Под сводами Каситы.

      И как давно она жила в цирке?              Сколько бы Мирабель не задавалась этим вопросом, ответа не следовало. Мадригаль искренне желала понять, что же в её жизни пошло не так. Она, по своим наблюдениям, была девушкой хорошей. Не идеальной, но достаточно приятной, чтобы не становиться жертвой такого позора.              Все внутри сжалось от щемящей тоски и чувства, что вся вселенная ополчилась против нее. Глаза щипало от выпавших слез, нос тянуло вниз от соплей, а настроение лежало так низко, что хотелось просто взять и войти в пруд с головой, больше никогда не всплывая.              Мирабель прижалась к дереву. Кора приятно холодила кожу, что ложилось на сердце ледяным бальзамом. Лицо продолжало пылать от обиды и стыда. И что ей делать дальше? Мадригаль не без ужаса понимала, что сил вернуться назад и просто посмотреть в глаза участникам «концерта» просто не было. Мир разрушился и Мирабель, сама того не желая, упала в гигантскую трещину в земле.              Разнообразные идеи клубились в её голове.              — Мир-р-р-ра!              Легкое раздражение кольнуло нутро. Антонио… Маленькое солнышко, лучший мальчик, такой раздражающий ребёнок. Мирабель ненавидела себя за эти мысли, но прямо сейчас она не хотела его видеть. Мадригаль подвинулась к дереву и набросила на себя ветви растущего рядом кустарника. Насколько наивно было так прятаться? Мадригаль не знала, но решила рискнуть.              — Мир-р-р-ра!              Крик Антонио прошелся у пруда. Мирабель медленно и тихо задышала, краем глаза поглядывая в сторону. Она видела маленького соседа сквозь сеть листьев и веток. Его солнечно-желтая рубашка горела огоньком в ночи.              «Пожалуйста, уйди!»              Мирабель глухо всхлипнула. Сейчас ей так хотелось побыть эгоистичной, злой и отстраненной Мирабель. Ей хотелось прикрыть глаза и сконцентрироваться на своем горе, но проклятое беспокойство за Антонио просто не позволяло это сделать. Каким бы сообразительным он не был, вода в пруду несла опасность. Голову тут же всколыхнула память о заметке в газете о том как в соседнем городе утонула целая семья.              К общему клубку негатива прибавилась ещё толстая нитка гнева. Почему Антонио пришёл сюда один? И пришел ли он один вообще? На мгновение её самолюбие подлатала мысль, что весь её клан надел головы на плечи и двинулся на поиски, чтобы попросить прощения. Жалкая улыбка проклюнулась на лице.              Альма Мадригаль и попросить прощение. Эти два понятия не могли чисто физически находиться на одной плоскости. Зло снова закипело в душе. Перед глазами живо вспыхнула картина: Альма кудахчет вокруг бедняжки Исабеллы или Исабелла вокруг Альмы. А вокруг них кружат родители, потому что бабушкино и материнское сердца необычайно хрупки. Зависть ударила опять. Кто-то говорил, что в больших семьях все внимание уходит младшему ребенку, но в ситуации Мирабель все вышло в точности, да наоборот. А ведь так хотелось, хоть раз, ощутить себя центром мироздания и оказаться на месте невероятно прекрасной Исы.              «Надо было убить все её цветы»              — Ми-р-р-р-ра!              Крик снова оторвал от размышлений. Мирабель закрутила головой, но платья Пеппы, рубашки Феликса, юбки Долорес или руаны Камило не заметила. Сердце застыло в ужасе. Неужели Антонио действительно пришел один?!              — Я тут!              Это оказалось маленькой победой. Голос прозвучал не так жалко, как мог бы. Мирабель быстро вытерла лицо руками и недовольно вылезла из кустов. Весь мрак души пришлось запихнуть как можно дальше, освободив место для роли заботливой старшей сестры.              — Мира!              Улыбка сама напросилась на лицо. Антонио так сильно ей обрадовался, что на мгновение Мирабель забыла обо всем на свете. Он, как забавный песик, бежал к ней навстречу, и Мадригаль не могла сделать ничего, кроме как расставить руки для объятий.              