Твое проклятье

Наступил самый долгожданный день – первое сентября.  В школу Ильверморни вот-вот прибудет стая маленьких волшебников и волшебниц в сопровождении своих родителей. Персиваль Грейвз, который, как и остальные старшекурсники, обязан присутствовать в круглом вестибюле, тяжело вздохнул. Юноша наслаждался редкими моментами тишины, ибо совсем скоро вестибюль до отказа заполнится одиннадцатилетними первокурсниками, их родителями, учителями и старшекурсниками. Именно здесь будет проходить распределение юных волшебниц и волшебников по факультетам.  Грейвз хоть и не особо старался во время обучения, но все равно умудрялся быть одним из лучших учеников на своем факультете. Другой бы на его месте гордился, но не он. В планы парня входило лишь тихое и крайне незаметное существование в стенах школы, но, как известно, не всегда мир действует согласно нашему плану.  — А вот и они... — сказал он скорее самому себе.  Минуя мраморные статуи основателей школы – Изольды и Джеймса, украшающие входные двери в круглый вестибюль, прошло около пятидесяти учеников. Кто-то из них с открытыми ртами восторженно озирался по сторонам, примечая красоту мерцающего в свете солнечных лучей стеклянного купола на потолке, а кто-то боялся поднять голову и озабоченно цеплялся за своего родителя, боясь смотреть на огромные деревянные статуи – символы четырех факультетов школы: Рогатый змей, Вампус, Птица-гром и Пакваджи.  Все дети были ухожены. Глядя на них ощущалась любовь и забота, которую дарили родители.  Но среди этой толпы маленьких людей был тот, кто выделялся из общей массы. Маленький и растрепанный, словно воробей, мальчик шёл позади всех. Вместо формы на нем были старые потертые брюки, которые начали лосниться со временем; серая рубашка, которая в свои лучшие годы была белее снега; и светло-коричневые ботинки со следами потертости. Он неуверенно шел за другими и испуганно оглядывался, словно ожидал, что входная дверь захлопнется и не выпустит его на волю.  Грейвз, что стоял на балконе вместе с остальными учениками, уперся локтями в перила, правой рукой подпер голову и наблюдал за этим зашуганным птенчиком. Или котенком? Персиваль еще не решил.  — Смотри какой милый и напуганный! Так и хочется его пожулькать! — восторженно пропищала юная волшебница весьма упитанного телосложения.  — Мария, успокойся. Ребёнок этого не переживет. — уведомила ее подруга, как всегда делая акцент на полноте Марии.  — Как вы можете дружить? — задал резонный вопрос Коул, но тут же притих и, удивленно расширив глаза, указал дрожащим пальцем на Грейвза. Все с факультета Рогатого змея сразу перевели взгляды на парня и ахнули. Обычно безэмоциональный Персиваль смотрел на новых учеников и подозрительно улыбался.  — Если уж сам Персиваль улыбается, то я хочу устроить тотализатор!  Почувствовав на себе многочисленные взгляды, Грейвз, даже не глядя на них, хмыкнул. Теперь на его лице не было и тени улыбки.  — Что ты сказал?  — Я говорил о благоприятном расположении планет и созвездий, — поправил себя весельчак Багс и тут же скучковался с остальными учениками и замолчал.   В центр круглой комнаты вышел директор в сопровождении нескольких учителей, поднял руку, и все сразу обратили на него внимание.  Старый волшебник был немногословен, но информативен. Он поприветствовал родителей с новыми учениками, немного рассказал о школе, не вдаваясь в весьма запутанные детали ее создания, и поведал юным волшебникам и волшебницам о процедуре церемонии посвящения.  — Речь не меняется. Даже становится короче, — ненавязчивый шепот коснулся ушей старших учеников, но никто не отреагировал, ибо директор моментально перевел свой острый лисий взгляд на один из балконов.   Недовольно хмыкнув, старик махнул длинным рукавом мантии и, развернувшись на пятках, прошел в противоположный конец комнаты.  Вперед выступил самый юный из преподавателей – Нильс. Он грациозно взмахнул руками, и появился древний фолиант, который называл себя Бредом.  