Ноябрь
Знакомое расположение торгового центра на полосе, теперь будущее место для бургеров Бона, было освещено, как маяк, когда ты вышла из машины и захлопнула за собой дверь. Была середина ночи. Всего за несколько недель до того, как прототипы эндоскелета будут закончены и установлены, ты почти каждую ночь приходила в здание со Сьюзен, чтобы убедиться, что все готово для установки Cyberfun. Но теперь, окруженное снежным покровом и охлажденное холодным мичиганским воздухом, оно обладало странной предельной атмосферой, как будто терпеливо ожидало своего торжественного открытия. Ты протопала к входной двери, стряхивая снег с ботинок, а затем неспешно зашла внутрь. Ремонт там значительно улучшил пространство за эти годы: то, что когда-то было свисающими проводами и лепным ковром, теперь превратилось в свежевыкрашенные стены и толстые бархатистые шторы вокруг впечатляющей сцены. В течение пары лет еще не будет никакого бизнеса, но прогресс, которого вы достигли как компания, по-прежнему впечатляет, как никогда. — Это кого же я слышу? Нашего блуждающего художника? Сьюзен высунула голову из люка технического обслуживания сцены, на ее бледных щеках было несколько жирных пятен, и улыбнулась тебе. Она была очень сосредоточенной и трудолюбивой женщиной и никогда не ходила вокруг да около, когда дело касалось ее работы. По сравнению с другими твоими коллегами, один из которых был ходячей катастрофой, а другой — твоей безответной одержимостью, было приятно работать с ней. — Как все выглядит? Ты сняла пальто, бросила его на ковер и закатала рукава. Сьюзен пожала плечами. — Не очень хорошо. Это место выглядит, как чертов кошмар, — она говорила быстрым и отрывистым тоном, ее британский акцент придавал ее словам дополнительный уровень профессионализма, — Феликс был здесь раньше, он сказал, что я могу сделать все, что мне нужно, чтобы исправить это, эмм… Я в некотором замешательстве. — Чем я могу помочь? — спросила ты, подходя ближе к сцене. Ты плохо разбиралась в электронике, но могла держать фонарик. Брюнетка одарила тебя натянутой улыбкой. — Я скажу тебе, что ты можешь сделать, сбегай за кулисы в хранилище эндоскелетов и принеси мне серийный номер гидравлического привода на торсе Бона. Мне это нужно, чтобы убедиться, что у нас здесь правильная проводка. Ты моргнула. — …у него на груди номер, мне нужно, чтобы ты сказала мне, что там написано. Простые инструкции имели гораздо больше смысла. — Цифры у него на груди. Поняла, сейчас вернусь, — ты направилась к двери за кулисы, твои щеки слегка порозовели при звуке ее смеха вслед за тобой. В то время как ремонт снаружи прошел успешно, закулисная зона была совсем другой историей. Она больше не был так загромождена свисающими проводами и плесенью, но все равно вызывала у вас мурашки по коже. Свет имел дурную привычку мигать (или не включаться вообще), а жужжание люминесцентных ламп сводило с ума в тишине. Мурашки пробежали у тебя по спине, когда ты шла по длинному коридору в комнату с надписью «Хранилище аниматроников». Внутри было совершенно темно. Ты нащупала выключатель света, сопротивляясь желанию закрыть глаза. В вашем сознании вспыхнули образы аниматроников, окружающих вас, преграждающих вам путь к выходу. Вы упрекали себя за такие детские страхи, но когда ваши пальцы, наконец, включили свет, вы вспомнили, почему именно аниматроники так пугали вас. Они были не более чем голыми эндоскелетами, их металлические головы почти касались низкого потолка. Каждый из них стоял вертикально, и из-за отсутствия опознаваемых обшивок они представляли собой просто смесь хрома и проводки. Единственной частью, отдаленно похожей на жизнь, были их глаза, смотревшие в пустоту из сверкающего металлического черепа. Ты вздрогнула и поплелась в комнату, напряженная, жаждущая уйти. Эндоскелет Бона стоял ближе всего к задней части комнаты, окутанный тенью. Его можно было узнать только по росту: он был самым высоким из персонажей, и его эндоскелету приходилось наклоняться, чтобы удобно стоять в кладовке. Ты медленно шла между металлическими каркасами Банни, Бузу и Ша, бессознательно заламывая руки. Их идиотские стеклянные глаза смотрели на тебя, когда ты проходила мимо, в нависшей