RAL

Так долго у зеркала Черен давно не стояла. Десятки нарядов были отвергнуты, забракованные строгой судьей в лице самой себя. Платья, брюки, юбки и джинсы валялись на кровати неопрятной разноцветной кучей, а Черен все продолжала рыться в недрах шкафа, ища что-то особенное, что создало бы верное настроение. Хотелось выглядеть одновременно загадочно, броско, привлекательно, но при этом не чересчур вызывающе. Стояла не самая простая задача: либо увлечь собой Минхо еще больше, если он, наконец, растрясется и сделает шаг навстречу; либо он должен был пожалеть, что потерял такую красавицу как она. Пак была намерена послать кавалера на три веселых буквы, если он опять решит притворяться снеговиком и будет морозиться. Минхо нравился Черен как никто другой никогда раньше. Иррационально влек к себе до такой степени, что ей хотелось закрыть глаза на его не самое приятное поведение в последние дни, и на откровенно сомнительное поведение накануне. Она старалась не фиксировать внимания на том, что трахнул он ее в стремном месте и без особого согласия, что ушел потом быстро и без сожаления, вновь сделав вид, будто ничего не случилось. Но, потеряв, в некотором смысле, часть самоуважения вчера, Черен несколько прозрела сегодня. Да, Минхо нравился, но нет, по зову лишь сердца она ходить не привыкла. Ли привлек ее не только внешностью, но и умением заботиться, щедростью, а также предполагаемой финансовой состоятельностью. Достоверно о его доходах она не была осведомлена, но могла делать некоторые выводы, основываясь на том, что тачка у него была из недешевых, в спортзал он ходил элитный, а в компании занимал неплохую должность. Это было важно. Черен всегда привлекали в мужчинах именно деньги, а также их желание тратить эти самые деньги на нее. Щедрость влекла ее как пчелу мед, особенно, когда свои финансы заканчивались, а нынче был именно такой случай. Но, обычно здравомыслящая и крайне расчетливая, Черен вдруг поломалась об свою симпатию к Минхо. Очень хотелось влюбиться и не думать ни о чем, чтобы принимали такой, какая есть, но так не вышло: Черен понимала уже сейчас, что допустила критическое число ошибок, которые могут стоить ей отношений с этим мужчиной, если он теперь вообще их когда-нибудь предложит. Она еще надеялась на это предложение, отмахиваясь от назойливого чувства, что Ли ей пренебрегает, что ей не показалось, и ему действительно на нее наплевать. Устав, наконец, перебирать тряпки, она остановила свой выбор на легком платье средней длины прилегающего силуэта. Небесный лазурный цвет прекрасно освежал все еще слегка опухшее после попойки лицо, а кружевные вставки на лифе придавали пикантности, хоть за ними и нельзя было разглядеть ничего неприличного. Макияж занял чуть больше времени, чем хотелось бы, но она почти не опоздала, и Минхо прождал ее в машине не больше четверти часа. Далеко ехать, впрочем, не пришлось: они решили поужинать в небольшом семейном ресторанчике в паре кварталов от дома Черен. — Хорошо выглядишь, — одобрительно цокнул языком Ли, когда они расселись по местам и сделали заказ. — Ты тоже ничего, — Черен лениво отложила в сторону любезно оставленную официантом барную карту и пробежалась по парню оценивающим взглядом. Минхо в действительности выглядел намного лучше, чем жалкое «ничего» в этих своих светло-голубых джинсах и свободной белой рубашке навыпуск, но тешить его самомнение лишний раз не хотелось. — Нормально уехала от Чонина? — поинтересовался он после недолгой прелюдии в виде разговоров о погоде. Черен этот вопрос в тупик не поставил, она еще дома обдумывала, как лучше на него ответить, ведь тайное зачастую становится явным, а в ее случае свидетелей, что ночевала она в доме руководителя Яна, а не уехала домой на такси, было хоть отбавляй. Поэтому Черен избрала политику частичной правды и недоговаривания. — Знаешь, мне было слишком плохо тогда, чтобы уезжать, — спокойно ответила она. — Я осталась с ночевкой. — И как спалось? — нахмурился Ли. — Крепкий сон алкоголика, — пожала плечами Черен. — А что, беспокоился? — Есть немного. — Может, не стоило тогда меня оставлять одну в таком виде? — Черен перешла в наступление. — Ты сама отказалась уезжать, — ровный голос Минхо не выдавал никаких эмоций. — Я же не мог насильно тащить тебя с собой. — Я эту ситуацию вижу иначе. — Что ты имеешь ввиду? — Я тебе безразлична? Такое холодное отношение после того, что произошло между нами, наводит на определенные мысли. Вот и все, она озвучила, наконец, свои сомнения, пусть и в чуть более мягкой форме, нежели проговаривала внутри себя ранее. От стресса, нервов, либо чего-то еще, у нее свербило в носу, а глаза немного слезились. Черен молча смотрела в свою тарелку, вяло тыкая палочками в лапшу, не решаясь поднять взгляд на Минхо. Молчание затянулось. — Ты нравишься мне, — тяжело выдохнул Ли. — Просто я не особо умею это показывать. Довольна? Закажем десерт? Он жестом подозвал официанта и принялся дотошно допрашивать того о всех видах сладкого из меню. Черен чувствовала себя облапошенной, план ее явно провалился, ведь разбора полетов не вышло. Хоть Минхо и признал свою симпатию, однако тему не развил, а настаивать самой на обсуждении было уже неловко и как будто не к месту. Поедая чизкейк, Минхо весело рассказывал о своем утреннем визите к родителям, совершенно не обращая внимания на постное лицо девушки напротив. Черен задумчиво водила ложечкой в своем смузи без сахара, а внутри набирал обороты монолог о смысле бытия и происходящего. Что говорил ей Ли? Она его почти не слушала. Чувство дежавю, внезапно накрыло ее с головой. Разве не также она сидела всего-то жалких десять месяцев назад, проводя время в обществе мужчины, которому было наплевать хоть на какую-то обратную связь с ее стороны? Но тот хотя бы вроде как любил, а что чувствует Минхо — загадка. Стало нехорошо, и Черен, осознав, что у нее глаза на мокром месте, аккуратно смахнула непрошенную слезу, мастерски притворившись, что почесала переносицу. — Поедем ко мне? — вывел ее из грустных дум неожиданный вопрос. Терять, в общем-то, было уже нечего, да и планов на вечер никаких. — Да, давай, — быстро согласилась она.

