Abussus abussum invocat

Следующим вечером вернулись родители. Чарли и я к тому моменту едва успели выпроводить спрятавшегося Энджела, который тихо покуривал травку в мамином шкафу. Мы вместе с Рафи встретили их в тронном зале. Оба выглядели если не злыми, то раздражёнными и недовольными — точно. — Мама, папа, что-то случилось? — осторожно спросила сестра. — Случилось, — процедил отец сквозь зубы. Он посмотрел на меня, и от этого взгляда мне стало жутко. Словно в тот день, когда в иллюзии Рафаила передо мной страшной смертью умерли двое бесов. — Чарли, выйди. Мне надо поговорить с твоей сестрой. Господи… Чарли глянула на меня с недоумением. Затем быстро чмокнула щёку и ушла. — В чём дело? — спросил Рафи, незаметно поглаживая меня по спине. — В вас обоих. Меня пошатнуло. Сердце бешено заколотилось в груди. — А конкретнее? — брюнет выглядел уверенным, словно и понятия не имел, что мы натворили. — Ты больше не будешь её учить. София, о медицине забудь. Это вынужденная мера. — Чт… в с-смысле? — Зачем ты пустил её наверх? — нахмурилась мама, смотря на падшего. — Какой верх? — Не смей дебила строить! — прикрикнул отец. — Ты ходил с ней на Землю, и на небе узнали, что появился демон, который умеет лечить. И… — он осёкся и выжидающе посмотрел на меня. Я побледнела. Не надо… пусть он не знает! Папа вздохнул и обнял меня. — Моя милая дочь. Милая маленькая девочка. Извини, но учиться ты больше не будешь. Найди другое увлечение. — П… папа, но я… — София, — мама взяла моё лицо в руки. — Тебя могут попытаться выкрасть во время следующей очистки. Рафаила выгнали из рая, но там нужен целитель. И если ты окажешься на небе… ты вряд ли вспомнишь нас и вернёшься. — С чего вдруг? Я демон, я дитя короля ада, с какой радости им меня принимать? — потерянно упиралась я, шагнув назад и случайно упершись в Рафаила. — Им неважно. Главное, что ты умеешь лечить. — Теперь ты, — папа строго глянул на брюнета. — Объясни мне, каким надо быть дегенератом, чтобы осознавая опасность, тащить её на Землю? Рафаил помолчал, смотря в золотые глаза отца. — Надо быть мной, полагаю, — спокойно ответил он. — Идиот, — прошипел папа, массируя виски. — Придурок. Матом бы обложил, если бы не дочь. — Как бы то ни было, я это сделал. И сделанное не воротишь. Что прикажешь со мной делать? Закинешь в двойной ад? — Да я ради такого не поленюсь и десятый круг захерачу, лишь бы ты страдал! — Люцифер, что за истерика? Просто держи её рядом во время очистки, что мешает? Ты грёбанный король, пока ты рядом, к ней никто не посмеет сунуться. — Какой ты блин умный! Что ж ты мозгами не пользовался, когда её на Землю потащил?! Знал бы ты, что мне о вас двоих говорили. — Боюсь предположить. — Неважно. Ты наказан. Десять лет без алкоголя. — Уаааай, напугал. Ты мне не мама. — Рафаил! — вмешалась мама, обнимавшая меня. — Софу могут забрать от нас по твоей вине, и у тебя хватает наглости дерзить?! — Я демон. У меня наглости и не на такое хватит. — Знаешь, порой я думаю, что тебя заслуженно сюда кинули, — шикнул папа. Рафаил на несколько секунд изменился в лице. Эти слова его задели. А в самом деле, за что он в аду? Он же архангел, как так получилось? Отец поджал край губ, видя лицо падшего. — Я не… — Думай так дальше, — бросил Рафи, идя к выходу. — Рафаил, — вздохнул папа. — Братик, ну стой. Ну извини. — Я обиделась! — и он хлопнул дверью. Со стены аж картина упала. Мама поцеловала меня в макушку. — Что это было? — сказала я. — Почему он… почему обиделся? — Потому что я на эмоциях, — папа потёр переносицу. — Ладно, сейчас поест, напьётся, и поговорю с ним. — За что он в аду? — Потом расскажу, — отец поцеловал мою щёку. — А ты… мне кажется, тебе стоит вернуться во дворец. Так будет безопаснее. — А… а гулять? А как же Чарли? — Гулять тебе одной не желательно. Чарли будет возвращаться сюда, это не так сложно, — сказала мама. — А уроки с Рафаилом окончены. Мне жаль, дорогая, но это необходимо. Ради твоего же блага. — Почему вы думаете, что я не вернусь, если меня заберут? — Тебе изменят воспоминания. И ты сама не захочешь оказаться здесь, — папа погладил моё плечо. — Тебе стоит пойти и забрать вещи из отеля. — Но… я… ладно, — грустно сказала я, отходя от родителей. — А что с Рафаилом будет? — Что ты имеешь в виду? — Его разве не заберут? Ему ничего не будет? — Ему-то как раз не будет. — Ясно, — тихо проговорила я, выходя из зала. В глазах блестели слезинки. Теперь папа