«не буду ничего объяснять, потому что знаю, что ты скажешь, что я придурок, когда тебе придёт это сообщение, но если что-нибудь случится, сегодня вечером я буду на Уолл-стрит, 60».
Думаю, всё же это была плохая идея. — Кем ты работаешь, Луи? — Найл поворачивается ко мне, задавая вопрос, и что-то в его поведении заставляет меня почувствовать, что сейчас я всего лишь завязываю беседу с новым знакомым, а не нахожусь на пол пути к тому, для кого пятьсот долларов не имеют никакой ценности. — Вы прекрасно видели, откуда мы его забрали, мистер Хоран, — Лоуренс сверлит его недовольным взглядом, и, чёрт возьми, мне действительно хочется знать, что между этими двумя происходит. — Пусть парень расскажет, Лоуренс, — парирует Найл, прикрывая рот, когда добавляет: — Прости за него. Он слишком долго проработал в этой сфере. Наверное, ему уже пора на пенсию. — Я всё слышал. — Я и не пытался это скрыть, — Найл закатывает глаза, поворачиваясь ко мне с тем же взглядом, с которого начал. — Итак, чем ты занимаешься на работе? — Танцую стриптиз, знаю, звучит не очень, но на самом деле я учусь на юриста. — Юрист? — удивлённо спрашивает он, подталкивая Лоуренса. — Ты слышал это? Луи учится на юриста. — Хороший выбор, мистер Томлинсон, — говорит мне Лоуренс, и я знаю, что он сказал это лишь из вежливости и желания заткнуть Найла, а вовсе не потому, что его действительно заботит кто я и чем занимаюсь. — Где ты учишься? — Колумбийский. — Колумбийский? Чёрт. Я так понимаю у тебя действительно есть мозги и деньги. Обучение на юридическом факультете там стоит приличных денег. Ага. Так и есть. Кучу грёбаных денег, которых ни у меня, ни у моей семьи никогда не было, но ему не нужно обо всём этом знать. — Да, какое-то время я буду в долгах, но надеюсь, что в конце концов это окупится. — Не сомневаюсь, что так всё и будет. Ты мне нравишься, — не уверен в правдивости его слов, учитывая, что он знает меня, в общей сложности, всего каких-то семь минут, но я забиваю на это. — Моя дочь учится в Колумбийском. — Ох, да? Что она изучает? — Микробиологию, — улыбается он, доставая телефон и открывая фотографию, на которой стоят он, высокая брюнетка и две молодые девушки. Он указывает на ту, что пониже, с такими же светлыми волосами, как и у него, ярко-голубыми глазами и широкой улыбкой. — Это она. Ханна, — затем он указывает на другую девушку, у которой более длинные каштановые волосы, как у её матери, и атлетическое телосложение. — А это Оливия. Капитан университетской команды по волейболу. — Они великолепны. — Спасибо, — кивает он, засовывая телефон обратно в карман. — Ханна родилась, когда мы с женой были в довольно молодом возрасте, но я просто счастлив, что она появилась на этот свет. — Мы почти приехали, мистер Томлинсон, — вставляет Лоуренс, словно мы с Найлом вообще не разговаривали. — У вас есть дети, мистер Арчер? — Дочь, — говорит он, не отрывая глаз от дороги, и на этом разговор завершается. Кому-то явно не нравится смешивать работу с личной жизнью. Срабатывает навигатор, давая нам знать, что мы приближаемся к зданию, как раз тогда, когда я получаю ответ от Джи. «Лу, клянусь Богом, я убью тебя, когда ты вернёшься» И через мгновение приходит ещё одно сообщение: «Если ты конечно вернёшься, тебе лучше молиться Богу, чтобы всё прошло нормально» — Драматичненько, — говорю я себе под нос, а затем печатаю ответ, как только машина останавливается около здания. Лоуренс начинает парковать машину на стоянке, при этом сдавая назад, к ужасу машин, следующих за ним, из-за чего те начинают противно сигналить. Он кажется невозмутимым, глядя на Найла и спрашивая, не откроет ли тот для меня дверь. Думаю, так будет безопаснее. — Был рад знакомству, мистер Томлинсон. — Аналогично, — отвечаю я. — Спасибо, что подвезли, мистер Арчер. Он кивает головой в зеркало заднего вида, и Найл открывает