Антонио подпрыгнул и изо всех сил обнял её за талию. Мирабель лишь чудом не рухнула на землю. Мадригаль не видела его лица, но ясно услышала сопение и бесконтрольное шмыганьше. Видимо, он плакал вместе с ней.              — Эй, ну что ты? — Стараясь быть сильной, Мирабель поспешила взять свои чувства под контроль. — Ничего ведь страшного не случилось!              — Я думал, ты навсегда… — Антонио снова шмыгнул носом. — Убежала от нас.              Хватка его стала крепче и мысленно Мирабель удивилась силе маленького ребёнка. Неторопливо Мадригаль села на берег и утянула Антонио следом за собой. Нагретый солнцем песок приятно грел кожу.              — Что за глупости?              Антонио не ответил. Спустя несколько минут к пруду пришёл тот, кого Мирабель отчаянно видеть не хотела. Камило даже не стал спрашивать разрешения. Он просто сел рядом и мрачно уставился на воду. Какое-то время они все молчали. Лишь потом Мирабель мрачно озвучила свои мысли:              — После такого я вообще не уверена, что вернусь домой.              Мирабель врала. Она знала, что вернётся домой. И не просто вернётся, а явится до того времени, когда все всполошатся и решат её искать. Мадригаль наклонилась к пруду и ополоснула красное, распухшее лицо. Неожиданный стыд кольнул её. Подумать только, Камило видел её в таком состоянии! И вроде бы она не пыталась ему понравиться, но в то же время Мирабель вдруг захотелось, чтобы она ему действительно, по-настоящему, понравилась. Как девушка может нравиться парню.              «Насколько же всё плохо, раз я думаю так?!»              Хриплый смех вырвался из горла. Антонио, будто прирученный щенок, вынырнул из объятий брата и уселся прямо между коленками Мирабель. Та прижала мальчишку к себе и чтобы немного успокоиться, начала пальцами копаться в темных, густых волосах. Мелкие черные кудри пружинками пробивались из волосяных луковиц, временами сталкиваясь, переплетаясь в тугие узлы. Мирабель, чьи волосы тоже были кудрявыми, с трудом не присвистнула. На фоне шевелюры Антонио её волосы выглядели сущей сказкой.              — Может, реально убежим? — Вдруг спросил Камило, вытянув вперёд ноги.              Он, в отличие от Мирабель, не заплакал, но это не значит, что завтрак его не задел. Мирабель вдруг подумала, что на шее Камило тоже есть какой-то сильный, тянущий вниз груз недопонимания, о котором она мало что знает. Камило, точно прочитав её мысли, вытянул камешек и запустил его в пруд. Камень выпустил несколько «блинчиков», прежде чем потонуть.              — Меня искать никто не будет. — Мирабель сжала Антонио как плюшевую игрушку или подушку. — Хочешь окончательно разрушить мою самооценку?              Естественно, это ложь. Мама, папа и Луиза точно бросятся на поиски. Бабушка и Иса к ним присоединятся, но лишь для того, чтобы самим поймать Мирабель и лично сообщить ей о том, как нехорошо позорить семью. Мирабель убито выдохнула. Несколько часов назад миру на неё было всё равно, теперь же, мир в лице жильцов Каситы, будет смотреть на неё, девушку, которая вроде как влюблена в двух парней сразу, но при этом которая никого в реальности не любила.              — Но я буду искать! — Антонио шмыгнул носом и простодушно задрал голову вверх. Его большие карие глаза блестели так, будто он плакал вместе с Мирабель. — Обязательно найду!              — Ох, Тонито-Тонито, кто бы сомневался.              Камило посмотрел на младшего брата с таким умилением, что Мирабель невольно залюбовалась. Было что-то чарующее в зеленоватых глазах, которые смотрели так нежно и любяще. Без раздражения. К грусти прибавилась лёгкая зависть. В этот момент Мирабель отчаянно захотелось, чтобы хоть кто-нибудь посмотрел на неё точно также. Классно, наверное, иметь такого старшего брата.              