Графиня Малфой

— Гермиона, можно твой серебряный нож? Изабелла изумленно моргнула и повернула голову направо. На нее, моргая ярко-зелеными глазами, смотрел юноша в круглых очках. Возникло жгучее желание расчесать его лохматые волосы. — Ну? Можно? — с нетерпением повторил он. Затем, не дождавшись никакой реакции, вдруг потянулся вперед и, схватив нож, вернулся к своему котлу. Изабелла сглотнула и огляделась. В темном подземелье было невероятно душно из-за многочисленных паров, клубами поднимающихся к потолку от черных круглых котлов. Вокруг хлопотало много молодых людей в мантиях с зелеными и красными нашивками. — Поторопитесь, ребята! — раздался радостный голос. Изабелла обернулась и заметила, как между рядами столов прогуливается счастливо улыбающийся мужчина с пребольшим животом, подпрыгивающим при каждом шаге, и с любопытством заглядывает в котлы. — Осталось пять минут до конца занятия! Никто не забыл о призе? — в этот миг он даже захлопал в ладоши от удовольствия. — Нет, профессор Слизнорт! — воскликнул кто-то в ответ. — О, мисс Грейнджер, почему вы ничего не делаете? — с изумлением спросил профессор, подойдя к ней. — Что? — Изабелла даже охрипла от удивления и легкого негодования. Как она вообще здесь оказалась? Кто все эти люди и о чем они говорят? — Может, Грейнджер наконец поняла, что у нее нет способностей? — раздался тягучий холодный голос, Изабелла похолодела оттого, насколько знакомым показался ей этот голос, и, повернувшись, задохнулась от удивления, заметив юношу с платиновыми волосами. — Заткнись, Малфой! — воскликнул юноша с лохматыми волосами, минутой ранее забравший серебряный нож. — Ну что вы, мальчики, — покачав головой, пожурил их Слизнорт, — не нужно ругаться на моих уроках. Ох! — он вдруг зажмурил глаза от удовольствия и расплылся в счастливейшей улыбке. — Мистер Поттер, я не сомневался, не сомневался в вашем таланте! Этому невозможно научиться! Не иначе, как этот дар перешел к вам от матери! — Спасибо, профессор, — смущенно ответил Поттер. Изабелла пристально в него вгляделась. Ничего общего внешне с Аароном Поттером или Лаурой. У него были угольно-черные волосы и ярко-зеленые ясные глаза. — Моя мама…? — Да, мистер Поттер, да, Лили Эванс была настоящим гением в зельях! — профессор мечтательно посмотрел вдаль и издал вздох, полный печали. — Безусловно, Гарри Поттер сегодня оказался явным победителем нашего маленького соревнования! Но, остальные, не расстраивайтесь, вам обязательно улыбнется удача на других моих уроках! Вы тоже хорошо поработали, мисс Грейнджер! — с этими словами он снисходительно посмотрел на Изабеллу. Она недоуменно заморгала. Ее разрывало между желанием подождать и посмотреть, что последует дальше, и накричать на него, чтобы он перестал называть ее этим непонятным просторечным именем. — Профессор, почему мой котел трясется? — дрожащим голосом спросил кто-то за ее спиной. Изабелла развернулась и обнаружила темноволосого юношу с круглым лицом. Вид его был абсолютно несчастным. Он поднял полные ужаса глаза на Изабеллу и прошептал: — Гермиона, кажется, я снова сделал что-то не так… В тот момент, когда Изабелла была готова сама взорваться и швырнуть в него что-то тяжелое, взорвался его котел, полный горячего зелья темно-зеленого цвета. Все исчезло, растворилось в дымке серого тумана. Изабелла закашлялась и открыла глаза. Она лежала на холодной земле, а над ней склонился высокий мужчина со светлыми длинными волосами, собранными в хвост атласной лентой. — Ну здравствуй, Изабелла. Изабелла стремительно села и отпрянула назад. — Граф Лиделиус?! Граф выпрямился, и по лицу его пробежала едкая усмешка. — Вы?.. — Изабелла резко вскочила на ноги и изо всех сил толкнула мужчину в грудь. Он в ответ лишь расхохотался, откинув