мою дверь. Я выхожу, засовывая руки в карманы куртки и ожидая, пока тот закроет дверь. Теперь ночи становятся холоднее. — Приятно было познакомиться, Луи, — улыбается он, предлагая мне на прощание рукопожатие. — Доброй ночи, Найл, — отвечаю я, разворачиваясь и направляясь к возвышающемуся зданию. — Луи? — внезапно окликает меня Найл, и я снова поворачиваюсь к нему лицом. Он уже наполовину внутри машины, держится за край двери, в то время как ветер сдувает ему в лицо волосы. — Майлз должен ждать тебя внутри, чтобы проводить в нужный кабинет. Не хотел, чтобы ты подумал, что тебе придётся находить нужный путь самостоятельно.***
Молодая девушка сидит за большим столом перед огромными стеклянными дверями, когда я и Майлз выходим из лифта. Мы поднялись на сорок седьмой этаж, и теперь возвышаемся над ночным Нью-Йорком. До этого я никогда не был ни в таком высоком здании, ни в офисе человека с таким большим количеством денег. Чувствую, что оделся неподобающе, стоя здесь в повседневной одежде, в которой во время ланча обычно вижусь с Лиамом, в то время как другие присутствующие одеты просто превосходно — на Майлзе идеально сшитый дизайнерский костюм, а встающая из-за стола девушка демонстрирует хорошо сидящий на ней красный брючный костюм и аккуратно собранные в пучок волосы. Я уже молчу про аксессуары. — Мистер Стайлс совсем скоро примет вас, — говорит она мне, а затем улыбается Майлзу, стоящему позади меня. — Ты свободен, Майлз. Майлз кивает нам обоим, молча исчезая в лифте. Не знаю, как можно чувствовать себя комфортно в такой обстановке. В комнате темно, за исключением люстры, висящей надо мной, и небольшого свечения, исходящего от двери, ведущей в кабинет Гарри. Мы единственные, кто находится здесь в воскресенье вечером, и всё же девушка умудряется что-то активно печатать на своём компьютере. Она терпеливо улыбается мне, когда замечает мою нервозность, и спрашивает, не хочу ли я чего-нибудь выпить. Я вежливо отказываюсь и вместо этого сажусь на один из диванов. Материал дивана мягкий, сиренево-фиолетового цвета, с белыми декоративными подушками, лежащими на нём. Над диваном висит какая-то современная картина, которую я не узнаю. Быстрый поиск в гугле художника подсказывает мне, что он известен в мире своими помпезными, дорогущими картинами, и эта конкретная картина была продана на аукционе за пару тысяч долларов. Арендная плата за месяц, с небольшим остатком, сейчас буквально висит над моей головой. Девушка за столом оживляется, прижимая палец к уху. Так у неё тоже есть наушник? Интересно. Проходит тридцать секунд, прежде чем она снова встаёт и подходит к стеклянным дверям слева от меня, открывая одну из створок. — Он ждёт вас. — Спасибо… — я понимаю, что не знаю, как её зовут, поэтому делаю паузу, прежде чем полностью войти в помещение. — Извиняюсь. Я не расслышал вашего имени? — Лидия Слейтер. Рада знакомству с вами, мистер Томлинсон. Открываю рот, желая сказать, чтобы она звала меня просто Луи, но всё же понимаю, что лучше не стоит. Хотя я и согласен говорить с Найлом на «ты», если мы когда-нибудь увидимся снова. Кстати, сегодня вечером мне нужно будет как-то добраться до своей квартиры, ведь моя машина осталась на стоянке клуба. Я сворачиваю за небольшой угол, чтобы войти в кабинет, и замираю как вкопанный, когда вижу то, что передо мной открывается. Комната просто огромная, примерно как десять моих квартир, с отделкой из тёмного дерева и панорамными окнами, что демонстрируют абсолютно великолепный вид на городской пейзаж. Здесь почти нет света, кроме мягкого жёлтого свечения и мерцания ночного города, заполняющего всё пустующее пространство. Справа от меня находится небольшая зона отдыха, которая напоминает гостиную, с белым диваном, двумя большими креслами и журнальным столиком посередине, на котором стоит поднос с пустыми стаканами