«Если небесных богов не склоню, Ахеронт всколыхну я».
Вергилий
***
Ветер продолжал выть, как умирающая гончая, а листья, словно живые, дрожали, повинуясь холодному воздуху. Гермиона тихо притаилась за кустами, Драко расположился слева от нее, а Лука и Джина — темноволосые брат и сестра из Италии — сели справа. Во главе с Гермионой их группе была поручена простая разведывательная миссия в загородном поместье чистокровных в Италии, где, исходя из подозрений, содержались заключенные Истинного Ордена. — Этот дом кажется заброшенным, — прошептал Лука, не сводя глаз с периметра. Если не считать необычайно большого количества охранных чар, в доме, казалось, никого не было. — В большинстве чистокровных поместий есть чары, что позволяют хозяину создавать впечатление того, что дом пустует. Обычно они используется, когда волшебники хотят скрыться, но чаще всего — когда им требуется... соблюдать осторожность, чтобы они могли потакать своим, — лицо Драко скривилось, — плотским желаниям. Несмотря на то, что чистокровные во все времена считали себя избранными, Драко, еще будучи маленьким ребенком, обнаружил, что они также были рабами своих низменных желаний. Его отец никогда не участвовал в подобных «развлечениях», находя их непристойными и примитивными, — он боготворил Нарциссу. Драко, однако, не опасался клейма разрушителя порядков высшего общества. — Драко прав насчет чар. Уотсон упоминал об этом на чертежах. Поступим так: обойдем дом вокруг периметра, как и планировалось, и поищем любые признаки того, что он не пуст. Но лучше бы нам всем держаться на расстоянии — на случай раскрытия мы вернемся с подмогой, — заключила Гермиона. Все кивнули в знак согласия, возвращаясь к своим задачам. Ночь была беззвездной — лишь полная луна сияла в небе. — Там, на ступеньках, — указала Джина. — Это же кровь? Гермиона внимательно посмотрела на указанное Джиной пятно. На ступеньках действительно была размазана темная жидкость, словно по лестнице тащили чье-то тело. В серебристом лунном свете кровь казалась черной. — Несколько дней назад на маггловский городок неподалеку отсюда было совершено нападение. Там также скрывались орденовцы, — пробормотала Гермиона. — Тел не осталось, потому мы предположили, что их, должно быть, захватили в плен. Прежде чем группа смогла продолжить обследование местности, из чащи леса донеслось чье-то рычание. Гермиона немедленно подняла палочку, заклинание почти вырвалось с ее губ, как яркий желтый свет опалил ее глаза, после чего мир погрузился во тьму.***
Гермиона приоткрыла глаза и поморщилась от острой боли в затылке. В каком бы месте она ни находилась, вокруг было темно и холодно, если не считать полосы лунного света, пробивающейся из большого окна. Она попыталась пошевелить руками и потянуться за палочкой, но обнаружила, что ее запястья и лодыжки скованы наручниками. И хотя чувство слабости и опустошенности наполнило ее тело, она все еще пыталась призвать магию. Без толку. Как она и предполагала — путы были заколдованы так, что подавляли ее силу. — Черт, — тихо выругалась она, чувствуя, как в горле саднит. Наконец она сконцентрировала внимание на грязи и запекшейся крови под ногтями. Гермиона поморщилась, заставляя себя выпрямиться в попытках принять сидячее положение. На своих бедрах и груди она обнаружила царапины, а также синяки, дорожкой тянущиеся вверх. Гермиона не могла вспомнить, откуда они взялись. Громкий лязг тут же привлек ее внимание, и она подняла голову, осматривая темное подземелье. — Тебе следует вести себя тише, — прошептал низкий голос. Когда ее глаза наконец привыкли к темноте, она