голову назад. В глазах его плескались искорки веселья. Изабелла почувствовала, что вот-вот расплачется, словно маленькая девочка. — Как вы можете смеяться мне в лицо? Как можете говорить со мной после всего, что сделали? — она все-таки не выдержала, и горячие слезы потекли по ее щекам, обжигая кожу. — Похитили меня, вынудили стать тем, кем я никогда не желала становиться. Делать для вас все те ужасные вещи. Вы… Лиделиус, наклонив голову набок, протянул к ней руку и вытер большим пальцем слезинку. — Неужели ты думала, что я оставлю тебя в покое? — он вдруг посерьезнел и шагнул вперед, не отводя от нее задумчивого серьезного взгляда. — Ты даже не представляешь, насколько ты сильная ведьма. — Вы уже вдоволь воспользовались моими способностями, — горько заметила Изабелла. — Верно, — вздохнул Лиделиус и скучающим взглядом оглядел ее невероятно хрупкую в этот миг фигурку. — Я сполна воспользовался твоей магией. И все же мне жаль с тобой расставаться. — Что? — Изабелла похолодела, страшная догадка пронзила ее мозг. — Это вы… — медленно произнесла она. — Та девушка. Гермиона Грейнджер. Это она меня заменит. Лиделиус ничего не сказал, лишь молчаливый кивок был его ответом. — Чудовище! — взревела Изабелла, ударяя его кулаками в грудь, снова и снова. — Ненавижу вас! Ненавижу! За что? За что вы так со мной? Что я вам сделала? Что? Что? Граф перехватил ее руки и встряхнул, пытаясь привести в чувство, но Изабелла ничего не слышала, полностью охваченная истерикой. Внезапно он отшвырнул ее назад, но она не упала на землю, а провалилась в жуткую пустоту. От ужасающего чувства полета сердце дрогнуло, Изабелла отчаянно начала хватать ртом воздух, но ничего не получалось, ей казалось, она умирает. — Графиня? Графиня, все в порядке? Изабелла распахнула глаза и судорожно задышала. Ей казалось, что ее окутывает едкий дым, который не существовал в ее реальности, здесь, в темных из-за опущенных гардин покоях, но который прочно отпечатался в ее душе. — Графиня, что с вами? — рядом с ее кроватью стояла перепуганная Маргарет. В руках она держала изящное темно-фиолетовое платье с серебряной вышивкой. — Графиня!.. — Это неважно, — косо посмотрела на нее Изабелла. Она еще не успела прийти в себя после резкого пробуждения. Изабелла прекрасно понимала, что все, что она видела, не просто сон, это самое настоящее видение, посланное ей Лиделиусом. Это предупреждение ей о том, что времени осталось мало. Теперь она знала, кто будет той несчастной, что заменит ее. Она даже знала, как это случится. Но от этого знания ей стало еще хуже и тоскливей на душе. Изабелла поднялась с кровати и поправила на себе платье. Как она умудрилась уснуть, даже не переодевшись? — Платье для вас уже готово. Оно выгодно подчеркнет цвет ваших глаз, — не поднимая взгляда, пролепетала Маргарет, а затем, заметив, что Изабелла задумчиво смотрит на темно-фиолетовое платье, ничего не предпринимая, добавила: — Если вы наденете маску того же цвета, будете просто неотразимы. После того злополучного случая с пощечиной Изабелла еще сильнее не переносила Маргарет и злилась на себя из-за этого. — Где Кэтрин? — спросила она, не желая реагировать на слова Маргарет. Та вдруг покраснела, глаза ее забегали. — Она… она… кажется, была на рынке, вы же знаете, из-за маскарада много работы прибавилось… Изабелла сощурилась, а Маргарет покраснела сильнее и нервно сглотнула. — Ты совсем не умеешь врать. Отвечай сейчас же, где она! — Я не знаю! — истерично воскликнула Маргарет, падая на колени, из глаз ее брызнули слезы. — Я не знаю, простите! Изабелла медленно подошла к ней и схватила ее за длинную косу, опрокидывая голову назад. Маргарет продолжала беззвучно плакать, не сводя умоляющего взгляда с графини. — Ты решила, что имеешь