситуация! Если он откажется, это будет выглядеть так, будто его не удовлетворили увиденные фотографии, а если согласится сейчас, значит ему действительно для согласия не хватало только этого. Написав сухое: «Я приду в среду», Чу Ваньнин, с чувством выполненного долга, оправился спать. И лишь сомкнув глаза, его прошибло осознание: среда — это ведь уже завтра! Рабочий день прошёл спокойно. Чу Ваньнин закончил последнюю лекцию и неспешно собирал раскинутые листы конспекта. У него как раз оставалось время, чтобы вернуться домой и привести себя в порядок. В глубине души, Чу Ваньнин надеялся получить письмо от Мо Жаня, в котором тот перенесёт встречу или вовсе её отменит. Но предательский телефон молчал. Уже собравшись покинуть аудиторию, профессор столкнулся на пороге с Сюэ Чжэнъюном. В глазах декана горели странного вида огни. Толкнув Чу Ваньнина обратно в аудиторию, он захлопнул за собой дверь и восторженно заговорил: — Профессор Чу, у меня для Вас отличная новость! Сегодня Вы идёте на свидание! Чу Ваньнин вначале опешил, справляясь с мыслью, что его раскрыли, но уже через секунду, он нахмурился и попытался обойти мужчину: — Декан Сюэ, Вы прекрасно знаете, что меня подобное не интересует. Сюэ Чжэнъюн не дал себя обступить. С деловым видом он начал загибать пальцы: — Я нашёл тебе идеальную кандидатуру! Ей тридцать лет. Замужем никогда не была. Детей нет. Работает ведущим учёным в институте биотехнологий. Хороша собой, умна, обаятельна. И ты ей очень приглянулся! Я предупредил о твоём тяжёлом характере, но даже это её нисколько не смутило. Она просто чудо! Ваша встреча состоится сегодня, я уже забронировал вам столик. Чу Ваньнин краем глаза взглянул на часы. Он совсем не хотел сегодня опаздывать. Только не в этот день. — Отмени встречу. Я сегодня занят. Декан Сюэ упрямо мотнул головой: — Я специально сверился с твоим расписанием. Сегодня единственный день в неделе, когда ты относительно свободен. Я прекрасно знаю, что в остальные дни ты работаешь допоздна, а в воскресенье готовишься к следующей учебной неделе. Так что даже не пытайся соскочить с крючка. Этот старик хочет увидеть детей своего дорогого друга! Стрелки часиков продолжали бежать вперёд. — Тебе своих мало? — раздражённо выплюнул Чу Ваньнин, снова делая попытку обойти мужчину. Сюэ Чжэнъюн выставил руку вперёд, загораживая проход: — Просто спроси, как её зовут. Ну же, спроси. Прожигая взглядом дверную ручку, Чу Ваньнин со вздохом спросил: — Как её зовут? Декан Сюэ хлопнул в ладоши: — Вот видишь, ты уже заинтересован её именем! Ладно, ладно, не злись. Согласен, это была детская провокация, но сейчас я тебя действительно удивлю. Её зовут Тинг Юйлинь! — Не впечатлён. Теперь позволь пройти. Сюэ Чжэнъюн досадно махнул рукой: — Ты просто не понял. Вот гляди: она — изящный яшмовый лес, а ты священное дерево. Выходит, вместе вы образуете очаровательную деревянную семью! И твоя фамилия просто замечательно туда встаёт. От подобных умозаключений глаз Чу Ваньнина поймал тик. Не имея сил на спор, он резко рванул вперёд и просто сбежал от друга без объяснений. Прибежав домой, профессор Чу первым делом сверился с часами. У него было ещё сорок минут. Бросив портфель на пол, мужчина начал раздеваться. На ходу он стянул с себя одежду и залез под душ. Быстро намыливая себя, он ощущал, как всё его тело начинает быстро сковывать страх и волнение. Придирчиво пробежавшись по себе взглядом, Чу Ваньнин пожалел, что не купил бритву. Покинув душ, он добежал до своей комнаты и ещё раз взглянул на себя уже со стороны зеркала. Наверное, ему стоило есть больше и упорнее тренироваться, чтобы сейчас не сгорать от стыда, глядя на своё