«Можешь забрать мое сердце, если у тебя хватит смелости принять его».
Ив Олэйд
***
Гром грохотал, сотрясая небеса. Но этого было недостаточно, чтобы заглушить треск аппарации, разнесшийся по залу. Драко стиснул зубы и, не издав ни звука, упал на мраморный пол на одно колено, опираясь на руку. Дождевая вода стекала со лба на его покрытые синяками костяшки пальцев, а шторм продолжал бушевать. — Кто там? — Всего лишь я. — Драко выпрямился в полный рост, его светлые волосы прилипли ко лбу. Вдруг сверкнула молния, осветив его затененное лицо. Блейз опустил палочку, сузил глаза и выпрямился. Пэнси крепко держала древко в руке. — Откуда нам знать? — стальным голосом спросил Блейз. — Как ты прошел через защиту? Драко сжал челюсти. У него не было времени. Чем больше он ждал, тем дольше она оставалась там. — Прорваться сквозь нее не столь трудно, поверь. Блейз придвинулся, закрыв Пэнси. — У нас еще больше причин не… — У меня, блять, нет на это времени, — прорычал он, делая шаг вперед. Забини напряглись. Драко судорожно выдохнул. — Мне нужна… ваша помощь. Блейз удивленно моргнул, Пэнси опустила палочку и шагнула вперед. — Что случилось? — тихо спросила она. Драко сжал руки в кулаки, его дыхание стало хриплым. Он пытался собраться, но не мог подавить ярость и страх, бегущие по венам. Его лицо сморщилось. — Они забрали ее. Забрали, потому что я бросил. Блейз и Пэнси переглянулись. — Драко, если она у них… Малфой прервал Пэнси, упав перед ними на колени. Он смотрел на них с отчаянным выражением на лице. Дождь продолжал яростно бить по крыше, гром нещадно гремел, пока Драко преклонял колени, точно кающийся ангел. — Назови свою цену, — раздалась глухая просьба. Блейз покачал головой, не веря своим ушам. — Ты ничего не должен, — ответил он с озабоченным видом. Пэнси согласно кивнула. — Но объясни, зачем тебе мы? Драко закрыл глаза и хриплым голосом ответил: — Мне нужно, чтобы вы помогли мне спасти Гермиону. Малфой очнулся ото сна и схватился за грудь. Он зажмурил глаза, пытаясь сориентироваться в пространстве и оправиться от воспоминаний о той ночи, когда попросил своих друзей помочь спасти Гермиону. Драко заморгал, привыкая к лунному свету, пробивающемуся из-за потертой занавески. Придя в себя, он посмотрел на спящего Скорпиуса, свернувшегося калачиком рядом. Драко погладил сына по лицу, после чего схватил палочку и вышел из комнаты. Ноги понесли его сквозь тьму. Добравшись до комнаты, он положил ладонь на дверь и успокоился, ощутив присутствие Гермионы внутри, легкий храп прогонял тревогу. С ней все в порядке. Тихо, как и все последние недели, он вытащил свою палочку. Заклинание само собой слетело с губ. Он не вздрогнул ни от маленького пореза, который сделал на пальце, ни когда нарисовал символ на двери. Магия крови. Однако этот ритуал являлся большим. Символ засветился серебром и полностью растворился в дереве, не оставив и следа, но Драко чувствовал, как магия распространяется по комнате. Ему стало спокойнее. Древний малфоевский оберег — это высшая форма защиты от любого, кто попытается причинить вред тому, кто находится под охраной. Это самая что ни на есть семейная магия.***
Гермиона сделала глоток чая, наблюдая за слизеринцами, пока Пэнси с размахом пересказывала их миссию. И тогда как Блейз и Тео казались весьма впечатленными, лицо Драко с каждой секундой становилось бледнее. Луна вмешалась в рассказ, заявив, что в комнате появились листянки — существа, похожие на листья, настолько крошечные, что человеческий глаз не заметит. Это вызвало у всех присутствующих замешательство. Гермиона не стала прерывать Пэнси, вспомнив об отчете для Кингсли и Муди. Пэнси остановилась на моменте, когда Пожиратель Смерти ударил Гермиону, и лицо Драко вспыхнуло; он становился все мрачнее, пока искал доказательства в ее глазах. — Ты не сказала, что тебя ранили. — Спокойный голос вывел ее из задумчивости мгновением позже, когда она почувствовала, как рядом прогнулся диван. Она не сразу поняла, что Пэнси закончила свой рассказ. Гермиона взглянула на Драко — казалось, его лицо вот-вот воспламенится. — Пэнси немедленно все вылечила, — пожала она плечами. — Мы со всем справились. Его глаза сузились. — Я знаю, что ты способна постоять за себя, но… — Он открыл рот, словно хотел