и бутылкой бурбона. За этой зоной стоит шкаф с большим количеством алкоголя и стаканов, множеством стеллажей, заполненных различными безделушками и книгами, а также коробками с дорогими сигарами. И, если немного прищуриться, можно увидеть небольшой, специальный холодильник для вина. Слева от меня стоит длинный стол для совещаний с люстрой, висящей над головой, в то время как все окружающие его стулья аккуратно задвинуты, словно ими никогда раньше не пользовались. Посередине, как мне кажется, стоит телефонная система, предназначенная для продолжительных конференц-звонков, а прямо в конце стола на стене висит телевизор с плоским экраном. Передо мной письменный стол. Красивый, гладкий стол из светлого дерева с компьютером, стоящим на нём, стопками бумаг сбоку, офисным телефоном, в общем, только самым необходимым. Возле стола стоит и смотрит на город перед собой со стаканом в руке Гарри, чёртов, Стайлс. — Ты пришёл, — говорит он, не оборачиваясь ко мне, его голос гладок, как выдержанный виски, стекающий по горлу. — Я пришёл, — говорю в ответ, неловко стоя посреди огромной комнаты. — Ну и офис у тебя конечно. Затем он оборачивается и освещение красиво обрамляет его лицо. Может это немного драматично, но я представляю его каким-то Богом, находящимся среди людей, проще говоря, он выглядит сногсшибательно и очень привлекательно. До сих пор не понимаю, что я, чёрт возьми, здесь делаю, кроме того, что рою самому себе яму, чтобы после Джиджи смогла закопать меня в ней. — Тебе нравится? — Как по мне, немного вычурно, но, полагаю, у меня будет что-то подобное, когда… — да, когда я стану юристом. Прерываю самого себя, вспоминая, зачем я здесь. — Итак, я здесь. В твоём офисе. Где ты и хотел встретиться. — Да, — кивает он, слегка посмеиваясь. — Пожалуйста, присаживайся, — когда я открываю рот, чтобы спросить куда, он продолжает говорить, прежде, чем я успеваю хоть что-то сказать. — Как насчёт стола для совещаний? Перешли к формальностям. Хорошо. Я выдвигаю стул, и Гарри медленно проходит через комнату, прежде чем сделать то же самое. Он наклоняется вперёд, сидя напротив меня, нажав на кнопку интеркома, и через секунду голос Лидии прорезает напряжённую тишину. — Мисс Слейтер, не могли бы вы принести мистеру Томлинсону стакан бурбона, а мне — папку, которую я вам отдавал? — Будет сделано, мистер Стайлс, — отвечает она, и мужчина отпускает кнопку, откинувшись на спинку стула с непринуждённой улыбкой на лице. Не могу понять, что у него на уме. Лидия появляется спустя две минуты, её высокие каблуки громко цокают по полу, и сначала она подаёт мне стакан с алкоголем, а затем вручает Гарри папку с какими-то файлами. Мы оба благодарим её, а затем мужчина ждёт, когда дверь за ней закроется, чтобы после придвинуться ближе к столу и сложить руки перед собой поверх папки. Кольца блестят на свету, и я замечаю, что он заменил те, что с инициалами, двумя другими. По крайней мере, он не всё время выпендривается. — Так ты работаешь в стриптиз-клубе? Почему мне кажется, что это допрос? — Да. Там ты меня и встретил. Он криво улыбается. Понял мой сарказм. — Почему? — Почему это имеет значение? — Значит, ты избегаешь этого вопроса, — замечает он с задумчивым взглядом, его глаза скользят по мне так же, как мои скользят по нему. — Я не избегаю. — Тогда ответь на поставленный вопрос. Просто правду. Я даже повторю его. Почему ты, Луи Томлинсон, обнажаешься перед другими? Наверняка есть причина, но, возможно, я неправильно понял тебя и ситуацию в целом. Может быть, тебе просто нравится этим заниматься. Я бы не стал винить за такое. Видит Бог, у тебя подходящее тело и навыки, чтобы заниматься подобным, — Гарри наклоняется ближе, указывая пальцем на стол, чтобы подчеркнуть свои слова. — У меня просто предчувствие, что есть что-то ещё. — Почему ты так в этом уверен? — я бросаю