Эдмонд Сноу Дракон Севера

Замок Сервин, Север, 177 год от З.Э       Давным-давно, когда Север был полноправным королевством, в котором велись бесчисленные войны между королями Старками и Болтонами, Амберами и Локками за контроль над его землями. Король Зимы повел своих знаменосцев на очередную войну с Амберами, что в те времена являлись правителями своего собственного королевства. Коварные Красные короли — ныне лорды Дредфорта, Болтоны, — пронюхали о том, что родовое поместье Старков, Винтерфелл, осталось без надлежащего надзора. Воспользовавшись случаем, они осадили замок и стали морить его голодом. Вскоре осада перешла в многочисленные штурмы, в ходе которых Красные короли терпели неудачу за неудачей, так как гарнизон замка оказывал отчаянное сопротивление врагу. Однако бесконечно подобное продолжаться не могло. И во время последней атаки Болтоны бросились штурмовать древнюю твердыню Старков всеми своими силами. Победа была почти у них в руках, но один безымянный капитан гарнизона вместе с остальными солдатами не хотел отдавать её им в руки. Своей огромной острой секирой он рубил врагов налево и направо, до конца стараясь удержать Винтерфелл в руках Старков. И когда надежда начала угасать, а сам капитан всё больше уставал и покрывался ранами, Король Севера вернулся домой после успешной кампании против Амберов, в ходе которой подчинил своей власти непокорных королей-великанов.       Наголову разбив осаждавшего его родовое поместье врага, Старк одержал великую победу. Тот самый капитан, что дрался до последнего, смог вздохнуть спокойно, когда его король въехал в ворота Винтерфелла. За свою самоотверженность и непоколебимость он получил в дар земли с правом построить на них замок, который впоследствии получил название Сервин.       Так возник и одноимённый род Сервины, который в течение тысячелетий был верным вассалом дома Старков, всегда отвечавшим на их призывы и сопровождавшим на войну. Этот дом имел право зваться одним из самых преданных домов Севера, присягнувших Старкам из Винтерфелла.       Кайл Сервин был воспитанником в Винтерфелле в те времена, когда сам Криган — всего-навсего сопливым мальчишкой, любившим устраивать разнообразные шалости в замке от забрасывания снежками служанок до кражи горячих пирогов с кухни. Дружба между ними возникла почти сразу после их первой встречи, и со временем Криган и Кайл стали не разлей вода. Когда его дядя Беннард вместе со своими сыновьями попытался узурпировать его место, Кайл пришел ему на помощь, не колеблясь ни на миг. Вместе с ним Криган отправлялся на юг на войну и за костями Рикона, сражался в битвах, переживал суровые зимы. Лучше друга у него попросту не было.       Сейчас они стояли на галерее и наблюдали за тем, как их внуки, закутанные в меха и кожу, спаррингуют между собой. Они пыхтели, сопели и разили друг друга деревянными мечами под внимательным взглядом мастера над оружием Сервина. Дюжина зрителей, мужчины и мальчики, подбадривали сражающихся. Голоса Крегарда и Торрхена были самыми громкими. Возле них он видел своих детей Марию, Бартогана и Брандона, которые тоже подбадривали своего племянника.       — Ноги, Робард, работай правильно ногами, — проворчал его друг своему внуку, хотя тот его никак не услышал, потому что находился очень далеко.       Робард Сервин, внук и наследник Кайла, наступал на Эдмонда, младше его на два года, который уворачивался от его ударов. Он попытался сделать финт справа, но Эдмонд раскрыл его обман и ударил в незащищенный бок. Стук их деревянных мечей в совокупности со звуком стальных раздавался по всему двору, из-под тёмно-серых туч выглядывало солнце, небольшой снег падал, покрывая землю белыми хлопьями, что тут же таяли при прикосновении.       