что-то сказать, но покачал головой и замолчал. Не успела Гермиона ответить, как ее внимание привлек Теодор Нотт, что бросил в нее серебристый металлический теплый предмет, на котором виднелись выгравированные руны. Она ощущала слабый след магии. — Что это? — спросила она, вертя вещь в руках. — Видишь кнопку с краю? — взволнованно спросил Тео. Гермиона с осторожностью нажала на нее. Резкий свист рассек воздух, и из предмета выскользнуло гладкое лезвие. — Это гоблинское серебро, оно обладает интересным свойством разрывать магические связи, хотя мы не тестировали его очень широко. Мы с Луной немного с ним повозились — оно становится незаметным, когда ты касаешься руны невидимости. — О, и я замочила его в соке шмеля, чтобы отпугнуть нюхлеров. Ты же знаешь, они обожают все серебряное. Они даже стащили мои серьги из проволоки, — Луна поправила ожерелье из крышек от бутылок. Гермиона бросила на Тео вопросительный взгляд, на что он лишь пожал плечами. Гермиона коснулась руны, похожей на перевернутую тройку, и лезвие покрылось желтоватым блеском — она видела его воочию, но, как и в случае с Дезиллюминационными чарами, другие ничего не заметили. — Я… я не очень понимаю, почему вы отдаете это мне, — Гермиона озадаченно смотрела на улыбающихся ей Тео и Луну. — Драко нашел его в одной из комнат в здании, где тебя держали в плену. А мы починили, чтобы он остался у тебя. Гермиона недоверчиво посмотрела на мужчину, сидящего рядом с ней, который, несмотря на свое беззаботное выражение лица, избегал ее взгляда. — Я просто подумал, что тебе следует иметь при себе другое оружие. На всякий случай. В комнате на мгновение воцарилась тишина — Гермиона почувствовала на себе любопытные взгляды, отчего ей стало неловко. — Спасибо, — тихо сказала она. Драко не ответил, но она заметила, как он расслабил плечи. Она улыбнулась про себя, подумав, что он, вероятно, ожидал ссоры, однако Гермиона понимала, что Драко прав. Дополнительное оружие могло пригодиться, излишне самонадеянно — думать иначе. Казалось, Драко стало спокойнее. — Как идут дела с бомбами, Тео? — спросил Блейз, наконец нарушив молчание. Гермиона бросила на него благодарный взгляд за то, что он отвлек внимание, и Блейз подмигнул ей. — Прекрасно! Они будут готовы в ближайшие недели. Мы также работали с Джорджем Уизли над более креативным оружием… — Гермиона почувствовала себя расслабленнее, так как разговор перешел к обсуждению последней работы Тео и Луны. Когда Тео и Блейз продолжили дискуссию, в которую периодически вмешивалась Луна (к большому удивлению Гермионы, слизеринцы оставались вежливыми), она ощутила чье-то присутствие. — Куда делся твой задумчивый телохранитель? — ухмыльнулась Пэнси. — Он пошел будить Скорпиуса, — Гермиона бросила на ведьму пронзительный взгляд. — И он не мой телохранитель. — Ах да — гиперопекающая мамочка, как я могла забыть. — Она усмехнулась, увидев, как Гермиона нахмурилась. — Знаешь, тебе не стоило преувеличивать историю с нападением. — Грейнджер! Ты обвиняешь меня в том, что я преувеличила тот факт, что тебя действительно ударили и оставили истекать кровью на полу? — Она возмущенно фыркнула. — Признаю, что наблюдала за реакцией Драко, но я ничуть не приуменьшила — может быть, с твоей точки зрения, это пустяк, но я все равно испугалась, Гермиона, — она говорила с такой яростью, что Грейнджер растерялась. — Кроме того, ты могла сказать ему раньше. Гермиона понимала, что Пэнси права. Забини бросила на Грейнджер самодовольный взгляд, зная, что в этот раз одержала победу. — Раз уж речь пошла о по-настоящему важных вещах, — начала Пэнси, ее глаза загорелись при виде Драко, входящего в комнату с только пробудившимся Скорпиусом на руках, — когда ты расскажешь мне об этих джинсовых шортах? Так они называются, да? На самом деле, Грейнджер, ты такая скрытная, — Забини говорила слишком громко. Гермиона мысленно застонала, увидев сверкающие глаза Пэнси, и проследила за Драко, который медленно продвигался к одеялу в дальнем конце комнаты.***
