«Льет дождь, деревья зеленеют на глазах, я люблю тебя. Осталось немножко больше трех недель. Я почти боюсь силы этого счастья».
Владимир Набоков
***
— Грейнджер, ты уверена? — проворчал Драко, поправляя свою маггловскую кепку. Разноцветные флаги развевались прямо перед ними на пирсе, а шатры очерчивали горизонт вместе с гигантскими аттракционами, походившими скорее на железные тросы. — Будет весело, обещаю, — сказала волшебница, надевая кепку на Скорпиуса, стараясь игнорировать хмурый взгляд Драко. — Будет весело, папочка! — повторил Скорпиус с явным волнением в голосе — он наконец-то оказался где-то, кроме штаб-квартиры. Через пару дней после того, как они спасли Скорпиуса, выполняя задание в городе неподалеку, Гермиона увидела листовки с рекламой маггловской ярмарки. Драко не понимал, как магглы вообще могут их устраивать, не ипользуя магию. Ярмарки, которые он посещал с родителями в детстве, запомнились ему благодаря экзотическим птицам, которые могли менять цвет своих перьев, заклинателям змей, которые заставляли животных танцевать, и летающим бумажным драконам, что извергали из пасти фиолетовое пламя. Он сомневался, что маггловская ярмарка будет хоть чуточку походить на волшебную. Но он согласился с Гермионой — Скорпиус нуждался в отдыхе. Он слишком долго испытывал стресс. Так они могли подарить ему хоть какое-то подобие нормального детства. И Мерлин знал, что Драко постарается дать сыну все — даже если ему придется целый день бродить за кареглазой волшебницей в гребаных джинсовых шортах. Драко смирился со своей участью, когда они ступили на территорию ярмарки. Со Скорпиусом на руках они пробирались через шатры в красно-белую полоску, в то время как магглы, разодетые в яркие костюмы, с раскрашенными лицами, танцевали и выполняли различные трюки — один даже жонглировал набором серебряных ножей. Это сбивало Драко с толку, однако больше всего его удивил человек в черной шляпе — каким-то волшебным образом он смог угадать карту, что выбрал Драко. Весь день он позволял взволнованной волшебнице и сыну тащить себя за собой, что не мешало Драко с подозрением озираться на прохожих, в особенности на парней, что бесстыдно разглядывали голые ноги Гермионы. Дикари. — …а это, Мини? Это фто? — Это колесо обозрения! Оно поднимет тебя на самый верх. Мы обязательно прокатимся на нем на закате, — Гермиона улыбнулась. Родители часто брали ее на ярмарки. До того, как она узнала о магии — настоящей магии, — такие походы вызывали у нее детский восторг и волнение. Она испытывала боль, осознавая, что у Скорпиуса не было такого опыта, он часто вел себя не по-детски серьезно — так, словно боялся, что случится что-то плохое. И плохие вещи действительно случались. И как бы сильно она ни хотела обезопасить его, она также желала, чтобы он наслаждался детством. — Папа! Посмотли! Они пелевелнуты ввелх ногами! — Гермиона прикусила губу, пытаясь подавить улыбку при виде крайне обескураженного Драко, наблюдающего за американскими горками. — Грейнджер, это вообще безопасно? — Ну, думаю, да. Я никогда не каталась на таких аттракционах, скорость и высота — не мое, — вздрогнула она. — Но здесь есть несколько детских каруселей, которые совершенно безопасны. Мы покатаемся на них! Скорпиус потянул Гермиону за рукав, выжидающе протягивая руки. Гермиона нерешительно взглянула на Драко и подняла малыша. Он широко раскрыл глаза от удивления — такого чистого любопытства — при виде мерцающих разноцветных огоньков, акробатов в светящихся зеленых