С чистого листа

На следующий день Утро. Солнце взошло. На деревьях поют птицы. Всё люди просыпаются… В своих домах… Хотя… Погодите… А где наш главный «герой»? POV Танкман: Ой, господи… Опять эти кошмары… Стоп… Где я? Под ногами валялось одеяло, и я сидел на… Кровати? Получается… Я не на улице?! Ну хоть что-то хорошее… Хотя… Вся эта комната в розовых тонах! Ненавижу розовый! Также я слышал чей-то голос… Знакомый голос… И тут дверь открылась… На пороге стояла та самая девушка, которую я вчера спас!!! Не ожидал такого поворота… — Оу, привет, ты уже проснулся? — спросила она. Я лишь кивнул. — Хорошо… У тебя наверняка сейчас куча вопросов… Я постараюсь на них ответить… Если конечно успею приготовить нам завтрак. Жду тебя на кухне! — И она ушла. Я остался один. Как всегда… Ладно, щас встану и… Ай! Почему я упал? Я попытался снова встать, но… Ай! Да чтож ты будешь делать то, а?! В итоге я попытался встать уже 28 раз, но… Безуспешно… И тут эта же девка снова зашла… — Что, наш "маленький" не может встать? — сказала она. М-маленький?! Мне 30 лет!!! — Может тебе помочь? -спросила девка. Я кивнул. И тут она взяла меня на руки… К-как маленького! Ненавижу, когда так делают! Ну… Что теперь поделаешь с этой девчонкой… Мы вышли из комнаты. Она начала куда-то тащить меня… Я лишь смотрел по сторонам... Это лишь сон... Или нет? Вскоре мы пришли в гостиную... Эм... А где кухня? Я посмотрел на неё. - Что-то случилось? - спросила она. - Ты сказала, что готовишь завтрак... Тогда почему мы не на кухне? - Она лишь тихо засмеялась. И сказала: - Это сюрприз... А пока, посиди здесь - Она посадила меня на диван. И ушла... Мда... Вот тебе и отдохнул... Хм... Я чувствую или здесь что-то не так? Также я заметил странную картину с надписью: Автор - Карач... Караченцева Виктория!? Стоп... Получается я в доме... Этой "уродливой тихони"!? Ну уж нет! Хотя... Это единственный нормальный ночлег... Так что... Возможно я смогу завоевать её дом! И эта "трусиха из старшей школы" больше не будет доставать меня! Воспоминания: Девочка сидела в углу и горько плакала. На её лице было множество ран... Рядом с ней стояли три парня и громко хохотали. - Слабачка, неудачница! - обзывали они её. И тут прозвенел школьный звонок. И лидер команды - Джон (А именно Танкман) сказал: - Парни, за мной! - И они ушли, оставив девчонку одну... Конец воспоминаний: Да... Вот это времена... И тут мои мысли прервала она - эта дура Вика. - Что, догадался насчёт моего имени, Джон?... - Ну точно она!!! Вика продолжала - Уж теперь-то я смогу тебе отомстить за всё то, что ты мне причинил когда-то! - Воспоминания: Группа хулиганов ушла от девочки, при этом они так громко смеялись, чтобы она ещё больше плакала... Но потом плач стих. И девочка, встав на колени, закричала: - Когда-нибудь... Я смогу тебе отомстить! И ты это... Запомнишь надолго, Джон! - Но мальчик лишь посмеивался. Конец воспоминаний: - А пока... Ты будешь жить у меня и... Наслаждаться своей новой жизнью с чистого листа! - - С чистого... ЧТО!? - И в следующий момент я ощутил, как мне в рот погрузилось что-то инородное и уже давно забытое, от которого ещё исходил запах молока, - это была соска. Я поспешил выплюнуть её, но у меня ничего не получалось. - Сейчас я научу моего малыша сосать, – доносился до меня её голос. Я почувствовал, как её руки зажимают мне нос, и я инстинктивно начинаю подсасывать и сглатывать тёплое молоко. Вкус кипячёного молока мне никогда не нравился, но у меня не было выбора, поэтому я решил подчиниться, зная теперь то, что она от своего никогда не отступится. После нескольких глотков я почувствовал сильную жажду, и это молоко на самом деле начало приносить мне некоторое облегчение. Когда я взялся интенсивно поглощать это питьё, то с удивлением заметил, что моя злость растворяется прямо на глазах. Отверстие в соске было большого диаметра, поэтому и сосать то особенно не приходилось. Через некоторое время я почувствовал, что уже напился, но моего мнения никто не спрашивал, и мне всё равно пришлось допивать это нескончаемое молоко. Теперь я только иногда всхлипывал и немного постанывал от своей беспомощности. Всё-таки пить было вполне удобно, потому что Вика придала мне полулежачее положение, ещё она мне что-то говорила ласковым тоном, не обращая внимания на мою злобу. - Кушай, кушай молочко, мой