***

Черен была удивлена. Она думала, что квартира Минхо находится в каком-нибудь фешенебельном районе Сеула, но она оказалась практически на окраине. — Проходи, — Ли гостеприимно пропустил ее вперед и галантно придержал дверь. Растерявшись, Пак так и замерла в прихожей, неловко переминаясь с ноги на ногу, пока хозяин квартиры быстро скинул с ног ботинки и ушел куда-то вглубь, включая попутно свет во всех помещениях. — Налево по коридору ванная, — крикнул издалека Минхо. Сам он, видимо, суетился на кухне, судя по звукам льющейся воды и щелканью плиты. Черен медленно сняла обувь и пошла мыть руки. Ей все больше и больше не нравилось то, что она видела вокруг. Дешевая плитка в ванной, резиновые тапки –эта обстановка не говорила о большом достатке живущего здесь человека. Так жили многие, конечно, но не такого она ждала от Минхо, работника с хорошей должностью и самой высокой зарплатой в отделе, если верить словам Хенджина. — Ты там скоро? Она неторопливо шла на голос Минхо, внимательно вглядываясь в интерьер. Какие-то циновки, резные деревянные стулья, все аккуратно, чисто, но не современно. Так обставить квартиру могли бы родители Черен, родившиеся в середине прошлого столетия, но не молодой столичный житель. В углу прихожей она даже заметила завязанный на толстый шнур мешок, неужели еще кто-то пользуется этими кульками? А кухня? Это что, Икея? Ну, хоть не самый бюджетный вариант, с фасадами из натурального дерева, и на том спасибо. Приглушенный свет бра из распродажи прошлого сезона не напрягал глаз и создавал интимный полумрак. Черен прекрасно знала ассортимент, сама была постоянным покупателем этой мебельной сети. Минхо приглашающе указал рукой на стол, где уже дымились две наполненные чаем чашки. — У тебя здесь уютно, — Черен едва не обожглась, сделав слишком большой глоток. Дышать стало как-то тяжело, глаза почему-то все еще слезились. — Спасибо, — усмехнулся Ли, его явно не обманула натужная улыбка девушки, — я сюда не так давно переехал, большая часть обстановки осталась от предыдущих собственников. Я все еще обустраиваюсь. — Ясно, — его слова немного успокоили, не хотелось думать, что их вкусы настолько разные. Они пили свой чай практически в полной тишине. Разговор не клеился, но особого дискомфорта не ощущалось: Черен просто ничего не замечала, погруженная в свои мысли, а Минхо не видел ничего зазорного в том, чтобы помолчать. — Пошли, покажу тебе спальню, — предложил он после того, как чай был выпит. — Ты что-то раскраснелась, все в порядке? Черен неопределенно кивнула и пошла за ним. Она и сама ощущала себя странно: кожа горела, дыхание затруднилось, но хотелось кашлять, сознание несколько путалось. В спальне Минхо царил такой же сумрак, как и во всей квартире до этого. Ли наощупь включил торшер (снова Икеа), но почти ничего не изменилось, похоже, мощности в той лампочке было совсем немного. Черен подслеповато озиралась по сторонам, фиксируя большую широкую кровать посередине комнаты и странную непонятную конструкцию в углу. Из носа натурально текло, а прихваченная с кухни бумажная салфетка явно не была предназначена для того, чтобы ей затыкали целый водопад. Минхо подошел ближе и приобнял Черен со спины, уткнувшись ей носом куда-то в область шеи. Мягкие прикосновения его губ были бы приятны, если бы Черен не чувствовала, сильный зуд по всей коже. Хотелось