нарядах и других маленьких детей, бегающих вокруг. Они смеялись без остановки. За целый день они прокатились на полудюжине детских аттракционов. Несмотря на постоянное ворчание Драко, Гермиона понимала, что на самом деле он по-настоящему наслаждался их времяпровождением. Она заметила, как дрогнули его губы, когда космический корабль наконец поднял их в воздух, но Драко все же удалось расслабиться, отдавшись новым ощущениям. Ветер начал мягко развевать его волосы. Мир окрасился в цветные пятна. — Хочу еще! Еще! — Скорпиус подпрыгнул на маленьких ножках, как только они сошли с аттракциона. — Может, перекусим для начала? Что думаешь? Малфои внимательно следили за Гермионой, пока она вела их к шатрам с закусками. — Почему бы вам со Скорпиусом не занять место, а я пока возьму что-нибудь поесть, — Гермиона оглядела множество киосков. Прежде чем она успела повернуться в сторону одного из них, Драко схватил ее за локоть. — Не думаю, что бродить здесь в одиночку — хорошая идея, — твердо заключил он. — У тебя есть мобильный телефон, помнишь? — Гермиона высвободила руку из его хватки с легким смешком. — Я напишу, если что-то пойдет не так. А ты напиши, когда найдешь свободное место. Не успел он возразить, как она встала в очередь к одному из шатров. Мгновение спустя, когда на ее подносе уже лежали чипсы, различные закуски и напитки, телефон завибрировал. ДМ: Мы со Скорпиусом нашли места рядом с маддлом, что продает мягкие игрушки. ДМ: Магглом. Гермиона улыбнулась про себя, направляясь к Драко и Скорпиусу, выделявшимся на фоне толпы благодаря своим волосам. Они с любопытством разглядывали людей, играющих по соседству. — Мини! — Надеюсь, вы проголодались, — усмехнулась Гермиона. Она поставила поднос на стол. Скорпиус похлопал по сиденью с другой стороны от себя, ожидая, когда она сядет, прежде чем приступить к еде. — Скажи мне, Грейнджер, — спросил Драко, — почему магглы вечно проигрывают в, казалось бы, таких простых заданиях? Гермиона ощетинилась от высокомерности в его тоне. — Потому что все эти игры сфальсифицированы! Они всегда кажутся простыми, но ты не можешь победить. Взгляни вон туда, — она указала на мальчишек, пытающихся набросить крошечные кольца на стеклянные бутылки. — Скорее всего, бутылки смазали, чтобы кольца соскальзывали. — Или же эти ребята просто не умеют хорошо играть, — он лишь ухмыльнулся в ответ на ее свирепый взгляд. — Думаешь, ты бы смог выиграть один из этих призов? — Выбирай любой, Грейнджер, и я заполучу его для тебя. Высокомерный ублюдок. — Прекрасно, — холодно ответила она. — Видишь того гигантского плюшевого хорька? Я хочу его. — Довольная улыбка появилась на ее лице, когда он нахмурился. — Возможно, я даже назову его твоим именем. — Знаешь, Грейнджер, если ты так отчаянно хотела, чтобы я прижался к тебе в постели, могла просто попросить, — протянул он. Гермиона поперхнулась напитком. — Уверяю, реальный Драко лучше этой игрушки. — Сколпиус может обнять тебя, Мини! — предложил малыш, невинно улыбаясь. — О, спасибо, дорогой. Я воспользуюсь этим предложением, когда твой отец не сможет выиграть для меня хорька. — Скорпиус придвинулся к Гермионе и крепко обхватил ее за шею. Она улыбнулась, прижав ребенка к себе, заметив, что Драко пристально наблюдает за ними с совершенно нечитаемым выражением лица. Гермиона покраснела и отстранилась. — Ты все еще голоден, Скорп? — Скорпиус покачал головой, склонившись навстречу ее прикосновениям, пока она осторожно вытирала его лицо. Когда она закончила, ребенок