Графиня Малфой

— Драко, наконец-то! — с отчаянием выдохнула Пэнси, как только Драко показался из-за угла. — Он там! — она мотнула головой в сторону двери. — Что стряслось? — Драко обеспокоенно сжал ее плечо. Пэнси выглядела очень напуганной, ее губы тряслись, она едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. — Он приехал весь в крови и ничего не объяснял, только все повторял: «глупец, глупец …» — выпалила она. — А потом повалился на кровать, я хотела звать колдомедиков, но он так закричал на меня! Драко, он запретил кому-то говорить об этом, я сразу позвала за тобой и вышла. Я не знаю, что ему сказать! Вдруг ему станет хуже? Мы должны что-то… — Успокойся! — перебил Драко. — Мы сейчас во всем разберемся. Драко открыл дверь и поманил за собой Пэнси. Та скорчила несчастное выражение лица, предпочитая подождать в коридоре, но Драко ответил ей красноречивым взглядом, и Пэнси, вздохнув, прошла за ним. Теодор лежал на кровати, раскинув ноги и руки в стороны, и отрешенно разглядывал потолок. Белая рубашка насквозь была пропитана кровью, окрасившись в багровый цвет. Уже засохшая и потемневшая кровь была и на лице. Драко приблизился к нему и дотронулся до рубашки. — Чья это кровь? — тихо спросил он. Пэнси резко вскинула голову, в глазах плескался безмолвный вопрос. — Тео, чья это кровь? — отчеканил Драко, сжимая руку Нотта. — Глупец, — прошептал Тео, садясь в кровати. Драко осторожно сел рядом. — О ком ты говоришь? — проговорил Драко, борясь с желанием встряхнуть Теодора, чтобы тот проявил хоть какие-то эмоции. — О себе… — Теодор посмотрел на Пэнси, и его лицо внезапно озарила печальная улыбка. — Если бы я понял это раньше, Пэнси, я бы сделал все, что угодно, чтобы помочь тебе бе… — в этот миг Тео дико закричал, тело изогнулось дугой, опрокидываясь на кровать. Лоб покрылся испариной. — Тео! — с ужасом воскликнула Пэнси, бросаясь к нему. — Отойди! — закричал Драко, и Пэнси резко остановилась почти у самой кровати, заламывая руки. Драко обхватил лицо Теодора руками, чтобы тот не ударился. Нотта мелко затрясло, тело билось, словно в припадке. Драко похолодел и судорожными движениями разорвал рубашку друга, пуговицы отлетели в стороны. Кровь действительно не принадлежала Теодору, никаких ран на груди видно не было. — Что ты делаешь?! — истерично спросила Пэнси, по щекам катились крупные слезы. — Помоги снять ему рубашку! Ну же, быстрее! — прикрикнул Драко, видя, что Пэнси продолжает стоять, ничего не предпринимая. Пэнси подбежала к ним и трясущимися руками попыталась вытащить руку слизеринца из рукава. — Можно магией… — слабым голосом проговорила она и потянулась за палочкой. — Не вздумай! — воскликнул Драко. — Это может навредить ему! Он оттолкнул Пэнси в сторону. — Лучше держи голову, наклони набок. Пэнси сглотнула и сжала голову Теодора, пока Драко лихорадочно рвал его рубашку, потому что вытянуть руку было невозможно: Теодор ни на секунду не успокаивался, продолжая брыкаться в диком припадке. Драко взобрался на кровать, сжимая его тело ногами, с трудом удерживаясь от падения. — Что с ним, Драко? Что происходит? — Пэнси рыдала, ее руки тряслись, но она продолжала удерживать голову друга. Наконец, Драко сумел оторвать рукав полностью. — Мерлин! — пораженно выдохнула Пэнси. Драко прикрыл глаза. — Беги за зельем, в моей комнате, в комоде. Давай, беги, Пэнси! Пэнси кивнула и вылетела за дверь. — Держись, Тео, — прошептал Драко, обхватывая голову Нотта. — Держись… Просто подожди немного, сейчас все пройдет. Драко опустил полный боли взгляд на предплечье друга. Черная Метка потемнела, сильнее впечатываясь в кожу и, несомненно, доставляя сильнейшую боль своему носителю. — Что же с тобой