жалкое тощее отражение. Сегодняшняя сессия точно будет последней. Открыв шкаф, мужчина начал торопливо скидывать вещи с полок, ища среди них что-то подходящее. Лишь его деловой костюм и пара рубашек для выхода были в относительном порядке, остальная часть вещей покоилась грузным комком на полках за особой ненадобностью. В итоге Чу Ваньнин остановился на черных джинсах и белом классическом джемпере. Приведя себя в порядок, мужчина взглянул на время: пора выходить. От нервов у него начал стрелять левый висок. В последней надежде Чу Ваньнин зашёл на сайт, ожидая там увидеть сообщение об отмене встречи. Но, ничего не получив, профессор Чу был вынужден покинуть квартиру. По дороге до клуба, Чу Ваньнин прокручивал в голове все возможные плохие исходы данного вечера. Он старался подготовить себя морально к самым неприятным и болезненным фразам, которые может услышать. А также к поступкам, которые могут его ранить. Подойдя ко входу в «Рубиновый рассвет» Чу Ваньнин огляделся. Здание выглядело ничем не примечательным и с первого взгляда было сложно сказать, что скрывается за дверьми. Здесь не было пёстрых табличек и неоновых вывесок, именно поэтому стоять здесь было в какой-то степени безопасно для своей репутации. Если, конечно, не найдётся случайный прохожий, осведомлённый, что находится по ту сторону стен. Чу Ваньнин нервно начал оглядываться по сторонам, то и дело поправляя на себе пальто. К этому исходу он тоже был готов. Подобные ситуации с ним уже происходили и в этом не было ничего страшного. Загнав подальше мысли о том, почему Мо Жань не пришёл, мужчина попытался себя ободрить. Он ведь не хотел этой встречи с самого начала. По крайней мере, его бросили не на середине сессии и не в момент, когда он обнажился, а значит всё не так уж плохо. Чу Ваньнин считал, что он выглядит достаточно равнодушно в данной ситуации, даже не подозревая, что со стороны, слегка сгорбленная фигура, сцепленные пальцы и потускневший взгляд, выдают с головой его разбитое состояние. Внезапно кто-то опустил руки на его плечи. Чу Ваньнин вздрогнул, а от горячего шёпота над ухом, тысяча мурашек вновь покрыла его тело. — Профессор Чу, Вы так жаждали встречи со мной, что решили прийти пораньше? — Раньше? — Чу Ваньнин хотел в недоумении обернуться, но тут перед его лицом возникло чужое запястье с циферблатом. — На целых десять минут. Неужели профессор этого не заметил и решил, что этот достопочтенный не придёт? Чу Ваньнин встряхнул головой и вышел из захвата. — Не нужно ничего за меня додумывать. Ничего я не решил. Мы идём? Мо Жань открыл дверь и пропустил мужчину вперёд: — После Вас. Чу Ваньнин высоко задрал голову и гордо вошёл в здание. Ему было невдомёк, что от Мо Жаня не укрылась его нервная дрожь в голосе. Внутри всё тоже выглядело довольно сдержанно. Место напоминало больше отель, нежели клуб. Даже висящие крест на крест плётки на стене за приёмным столом не выглядели вульгарно и не бросались сильно в глаза. — Почему это место зовётся клубом? — озираясь по сторонам, тихо спросил Чу Ваньнин. — По ночам здесь именно клуб, в котором можно найти интересные знакомства. Днём же сюда приходят только чтобы снять номер с подходящей атрибутикой. Идём. Мо Жань достал какую-то карточку из кармана и направился с ней в сторону ресепшена. Обаятельно улыбнувшись девушке, он протянул ей карту. Они о чём-то тихо поговорили, после чего в руках Мо Жаня оказался маленький ключ с красной биркой, на которой красовался номер 122. Всё это время Чу Ваньнин стоял в стороне уворачиваясь от чужих любопытных взглядов. Уладив все дела за стойкой, Мо Жань вернулся к профессору. Положив руку на тонкую талию и собственнически