уселся у нее на коленях. Гермиона украдкой взглянула на Драко и заметила, что тот смотрит в телефон с торжеством в глазах, набирая текст указательным пальцем. Из любопытства она наклонилась ближе, чтобы посмотреть, что он делает. ДМ: Будь осторожен, Блейз, иначе я зтдс. Гермиона вскрикнула, затем выхватила телефон из его рук и удалила сообщение, которое он набирал. — Зачем ты это сделала? — Гермиона придвинулась ближе и вернула ему телефон. — О, я… я не думаю, что Блейз поймет, что означает «зтдс». — Гермиона, ты что-то не договориваешь? — Он сузил глаза. — Я знаю этот взгляд. Гермиона хмыкнула. — Ну, «зтдс» означает не то, что ты думаешь, — она замялась, не в силах скрыть неловкость. — И что же оно означает? — Это расшифровывается как «заобнимаю тебя до смерти», а не «задушу тебя до смерти». — Она поморщилась. Прежде чем он успел вымолвить хоть слово, она резко о чем-то вспомнила и начала рыться в своей бисерной сумке. Драко удивленно моргнул, когда Гермиона достала небольшой торт и одну свечу, которую зажгла беспалочковым заклинанием. — Сюлплиз, папочка! Темно-зеленая глазурь местами лежала неровно, по бокам виднелись серебристые цветы из помадки, напоминающие нарисованные Скорпиусом Малфоем розы из сада Нарциссы. — С днем рождения, Драко, — пробормотала Гермиона и поставила перед именинником торт. Ее щеки стали совсем розовыми. — Мы со Скорпиусом испекли его буквально в последние минуты, и я знаю, что он выглядит не очень празднично, но я подумала… — Он идеален. Гермиона моргнула, поразившись мягкости в голосе Драко. Она посмотрела на него, но обнаружила, что он уставился на торт с выражением, совершенно незнакомым ей до сих пор. — Загадай желание, папочка! Мы с Мини сделали для тебя вкусный толт с шоколадом. Лозы лисовал я! Драко наклонился и поцеловал сына в макушку, улыбнувшись. — Спасибо, — пробормотал он, прежде чем взглянуть на Гермиону. — Загадай желание, Драко, — прошептала она, указав на торт. Драко отстранился. Он смотрел на Гермиону и Скорпиуса сквозь небольшое пламя, в его взгляде отражалось сияние огня даже тогда, когда он задул свечу.***
Колесо обозрения замедлило ход и в конце концов остановилось в еле видневшихся алых лучах заката. Небо окрасилось в пурпурный цвет, облака — в сиреневый, а солнце тем временем опускалось к горизонту. Драко наблюдал за тем, как под ними вспыхивают огни. Он чувствовал себя спокойно вдали от обезумевшей толпы — здесь не было слышно никаких звуков, кроме тихого голоса Гермионы, объяснявшей Скорпиусу, куда исчезает солнце, и что звезды всегда над ними, даже если их не видно невооруженным глазом. Драко наблюдал за тем, как его сын восторженно внимал каждое слово волшебницы, сидя между ними в кабине. Даже когда вдали показался закат, а звезды начали пробуждаться, словно очнувшись от глубокого сна, он не мог оторвать глаз от Скорпиуса и Гермионы. В это мгновение Драко почувствовал в себе частичку гриффиндорской храбрости, о которой до этого времени лишь слышал. Тот огонь, сжигающий все на своем пути, чтобы защитить тех, кто дорог, чего бы это ни стоило. Он никогда раньше не понимал, как можно бежать на пламя без оглядки и страха, не внимая доводам разума. Прислушиваясь к чему-то другому. Он чувствовал в себе необыкновенную силу, словно мог противостоять всему, будто мог стать человеком, достойным тех, кто сидит рядом. — Взгляните! — Грейнджер указала на красные и золотые искры, виднеющиеся вдалеке. Фейерверк. Скорпиус и Гермиона с неподдельной радостью, плескающейся в глазах, уставились на шоу, но Драко не шевелился — боялся, что, как только он моргнет, все исчезнет.***