сладкий! Сейчас мы поспим хорошенечко. Крепко - прикрепко моя лапочка будет спать! – Нежно мурлыкала Вика, придерживая мою голову. Также меня удивил тот факт, как жадно я вначале принялся сосать молоко, видимо мне и в правду очень хотелось пить. Ещё эти сосательные движения, они придавали мне какую-то свободу действий что ли, хоть каких-нибудь действий,- "не лежать же мне бревном",- подумалось мне. Пока я раздумывал, молоко неожиданно закончилось, и после того, как я соснул воздух, Вика быстро заменила мне соску от бутылки на другую. Эта другая соска была не такая по форме, она пахла резиной, и в мои губы что-то упёрлось. Я догадался, что это уткнулось пластмассовое кольцо от пустышки, и естественно попробовал её вытолкнуть. Но Викина ладонь придержала соску, не давая мне её выплёвывать. - Джон, если ты не будешь сосать пустышку, то в пелёнках будешь круглосуточно, а потом я тебя ещё и соседям в таком виде покажу, ну а если будешь послушно себя вести, выполняя мои правила, то и я буду к тебе более благосклонна, тебе понятно? И запомни, с сегодняшнего дня и по окончанию моих каникул ты наказан. ЧТОООО!? Я НАКАЗАН!? МНЕ 30!!! Мне стало обидно от её строгой интонации, но при этом я стал ритмично посасывать соску. Оказывается, она приносила мне всё то же чувство свободы действий, о котором я подумал ранее. Эта соска немного меня развлекала своим поскрипыванием, ещё она мне давала какие-то ощущения, которые для меня были не совсем понятными. - Ну всё сейчас я уложу нашего Джона, пусть поспит. – Почти шёпотом говорила Вика, трогая мой лоб. Её руки понесли меня, как я понял, в мою спальню. Заходя в комнату, я увидел, что на огромной кровати разложено много простыней, они лежали на разных уровнях, а под ними лежало большое шерстяное одеяло в крупную клетку. Это нежно-розовое одеяло мне было заметно, потому что оно выглядывало по сторонам и лежало ниже по уровню. - Побудешь у меня маленькой лялечкой, пока всех перерастрелять не перехочется – Грозно говорила Вика, полностью на ходу меня раздевая, кроме моего шлема. Я с огромным интересом изучал то, что настелено на кровати. Прям посередине всей «постели» лежало нечто такое большое и треугольное, оно было из марли, сложенной во множество слоёв. Я видел, как Вика заняла целый отдел в шкафу этой марлей. Далее она взяла меня на руки и положила на кровать, своим задним местом я почувствовал, что эта марля ещё и очень мягкая. - Ну вот, мой воробышек, сейчас мы тебя хорошенько упакуем, чтоб знал, как не слушаться взрослых.– Мурлыкала Вика, разводя широко мои ноги и продевая это мягкое между ними. - Какой шикарный подгузник я соорудила моей зайке… Я начал подозревать, что здесь что-то не чисто, и испуганно посмотрел на неё. В её глазах я прочёл всё ту же суровость. - А зачем всё это? – вопросительным взглядом посмотрел я на Вику, которая уже больно свела мои ноги и связывала их первой простынёй. - Все каникулы буду тебя в пелёнках воспитывать, что бы в следующий раз понимал, как не слушаться взрослых, да ещё и курить по закоулкам. – Грозно заявила Вика, продолжая меня стреноживать. Я не знал, что ей ответить, вопросительно поглядывая на неё. - Ну как там тебе в подгузнике? Теперь можешь спокойно ходить под себя, - продолжала Вика. Мне стало неприятно, но ещё обиднее, мне стало от того, что мои руки стали сильно прижиматься к телу. Я услышал, как подо мной зашелестела клеёнка, и после этого из моих глаз хлынули слёзы. - О-Отпусти меня! – закричал я с обидой. – Я больше так не буду! - Нужно было думать, Джон, когда берешь эту гадкую сигарету в свой рот. Но раз ты не можешь самостоятельно принимать правильные решения, значит за тебя их буду принимать я. Побудешь пару месяцев беспомощным младенцем в пелёнках и подумаешь заодно о своих поступках. А сейчас поплачь – поплачь, мой сладкий… Мне было очень обидно за себя, я плакал навзрыд, громко при этом всхлипывая. Выслушивая её строгие слова, я уже оказался в нескольких простынях-пелёнках, причём одна из них накрыла меня с головой. Я ощущал, как эти безобидные пелёнки всё сильнее стягивают моё тело, и чьи-то мягкие руки нежно вытирают мои нескончаемые слёзы. Белая косынка с каким-то рисунком обхватила мою голову и шею, завязываясь где-то сзади. С ужасом для себя я понял, что моя голова теряет способность к движению. И мои