Ветер мягко колыхал листву над головой, заставляя солнечные лучи плясать на ее лице. Гермиона чувствовала себя спокойно в Цистринском лесу, несмотря на то, что находилась там с разведывательной миссией. Орден занимался эвакуацией людей из Венгрии, которая стала объектом недавнего нападения Волдеморта. Им с Драко поручили провести разведку в поисках улик, основываясь на недавней зацепке, которую нашли они с Пэнси. Гермиона посмотрела через плечо на задумчивое лицо Малфоя. Из-за его спины высунулся белокурый малыш с широко раскрытыми глазами и помахал маленькими руками. Гермиона улыбнулась и помахала в ответ. — Все в порядке, Скорп? — спросила она. Мальчик с любопытством оглядел окружение со своего места. — В большом… — начал он, нахмурив брови, — плебольшом… чу-до-вищ-ном лесу много зеленых ящелиц! — Ты умница! — Гермиона захлопала в ладоши услышав новые слова, произнесенные Скорпиусом. Малыш покраснел от похвалы. Они прошли еще немного вперед, не издавая никаких звуков, лишь Скорпиус напевал придуманную им мелодию в такт чириканью любопытного воробья. — Впереди должна быть поляна… — пробормотала Гермиона, глядя на карту и убирая ветку с дороги. Она остановилась, услышав хихиканье и сдавленный смешок. Повернувшись, Гермиона встретилась взглядом с Малфоями. — Почему вы смеетесь? — спросила она, положив руки на бедра. — У тебя в волосах палочки, Мини! — Скорпиус разразился смехом, его лицо побагровело. — Это так заботливо с твоей стороны — сделать дом для птиц, Грейнджер, — ухмыльнулся Драко. Скорпиус захихикал еще сильнее. — Вы смеетесь надо мной? — Она постаралась сохранить спокойное выражение лица и поджала губы, а затем взмахнула палочкой, и веточки исчезли. — И что теперь делать бездомным птицам? — Возможно, тебе придется волноваться за пару бездомных Малфоев. Особенно если будешь продолжать в том же духе, — ответила она, задрав нос. Скорпиус и Драко переглянулись. — Плости нас, Мини! Мы будем вести себя холошо! — воскликнул Скорпиус, а затем сузил глаза, посмотрев на отца. — Плавда, папочка? Гермиона подняла бровь, ожидая от Драко ответа. — Хорошо, — пробормотал он, — мы будем вести себя хорошо. Гермиона торжествующе усмехнулась и отвернулась. — Итак, — сказала она, пройдя несколько шагов по поляне. — Как насчет обеда?***
— Вот так, Мини? — Скорпиус с надеждой посмотрел вверх, держа в руках немного кривую цветочную корону. Погода в лесу стояла прохладная и солнечная, и Скорпиус с очень малфоевским видом настоял на том, чтобы она сделала перерыв в написании отчета об их разведке. — Да, это чудесно, — ответила Гермиона, разглаживая смятые лепестки и затягивая узлы. Она с нежностью улыбнулась — именно мама научила ее делать цветочные короны. Они делали это вместе всякий раз, когда она возвращалась домой, совершенно расстроенная, ведь дети в школе обзывали ее и называли ненормальной. Тогда она еще не понимала, что именно магия заставляет ленточки на волосах ее вредных одноклассниц развязываться. По той же причине раскрывались и книги, мимо которых она проходила. — С тобой все в порядке, любимая. Не обращай на них внимания. Ты не можешь контролировать то, что думают или чувствуют другие, но ты можешь контролировать то, как это отражается на тебе. — Я хочу носить ее, Мини! — Гермиона улыбнулась, надевая маленькую корону из полевых цветов на его голову. Она украдкой взглянула на Драко, тот сосредоточенно нахмурил брови, подрезая стебли с идеальной точностью. На его лице появилось торжественное выражение, точно такое же, как в тот момент, когда он выбрал цветы нарцисса для своей короны. — Завидуешь, Грейнджер? — спросил он веселым голосом, не поднимая глаз. Гермиона тут же скорчила гримасу. — Какое самомнение, — пробормотала она. Она проигнорировала дрожь, пробежавшую по руке, когда задела его пальцы и затянула один из узлов. — Ты просто расстроена, что я быстро все понял, — его глаза загорелись тихим весельем. — Ты всегда была маленькой зубрилкой, не терпящей поражений. Он лишь усмехнулся, когда она начала шептать что-то себе под нос, всячески оскорбляя его, пока завязывала последний узел на своей короне из георгинов. — Что? — Я сказала, что ты все еще мерзкий таракан, которому необходима стрижка… Драко вздрогнул при упоминании своих волос и провел по ним руками. По правде говоря, Гермиона считала, что челка, ниспадающая на лоб, придавала ему небрежный вид, который делал его менее похожим на сноба из высшего общества. Последние несколько дней он присоединялся к ней в библиотеке для написания докладов или исследований — его платиновые волосы были вечно взъерошены. Это наводило Гермиону на нелепые мысли о том, как ему удается делать такую простую укладку, когда она тратит добрых сорок минут на укрощение своих кудрей. Она снова заворчала.***
