***
— Ай! — король не заметил, как врезался в пикового валета, бегущего куда-то по своим делам. — Аккуратнее надо быть! — Нам нужно поговорить, — взяв Вару за локоть, бубновый быстрым движением руки отвёл его подальше от кухни. — Ты сейчас не занят? — Ну вроде нет. А чего нужно-то? — поинтересовался валет, опираясь о входную дверь и изумлённо глядя на бубнового. — Что за спешка? — Я никуда не тороплюсь и, поверь, рад был бы выяснить наши отношения при других обстоятельствах, если бы они не затрагивали одного из нас, — предварительно глубоко вдохнув ответил король. Всё-таки он считал, что никак нельзя делать что-либо, пока не достигнешь душевного равновесия. У Вару в этот момент мысли были несколько иными: по его мнению, последним, кто в принципе мог догадаться о происходящем между ним и валетом треф, являлся Данте, поэтому сейчас он недоумевал, пытаясь понять, что от него хотят. — Скажи мне пожалуйста, с какой целью ты пристаёшь к Зонтику? — Вару будто услышал гром среди ясного неба. Заглянув в светлые, спокойные глаза Данте он убедился, что не ослышался — так ясно немой вопрос читался в них. — Я просто... — в горле почему-то пересохло, колени стали словно ватными, а ноги слегка дрожали. — Я... — Что здесь происходит?! Какого чёрта вы разорались, конченные вы кретины?! — резкий окрик заставил и без того напуганного до смерти валета вздрогнуть — неподалёку от них стоял Пик, скрестив крепкие руки на груди. Под глазами легли тени, а волосы растрепались больше обычного: последние несколько дней король практически не поднимался с кровати, ссылаясь на болезнь. — Я повторяю: какого вы тут орёте?! Отвечать! — дальнейшие крики прервал надрывный кашель говорившего. — Мы просто разговаривали, Пик. Не обижай ближних людей своих и не будешь обижен сам, — увещевающе проговорил Данте, кладя руку на плечо к валету. — А что опять натворил этот мелкий остолоп? — довольно-таки нелюбезно осведомился Пик. — Вы совсем за дегенерата меня не держите! — Я не буду выдавать чужие тайны, пока не увижу необходимости в этом, — заявил король. — Если Вару захочет, он во всём сознается сам. Давить не нужно. — А ну признавайся, чего ты набедокурил? — Пик повернулся к онемевшему от страха валету. — Я... Да просто... — от ужаса перехватило дыхание, сердце набатом стучало где-то в горле, кулаки судорожно сжимались. "Молчать до последнего! Убьёт" — вот единственная мысль, что успела промелькнуть в беспорядочном потоке страха. В отчаянии и смятении валет глянул на Данте — спокойный и мягкий взгляд словно загипнотизировал подростка. Все ощущения отключились, тело стало ватным — только глухие удары детского сердца о грудную клетку напоминали о жизни. Рот валета сам собой приоткрылся, и помимо воли Вару вырвалось признание: — Эт-то я к Зонтику лезу. Ну, краской поливаю там... Простите... — опустив взгляд в пол, подросток замолчал. Сердцебиение снова начало ускорять свой ритм, тело налилось свинцовой тяжестью. В горле застрял ком, а в глазах стояли слёзы страха вперемешку со слезами ужаса. Вжав голову в плечи, словно ожидая удара, он ждал, что скажут короли. — Ну понятно, — Пик подошёл к сжавшейся фигурке подопечного. — Так и знал. — Друг мой, я попрошу без давления. Он ещё ребёнок, — строго проговорил Данте, тоже подходя к Вару и кладя тёплые руки ему на плечи. — Не переживай. Ты во всём сознался — считай снял вину. — Не торопись. Если эта мелкая тварь по каким-то причинам себя сдала, то это ещё ничего не значит. — взяв