руки, мне стало ясно, что их теперь не вытащить ни за что на свете. Моя беспомощность прибавлялась с каждой минутой, или правильнее будет сказать, с каждой новой простынёй. Тем временем следующая огромная простынь накрывала меня от шеи и до кончиков ног, перекрывая предыдущую. Её нижний край Вика подвернула наверх, и мои руки были прижаты к телу ещё сильнее. - Потерпи, маленький, - обратилась она ко мне бархатным голосом,- потерпи мой Джон, ещё парочка пелёночек, и я оставлю тебя в покое. Её ласковый голосок на меня не подействовал успокаивающе и я продолжал обидно рыдать. Тут я почувствовал, как очередная пелёнка опять обхватывает меня с головой. В этот момент я ощутил, что эти простыни-пелёнки меня не только сжимают по бокам, они начали теперь сжимать меня и сверху вниз. - Та-ак, теперь второй платочек завяжем моему лапушке, что бы пелёночки с головки не спадали, как бы он у нас не крутился… - Мурлыкала Вика, стараясь перекричать мои всхлипы и завязывая на мне второй тугой платок. – Как же мы плачем, ну прям как детки маленькие плачут. Пытаясь повернуть голову, я понял, что это абсолютно бесполезное занятие. Мои руки и ноги так же пошевелить не представлялось возможным. Всё моё тело было абсолютно сжатым и полностью зафиксированным, что было совсем непривычно и чрезвычайно меня оскорбляло, поэтому я с обидой закрыл глаза. - Ну вот, спеленали нашу принца несмеяну, теперь ещё в одеялко и всё, будешь так до вечера спать. Вечером перемотаем и опять до утра. - Е – а –о –ва-а-а…. – Я попытался открыть рот и запротестовать, но понял, что мне это сделать совсем не получается. Толи из-за истерики, толи от сжимаемых мой подбородок платков, у меня почему-то получаются только гласные звуки. С удивлением, своими заплаканными глазами я посмотрел на Вику, продолжая громко всхлипывать. - Тише- тише… - С улыбкой защебетала мне она, заворачивая меня в толстое шерстяное одеяло. – Маленькие детки разговаривать не умеют, и они должны сосать сосочку, и ты обязательно её получишь. Ну что, как там тебе в пелёночках, нигде не давит, нигде не жмёт? – Словно издеваясь, спросила она, перекатывая меня словно клубочек, из стороны - в сторону. Вика подворачивала подо мной это большое одеяло, совсем не обращая внимания на мои обиды... Потом она достала какие-то банты. Когда я почувствовал, как эти девичьи банты сильно сжимают моё тело по рукам и ногам, то на душе мне стало ещё больнее, и моя истерика проявилась с новой силой. Так оскорбительно в своей жизни я ещё никогда не плакал, совсем не обращая внимания на моего "врага". - Ой, какая лапочка у нас красивая появилась! С пышным бантиком! - Восклицала Вика, перекрикивая мой плач и подхватывая меня на руки. – Какой же ты у меня ещё маленький и лёгенький! – Промурлыкала она, пытаясь меня успокоить. С тем, что я лёгкий я согласен, но то что я ещё "маленький", с этим я был не согласен, Я пытался сказать об этом ей, но истерика захватывала моё сознание и из меня исходили только невнятные звуки. В следующий момент она начала прохаживаться со мной по комнате, продолжая меня покачивать. Она что-то нежно и ласково мне говорила, называя красивой куколкой, при этом бесполезно пытаясь меня успокоить. Я очень обиделся на всех, поэтому моему горю не было границ. Мелком, представив свой вид со стороны, я вообразил, как мама держит на своих руках запеленатого малыша, и тот в подтверждение своего облика, плачет в истерике, тем самым доказывая своё положение младенца. Эта мысль, хоть и посетила мой разум, но в тот момент она мне была крайне безразлична, учитывая то, как насильно меня обратили в беспомощного младенца. «Зачем она так со мной поступает? Неужели нельзя меня поставить просто в угол? Почему она превращает меня в грудного ребёнка? Мне так туго, так обидно!» - струились мысли у меня в голове, от которых я ни как не мог успокоиться. В общем, когда меня, наконец, оставили в покое, то мне стало даже почему-то удобно. В следующий момент я услышал, как закрывается дверь моей спальни. Оставшись наедине, я попробовал пошевелиться, но у меня совсем не получилось сделать даже намёк хоть на какое-то движение. Я решил оставить эти попытки и принялся развлекать себя соской, получая при этом новые, до этого незнакомые, для меня ощущения. Сон пришёл ко мне незаметно, забирая меня в свои уютные объятья.