Мальчики фехтовали уже достаточно долго для их возраста. Молодой Робард всё время атаковал Эдмонда, но это не имело никакого эффекта. Внук Кригана умудрялся парировать все атаки или уклоняться, оставаясь невредимым, в ответ тоже нанося удары. Криган видел со своего места, как наследник Сервина часто оставался открытым для атак Эдмонда, который почему-то не решался перехватить инициативу поединка в свои руки.       — Эдмонд играет с ним, как кошка с мышкой, — высказал свои мысли вслух Криган. Его друг что-то промычал в знак согласия.       В очередной раз Робард набросился на Эдмонда, тот грациозно отошёл в сторону и хлопнул мечом по спине соперника. Движения и удары Робарда становились медленными и вялыми, в то время как Эдмонд не показывал признаков усталости. На его месте Криган давно бы уже добил несчастного. В настоящей битве ты должен как можно быстрее убить своего противника, чтобы перейти к следующему, тем самым сохраняя силы для продолжения сражения.       Скорее всего, Эдмонд услышал его мысли, потому что в мгновение ока обезоружил Робарда ударом в запястье, а другим повалил на землю. Деревянное острие смотрело в ошеломлённое лицо Сервина.       Раздались бурые аплодисменты со всех сторон. Эдмонд протянул руку побеждённому и помог ему подняться на ноги. Брандон и Мария похлопывали по спине племянника, поздравляя его с победой. Бартоган пошёл дальше, посадив Эдмонда себе на плечи и громко прокричав.       — Старк одержал победу!       Остальные голоса присоединились к нему.       — Старк! Старк! Старк! — кричали они.       Криган посмотрел на Кайла, ухмыляясь всеми зубами.       — Кажется, мой внук надрал зад твоему.       — Не обольщайся, Старк. Если выйдем мы с тобой один на один, я запросто надеру твой собственный так, что он станет похож на знамёна Ланнистеров.       — Хочешь сказать, что ты, старая развалина, одолеешь меня в поединке? — поддельно удивился Криган. — Мне ничего не стоит, чтобы разрезать тебя на кусочки Льдом, как сыр.       — Ты слишком высокого о себе мнения, старик.       — Кого ты назвал стариком, старик?       — Тебя конечно, пень трухлявый, — невозмутимо ответил Кайл. — Мало того, что ты теперь ходишь как обосравшись, так ещё и глухим стал как пробка.       Они продолжали смотреть друг другу в глаза некоторое время, пока, наконец, не рассмеялись над собственными словами. Их громкий смех эхом пролетел по замку.       — Твой внук хорошо владеет мечом. Он обещает стать великим воином, как Рыцарь-Дракон, — сказал Кайл, когда они успокоились. — Хотя мне кажется, что он поддавался Робарду       — Я это заметил. И твой внук тоже не промах, Кайл.       — Ему есть куда расти, — мужчина мечтательно вздохнул, смотря на серые тучи. — А ведь когда-то и мы были такими же молодыми, полными сил и юношеских порывов.       Северный Старец прекрасно понимал своего друга детства. Вспоминать молодость — всё равно, что вспоминать прошлую жизнь. Иногда Кригану казалось, что только вчера он примерил мантию лорда Винтерфелла и стал Хранителем Севера, хотя на самом деле с того дня прошло больше пятидесяти лет. Сама же молодость продлилась всего короткое мгновение, канув глубоко в небытие. А на её место пришла старость, сопровождаемая болями в суставах, бессонницей и сожалениями о незаконченных делах и поступках давно забытого прошлого.       — Да, — согласился с ним Криган. В его голосе звучал оттенок горечи. — Были. Столько лет потрачено впустую.       Звон затупленных мечей заставил взгляд Кригана остановиться на его наследнике и втором сыне, Джоннеле. Он в одиночку сражался против двоих гвардейцев Старков. В его руках лежал двуручный меч, в то время как у его спарринг-партнёров — обыкновенные мечи и щиты. Они кружились и наносили удары. Джон с ошеломляющим проворством управлялся с двуручником, нанося ощутимые удары по щитам соперников, кроша их в щепки. Один стражник попытался зайти Старку за спину, но схлопотал удар, разбивший его щит и поваливший его самого на землю. Другой начал атаковать Джона, пытаясь отвечать на каждый его удар своими двумя, но тот замахнулся и опустил меч на бронированное плечо противника, заставив его оружие выпасть из руки. Джон в очередной раз замахнулся — и клинок врезался в голову бедолаги.       