Личное пространство

      — Что за херня…       Папайрус выключает воду в раковине и прислушивается, морщась. Тяжелые торопливые шаги брата слышны аж с кухни.       — Папс, — он оказывается рядом спустя секунду.       Папайрус оставляет губку в раковине вместе с грязными тарелками и небрежно вытирает мыльные руки о фартук. Он поворачивается к Сансу лицом, рассматривая его физиономию.       — Какого хрена, Папс?       Смутные вопросы продолжают сыпаться, а Папайрус все не понимает, чего от него требуют. Он скрещивает руки на груди и вскидывает бровь, щурясь. У Санса очень, очень недовольное лицо: он скалится, хмурится и сжимает челюсти, становясь похожим на разъяренного пса. Папайрус вопросительно кивает головой, когда Санс выжидающе замирает, будто его мысли смогут прочитать.       — Что ты делал в моей комнате?       — Прибирался, — младший фыркает, — хотя теперь мне кажется, что мусор там регенерирует сам по себе.       — Ты зачем трогаешь мои вещи без спроса?! — повышает голос старший, порыкивая.       Папайрусу становится не по себе. Он хмурится и пытается вспомнить, чего такого особенного было у брата в комнате, что он трогал; ничего, кроме мусора — твердо говорит память, а Папайрус ей верит, и теперь его взгляд становится презрительным и осуждающим. Он упирается бедром о столешницу, рассматривая брата из-под приподнятой головы, но Санс свой пыл не убавляет. И когда его шумное злое дыхание начинает действовать на нервы, раздражаться начинает младший.       — Я просто убирался в твоей комнате, потому что ты, брат, не соизволишь сделать это сам, — Папайрус больно тыкает брату в грудь, шипя. — Мусор из нее кочует по всей хате, и меня это очень раздражает. Санс, — он вскидывает руками, — у тебя был гребанный смерч из носков, это не нормально!       — Это был мой научный проект, я его годами создавал!!! — Санс взрывается. Он ударяет брата по руке, когда тот снова в него тыкает, и скрывает лицо, полное разочарования и злости, ладонями. Он издает болезненный воюще-рычащий звук. — Его уничтожить еще умудриться надо было, он держался на магии… Я почти создал вечный двигатель.       — Так вот почему он не пропылесосился в прошлые разы…       — «Прошлые разы»?! Ты издеваешься?!       Папайрус, приложив палец к подбородку, снисходительно выдыхает.       — Санс, я не знал, — он опускает руку брату на плечо, вроде, пытаясь того успокоить, но Санс нервно и агрессивно дергается, сбрасывая ладонь с себя.       — Блять, не трогай меня, пока я тебя не ударил, — сквозь зубы рычит он, жмурясь и сжимая ладони. Папайрус испытывать возможности брата не собирается, он просто отворачивается и хмыкает себе под нос. Он уверен: Санс ураганы с мусором хоть каждый день может образовывать в любой точке планеты. Беспорядочный хаос определенно его стихия. Он включает воду, возвращаясь к мытью посуды, и слышит, как брат гневными тяжелыми шагами удаляется от него, хмуро бубня ругательства.       — Ты его просто… Пропылесосил, — ворчит Санс от безысходности, — просто годы трудов и изучения в пылесос. Я тебя ненавижу, — и он имеет право так говорить. Зато если в комнату Папса зайдут без стука, то ему всю неделю будут объяснять, почему так делать не надо. Санс, надувшись, скрещивает руки и плюхается на диван, сверля взглядом собственное отражение в телевизоре. А в следующую секунду со всей дури бьет подушку.       Он точно поставит замок на свою дверь.