заметила фигуру напротив. Драко. — Где Джина и Лука? — прохрипела она, прислоняясь спиной к сырой каменной стене. Прежде чем он успел ответить, по камере разнесся леденящий кровь крик. Гермиона резко вдохнула при этом звуке, болезненные крики Джины пронзили ее грудь. — Гермиона, — прошипел Драко, — прекрати! Ты привлекаешь внимание! Она сморгнула навернувшиеся на глаза слезы и попыталась успокоиться. Я вытащу их, вытащу, мысленно повторяла она снова и снова. Она вытащит их всех. Живыми. Наконец крики прекратились, что принесло одновременно облегчение и плохое предчувствие. — Сначала они забрали Луку, — заговорил Драко, прерывая ее мысли, — а позже Джину — она выцарапала одному из них глаз. — Как долго я находилась в отключке? — Гермиону начало трясти, когда крики раздались снова и эхом отразились от стен подвала. Девушка попыталась успокоиться — она не могла позволить себе сопереживать кому-либо. Не сейчас. — Ты очнулась через час после остальных, — Драко сжал челюсти, его глаза остекленели. — Ты никак не могла прийти в себя, поэтому они тебя ударили. — Его тон был мрачным и глухим, но с оттенком сдержанности. Глаза Гермионы расширились, она не могла вспомнить, что произошло, пока она лежала без сознания. Она быстро оглядела камеру, пытаясь придумать выход. Еще один крик пронзил темноту, и за ним последовали тяжелые шаги. — Грейнджер, послушай, — Драко двинулся вперед, тихо ступая. Луна осветила его бледные волосы, покрытые потом и кровью. У Гермионы перехватило дыхание при виде его лица — на нем виднелись синяки и кровь, отметины резко выделялись на его некогда идеальной коже. Его губа кровоточила, но, казалось, собственное состояние ни капли его не волновало. — Они забрали наши портключи. Единственный выбор — это... Драко прервали, когда дверь в камеру с грохотом распахнулась и в нее ворвались четверо Пожирателей Смерти. — Взгляните, кто проснулся, — руководитель группы, как предположила Гермиона, усмехнулся, глядя на нее. Его покрытое шрамами лицо четко выделялось на фоне молочного света палочки. Темные сальные волосы безвольно свисали с лысеющей головы. Он улыбался, демонстрируя всем свои желтые зубы. — Кажется, вот-вот начнется веселье, — усмехнулся он, схватив Гермиону за подбородок, — его дыхание обдало ее лицо, оставив после себя неприятный запах пива и скисшего молока. Гермиона не дрогнула, лишь продолжала прямо смотреть в его маленькие глаза. — О твоей гениальности ходило немало слухов, маленькая грязнокровка. С нетерпением жду, когда смогу уничтожить тебя, — Гермиона зарычала, когда он выпрямился. — Круцио! Не успела она среагировать, как боль пронзила ее тело. Это ощущалось так, словно ее сжигали заживо. Глаза девушки закатились, когда она забилась в конвульсиях. Все, что она слышала, — собственный крик. Гермиона продолжала дергаться, несмотря на прекратившуюся боль, в ушах у нее звенел белый шум. Она смутно слышала звон цепей и чьи-то хриплые крики. Казалось, весь мир, включая ее саму, погрузился на самое дно океана. Лежа на каменном полу, она смутно различала движущиеся фигуры и тени. Огни и очертания начали фокусироваться, ей удалось разглядеть источник шума, что находился напротив, — это был Драко. Двое охранников пытались удержать его, пока он кричал и боролся со своими оковами. В его глазах отражался дикий убийственный взгляд. Другой противник пытался усмирить Малфоя, произнося заклинание за заклинанием, но Драко удавалось оставаться в сознании. — Что тут у нас? — Их предводитель усмехнулся, в его глазах читалось маниакальное ликование. — Предатель крови, сражающийся за