произошло, отчего ты наконец усомнился в величии своего Господина? Вместо ответа Теодор сильнее застонал, крепко сжимая челюсти. Из уголка губ потекла тонкая струйка крови, ладони судорожно задергались, сжимая покрывало, глаза лихорадочно вращались под плотно сомкнутыми веками. Драко невыносимо было смотреть на страдания друга, но где-то в глубине сердца зарождалась робкая надежда. *** Гермиона без сил лежала на холодном каменном полу подземельной камеры. Слез уже не было, даже страх испарился. Окажись она сейчас напротив палочки Волан-де-Морта, даже не дрогнула бы. Мысли, бесконечные мысли назойливым роем вились в ее голове, не давая ни на мгновенье успокоиться. Снейп… В чем смысл его поступков? Ведь это он убил Дамблдора, он отчасти виновен в том, во что сейчас превратился Хогвартс. Но именно он настоял на том, чтобы Гермиона осталась старостой школы. И стоит признать, что благодаря ему Кэрроу хоть как-то сдерживали свои садистские наклонности. А сейчас Северус Снейп спас ее от самого темного волшебника современности. Гермиона села, опираясь спиной о неровные каменные стены и, опустив локти на согнутые колени, зажала голову руками. Она почти взвыла. Кричать и просить или даже требовать выпустить ее отсюда она даже не пыталась. Палочку ее отобрали, надеяться на стихийную магию смысла не было. Она читала про случаи, когда волшебникам неожиданно удавалось спастись благодаря неожиданным выбросам магии изнутри, но что-то ей подсказывало, что в этих подземельях предусмотрено даже такое. А еще Гермиона боялась за Гарри и Рона. Да, Снейп отсрочил вмешательство Лорда в ее память, но тот не будет ждать вечно. В итоге он придет и взорвет ее мозг, потому что она не нужна будет ему больше. Как глупо и скоро наступил конец ее жизни. И зачем тогда это чертово путешествие в прошлое? Зачем ей было узнавать тех людей, переживать все те эмоции вместо той, синеглазой Изабеллы? Чтобы страшное зелье окрасилось в голубой и все поверили в ее чистокровие? Но что дальше? Лорд передумает ее убивать, раз уж она якобы не маглорожденная? Гермиона вдруг ужаснулась. Волан-де-Морт может узнать об этом правду. Ужаснулась и сама себя остановила. А что, собственно, может из-за этого произойти? Ну узнает. И что дальше? Расскажет Люциусу? Какая разница? Зачем она вообще так бережно хранила эту тайну? Гермиона снова себя оборвала. Как она может сейчас опять думать о Малфоях, если Лорд может узнать самое страшное — о крестражах. Вот, чего по-настоящему нужно опасаться. Если Гарри не уничтожит все крестражи до финальной встречи со своим врагом, он обречен. Гермиона зажмурилась от собственных мыслей. В ее голове все звучало: «обречен, обречен, обречен»… Она резко встала, и подошла к решетке. Из ее камеры виднелся небольшой участок темного коридора, в нескольких местах освещенного тусклыми факелами. От продолговатых теней на душе становилось как-то тоскливо. Гермиона в очередной раз вздохнула. В этот момент послышались осторожные шаги. Сперва Гермиона решила, что ей показалось. Но шаги становились все отчетливее, и Гермиона окончательно убедилась в том, что ей не мерещится. Кто-то действительно идет к ней. Она лихорадочно огляделась в поисках чего-то тяжелого или острого, чтобы защититься, если на нее нападут. Вот, о чем надо было думать, а не страдать глупой жалостью к себе. Гермиона с отчаянием обнаружила, что в камере нет ничего. Она на всякий случай опустила руки в карманы и вдруг нащупала там какой-то пергамент. Гермиона с замиранием сердца уставилась на помятый конверт. Письмо от Джинни! Она совсем про него забыла! Казалось, прошло несколько столетий с их прощания с Невиллом, когда тот передал ей это послание. Читать