— Даже не пожелаешь мне удачи, Грейнджер? Гермиона сощурилась, когда он небрежно взял еще одну стрелу. Он позволил ей выбрать игру, и она предложила ту, цель которой — выбить три воздушных шара из игрушечного арбалета. Она знала, что воздушные шары были толще, чем казалось, а стрелы и вовсе намеренно притупили, игрушечный арбалет был очень хлипким, что изначально снижало все шансы выиграть. Драко Малфой, однако, решил отказаться от арбалета. К удивлению владельца шатра и раздражению Гермионы, он лишь покрутил стрелу пальцами, прежде чем бросить ее резким движением, с легкостью пробив воздушный шар и вонзив ее в деревянную доску. — Давай же, Грейнджер. В конце концов, я для тебя стараюсь. Скорпиус захлопал в ладоши, Гермиона задрала нос и фыркнула. — Как пожелаешь, — ухмыльнулся он, не сводя с нее глаз, направляя очередную стрелу точно в цель. Он попал в самый маленький шарик. Мерзавец. — Папа, ты сплавился! — обрадовался Скорпиус. — Какой приз желаете, сэр? Драко усмехнулся, когда Гермиона скрестила руки на груди. — Нам того огромного хорька, пожалуйста. Они прогуливались по пирсу с плюшевым хорьком — Драко держал его в руках, пока Гермиона и Скорпиус наслаждались очередной порцией сахарной ваты. Гермиона резко остановилась, и Драко уже схватился за карман, где лежала палочка, когда услышал: — Фотобудка! — Драко выдохнул и последовал за Гермионой и Скорпиусом. — Гермиона, что… — Мы с родителями любили фотографироваться, — рассказывала она, опуская монеты в щель, а затем затащила Драко и Скорпиуса в кабинку. — У нас есть три снимка, вы просто должны посмотреть в камеру вон там. К удивлению Гермионы, Драко без расспросов последовал ее указанию, посадив Скорпиуса к себе на колени и прижавшись к ней сбоку, в попытках уместиться в кадр. — Скажи «сыр»! — Что? С чего это я должен… Щелчок! — Драко, улыбнись! — Папа, улыбнись! — Грейнджер, я не… Щелчок! — Я не стану корчить глупое лицо только ради… Щелчок! Драко моргнул от вспышки света и сразу же вышел из кабинки, не уронив при том ни сына, ни плюшевого хорька. Скорпиус выскользнул из его объятий, чтобы остаться с Гермионой. Они ждали, когда фотографии будут готовы. — Драко, ты так ни разу и не улыбнулся, — стоя на коленях, они со Скорпиусом рассматривали пленку. Драко хмыкнул, оглядываясь по сторонам с игрушкой в руках. — Грейнджер, мы должны аппарировать, я больше не могу его нести, — нахмурился он, высовывая голову из-за плюшевого животного. Гермиона хихикнула, убирая фотографию в бисерную сумку. — Давай подойдем ближе к точке аппарации, и я уменьшу его. Они отправились дальше, и по мере того как они отдалялись от парка, фонарей становилось все меньше, Скорпиус шагал между ними, бормоча что-то о своих наблюдениях, пока они, наконец, не добрели до района, где, казалось, не было ни единой души. Осмотревшись по сторонам и не обнаружив никого поблизости, Гермиона уменьшила мягкую игрушку и убрала ее. — Не подержишь? — она протянула Драко сумку. Он кивнул, безмолвно взяв вещь, и Гермиона опустилась на колени, чтобы завязать шнурок. Ветер развевал ее волосы. Единственными звуками, нарушающими тишину, были волны, разбивающиеся о пирс, и голос Скорпиуса, напевающего мелодию в объятиях Драко. Гермиона выпрямилась, но вдруг замерла, когда учуяла запах серы. Кто-то аппарировал. — Протего! — Гермионы взметнула палочку вверх, блокируя заклинание. Драко