Хочу отказаться от вчерашнего дня, полного забот, хочу найти сияющий рай.
(с) 3RACHA – We Go
Для Чанбина это самое долгожданное событие за последние полгода. Как только группе сообщают о приглашении на рэп-фест, да ещё и говорят, что трио поставили прямо перед BTS, все преисполняются энтузиазмом – их оценили так высоко! – Бинни, беги, целуй свой плакат Agust D в спальне! Скоро вы наконец-то встретитесь лично, – смеётся Феликс своим прекрасным низким голосом, ощущая укол ревности глубоко внутри, но благополучно его игнорируя. – Ой-ёй-ёй, можно подумать, никто из вас по BTS не фанатеет! У Чана вон целая коллекция официальных карточек в тумбочке! – парирует Чанбин, переводя стрелки на лидера. – Ээй, я вообще ни при чём! Ликс, ты забыл уже, как по Чонгуку сох, а? "Он так танцует, а какой у него голос, какие верхние ноты! Ещё и пресс кубиками, ну просто мечта!" – передразнивает Банчан, немного обижаясь, потому что и у самого с прессом всё более чем в порядке, но никто из мемберов почти никогда не делает ему комплиментов. Феликс с боевым кличем бросается затыкать рот лидеру своей ладошкой. Завязывается перепалка с бесконечными подколами, потому все не безгрешны, а устоять перед Бантанами, которые за несколько лет стали эталоном и ролевой моделью всей k-pop-индустрии, – миссия практически нереальная. Минхо скачет вокруг и снимает творящуюся вакханалию на телефон, периодически бросая провоцирующие реплики, чтобы ещё больше распалить мемберов. Но вообще-то, он и сам рад событию, потому что фанатеет от рэпа, и фестиваль кажется ему гораздо более интересным событием, чем частые шестичасовые скучнейшие церемонии награждения, где нужно всё время держать лицо, а внутри от безделья повеситься хочется. Жаль только, что на rehearsal поедут только 3RACHA, Хо тоже бы не прочь повидаться с бантанами. В день репетиции Чанбин просыпается ещё до будильника, мгновенно подрываясь в пока ещё свободную ванную комнату, чтобы начать приводить себя в порядок. Мысли путаются, сердце отбивает учащённым ритмом, а взгляд в зеркальном отражении горит предвкушением: они точно встретятся сегодня с рэп-лайном пуленепробиваемых. Бин наскоро споласкивается контрастным душем, и чуть дрожа и покрываясь гусиной кожей от смены температур, снова встаёт перед зеркалом, совершенно не думая о том, что забыл закрыть дверь ванной комнаты на замок. – Хён, ты чего так рано вскочил? – взъерошенный заспанный Феликс стоит в дверном проёме, протирая руками сонные глаза, которые тут же округляются от лицезрения обнажённого накаченного тела. – Охх! Бин тут же поворачивается спиной, судорожно пытаясь нащупать полотенце и обернуть его вокруг бёдер, но замирает, чувствуя, как после явно прозвучавшего щелчка задвижки Ликс приблизился вплотную и обхватил руками объёмные плечи старшего. – Что ты де... – Ты же знаешь, я не могу устоять перед твоими мышцами. Никто не может, но ты ведь больше никому не позволишь прикоснуться, верно? Чанбин вздыхает и разворачивается лицом к беловолосому так, что между их лицами остаётся каких-то жалких пятнадцать сантиметров. – Ликс-и, и не стыдно тебе? Верёвки из меня вьёшь. Знаешь, паршивец, что я всё тебе позволю, чего бы ты ни захотел, – и нежно проводит рукой по безупречной светлой коже счастливо просиявшего веснушчатого лица младшего. – Ребята скоро проснутся, лучше бы тебе уйти отсюда и не мешать мне готовиться. Я и так взволнован, а тут ещё твои ручонки шаловливые. – Уж не для Мин Юнги ли ты так прихорашиваешься?! – голос Ликса звучит на два тона ниже, его разъедают ревность и зависть одновременно. – Ну не ревнуй, Ёнбок-а! Это же просто мой кумир, мой биас, я его люблю совсем не так, как тебя... Чёрт, Чанбин совершенно не собирался признаваться в любви Феликсу. По крайней мере, не сейчас, не сегодня и уж точно не стоя голышом в душе и не в одном предложении с упоминанием Мин Юнги. У младшего лицо вытягивается от бури эмоций внутри, и тому абсолютно плевать теперь на весь мир вокруг, потому что его хён, такой надёжный и родной, прямо сейчас произнёс самые желанные слова. – Я люблю тебя всем сердцем и душой, Со Чанбин. И прощу тебе всё, лишь бы ты был рядом. Сердце Бина разбивается на тысячи осколков, потому что этого обещания он дать не может. Одно дело – нечастый секс или случайные поцелуи, недоступные глазу других мемберов и тем более – вездесущих менеджеров, но любовь – дело серьёзное, и уж точно не вписывается в будни айдолов с названием группы, "детишки" которой оказались не такими уж Straight. – Я буду рядом, пока могу, хорошо? Но мы не будем встречаться, Ликс, прости. Всё останется так, как есть сейчас. Мы должны думать не только о себе. Тот кивает, понимая и принимая эту действительность. Но слова любви прозвучали с обеих сторон, и этого уже никто у них не отнимет, даже заботливый Банчан, через мгновение долбящий кулаком в дверь ванной комнаты. – Утра! Эй, вылезайте, вы чего там делаете вдвоём? Пустите в душ! – немного хрипло басит лидер спросонья. Дверь тут же открывается, из неё пулей вылетает счастливый разрумянившийся Феликс, а Чанбин так и остаётся стоять в полотенце, слегка охуевая от неожиданно случившихся событий этого утра. – Ты в порядке? Выглядишь взволнованным. Я и сам на взводе, не могу с собой совладать. – Д..