Принц Эймон Рыцарь-Дракон
Эймон гулял в богороще, единственном месте, где его могли не искать и не беспокоить. Редко кто поклонялся Старым богам в Красном замке, потому сюда нечасто захаживали люди. Лорд Криган как-то раз сказал ему, что их богороща больше похожа на издевательство над Старыми богами, чем на настоящую богорощу. Если это так, то как выглядит настоящая? Он планировал отдохнуть сегодня, поскольку у него был временный отдых от обязанностей королевского гвардейца. Это время он хотел провести с Нейрис, а остаток дня — в одиночестве, размышляя над прожитой жизнью, совершёнными ошибками и упущенными возможностями. Прогуливаясь, он услышал тихое хныканье ребёнка и оглянулся, но никого не увидел. Эймон решил узнать, откуда исходят звуки. Проследив, откуда они доносятся, он набрёл на Сердце-Древо, под которым сидел, прислонившись спиной к коре, маленький ребенок с пепельно-серыми волосами, уткнувшись головой в колени. — Эй, парень! — воскликнул Эймон, чтобы привлечь внимание ребенка, что и сумел сделать: ребёнок быстро встал в неподвижную стойку, словно солдат, не глядя ему в глаза. — Простите, мой принц, я ухожу, — мальчик ответил с сильным северным акцентом. В этот момент Эймон понял, с кем разговаривает. Перед ним стоял никто иной, как его племянник Эдмонд Сноу. Одежда на нём была тусклого цвета, длинные, непослушные пепельно-серые волосы обрамляли лицо, опущенное вниз. — Не надо, племянник. Хочешь поговорить о том, что случилось? — спросил Эймон. Эдмонд покачал головой, прежде чем Эймон подвел его к одной из скамеек. Мальчику было всего-навсего четыре года, но вёл он себя, как подросток. — Бастарды растут быстрее, чем их чистокровные собратья, — Эймон выкинул неприятную мысль из головы. Но если так подумать, то доля истины в этих словах присутствует. Эдмонд действительно рос быстрее, чем другие дети его возраста. Уже почти в четыре года он умел читать, даже писать, хоть это и выходило у него коряво. Он обладал хорошими манерами, неприсущими мальчикам его возраста, говорил с северным акцентом, что было удивительно, ведь он ни разу не был на Севере. Между прочим, о Севере: через неделю Эдмонд отправляется в Винтерфелл, к семье своей матери на год, после чего снова вернётся, а когда ему исполнится десять лет, Эймон должен будет взять его себе в оруженосцы. — Может, ты хочешь о чём-нибудь поговорить, племянник? И снова в ответ тот помотал головой. — Ну тогда как насчет того, чтобы потренироваться на деревянных мечах? — Эдмонд посмотрел на него с удивлением. — Вы серьёзно... милорд? — от прежнего поведения не осталось и следа — в индиговых глазах мальчика загорелось удивление. — Да, конечно. Если ты собираешься стать моим оруженосцем, мы должны хотя бы знать друг друга. — Я буду вашим оруженосцем? — кажется, удивлению мальчика не было предела. — Разве тебе никто об этом не говорил? — Нет, милорд. Люди лишь говорят мне уйти, когда я прихожу посмотреть, как другие тренируются во дворе, а ещё говорят мне неприятные вещи о моём происхождении и матушке. Эймон сжал кулаки. Он прекрасно знал, о каких людях говорил Эдмонд. В Красном замке со времён воцарения Эйгона образовались две партии: партия принца и партия короля. Сторонники короля Эйгона разносили слухи, что его сын Дейрон от законной жены на самом деле племянник короля, собственный сын Эймона, то есть плод измены и бастард. Сир Моргил Хаствик попытался открыто обвинить Нейрис в измене, но Эймон позаботился о том, чтобы его гнусные слова больше не слетали с лживого языка. С его смертью партия короля притихла, однако он знал, что это