тишине. Конечно же, на нагрудной пластине Бона была напечатана длинная строка цифр прямо под логотипом Cyberfun. Зная, что ты никогда не запомнишь их все, ты вытащила из кармана маленький блокнот и тщательно нацарапала каждую цифру. Позади тебя что-то громко грохнуло. Металл ударяется о бетон. Ты вздрогнула так сильно, что чуть не сломала ручку, и закружилась, когда твой пульс взорвался в ушах. Правая рука Банни вывихнулась и упала на пол грудой металла и проводов. Ты сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь унять учащенное сердцебиение, и засунула блокнот обратно в карман, прежде чем поспешить к выходу. Вы не предприняли никаких усилий, чтобы поднять роботизированную руку, и вам так не терпелось покинуть внезапно удушающую комнату, что вы даже не потрудились выключить свет на выходе. — Боже, ты выглядишь так, словно увидела привидение, — прокомментировала Сьюзен, когда ты с визгом вернулась в главную комнату. Ты вытерла рукой влажный лоб и глубоко вдохнула, благодарная за то, что снова оказалась на открытом месте. — Прости. Рука Банни отвалилась — напугала меня до чертиков. — Опять? — резко вздохнула она, убирая волосы с лица и хмурясь, — Это уже третий раз на этой неделе. Я все исправлю утром. У тебя есть серийный номер? — Ох, да, — ты вытащила свой блокнот из кармана, не обращая внимания на то, как сильно дрожали твои руки, когда ты перелистывала страницу, на которой написала. Вы подошли к сцене и прошли мимо нее туда, где стояла Сьюзен, по пояс погруженная в механизмы под поверхностью. Она осмотрела ее, поджала губы и вылезла из люка технического обслуживания. — Как я и думала. Модель компонентов, которую мы имеем, не будет работать. Я ничего не могу сделать, пока мы не пошлем в Cyberfun за новыми, — женщина сняла рабочие перчатки и сунула их в карман комбинезона, — Я думаю, это означает, что мне следует на этом закончить. — Уже? — ты надулась, — Я только что пришла сюда, я надеялась, что мы сможем еще немного поработать. Она сочувственно улыбнулась, прежде чем спрыгнуть со сцены. — Ну, у тебя же есть эта маленькая записная книжка, верно? Не стесняйся сделать некоторые измерения вокруг этого места, посмотри, сколько места вам нужно для костюмов персонажей. — Да, но… одна? Сьюзен хлопнула тебя по плечу. — Взбодрись. Это страшно только в том случае, если ты этого хочешь. — Ты говоришь как человек, который может пойти домой и лечь в постель, в то время как я остаюсь здесь одна с жуткими роботами. — Эй, это мои жуткие роботы, о которых ты говоришь. Ты вздохнула. — Достаточно справедливо. Спокойной ночи, Сьюзен. — Я уверена, что так и будет! Увидимся здесь завтра рано утром, при свете дня, — взмахом отбросив волосы назад, она повернулась, чтобы направиться к двери, — Заранее спокойной ночи, не позволяй аниматроникам кусаться! — добавила она, махнув на прощание через плечо. Ты ничего не сказала, когда она уходила, тишина слишком сильно давила когда она отсутствовала. Решив не совать свой нос в куда не просят, вы начали исследовать область вокруг сцены, убедившись, что размеров и пространства, отведенных для аниматроников, все равно будет достаточно. Чтобы не позволить жути этого места добраться до вас, вы вошли в ритм выполнения своей работы, полагаясь на практику и мышечную память, когда вы набирали цифры и просматривали свои аниматронные заметки. В новообретенной тишине вы обнаружили, что ваши мысли плывут по течению, пока вы работали. Сьюзен сказала, что Феликс был там раньше, что стало неожиданностью. В большинстве случаев он шел прямо в бар, как только заканчивал в офисе, и избегал расположения Бургеров Бона, как чумы. Сказал, что не может находиться рядом с аниматрониками. Так зачем же ему было приезжать? За твоей спиной скрипнула входная дверь. — Ты что-то забыла, Сьюзен? — крикнула ты через плечо. Ответа не последовало. — …Сьюзен, — ты обернулась и почувствовала, как вся кровь в твоем теле застыла на месте, когда ты увидел, кто на самом деле был там. Джек замер на полпути к двери. На нем был толстый плащ поверх обычного делового костюма: должно быть, он пришел прямо из офиса. Он произнес твое имя скорее как вопрос, чем как обвинение, медленно закрывая за собой дверь. — Я увидел, что