валета за шкирку, Пик как следует встряхнул его. От ужаса подросток с тихим вскриком закрыл ладонями бледное как мел лицо. — Чего раньше молчал? — Я сказал, не стоит устраивать ему репрессию! Он достаточно наказал себя сам, — Данте взял разъяренного короля за руку. — Мы сами не идеальны, как же можно наказывать за это других? — Да ему плевать хотелось на нас всех! — заявил Пик. — А наказал он себя тем, что спалился! Что, нервы сдали? — ещё раз встряхнув Вару, спросил король. — Отвечай, ничтожество! — Я н-не б-бу-д-ду б-бол-льше... — заикаясь на каждой букве, прошептал подросток, тупо прижимая холодные ладони к лицу. — Ах не будешь?! — яростно крикнул Пик, тряхнув подопечного так, что тот тихо вскрикнул и ещё крепче прижал руки к лицу. — Конечно не будешь, тварь ты ползучая! Ты у меня навсегда забудешь про такое! Я выбью, ты уж поверь! — Да это же издевательство над ребенком! Пик, тебя какая муха укусила?! — Данте постарался взять Вару за плечо, но Пик оттолкнул его руку. — Пусти его немедленно и прекрати кричать! Он и так боится, ему плохо! К чему эти зверства? — Да я его... — Пик прервался, обернувшись на чужие шаги. Остальные клоны, видимо, тоже услышали крики и поспешили узнать, что произошло. Увидев их, король оскалил острые клыки, ухмыляясь. — Вы что за погром здесь устроили? Пик, у тебя больное горло, что ты кричишь? Вару, что с тобой? Данте? Ты-то что здесь делаешь? Я не ожидал от тебя такого, — к ним подошёл Куромаку, сжимая кулаки. — Пик, ты что делаешь!? Немедленно пусти его! Он же задохнётся! — И пусть! Он у меня за всё ответит, — пиковый со всей силы ударил Вару по спине. Тот только тихо всхлипнул и сжался в руках короля. — Что ты делаешь? — Данте перехватил руку короля, предотвращая дальнейшие удары. — Так нельзя! — Пик, что с тобой? — Куро топнул ногой, — Данте, отойди, не мешай! Ромео, уведи Габриэля и Феликса! Червовый король молча повиновался, предпочитая не спорить. Пик швырнул Вару на пол — тот даже не пытался защитится от падения. Упав на линолеум, он сжался, закрывая голову и лицо руками, зажмурившись от непроизвольного ужаса. Очки еле-еле держались на переносице, а хрупкое тело вздрагивало в ожидании удара. Данте кинулся было к нему, но Пик выставил руку вперёд, останавливая его. — Погоди. Дай мне самому с ним разобраться. — Если бы я был уверен в том, что ты будешь разбираться, а не изобьешь, я бы так и поступил, — бубновый упрямо скрестил руки на груди, сев на колени перед тихо плачущим от ужаса валетом. — Я не позволю тебе трогать его. Это окончательное решение. — Да что происходит наконец? — возмутился Куро. — Я прихожу и вижу какие-то голодные игры с истерикой, матом и побоями! Как вы это объясните? Пик! Что тебе сделал Вару? Ты как с цепи сорвался! — А пусть он сам расскажет. Послушаем, насколько ещё пороха хватит, — проговорил король со злой усмешкой.- Вару, ну что же ты? Давай, расскажи Куро, какой ты у нас герой. Пусть порадуется! — Так! Прекратите оба немедленно эти издевательства!- Данте, подхватив валета под руки, помог ему подняться.- Что же вы за звери-то за такие? Он ошибся, да, но нельзя винить его в этом! Он не может поступать иначе, это его эмоции, за которые он отвечает! Надо помочь ему, а не ругать! — Лично я вообще не понимаю, в чём проблема, — Куромаку обиженно скрестил руки на груди. — Может кто-то хочет объяснить мне что и кто натворил? — Фух, а вот и я! Еле-еле уговорил Феликса не идти за мной, — в коридор вышел запыхавшийся Ромео, поправляя пряди волос на ходу. — А что у вас тут случилось? — Мне тоже очень интересно это узнать. Данте, Пик, поде́литесь знаниями? — с сарказмом спросил Куро. — Сначала я успокою Вару, а уже потом буду объяснять что-либо, — спокойно и твёрдо проговорил Данте.