грязнокровку? — Внезапно невидимая сила отбросила Драко к стене. — Что ты сказал, Малфой? Тебя плохо слышно. Думаешь, будет весело, если мы трахнем ее, пока она без сознания? Или, может, нам стоит заставить ее кричать? Пожиратели засмеялись, один из них ударил Гермиону ногой в живот, отчего она закашлялась кровью. Что-то изменилось в лице Малфоя, когда он медленно поднял голову. Он моргнул, глядя на мужчину, его бледное избитое лицо казалось еще более пугающим при тусклом свете палочки. — Ты пожалеешь об этом, — прошептал он. Пожиратели замолчали, слова Драко прорезали пространство. — Все готово, генерал, — прервал его один из псов, войдя в камеру. Широкая улыбка расплылась по лицу мужчины. — Превосходно. Схватите грязнокровную суку и предателя крови, — приказал он, выходя из помещения. Все еще закованных в цепи Драко и Гермиону выволокли за собой. Гермиона попыталась сосредоточиться на окружающем, но ее зрение было затуманенным. Наручники натирали кожу, пока Пожиратели тащили их по особняку. Лишь когда свежий воздух подул ей в лицо, Гермиона собралась с силамии и взглянула вверх. Перед ними стояли факелы, освещающие пятиугольник, выкрашенный кровью. Гермиону толкнули на колени рядом с Драко, цепи, соединенные с их наручниками, закрепили за землю с помощью магии. Они сидели на самом краю, а в середине, раскинувшись на траве, лежал Лука. — Нет! — раздался женский голос. Джину тащили за руки справа от них, ее заплаканное лицо помрачнело при виде тела ее брата. Крики резко оборвались, когда Джину ударили тыльной стороной руки и повалили на землю. — Это цена всей твоей надежды, всей твоей борьбы. Стоит ли Орден таких жертв? — спросил генерал. — Столько смертей и ради чего? Расскажи нам все, что они скрывают, и мы тебя пощадим. — Я лучше умру! — плюнула Джина. — Очень хорошо — у нас как раз для тебя кое-что есть, — улыбнулся он. Джину выволокли к середине пятиугольника и поставили на колени перед ее братом. К ней подошел Пожиратель Смерти в маске, в его руке сверкал черный нож. Гермиону затошнило от увиденного — Джине перерезали горло, ее глаза стали абсолютно пустыми, а тело обмякло. Этот образ идеально запечатлелся в сознании Гермионы: брат и сестра, безжизненно лежащие рядом друг с другом. Мертвые. Они несла ответственность за их жизни, они были ее гребаной ответственностью, и что она делала ради их безопасности? Безвольно лежала на полу, в то время как всю ее команду пытали и убивали. Внезапно из линий пятиугольника вырвалось зеленое пламя. Из леса два больших красноглазых оборотня притащили другого — тот выглядел избитым и тяжело раненым. С остервенением они бросили обессиленного волка в пятиугольник, чтобы присоединиться к Пожирателям Смерти. Жуткий вой послышался в воздухе, когда к обортню подошел человек с ножом. Внезапно он схватил его за предплечье и вырезал на нем изображение, которое Гермиона не смогла разглядеть полностью. Оборотень издал еще один болезненный вой, отчего у Гермионы по коже побежали мурашки. Со своего места она увидела, как желтые глаза волка загорелись темно-красным, а кровоточащий символ на его предплечье вспыхнул чернильно-фиолетовым, прежде чем намертво проник в его кожу. Именно тогда она заметила отметины на других. Гермиона в ужасе смотрела, как волк присоединяется к остальным. Все они покорно поклонились Пожирателю Смерти, владеющему клинком. Каким-то образом они нашли способ контролировать оборотней, используя магию крови и метки. — У вас есть только два варианта, — начал генерал, — либо вы умрете, как эта тупая сука. Или же спасете свои шкуры и предоставите нам всю информацию. Когда