Второй гвардеец, что до этого валялся в грязи, набросился на наследника Севера со спины и, взмахнув мечом, угодил ему в голову. Джоннел пошатнулся, но тут же пришёл в себя и с рёвом обрушил дождь ударов двуручника на обидчика. Мужчина не выдержал яростного натиска, так как вскоре один из ударов попал ему прямо в бок, сломав, скорее всего, пару рёбер.       Последствия поединка с Джоннелом могли быть куда серьёзнее, если бы тот не остановился и не помог поверженным. Иногда случалось такое, что в припадке ярости он мог сильно покалечить партнёра по спаррингу, избив до крови или переломав пару костей. Он никогда не сдерживал свои силы во время тренировок, потому многие, кто имел несчастье столкнуться с ним в поединке, уходили с синяками, ушибами, а то и похуже.       Криган видел со своего места, как Джоннел ставит меч обратно в стойку с оружием и снимает с себя латы и кольчугу. Ненадолго их взгляды встретились: серые глаза отца смотрели в такие же серые глаза сына. Джоннел первый разорвал зрительный контакт, резко развернувшись и быстрым шагом удалившись в конюшню Сервина, наверняка чтобы отправиться в ближайшую деревушку, напиться там до чёртиков и поиметь пару шлюх. Так он обычно поступал после спарринга.       — Ты слишком суров с ним, — произнёс Кайл, стоявший слева от него. Оказывается, он следил за взглядом Кригана всё это время.       — Я должен себя вести с ним как-то иначе? — резким тоном спросил его Криган.       Кайл и бровью не повёл на резкость его слов:       — Слишком много ты от него требуешь и очень мало свободы действий ему предоставляешь. Мальчик не справляется с таким большим грузом ответственности. Тебе стоит быть с ним помягче, по крайней мере, в некоторых моментах.       Криган пришёл в ярость. Он не любил, когда ему говорили, как следует поступать в том или ином вопросе, особенно когда это касалось воспитания его собственных детей.       — Требую от него слишком многого, то есть всего-навсего выполнить свой долг? Разве он не наследник Севера? Разве он не должен понимать, что требуется от него, раз уж он им является? Его задача — показывать хороший пример другим, быть ответственным и послушным, завести жену и обеспечить себя крепкими здоровыми сыновьями, чтобы воспитать из них достойных наследников, и красивыми дочерьми, которых потом выдаст замуж, чтобы создать крепкие союзы со своими вассалами. И как думаешь, он что-нибудь из этого сделал? Я тебе скажу: ничего. Вместо этого он каждый день калечит моих стражников на тренировочном поле, а потом с головой ныряет в бочку с вином и не вылезает из неё до самого утра, пока вновь не начнёт всё сначала. Своей законной жене, моей внучке, он предпочитает компанию шлюх в борделях Зимнего Городка. Одним богам известно, почему никто ещё не появился у ворот моего замка с бастардом Джона на руках, учитывая сколько ночей тот провёл между ног шлюх.       — Джон и Санса женаты десять лет, — задумчиво сказал лорд Сервина. — За столько времени можно было настругать не меньше четырёх детей. Ты, Криг, и твоя южанка Блэквуд тому яркий пример. Стоит только вспомнить, скольких неугомонных и непослушных волчат вы наделали.       При упоминании Алисанны Криган почувствовал, как внутри него растёт печаль. До сих её смерть была тяжким ударом для него. Он любил её, очень сильно любил. Боль от её утраты вряд ли затихнет когда-нибудь, как и боль от потери Арры, его первой жены и матери его первенца Рикона. Она без труда могла вызвать улыбку на его лице, точно так же, как раздражение своим чересчур упрямым бунтарским характером. Бесстрашная, упрямая, смелая и добрая — все эти качества в ней Криган ценил, любил и обожал. Из всех их четырёх совместных дочерей лишь младшая, Мария, унаследовала полностью дух и внешность матери. Наверное, поэтому он не особо стремился выдать её замуж, как в случае с её старшими сёстрами.       — Или Линара, — продолжал Кайл. — Родила тебе пятерых детей...       Из всех жён, на которых он когда-либо был женат, Линару он, пожалуй, любил наименее всего. Она была доброй женщиной с нежной душой и мягким характером, не то что Алисанна или Арра. Но в их браке было больше долга, чем страсти. Когда они поженились, ей было двадцать, а ему в два раза больше. Этот брак стал необходим потому, что Криган хотел объединить две ветви дома Старков вместе. Тем не менее, Линара обеспечила мужа пятью здоровыми детьми.       — Так или иначе, есть что-то странное в том, что у Джоннела и Сансы до сих не родились дети, — закончил выкладывать свои мысли Кайл. — Я думаю, это как-то связано с самой Сансой. Возможно она пьет лунный чай или у неё не всё в порядке со здоровьем. Думаю, твой мейстер должен осмотреть её на предмет болезней.       — Скорее наш король сведёт себя в могилу своим распутством, чем Санса позволит моему мейстеру залезть ей под юбку, — проскрипел Криган. Лёгкий ветерок дунул ему в лицо. — Да и не в этом дело. Просто Джоннел и Санса живут порознь, вцепившись друг другу в глотку. Я уже сыт по горло их ссорами. Санса предпочитает проводить время в Новом замке у родичей своей матери, Мандерли. Джоннел, в свою очередь, терпеть не может их общество, за что я не могу его винить. Будь моя воля, лорд Хамфри и остальные Мандерли жрали бы жёлтый снег, потому что их наглость и гордыня, честно говоря, уже начинают выводить меня из себя.       Нужно что-то делать с Мандерли: слишком многое эти русалки возомнили о себе. Криган сильно жалел о том, что в своё время позволил Рикону взять одну из них себе в жёны. От этого союза было больше вреда, чем пользы, но приходилось терпеть. Белая Гавань — единственный порт Севера, а также нить, соединяющая его с остальными королевствами Вестероса. Если вдруг собранного урожая не хватало, чтобы пережить зиму, или он заканчивался раньше, чем положено, то Белая Гавань оказывалась единственным местом, где можно закупить зерно или другие необходимые припасы, которые Мандерли скупают с юга и перепродают на Севере, тем самым прилично набивая себе кошелёк деньгами.       — Мандерли снова лезет тебе под кожу, как надоедливый крот?       — Пока ещё нет, но надолго ли? — Хранитель Севера вздохнул и покачал головой. — Я теряю хватку, Кайл. Не думал, что когда-нибудь доживу до того, что не смогу следить за порядком на своих собственных землях. Проблемы лезут отовсюду, как тараканы, которых раздавить одним пальцем будет недостаточно. На юге жирдяй Мандерли ковыряется в заднице и плетёт интриги против меня. На востоке Болтоны, если верить слухам, взялись за старое — сдирают кожу с людей. С севера приходят вести об одичалых, всё чаще перелезающих через Стену и бесчинствующих во владениях Дозора, Карстарков и Амберов, а на западе — высокомерный Дастин, с опилками вместо мозгов, действует мне на нервы, — рассказывая всё накопившееся внутри него за последние месяцы, Криган всё больше и больше ощущал растущие в нём разочарование, грусть и злость. — Через год мне исполнится семьдесят. Я стар и уже слишком устал от той тяжести, которую мне приходится нести, но если я опущу свою ношу, кто поднимет ее? Джоннел? Лишь слепец не заметил бы на моём месте, что он из себя представляет.       — Криг, Джон просто ещё не готов, он... — начале его друг, но был прерван им.       — Не готов?! В преддверии зимы?! — взбесился он. Погода будто уловила его настроение — и вскоре с неба обрушился снегопад. Он становился сильнее по мере того, как голос Кригана — громче. — Разве я был готов, когда умер мой отец, и я стал лордом Винтерфелла? Разве я был готов к тому, чтобы править? На первые три года моего правления пришлась жестокая зима. Я не был готов к ней, но делал всё возможное, чтобы пережить её и чтобы мой народ тоже сделал это. Мой дядя со своими сыновьями хотели узурпировать моё законное место, принадлежавшее мне по праву рождения, и пытались помешать мне любым способом править Севером, когда время регентства Беннарда истекло. За предательство я сослал их в Ночной Дозор, хотя убийцам родичей стоило бы отрубить голову, — Криган закрыл глаза, непрошенные воспоминания всплыли в его сознании: стоящий на коленях в цепях молчаливый Беннард, изрыгающий проклятья его старший сын Бенджен и вторившие ему братья. — Став лордом, я ни на минуту не позволял себе отдыха или гулянок по борделям и тавернам. У меня был долг перед Севером, долг перед моим народом, перед семьёй, самим собой.       Во дворе не осталось ни души: все спрятались от снега и последовавшего за ним мороза. Только они с Кайлом стояли на крытой галерее. Холодный ветер усилился и теперь развевал волосы и плащ Кригана. Холод проникал сквозь кожу и мех, растекаясь по всему его телу от головы до кончиков пальцев, словно огонь по пшеничному полю.       Кайл поплотнее закутался в плащ, а вот Криган остался неподвижно стоять на месте, впитывая в себя ободряющий холод.       — Зима близко, — мрачно сказал Северный Старец, сжав руки в кожаных перчатках в кулаки так, что они заскрипели. — Дни уже стали короче, а ночи длиннее и, вместе с тем, холоднее. Лето кончилось — началась осень. Вскоре за ними последует и зима. И я чувствую: она будет не из простых. Мои старые кости ещё никогда не ощущали такого мороза… Зима близко, и когда она настанет, пусть Старые боги помогут всем нам, если мы окажемся неготовыми...

***

      Лорд Старк, я подсчитал все затраты, что пойдут на то, чтобы привести Ров Кейлин в приемлемый для вас вид, в том числе и время, что уйдёт на его полное восстановление. Замок сильно разрушен: наружные стены почти полностью отсутствуют, лишь, разве что, возле Привратной башни по обе стороны от неё несколько футов и с северной и западной сторон тоже; башен осталось всего три, не считая двух других, от которых остались голые остовы. Вся крепость полностью состояла из базальта — прочной горной породы, устойчивой к любым природным стихиям, которую, как я писал в прошлом письме, можно найти только на Драконьем Камне. Стены, наружные и внутренние, и башни, сторожевые и донжон, можно отстроить из обычного гранита, ничуть не уступающего по прочности базальту или мрамору. Но если вы пожелаете, можно отправить письмо принцу Дейрону в Королевскую Гавань с предложением закупить у него столько базальта, на сколько у нас хватит средств. Я абсолютно уверен, что его милость продаст нам данный материал в большом количестве по приемлемой для нас цене, учитывая отсутствующий спрос на базальт в Вестеросе, и без какой-либо наценки.       Следующее, что хотелось бы отметить, так это конструкцию крепости. Дело в том, что замок был построен тогда, когда строители строили башни в квадратной форме, а не в круглой или полукруглой, как это распространено сейчас в Вестеросе. Выпуклые стены лучше защищают от катапульт и требушетов, хотя местность вокруг Рва не позволит их использовать в полной мере. Три оставшиеся башни: Привратная, Пьяная, Детская — все выполнены в форме квадрата и являются пережитком прошлого. Их можно оставить как есть, а остальные возвести по иной схеме.       Теперь о примерных затратах времени на реставрацию Рва Кейлин. С учётом приближающейся зимы, строительство придётся временно свернуть, пока не настанет весна. Когда она придёт, три-четыре года понадобится, чтобы привести Ров в более-менее презента́бельный вид, а чтобы восстановить полностью до малейших деталей — шесть лет, не меньше. А если мы возьмём в учёт ваши собственные планы на Север, пять-шесть лет и десять соответственно. Хотя процесс можно ускорить, если обратиться за финансовой помощью к Мандерли или Короне, в частности к принцу Дейрону. И последнее: расходы. По моим расчётам, они составляют восемьдесят тысяч золотом и более четырёх миллионов серебром. Бумаги с полным отчётом о расходах и состоянии крепости я подготовил и отправлю в течение следующего дня в Винтерфелл.       