свет был включен… что ты здесь делаешь? Твое сердце, казалось, вот — вот пронзит грудную клетку. Никто никогда не находил тебя на месте так поздно. — Мне казалось, что ты нарушаешь правила. Вы неопределенно махнули рукой в сторону сцены. — Мы со Сьюзен проверяли проводку… эм, она ушла. — Я это вижу, — Джек снял пальто, стряхнул немного снега со своей темной гривы волос и закатал рукава рубашки до локтей, пересекая комнату, чтобы присоединиться к тебе. Ты пассивно восхищалась подтянутыми изгибами его предплечий, прежде чем снова заглянуть в свои записи, с пылающим лицом, — Я восхищен тем, что у меня такая преданная коллега. Вы могли слышать, что он улыбается, но не отрывался от своих записей. Ты не хотела, чтобы он видел, как ты покраснела. Ты сухо сглотнула. — Тогда что ты здесь делаешь? — Мои причины не столь благородны. Мне нужно было отдохнуть от работы, и Роуз повела детей в кино, так что я провел ночь в одиночестве Он вытащил из кармана сигарету. Ты приподняла бровь. — Я думала что ты ушел. Джек пожал плечами, сжимая сигарету в зубах и роясь в кармане в поисках зажигалки. — Думаю, у меня все еще есть некоторые старые привычки… Черт, где эта штука? — Вот. Ты достала коробок спичек из собственного заднего кармана, остановился, чтобы вытащить одну и поцарапать красную головку спички о коробку из наждачной бумаги, прежде чем предложить мужчине прикурить. Джек криво ухмыльнулся тебе и наклонился вперед. Теплого мерцания спички было достаточно, чтобы придать его напряженным чертам смягчающий блеск, отбрасывая длинные тени на скулы и сильный орлиный изгиб носа. Впервые вы заметили пару седых прядей тут и там вдоль линии его темных волос. Ваша рука все еще немного дрожала — от холода или от вашего отступающего адреналина, вы не были уверены, — но этого было достаточно, чтобы вы едва могли держать спичку неподвижно. Рука Джека потянулась вверх, чтобы удержать твою, его длинные пальцы обхватили твое запястье и мягко удержали его на месте. Как только он получил сильный ожог на конце своей сигареты, он выпрямился с удовлетворенным кивком. Твой пульс громко стучал в ушах, когда его рука задержалась, подушечкой большого пальца он провел быструю, почти незаметную линию вниз по внутренней стороне твоего запястья, прежде чем он, наконец, отпустил. Ты погасила спичку с глубоким вздохом, лицо было таким горячим, что ты подумала, что твои волосы вот-вот загорятся. Вы оба несколько минут молчали, оглядывая пустой, но ожидающий интерьер «Бургеров Бона». Ты не хотела ничего говорить, чтобы напряжение, возникшее за мгновение до этого, не спало: по языку тела Джека было трудно сказать, но он выглядел как человек, глубоко задумавшийся. Наконец он вынул сигарету изо рта и, наконец, заговорил. — Я никогда не говорил тебе, как я был благодарен тебе за то, что ты проделала весь этот путь, чтобы помочь с бизнесом. Ты слегка улыбнулась. — Я была в долгу перед вами обоими. Кроме того, преимущества здесь намного лучше. — Но все же… ваша жизнь была практически вырвана с корнем, чтобы вы могли переехать сюда и присоединиться к компании. Ты действительно была бесценным ресурсом. Я не знаю, что бы я делал без тебя и Феликса. Внезапная сентиментальность была странно редкой. Ты искоса взглянула на него. Его темные глаза были отстраненными и задумчивыми, он смотрел на пустую сцену, а сигаретный дым поднимался от его губ. Ты понятия не имела, что сказать. — …вы двое - мои лучшие друзья, — тихо продолжил он, — Иногда я беспокоюсь о Феликсе, а иногда мне кажется, что я даю тебе слишком много работы, но последние несколько лет доказали, что вы просто… вы оба действительно хорошие люди. Я рад, что вы есть в моей жизни. Тепло разлилось по твоей груди от его слов. Они были не в его характере, но слышать их было не менее приятно. — Если бы я знала, что ты так думаешь, я бы попросила повышения Ответила ты, полагаясь на юмор как на свой костыль, как всегда. Джек улыбнулся, но ничего не сказал. Тишина. Он тихо произнес твое имя, наконец повернувшись, чтобы посмотреть на тебя. Выражение его лица было странно серьезным, как будто он действительно имел в виду то, что собирался сказать. — Иногда я просто жалею, что не встретил тебя раньше. У