Центральная площадь тонула в шуме множества голосов. Сумерки постепенно окутывали небо и землю, но город ярко сиял огнями тысяч фонарей и не собирался погружаться в сон. Даже дети, резвясь, бегали среди взрослых, и никто не ругал их за то, что они до сих пор не в постелях.
Сегодня должно было произойти то, что случалось только раз в десять лет: одна луна сменяла другую на ночном небосводе. В честь этого люди устраивали шумный фестиваль, приветствуя свою новую светлую богиню.
— А ты знаешь, что это не новая луна, а та, что была двадцать лет назад? — спросил Венти, закидывая в рот горсть орешков.
— Откуда ты знаешь? — скепсиса в голосе Сяо было определённо больше, чем любопытства. — Нас тогда еще на свете не было.
— Знаю и все, — Венти подбросил один орешек и поймал его ртом. — Барды об этом поют и священники своим детям рассказывают, я подслушал как-то раз. Лун всего три и они все сестры, а солнце — это их супруг, с которыми они встречаются только в сумерках, вот как сейчас. Кто знает, что там сейчас в небесных покоях творится…
— Не нашего ума дело, — отрезал Сяо, чувствуя себя неловко из-за игривого тона и совершенно очевидного намека Венти. — Погоди, а сестры в курсе, что они все жены солнца? Или он их обманывает?
— Или у них групповушка.
— Венти!
— Что?
Сяо ощутимо пихнул Венти в бок, но тот только расхохотался и поцеловал его в красную от смущения щеку.
— В тебе нет ни капли уважения к богам, — попытался пристыдить его Сяо.
— С чего это вдруг? Да, я не посвящаю свою жизнь молитвам, служению и вознесению благодарностей Создателю, но я не уверен, что все это — проявления веры и уважения. Создатель дал нам жизнь, тело, чувства и желания не для того, чтобы мы подавляли их и с рождения и до смерти жили с оглядкой на то, что за каждую секунду мы обязаны быть благодарны богам. Люди не идеальны и каждый проводит жизнь по-своему и, мне кажется, Создатель хотел бы именно этого. Чтобы мы были свободны, делали что хотим, любили, кого захотим, исполняли свои желания, в том числе желания своего тела. Почему бы и нет? Был бы я создателем, я был бы счастлив, если бы был счастлив мой народ, ведь это самое важное. Разве нет?
— М-м-м, — неуверенно протянул Сяо, очевидно, усиленно что-то обдумывая. — К чему ты это ведешь?
— К тому, что я не вижу ничего плохого в том, чтобы любить тебя и делать все то, что делают другие влюбленные пары. Мир не рухнет, если мы переспим или хотя бы поцелуемся, правда! Но если ты не хочешь, или для тебя это слишком быстро, или… Если ты не уверен в своих чувствах и в целом в том, что это стоит делать со мной — я пойму.
Сяо нахмурился и опустил взгляд. Его щеки все так же пылали, но разум явно был не намерен сдаваться перед смущением.
— Я не сомневаюсь в том, что чувствую к тебе, — сказал он негромко. — Я влюблен в тебя и хочу… Хочу быть с тобой, но не уверен, что это правильно.
— А кто решает, что правильно, а что — нет? — спросил Венти, склонив голову набок и терпеливо ожидая ответа.
— Наверное, все же Создатель, — Сяо кивнул своим мыслями и поджал губы. — Знаешь, месяц назад в небесном дворце обвенчались фея и ее возлюбленный-человек. Я не знаю, получили ли они божественное благословение, но уже то, что этому браку позволили свершиться, говорит о том, что, наверное, мы действительно можем поступать так, как нам велит сердце. Но…
— Ты боишься? — закончил за него Венти.
— Нет, — Сяо посмотрел ему в глаза. — С тобой — не боюсь. Точнее, не за себя, а за тебя, твою репутацию, работу…
Венти только отмахнулся.
— Моей репутации хуже уже не будет, поверь. А музыку люди будут слушать всегда, даже если музыкант будет самым отъявленным мерзавцем в королевстве. А когда я сложу песню про тех влюбленных фею и человека и про нас с тобой, никто и не подумает, что в этом есть что-то неправильное, — Венти встал на ноги, отряхнул плащ и подал руку Сяо. — Идем?