прижав стройное тело к себе, он неспешно двинулся вперёд. Чу Ваньнин недовольно зашипел, в панике озираясь по сторонам: — Отпусти, на нас же смотрят! Мо Жань напротив сделал хватку сильнее и, тихо прыснув, ответил: — Расслабитесь, профессор. Мы пришли сюда вдвоём, а сейчас идём в номер. Всем здесь и так очевиден характер наших отношений. Или мы пришли сюда, чтобы позаниматься историей? По щекам Чу Ваньнина начал расползаться румянец, и, ничего не ответив, он отвернулся. Наконец они подошли к номеру. Перед входом Мо Жань отпустил свою жертву, и профессор Чу отступил на несколько шагов. Диапазон его чувств зашкаливал. Словно он ожидал увидеть за этой дверью все свои потаённые страхи. Дверь отворилась и в ноздри Чу Ваньнина ударил приятный, ненавязчивый цветочный аромат благовоний. Мо Жань вновь пропустил его вперёд себя. Оказавшись в комнате, профессор глубоко вдохнул. Всё выглядело одновременно так, как он представлял, и не так. С одной стороны, здесь присутствовала и стена с различными аксессуарами, и пара специальных оборудованных приспособлений прямого назначения. Но в то же время, всё было несколько скромнее, даже романтичнее, чем на привычных фотографиях. Здесь стояли вазы с искусственными цветами, а также большая мягкая кровать и, если бы не металлические крепежи с обеих сторон от неё, она выглядела бы обыкновенно, в хорошем смысле этого слова. В целом, этот номер не создавал впечатление пыточной и Чу Ваньнину это нравилось. Последовав примеру Мо Жаня, профессор Чу разулся у порога и повесил пальто на гардеробную вешалку у входа. После он, словно несмышлённый котёнок, следовал за своим студентом, держась на некотором расстоянии от него. Мо Жань обошёл кожаную кушетку и облокотился на неё. Пальцем он подозвал к себе Чу Ваньнина. Дождавшись, когда мужчина встанет с другой стороны Мо Жань начал говорить: — Сегодня это будет нашим импровизированным столом переговоров. Перед тем, как мы начнём, давай уточним несколько деталей. Профессор со всей возможной серьёзностью кивнул, хотя от внутренней нервозности на его губы лезла глупая улыбка. Мо Жань потянулся вперёд и накрыл ладонью сжатые пальцы мужчины: — Не нужно так волноваться. Всё хорошо. Чу Ваньнин поджал губы и с наигранной обидой подтянул руку к себе. — Кто тут волнуется? Учтиво сдержавшись от ответа, Мо Жань продолжил: — Я изучил твой профиль и для человека без опыта, у тебя слишком короткий список табу. Пока мы не начали, не хочешь ничего добавить? От услышанного вопроса, дремлющее сердце Чу Ваньнина внезапно встрепенулось. Эти слова были так похожи на проявление заботы. Но спустя мгновенье он одёрнул себя, выкидывая наивные мысли прочь. Мо Жань в первую очередь беспокоится о том, чтобы сессия прошла нормально, без моральных травм и обид. — Не думаю, что в этом есть необходимость. Мо Жань приподнял бровь и, выждав небольшую паузу, пошло оскалился: — Ток? Раскалённые предметы? Клеймирование? Удушение? Шрамирование? Подвешивание на крюках за кожу? С каждым новым вариантом глаза феникса раскрывались всё шире и шире. В воцарившейся тишине профессор смущённо отвернулся, так ничего и не ответив. Мо Жаня позабавила такая реакция и, качнув головой, он произнёс: — Хорошо, я понял. Что на счёт твоих кинков и предпочтений? На твоей странице об этом ни слова. Мужчина нахмурился: — А что ты хочешь знать? — Просто то, что тебе нравится. Может то, о чём ты мечтаешь, или то, что приносило тебе удовольствие во время обычного секса. Чу Ваньнин оттолкнулся от кушетки и недовольно сложил руки на груди. Ему было неловко отвечать на подобные вопросы, к тому же ему было стыдно признаваться сейчас в полном отсутствии