вызов, тоже подавшись вперёд на своём месте. В эту игру могут играть двое. — Я и не уверен, — признаёт он со смехом. — Лишь говорю, что у меня есть предчувствие. Оно отличается от уверенности, не так ли? — Возможно. — Возможно, — повторяет он, пожимая плечами, поднося стакан с алкоголем к губам. Я смотрю, как двигается его кадык, когда он сглатывает, а после наблюдаю за пальцами, опускающими стакан обратно на стол. Прищурившись, смотрю ему прямо в глаза. — Почему я вообще должен тебе что-то рассказывать? — А почему нет? Достаточно справедливо, учитывая, что я выведал Найлу больше информации, чем Гарри, хоть тот и не трахал меня. Больше двух раз. — Я учусь в Колумбийском университете на юриста. Оплата дорогая. Обучение там стоит более ста тысяч долларов, и мне никто не может с этим помочь. — Почему? Я сглатываю, щёки начинают гореть. — Моя семья не в состоянии сделать это. — Почему? — Господи, это что, игра «Ответь на двадцать вопросов»? — Я довольно любопытный человек, Луи. — Моя мама больна, ясно? — ну вот. Я сказал это вслух. Он может относиться к этому как хочет. — У неё редкая форма рака, и врачи пробуют разные экспериментальные методы лечения, что стоит немалых денег. Сначала мне нужно оплатить свои счета, чтобы в дальнейшем сделать так и с её. — И стриптиз приносит тебе необходимый доход? — Ты видел, где именно я работаю, — отвечаю я, будто этим всё сказано, хотя так и есть. Наша клиентская база — это такие же люди, как он, имеющие при себе много налички, которую им некуда девать. — Ты заплатил мне пятьсот долларов за танец на коленях и назвал это мелочью. Поэтому я танцую только для таких мужчин, как ты. — Это проблема, не так ли? Иметь на руках слишком много денег? — Гарри делает долгую паузу, а затем большой глоток алкоголя, после отставляя пустой стакан в сторону. — Я не очень люблю постоянно иметь при себе все эти деньги. Мне нравится их тратить. Нравится покупать частные самолёты и пентхаусы в разных городах, дизайнерскую одежду. И конечно же всё то, что приходится мне по вкусу. Я не делаю это для того, чтобы просто купить. Я качаю головой от абсурдности сказанных им слов, допивая бурбон из своего стакана. — Для меня это звучит, как покупка ради покупки. — Думаю, всё зависит от того, под каким углом на это смотреть, — дерзко возражает он. — Ты так и не ответил на мой вопрос, Луи. — Они оплачивают мои счета, — так и есть. Это не ложь, но от этого я не чувствую себя комфортнее. Дома медицинские счета накапливаются так быстро, что мы уже сбились со счёту, университетские задолженности выплачиваются постепенно, а ведь я только на первом курсе, плюс к этому нужно прибавить аренду жилья и покупку продуктов. Кроме того, он единственный клиент, который заплатил столько. Другие ночи не настолько плодотворны, как были те, за которые он платил мне десять-двенадцать тысяч долларов. Такое случается лишь раз в жизни. — А если я скажу тебе, что могу оплатить все твои счета? Я смотрю на него в замешательстве. — О чём ты говоришь? Он откидывается на спинку стула, кладёт руки на папку с файлами перед собой, а затем сдвигает её по столу в мою сторону. Я смотрю на пустую обложку. Что он делает? Предлагает мне работу? Гарри повторяет: — Я мог бы оплатить все твои счета. Открой папку. Что он несёт? Я открываю её, перелистывая страницы пальцами, пока не понимаю, что передо мной. — Мне не нужна благотворительная помощь, — возражаю я и закрываю папку, начиная пихать её обратно в его сторону, но он останавливает её рукой и тут же толкает обратно. — Я правда не думаю, что это так. Считаю, что ты парень, который заслуживает более комфортной жизни, а я человек, желающий тебе её дать. Я смотрю на него минуту, в надежде, что он всё же сдастся и опровергнет лежащие передо мной абсурдные документы, но он этого не делает. Мужчина просто смотрит в ответ, словно бросая