право лгать мне? — прошептала Изабелла. — Нет… — Может, ты думаешь, что делаешь доброе дело, покрывая свою подружку? Скажи-ка, Маргарет, стоит ли она твоей семьи? Может, мне выкинуть их из замка? — Нет! — воскликнула Маргарет, хватая Изабеллу за руку. — Пожалуйста, не надо! — Тогда отвечай! — Изабелла отшвырнула ее, выпрямляясь. Маргарет глубоко вздохнула, прикрыв глаза, а затем тихо проговорила: — Кэтрин сейчас… она… она в покоях юного господина Люкориса. — Что? — Изабелла не сумела скрыть своего изумления. Она ожидала любого ответа, кроме прозвучавшего. Маргарет подползла к ней на коленях и дрожащими руками схватила за подол платья: — Пожалуйста, графиня, пожалуйста, пощадите ее! Не наказывайте ее, умоляю! — Пошла прочь! — разъяренно отчеканила Изабелла, вырывая платье, и, стремительно развернувшись, вылетела вон из спальни. Она не слышала слова фрейлин и служанок, окликающих ее, не обращала внимания на группки домовиков, украшающих замок к маскараду, при виде ее подобострастно кланявшихся в пол, так, что подрагивающие уши касались его. Нет, она, невидящим взглядом смотря перед собой, летела вперед по длинным, бесконечным коридорам, кудряшки волос, собранных в высокую замысловатую прическу, подпрыгивали в такт стремительной походке. В своем гневе она была страшна и вместе с тем прекрасна. Изабелла, вопреки обыкновению, не постучала в дверь сына. Она неслышно отворила ее и, заглянув внутрь, замерла. Картина, открывшаяся ей, совсем не была похожа на ту, что успела построиться в ее воспаленном, измученном воображении. Они сидели спиной к двери на широкой кровати, прижавшись друг к другу, бок о бок, держась за руки. До Изабеллы донеслись сдавленные рыдания сына. — Я не смогу… — выдавил Люкорис срывающимся голосом. — Но отец не оставляет мне выбора. Он одержим местью. Я для него лишь оружие против Ноттов. Если бы Одриан Нотт не подставил его, я бы уговорил его, я бы рассказал про нас… Ведь твой отец был так верен ему, он ведь уважал его… А сейчас… — он сгорбился, спрятав лицо в ладонях, сутулые плечи вздрагивали от всхлипываний. Кэтрин вдруг повернула к нему голову и прошептала: — Давай убежим. — Что ты такое говоришь? — пораженно спросил Люкорис, поворачиваясь к ней. — Они найдут нас. Меня не тронут, но тебя могут убить. — Меня это не волнует! — по щекам Кэтрин тоже катились слезы. Он взяла его руки в свои. — Нортоны прибудут так скоро, а я… Я не хочу видеть тебя с ней, слышишь? Лучше смерть, чем такое. Ты можешь называть меня эгоисткой, но я не хочу терять тебя. Пожалуйста, мой любимый Люкорис, давай убежим вдвоем. Люкорис подался вперед и опустил голову на ее плечо. Руки скользнули за спину, обнимая. Кэтрин погладила его по платиновым волосам, взгляд ее был полон печали. — Я не могу, — прошептал Люкорис, сильнее смыкая руки. — Я Малфой, я не могу оставить свою семью, своего отца и свое поместье. Ты не понимаешь. — Я все понимаю, — дрожащим голосом ответила Кэтрин. — Я меньше всего хочу, чтобы ты страдала. — Но ты ничего не можешь изменить. Все так, как должно быть. Ты наследник богатого рода, а я всего лишь безродная фрейлина, — жестко сказала Кэтрин, отчего Люкорис отстранился, пристальным взглядом впиваясь в ее лицо. — Не говори так. Это не твои мысли. — Верно, — горько ответила Кэтрин. — Они твои. — Кэтрин… — Не надо… — вымученно простонала она, закрывая глаза. — Если твои слова ничего не изменят, то не говори. Я все выдержу, — она открыла глаза и выдавила улыбку. — Я буду твоей незримой тенью. Помни, что я всегда буду любить тебя. Кэтрин медленно поднялась и еще раз провела рукой по его волосам. — Будь сильным, Люкорис. И ты станешь великим, я это знаю. Кэтрин направилась к выходу, и Изабелла торопливо отошла в сторону. Когда Кэтрин вышла в