какого-либо опыта. — Какая разница? Просто делай то, что считаешь нужным и всё. Зачем об этом спрашивать? — Будь по-твоему, — с прохладой произнёс Мо Жань и поманил профессора к себе пальцем. — Вернись, мы ещё не закончили. Дождавшись, когда мужчина вновь облокотиться на кушетку, Мо Жань перевёл тему. — Ты ведь знаком со стоп-словом и зачем оно нужно? — Чу Ваньнин кивнул и тогда он продолжил. — Тогда я просто напомню. Если ты хочешь прекратить, ты называешь стоп-слово. Если ты чувствуешь, что не готов к чему-то, ты называешь стоп-слово. В тот момент, когда ты перестаёшь чувствовать безопасность и начинаешь принуждать себя, происходящее перестаёт быть сессией и перетекает в насилие. — Я понимаю это, — сдержанно кивнул Чу Ваньнин, радуясь, что они отошли от темы, затрагивающей его сексуальный опыт. — Моё стоп-слово Бугуй. — Тяньвэнь. Заметив странную улыбку Мо Жаня Чу Ваньнин нахмурился. — Что-то не так? — Нет, просто такое странное слово. Если не секрет, от чего такой выбор? Профессор Чу пожал плечами: — Когда придумывал имя для телефона, сидел под ивой. От этого и пошло. Мо Жань улыбнулся ещё шире: — Имя для телефона? — Когда все пользовались Bluetooth, так было удобнее распознать из всего списка свой телефон… Прекрати улыбаться! Не так много времени прошло с тех пор! Мо Жань фыркнул, а в груди у него разлилось приятное тепло. — Что ж, раз все вопросы в большей части улажены, давай начнём. Для начала снимите с себя всё лишнее, профессор. Длинные бровь Чу Ваньнина слегка приподнялись вверх. — Уже? Мо Жань растёр большим пальцем своё запястье и с насмешкой произнёс: — Или я должен сводить тебя на три свидания? Этот достопочтенный не будет тратить на тебя своё личное время просто так. Лучше тебе самому раздеться. От внезапной смены тона Чу Ваньнин опешил. Собравшись, он выпрямился и начал неспешно снимать с себя элементы одежды. Мужчина выбросил все мысли из головы, раздеваясь так, как он обычно это делает дома, наедине с собой. Это было не так сложно и неловко, как он себе это представлял. До тех пор, пока он не остался полностью обнажённым и не встретился взглядом с почерневшими глазами. Мо Жань с демонстративным равнодушием взглянул на него снизу-вверх, а после махнул ладонью в пол. — Опустись. Когда Чу Ваньнин оказался на коленях, Мо Жань расслабленной походкой направился к нему. Грациозно, словно ягуар, крадущийся к добыче, он добрался до профессора, а после присел на корточки рядом с ним. Обхватив неспокойные руки мужчины, он уложил их на бёдра, ладонями вниз. После этого он подцепил чужой подбородок и заставил смотреть на себя: — Запомни это положение. В следующий раз, ты не должен дожидаться моего приказа, чтобы встать на колени. Чу Ваньнин покорно кивнул. Лишённый одежды, перед полностью одетым человеком, профессор Чу, ощущал себя как никогда уязвимым. Всё его внутреннее «Я» кричало о том, чтобы поскорее одеться и убежать домой, где он будет в полной безопасности. В тот же момент, в груди начал разгораться азартный огонёк. Мо Жань, полностью удовлетворившись картиной, поднялся на ноги и медленно зашёл за спину профессора. Чу Ваньнин хотел обернутся, но холодные ладони уже накрыли его голову, фиксируя на месте. Через пару секунд на глаза мужчины легла широкая непроницаемая повязка. Мо Жань затянул достаточно грубо, не реагируя на встревоженный вздох профессора. Ослепив свою жертву, он отпустил его и отошёл на некоторое расстояние: — Наслаждение кроется в неведении. Верно, профессор Чу? Отдохни пока, я скоро вернусь. Услышав отдаляющие шаги, Чу Ваньнин непроизвольно мотнул головой, хотя прекрасно понимал, что ничего не увидит. Прошло какое-то время, а Мо