чесаться, вдохнуть кислорода, и чтобы сопли перестали лить ручьем. — Мне надо домой, — отстранилась она, как вдруг ее ног коснулось что-то мягкое и Черен испуганно вскрикнула. — О, не бойся, это всего лишь Дори, — Минхо наклонился вниз и взял на руки небольших размеров серого кота, — Вообще у меня три кота, но времени за ними следить совсем нет, так что остальные остались у родителей, а этого малыша я не удержался и все же утащил сегодня с собой. Эй, что с твоим лицом? Теперь испугался уже Минхо. Черен бы усмехнулась, если бы чувствовала себя чуть менее паршиво. Она не понимала, как могла быть такой дурой и думать, что слезящиеся глаза и отекшая глотка — это симптом душевных переживаний, а не аллергии. Наверняка все лицо уже раздулось до невероятных размеров, будто искусанное самыми злыми пчелам. Черен это уже проходила. — У меня сильная аллергия на котов, — просипела она. — Вызывай скорую, глотка отекает.

***

— Несколько дней вам нужно будет оставаться в стационаре для наблюдения, — молодой уставший врач быстро заполнял карту и еле сдерживал одолевающую его зевоту. — Почему вы не взяли с собой антигистаминные препараты? — Такая реакция бывает только при близком контакте с аллергеном, — не менее уставшая Черен хотела закончить опрос как можно скорее и лечь спать. — Я не знала, что встречу кота так близко. Давно уже ничего подобного со мной не происходило, расслабилась, перестала носить с собой таблетки. — Вам надо быть осторожнее и всегда иметь при себе антигистаминные, вы могли умереть. — Да, я знаю. Доктор покачал головой и наконец закончил заполнять анамнез. Он ушел, а Черен, стоило ей остаться одной, мгновенно провалилась в сон.

***

— Можешь не переживать, я уже сообщил Сынмину, что у тебя больничный, — Минхо заявился в палату с самого утра и даже успел полаяться с несколькими медсестрами, недовольными тем, что он пришел не в приемный час, а во время завтрака. Черен кивнула и продолжила без особого энтузиазма ковыряться в жидкой рисовой каше, сваренной на воде без соли и сахара. Такая же дрянь на вкус как и на вид. — Спасибо, надеюсь, что смогу вернуться к работе к середине недели, и это не повлияет на мой испытательный срок. — Не повлияет, обещаю, если что, поговорю об этом лично с директором, объясню ситуацию… — Хорошо, — Черен отставила в сторону еду и откинулась на подушки. Говорить ей не хотелось. Она бы лучше спала до изнеможения, набираясь сил, раз уж выдалась такая возможность и она находилась в месте, где от нее требовалось только вести себя тихо и послушно глотать таблетки. Минхо нервно ерзал на стуле и очевидно ощущал себя не в своей тарелке. — Мне так жаль, что все так вышло, — он печально вздохнул и отвел взгляд. — Если бы я знал про твою аллергию, не потащил бы к себе домой… — Да все в порядке, — отмахнулась Пак и закрыла глаза. — Я сама виновата, что перестала принимать таблетки. И ты не мог предугадать. Нелепое совпадение. — Рад, что ты не злишься, — Минхо расправил плечи и встал со своего места. — Тебе что-нибудь нужно? Что-то привезти, может? Еда? Одежда? — Нет, ничего не надо, я просто хочу лечь спать, — она демонстративно накрылась одеялом. — Я напишу тебе вечером. Если что-то понадобится, ты тоже мне пиши. Черен промычала на прощание нечто нечленораздельное, она заснула, едва сомкнув веки и совсем не слышала, как за Минхо захлопнулась дверь в палату.

