Музыкальное сердце.

- Чертовы дети! Чертов Рюсуй! Чертова музыка, которую они делают! Чертовы их фанаты! Чертов Асагири! Чертов Ишигами! Почему он всё ещё не ушел из песенной индустрии?! Почему он продолжает петь с этой бездарностью Геном?! - кричал Ксено. Сказать, что он был зол - ничего не сказать. Ещё бы! А какая у вас бы была реакция, если бы человек, которого вы вытащили со дна ушёл от вас, должен был потерпеть неудачу, а в конечном итоге возымел феерический успех? У любого снесло бы крышу. Стэнли сидел рядом, выслушивал всё и даже не пытался влезть в этот монолог. А смысл? Всё равно в конечном итоге и ему прилетит. Но Хьюстона подобный расклад не устраивал, поэтому он всё равно взъелся и на мужчину. - А ты что молчишь?! - Ты как ПМСная истеричка. Какая вообще разница? Ты особых убытков не получил. - ответил Снайдер, делая затяжку. - Зато у других деньги прибавились, это тоже проблема. - Слушай, ты ведешь себя... это, как его так? - - Стэнли замялся, пытаясь что-то вспомнить. - Не элегантно! Вот! Ты ведь так вроде говоришь всегда. - Заткнись. - пробурчал Уингфилд, но всё же начал успокаиваться. Сигарета дотлевала, словно свидетельствуя об окончании конфликта. Ксено совершенно не хотелось зарывать топор войны со своим бывшим подопечным, наоборот, его желание унизить, ткнуть в грязь лицом, поставить на колени Асагири только возрастало с каждым днем, когда он видел это чертово лицо. Но когда у него появился новый продюсер, подойти было практически невозможно, ведь теперь он под чужим крылом и, задев Асагири, придется разбираться и с Нанами. Хоть Рюсуй и был молодым и, казалось, неопытным, но связей у него было много, да и состояние тоже неплохое. Он зарабатывал не только на продюсировании: у него были другие бизнесы и дела, так что денег и перспектив у него было явно больше, что невероятно злило Хьюстона. Вообще забавно, что обычно невозмутимый Ксено сейчас был до ужаса эмоциональный, а Стэнли, наоборот, был похож на бесчувственную скалу. Они словно поменялись характерами. Уингфилд метался по квартире от угла в угол, как назойливая муха, которую не получается прибить. - Если ты сейчас же не пристроишь свою задницу, я выебу тебя прямо на этом чертовом полу. - пригрозил Снайдер. На этом Ксено закончил с наматыванием кругов и замер на месте, потом тихо выругался себе под нос и пошел на кухню, чтобы сдеать себе кофе и немного расслабиться. Уставший мужчина потирал глаза, в голове крутилось слишком много мыслей, основной из них было: "Почему мне не плевать?". Найти ответ было действительно сложно, но у него получилось, он слишком сильно привязался к Гену, как бы сильно он не пытался это отрицать. Раньше он думал, что ему совершенно наплевать на этого мальца и хотел думать так и сейчас, но попросту не мог. В какой-то степени Асагири стал для Хьюстона практически сыном, недолюбленным, вредным, упертым, но, казалось, таким родным. Но, как говорится, все птенцы когда-то улетают из гнезда, значит и парнишку пора было уже отпустить и, наконец, исчезнуть из его жизни. . После концерта прибыль составила достаточно весомую сумму, которую Ген, разумеется, сразу же потратил. Я же решил отложить эти деньги, чтобы впоследствии накопить на квартиру. Как-никак, а от отца когда-то придется съехать. Асагири спрашивал, что я сделал с деньгами и когда услышал мой ответ, ругался, что не предложил и ему сделать свой вклад в накопление. Нет, мы не поссорились, просто теперь парень был в курсе моих планов и начал сам откладывать по копеечке. Мы не экономили на всём подряд, просто стали чуть более выборочными при покупке вещей и продуктов. Отец так же понемногу помогал нам. Ему не то чтобы особо нравилась идея того, что придется остаться одному, но, к счастью, он понимал, что рано или поздно это произойдет. Тем более, учитывая его занятость на работе, он и так почти всё время был один. Просыпаться с человеком под боком постепенно входило в привычку, хоть периодически я всё ещё пугался по утрам. Я продолжал заниматься точными науками и не пытался отодвинуть их на второй план. Когда-то сделанные мною исследования заинтересовали нескольких ученых, которым я их благополучно продал. Да, теперь гениями считали их, но я точно знал, что смогу открыть что-то такое, что поразит абсолютно каждого. По идее, спустя две недели мы уже спокойно могли купить какую-нибудь небольшую квартиру, но Гена такой расклад не устраивал. Ему хотелось, чтобы помимо основных комнат у нас были дополнительные раздельные спальни, гардероб и мини студия, оборудованная всем необходимым в случае, если кого-то из нас посетит неотложное вдохновение. Но потом мне удалось его убедить, что можно спокойно отказаться, как минимум, от двух комнат. Я был действительно счастлив здесь, с этими людьми и в это время, но в жизни никогда не бывает всё хорошо. В душе поселилось непонятное волнение, мне больше не было комфортно на сцене, я чувствовал себя чужим на ней...