выругался, а Скорпиус начал плакать, заметив четыре темные неизвестные фигуры. Гермиона пыталась удержать щит, пока Драко посылал проклятия в сторону нападавших, но ему мешал ребенок на руках. — Ну привет, моя маленькая грязнокровка, — знакомое хихиканье прорезало воздух. Гермиона задрожала. — И мой дорогой, любимый племянник. — Беллатрикс, — прошипел Драко. Ведьма шагнула ближе, откинув мантию назад. Улыбка на ее лице стала зловещей. Она жутко похудела, ее кожа стала более бледной, почти восковой. От нее остались словно кожа да кости. Гермиона помнила ее лицо с совершенной ясностью, в каждом кошмаре, в каждом незнакомце, что скрывался в темноте. Но что-то изменилось, и дело было не в маниакальной дикости в ее черных глазах — нет. Это было отчаяние. — Отойди, Тисифона, — Беллатрикс подняла руку, останавливая высокую женщину в темной мантии, когда та подняла свою палочку. Гермиона воспользовалась возможностью, чтобы разглядеть три внушительные фигуры в плащах. — Сестры Фурии, — выдохнул Драко позади нее. Она тоже узнала их. Она слышала об этой троице — иммигрантках из Марокко, что поселились в Великобритании. Они родились одаренными анимагами. Тисифона, Алекто и Мегера. Они не всегда были Пожирательницами Смерти, Кингсли однажды пытался переманить их в Истинный Орден, но их родителей застрелили магглы пару лет назад во время расистского нападения. После этого инцидента они перешли на сторону Волдеморта. — Чего ты хочешь, Беллатрикс? — прошипел Драко. Ведьма хихикнула. — Так ты приветствуешь родную тетю? Даже не познакомишь меня с маленьким Скорпиусом, — надулась она, глядя на мальчика, что уткнулся лицом в грудь отца. — Ты и твоя маленькая грязнокровка принесли нам много неприятностей. Эти болваны не смогли справиться ни с одним из вас. Беллатрикс подала двум сестрам сигнал перевоплотиться — одна обратилась в леопарда, другая — в большого ястреба. — Но проблема в том, — Лестрейндж продолжала вертеть древко в руках, и третья сестра, Тисифона, подняла палочку, — что нельзя отправлять мужчин выполнять женскую работу. — Авада К... — Конфринго! При столкновении двух проклятий разразился настоящий хаос. Леопард и орел бросились на Драко, но он обезвредил их Иммобулюсом и кислотным проклятием. Гермиона выпускала заклинания в Беллатрикс и Тисифону, удерживающих позиции. — Ты не тронешь его, — прорычала Гермиона, посылая в их сторону струю огня, но Тисифона перенаправила ее обратно. Прежде чем Гермиона смогла нанести удар, Драко заблокировал огонь ледяной волной, используя воду с пирса. — Грейнджер, мы должны убираться отсюда, — процедил Драко сквозь зубы. — Я задержу их, а вы уходите! — Гермиона зашипела от режущего заклинания, задевшего ее щеку, но продолжила отбивать леопарда. — Какого хрена ты… — Драко, уходите! Забери Скорпиуса отсюда! — скомандовала Гермиона, оглушая Тисифону. Она встала перед ними, выставив щит как раз в тот момент, когда Беллатрикс послала в их сторону очередное проклятие. Она на секунду оглянулась через плечо, не опуская руку с палочкой. И почти вздрогнула от выражения лица Драко, его глаза были мертвенно-бледными, он переводил взгляд с нее на ребенка на руках. — Гермиона… — сказал он угрожающе. — Драко, пожалуйста! Ты должен спасти Скорпиуса! — Сестры Фурии пришли в себя и начали пускать в них заклинание за заклинанием, отчего защитные чары рухнули. — Драко! Сейчас же! Драко и Скорпиус аппарировали спустя мгновение. Тело Гермионы обмякло, и глаза закрылись от облегчения. Ее поглотил огонь.