Жань так и не вернулся. Пригревшись и успокоившись, Чу Ваньнин потерял бдительность и не заметил, когда его студент оказался рядом с ним. — Только погляди, ты словно слепой котёнок. Так очарователен в своей беспомощности. А что будет, когда я тебя обездвижу? Ляг на спину, я хочу познакомиться поближе с твоим телом. Поза, в которой находился сейчас Чу Ваньнин, была достаточна закрытой. Ноги сведены, руки покоятся на бёдрах, даже без одежды он достаточно закрыт. Другое дело, полностью растянуться на полу, предоставив полный обзор на себя. Мужчина замешкался, выбирая один из способов лечь поприличнее. — Тебе достаточно комфортно в этом положении? Что ж. Тогда я позволю тебе остаться на коленях. Не вини меня после. Чу Ваньнин услышал металлический лязг. Всё его тело напряглось, в ожидании чего-то непредвиденного. Перед его натянутым, словно струна, станом, вновь опустился Мо Жань. По тёплому дыханию на своём лице, профессор понимал, что его студент всего в паре цунь от него. Мо Жань накрыл ладонью голую грудь, крепко обхватывая вставший сосок. Чу Ваньнин дёрнулся и невольно попытался свести плечи, чтобы закрыться. Мо Жань среагировал молниеносно, сильнее сжимая пальцы на соске и дёрнул его на себя. Натянутая кожа начала бледнеть. Это было больно и неискушённому такими ощущениями Чу Ваньнину было сложно себя контролировать. Впившись ногтями в колено и закусив губы, он совсем тихо заскулил. Мо Жань резко отпустил сосок, наблюдая как побледневшая область, быстро наливается алой кровью. Достигнув нужного эффекта, он поднёс к разбухшей алой горошине железный зажим. Ощущение, когда место, полыхающее от боли, вдруг встречается с ледяным железом, было не самым приятным, но Чу Ваньнин постарался стоически это выдержать. Холодный металл медленно сомкнулся. Тяжелый зажим потянул сосок за собой вниз. Профессор Чу с шумом втянул воздух носом. Его сосок горел от боли, и он ничего не мог сделать. Хуже стало только когда рука его мучителя накрыла противоположную часть груди. Со вторым соском Мо Жань сделал всё быстрее и намного грубее. Заставив нежную кожу полыхать огнём от своих пальцев, он также закрепил зажим. Дёрнув за общую цепь пару раз на пробу, он остался собой доволен. Наслаждаясь тем как легонько покачиваются зажимы в такт дыханию Чу Ваньнина, Мо Жань приступил к рукам. С садисткой нежностью он провёл по выпирающим косточкам на запястьях, а после соединил обе руки единым наручником. Теперь он встал и с наслаждением потянул за цепь, вынуждая профессора поднять руки. За руками вверх потянулись и зажимы. Мо Жань медленно начал заводить руки профессора за голову, следя за тем, как натягиваются соски. В какой-то момент, руки Чу Ваньнина вновь обрели силу, и он начал неуверенно сопротивляться. Мо Жань взглянул на профессора, с уверенностью подумав, что даже без повязки, мужчина сидел бы зажмуренным. Всё его лицо было напряженно, губы крепко сжаты, а сведенные брови подрагивали. Было видно, что ему действительно страшно и должно быть больно. К тому же мужчина, по своей неопытности и невинности, явно не понимал, как правильно действовать в такой ситуации, от чего его состояние было ещё хуже. Задержав руки на этой высоте, Мо Жань не отпуская цепь, зашёл за спину профессора. Там он опустился вниз и закрепил оставшуюся часть цепи на лодыжках. Картина полностью сложилась. — Теперь попытайся опустить руки. Чу Ваньнин слабо дёрнулся, выполняя приказ. Чтобы опустить руки вниз ему нужно было поднять лодыжки вверх, а в данном положении это было невозможно. От любого движения зажимы сильнее натягивали соски. Как ни посмотри, а это была безвыходная ситуация. Мо Жань гордо наблюдал со