Бред повис в метре над полом. Его черный сморщенный переплет из настоящей кожи лоснился на солнце и выглядел еще более зловеще, чем оживший мертвец. Он одним лишь своим появлением напугал новых учеников и поверг их в ступор. Их по-детски большие глаза расширились, рты раскрылись, а когда от старой книги послышался кашель, то психика детей не выдержала, и некоторые из них запищали.  — Ненавижу этот момент, — под нос пробурчал Персиваль и накрыл уши руками.  — Мо-о-олчать, — прокряхтел фолиант.  Бледные, словно призраки, дети одновременно притихли.  — Представление началось, — проворчал Грейвз, с интересом наблюдавший за реакцией новобранцев.  Морщинки, как тараканы, забегали по обложке фолианта и сложились в образ человеческого лица, которое набухло и выступило над поверхностью в своем более объемном, но не менее мерзком, виде.  — Итак, я – Бред, — нехотя представился фолиант. — С прискорбием сообщаю, что отныне и впредь мы будем часто с вами встречаться.   Бред снова кашлянул.  С трудом открытые им веки обнажили пару чисто-белых глаз.  — Я ослеп? Где все?  Учитель Нильс, который стоял позади книги, неловко помялся, нервно улыбнулся, а затем поднял правую руку и со всей силы ударил по корешку Бреда.  — Ой-ей! Нежнее! — протестовал Бред, но Нильс продолжал бить по его «голове» до тех пор, пока на безжизненные белки не выкатились запавшие под верхним веком зрачки.  — Я прозрел! — театрально прокричал фолиант и поморгал.  Помощник отступил на шаг назад, достал из кармана флакончик с какой-то жидкостью и, щедро полив ею ладони, начал брезгливо вытирать их хлопковой тканью, извлеченной из рукава.  Старшие ученики едва не давились, пока сдерживали смех, а взгляды новеньких были прикованы к Бреду.  Он медленным взглядом обвел толпу позеленевших от увиденного детишек и вздохнул.  — Итак, тот, кого я назову, должен выйти в центр зала, и четыре статуи определят вашу принадлежность к одному из факультетов. Прошедшие отбор должны встать строго позади меня. Вопросы есть?  Тишина послужила ему ответом, и, приняв ее за согласие, фолиант раскрылся. Его «внутренний мир» пугал детей не так, как сам переплет, а потому, завидев обычные желтые страницы, исписанные черными чернилами, все выдохнули.  — Вин Абрахам! — позвал он первую жертву, но никто не отреагировал, и он повторил более громко. — Вин Абрахам! Из толпы первогодок одна из родительниц безжалостно выпнула свое чадо. Растерянный мальчик тут же метнулся назад, но грозный баритон книги остановил.  — Ну наконец-то! Живее!  — Да, — Вин пискнул и на негнущихся ногах неуверенно зашагал в центр зала. Остановившись, он обратил внимание на большое изображение гордиева узла под ногами.   Все вокруг замерли в ожидании. А несчастный ребенок поднял голову и испуганными глазками посмотрел на окружающие его статуи. Одна из статуй встрепенулась, словно пробудилась от глубокого сна, расправила свои шесть крыльев, а потом начала ими бить.  Мощным потоком воздуха едва не снесло несчастного Вина, и он поспешил спрятаться за книгу, которая прокричала: — Птица-гром высказала свое одобрение! Вин Абрахам будет принадлежать к ее факультету. Следующий Арчибальд Харрис!  — Я здесь! — Ловкий мальчик выглянул из-под руки матери, подпрыгнул и без опаски выбежал в центр зала.  Мгновение статуи молчали, но потом одна из них, та, что напоминала гоблина, подняла вверх свою стрелу.  — Факультет Пакваджи!  Арчи гордо вскинул подбородок, махнул матери на прощание и присоединился к еще дрожащему от страха Вину.  — Элла Смитт!  Теперь в центр зала вышла девочка с длинными светлыми волосами, сплетенными в косу.  — Как на парад, — проворчала Мария, стоящая за спиной Грейвза.  Элла действительно выглядела слишком празднично для обычного поступления в школу. Из-под мантии показалась пара стройных ног в белых колготах и черных лакированных туфлях. Ажурная юбка черного цвета спускалась на колени, а в нее была заправлена ярко-белая рубашка с большим бантом на горловине. В светлых волосах девочки было полно шпилек с различными цветами на тупой стороне.  — Завидуй молча, — ответил кто-то.  Пока старшие ученики обсуждали девочку, по залу разносился рев Вампуса. У новеньких кровь стыла в жилах от этого угрожающего крика большого деревянного кота.  — Поздравляю! Вампус! — крикнул фолиант, стараясь перебить громогласное «мяу». — Кажется, что сегодня большой кот не в настроении, — предположил Персиваль.  Кот не замолкал, чем сильно пугал молодёжь и мешал процедуре отбора. Вдоволь насладившись злостью старины Бреда, Грейвз опустил голову и посмотрел на статую Вампуса под их балконом, затем присел на корточки, просунул руку между перил и погладил кота по загривку. Вампус затих.  — О, святые! Спасибо! — Бред тяжело вздохнул, жалея, что у него нет рук, дабы в любой момент закрыть свои несчастные уши.  Стараясь не обращать внимание на любопытные взгляды, Грейвз кивнул фолианту, словно тот мог его видеть и снова поднялся.  — Кристиан Вуд!  — Это я! — радостно прокричал очередной поступающий, выходя вперед. — А можно спросить?!  По залу тут же растекся весёлый смех, который совсем не смутил задорного мальчика.  — Можно? — повторил Крис, предполагая, что его не расслышали.  Бред потерял терпение.  — Живо в центр и молча!  — Ладно. Ладно. Зачем так кричать? — малец ворчал, прочищая ухо мизинцем.  — Живо. Живо! — торопила книга.  — Иду. Иду.  Зрители хихикали, наблюдая за задорным Крисом, и думали лишь о том, что вырастет из него тот еще Казанова. Он уже сейчас излучал обаяние, которое пленило сердца всех особей противоположного пола. Даже тех, кто старше. На этот раз встрепенулся рогатый змей и показал свое одобрение ярким свечением драгоценного камня во лбу.  — Отлично! Рогатый змей!  Крис, словно телезвезда или клоун, кому и как нравится, поклонился книге, зрителям, а потом, весело хихикая, убежал к другим отобранным.  Процедура распределения продолжилась. Дети один за другим выходили в центр зала и, узнав свой факультет, послушно становились позади книги. Ничего интересного не происходило, и старшие начали скучать, среди них был и Персиваль, который закрыл глаза и полуспал, облокотившись на перила.  — Найт Корнуолл! — крикнул Бред, но никто не ответил, и он крикнул еще громче, — Найт Корнуолл!!!  Грейвз лениво приоткрыл глаза и посмотрел на беснующейся фолиант, который уже раз пять позвал новенького.  Это так разозлило Бреда, что он захлопнулся, взмыл выше и грозным взглядом посмотрел перед собой на непрошедших распределение учеников.  — Найт Корнуолл!!!  Персиваль, как и другие ученики с его факультета, взглядом искал владельца этого имени, и результат их удивил. Но не только их, Бред даже отшатнулся и ахнул, когда увидел, что в центре зала молча стоит черноволосый мальчик.  — Как давно ты здесь стоишь?! — спросила книга.  Ребенок промолчал. Он склонил голову к правому плечу, как бы осуждая за невнимательность, и подарил Бреду такой леденящий взгляд, от которого его корешок чуть не лопнул.  — Он все время стоял там, и никто не заметил, — озвучил свою догадку Грейвз.  В зале повисла гнетущая тишина.  Взгляд серых глаз ребенка был направлен только на Бреда. Но тот не мог понять, что на уме мальчика, а потому нервничал.  — Почему статуи молчат?  — Что происходит?  Тысяча шепотков разнеслось по залу. Этот ропот вырвал Найта из раздумий. Он смутился и, опустив голову, робко шагнул назад.  «У него нет магического потенциала? — внезапная мысль удивила Грейвза.»  Это был первый случай в истории школы, когда по какой-то ошибке в ней оказался простой человек.  Ошибки быть не может.  Удивленное бормотание среди жителей школы все нарастало и нарастало. Бред же не мог ошибиться? Именно этот старый недофолиант занимался ведением картотек и генеалогии всех волшебников в Америке. И именно он отслеживал кандидатов на поступление в их школу.