ни Драко, ни Гермиона не ответили, генерал лишь улыбнулся и поднял свою палочку. Заклинание сорвалось с его сухих губ, но внезапно он замер, а его глаза расширились, после чего он упал на землю. Раздался шум — из леса вышли члены Истинного Ордена. Гермиона вздохнула с облегчением, когда началась битва. Запах серы и вспышки заклинаний, что пронзили ее затуманенное зрение, помогли ей прийти в себя. Крики сливались с воем и рычанием оборотней, находящихся под контролем Пожирателей. Справа от себя она разглядела пятно белокурых волос. Похоже, Драко удалось схватить ключи с тела генерала, когда тот находился рядом. Он выхватил их палочки из кармана и не медля сотворил защитные чары, едва успев отразить заклинание, которое попало в его сторону. Гермиона наблюдала, как он сражался на дуэли с двумя Пожирателями Смерти, а затем с оборотнем. Противники падали, пока он ловко двигался и наносил удары, стараясь не задеть свои ранения. Когда шестой Пожиратель Смерти пал, холодная улыбка окрасила его черты, а в глазах появилось что-то похожее на триумф. Его зубы были окровавлены, а руки широко раскинуты, словно у ангела мести. — Кто следующий? — прорычал он. Словно ответив на вопрос, ночное небо пронзила вспышка молнии, сопровождаемая глубоким грохотом. На поле боя обрушился сильный ливень. Как только первые капли коснулись лба Гермионы, мир потемнел, и она увидела звезды. В ушах у нее звенело, а одна сторона лица начала пульсировать. Она услышала громкий треск неподалеку, но ее зрение все еще было слишком расфокусированным, чтобы определить источник. — Гермиона, — донесся хриплый голос, когда чьи-то нежные руки коснулись ее щеки. На мгновение тепло покинуло девушку, и в следующую секунду она почувствовала, как кандалы на запястьях и лодыжках исчезли, а ее магия ожила. Ее подняли на ноги, и она оперлась на руку мужчины в качестве поддержки. — Гермиона, очнись. Гермиона подняла веки, пальцы сжались вокруг прохладного древка палочки, которую вложили ей в руку. — Драко? — Мы должны выбираться отсюда, — сказал он, потянув ее за собой. Гермиона чуть не споткнулась об окровавленное тело под ногами, тут же узнав в нем Пса, который пнул ее ранее. Прежде чем она успела рассмотреть его, Драко провел ее мимо круга факелов. Его крепкая рука обнимала ее за талию, а свободной рукой он использовал палочку. Находясь рядом, она чувствовала, как его магия окутывает их тела. Это ощущалось точно холодный огонь — холодный настолько, что обжигает. В нем была резкость и мощь, но в то же время где-то внутри скрывалась тьма — это проявлялось лишь тогда, когда человек был знаком с Темными Искусствами. Сложность магии, благодаря которой он быстро убивал тех, кто попадался ему на пути, гипнотизировала — оцепеняла — ее. — Черт, слишком далеко! — прорычал он. Когда Драко наложил защитное, чтобы отразить проклятие, направленное в их сторону, очередное заклинание выстрелило, попав Гермионе в грудь. Девушка зашипела, почти согнулась пополам. Но в этот момент перед ними возникла фигура. — Сури здесь, чтобы помочь, — сказал маленький эльф с большими зелеными глазами. Это был домовик из Ордена. В следующее мгновение к ним аппарировали другие домашние эльфы — они хватали членов Истинного Ордена, чтобы перенести их в штаб. Гермиона вздохнула с облегчением, когда Драко взял протянутую эльфом руку. Они аппарировали.***