— Что ты делаешь! — ахнула Гермиона. Она только вернулась после того, как наполнила бутылку у ручья, когда заметила Драко Малфоя, сидящего на камне с трансфигурированными ножницами и зеркалом. Платиновые локоны лежали на земле, а Скорпиус играл с одуванчиками в паре футов от него. — Я уверен, что твой огромный мозг сможет разобраться в этом, — стоически ответил Драко, щеки пылали, когда он снова повернулся к зеркалу. Не успел он дотронуться до ножниц, как их схватила маленькая, но сильная рука. Драко поднял глаза и встретился взглядом с решительной кареглазой волшебницей. Ведьма вздернула подбородок и наколдовала сидение перед собой. — Ну, — она указала на кресло. Драко недоверчиво посмотрел на нее. — Грейнджер, если ты думаешь, что я позволю тебе приблизиться ко мне с ножницами… — Малфой! Такими темпами ты превзойдешь Долорес Амбридж со званием самой ужасной прически. Драко зашипел. — Я не… — Помолчи и позволь мне приступить к работе! Он что-то пробурчал, но послушно опустился в кресло. Драко все равно не продвинулся далеко, лишь пару раз щелкнул — он был слишком осторожен, чтобы стричь волосы сзади. Ведьма смотрела на его волосы, как на арифметическое уравнение, которое нужно расшифровать. Драко чувствовал себя неловко. — Ты уверена, что знаешь, как… — Да будет тебе известно, я стригла волосы Гарри и Рону, когда мы находились в бегах… — И что из этого вышло, — усмехнулся он. — Другое дело — мои прекрасные волосы, Грейнджер. Они совсем не похожи на то беспорядочное гнездо Поттера или на обезвоженную кучу сена Ласки, Грейнджер! — Он взвизгнул, когда она задела кожу головы. — Упс, — надулась она, совсем не чувствуя себя виноватой. — Сейчас я начну, Драко, поэтому я бы посоветовала тебе не делать никаких комментариев, если не хочешь потерять все эти прекрасные волосы Малфоя. Драко сердито посмотрел на нее. Пока Гермиона аккуратно стригла волосы, атмосфера погрузилась в безмятежную тишину, за исключением шума от ножниц и напевания Скорпиуса. Гермиона работала, а Драко наблюдал. Ее прикосновения были нежными. Она провела пальцами по его голове, и он едва подавил глубокий стон, когда Гермиона нежно потянула за волосы, заставив его поднять глаза и обнажить перед ней шею. Он закрыл глаза, когда ее тело прижалось ближе. Он знал, что костяшки его пальцев побелели от того, как он сжимал подлокотники кресла. Он закрыл глаза, но это только усилило запах пергамента, тлеющих углей и чего-то цветочного — ее запах. — Все готово, — прошептала Гермиона. Драко выпрямился. Он открыл глаза, которые сами по себе искали ее взгляда. Она смотрела вниз, смахивая волоски, упавшие на джинсы, ее щеки слегка порозовели. — Что думаешь? — спросила Гермиона, так и не услышав реакции Драко. Он переместил взгляд на отражение, когда поднял зеркало с колен к лицу. — Неплохо, — пробормотал он, проводя руками по аккуратно подстриженным волосам. Черты его лица стали более заметными. — Я бы осмелился сказать, что они красивее волос Гилдероя Локхарта. Он посмотрел на нее, ища взгляда, но Гермиона продолжала его избегать. — Даже не близко, — фыркнула она, направляясь к Скорпиусу, но Драко все же заметил улыбку на ее губах.***
Шторм ревел, как разъяренный зверь, завывая все громче. Они устроились под навесом как раз в тот момент, когда разразилась буря. Палатка была невелика, однако достаточно свободна для перемещений и зачарована волшебным образом, чтобы выдерживать непогоду. Весь последний час Гермиона делала заметки в дневнике о своих наблюдениях, перебирая всю ту скудную информацию, что нашла в книгах. Она разочарованно вздохнула. Внезапно в лесу раздался сильный треск, напугавший ее и Скорпиуса. Гермиона схватила палочку и наколдовала Люмос, когда лампа погасла. — Тсс, Скорп, — Гермиона расслабилась, увидев Скорпиуса, уткнувшегося в грудь Драко. Малфой взглянул на нее и кивнул, продолжая успокаивающе шептать на ухо своему сыну. — Это просто гром. Малыш продолжал рыдать и дрожать. — Но… но нет, папочка! Плохие люди! Они