коридор, прикрывая за собой дверь, и увидела перед собой графиню, она даже не нашла в себе сил удивиться. — Надо же, какие страсти бушуют в замке, — вкрадчиво произнесла Изабелла. Кэтрин не двигалась и не отводила взгляд, длинные русые волосы волнами спадали на плечи и грудь. Изабелла вдруг осознала, что Кэтрин очень красива. Ее молодое лицо поражало изяществом форм и неестественной бледностью, но было пустым и лишенным эмоций, словно у мраморной статуи. Тонкие руки безвольно висели вдоль тела. — Идем за мной. Кэтрин вновь ничего не произнесла, не стала молить о пощаде, как Маргарет, не стала плакать. Наверное, слез у нее уже не осталось. Изабелла шла по коридорам медленно, обдумывая все, что только что услышала, а Кэтрин неслышно шла за ней. Когда они подошли к покоям Изабеллы, рядом никого не оказалось, даже Маргарет куда-то испарилась. — Говори, — Изабелла сверкнула глазами. — Мне нечего сказать, графиня, — тихо произнесла Кэтрин. — Я приму любое наказание. Я очень виновата. — Ты не боишься даже смерти, — вдруг поняла Изабелла, шагнув ближе к ней, а затем изумленно расширила глаза, осознав: — Ты стремишься к ней. Кэтрин промолчала, глядя на Изабеллу взглядом, который та никак не могла определить. — Я все не могла понять твоих мотивов, — вкрадчивым голосом продолжила Изабелла. — Теперь все ясно. Ты получала удовольствие, глядя на меня и думая о том, как одурачила моего сына. — Это не так… — Кэтрин покачала головой. — Я все слышала. Слышала, как ты пыталась манипулировать им. Неужели ты действительно поверила своей жалкой душонкой, что он бросит все и убежит с тобой? Кэтрин вздрогнула от хлестких, как пощечины, слов графини. Изабелла вдруг схватила ее за волосы и начала трясти ими, как сумасшедшая, не сводя с девушки дикого взгляда. — Посмотри на себя, посмотри, посмотри, посмотри, кто ты такая? Откуда в тебе столько наглости, дерзости и нахальства? Как ты вообще посмела приблизиться к нему, ты же просто ничтожество, ты грязь под такими, как мы, ты жалкая грязнокровка… нет! Жалкая магла, которая не достойна даже его взгляда... — ВЫ ТОЖЕ ГРЯЗНОКРОВКА! — вдруг закричала Кэтрин, вырываясь из железной хватки Изабеллы, в ее светло-голубых глазах плескалось настоящее безумие. — Хватит притворяться знатной особой! Вы ведь родом из Ирландии, вы родились в семье таких же маглов, что и я! Но вы здесь сейчас! Почему же нельзя мне? Чем же я хуже? Изабелла с криком подскочила к фрейлине и ударила ее по щеке наотмашь. — ЗАМОЛЧИ! ЗАТКНИСЬ! ЗАКРОЙ СВОЙ РОТ! — с каждым словом она с силой била фрейлину по щекам, по плечам, по спине, не ощущая, как из глаз нескончаемым потоком текут слезы. Она вдруг замолчала, мгновенно затихая. — Ты не знаешь всего ужаса, через который я прошла, — хриплым голосом проговорила она. — Ты ничего не знаешь. Щеки у Кэтрин горели огнем, перед глазами шли круги, но она упорно молчала. — Наивная и глупая, — Изабелла обессиленно опустилась в кресло, закрыв лицо руками, давясь рыданиями. — Простите, графиня. Я не хотела этого говорить, — пробормотала Кэтрин, нервно сглатывая ком в горле. В спальне воцарилась гнетущая тишина, разрушаемая лишь тихими всхлипываниями Изабеллы и тяжелым дыханием Кэтрин. Неожиданно Кэтрин абсолютно спокойным голосом отчеканила: — Люкорис уже все сказал мне. Если вы слышали наш разговор, то поняли: между нами все кончено. Я сдалась, графиня. И меня действительно не волнует, что со мной будет. Молю лишь: не прогоняйте меня. Я не стану вмешиваться, не стану даже приближаться к нему. Пожалуйста, позвольте мне хоть изредка видеть его. Издалека, но видеть. — Меня уже тоже это не волнует, — Изабелла поднялась с кресла. — У меня есть поручение для тебя. По лицу Кэтрин пробежала тень удивления. — Я говорю это тебе не из особого