All About Love

Хосок слышит как каблуки ботинок стучат об асфальт, звук кажется весьма знакомым, но у него нет сил вспомнить. Он с трудом открывает глаза, слава богу целые после такой драки, и скользит взглядом снизу вверх. Видит острые носы дорогой обуви, черные брюки, чёрное пальто. Ноги худые и очень знакомые. Он смотрит выше, приподнимая гудящую голову, пытается понять, некто над ним курит или у него просто в глазах дым. — Давно не виделись, — звучит знакомый голос и Хосок, наконец, узнает, кто это. — Твои мускулы все такие же горячие, чертовски жаль, что сегодня они тебя подвели. Хосок усмехается, но молчит, сплевывая на асфальт кровь и пытаясь сесть. — Что у вас тут происходит? Хёнвон стоит, не пытается даже присесть чтобы помочь, и Хосок знает почему — не хочет пачкать подол дорогого пальто. Вампиры слишком педантичны. — Веселимся, — хрипит Хосок, которому, все же, удается сесть и опереться о стену. — И глаза у тебя все такие же красивые, — хмыкает Хёнвон. — А ты все такая же сука. — Честно. — Как и всегда. Хосок поднимается на ноги и тут же охает, когда и ему и вампиру приходится увернуться от ангельского клинка. Хёнвон действует быстрее, хватает охотника за горло и прижимает к стене в нескольких сантиметрах от земли. Хосок смотрит на то, как его большая ладонь сжимает чужое горло и отгоняет от себя наваждение возбуждения. — И схренали? — задаёт вопрос Хёнвон и охотник хрипит что-то нечленораздельное. — Что? — вампир прислушивается а потом поворачивает голову охотника, чтобы увидеть руну. — О, так история повторяется, — он рассматривает выжженный на шее рваный круг и поворачивается к Хосоку. — Значит, его можно убить без проблем с Конклавом? Хосок кивает и наблюдает, как вампир сжимает ладонь сильнее, раздавливая шею охотника. — И что им нужно было от фэйри? — он отбрасывает труп и отряхивает руки. — Благой Двор же не лезет в дела мира сего. — Тебе все смешно? — Хосок держится за бок и кривится, оглядывая землю в поисках хоть какого-нибудь растения, чтобы помочь себе. — Не уклоняйся от ответа, — недовольно шипит вампир. — Мне нет выгоды рассказывать тебе что-либо. Вампир, который убегает от собственного клана и общается с фэйри — вряд ли поможет. — Даже если я помогу тебе добраться домой? — Ты-то? Фэйри и вампиры не дружат, они держатся в стороне друг от друга, не предпринимают никаких действий, которые можно было назвать хотя бы холодной войной, но на генетическом уровне ненавидят друг друга. Может быть за много лет это все начало стираться, может быть в Хосоке и Хёнвоне что-то сломалось, но они не стремились грызть друг другу глотки при первой же встрече. Они разговаривали едко и колко, но никогда не стремились убить. Хосок не знает, что чувствует Хёнвон, но сам… иногда, в те разы когда встречает вампира, хочет остаться рядом. Любой народ, нежить, охотники или люди назвали бы это влюбленностью, Хосок называет это «не неприязнь». — А что не так? — невинно уточняет Хёнвон. — Ты не пойдёшь в мой дом. — Ну сам ты до него тоже не доберёшься, — смех вампира гулко отдаётся в сердце. Хосок хмурится. — К тому же, тебя бы подлатать. — Да что ты знаешь… — Кое-что знаю, — коварно улыбается Хёнвон. Тяжелый вздох слетает с губ. Хосок избит охотниками Круга, он перебил их в ответ, но, вампир прав, одинокий сильно раненный фэйри не доберётся целым домой и на то есть длинный список причин. — Ты заключаешь сделку? — уточняет Хосок. — Предположим. — Хорошо. Хёнвон подходит ближе и помогает Хосоку опереться на него. Фэйри — магические существа, восстанавливаются довольно быстро, но даже таким ранам стоит помочь в заживлении. Вампир — не лучшая помощь, но единственная. Хосок, недовольный собой, опирается на Хёнвона сильнее и ведёт его к себе. Вампир в доме фэйри. Если кто узнаёт — не оберутся проблем. В глазах медленно темнеет от усталости и боли. Хосок сильнее стискивает плечо Хёнвона и глубоко дышит, чтобы оставаться в сознании. * Солнечные лучи не пробиваются сквозь плотно задернутые шторы, но биологические часы Хосока подсказывают, что уже утро. Вчерашний вечер всплывает в памяти по кусочкам, неторопливо складываясь в единую мозаику. Нападение в переулке, Хёнвон, путь домой и корявые попытки вампира лечить его. Но надо будет его поблагодарить — без его помощи кто знает, что было бы с Хосоком. Он медленно садится, ощущая, как полученные раны за ночь зажили до неприятно тянущих рубцов. Ощущение, что что-то не так — не покинет фэйри и он оборачивается. Рядом, совершенно бездвижно, лежит вампир. Судорожно перебирая в голове воспоминания — Хосок выдыхает. Ничего не было. Тогда зачем? Хосок перебирается на вампира, садясь на его бёдра и упираясь в плечи, скрытые темной рубашкой, чтобы удержать при попытке бегства. Но Хёнвон только открывает глаза и улыбается. — Зачем ты остался? — И тебе доброе утро, — усмехается вампир. — Зачем. Ты. Остался? Было бы куда проще, если бы они давно друг с другом спали. Некоторые, не смотря на вражду и запреты, ищут остринку у Детей Ночи. Но сколько бы Хосок не отрицал свои чувства, называя их «не неприязнью» — он влюблён в вампира, и это связь уже совсем иного уровня. Это сложнее и опаснее. Это неприемлемо. — Спасибо, что довёл до дома, спасибо, что помог обработать раны. Всегда пожалуйста, фэйри, — язвит Хёнвон. Хосок хмурится и убирает руки с чужих плеч, складывая у себя на груди. — Спасибо, — все же говорит он и порывается встать с Хёновна, но тот резко поднимается, обхватывая руками талию Хосока, а его холодный язык скользит по крепкой шее. Хосок, не в силах сдержаться, стонет. Если они переспят — у фэйри не будет пути назад, вместе с охапкой его бесполезных чувств. Но он откидывает голову, позволяя вампиру облизать себя ещё раз. — Укусишь меня — и открою шторы, — шепчет Хосок, вспоминая, кому открывает шею. — Тебе нравится? — ладони Хёнвона сжимают его ягодицы. — Да, продолжай, — услышав это, вампир мгновенно его целует. Хосок мог бы схитрить. Мог бы ответить на вопрос сотней правд, чтобы не говорить всего этого и не совершать ошибки. Но уже не видел смысла. С Хёнвоном хочется быть, и раз уж сама судьба вернула его в это смутное время, кто Хосок такой, чтобы спорить? Его целуют и это ощущается восхитительно.