идут! Гермиона моргнула, осознав, что Скорпиус испугался не просто грохочущего звука, но и его схожести с треском при аппарации. — Все в порядке, Скорп, — Гермиона подошла ближе. — Это просто гроза. Она погладила его по спине, и он повернулся к ней — глаза малыша покраснели от слез. — Я боюсь, Мини, — хрипло сказал он. — Я не хлаблый. Драко замер, на его лице отразилась боль. Гермиона нежно смахнула его слезы. — Быть храбрым — не значит не испытывать страх, — она улыбнулась ему. — Быть напуганным, но сталкиваться со своими страхами — именно это настоящая храбрость. Она неосознанно искала взгляд Драко. Их глаза встретились, тысяча слов пронеслась в этот единственный миг между ними. Ее волшебная палочка бледным сиянием освещала палатку, а вокруг бушевала буря. Драко моргнул, оглядываясь на Скорпиуса, который хоть и успокоился, но все еще дрожал. — Кажется, пора ложиться спать. — Да, — щеки Гермионы вспыхнули, и она отодвинулась в сторону. — Устраивайтесь поудобнее, ребята. Она разворачивала свой спальный мешок, краем глаза поглядывая на Драко и Скорпиуса по другую сторону палатки в паре футов от них. — Мини! — Скорпиус закричал, когда прозвучал еще один раскат грома. Гермиона резко обернулась, Драко лег рядом с сыном, крепко его обняв. Скорпиус зажал уши ладонями, он выглядел расстроенным, когда умоляюще посмотрел на нее. — Пожалуйста, ляг со мной. Гермиона колебалась. — Если твой отец не против… Драко неловко кивнул, но промолчал, сосредоточившись на Скорпиусе. Гермиона тихо продвинулась к ним, так что ребенок оказался между ней и Драко. Мальчик нахмурился, заметив, что расстояние между ними все еще велико. Прикрывая ухо одной ладонью, он потянул ее за рукав. Дрожа, Гермиона прижалась ближе. Она осторожно наблюдала за Драко. — А теперь поспи немного, Скорп, — он успокаивающе погладил сына. — Мы с Гермионой никуда не уйдем. Скорпиус, казалось, нашел утешение в словах отца и расслабился. Гермиона приглушила Люмос, но оставила немного света, чтобы различать их слабые черты. Гром ударил вновь, и Скорпиус заскулил. Гермиона и Драко прижались к нему еще теснее. — Что насчет истории, хм? — Гермиона поглаживала волосы Скорпа кончиками пальцев. Мальчик кивнул. — Высоко, высоко в облаках жила семья великанов… Скорпиус уставился на нее остекленевшими глазами. — …однажды маленький великан и его друзья начали играть в боулинг на облаках! — Гермиона засмеялась, увидев растерянные лица Драко и Скорпиуса. — Они бросали небесные камни, чтобы сбить как можно больше кеглей! И это издавало громкий звук. — Как только она произнесла эти слова, прогремел очередной раскат. — Вот такой. Говорят, что гроза — это гиганты, играющие на небесах… Гермиона продолжила рассказ, когда Скорпиус начал сонно моргать. Она остановилась, увидев, что он крепко спит. Гермиона ненароком взглянула на Драко, его выражение лица оставалось задумчивым, пока он рассеянно гладил волосы Скорпиуса. — Я удивлена, что он так быстро уснул, — тихо пробормотала Гермиона, вытирая следы слез с лица спящего мальчика. — Он чувствует себя в безопасности. — Драко произнес слова так тихо, что Гермионана подумала, словно ей померещилось. Когда Гермиона снова подняла взгляд, серые глаза пристально смотрели на нее в ответ. Она лежала достаточно близко, чтобы заметить редкие льдисто-голубые вкрапления в его глазах, мягкий изгиб ресниц и небольшой шрам на переносице. Гермиона отвела взгляд, пытаясь устроиться удобнее. Шторм утих — единственным звуком стал тихий стук дождя, мягко бьющего по палатке. Она хотела пожелать Драко спокойной ночи, но остановилась, обнаружив, что он уже спит.***
Гермиона проснулась от тепла, окутавшего ее со всех сторон. Малыш клубочком свернулся у ее груди. Это взывало в ней глубокие чувства. Ей казалось, что она путник, что наконец вернулся домой. Гермиона приоткрыла глаза и обнаружила прижатых друг к другу Драко и Скорпиуса всего в нескольких дюймах от нее. Драко выглядел спокойным, напряжение на его лице разгладилось, отчего он казался моложе. Одной рукой он приобнимал Гермиону и Скорпиуса. Лес медленно пробуждался. Грейнджер вдохнула утренний воздух, наслаждаясь ритмичным дыханием на своей груди и теплом, притягивающим ее к этому месту. Она знала, что должна отстраниться. Она не могла притворяться. Но Гермиона была слишком слаба. Она позволила себе сдаться всего на мгновение, аккуратно прислонившись к ним. Руки Драко инстинктивно сжались вокруг нее, притягивая еще ближе. Она позволила себе поверить, что все это реально, прежде чем снова погрузилась в сон.***