***

— Эй, ну ты чего разболелась? Сынмин сказал, что тебе нездоровится и ты взяла пару дней отгула. Взволнованный голос Хенджина в трубке телефона заставлял шестеренки в голове вращаться быстрее. Был уже вечер, принесли ужин, но Черен проснулась совсем недавно и до сих пор не пришла в себя. Похоже, стоило сообщить лечащему врачу о чересчур ярко выраженном седативном эффекте от тех препаратов, что она получала. — Я скоро вернусь, — Черен потерла глаза, отдирая засохшие после сна корочки грязи с уголков, — небольшой приступ аллергии. — Нужна помощь? Лекарства? Еда? — Все в порядке, спасибо за беспокойство, но ничего не нужно. Хенджин явно не знал, что она находится в больнице и Пак мысленно поблагодарила Минхо за умение держать язык за зубами. Меньше всего хотелось кому-либо объяснять ситуацию, а потом ловить косые взгляды. И по какой-то неясной для самой Черен причине, ей было крайне неприятно думать, что Хенджин мог бы быть в курсе, из чьего именно дома ее увезли на скорой. — Ты, наверное, устала, — спохватился вдруг Хенджин, — точно не нужна компания на вечер? — Нет, давай лучше на работе встретимся, хочу отоспаться. — Выздоравливай! Мы с Феликсом ждем тебя. Короткий разговор, но оставил после себя хорошее послевкусие. Приятно было знать, что кто-то беспокоится о ней, переживает, даже, если это банальная вежливость. На телефоне всплыли сообщения от Минхо, где он сообщал, то, что Черен и так уже узнала от Хенджина: он сказал Сынмину, что она заболела и берет отгул с последующей отработкой, проблем не возникло, подробностей эйчару он не сообщал. Все складывалось неплохо: коллектив не в курсе об их с Минхо связи, а Сынмин не будет ворчать насчет медицинской страховки, разве что придется выйти на работу в свой выходной, но это такие мелочи. Телефон вновь завибрировал в руке, ведь звук пришлось отключить еще утром, чтобы никто не мешал отдыхать, и Черен, уверенная, что это снова Хван, который забыл что-то сообщить, не глядя взяла трубку: — Слушай, я действительно хочу спать, давай поговорим завтра, — ворчливо пробурчала она. — Ты растеряла остатки воспитания за то время, что я тебя не видел? — от до боли знакомого голоса по спине пробежали мурашки, а на лбу выступила испарина. Черен до глубины души боялась этого холодного тона, никогда не предвещающего ничего хорошего. — Не ожидала вас услышать, господин Мун, — хрипло ответила Пак. — Звоню тебе по делу, конечно, — усмехнулся ненавистный голос, — напомнить о нашем соглашении. — Я все прекрасно помню. — Это хорошо, хочу тебя обрадовать, ты почти у цели. — О чем вы? — Черен чувствовала, как руки начинают мелко трястись. — Субин скоро женится. Легкий укол в самое сердце, но она это уже отпустила. — Рада за него. — Мы все рады. Постарайся вести себя также хорошо, как и все эти месяцы, и тогда проблем не возникнет. — Я ничего такого не делаю, — она смахнула слезу с ресниц, — не обязательно мне напоминать. — Я достоверно знаю, дорогая, что он недавно с кем-то говорил о тебе, а после был крайне взволнован. Надеюсь, ты никак о себе не пытаешься напомнить. Просто будь тише воды и ниже травы, тогда проблем не возникнет. Мы все получим желаемое. — Зачем мне о себе напоминать, — нервно выдохнула Черен, — на пушечный выстрел не приближаюсь. — Так все и должно оставаться. Не забывай. — Не забуду. — Отлично. Выздоравливай. Тебе нужна помощь в больнице? — Нет, спасибо. — Хорошо, я тебе еще позвоню, дорогая. Черен отбросила от себя трубку, будто это ядовитая змея, а не телефон. Не хотелось думать, откуда господин Мун знает, что она находится здесь. Он всегда был в курсе событий, ведь в этом мире деньги открывают любые двери. Неприятно было вспомнить о его существовании и незримом присутствии в ее жизни, но, похоже, вскоре все закончится, ей очень бы хотелось в это верить.