доверия, — Изабелла поморщилась от недовольства и вздохнула, — но лишь тебе подвластно его выполнить. — Я все исполню, графиня, — твердо кивнула Кэтрин. Изабелла внимательно вгляделась в ее лицо: кроме решительности на нем прочно отпечатались какое-то отчаяние и безграничная печаль. Если бы они с Люкорисом родились несколькими поколениями позднее, возможно, им судьбой было бы уготовано счастье. Хотя судьбу, подобную судьбе Изабеллы, можно назвать счастливой с большой натяжкой. — Вот, в чем заключается мое поручение… *** — Что это? — нахмурилась Изабелла, не отрывая взгляда от пергамента, лежащего на столе. Лаура закатила глаза. — Твое имя. — Выглядит отвратительно, зачем придумывать такие странные символы? Может, как-нибудь по-другому поможем несчастной? — Прекрати, Белла! Я тебе уже сто раз объясняла, что она поймет руны. — И слово еще такое… — Изабелла покачала головой. — Мне все еще кажется, что ты просто решила подшутить надо мной, нарисовав какие-то значки и утверждая, что это язык! — Белла! — прикрикнула Лаура, которую уже немного нервировала сложившаяся ситуация. — Что? А ты не думала, что будет, если Эвелин кому-то расскажет о твоей сумасшедшей просьбе? — Это же ребенок! Если убедить ее в том, что делишься величайшей тайной, она никому ничего не расскажет. В любом случае, тебе даже ничего не нужно делать. Я сама с ней поговорю, а ты лучше займись подготовкой к маскараду, — с едва скрываемым ехидством в голосе посоветовала Лаура. Изабелла заскрежетала зубами. Она уже даже начала немного жалеть, что затеяла весь этот бал. Смысл в присутствии Лауры и Артукуса, если она все равно не может с ними общаться? *** Изабелла в расстроенных чувствах шла по коридору, когда услышала голос Артукуса. Она не повернулась, лишь остановилась, дожидаясь, пока он поравняется с ней. — Я тебя не отвлекаю от важных дел? — серьезно спросил он, но, когда Изабелла наконец посмотрела на него, увидела, как его губы слегка подрагивают, словно он еле сдерживается, чтобы не рассмеяться. — Какие у меня могут быть важные дела? — обиженно начала Изабелла. — Меня вообще не должно что-либо волновать, — она сощурилась и посмотрела на Артукуса исподлобья. — Ты ведь больше думаешь о несчастной, нежели обо… Артукус не выдержал и захохотал, вдруг прижимая ее к себе. Изабелла попыталась вырваться, но смех графа внезапно оборвался, а руки сильнее сомкнулись за ее спиной. Изабелла замолчала в его объятьях, сама не замечая, как по ее щекам покатились слезинки. Она прижалась щекой к его груди и закрыла глаза. Как же долго она сдерживалась. За всю свою жизнь она была счастлива совсем недолгое время. Почему же судьба настолько несправедлива к ней, что вновь посылает к ней столь жестокое испытание? И его она точно не переживет. Изабелла отстранилась от Артукуса, все еще изредка всхлипывая. Он смотрел на нее своими всезнающими глазами, и сейчас они хранили в себе всю ее боль и отчаяние. Взгляд опустился ниже, на алые губы. Ее судорожный вздох отбросил последние сомнения. Артукус резко толкнул ее к стене, с отчаянием умирающего накрывая ее губы своими, погружая пальцы в ее шелковистые волосы. Изабелла прильнула к нему, растворяясь в поцелуе, а затем резко отстранилась, пряча лицо в ладонях. — Мы же клялись больше не… — ее голос задрожал. — Это нечестно, так нельзя… Артукус схватил ее ладони, отрывая от лица. Изабелла посмотрела на него, в синих глазах блеснули слезы. В горле стоял ком, она готова была вновь заплакать от избытка чувств и эмоций, когда он схватил в обе ладони ее лицо и начал жадно целовать глаза, нос, щеки, лоб, подбородок. — Я… не могу… без тебя… — выдыхал он между поцелуями, и от каждого мимолетного прикосновения его губ она трепетала, ее бросало то в жар, то в холод, и, в