— Ты уверен, что не хочешь передохнуть, Скорп? — Гермиона тихо засмеялась, наблюдая за юным Малфоем, который настаивал, что он «большой мальчик» и может идти самостоятельно. Он пыхтел, поднимаясь по тропе на небольшой холм. Они направлялись в одно место, чтобы собрать несколько образцов цветка. Из исследований Гермионы выяснилось, что крошечные красные цветки, называемые кровавыми бриллиантами, расцветали там, где обитала волшебная змея. Она надеялась, что это та самая змея, которую искал Волдеморт. — Я в полядке, Мини, — фыркнул Скорпиус, его лицо покраснело, он тяжело дышал. Драко и Гермиона переглянулись. Малфой опустился на колени рядом с сыном. — Знаешь, это нормально — признать, что ты устал. — Я сильный мальчик! — У Скорпиуса тряслись ноги. Гермиона села на землю. Она взяла Скорпиуса за плечи, когда он попытался пойти дальше. — Сила также кроется, — Гермиона положила руку на его быстро бьющееся сердце, — здесь. Скорпиус моргнул и уставился на свою грудь. — Что ж, я устала. Может, сделаем небольшой перерыв? — ласково спросила она, расчесывая его влажные локоны. — Холошо, Мини, — наконец уступил Скорпиус, плюхнувшись к ней на колени и откинувшись назад. Гермиона вытерла его вспотевший лоб. — Тебе и самой следует больше отдыхать, Грейнджер, — пробормотал Драко, доставая напитки и бутерброды из сумки. — Возможно, — вздохнула Гермиона. Драко удивленно приподнял бровь. — Ты только что со мной согласилась? — Не привыкай, Малфой. Драко ухмыльнулся. Не успел он притронуться к еде, как Гермиона схватила палочку, и Драко вздрогнул и дернулся со своего места. Гермиона опустила древко, пытаясь подавить смех. — Драко, это просто голодный нюхлер. Малфой хмуро посмотрел на нее и повернулся обратно к животному, угрожающе подняв палочку на беднягу, доедающего бутерброд. Скорпиус хихикнул. — Это нюхлел! Как в моей книге! — Не смей причинять ему боль, Драко, — предупредила Грейнджер. Драко сощурился, глядя на нее, но опустил палочку. Он что-то пробормотал себе под нос и медленно отодвинулся от существа. — Пливет, мистел нюхлел! — Скорпиус помахал рукой, бросая последний кусочек своего сэндвича голодному животному. Существо что-то промурлыкало, после проглотив предложенный кусок. Он осторожно приблизился к ним, его темная шерсть блестела, а глаза сверкали, словно черные жемчужины. — Грейнджер… — Малфой медленно двинулся ближе, подняв палочку. — Все в порядке, Драко, — засмеялась Гермиона, нюхлер подошел ближе. — Все в полядке, папочка, — повторил Скорпиус. Нюхлер склонил голову набок, глядя на них, а после развернулся и поспешил обратно в лес. Драко вздохнул. — Благослови Салазара… Что… Драко прервал нюхлер, что вернулся обратно с крошечным малышом на спине. Он осторожно положил перед ними животное. Гермиона раскрыла глаза. — У него сломана лапа! — О нет! — воскликнул Скорпиус. — Мы ему поможем, Мини? Слезы навернулись на глаза ребенка, когда малыш-нюхлер захныкал. Драко опустился на колени. — Есть кое-что на примете, — пробормотал он, осматривая лапу с удивительной нежностью и осторожностью. Драко прошептал заклинание и взмахнул палочкой, вправив животному кость. — О! С малышом все холошо? — Да, все хорошо, — Гермиона улыбнулась Драко. Секунду спустя он коротко улыбнулся ей в ответ. Скорпиус обрадовался, соскальзнув с ее колен, и протянул руку, чтобы нежно погладить малыша по голове. Он хихикнул, когда другой нюхлер потерся о его руку.***