***

Черен быстро наскучило лежать в палате, и она выписалась уже на второй день, клятвенно пообещав лечащему врачу носить с собой антигистаминные препараты и больше не вступать в контакт с кошачьими. — Я сделал химчистку в салоне и переоделся, когда вышел из дома, можешь не переживать, на мне нет шерсти, — Минхо предложил заехать за ней на выписку и подвезти до дома. — Я и не переживаю, — пожала плечами Черен, — во мне столько препаратов, что даже если поцелуюсь с котом, скорее всего выживу. — Думаю, единственный кот, которого ты можешь безопасно для себя поцеловать — это я, — подмигнул Ли и положил руку ей на колено. Смотря что считать за безопасность. С Минхо все ощущалось правильным, будто так и должно быть. Давно забытое ощущение, что ты не одна, что о тебе есть кому позаботиться непрошенно окутало Черен. По сути посторонний человек, но Минхо так вовремя рядом и это ценно. После любого разговора с господином Мун, Черен всегда чувствовала себя маленькой девочкой, которую несправедливо наказали, и вот она стоит, плача в углу, размазывает по грязному лицу слезы и сопли, задыхаясь от обиды. В такой момент получить чью-то поддержку и одобрение означает почти гарантированное признание и благодарность в ответ. И вот, Минхо здесь, окутал ее своей заботой, будто завернул в одеяло, его рука на ее колене — символ принадлежности и связи, по крайней мере, так кажется ее не до конца окрепшему после случившегося организму. Но разница есть, верить и надеяться не равно заполучить то, что тебе хотелось. — Я отвез кота обратно к родителям, — Минхо внимательно следил за рулем, но его рука чуть крепче сжала ее колено. — С моим графиком все равно не выйдет о нем нормально заботиться. — Надеюсь, это не из-за меня? — удивленно спросила Черен. — Скорее нет, чем да. Однажды я заберу их всех к себе, но не сейчас. Сейчас им лучше с родителями. Я сказал это, чтобы ты не боялась, что на мне будет кошачья шерсть. — Спасибо что ли? Черен в который раз не знала, как реагировать на слова Минхо. Общаться с ним было как разгадывать кубик Рубика: хочется собрать, но быстро утомляешься. — Ты останешься у меня на ночь? — с надеждой спросила она. — Сегодня я занят, встречаюсь с другом, — Минхо остановил машину и припарковался. — Как-нибудь в другой раз. Без разговоров они поднялись в квартиру, но сейчас нельзя было назвать тишину между ними комфортной. Хотя Черен не было дома лишь несколько дней, все вокруг казалось ей каким-то незнакомым и пугающим. Она хотела попросить Минхо все же остаться, перенести свою встречу, но вместо этого вырвалось: — Все же, что между нами? — Что ты имеешь ввиду? — Минхо положил сумку с ее вещами на диван, сам сел туда же, и с недоумением уставился Черен. — Я хочу понять, кто мы друг другу? В ее голосе сквозило отчаяние и немного истерики. — Мы же вроде обсудили это? — «Нравишься»? Минхо, нам не по пять лет, и мы не в детском саду. Мышление такими категориями мне не подходит. — Что ты хочешь от меня услышать? — Ли раздраженно цокнул языком и посмотрел на экран своего телефона. — Мне надо замуж тебя позвать, зная без году неделю? — Сношать меня в сортире тебе недолгое знакомство не помешало, — сквозь зубы ответила ему девушка. — Ты мне и вправду нравишься, — он встал с дивана и направился в прихожую. — Ты хочешь отношений? Я не могу тебе этого сейчас обещать. Мне бы хотелось попробовать быть вместе, но к чему-то серьезному я не готов, не буду тебя обманывать. Поговорим об этом в другой раз, я опаздываю на встречу. Он быстро собрался и ушел, а Черен поняла, что опять просчиталась, уже который раз за свою жизнь.