***
Тэхён сам не понимает, как быстро урок прошёл. Буквально минут через десять после начала он всё-таки смог сосредоточиться на объясняемом учителем материале, напрочь позабыв о близнецах на данный период. Однако братья явно не собирались давать ему надолго забыть об их присутствии. Как только звенит звонок на перемену, Тэхён боковым зрением улавливает движение с обеих сторон. — Привет, меня зовут Чон Чонгук, — первым заговаривает более светлая макушка, вплотную придвигая свой стул со своей стороны к парте Тэхёна и протягивая тому руку. — Я Чон Ёнгук, — проделывает то же самое со своей стороны второй близнец, и Тэхён мысленно поражается тому, насколько этот спокойный тембр голоса не сочетается с самодовольным выражением лица у обоих. — Ким Тэхён, — отвечает Тэ, одновременно протягивая по одной руке обоим Чонам, что выглядит довольно неуклюже, но забавляет братьев. — А можно просто Тэ? — интересуется Ёнгук. — Или Тэхён~а? — дополняет Чонгук. — Да. — Чувство неловкости у Тэ нарастает с каждой секундой всё сильнее, напрочь сбивая привычный ритм дыхания. Чонгук и Ёнгук. Тэхён их абсолютно не боится. Рядом с ними спокойно, и сама атмосфера вокруг этих двоих успокаивает, но в то же время заставляет внутри что-то напрягаться от необъяснимого волнующего трепета. Эти двое стали для Тэхёна той самой дилеммой, из которой он не может выпутаться. — К нам можешь обращаться, как хочешь, — возвращает ушедшего в свои мысли Тэхёна Ёнгук. —Тэхён~а, так значит, ты у нас любитель музыки и живописи? — с нескрываемым интересом спрашивает Чонгук, расплываясь в широкой улыбке и не сводя взгляда с тэхёнова лица, изучая аккуратные черты и зависая на хаотично бегающих глазах и пухлых губах. — И книг, — добавляет забытый подпункт второй близнец, также исследуя каждую мелочь на безупречном лице. Ёнгук полностью уверен — чувствует на подсознательном уровне — что брат тоже уже успел заметить маленькую родинку, притаившуюся под правым глазом и заметную лишь при таком близком расстоянии. — Совсем забыл. Спасибо, бро. — А почему вы интересуетесь? — расслабляясь от перехода на близкую ему тему, спрашивает Тэ. — Мы можем показать тебе кабинеты музыки и рисования, — незамедлительно отвечает Чонгук. — И библиотеку, — не забывает Ёнгук. — Само собой, — братья буквально дополняют друг друга во всех смыслах, словно перекидываясь между собой мыслями с помощью той связи, которую никто другой никогда не сможет понять. —Мне… Мне нужно в уборную, — несмотря на разговор о близкой теме, Тэхён вновь напрягается, а от минутной расслабленной атмосферы не остаётся и следа. Подкинутый предлог временного бегства слишком очевиден для близнецов, и Тэхён это тоже понимает, но в данный момент его это уже не волнует. Ему нужно выйти на свежий воздух. Ему нужна передышка от этих братьев, которые буквально сбивают всю дыхательную функцию лёгких ко всем чертям, а сердце заходится в собственном неконтролируемом ритме. — Тебя проводить? — спрашивает Ёнгук, не сводя взгляда с подскочившего со своего места Тэхёна. — Н-нет, спасибо. Я смогу найти сам. — выдаёт Тэ и, прежде чем близнецы ещё что-нибудь скажут, стрелой вылетает из класса. Братья не пытаются предпринимать каких-либо действий и остаются на прежних местах, каждый подпирая голову рукой, упёршейся в тэхёнову парту, и взглядами вперившись в дверь, за которой секундами ранее скрылась фигура Тэ. — Думаешь, надолго его хватит? — первым нарушает тишину Ёнгук, оставшись вместе с братом. — Месяц, не больше, — так же, как и брат не сводя взгляда с двери, с расплывающейся чеширской ухмылкой отвечает Чонгук. — Месяц? Не многовато ли? — Месяц, Ёнгук, месяц. Он явно не из тех, кого можно легко и быстро заполучить. Не обманывайся, брат, пугливый щеночек может и укусить. — Значит, месяц? — Да. Через месяц он будет наш, — ставит точку Гук.***