Ваш верный слуга и советник, мейстер Винтерфелла, Уоррен, урождённый Мутон.       Как только Криган отложил письмо в сторону, пергамент свернулся, словно пытаясь сохранить свои секреты. Мужчина провёл ладонями по лицу, пытаясь прогнать нахлынувшую сонливость. День уступил место вечеру, во дворе валил сильный снегопад — все обитатели замка спрятались внутри тёплых комнат. Криган тоже находился в соответствующих его статусу Хранителя Севера покоях. Одинокий канделябр стоял на столе, за которым сидел он сам, и освещал помещение.       Раздался стук в дверь. Голова Эдмонда появилась из дверного проёма.       — Вы звали меня, лорд-дед?       — Проходи внутрь, Эдмонд, и садись, — Криган жестом пригласил его.       Усевшись на стул с высокой спинкой, Эдмонд поднял на деда взгляд пристальных тёмно-синих глаз. Криган не в первый раз про себя отмечал, что они больше напоминают глаза взрослого мужчины, чем неопытного мальчика.       Внешностью Эдмонд походил на своих предков валирийцев: светлая кожа, пепельно-серые волосы, индиговые глаза. Впрочем, Криган, нянчивший на руках не одно поколение детей Старков, отмечал у мальчика длинное личико, присущее их предкам, такой же разрез глаз и старковские скулы. Остальное принадлежало Таргариенам, включая нос, губы, глаза, волосы.       — Ты хорошо сегодня показал себя во дворе против Робарда Сервина и других детей твоего возраста и старше, — первым прервал тишину между ними Криган. — Правда я не могу понять, зачем ты ему поддавался.       Плечи Эдмонда напряглись.       — В прошлое твоё пребывание в Винтерфелле я просил тебя выкладываться на максимум как при обучении грамоте, так и тренировках с мечом. Ты не достигнешь никаких высот, если всё время будешь сдерживать свой потенциал.       — Я... я хотел, чтобы у Робарда был шанс... Я не желал заканчивать бой одним взмахом меча.       — В настоящей битве ты должен как можно быстрее расправиться с противником, чтобы не дать другим убить тебя со спины. Если бы ты так же «не желал» закончить поединок одним взмахом, то давно был бы уже трупом, которым лакомились вороны. С такими вещами нельзя вести себя легкомысленно, Эд.       — Я больше не буду, лорд-дед, — серьёзно сказал Эдмонд, и Криган знал, что тот услышал его предельно ясно. Он любил во внуке эту черту — вдумчивое, серьезное отношение к вещам.       Джону не помешало бы у него поучиться.       Из всех его внуков Эдмонд, пожалуй, был его самым любимым, хотя он старался этого не показывать, дабы другие не затаили на него обиду. Эдмонд был настоящей отдушиной для него: умный, сообразительный, честный и в какой-то степени обаятельный. В нём присутствовали присущие черты характера Старкам: проницательность, суровость и хладнокровие. Он обладал тем самым стержнем для их рода, которым даже его собственные дети, кроме Рикона, не располагали, необходимым, чтобы править Севером твёрдой рукой в латной перчатке.       Он вспомнил, как внук, обучаясь истории Севера у Уоррена, меньше чем за месяц вызубрил названия всех северных домов, их девизы и представителей каждого из них. Криган лично пришёл в башню мейстера, чтобы убедиться в этом. Эдмонд отвечал на любой заданный Криганом вопрос о домах без запинки. Это было по меньшей мере поразительно.       — Мальчик умён не по годам, лорд Старк. Любую информацию он впитывает, как песок воду. Я считаю, из него выйдет превосходный лорд, — сказал ему Уоррен, когда они остались наедине.       И Криган склонен был с ним согласиться.       