конце концов, она просто закрыла глаза, отдаваясь ощущениям. — Артукус… — Я умру без тебя, слышишь? — он сжал руками ее плечи. — Давай сбежим? Может, если мы уедем, ничего не произойдет? Мы спасемся и будем вместе, слышишь? Изабелла опустила взгляд и покачала головой. — Я не могу. Это мой долг… — О чем ты? — прошептал граф. — Знаешь… — Изабелла горько улыбнулась, — Малфои никогда бы не достигли величия без подобных обрядов. Как и Уизли. Ты ведь ничего не заметил в Лауре? — Причем тут она? — недоуменно спросил Артукус. Изабелла исступлённо расхохоталась, Артукус поежился оттого, настолько ее смех казался сумасшедшим. — Ее ведь заменили копией, а ты даже не увидел изменений! — Нет… — медленно проговорил Артукус, качая головой. Но во взгляде что-то изменилось, словно он не хотел, но поверил, и лишь какая-то маленькая часть его души отказывалась принимать эти слова. — Да, — горько ответила она, резко обрывая смех. — Ей нужно сделать что-то великое для рода, чтобы вернуться. Иначе — все теряет смысл. А теперь я пойду. У меня действительно много важных дел. Я ведь должна все подготовить к маскараду. Изабелла повернулась, намереваясь уйти прочь, но Артукус лихорадочно схватил ее за локоть. — Постой… Она подняла на него взгляд, едва сдерживаясь, чтобы не кинуться в его объятия, не послать к черту все условности и чувства долга и ответственности. Артукус выпустил ее локоть и, сглотнув, полез рукой в карман брюк. — Я… не думаю, что останусь на маскарад. Я… уеду еще до обеда. Тебе не будет больно, я чувствую, но… Не хочу видеть, как ты… — Не произноси это, — прошептала Изабелла. Артукус вымученно кивнул и протянул ей небольшой мешочек. — Откроешь без меня, хорошо? Изабелла не сумела подобрать слова для ответа. Лишь взглянула на него, в этот миг явственно осознавая, что видит его в последний раз. — Прощай… — прошептал Артукус и, вдруг приблизившись, с нежностью прижался губами к ее лбу, оставляя на нем невесомый поцелуй, а затем развернулся и размашистым шагом пересек коридор до поворота. С каждой секундой его шаги становились все тише, пока Изабелла не поняла, что стоит одна в давящей тишине коридора, а ладонь сжимает последнее бархатное воспоминание о ее любимом человеке. *** — Ты думаешь, это безопасно? — Лаура нахмурилась. Они стояли около рынка в городе и неслышно переговаривались. Крестьяне, проходившие мимо, при виде графинь низко кланялись и старались пройти мимо как можно быстрее. — Они все меня боятся, — со странным удовлетворением произнесла Изабелла. — Как его звали? — Гарри, — устало ответила Изабелла. — И я была бы премного благодарна, если бы ты перестала интересоваться жизнью несчастной! — последнее слово она прошипела почти с ненавистью. — Вот заменит она меня, и общайся, сколько душеньке твоей угодно. — Прости, — сконфуженно подернула плечами Лаура. — Ты же знаешь, что опасно будет ее расспрашивать. В любом случае. Рискованно говорить что-либо ее предку. — Я не собираюсь ему рассказывать правду! — оскорбленно заявила Изабелла. — И вообще. Я ведь разрешила тебе показать Эвелин эти твои румы! — Руны, — сквозь зубы исправила Лаура, не сомневавшаяся в том, что Изабелла ошиблась нарочно. — И это ребенок, она не способна домыслить и составить общую картину. А вот непонятный крестьянин может стать серьезной проблемой. — Графиня! Мне сказали, что меня искали, — к ним подошел мужчина. У него было волевое лицо, а на висках прорывалась редкая седина. — Моя фамилия — Грейнджер. Изабелла бросила быстрый взгляд на Лауру и вновь посмотрела на предка той несчастной, что заменит ее. Магия не должна быть утрачена. Ничто не должно быть испорчено. Она исчезнет, канет в небытие, а заменит ее Гермиона Грейнджер. И ничто не должно прервать ее род. Ничто. 31.12.2018