времени не было, и Гермиона с досадой запихнула конверт обратно. Шаги становились все громче, и она отошла в самую темную часть камеры. Чтобы хотя бы выиграть время, когда к ней подойдут. Гермиона пристально вгляделась в темную даль коридора, и вдруг глаза ее расширились от изумления. *** — Спасибо, — Теодор вымученно улыбнулся Пэнси, принимая из ее рук чашку чая. — Хотя мне бы сейчас огневиски, — он попытался рассмеяться, но тут же на его лице промелькнула гримаса боли, а рука сама потянулась к левому предплечью. Чашка в руке опасно задрожала. Пэнси с Драко переглянулись, но ничего не сказали. Зелье немного притупило боль, но не уничтожило ее полностью. Видимо, своей долгой преданностью Теодор, сам того не осознавая, усиливал влияние Метки на свой разум и свое тело. И если Драко и Пэнси сопротивлялись с самого вступления в ряды Пожирателей и зелье начинало действовать сразу, то с Теодором дело обстояло сложнее. Зелье лишь слегка ослабило боль, но не исцелило его полностью. — Мне жаль, ребята, — прохрипел Тео. Пэнси присела рядом с ним и приобняла его за плечи. — Все будет теперь хорошо, мы рядом, — прошептала она. Драко стоял напротив друзей, скрестив руки на груди и, нахмурившись, смотрел на них. Наконец вздохнул и задал интересующий его вопрос: — Чья это была кровь, Тео? Пэнси резко обернулась к Драко и сделала ему страшные глаза. Драко ее проигнорировал, не отрывая взгляда от Теодора. Тот вздохнул. Затем опустил чашку с так и нетронутым чаем на прикроватную тумбочку. — Это кровь моего отца, — наконец сказал он. Пэнси в ужасе ахнула и зажала рот ладошкой. — Он..? — Драко не закончил, пристально всматриваясь в лицо друга. Теодор прикрыл глаза. — Он умер на моих руках. — Тео… — Пэнси все-таки не выдержала и заплакала. А затем сжала Теодора в объятиях, заливая новую рубашку, которую одолжил ему Драко, горькими слезами. — Как это случилось? — напряженно спросил Драко. — Драко! — разъяренно прошипела Пэнси, отрываясь от Нотта и поворачиваясь к Малфою. — Как ты можешь сейчас спрашивать его о таком?! Тео, ты не обязан ничего… — Все нормально, — жестко ответил Теодор, неожиданно хватая Пэнси за руку и сжимая ее в своей ладони. Пэнси притихла, неотрывно глядя на его слегка подрагивающую руку. — Это не первый случай. Оказывается, мама ничего мне не говорила... Они не ожидали, что я прибуду в поместье, — в этот миг в его голосе было столько боли, что даже Драко не мог равнодушно слушать. Он отвернулся и неспешно подошел к окну. Так проще. Не видя. — Мы разорены, Драко. Знаешь, может, следующие на очереди — Паркинсоны. Или Малфои. Или кто-нибудь еще, кто верно ему служит. Он, как паразит, проник в самое сердце моей семьи. Он взял все, что ему требовалось. Оказалось, отец отдал сначала все сбережения, затем начал продавать все ценное, что было в имении. А потом заложил и само имение. А когда у отца ничего не осталось, — Тео судорожно вздохнул, но продолжил: — Он стал отправлять его в рейды, из которых тот бы не вернулся. Потому что Александр Нотт перестал быть нужным. Он выпил всю его жизнь. Теодор внезапно выпустил ладонь Пэнси и встал с кровати. Драко отвернулся от окна. Теодор взял чашку с чаем и отпил глоток. Затем задумчиво посмотрел в зеркало, висевшее над тумбочкой. В отражении на него смотрел не тот жизнерадостный паренек с яркими глазами, каким он всегда себя помнил. Нет, это были глаза враз постаревшего человека, за мгновенье потерявшего уверенность в хрупком мирке, который строил себе не один год. Человека, который утратил самое главное — смысл. Голос Теодора вдруг опустился до звенящего шепота: — А знаешь, почему отец все это делал? Пэнси беспомощно оглянулась на Драко, но