Но при всём этом была и более мрачная сторона. Эдмонд постоянно ходил с угрюмым и меланхоличным лицом. Улыбался он редко, а смеялся ещё реже. Криган очень сильно беспокоился по этому поводу. Иногда он видел, как Эдмонд разгуливал по Винтерфеллу со странным выражением в глазах, которое Криган никак не мог объяснить. Друзей у него было мало, хотя лорд старался сделать так, чтобы у него было с кем пообщаться и провести время. В последнем письме принц Дейрон указал, что Эдмонд завёл друга в лице своего сводного брата-бастарда, Деймона Уотерса, сына Дейны Непокорной — Хранитель Севера рад был услышать подобную новость, так что он даже подумывал о том, чтобы взять молодого Уотерса к себе в воспитанники, чтобы тот побольше выводил Эдмонда из его мрачных дум.       Письмо, что прислал Уоррен сегодня вечером, Криган дал почитать Эдмонду. Глаза внука расширились, когда он прочёл одну из последних строк, где говорилось о затратах.       — Лорд Криган... — голос Эда чуть ли не дрожал, лицо побледнело. — Столько серебра и золота тратить на меня... это... это немыслимо. Я даже не знаю хватит ли у вас средств, чтобы...       — Ты мой внук, Эдмонд, как и сын короля, пускай внебрачный, но признанный, — жестко напомнил ему Криган. — В твоих жилах течёт кровь древних Королей Зимы точно так же, как кровь Повелителей Драконов, — Эдмонд при этих словах нахмурился, словно желая что-то сказать в ответ. — А о затратах на реставрацию Рва Кейлин можешь не беспокоиться, так как мы состоим в союзе с Мандерли — богатейшими из наших знаменосцев, — и самыми гордыми и высокомерными. — Таргариены также могут оказать финансовую помощь нам. Твой единокровный брат и его жена очень сильно тебя любят — я не сомневаюсь, что они помогут нам.       Эдмонд молчал, не зная, как реагировать на столь обескураживающую для него новость. Криган мог понять его: не всем бастардам выпадала честь владеть собственным замком, особенно таким крепким и мощным, как Ров Кейлин.       — Мы покинем Сервин через десять дней, — продолжил он. — На нашем пути мы встретим другие замки. Дредфорт, Кархолд, Последний Очаг — всех их мы посетим. Твоя задача — поближе познакомиться с их представителями примерно твоего возраста. Это тебе понадобится, когда ты вырастешь. На Севере важно иметь хорошие отношения с домами, и я думаю, что это хороший способ для тебя, чтобы заслужить уважение некоторых из них. Нашей конечной остановкой будет Чёрный Замок — главный замок Ночного Дозора, — при упоминании древнего ордена детское лицо Эдмонда слегка скривилось. — Вся поездка займёт три месяца. После мы вернёмся в Винтерфелл, где встретим праздник урожая вместе со всеми домами, важными и второстепенными, — завершил рассказывать Криган.       Молчание вновь повисло между ними.       — Это будет твой первый праздник урожая, ведь так, Эдмонд?       — Да, лорд-дед, — ответил мальчик.       Криган любил традиционные праздники Севера. Праздник урожая, когда северяне собирались в Винтерфелле, чтобы поблагодарить богов и отпраздновать хороший урожай полей. Фестиваль Летнего Снега, когда дети собирали снег в шары и бросали их друг в друга, а взрослые готовили глинтвейн и венки и приносили в жертву великому сердце-дереву Винтерфелла животное, чтобы попросить богов сохранить их и их семью в безопасности на всю зиму. Весенний праздник, День бога, Северный Старец любил их всех; это было время единения. Время, когда титулы не имели значения. Низкородные и высокородные мужчины и женщины смешивались, танцевали, пили и пировали до глубокой ночи.       — Это время, Эд, когда северяне от простолюдинов до лордов собираются вместе, чтобы поблагодарить Старых богов за богатый урожай и отпраздновать его. В это время Север силён и един как никогда. В нас течёт кровь Первых людей, что объединяет и роднит всех нас ещё сильнее. Это очень важное событие, Эдмонд. Тебе оно придётся по вкусу, я в этом уверен. Твоя мать в твоём возрасте очень любила играть в снежки и лепить снеговиков с другими детьми, — Криган грустно улыбнулся и добавил: — Но ещё больше она любила петь северные песни вместе с бродячими музыкантами, что каждый праздник урожая приезжают в Винтерфелл.       