да, всё ок, переживаю из-за репетиции. Мы же... эм.. познакомимся с ними, да? Бину надо перевести тему, чтобы лидер, не дай Будда, не вспомнил о Ликсе и всей этой странной ситуё. – Надеюсь, даже поговорить удастся. Но это уже от них зависит, и от расписания. Нам-то почти весь день освободили, а у них обычно график по минутам расписан, не продохнуть, – Банчан вздыхает, понимая, какова на самом деле цена известности айдола. Круглосуточная работа и ни минуты личной жизни, бешеные сасэны и редкие мгновения, когда ты принадлежишь только самому себе. Все они так или иначе платят эту цену, но чем ты выше – тем сильнее давление. И если Стреев спустя пару лет после дебюта уже иногда расплющивало расписанием, словно бетонной плитой, то ежедневную нагрузку Бантанов было представить довольно страшно. – Я закончил, давай в душ! Держу пари, Хан тоже скоро проснётся, – прерывает Бин внутренний монолог Чана. – Пойду выберу, что надеть. – Мгм... – задумчиво протягивает тот, вдруг вспомнив, что хотел спросить про Ликса, но уже упустил момент, – Бин быстро ретировался в спальню. 3RACHA нарядились с иголочки, хотя это была обычная репетиция, даже без фанатов. Водитель привозит их гораздо раньше назначенного времени, – всё потому, что ребята не могли сидеть в общежитии и достали менеджеров своим нетерпением. Первый сюрприз ожидает рэперов на закрытой парковке: одновременно с ними прибывает и паркуется рядом примерно такой же чёрный минивен, из которого показывается худощавая фигура в красной накидке, чёрной кепке с двумя серебряными колечками на козырьке и чёрной маске, скрывающей лицо. Мин Юнги, – как бы сильно он ни скрывал себя, не узнать его невозможно. За ним машину покидает Хоби в чёрном минималистичном аутфите и в солнцезащитных очках, а затем и Намджун в белой футболке и с эстетично растрёпанной светлой шевелюрой. Скизы буквально сталкиваются с ними лоб в лоб, покидая свою машину. Неловкую паузу нарушает Джун, одаривая улыбкой ошарашенных рэперов. – Аньёнхасейо, RM имнида! – кланяется. – Рад с вами познакомиться, мы очень ждали встречи с вами! За лидером "отмирают" Хосок и Юн, представляясь и кланяясь вслед за ним. Скизы в ответ робко называют свои имена, кланяясь чуть ли не в пояс, растерянные и немного смущённые. – И мы очень рады. Простите, что сразу не поздоровались, мы не ожидали, – говорит Банчан, пытаясь совладать с волнением. – Расслабьтесь, ребята, мы не кусаемся, – лучезарно улыбается Хоби, как всегда, сглаживая обстановку и максимально направляя эмоции в нужное русло. – Вы рановато приехали, у вас же после нас настройка звука? – Да, но, признаться, нам не терпелось скорее быть здесь, – тихо отвечает Чанбин, вдруг замечая, что Юнги абсолютно открыто буравит его взглядом. Этот факт не укрывается и от Джуна, который еле заметным жестом толкает Юна в плечо, выводя его из невежливого залипалова. – Хотите, можно вместе пойти на сцену! Нам целых полтора часа выделили, за кого они нас принимают?! Нам минут сорок хватит настроиться, потом можем в гримёрке с вами потусить, хотя бы от графика немного отдохнём, – у нас ещё две съемки сегодня, – говорит Хоби. – Им неинтересно наше расписание, Хоби, – шепчет Юнги, вызывая недовольство всех присутствующих. – Что вы, нам очень интересно! Мы с удовольствием! – встревает в разговор Джисон. – Большое вам спасибо за приглашение! – Ну вот, видишь! Не ворчи, дедуля, – обнимает Хоби своего бурчащего хёна. – Тогда не будем терять время. Пойдёмте, ребята! – Намджун вместе с менеджерами Бантанов и Скизов устремляются вперёд, дабы уладить все нюансы с охраной и организаторами фестиваля, а все остальные следуют за ними, переговариваясь редкими фразами. Постепенно неловкость уходит, и становится максимально комфортно говорить друг с другом. Скизы убеждаются, что Бантаны на самом деле такие же скромные в общении, как и на экранах, а пуленепробиваемые радуются отличному знакомству с новыми звёздами, которые оказались милыми и открытыми настолько же, насколько талантливыми и трудолюбивыми, судя по тому, как они впахивают с момента дебюта. Юнги идёт предпоследним, ощущая затылком взгляд тёмных глаз Со Чанбина, замыкающего процессию. В коридоре местами темно, и на одном из затемнённых участков белые пальцы Мина ощущают мимолётное (случайно ли?) касание чужой руки. Agust D мгновенно забирает у Юнги контроль, словно только и ждал этого момента. – Простите, сонбэ, я случайно! – тихо оправдывается Бин, радуясь, что темнота скрывает румянец на щеках. – Я забыл наушники в машине, мы с Чанбином сходим за ними, хорошо? Вернёмся через пару минут! – бросает Agust абсолютно невозмутимым голосом, а затем поворачивается, хватает оторопевшего Бина за руку и тянет в недра пустынного коридора в обратную ото всех сторону. – Мы подождём у входа на сцену, давайте быстрее! – отвечает Намджун, тщательно маскируя нарастающее в груди волнение. Лидер прекрасно видел, как Юнги клал наушники в рюкзак перед тем, как выйти из автомобиля.