тот внезапно отчетливо понял, что Теодор забыл об их существовании, забыл, что не один находится в этой комнате. Все эти слова были предназначены лишь его отражению. Внезапно Теодор размахнулся и швырнул чашку в зеркало. Звон рассыпающегося стекла совпал со страшным криком: «Из-за меня!». — Тео! — Пэнси вскрикнула, подбегая к другу и подхватывая его практически у пола. Тео обессиленно опустился на колени, не сдерживая горячие слезы. — Ты не виноват, Тео! Слышишь? Твой отец был взрослым человеком, он отдавал себе отчет в том, что делает, ты слышишь?! У него был выбор! — Темный Лорд угрожал ему, Пэнси! Угрожал убить меня, понимаешь? Поэтому у отца не было выбора! Не было! А я! — Тео вдруг вцепился в волосы, оттягивая их. — А я так ждал этой чертовой метки! С какой гордостью носил ее! Как я ждал задания! Как я ругался с отцом из-за этого! — он согнулся пополам, прижимая голову к полу и закрывая ее руками, заходясь в рыданиях. Пэнси вновь с отчаянием посмотрела на Драко, а тот внезапно ощутил злость. На Пэнси, за то, что она всегда ждала от него каких-то действий, поддержки; на Теодора, потому что тот мог валяться в истерике, мог показать свою слабость, мог рассказать о том, как угрожали его отцу; и на этого самого отца, потому что тот пытался спасти сына, ценил семью больше денег и положения в обществе. Как же надоело. Драко в несколько шагов пересек спальню и вышел, громко хлопнув дверью, оставляя за собой убитого горем Теодора и растерянную Пэнси. *** Гермиона зажмурилась и вновь открыла глаза. Видение не исчезло, наоборот, стало отчетливее. — Эвелин? — Гермиона открыла рот, но не смогла выдавить и звука. Она прокашлялась, чтобы повторить вопрос, но в этот миг девочка подошла ближе, факел осветил ее личико, и Гермиона со вздохом поняла, что ошиблась. — Здравствуй! — тонкий голосок эхом отразился от каменных стен и высокого потолка. — Привет, — прошептала Гермиона, внимательно вглядываясь в лицо девочки. Она была очень похожа на Эвелин. Внешне казалось, что она старше Эви на два-три года, но глаза… у этой девочки были глаза взрослой женщины. Гермиона почувствовала себя неуютно и повела плечами. Неужели у Малфоя есть сестра? В том, что перед ней стоит сестра Драко Малфоя, Гермиона не сомневалась ни на секунду. У всех членов его рода была особенная внешность. — Я Сабрина. — Очень приятно, — осторожно произнесла Гермиона. Первая мысль о том, чтобы внушить девочке помочь ей, испарилась. Перед ней находился вовсе не ребенок. — Я Гермиона. — Я знаю, — девочка улыбнулась губами, и Гермиона отчетливо убедилась в своем мнении. — Пойдем, — спокойно сказала она, разворачиваясь. Гермиона несколько раз моргнула. — Э-э-э… Сабрина, — осторожно позвала она, тщательно подбирая слова. — Понимаешь… я тут заперта вообще-то. — Правда? — с легким удивлением спросила Сабрина, не оборачиваясь. — Может, проверишь еще раз? Гермиона недоверчиво толкнула дверь в углу решетки, и вдруг та поддалась. Гермиона изумленно уставилась на спину девочки. Та, не спеша, шла обратно. Как она это сделала? Впрочем, времени на размышления не было. Ей на помощь пришла странная девочка, о которой Гермиона никогда не слышала. Но она ее спасала, а это сейчас было первостепенным. О последствиях Гермиона запретила себе думать и торопливо пошла за Сабриной. Чем ближе они подходили к Северному крылу, тем тревожней было на душе Гермионы. Она была здесь в прошлой жизни, но тогда ее согревала теплая улыбка Эви. А сейчас ее спутницей была холодная и абсолютно безэмоциональная Сабрина. Конечно, все изменилось за несколько веков. Но комната была та же. Сабрина жила в покоях, когда-то принадлежавших Эвелин. И Гермионе вдруг почему-то