Однако как же братья глубоко ошибались. Ни через месяц, ни через два желанная цель так и не была достигнута. Шёл третий месяц пребывания Тэхёна в новой школе и по совместительству третий месяц его знакомства с братьями Чон. И с каждым днём выдержка братьев становилась всё меньше, балансируя на самой грани. За прошедшие три месяца отношения между Тэ и братьями значительно стали крепче. Со временем Тэхён понял, что отделаться от Чонов у него явно не получится, учитывая постоянное присутствие обоих в его жизни. И он просто смирился с неизбежным. Чонгук с Ёнгуком стали для него теми самыми людьми, общением с которыми он со временем стал очень сильно дорожить, а постоянное смущение и неловкость на удивление довольно быстро пропали, заменяясь чувством комфорта и спокойствия. Но так думал только Тэхён. Самоуверенность же братьев так же, как и терпение, уже подходила к концу, грозясь закончиться в любой момент. Однако в одном Чонгук всё же был прав — Тэхён не тот, кого можно легко и быстро заполучить. Нет, они не наглели и подступались к Тэ с особой осторожностью и вниманием, но рассчитанный план сделать его своим у слишком уверенных в себе братьев растянулся на три месяца. Тэхёну словно сопутствовала сама удача, помогая всё время избегать дразнящего томного шёпота на ушко, двусмысленных прикосновений и слишком открытых взглядов, буквально успевших мысленно не только раздеть его. Такое в практике близнецов, всегда делившихся друг с другом желанным, было впервые. И именно поэтому терпения становилось всё меньше, а желание при этом всё сильнее возрастало. Ким Тэхён — он не такой как все другие до него. Братья уже успели это понять. Тэхён другой. Он — особенный. Он — тот самый. Когда выдержка уже готова дать сбой, оба решают действовать и, словно сама судьба решила сжалиться над ними, для этого подворачивается подходящий случай. —Тэхён~а, тебя что-то беспокоит? — обеспокоенно спрашивает Ёнгук, когда после нескольких секунд, в течение которых они обращались к Тэ, им с братом всё-таки удаётся вернуть его в реальность из своих мыслей. Тэхён действительно ушёл в себя довольно надолго и теперь, вернувшись в настоящий мир, он наблюдает прямо перед собой абсолютно идентичных братьев, с волнением уставившихся на него и то и дело прикладывающих ладони к его лбу в попытках убедиться в отсутствии или наличии у него температуры. —А? Нет-нет, всё нормально. — растерянно отвечает, пытаясь убедить близнецов в том, что переживать не о чем. — Тебя что-то тревожит. Выкладывай давай, — утверждает Чонгук, ощущая, что брат так же, как и он, не верит словам Кима. Они слишком хорошо изучили Тэхёна, чтобы верить в подобный малоубедительный ответ. — Просто… — Тэхён понимает, что врать Чонам и придумывать какие-то посторонние отговорки своего состояния бессмысленно, и поэтому озвучивает всё тревожившее: — Я сегодня после уроков остаюсь помогать в библиотеке и впервые буду один без тётушки Юн. Ей нужно будет уйти, и она доверила всю библиотеку мне одному, а такая ответственность… — Всё понятно, — перебивает Чонгук, подкрепляя приказным тоном, — Тэ, ты не один. Никогда не списывай нас со счетов. Мы поможем. — Но… — пытается что-то противопоставить Ким. — Тэхён, никаких но. Один ты со всем этим останешься тут до рассвета. Мы поможем. Точка, — в той же манере перебивает его Ёнгук, отвечая столь же серьёзным тоном, не принимающим возражений. — Ребят, спасибо вам, — одаривая братьев искренней улыбкой, благодарит обоих Тэхён. — Не за что пока, — словно по какому-то внутреннему сигналу, отвечают близнецы в унисон, заставляя Тэ, как всегда, умиляться их подобной особенности. У Чонов и в мыслях не было подумать о чём-то другом, кроме настоящей помощи, но в тот же миг, как последние слова прозвучали одновременно у обоих, ментальная связь с той же скоростью дала осознать произнесённое до этого Тэ. »…Впервые буду один без тётушки Юн». Тэхён будет там один. Они будут там одни.***