стороны за результатом своих стараний. Заметив, что Чу Ваньнин прекратил двигаться, он цокнул и прикоснулся большим пальцем к израненным губам. С тихим, сдавленным стоном недовольства, профессор раскрыл рот. Он попытался прихватить палец, но Мо Жань одёрнул руку. — И всё же, Ваньнин, ты так испорчен. Стоило мне тебя чему-то научить, и ты готов делать это при любом удобном случае. Услышав издевательские речи, Чу Ваньнин низко опустил голову. Его уши покраснели, горя от стыда. — К тому же я знаю, что теперь пределом твоих желаний являются не мои пальцы, не так ли? — Мо Жань зачерпнул копну чужих волос и наклонился вниз. — Ты уже думал о моём члене? Мне будет не просто протолкнуться в твоё горло. Профессор сглотнул слюну. Будь его глаза открыты, он непременно бы поднял их вверх, чтобы убедится, что ему не послышалось. Ещё никто в его жизни, не говорил таких грязных вещей, прямо ему в лицо. Мо Жань опустил глаза вниз, заметив, как между крепко сведённых бёдер, алеет головка члена. Наступив ногой на пах, он начал плавно надавливать, вынуждая мужчину раздвинуть свои ноги. Когда бёдра разъехались в сторону, возбуждённый член тут же подскочил вверх. Профессор отвернулся и прижал подбородок к плечу. По-другому ему было не спрятать своё смущение. Мо Жань упивался чужим стыдом и беспомощностью. Его нога продолжала давить на нежную кожу внутренней части бедра, лишая Чу Ваньнина возможности вновь закрыться. С ногой на чужом бедре он наклонился вниз и щёлкнул по истекающей головке члена. В ту же секунду, вопреки своему обездвиженному положению, Чу Ваньнин резко дёрнулся, словно конь, которого пришпорили. — Не трогай, — отчаянно выжал из себя просьбу он. Мо Жань будто не слыша его, напротив, ещё раз щёлкнул по головке. Не спеша отводить руку, он надавил на уретру указательным пальцем, начав её массировать. — Нет, нет, нет! Не надо! Перестань! С каждым словом, голос профессора становился всё строже, а просьба настойчивей. Он просто не знал, как после этого сможет смотреть на своего студента и тем более чему-то его учить. Ему уже было не просто стыдно или страшно. Он чувствовал, что, если сейчас Мо Жань не уберёт руку и не даст ему одеться, он просто умрёт. И Мо Жань, наконец-то, отпустил его член. Стоило ему убрать ногу, как профессор тут же свёл бёдра обратно. Чу Ваньнин быстро дышал, беспокоя зажимы. Мо Жань обошёл его и заново затянул расслабившуюся повязку на глазах. Держась за концы импровизированного узла, он дёрнул голову профессора на себя. — Ваньнин, оказывается всё твоё достоинство можно легко разорвать вместе с одеждой? Чу Ваньнин ничего на это не ответил и лишь слегка нахмурил брови. Мо Жань вложил какой-то брелок в руки мужчины и вновь оказался перед ним. Большая ладонь накрыла макушку профессора, а чужие пальцы вдруг начали ласково перебирать пряди. Чу Ваньнин сильнее напрягся, догадываясь, что и брелок, и эта фальшивая нежность не к добру. — Нажми на кнопку, если дальнейшее для тебя будет слишком. Профессор Чу хотел спросить зачем ему кнопка, если он может использовать стоп-слова, но передумал, когда почувствовал мускусный запах возле лица. Резко дёрнуться назад, ему не дала та самая рука, что до этого ласково перебирала пряди. Одной рукой сжав волосы, а другой придерживая свой член, Мо Жань приблизился вплотную к профессору. Его скользкая головка, начала давить на чужие губы, требуя их раскрыть. Стоило Чу Ваньнину слегка приоткрыть рот, как толстый член тут же начал медленно в него погружаться. Теперь слегка уловимый запах чужой плоти, резко ударил в ноздри профессора, заставляя дышать только им. — Если ты хорошенько поработаешь языком, я не стану толкаться