ненадолго. Гнев растекался по его венам, как кровь по лезвию меча, и ярость, словно кипяток, бушевала в Эймоне. Он любил Нейрис больше, чем свою жизнь. Они были близки с самого детства, вместе проводили время, играли, делились тайнами. Эймон любил и их ныне покойного отца, но того куда больше интересовала политика, а не собственные дети, и это привело к тому, что Нейрис пришлось выйти замуж за их братца Эйгона. Эйгон нисколько не любил её, не уважал, постоянно блудил и пьянствовал. Эймон вспомнил, как Нейрис, заплаканная, постоянно приходила к нему в поисках утешения после ночи с Эйгоном. Он никогда к ней не притрагивался, насколько того требовали приличия, никогда не пытался уложить её в постель. Единственное, что они делали вблизи друг другу, это сидели в обнимку и смотрели на небо, думая: «А что если бы?» Нет, Эймон не любил своего брата, даже презирал, но что поделать, тот теперь король, а он, как рыцарь Королевской Гвардии, обязан подчиняться королю и защищать его любой ценой, даже такую свинью как Эйгон. Из печальных раздумий его вырвал племянник. — Принц Эймон, вы в порядке? — Эдмонд настороженно смотрел на него. — Да, Эдмонд, просто я задумался о своём, — вздохнув, ответил он. — Так как тебе идея потренироваться на деревянных мечах, а завтра взглянуть на тренировку Королевской Гвардии? — Было бы здорово, принц Эймон, — искренне улыбнулся мальчик, и в его индиговых глазах заплясали фиолетовые искорки. — Тогда пошли, — улыбнулся Эймон в ответ, и они с племянником пошли на тренировочную площадку.***
Принцесса Мирия Мартелл
Мирия начинала беспокоиться: Эдмонд так и не пришёл. — Ну где же носит этого мальчишку? — с беспокойством думала она. Мирия должна отвести Эдмонда к портному, чтобы тот снял мерки для новой одежды, которую она собиралась заказать для него. Скоро он едет на Север, к семье матери, и ей не хотелось, чтобы по пути туда он замёрз. Эдмонд был ей сыном во всем, кроме имени. Он очень милый ребенок, и в свои без малого четыре года у него была способность говорить так, как говорят детки много старше. Она дала обещание Лие, что позаботится об Эдмонде. Смерть подруги была тяжёлой потерей для Мирии, но у неё остался её сын. И она сделает всё возможное, чтобы ребёнок чувствовал себя хорошо. Эдмонд и её сын Бейлор всегда ладили, и это ничуть не изменилось. Теперь у нее было трое сыновей: Эдмонда она таковым считала всегда. Измеряя шагами комнату и ожидая его, она уже хотела отправиться на поиски, как вдруг дверь открылась и вошёл принц Эймон вместе с Эдмондом. — Эдд! — Мирия подбежала к нему, наклонилась и обняла, и мальчик в ответ тоже приобнял её. Принц Эймон смотрел на эту сцену с улыбкой. — Где ты был? Я за тебя беспокоилась! Ты же знаешь, что сегодня мы идём к портному, чтобы сшить тебе одежду для Севера. Ты ведь не хочешь замёрзнуть там? — стала отчитывать Эдда Мирия с напускным ворчливым тоном. — Прости, Мирия, я хотел к тебе вовремя прийти, просто я... — Встретил меня, и я предложил ему потренироваться на деревянных мечах, — закончил за него принц Эймон, человек с коротко подстриженными серебряными волосами и лиловыми глазами. Мирия очень уважала этого человека: он был по сути легендой: его поединок с сиром Моргилом, обвинителем королевы Нейрис, взбудоражил умы сотен певцов на написание песен о его подвиге. По её мнению, он был единственным настоящим рыцарем среди других населявших этот замок... «рыцарей». Эдмонд кивнув словам дяди, смотря на него с восторгом и уважением. Мирия была приятно удивлена тем фактом, что мальчик уже в свои четыре года жизни размахивал мечом, пускай