Лорд Севера смахнул непрошеные слёзы с глаз.       — Помимо культурного и духовного значения праздника урожая, как думаешь, зачем он ещё нужен?       Эдмонд тут же дал ответ:       — Праздник урожая зачастую является предлогом для встречи лордов со своими сюзеренами и обсуждения важных вопросов...       — А также?       — Заключение союзов.       — Молодец, — одобрительно кивнул Криган. — Нередко праздник урожая становится поводом для заключения союзов между домами, которые необходимы, дабы укрепить собственные позиции. Самый лучший способ заключить союз — скрепить дома узами брака. Это важно, так как подобное помогает закрепить связь и...       — И примирить дома между собой в случае непримиримых разногласий, — закончил за него Эдмонд. — Что-то подобное сделали Три мудрых короля во время вторжения андалов в Простор. Они заключали брачные союзы между своими дочерьми и наиболее могущественными из андальских королей в обмен на клятву верности, выделяя земли и лордства в Просторе.       — Вижу, уроки в столице не прошли для тебя даром, — удовлетворённо сказал лорд Винтерфелла. Мальчишка ненадолго смутился от подобной похвалы, но быстро пришёл в себя. — Я задам тебе вопрос, и ты дашь мне на него ответ, если сможешь. Например, я хочу заключить брачные союзы с двумя северными домами — Амберами и Сервинами. Аррану выдать замуж за Озрика Амбера, лорда Последнего Очага, а Аригель — за Робарда Сервина, наследника Сервина. Что даст дому Старков подобный союз?       — Амберы — один из сильнейших и могущественнейших домов Севера, принадлежащий к числу важнейших знаменосцев Старков, — уверенно говорил Эдмонд, смотря в глаза Кригану. — Заключив союз с ними, дом Старков укрепляет свои позиции на Севере, в то же время получая неофициальный контроль над владениями Амберов, пока лорд Озрик не достигнет совершеннолетия, и открывает доступ к корабельным соснам и дубам, коими богаты Амберы. Я слышал, как стражники в Винтерфелле говорили, что через Тюлений залив на лодках переправляются налетчики-одичалые, и высаживаются на землях Амберов. Молодой лорд Последнего Очага просил у вас для охраны северо-восточного побережья Севера больше людей. Вы хотите использовать брачный союз с Амберами для того, чтобы воспользоваться их деревом и построить корабли, которые будут защищать побережье от одичалых. Используя связи с Мандерли, вы выделите лорду Озрику из Белой Гавани опытных моряков для ваших кораблей, чтобы те управляли ими, — его внук ненадолго замолчал, а затем продолжил: — В итоге вы не только закрепляете своё положение на Севере в качестве его Хранителя, но и решаете одну из его проблем. Одним выстрелом убиваете двух зайцев, проще говоря, — мальчик с восхищением посмотрел на деда.       Северный Старец наклонился вперёд, на его лице едва не промелькнула улыбка.       — Продолжай, Эдмонд.       Мальчик облизал пересохшие губы.       — Кайл Сервин издавна является вашим самым надёжным другом и союзником, а его дом — верным вассалом Старков на протяжении многих лет. Выдав Аригель замуж за Робарда, вы тем самым награждаете Сервинов за верную службу и одновременно показываете пример другим домам, что бывает, если дружишь с домом Старков, — на одном дыхании выговорил Эд. Вздохнув, мальчик снова взглянул на Кригана, и неожиданно его глаза расширились от понимания только что им сказанного.       — Вы уже заключили помолвку с этими домами, — с недоверием проговорил его внук. — Ну конечно! Вы хотите объявить об этом во всеуслышание на празднике урожая, чтобы ваши знаменосцы лично стали свидетелями вашей мудрости, лишний раз убеждаясь в том, что Старки — благородный и справедливый дом, помнящий о своём долге и ставящий интересы Севера на первое место. Ведь так?       Ответом Эдмонду была широкая улыбка его деда, смотрящего на него с гордостью в тёмно-серых глазах, при свете свечей казавшихся чёрными ониксами.