глубже, — с хрипотцой прошипел Мо Жань. Чу Ваньнин попытался выполнить условие. Но член заполнил почти весь его рот, делая язык практически неподвижным. К тому же, он понятия не имел как это делается, поэтому его смехотворные попытки, никак не утолили желание достопочтенного, а лишь сильнее раздразнили его. — Хватит! — не выдержав, рыкнул Мо Жань, больно дёрнув профессора за волосы. — Сейчас расслабься и не мешай мне. Чу Ваньнин успел лишь опустить язык, как вдруг его голову дёрнули и чужой член вошёл в его рот глубже. Мо Жань толкнулся лишь на половину, но этого было достаточно, чтобы заставить профессора вновь дёрнутся и протестующе замычать. Игнорируя чужие стоны, Мо Жань, нет, Тасянь-Цзюнь начал постепенно толкаться вперёд. — Раз не умеешь отсасывать, терпи пока этот достопочтенный будет трахать твою глотку. Сквозь повязку потекли слёзы. С каждым новым толчком, Чу Ваньнин сильнее дёргался. Зажимы на сосках перестали чувствоваться, когда головка коснулась его горла. Его скрутил спазм и это заставило Мо Жаня на несколько секунд остановится. Впрочем, стоило профессору, сделать один единственный вдох носом и в его рот снова толкнулись. Руки, сложенные в локтях и задранные вверх, начали затекать. Чу Ваньнин всхлипнул и в этот самый момент ему впервые за долгое время стало жаль себя. Ему вдруг вспомнилось старое высказывание: «кого-то только любят, а кого-то только трахают». Он не сразу понял, что слёзы, скатывающиеся у него по щекам, уже не рефлекторные, а горькие. Вот только сейчас, стоя на коленях, чувствуя, как его рот бездушно трахают, он понял, что всё это время, он себя обманывал. В глубине души, вся эта «Тема», вместе с сайтом были его очередной попыткой найти кого-то кто его примет. Пусть у него скверный характер и скучная внешность, но он может быть покорным и хорошо служить в постели. Но разве будет кому-то достаточно только этого, для того чтобы по-настоящему привязаться? По итогу, всё, чего Чу Ваньнин сумел добиться — это то, что его, тридцатилетнего девственника, наконец-то трахнули. В одном из клубов, грубо держа за волосы. Шмыгнув носом и чувствуя, как Мо Жань ускорился, Чу Ваньнин окончательно понял, что это не его. И если достопочтенный Тасянь-Цзюнь неожиданно предложит ему ещё одну встречу, он знал, что откажется. Сейчас, ему просто хотелось, чтобы всё закончилось. Он оденется, вернётся в свою пустую квартиру и свернётся там под одеялом. А когда голова вновь остынет, он сядет за компьютер и начнёт готовится к новым занятиям, а если останется время, допишет статью. Он похоронит своё сердце, закопав его в работе и больше никогда не станет его оттуда доставать. Когда ещё одна тяжелая капля выкатилась из глаз, Чу Ваньнин нажал на кнопку. — Блядь! Услышав громкий сигнал, Мо Жань в сердцах выругался, резко отталкивая от себя чужую голову и отходя в сторону. Ему не хватило каких-то жалких секунд чтобы кончить. Придя в себя, он подлетел к Чу Ваньнину и сорвал с его глаз повязку. Обхватив ладонями лицо, Мо Жань заглянул во влажные глаза: — Ты в порядке? Глотая ком в горле, профессор вяло произнёс: — Высвободи меня. Мо Жань смахнул большими пальцами слезы и отпустил его лицо. Без лишних слов, он освободил щиколотки профессора. После он помог ему аккуратно опустить затёкшие руки перед собой. Когда зажимы перестали быть натянутыми, Мо Жань осторожно разжал их по одному. Чу Ваньнин лишь тихо зашипел, но не дёргался и не мешал. Последними Мо Жань освободил чужие запястья. Откинув цепь прочь, он хотел растереть пострадавшие участки кожи, но Чу Ваньнин резко отпрянул и поднялся на ноги. Прихрамывая, он поплёлся к своей одежде. Встав спиной к Мо Жаню