и деревянным. — Правда? И как у него получается? — переключила Мирия внимание с Эдмонда на принца Эймона. — Пускай ему всего четыре года, но он уже знает основные удары и пару уловок, — говорил рыцарь тоном одновременно удивлённым и гордым. — Его движения немного неуклюжи, но это из-за возраста. Как подрастёт, всё изменится. У него очень огромный потенциал, как считаю лично я. Наверное, он даже будет лучше меня в обращении с мечом, когда вырастет. Эдмонд покраснел от похвалы своего дяди, а Мирии оставалось только удивляться. — Это правда, Эдд? — удивленно спросила Мирия. — Но как? — Я его об этом тоже спросил. Как оказалось, он пару раз наблюдал, как мужчины во дворе тренируются, и выучил там приёмы. Ну и прочитал несколько в книжке по фехтованию. Неудивительно, подумала Мирия. Эдмонд уже умел читать. Иногда она находила его в библиотеке, читающего очередную книжку. Дейрон очень гордился тем фактом, что Эдмонд умел читать, особенно гордился когда он читал какую-нибудь книгу по истории. Великий мейстер Элфорд сказал им, что мальчик очень одарён и умён не по годам. Это была чистая правда. — Он будет великим человеком, Мирия, и мы поможем ему им стать, — вспомнились ей слова Дейрона. Ах, Дейрон... Мирия солгала бы себе, если б сказала, что не любит своего мужа. Он был замечательным человеком с доброй улыбкой на лице. И пусть он не являлся воином, но был грамотным, начитанным и умным. А ещё он был любящим братом для своих младших, ведь, помимо Эдмонда, Дейрон воспитывает и Деймона, другого брата-бастарда от Дейны Непокорной. После заточения в башне и рождения ребёнка, Дейна стала вести себя куда тише, чем прежде. Большую часть времени она тратила на сына. Её сестры тоже не остались прежними. Рейна пошла в септы, как-никак, по благочестивости она была схожа с Бейлором. А Элейна... Она стала вести себя, как её старшая сестра Дейна до заточения: начала вести бурную жизнь, полную приключений и шалостей. Видимо, в течение десяти лет она сдерживала свою драконью кровь, раз теперь дала ей вспыхнуть. Сейчас Элейна встречалась с Алином Дубовым Кулаком и была от него беременна, к большому неудовольствию жены Алина. — Какой ты молодец, Эдд! — сказала Мирия, смотря на мальчика. — Я уверена, Дейрон будет рад услышать о твоих достижениях. — Она повернулась к принцу Эймону: — Нам пора идти, принц Эймон, мне не хочется заставлять портного ждать нас. — Тогда и я пойду, Нейрис тоже ждёт меня и наверняка волнуется, — проговорил принц, произнося имя сестры с особой нежностью. — Не забудь, что завтра тренировка Королевской гвардии, Эдмонд, надеюсь, ты будешь там, чтобы за нами понаблюдать. — Я буду, принц, — серьёзно ответил мальчик. Попрощавшись с принцем Эймоном, Мирия повела Эдмонда к портному, чтобы тот снял мерки для новой одежды, которую она собиралась сшить для него. Пока они шли, она размышляла над происходящим в Красном замке. Её крёстный отец, король Эйгон IV, как всегда наводил беспорядок в королевстве. Недавно ему пришла идея завоевать её родину, Дорн, с помощью «драконов». По приказу короля были выстроены «драконы из дерева и железа»: семь огромных передвижных огнемётов, извергающих струи дикого огня. Эти грозные машины, возможно, пригодились бы при осадах замков, но один из «драконов» загорелся на дороге через Королевский лес, задолго до дорнийской границы. В пожаре погибли все семь машин, сотни сопровождавших их людей и добрая четверть Королевского леса. А его шестая любовница Мелисса Блэквуд снова была беременна. У Мирии сложилось впечатление, что всех бастардов короля хватило бы на то, чтобы