Драко и Гермиону переместили в центр переговорной комнаты штаб-квартиры — там царила атмосфера беспорядка. Ведьмы и волшебники бегали вокруг, пока Муди выкрикивал приказы. Прежде чем она успела поблагодарить Сури, эльф дезаппарировал, вероятно, чтобы спасти оставшихся членов команды. — Грейнджер, Малфой, — их приветствовал низкий голос Кингсли. Облегчение отразилось на его лице, когда он увидел их живыми. — Джина и Лука мертвы, — прохрипела Гермиона, дернувшись вперед, почувствовав очередной болезненный спазм в груди. Прежде чем она смогла вымолвить еще хоть одно слово, ей на плечи набросили одеяло, а Драко выступил вперед, поддерживая ее одной рукой, и начал рассказывать Кингсли о том, что произошло. Только тогда Гермиона поняла, что ее топ был полностью пропитан кровью и аккуратно разрезан посередине, открывая глубокую рану в ее груди. К тому времени, как Гермиона сориентировалась в происходящем, она готова была нести ответственность за жизни, потерянные под ее руководством, но только Кингсли отвернулся, как обхватив твердой рукой, ее вывели из комнаты, и потащили в лазарет. Следующие минуты прошли как в тумане: целители бегали вокруг, поили ее зельями и лечили заклинаниями, а когда появлялись другие жертвы, убегали к ним. На койке, рядом с ее кроватью, Драко лечили от инфекции на спине. Домовые эльфы то появлялись, то исчезали, приводя остальных, — некоторые из пострадавших успели обзавестись следами когтей и укусами оборотней. Некоторые уже были мертвы. Глаза Гермионы защипало, образ Луки и Джины ярко всплыл в памяти. Новобранцы — такие молодые, они готовы были сражаться до последнего, даже после потери родителей во время нападения. Теперь они мертвы. — Папа! Мини! — раздался чей-то голос. К своему удивлению, Гермиона обнаружила, как Скорпиус Малфой побежал в их сторону на маленьких ножках, крепко обхватив рукой сморщенного Уотсона. — Скорп, что ты здесь делаешь? — спросил Драко, прищурив глаза. — Юный Малфой отказался спать, —проворчал Уотсон, пока они пробирались сквозь толпу людей. — Когда Сури сообщила Уотсону о вашем спасении, юный Малфой настоял на том, чтобы найти вас. Драко понимающе кивнул эльфу, вздохнул и взял на руки малыша — тот выжидающе тянулся к отцу. — Уотсону, наверное, следует уйти. Он должен помочь другим эльфам. — Спасибо, Уотсон, — Драко и Гермиона поблагодарили эльфа. Скорпиус весело помахал другу и прислонился спиной к отцу. — Ты цела, Мини? — Гермиона посмотрела на широко раскрытый обеспокоенный взгляд мальчика. Прежде чем она смогла придумать ответ, Скорпиус вырвался из рук отца и с большим усилием взобрался на ее кушетку. — Скорпиус, Гермионе нужен отдых, — прошептал Драко. Гермиона рассмеялась над взглядом, который Скорпиус бросил на своего отца. — Все хорошо, он может остаться, — пробормотала Гермиона, водя рукой по мягким локонам мальчика. Скорпиус повернулся в ее сторону, на его лице засияла улыбка, и он прижался еще ближе. Драко выдохнул, признавая поражение. — Будь аккуратен, Скорп. — Конефно! — ответил малыш с оскорбленным видом. — Я позабочусь о Мини, — сердце Гермионы заколотилось, когда он обнял ее и положил голову ей на плечо. — Ты спи, папа, я плисмотлю за Мини, — он был полон решимости, несмотря на очевидную усталость. Решив не спорить, Драко покачал головой и сделал вид, что закрывает глаза. Несколько мгновений спустя до его ушей донесся тихий храп сына. Драко повернулся к ним лицом, и первым, что он увидел, стали карие глаза Гермионы. Между ними все еще оставалось большое расстояние. Однако он знал, о чем она думала в данный момент. Он знал, что она перебирала в голове миллион решений, которые могла бы предпринять, чтобы предотвратить гибель Луки и Джины. Он знал, что она каждый раз отягощает себя этим бременем — будто может нести на своих плечах тяжесть смерти, будто она обязана этому