стало обидно за Эви. Сабрина уселась на маленький стульчик и наконец устремила серьезный взгляд на Гермиону. Гермионе в очередной раз стало не по себе. Когда она поняла, что Сабрина не собирается затевать беседу, Гермиона попыталась заговорить: — Спасибо, что вытащила меня оттуда… — Я сделала это не ради тебя, — огорошила ее Сабрина. — А зачем ты это сделала? — Тебе этого знать необязательно. — Ты сестра Драко Малфоя? Сабрина вновь улыбнулась губами. Глаза по-прежнему смотрели серьезно и даже как-то устало. — Наверно, мой ответ показался тебе грубым, приношу извинения. Гермиона нахмурилась. — Так это правда? Сабрина в ответ лишь кивнула. — Я никогда не слышала, что у него есть сестра. — Мы не хотим огласки. Я буду благодарна, если ты сохранишь это в секрете. — Конечно, — Гермиона кивнула, ощущая, как голова идет кругом. Она уже ничего не понимала. — А ты… понимаешь, что меня неспроста заперли в подземелье? Я думаю… — Гермиона тщательно старалась подобрать нужные слова. С одной стороны, перед ней сидел ребенок. Но с другой, поведение было абсолютно взвешенным. — Думаю, меня будут искать. У тебя, возможно, будут неприятности, понимаешь? — У меня тебя никто не додумается искать, — совершенно спокойно ответила Сабрина. — То есть ты предлагаешь мне остаться здесь? — она махнула рукой, показывая то ли на детскую кроватку в стороне, то ли на небольшое трюмо. — Разумеется, этот вариант неприемлем, — Сабрина покачала головой. Гермиона в очередной раз удивилась ее манере разговора. — Элли! Тотчас около девочки материализовалась домовая эльфийка и низко поклонилась. — Да, госпожа? — Проводи, пожалуйста, мисс Грейнджер в ее покои, — Гермиона пораженно ахнула. Кажется, Сабрина основательно подошла к ее укрытию. — Ты все успела подготовить? — Конечно, госпожа. Пройдемте, — последняя реплика уже относилась к Гермионе, и та, все еще отказываясь что-то понимать, прошла за домовухой. Покои, которые ей отвели, находились прямо около покоев самой Сабрины. После того, как дверь неслышно закрылась за ней, Гермиона медленно опустилась на кровать и несколько минут неподвижно сидела, глядя перед собой. Она совершенно запуталась. *** Наткнуться на Снейпа находилось на последнем месте в списке того, что хотелось сделать Драко Малфою. Но разворачиваться и мчаться в противоположную сторону не позволило чувство собственного достоинства. Поэтому Драко замедлил шаг и, опустив руки в карманы, медленно двинулся ему навстречу. Снейп же наоборот ускорился и добрался до Малфоя за несколько шагов. — Твоих рук дело? — тому, кто не знал Снейпа, могло бы показаться, что он абсолютно спокоен. Но Драко знал его не первый год и догадался, что тот едва сдерживается от ярости. — Можно конкретнее? — лениво спросил он. Знал ведь, что Снейпа лучше не сердить сейчас. Но почему-то лез на рожон. Ему отчаянно хотелось хоть кого-то разозлить. И плевать, что будет дальше. — Хватит паясничать! — прошипел Снейп. — Я же сказал не вмешиваться и ничего не делать с Грейнджер! Драко, уже успевший открыть рот, чтобы сказать в ответ что-то колкое, замер. — Что-то с Грейнджер? — Это не ты? — в голосе Снейпа зазвучали неуверенные нотки. — Что с ней? — Ее нет в камере. — Сбежала? — пораженно спросил Драко. — Лорд знает? — Пока ему неизвестно ничего. Я спустился, чтобы напоить ее зельем, сам знаешь, это необходимо. Но ее там не было. Если это обнаружится... — Снейп лихорадочно огляделся. Драко запустил руку в волосы: — Вы шутите? Не могло такого произойти, на подземелье сильнейшие чары! Только Малфой мог бы выпустить ее без шума! — Вот я и решил, что это ты! Нарциссы здесь нет! Не Люциус же! Нет иного способа? Драко? — Снейп замолчал, с волнением