Камило неожиданно подвинулся и приобнял Мирабель за плечи. Он всё ещё смотрел на младшего брата, но что-то внутри Мадригаль учащенно забилось, когда пальцы Камило мягко облепили её плечо.              — Значит, можем вместе убежать. Ты, я, Тонито. План с пластической операцией и слезливыми историями всё ещё в силе.              На мгновение их взгляды встретились, но в тот же миг Камило отвернулся и посмотрел на воду пруда. Та была спокойна и безмятежна. Самый центр отливал бирюзовой зеленцой.              — Тебе это зачем? Это ведь я главная роковая красотка.              — Я за любой шухер, лишь бы не голодать. Да и какая-никакая солидарность тоже должна быть.              Его слова смутили Мирабель. После них, всё сказанное за столом в один миг стало обидным и каким-то неправильным. Мадригаль всё ещё чувствовала его руку на своём плече. Мирабель телом и душой чувствовала странное тепло, которое прямо сейчас источал Камило. Невольно Мадригаль расслабилась. Она даже не стала сбрасывать его руки, хотя это смущало.              — Ту чушь Мариано ляпнул не подумав. — Камило говорил, продолжая смотреть на спокойную, зеленоватую воду. — Точнее, он думал, что подумал, а на самом деле налил масло в огонь. По его логике он спас тебя от участи вечной няньки в их ветви семьи.              Семья. Такое странное, непонятное слово. Совсем скоро Иса уйдёт из их семьи и войдёт в другую, если вспыхнувший за столом скандал не подорвал решимости бабушки. Или она не будет за него выходить, а растрогавшись, например, решит уступить место самой Мирабель? Сердце едва не остановилось. Тепло схлынуло. Теперь под кожей струился холод. Воображение немедленно нарисовало Мирабель в старомодном свадебном платье с венком на голове и большим, выпирающим вперёд, животом.              Скольких детей хотел Мариано? Двоих? Троих? Четверых?              — Знаешь, побег на Кубу не такая уж и плохая идея.              Мирабель коснулась ещё не беременного живота и сглотнула крупный, склизкий и мерзкий ком страха. Конечно никто не говорил, что она должна выскочить замуж и рожать детей прямо сейчас, но ей оставалось учиться каких-то два года.              Было что-то несправедливое в том, что официально пить алкоголь она имела право с двадцати одного, а стать чьей-то женой могла с восемнадцати. Холод лизнул пальцы рук.              — Будем собирать вещи сейчас или потом?              Вечно шутливый тон Камило пропал. Слова соседа звучали как-то меланхолично, из-за чего нельзя было понять — он шутил или говорил серьёзно. Мирабель выдохнула. Шутил. Он точно шутил.              — Прости за то, что я тогда сказала. — Мирабель вздохнула, почесывая затылок Антонио. — Ты, Камило, классный.              Будто с плеч камень рухнул. Стайка цветастых птиц пронеслась у поверхности пруда, и это зрелище было таким прекрасным, что невольно Мирабель затаила дыхание. Хоть что-то с ней случилось хорошее за один плохой, невыносимый день.              — Ты тоже ничего.              Это можно было считать заключением мира. Мирабель в последний раз шмыгнула носом, чувствуя, что на душе приятно пустеет. Ничего не хотелось. Не боясь запачкать одежду, Мадригаль легла на траву, обняла обеими руками Антонио. Камило уместился рядом. Чистое, больше похожее на зеркало небо раскинулось над их головами.              «Давай не возвращаться?»              Но этого Мирабель не сказала. Вместо этого она вывалила страх, который появился несколько минут назад:              — Надеюсь, бабушка не захочет выдать меня в жены вместо Исабеллы.              — Ваша бабушка вообще знает, что средние века с договорными браками прошли?              Мирабель пожала плечами.              — Если так выйдет, то поможешь мне убежать?              Какое-то время Камило молчал. Потом, вдохнув полной грудью, он выдал:              — Мариано в жены тебя не возьмёт. Не в его характере смотреть на чужое. Но если найдётся какой-нибудь другой мужчина, то обещаю, я первым подам тебе чемодан.