— Мини, пола спать! — крикнул Скорпиус с кровати, которую делил с отцом. — Дай мне одну минуту, — умоляюще попросила Гермиона, подписав еще несколько образцов цветов, которые они собрали. — Мини! Ты много лаботаешь! — ответил Скорпиус. Гермиона виновато посмотрела на двух Малфоев, наблюдающих за ней. Губы Драко приподнялись в расслабленной полуулыбке. — Ладно, ладно, — усмехнулась она, откладывая работу. Скорпиус захлопал в ладоши, взволнованно спрятался под одеялом и похлопал место рядом с собой, как бы приглашая Гермиону присоединиться. — Мини? — прошептал Скорпиус, как только они легли и Гермиона приглушила свет своей палочки. — Да? — спросила она. Стояла тихая ночь, вокруг слышались только стрекотание сверчков и пение соловья. — Ты не уйдешь? — Гермиона в замешательстве нахмурила брови, не понимая, что он на самом деле имел в виду. — Плавда? Круглые серебристые глаза с надеждой смотрели на нее. Прежде чем она смогла ответить, вдруг послышался усталый голос Драко. — Пора спать, Скорпиус. Больше никаких вопросов. — Холошо, папочка, — зевнул мальчик. — Спокойной ночи, Мини, — Скорпиус посмотрел на нее, широко улыбнувшись. — Спокойной ночи, Скорпиус, — ответила Гермиона, погладив его по щеке. — Стой! — крикнул мальчик как раз в тот момент, когда она приготовилась засыпать. — Да? — Она улыбнулась. — Ты поцелуешь меня на ночь? — спросил он, хлопая светлыми ресницами. — Скорпиус… — начал Драко. — Все в порядке, — тихо пробормотала Гермиона. Драко, замерев, наблюдал, как волшебница наклонилась и нежно поцеловала его сына в лоб. Когда она отстранилась, он сразу же отвел взгляд, прочищая горло. — Спокойной ночи, папочка, — сонный голос вывел его из задумчивости. — Спокойной ночи, Скорп, — пробормотал Драко, прижимаясь губами ко лбу сына. Пару часов спустя Драко проснулся. На улице стемнело, и единственным освещением стала полоска лунного света, пробивающегося сквозь щель палатки. Он чувствовал беспокойство. Ему снова снились руки, пробегающие по его волосам, темные умные глаза и мягкое тело под ладонями. Запах пергамента, тлеющих углей и цветов задержался в сознании. Драко замер, грудь сжалась в панике, когда он заметил, что место по другую сторону от Скорпиуса пустует. Она исчезла. Он встал, направился к выходу из палатки и вышел наружу. Прохладный ночной воздух окутал Драко, и он расслабился, увидев силуэт ведьмы с густыми волосами в нескольких футах от себя. Она сидела на траве, обхватив руками колени. Он глубоко вдохнул аромат сосны и прохладный воздух — кажется, близился дождь. Он не сразу осознал, что идет к залитому лунным светом месту, где сидела Гермиона. — Не можешь уснуть? — тихо спросила она, не поворачивая головы. Пикси и светлячки танцевали вокруг, словно звезды на фоне деревьев, притаившихся в тени. Драко мгновение сомневался, но все-таки сел рядом. Краем глаза он заметил ее отсутствующий взгляд. Она крепче обхватила колени. — О чем думаешь? — спросил он осторожно. Время от времени Гермиона прекращала читать свой отчет и печально смотрела вдаль, и Драко это замечал. Иногда она молчала во время обеда, кивая и заставляя себя улыбаться. Но он никогда не вмешивался, оставляя ей личное пространство. Он знал этот взгляд — слишком много раз видел то же тусклое и подавленное выражение в зеркале. — Я… я могла спасти его, — сказала Гермиона спустя время. Она прерывисто дышала. — Гарри. Я могла спасти его. — Гермиона… — Я знала, Драко! — Голос дрогнул. Ночевки в палатке напомнили ей о том, как они с Гарри остались вдвоем, после того как Рон их бросил. — После того как я узнала о крестражах, я поняла, что он был одним из них. Я подозревала и не сказала ему. Я толком не пыталась остановить его, когда он пошел в лес. Если бы я только… только… Гермиона разрыдалась. Две сильные руки обхватили ее, и она инстинктивно уткнулась лицом в его шею. Она чувствовала, как глубоко в душе разрастается пропасть. Она могла спасти его, она могла… — Они были связаны, — она икнула. — Я пыталась искать другие причины, но в глубине души знала, что с ним происходит. Я ничего не сказала, потому что верила, что ошибаюсь. Я так боялась признать правду. Мы могли бы потратить больше времени и найти выход, любую лазейку, чтобы избежать ошибку Дамблдора, — она всхлипнула. Драко молчал, нежно водя кругами по ее спине. — У меня не было друзей, даже до Хогвартса. Они… они начали дружить со мной только из-за моего ума, интеллекта. Я могла разобраться во всем, но потерпела неудачу, я не… я… — Ты ничего не могла сделать. — Драко… — Нет, — твердо сказал он, отстранившись. Он обхватил ее лицо руками. — Нет. Ты не могла знать точно. Кроме того, думаешь, Поттер все равно не последовал бы плану Дамблдора? Она моргнула в ответ, пытаясь осмыслить его слова. — Ты была ребенком, Гермиона. Как и все мы. Нас втянули в игру, правила