взглянув на Драко. Тот застыл, глядя куда-то поверх плеча Снейпа, сраженный догадкой. — Что? — Снейп резко развернулся, но никого не обнаружив, повернулся обратно и увидел, как Драко мчится от него в другую сторону. — Куда ты?! — Есть одна идея, я должен проверить! — крикнул Драко на ходу, сворачивая за угол. Снейп в ответ лишь нахмурился. *** «Привет, Гермиона, Я надеюсь, когда ты будешь читать это письмо, все уже будет хорошо. Ты либо вернешься в Хогвартс, отдав меч Гарри и Рону, либо останешься с ними. Тогда я могу быть абсолютно спокойной. Правда. Ты же знаешь наших мальчишек. Куда они без тебя? К тому же ты будешь подальше от Малфоя. Знаешь, Гермиона… мне стыдно, что я тебе столько всего наговорила. Столько раз хотела помириться, но что-то мешало. А вообще я злюсь на себя из-за того, что сейчас прошу прощения! В конце концов, я ведь не врала тебе. Я говорила то, что действительно думаю. Может, ты сейчас убеждена, что Малфой ничего для тебя не значит, но я видела эти ваши взгляды. Ну вот. Села писать письмо, чтобы помириться, а в итоге опять обвиняю. Хотелось бы сказать, что не напишу больше про Малфоя, но не могу. Я из-за него вообще начала это письмо. Не знаю, когда ты будешь читать, но вчера случилось кое-что. После того, как нам удалась вся операция с мечом и с отвлеканием Кэрроу, после того, как мы с тобой совсем разругались и наговорили кучу всего... Вечером у меня была назначена встреча. Со слизеринцем. Я бы не пошла. Но в письме говорилось о тебе. Я не могла не пойти. Ты все время молчишь и скрываешь от меня что-то важное, я не знаю, что это, и мне не дает покоя мысль, что ты навредишь себе в итоге. Нет, это письмо было не от Малфоя, как ты могла подумать. Его прислал Блейз Забини. И мы встретились. Я не знаю, стоит ли вообще верить его словам. Насколько слизеринец может быть честным, а? Или преданным? Я не знаю. Но у него не было ни единой причины мне врать. Так что судить тебе. Забини сказал, что о тебе спрашивал Люциус Малфой. Я сперва почти закатила глаза, потому что после проверки крови про тебя спрашивали все, кому не лень. Вот только Забини утверждал, что Малфой-старший спрашивал о тебе около года назад. Еще до твоей комы. Отправил письмо, где спрашивал о занятиях, которые ты посещаешь, и просил ничего не рассказывать об этом сыну. Я тогда не успела ничего обдумать. Ты же знаешь, я совершенно не умею действовать в непредвиденных ситуациях. Меня хватило только на то, чтобы спросить, зачем вообще Забини мне все это рассказывает, какой ему прок от этого. Сама знаешь, слизеринцы ничего просто так не делают. А он ответил, что просто волнуется, раз уж ты тоже стала чистокровной. Хотя по его тону я поняла, что он ни капельки не верит в нашу легенду. Забини уверен, Малфой-старший специально попросил ничего не рассказывать Драко, надеясь на то, что тот как раз-таки и расскажет. Понимаешь, Забини убежден, что Люциус хотел, чтобы его сын с тобой сблизился. И он своего добился. Забини сказал также, что Малфой не поддерживает идеи Сама-Знаешь-Кого, но все равно может быть опасен. Я спросила, зачем Люциусу ваше с Малфоем сближение. Но тот только пожал плечами. Гермиона, я боюсь за тебя, боюсь, что общение с Малфоем в итоге приведет тебя в ловушку. Подумай сама: у Забини не было причин врать мне. И то, как он говорил… я ему поверила. Я давно для себя поняла, что случайностей с нами не происходит. Ты ведь тоже думала, я уверена, что ты не просто так тогда потеряла сознание и столько времени не приходила в себя. Подумай, попытайся вспомнить что-то из того времени. Говорят, когда человек лежит в коме, он все слышит и понимает. Ты не помнишь ничего необычного? Может, Малфой к тебе