- Он на ногах не стоит! — Пусть благодарит судьбу за то, что вообще жив остался, — бросил Пик. — Уведи эту тварь отсюда, видеть его не могу. — Пик! Как ты можешь говорить так? — всплеснул руками Ромео. — Он же твой валет! Ты должен его защищать! — Знать его не желаю,— Упрямо заявил король. — Данте, убери его. — Мы обсудим всё после. Пойдём, малыш, отдохнёшь немного, — последние слова были обращены к Вару. Мягко взяв онемевшего валета за плечи, Данте мягко вывел его из коридора. Подросток шёл медленно, едва переставляя ноги. Перед глазами, на которых по-прежнему покоились зелёные очки со спиралью, было пусто. Словно контузило — ничего не видно и не слышно, в ушах гул. Хотелось разрушить эту тишину чем-то, но язык не слушался, поэтому приходилось молчать. Молчал и Данте, что по-прежнему крепко придерживал вальта под руку и за плечо. На секунду показалось, что это молчание навсегда, что если не сказать что-то, то не услышишь больше ни звука, всё рухнет и самое важное — сказать, сказать хоть слово, хоть что-нибудь, но не молчать! Из пересохшего горла вырвался хриплый стон. Не успел Данте сделать что-либо, как Вару опустился на колени, вцепившись руками в волосы и зарыдал, зарыдал так, будто бы он в один миг потерял всё. — Успокойся, друг мой, — Данте присел на корточки перед рыдающим валетом. — Ты поступил очень дурно. Но реветь смысла здесь нет — надо исправиться. — К-как? — сквозь всхлипы и рыдания спросил Вару, задохнувшись слезами. — Извиниться. Только так можно будет показать, что ты действительно жалеешь о содеянном. Если Зонтик простит тебя, это будет означать, что твоя вина снята. — Н-но П-пик н-не п-прост-тит м-меня! — зарыдав ещё горче, валет повалился на пол.- Он в-вид-деть мен-ня н-не х-хоч-чет! — Он очень зол на тебя. Ты поступал ужасно, ему сложно смириться с мыслью о том, что его валет способен на такое. Но я уверен, что если ты будешь достаточно послушным и быстро исправишься, он сменит гнев на милость. — Он уб-бьёт м-меня, ес-сли ув-видит! — отчаянно воскликнул подросток, вцепившись себе в волосы ещё сильнее и сжавшись в комок. — Да, возможно он захочет тебя избить. По его мнению, ты должен перенести то, что причинял другим. Не бойся, в обиду тебя никто не даст. Вару ничего не ответил. Зажмурив опухшие от слёз глаза, он тихо плакал, сжавшись и вздрагивая от рыданий. Данте мягко гладил его по волосам, качая головой. — Пойдём, друг мой. Слезами ничего не поправить, — осторожно подняв вальта на ноги, он увёл его в комнату.***
Тем временем в коридоре разворачивались далеко не простые события. — Объясни что происходит! — кричал Куромаку. — Клянусь, ещё секунда и я тебе вделаю! — Эта тварь мучила Зонтика! — проорал в ответ Пик, ударив кулаком по стене. — Я многое спускал ему с рук, но этого не прощу! — Успокойтесь! — трефовый изумлённо зажмурился от того, что столь хрупкий клон как Ромео может кричать столь оглушительно — Замолчите! Мы же взрослые адекватные люди, мы в состоянии решить всё мирно! Если мы не угомонимся... — То что!? Кто и что мне может сделать!? Я клон номер один! — от слов Пика задрожали стены. — Создатель скоро просто вышвырнет нас в карточный мир! И будет прав! Мы — одна большая обуза! Он