которой придумали задолго до нашего рождения, мы слепо пытались отличить правильное от неправильного. Скажи, даже если бы ты знала, что он крестраж, ты бы поняла, как поступить? Разве ты знала, что его хотели убить и использовать как сосуд? — Я… я бы что-нибудь придумала, я… — Может быть. Может и так. — Он встретился с ней взглядом. — Если бы я обратился к Дамблдору сразу же, когда мне поручили чинить шкаф, все бы изменилось. Может, тогда Гарри не стал бы жертвовать собой. Оглядываясь назад, можно сказать, что мы многое могли сделать по-другому. Ты можешь не соглашаться со всем, что я говорю, но запомни — эта война лежит не на плечах Гермионы Грейнджер. Если бы не существовало предрассудков, не осталось бы и ненависти, непонимания, войны. Кто знает, как бы все изменилось, если бы Темного Лорда не бросила семья. Если бы он не вырос в маггловском приюте. Война не лежит на твоих плечах, — хрипло прошептал он, смахивая большим пальцем слезу. — У тебя есть выбор, — Драко сосредоточил взгляд на Гермионе. — Ты можешь винить себя за то, чего не сделала. Ненавидеть то, кем стала. Или же принять все — поступки, которые ты совершила, самую темную часть себя, от которой пытаешься убежать, и простить себя. Чтобы стать лучше. Они смотрели друг на друга, вокруг слышался лишь шелест ветра. Несмотря на ночную прохладу и холодный след высыхающих слез на щеках, она чувствовала тепло. И опустошение. Но также впервые за долгое время она ощущала легкость. В его глазах отражалось понимание — ни жалости, ни осуждения. Она мягко улыбнулась. — Знаешь, ты изменился. Драко нахмурил брови. — Со времен Хогвартса, с тех пор, как впервые появился в штаб-квартире со своим высокомерным видом, — ее губы нежно изогнулись, а лицо стало серьезным. — Я наблюдала за тобой, — она сглотнула. — Я видела, как ты изо всех сил стараешься порвать с прошлым, стать лучше для себя и Скорпиуса. Я видела, как ты пытался искупить все, что сделал, и я… я так горжусь тобой, Драко, — ей не хватало дыхания. Его глаза закрылись, губы приоткрылись. Она бы подумала, что сказала что-то не то, если бы не почувствовала слабую дрожь его пальцев на своем лице. — Спасибо, — еле слышно прошептал он, наконец открыв глаза, в которых виднелись глубокие эмоции. Гермиона опустила взгляд на его приоткрытые губы и, словно притянутая неведомой силой, почувствовала, что наклоняется вперед. Когда ее губы коснулись его, она вырвалась из хватки и уставилась на испуганное лицо Драко. Не успела она отругать себя, как его глаза потемнели и сузились. Она услышала мягкий вздох, прежде чем он рванулся вперед, жадно впиваясь в ее рот. Одной рукой Драко скользнул к талии Гермионы, притягивая девушку вплотную к себе, а другой схватил за волосы, чтобы удержать на месте. Она тихо всхлипнула, когда он прикусил ее губу и скользнул языком в рот. Стон, глубокий и почти отчаянный, вырвался из его груди под кончиками ее пальцев. Она чувствовала, что горит, пульс бешено колотился в венах, пока он продолжал целовать ее. Губы Драко были мягкими и теплыми. Когда его язык коснулся ее неба, она еще больше растворилась в нем. Он целовал так, словно изголодался, крепко прижимал к себе, будто никогда не отпустит. Драко замедлился, не торопясь, наслаждаясь каждой секундой. Он коснулся ее щеки, слегка отстранился, закрыв глаза, а затем прижался к ней лбом. Дыхание стало прерывистым. Внутри Гермионы разгоралось тепло. — Посмотри на меня, — прошептал он, — пожалуйста. Драко сглотнул, когда она наконец посмотрела ему в глаза. Он запомнил яркий румянец на ее щеках, припухшие губы и широко раскрытые стеклянные глаза. — Если… если ты не хочешь, — прошептал он, глубоко вдыхая. — Если ты хочешь, чтобы я остановился, дай знать. Сейчас. — Она промолчала, когда он нежно поцеловал ее в нос, в щеки, а затем ненадолго коснулся губ. — Гермиона, — мрачно сказал он, — мне нужно, чтобы ты ответила. Иначе пути назад не будет. Драко почувствовал, как у него сдавило грудь. — Я хочу, — наконец ответила она дрожащим голосом. — Я… хочу этого, Драко. Сердце заколотилось, когда она медленно наклонилась вперед и нежно коснулась губами его губ. Время замедлилось, и Драко взмолился богам, в которых никогда не верил: если чудеса существуют, пусть это будет одним из них.