тебя перехватило дыхание. — Что ты имеешь в виду? — спросила ты. Твой голос был слишком высоким и напряженным. Он только улыбнулся. — Ты знаешь, что я имею в виду. — Джек, ты же не хочешь сказать… — После того, как вы с Феликсом расстались, я потратил много времени на размышления о том, как все должно было сложиться. Очевидно, что после того, как ты переехала во Флориду, на самом деле не было никаких причин преследовать тебя. А потом мы с Розой поженились, и вскоре Софи уже была в пути… — здесь он замолчал, неопределенно жестикулируя руками, — Потом я узнал через сплетни в колледже, что ты начала работать на Мышь… Несмотря на ошеломляющее признание, ты нахмурила брови. — Подожди минутку. Я думал, это была идея Феликса связаться со мной. Джек рассмеялся глубоким, довольным смехом, от которого у него затряслись плечи и закрылись глаза. — Он никогда не говорил тебе? Это была моя идея-уговорить тебя приехать в Мичиган и помочь нам. Феликс даже не знал, где ты живешь, пока я ему не сказала. Все части медленно встали на свои места. Когда они это сделали, ты медленно отступила назад, твое лицо обмякло. Ты бы и за миллион лет не подумала, что Джек Уолтен тосковал по тебе так же, как ты тосковала по нему. — … Прости, — тихо сказала ты, — Я не знала. — Я и не ожидал, что ты это сделаешь. Не то чтобы я делал вещи слишком очевидными. У нас так и не было шанса что-нибудь из этого сделать. Может быть, если бы все было по-другому… — мужчина глубоко затянулся сигаретой и задумчиво выдохнул, — И это все не значит, что я не люблю Роуз или детей. Кроме этого места… они — вся моя жизнь. Я бы пошел за ними на край света, — Джек закрыл глаза, обдумывая свои слова. — …наверное, я просто хотел сказать тебе, на случай, если между нами что-то пойдет не так, что я заботился о тебе долгое время. Я просто счастлив, что у меня есть возможность сказать тебе это. После более чем десятилетнего знакомства, наполненного долгими ночами, проведенными за работой, бесчисленными мыслями, отодвинутыми в сторону, мыслями о том, что могло бы быть или что все еще может быть… вы почувствовали, как все это рухнуло вокруг вас, оставив только остатки одного факта. Ты была так же важна для Джека, как и он для тебя. Ты даже не осознавала, что слезы щипали твои глаза, пока они не покатились по твоему лицу. Ты шмыгнула носом, резко вытирая лицо рукавом. Джек очнулся от своих мыслей, резко выпрямился, отбросил окурок сигареты в сторону и подошел к тебе. — Ох, черт, прости, что расстроил тебя. Я... я не думал, что ты заплачешь… — тихо произнес он, положив обе руки тебе на плечи. — Заткнись, — всхлипнула ты со смехом, вытирая щеки и одаривая его неуверенной улыбкой, — Я счастлива, дурак. По крайней мере, я знаю, что взялась за эту работу не зря. Джек моргнул, онемев от удивления. Его холодное, спокойное самообладание полностью развеялось — … ты имеешь в виду?.. Ты икнула, легонько хлопнув его по плечу. — Я взялась за эту работу не только ради Феликса, если ты это хочешь услышать. Медленная, слащавая усмешка осветила его черты. Его темно-карие глаза смягчились от нежности, когда он сжал твои плечи, явно сопротивляясь желанию заключить тебя в объятия. После такого признания было невозможно сказать, что кто-то из вас будет вести себя благородно: вам напомнил о вашем затруднительном положении неподатливый металл его обручального кольца, вдавливающийся в вашу кожу. — Я думаю… — продолжила ты, не в силах взглянуть ему в глаза, — Что это приятно слышать, но… это тоже немного грустно, понимаешь? Зная, что ты так ко мне относишься, а не… «Только не Феликс», — подумал ты, но не осмелился произнести это вслух. — …не смогу действовать в соответствии с этим, — тупо закончила ты. — Но я действовал в соответствии с этим, — сказал Джек, — Я нанял тебя не только за твой талант, но и потому, что мне было невыносимо видеть, как ты снова уходишь. Достаточно того, что ты рядом, понимаешь? Мышцы твоего живота напряглись. Ты едва могла поднять глаза из-за его галстука. — Это хорошее чувство, Джек, но ты же знаешь, что этого недостаточно. — Этого должно быть достаточно, — медленно он взял тебя одним пальцем за подбородок и приподнял твою голову, пока ты не посмотрела ему