заходил? Подумай об этом, пожалуйста! Я очень люблю тебя, Гермиона. Береги себя. От чистого сердца, Джинни» Гермиона сложила письмо и несколько минут просидела, не шевелясь. «Может, Малфой к тебе заходил?» — Гермиона почти рассмеялась, вспомнив слова Джинни. Как насчет правды? Гермиона вдруг поняла, что настолько свыклась со своим путешествием, что совершенно забыла о том, что это произошло по чьей-то вине, по чьей-то прихоти. Очевидно, что Люциусу было что-то известно. Гермиона, как и Джинни, не видела причин не верить Забини. Хотя ее тоже удивил такой неожиданный порыв откровенности. Не успела она привести мысли в порядок, как ее привлек шум из комнаты Сабрины. Этот голос она узнала мгновенно. Гермиона подлетела к двери и прижалась к ней ухом. Сейчас бы Удлинители Ушей близнецов Уизли! Она совершенно не слышала слова, лишь улавливала интонации. Драко Малфой говорил что-то возмущенно, а его сестра отвечала с удивительным спокойствием. Голоса становились громче, и Гермиона догадалась, что они направляются к ней. — Ты понимаешь, что у меня или отца могут быть крупные проблемы? — У вас у обоих стопроцентное алиби. Я все предусмотрела. — Ты могла бы рассказать мне раньше! — рявкнул Драко так громко, что Гермиона отскочила в сторону. Оказалось, вовремя: дверь с грохотом открылась, ударяясь о стену. Перед Гермионой предстали брат и сестра. Такие похожие и такие разные. Увидев Гермиону, Драко Малфой замер и замолчал на полуслове. — У меня не было времени, Драко. В любом случае, ты и сам догадался, — Сабрина со свойственным ей спокойствием ответила на реплику брата, не обращая внимания на полный ужаса взгляд Гермионы. Затем, заметив, что Драко уже не слушает ее, слегка покачала головой и легкой поступью их покинула, прикрыв дверь. Гермиона не сводила взгляда с Малфоя. Когда они в последний раз виделись? Она вспомнила урок маггловедения. «Вряд ли в нашу программу входит биография Грейнджер». Верно, только он умел так защищать, что оставался болезненный осадок. Они стояли напротив друг друга, их разделяло всего несколько шагов, но как сложно было их преодолеть. Гермиона скользнула взглядом по его серебристым волосам, бледнее обычного коже, розоватым губам. Когда она успела… соскучиться? Гермиона сглотнула. — Ты в порядке? — Хриплый голос прозвучал неожиданно в тишине комнаты, изредка нарушаемой тиканьем часов. Хотелось сказать совсем другое, хотелось прижать ее к себе и гладить по непослушным волосам, рассказать о том, как он за нее испугался, как метался по замку, не зная, не представляя, как помочь ей, не сделав при этом хуже. — Я… да, спасибо. Ей на мгновенье показалось, что они играют в театре. Потому что слова должны были быть другими. Драко закрыл глаза, разрываясь между желанием броситься к ней и грузом ответственности, потому что если он не выполнит чертово задание Темного Лорда, тот убьет его мать. И действовать нужно быстро, ведь совсем скоро станет известно о побеге Гермионы Грейнджер. Драко не мог, как ни пытался, понять мотивов Сабрины, но если думать еще и над этим, можно просто сойти с ума. Драко открыл глаза и вдруг глубоко вздохнул, словно соглашаясь с каким-то решением в своей голове, а затем полез в карман и извлек на свет то, что должно было пошатнуть все то, что составляло его мир. Гермиона издала судорожный вздох. Судьба вновь смеялась над ней. Открыто, в лицо потешалась над ее беспомощностью. Гермиона на негнущихся ногах приблизилась к Драко и протянула руку. Медальон легко лег в ее дрожащую ладонь. Она даже не стала его открывать, лишь подняла на Драко застывший взгляд. Несколько мгновений они пристально всматривались в лица друг друга. Пути назад не было. 23.01.19