мне вызов, и каким-то образом ухитряется проникнуть глубоко в мою душу, заставив меня снова придвинуть к себе папку и открыть её. По сути, он предоставляет мне контракт. Контракт, который считается как деловая сделка, по которой его деньги будут поступать на мой банковский счёт в обмен на мою компанию. — Похоже, ты хочешь нанять меня в качестве эскорта, — произношу я, перелистывая страницы, вчитываясь в каждую деталь всего того, что он может мне предложить — поездки, еда, жильё, одежда, секс. — Дело не только в сексе, — говорит Гарри, — но думаю с этим точно не возникнет проблем. Могу напомнить тебе о том, как сильно я заставил тебя кончить в те разы, когда мы были вместе. Моя челюсть сжимается от воспоминаний, которые тут же мной подавляются, чтобы сохранить ясную голову, и я поднимаю глаза, чтобы посмотреть на него, наблюдающего за мной в ответ. Выражение его лица по-прежнему остаётся нейтральным, будто сейчас мы ведём обычную беседу, из-за чего мне становится некомфортно вдвойне. — Думаю, этот контракт требует от меня слишком многого. — Не больше, чем то, что можно было бы ожидать от отношений, — я открываю рот, чтобы возразить, но он поднимает свою грёбаную дурацкую руку, чтобы заставить меня замолчать, а я достаточно глуп, чтобы подчиниться. — Только задумайся об этом, Луи. Отношения состоят из двух равноправных партнёров, которые желают делать всё вместе. Если намечается какая-то вечеринка, они идут на неё вместе. Поездка? То они также стараются поехать вдвоём. Они выбирают вместе, что съесть на завтрак, обед и ужин. Интересуются друг у друга мнением о том, что им следует надеть. Делят один банковский счёт на двоих. Удивляют своего партнёра новым нижним бельём, позами, устанавливают границы дозволенного в постели. То, что сейчас находится в твоих руках, ничем от этого не отличается. — Если всё это так похоже на отношения, почему бы тебе просто их не завести? — Потому что мне не нужны отношения, — Боже, какое клише. Что дальше? Он скажет, что у него есть какое-то травмирующее прошлое и поэтому он не создан для настоящей любви? Мерзость. — Я зарабатываю деньги, трачу их. Это то, чем я занимаюсь по жизни. И сумма денег, которую я мог бы на тебя потратить, пойдёт тебе лишь на пользу. — Звучит так, будто речь идёт о большой сумме денег. — Вот почему я хочу, чтобы всё это было помечено на бумаге, — говорит он и даёт мне ещё несколько минут просмотреть весь мелкий шрифт, прежде чем продолжить. — Тебе не нужно ничего подписывать прямо сейчас. Возьми его домой, хорошенько над всем подумай. Понимаю, что это довольно серьёзное обязательство, но я хочу, чтобы ты помнил, что итог происходящего лишь в твоих руках. Я дохожу до конца контракта, закрываю папку с файлами и допиваю остаток своего напитка. — Я хочу домой. — Как тебе будет угодно, — лицо Гарри абсолютно ничего не выражает, когда он снова тянется к интеркому. — Мисс Слейтер, не могли бы вы вызвать машину для мистера Томлинсона? — Минутку, сэр, — отвечает она. Он смотрит на меня, когда я встаю. — Майлз проводит тебя вниз. — Ладно, — говорю я, чувствуя необходимость уйти отсюда и оставить контракт на столе. Это абсурдно, нелепо, унизительно, и совсем не то, чего бы мне хотелось. Но он смотрит на меня со своей идеальной линией подбородка, аккуратно подстриженными волосами и костюмом, подчёркивающим каждую черту его лица, с кольцами на длинных пальцах, о которых я умолял так, как как никогда до этого. Я мог бы получить больше наличных. Действительно мог. В последнюю секунду хватаю папку с файлами со стола и жду хоть какой-то реакции от Гарри, но ничего не получаю. Он просто делает ещё один глоток своего напитка и благодарит Лидию за помощь, когда она открывает дверь позади меня. — Я подумаю на этим, — это всё, что я говорю ему, а после разворачиваюсь на каблуках в сторону двери и выхожу.