в глаза, — Я беру на себя достаточно большой риск, просто рассказывая тебе все это. После стольких лет… Может быть, это ошибка, но мне показалось, что сейчас самое подходящее время. Ты смотрела ему в глаза, завороженная. Он постарел. У вас обоих было. Подумать только, сколько времени было потрачено впустую, сколько часов было потрачено на то, чтобы тосковать по нему, что ты никогда не вернешься… когда вы посмотрели ему в лицо, вы, наконец, смогли распознать странную меланхолию, которая всегда скрывалась в его глазах. Это была та печаль, которую можно увидеть в ком-то, кто застрял, желая чего-то, чего он не мог иметь. Ты точно знала, каково это. — Если это ошибка, то это лучшая ошибка, — ты слабо улыбнулась, — Твой секрет со мной в безопасности. Момент растянулся на бесконечную жизнь, когда вы двое смотрели друг на друга, миллион невысказанных слов между вами. Его рука погладила изгиб твоего лица, скользнула мимо скулы, чтобы заправить прядь волос тебе за ухо. Это был такой простой жест, но его интимность говорила о многом. — Ты поцелуешь меня? Ты спросила внезапно, без предупреждения. Брови Джека сошлись на переносице. — Ты же знаешь, что я не могу. — Всего один раз, и все, — прошептала ты, едва слыша себя из-за шума крови в ушах, — Я никому не скажу. Он тихо произнес твое имя, как предупреждение, но ты проигнорировала его. — Разве ты не хочешь этого? — Конечно, я знаю, но… — Тогда сделай это, — настаивала ты, и впервые за почти пятнадцать лет в твоей груди вспыхнула надежда, — Что такое еще одна ошибка между друзьями? Уголки его губ изогнулись в улыбке. Он перевел дыхание, словно собираясь возразить. Вы наблюдали, как он, словно в замедленной съемке, наклонился ближе, пока его лицо не заняло все ваше поле зрения. Его веки были опущены и затуманены, густая масса ресниц отбрасывала темные тени на высокие скулы. Его губы приоткрылись, мягкое, как перышко, щекочущее дыхание коснулось твоего лица. Твое сердце колотилось в груди, когда ты закрыла глаза, чувствуя, что земля вот-вот уйдет из-под тебя. Лицо Джека было достаточно близко к твоему, чтобы ты почувствовала, как он улыбнулся, медленно, мечтательно высвобождая эмоции, от которых у тебя сжался живот. Его рука нежно обхватила твою щеку, как будто ты была хрупким кусочком фарфора, который может разбиться от малейшего прикосновения. Ты приготовилась к нежному ощущению его губ на своих, к неглубокому дыханию, к желанию. Вместо этого он просто усмехнулся, погладил тебя по щеке большим пальцем и нежно поцеловал в лоб. Весь воздух вырвался из твоих легких в медленном вздохе, и твой желудок сжался. Даже после этого признания ты никак не могла быть удовлетворена. Джек задержался, прижимая тебя к себе, позволяя своим губам задержаться на твоей коже, как будто хотел передать все сдерживаемые эмоции через целомудренный жест. Это было более интимно, чем все, что вы когда-либо испытывали, и вы подавили разочарование, вместо этого наслаждаясь самой малой толикой удовлетворения, которую вы когда-либо чувствовали. А потом он отстранился. Когда ты открыла глаза, ты могла видеть только его лицо. Его скулы и середина губ были покрыты розовым румянцем, а его обычно широко раскрытые глаза были тяжело прикрыты, когда он смотрел на тебя сверху вниз. Внутренне вы задавались вопросом, были ли у него все это время открыты глаза. — Не то, что я имела в виду, — выдохнула ты, прижимаясь лбом к его лбу. Джек заключил тебя в настоящие объятия, последние, которые ты когда-либо разделяла, и медленно вздохнул. — Я знаю, но это придется сделать, — тихо сказал он, подушечкой большого пальца поглаживая верхнюю часть твоего позвоночника, — Ты в порядке? Ты кивнула, погружаясь в его объятия. Ты, конечно, врала, но ты бы сказала все, что угодно, лишь бы Джек продолжал так обнимать тебя. Знать, что он так сильно заботился о тебе, должно было быть достаточно.***
Вы двое задержались вот так, просто обнимая друг друга в довольном молчании. Снаружи тонкой завесой падал снег, закрывая все, что находилось за окнами. Никто из вас не видел машину, которая медленно развернулась с того места, где она стояла на стоянке на холостом ходу, ее водитель был окутан тенью, когда они уехали в темноту.