будет прав, если выгонит нас! И если он приедет и увидит, какой дурдом мы развели, то очень и очень рассердится! — Ты заболел? Рехнулся? — холодно бросил Куро. — Создатель любит нас, что бы мы не натворили, и никогда нас не бросит. Или... Мы сильно провинились... — король сжал ладонями голову. — Давай просто постараемся побыстрее всё уладить, — предложил Феликс, появившийся здесь непонятно откуда. — Тогда всё будет хорошо. — Мне на Вару плевать, — заявил Пик. — Перед Зонтиком извинюсь хоть на коленях... — Но ведь так нельзя! — возмутился Ромео — Он твой валет! Ты ведь тоже ошибаешься, и мы прощаем. — Я извиняюсь! Перед каждым, если провинился! — Пик топнул ногой, скрещивая руки на груди — Даже перед Габриэлем, если он испугался моего крика и расплакался! Этому на всех наплевать... — Нда... — Куромаку задумчиво прикусил губу. — Так... Пусть Данте сначала разберётся с Вару, я пойду к Зонтику, поговорю с ним... Дальше будет видно. — Я с тобой! — резко бросил Пик — Надо попросить прощения... — Я к Данте, — решил Ромео. — А я... Я... — замялся Феликс — А я пойду приготовлю обед! — заключил он. — Ну хорошо, — проговорил Пик. Голос звучал особенно грубо и хрипло, он не переставал скалиться, показывая острые клыки. — Ещё надо Создателю отзвониться и с Габриэлем кому-нибудь посидеть. Феликс, Габриэль на тебе, Создателю наберу сам. — Хорошо! Обед в два, — Феликс направился в комнату. Постояв минутку на месте, все разошлись по своим делам — Куро и Пик к Зонтику, Ромео — к Данте, а Феликс и Габриэль — на кухню. Через два часа они встретились, собравшись все вместе, но пока они ещё порознь, ещё решают задачи, что дала им жизнь. На кухне бурлила жизнь: Феликс готовил что-то, отгоняя Габриэля, сующего острую мордочку везде, где можно и нельзя, Вару рыдал в своей комнате, рядом сидел Данте, гладя его по голове, а Ромео укоризненно-мягко говорил что-то. Вот в комнату Зонтика зашла стройная, подтянутая фигура в очках, оставляя другую — крепкую, со встрепанными волосами снаружи. Отойдя, Пик, оставшийся пока за дверью (не суйся в отношения трефовых, целее будешь), аккуратно достал мобильник, набирая знакомый номер. Звонить не хотелось — Фёдор обязательно начал бы расспрашивать, как дела у каждого из них, и что происходит в его отсутствие в маленькой уютной квартире. Тут пришлось бы или долго объяснять всё, пытаясь подобрать нужные слова, или врать... А врать Пик не любил. Считай, пыткой для прямолинейного, даже резкого пикового короля было произносить слова лжи, смотреть потом, как раскроется всё, в немного грустные, мягкие глаза Создателя... Вздохнув, Пик нажал кнопку "вызов" и приложил к уху трубку. Пошли долгие гудки и лишь через минуту короткий звон сообщил о том, что Фёдор наконец-то на связи. — Алло, Пик? Здравствуй. Давно вы не звонили, — мягкий, ласковый больно полоснул по ушам пикового короля. — Здравствуй, — голос Пика сорвался от волнения. — Ты как? Когда вернёшься? — Нескоро, — в голосе Фёдора проскользнула лёгкая грусть. — Недели две ещё поте́рпите? — Потерпим, — Пик прикусил нижнюю губу. — А как дела? — У меня-то в порядке, в канаве пьяный не валяюсь. Вы как, рассказывай. Вы ж такие непоседы у меня, всё ссоритесь, как котята. Что там у вас происходит? Момент истины или лжи. Глубоко вздохнув, Пик секунду молчал, делая непростой выбор. Вдох. Слова застревают в горле. Непонятно зачем зажмурившись, Пик позволил непростому ответу слететь с побелевших губ. — Всё в порядке, Создатель.