и, наконец, закрывшись от него, профессор поспешил стереть с лица, вновь покатившиеся слёзы. Какой позор. — В… Профессор Чу, посмотрите на меня. Чу Ваньнин неохотно обернулся, встречаясь с взглядом с Мо Жанем. — Извини, — тихо прошептал мужчина. Ему хотелось добавить «Извини, что я потратил твоё время, извини что этот вечер ты был вынужден провести с кем-то вроде меня, извини, что я оказался так не благодарен судьбе за выпавший мне шанс, впервые познать вкус сладострастия с кем-то настолько замечательным, как ты». Но он не мог больше выдавить ни слова. Мо Жань приблизился к нему, внимательным взглядом оценивая все пробегающие эмоции на бледном лице. — Всё в порядке. Для первой сессии ты держался очень хорошо. Профессор кивнул, давая понять, что он его услышал. Невольно он поднял глаза с пола вверх и посмотрел на молодого человека перед собой. — Спасибо. — Пойдём, я провожу тебя. Чу Ваньнин хотел отказаться, но идти им всё равно было в одну сторону. Мо Жань толкнул дверь, выходя на улицу. Следом за ним вышел профессор. Оба мужчины остановились на тротуаре не спеша расходиться или прощаться. Первым неловкую паузы разбил Мо Жань. — Здесь недалеко есть хорошее кафе. Профессор, давайте я вас угощу. Чу Ваньнин отрицательно мотнул головой, хватаясь за ворот своего пальто. Ему не нужна была чужая жалость. — Я пойду домой, у меня много работы. Мо Жань согласно кивнул, но увидев, как профессор развернулся, чтобы уйти, вновь его окликнул. — Профессор! Мужчина остановился и рядом вновь возникла чужая фигура. Мо Жань встал перед ним, виновато заглядывая в лицо: — Профессор… Ваньнин, ты точно в порядке? Пока они шли к выходу, Чу Ваньнин уже успел успокоиться, вновь нацепив на себя маску безразличия. Сейчас он ничем не отличался от того профессора, которого каждый день привыкли видеть студенты. — Да, — холодно выдохнул он в ответ. Про себя Чу Ваньнин недоумевал. Зачем Мо Жань так настойчиво его об этом спрашивает? Неужели его так сильно задело, что кто-то решил досрочно закончить сессию с ним? Мужчине вновь стало за себя стыдно. Он поднял руку, желая похлопать Мо Жаня по плечу, но решив, что это будет выглядеть глупо, резко опустил её вниз. — Не бери близко к сердцу. Я не хотел тебя обидеть, — прошептал Чу Ваньнин, сдерживая тяжёлый вздох. Мо Жань нахмурился. Он проследил за тем, как чужая рука опускается вниз и поспешил её схватить: — Ваньнин, разве не видно, что я обеспокоен, а не обижен? Чу Ваньнин выдернул свою руку и мотнул головой: — С чего бы тебе беспокоиться о ком-то вроде меня? Мо Жань постарался пропустить мимо ушей самоуничижающую фразу «о ком-то вроде меня» и ответил: — С того, что я хочу, чтобы наша встреча повторилась. Профессор распахнул глаза и в них застыл страх вперемешку с неверием. Мо Жань по-своему истолковал этот взгляд и снова схватил чужую ладонь: — В следующий раз я буду внимательнее. Обещаю, я не заставлю тебя плакать. Чу Ваньнин потерял дар речь. Он распахнул свой рот, всё ещё помня об обещании самому себе, что это было в последний раз. Темные глаза, не моргая, уставились на него. Невольно профессор узнал этот взгляд. Десять лет назад он также смотрел на других, в надежде, что свидание повторится. Загнанный врасплох он кивнул, словно заворожённый отвечая: — Хорошо. Всего от одного слова, лицо Мо Жаня просияло. Он улыбнулся и повторил: — Хорошо. Стушевавшись, Чу Ваньнин снова вырвал свою руку и, гордо выпрямив спину, отвернулся. — Профессор, может тогда всё-таки сходим в кафе? Сохраняя остатки разума, Чу Ваньнин отказался: — Дома у меня всё ещё много работы. Так что мне нужно идти. Мо Жань кивнул, и они разошлись по разные стороны, каждый думая о своём.