собрать небольшой армии, уж больно много у него их было. От знатных дам у него было четыре незаконнорождённых ребенка, не считая Эдмонда и будущего ребенка леди Блэквуд: две дочери от Мелиссы, сын от Дейны и сын от Барбры Бракен. Последняя убралась со своим ребенком в замок к отцу. Ну и скатертью ей дорога. Мирия была только рада, когда Эймон и Дейрон убрали эту суку со двора вместе с её папашей-десницей. Ни одного своего ребёнка король так и не соизволил навестить, разве что Деймона. Несмотря на то, что мать мальчика отчаянно старалась не подпускать к нему отца, тот все равно находил время и место, чтобы с ним встретиться. Даже Эдмонда, своего официально признанного бастарда, он ни разу не навестил. Иногда Мирия задавалась вопросом, знает ли он о существовании Эдмонда. Она не против того, что он не навещает его: чего доброго, испортит Эдда своим влиянием. Мирия открыла дверь для Эдмонда и заметила, что портной и его помощники все приготовили. — Ах, принцесса Мирия, как приятно видеть вас. У нас всё готово, теперь чем мы можем быть полезны? — спросил портной с внешностью солёного дорнийца, с черными как смоль волосами и карими глазами. — Мы хотели бы, чтобы вы измерили его, — она провела руками поверх пепельно-серых волос Эдда. — Типичная туника и сюрко в дорнийском стиле, но я думаю, что изменю цвета и сошью ему вместе со всем, что он хотел бы изменить. Эдмонд улыбнулся ей. Казалось, он всегда ценил возможность решать что-то сам. — Конечно, моя принцесса. Как тебя зовут? — спросил портной Эдмонда. Усы портного, едва тронутые сединой, подчеркивают его улыбку. Есть ли портной, который вообще не отращивает усы? — Эдмонд, милорд, — Эдмонд, конечно, как всегда вежлив; ей никогда не приходилось работать над этим. Он всегда преуспевал в своих уроках. — Я не лорд, а всего лишь портной, зови меня Галеном. А теперь встань на табуретку и раскинь руки крестом. Эдмонд следовал инструкциям до каждой точки, ведя себя так хорошо, что это не заняло много времени. Хотя это была лёгкая часть, теперь Мирия беспокоилась о том, чтобы позволить Эдмонду выбирать свои цвета и узоры. Портной изложил все свои варианты с широким спектром цветов и узоров. Подойдя, Эдмонд быстро просмотрел цвета и взял черную ткань. Потом просмотрел выкройки и выбрал там самую простую. — Хорошо, спасибо, Эдмонд, не хочешь ли ты что-нибудь еще? — спросил его Гален. — Нет, но у меня есть одна просьба, — ответил мальчик. — Что бы это могло быть, малыш? – с любопытством спросил Гален. — Хотелось бы, чтобы сюрко не доходило до колен. А то так, когда я тренируюсь и спаррингую, мне мешает, — уверенно сказал Эдмонд. Мирия была потрясена, услышав это от четырехлетнего ребенка. Гален посмотрел на неё, чтобы увидеть, позволит ли она это, и она только улыбнулась и кивнула. Думая об этом, она не должна была удивляться. Эдд, получив справедливое предупреждение, будет думать и исследовать, чтобы знать, во что ввязывается. — Я также хотел бы, чтобы вокруг моей талии были повязаны черные пояса, чтобы мне было удобнее носить ремень, — она снова должна была быть шокирована, но вместо этого просто рассмеялась. — Ты все обдумал? — спросила она, полная веселья. Эдмонд повернулся к ней и посмотрел ей в лицо своими индиговыми глазами. — Конечно, — ответил он, и по его лицу расплылась улыбка, а в глазах заплясали искорки. Она не сомневалась, что он вырастет красавцем. Многие женщины при виде его глаз и улыбки будут очарованы. Гален сказал, что всё будет готово через пару дней, и дал им пару подогнанных вариантов, чтобы они видели их до выполнения заказов.