меня ни на шаг не отпустит. И Рафи и я теперь будем видеться раз в сто лет. Рафи! Я рванула по коридору, ища его. Падший в это время уже вышел из дворца и угрюмо шёл по дороге, пиная камушки. Я кое-как догнала его и тормознула, взяв за плечи. — Стой… хух… погоди. — Стою, — спокойно и грустно сказал падший. Мы были за забором внутреннего двора, нас не было видно из замка. Я обняла Рафаила. Он вздохнул и прижал меня к себе, дыша в макушку. — Не злишься на меня? — За что? — Из-за меня ты в опасности. И о нас почти узнали. — Но не узнали, — я ласкала его, ероша волосы. — Отец велел забрать из отеля вещи. Пойдём со мной? Я хочу побыть с тобой, любимый. — Идём, — он поцеловал мою щёку. Мы шли по улице, и когда я забрала вещи, Рафи телепортнул нас к нему домой. Там он усадил меня на диван, а сам встал напротив и взял за руки, начиная их целовать. — Я люблю тебя… сильно, безумно… моя принцесса, королева, прости мне мою ошибку. Я обещаю, тебя никто не тронет. — Рафи… — я притянула его к себе, обнимая и трясь о щёчку. — Моя милая, бесценная, прекрасная… моя дорогая девочка… Мы легли, обнимаясь и шепча признания, лаская друг друга. Я уткнулась ему в грудь, взяв за руку. — Ты мне веришь? — спросила я. — Бесконечно, любимая. — Тогда скажи… почему ты в аду? Он померк. Вздохнул. Брюнет положил свободную ладонь на мою щёку, поглаживая и смотря мне в глаза. — Много лет назад я должен был наставить одного человека на путь истинный. Он мог стать святым, но я отвлёкся в самый ответственный момент. Пока он молился, за окном церкви умирал ребёнок. Я исцелил его, а когда вернулся к человеку, он уже отрёкся от Бога и в гневе бросил на пол свечи. В его жизни был переломный момент, который я упустил. Я не направил его, но спас ребёнка. И за это, за ЭТО меня бросили сюда! Я спас невинную, незапятнанную душу, упустив потенциального самовлюблённого святошу. На небесах нельзя иметь своего мнения, — горько усмехнулся он. — Ты — просто вещь, кукла, которая исполняет приказы. Рафаил увидел моё ошарашенное и скорбное выражение лица и смягчился. — Но полагаю, срок моего наказания за личное мнение истёк. Ведь у меня появилась ты. — Мне очень жаль, — я обняла его. И впервые испытала искреннее сочувствие к другому. И в этот миг мне хотелось любить и сочувствовать всему аду, всему миру. Я чувствовала себя такой живой, такой… такой… любящей. — Это было давно. Около семи сотен лет назад. — Как ты выглядел, когда был ангелом? — Показать? — ухмыльнулся он. Я кивнула. Рафи встал с дивана и щёлкнул пальцами. И вот, передо мной стоит златовласый голубоглазый полноватый ангелочек в белой одежде. — Какая лапочка, — пискнула я. — Й-я Рафаил, но можете звать меня как угодно, в-ведь я тряпка, и мне н-не важно, что у меня нет характера, ведь моя цель — служить, — переливистым нежным голоском заговорил Рафи, принимая позу смущённой школьницы. — Ох, что? Я… толстый? Х-хех, мне конечно неприятно, но я не подам виду, п-продолжай опускать меня, я терпила. И я такой трусливый и тупой, можете избить меня стадом, п-потому что я никогда не дам сдачи. — Заикания великолепны, а всё остальное жестоко, — я обняла его за бочка, поглаживая по ним. — Неужто ты был таким стеснительным терпилой? — Был, — его волосы потемнели, одежда стала в основном чёрного цвета, и фигура стала обширнее. Видимо, после падения у него не только волосы изменились, но и он сам поправился. — И ты не поверишь, как я рад, что ты не видела меня, когда я только оказался здесь. — Насколько всё было плохо? — Ну, как выяснилось, падший способен словить четыре инфаркта за две минуты от страха. И слёз вполне хватит, чтобы заполнить небольшое озеро. — Ох, ты плакал? — Неважно, — буркнул он. — Иди ко мне, мой маленький чувствительный мальчик, — улыбнулась я, целуя его. — Этот маленький мальчик больше тебя в два раза. — Полтора. И размер на чувства не влияет, — я довольно его тискала. — Хорошо, я понял. Теперь, — он шустро отпрянул, прислушиваясь. — Люцифер тебя ищет. Проверяет, не свалил ли я опять с тобой на Землю. — Ты будешь приходить ко мне? — спросила я, смотря в его красивое личико. — Каждую ночь, моя принцесса, — улыбнулся брюнет. — Обещаю. И так, стребовав с него обещание, я вернулась в свою комнату в замке. Книги так же стояли на полке. Часть одежды так же висела в шкафу. Но всё-таки, всё навсегда изменилось. Ничего не пробуждало во мне интереса. Только Рафи. Мой милый падший ангелочек.