— Куда? — не дожидаясь ответа, Сяо взял Венти за руку и легко поднялся на ноги.
— На площадь, целоваться!
— Что? — глаза Сяо расширились от шока, но Венти уже потащил его в гущу толпы.
— Говорят, что если поцеловать любимого в первых лучах новой луны, все десять лет пара не будет знать горя и чувства будут крепче корабельных канатов!
Площадь, окруженная магазинчиками с едой, праздничным фонариками и кристаллами, что могли собирать, накапливать и рассеивать свет и солнца, и луны, была полна людей, но Венти упорно пробирался сквозь толпу, извиняясь на каждом шагу. Только дойдя почти до центра, он остановился, повернулся к Сяо и обхватил его лицо ладонями.
— Луна ведь еще не взошла… — сказал Сяо неуверенно, заметив, что взгляд Венти прикован к его губам. Внутри все задрожало от предвкушения.
— Нет сил терпеть.
Венти прильнул к губам Сяо, целуя его настойчиво, но нежно. Сяо попытался ответить, но совершенно растерялся, ощущая только ласки чужих мягких губ и желая, чтобы это или не заканчивалось никогда, или происходило так часто, как только будет возможно. Венти улыбнулся и поцеловал его снова, пробуя слегка коснуться языком губ.
Раздался душераздирающий крик. По толпе прокатилась волна вздохов и полного тревоги шепота, закричал кто-то еще, уже в другой части площади. Венти нехотя, но все же поспешно отстранился от Сяо и тут же схватил его за руку. Обернувшись, он и сам едва сдержал возглас ужаса, а тело будто сковало льдом.
Взошедшая на небосвод луна была алой и словно истекала кровью, роняя тяжелые мутные капли в бесконечный океан. А рядом с ней парил огромный остров и неумолимо увеличивался в размерах, приближаясь к людям.
И тогда небо треснуло и земля раскололась на части.
***
— Проснись!
***
Венти сидел на кухне и сжимал в руках кружку с горячим чаем, пытаясь прийти в себя. Сяо сидел напротив с таким беспокойством и сочувствием во взгляде, что сердце сжималось.
— Я так надеялся, что лекарства тебе помогают, — сказал он едва слышно и отвел взгляд. — А оно… будто только хуже стало.
— Мне становилось лучше, — попытался успокоить его Венти. — Правда. Я долгое время почти не видел тех снов, а тут… глупо, конечно, но, может, дело в том, что тут сюжет был другим?
— Постой, — Сяо резко выпрямился. — Насколько другим?
— Ну… вообще-вообще другим, вот совсем. То мы были какими-то не то духами, не то полубожественными сущностями или чем-то в роде того, а тут мы были людьми и… Знаешь же, что есть легенда, что раньше было три луны, а континент был одним целым, но потом что-то случилось и рельеф стал таким, какой он есть сейчас? Там же еще легенда про Энканомию и вот это вот все, ты мне вчера про это статью читал. Так вот, мне приснился момент гибели лун и начала той катастрофы. Вроде обычный кошмар, но опять настолько реальный, что я… Ты куда?
Сяо вдруг вскочил с места, едва не опрокинув стул, и бросился в спальню, где включил свет и, судя по звукам, стал торопливо листать какие-то книги. Венти распирало любопытство, но у него совершенно не было сил, чтобы пойти за ним: все внутри до сих пор содрогалось от воспоминаний об окровавленной луне.
— Я нашел! — Сяо захлопнул книгу и вскоре снова вбежал в кухню. — Одевайся! Я понял, что надо делать!
— Сейчас? — уточнил Венти, бросив на всякий случай взгляд на часы. — Четвертый час ночи, куда ты собрался со мной идти? Нет, я, конечно, не против свиданий под луной, я только за, но я не уверен, что сейчас подходящий момент.
— Это не свидание.
— А жаль.
— Нам нужно срочно попасть к дереву Венессы, — сказал Сяо и помог Венти встать со стула.
— Это тот здоровенный дуб в парке неподалеку? Но зачем, тем более среди ночи? — опираясь на Сяо, Венти добрался до комнаты и открыл шкаф, все же заражаясь его энтузиазмом.
— Я думаю, это поможет окончательно тебе вспомнить.
— Вспомнить что?
— Прошлые жизни.