миру. Он видел эти мысли в ее серьезном выражении, в морщинках на лице, в страхе, который она всегда скрывала, чтобы оставаться храброй для остальных. — Черт, Грейнджер, я не знаю, как я вообще могу спать, когда ты так откровенно пялишься на меня. Гермиона моргнула, яркий румянец расцвел на ее щеках, когда она осознала, куда смотрела. Она слегка откашлялась и бросила на него сердитый взгляд. — Я не пялилась на тебя, Малфой, — резко ответила она. — Я просто... осматривала рану у тебя на животе. Драко свистнул, приподняв светлую бровь. Гермиона нахмурилась. — Неважно, — пробормотала она, стараясь избегать его взгляда, — тебе нужно немного поспать. — Гермиона осторожно накрыла Скорпиуса одеялом, ее взгляд смягчился, когда она взглянула на спящего ребенка. — Это приказ, Грейнджер? — спросил Драко. Вышло мягче, чем он ожидал. — А если да? — Она вновь встретилась с ним взглядом, вздернув нос в привычной резкой манере. — Я знаю, что передо мной сложно устоять, но позволь моему телу исцелиться, прежде чем ты попытаешься воспользоваться моим ослабленным состоянием и сделать свои грязные дела, хорошо? — протянул он, закрыв глаза. Даже погрузившись в темноту, он мог видеть ее разгневанное лицо, ее сжатые губы и нахмуренные брови. Уголки его губ дрогнули при виде этого образа. — Просто ляг спать, черт возьми! — прошептала она, после чего послала жалящее заклинание в его сторону, отчего он зашипел. — Мисс Грейнджер, я принесла зелье, оно должно облегчить ващу боль, — в палату вошла целительница. — Также вам следует принять зелье Сна без Сновидений. — О, оно мне не понадобится, — ответила Гермиона. — Это необходимо, мисс Грейнджер, если вы по-настоящему хотите выздороветь, — строго ответила целительница. Драко услышал разочарованный вздох и звон склянок. — Хорошо. Я отгорожу это место занавеской, чтобы вы, мистер Малфой и Скорпиус смогли уединиться и отдохнуть, — Гермиона поблагодарила девушку, и Драко понял, что на них накладывают скрывающие и заглушающие чары. Несколько минут спустя он открыл глаза, встал и оглядел помещение. Гермиона заснула рядом со Скорпиусом. Свет от камина в лазарете стал мягким, проходя сквозь белые занавески и отбрасывая на их лица нежное сияние. Драко нахмурил брови, наблюдая за тем, как смягчаются черты Гермионы, как они со Скорпиусом синхронно похрапывают, а ее руки обхватывают ребенка, точно щит. Она была изранена, ее губы распухли, а волосы растрепались. Теперь, когда она спала, Драко наконец мог оценить ее состояние. Он нахмурился, увидев новые шрамы и синяки на ее коже и слабый тремор в пальцах из-за последствий ударов. Драко закрыл глаза, глубоко вздохнул и попытался использовать окклюменцию, но ему с трудом удавалось закрывать двери в своем сознании, препятствуя появлению новых. За одной дверью скрывалась девушка с вьющимися волосами, прикованная наручниками к полу, с ее губ стекала кровь. За другой сидела девушка с порезами и синяками на лице, ее тело казалось теплым и мягким под его окровавленными руками. За третьей лежала та же девушка, свернувшаяся вокруг бледного светловолосого ребенка. Черт. Спустя вечность он снова открыл глаза, двери его сознания теперь были крепко заперты. Он посмотрел на спящих Гермиону и Скорпа, его взгляд задержался на пряди волос, упавшей ей на лицо. Он застыл, поймав себя на желании коснуться прядки, подойдя достаточно близко, чтобы почувствовать ее теплое дыхание, щекочущее кончики пальцев. Он вздрогнул и тут же сжал руку в кулак. Покачав головой, он надежно укрыл их одеялом, а после наложил дополнительные защитные чары и направился к своей койке.