All About Love

Кихёна завели в большой зал, и только многолетний опыт дал ему удержаться на ногах после того, как его шесть чувств были атакованы негативом, кажется, всего мира. В большой клетке почти у стены стоял человек, которого, для зрелищности обдали огнём, как только потенциальный покупатель перешагнул порог. Мерзкого пошива мужичок, который вёл его по коридорам особняка, тут же начал распинаться о чём-то, но Кихён даже не слушал, подходя к клетке все ближе. У самой двери был постелен богатый ковёр, на котором стояли вычурные кресла и диваны, а вокруг клетки только голый бетон на стенах и полу, защищающий от огня. — Не советую подходить ближе, сэр, — окликнули его. В подтверждение из клетки полилось пламя, слегка подполившее крайние ворсинки ковра. Человек, стоявший в клетке — был огненным лисом и пламя, лизнувшее дорогой настил, не было искусственным. Огненные кицунэ умели поглощать и источать эту опасную стихию, брали ее под контроль с той же лёгкостью, с какой человек пил воду. Кихён не зря сюда пришёл. Взгляд скользил по бедному озлобленному созданию, его одели, как куклу в жаростойкий комбинезон, нацепили маску — мерзкое подобие намордника, и обули в тяжелую обувь. Видимо, чтобы выглядел краше, а когда сбежал — дал кому-нибудь этим ботинком по лицу. Это заставило довольно улыбнуться и превратить улыбку в ухмылку. Кихён встал на бетон и подошёл к клетке вплотную. Лис смотрел на него узкими злыми глазами и принюхивался. Кихён тоже втягивал носом запах гари и боли, сочувствуя всеми фибрами души. — Не знал, что лисы носят намордники, ты был плохим мальчиком? — насмешливо, играя на публику, спросил Кихён и на него нарычали. Ожидав устного нормального ответа, Кихён удивленно посмотрел на богатого мужчину, боязливо стоявшего на ковре. Злость стискивала сердце — неужели можно быть ещё большей мразью, чем есть сейчас? — Он матерился, ругался и кричал, — пояснил «владелец». — Теперь он может только рычать, — его стремное ебало исказилось надменностью. Кихён за малым в него не плюнул. — Я хочу снять с него маску, — скрывая собственную злость и страх за здоровье лиса, твёрдо сказал Кихён. — Не советую этого делать. — Вдруг вы испортили ему лицо, — вдруг вы, мрази, искалечили его операциями, как животное. Мужчина испуганно скривился и все же подошёл к клетке, открывая замок на ней. — Спасибо. Три электрических хвоста, появившиеся за спиной Кихёна, прошли сквозь тела двух охранников и горе-владельца. Бизнесмены сраные. — Меня зовут Кихён, — он переступил порог клетки, которую не смог бы открыть без посторонней помощи, и осторожно потянулся, чтобы снять с лиса намордник. Тот не без опаски, но поддался мягким рукам. — Чжухон, — голос лиса был хриплый и злой, сам он стоял и сверлил Кихёна взглядом, ожидая его дальнейших действий. Его тело было напряжено, готовое атаковать или бежать в зависимости от ситуации. Зато Кихён успокоился — с этим кицунэ все будет в порядке. — Хорошо, невероятно красивый Чжухон, — Кихён улыбнулся своей самой тёплой улыбкой и вышел из клетки, давая Чжухону сделать то же. — Что ты хочешь на ужин? — Ток-покки, курочку и пиво, — выговорил Чжухон, пиная мертвое тело своего пленителя тяжёлым ботинком несколько раз подряд. — Я знаю прекрасное место, — согласно ответил Кихён после того, как труп мудака сгорел в жарком алом пламени огненного лиса. Чжухон улыбнулся коротко и совсем слегка, но теперь Кихён знал, что у освобождённого были очаровательные ямочки.