— Это последняя, — сообщает Чонгук, подкатывая с братом в сторону Тэхёна тележку, нагруженную возвращёнными в библиотеку книгами. Шёл третий час работы, а книги будто и не планировали заканчиваться. Тэхён вместе с Чонгуком и Ёнгуком только и занимались тем, что сортировали книги: переставляли не находящиеся на своих полках учебники и литературу, откладывали повреждённые книги в корзинку для их дальнейшей замены и, то, что было труднее всего — сверяли книги по каталогу и возвращали на места. Работа оказалась труднее, чем они ожидали, и за окном уже давно стемнело. — Простите, ребята, я правда не думал, что книг скопилось так много, — в который раз извиняется Тэхён, чувствуя себя виноватым перед братьями за такой большой объём работы. — Тэ, — начинает Ёнгук, одновременно с разговором продолжая работать, — сколько раз нам ещё повторить тебе, чтобы ты не извинялся? Мы знали, на что шли, и заранее не рассчитывали, что всё закончится быстро. — Вот именно, — добавляет Чонгук, — тем более ты и так знаешь, что мы бы тебя одного всё равно не оставили. Поэтому хватит на сегодня извинений. — Спасибо, не знаю, что бы я без вас делал. — Ну… Видно, остался бы тут ночевать, — по-доброму усмехается Ёнгук, не отвлекаясь от работы. — И со «спасибо» тоже завязывай, — не отстаёт близнец, тоже не удерживаясь от смешка. Они продолжают работать в том же темпе, стараясь лишний раз не отвлекаться на мелочи и закончить как можно быстрее. — Тэ, последние два, — Ёнгук достаёт из тележки оставшиеся два увесистых учебника, ставя их рядом с Кимом. Тэхён сверяет оба учебника по каталогу, отмечает их наличие и с облегчённым выдохом закрывает библиотечный журнал, откладывая его в сторону. — Закончили, — с дрогнувшей на губах лёгкой улыбкой от выполненной работы, оглашает Тэ, беря в руки те самые два учебника, которые Ёнгук до этого положил рядом. — Пойду положу их на место, и можем уходить, — обращается он к братьям, указывая на учебники в руках и скрываясь лабиринте книжных рядов. Однако близнецы явно не планировали ещё уходить. Для них работа на сегодня ещё не закончилась. Не тратя времени впустую, оба тут же направляются за Кимом, быстро находя нужный стеллаж, рядом с которым тот остановился, и приближаясь с разных концов. Тэхён быстро находит нужную полку, расположенную на самом верхнем ряду стеллажа. Рост не позволяет нормально положить книги на свои места, и он встаёт на носочки, пытаясь справиться со своей задачей. Однако в данной ситуации даже это не особо помогает: книги в руках слишком объёмные, а шаткая стойка ненадёжна, и даже если он сможет положить книги — есть большая вероятность того, что они в тот же момент рухнут обратно и уже на него самого. Именно в этот момент рядом оказывается Чонгук, забирая из вытянутой руки Тэ учебник, и нормально ставит на необходимое место, куда Ким его и планировал поставить. За ней следует вторая, и Тэхён облегчённо выдыхает, радуясь завершённой миссии. Он разворачивается и сразу же врезается лицом в грудь Чонгука, который, к удивлению Тэ, оказывается довольно близко. Даже слишком. Воздух вмиг становится тяжелее. — Чонгук, ты чего? — смотря в затуманенные странным блеском глаза, спрашивает Тэхён, когда странное предчувствие непонятно чего начинает подкрадываться медленными шагами к сознанию. —Тэхён~а, может хватит уже? — Чонгук отвечает вопросом на вопрос и сокращает те ничтожные миллиметры, которые ещё оставались между ними. Границы личного пространства стёрты. Сейчас он смотрит на того, кто занимает большую часть его мыслей уже на протяжении трёх месяцев, начиная с самой первой встречи. Он не просто смотрит. Взгляд потемневших зрачков буквально выдаёт все мысли Чона. Везде. Всегда. Во всех позах. — Я… я не понимаю, о чём ты, — голос дрожит, а воздуха резко становится меньше, так же как и расстояния. Тэхён пытается спрятать взгляд, смотря куда угодно, но только не на Чона, находящегося на непозволительно близком расстоянии. Однако это получается так же плохо, как и найти путь отступления, чтобы увеличить расстояние между телами. Стоит Тэхёну отступить на несколько шагов назад, как он спиной чувствует, как врезается во что-то крепкое. Точнее в кого-то. — Всё ты прекрасно понимаешь, Тэ, — шепчет Ёнгук, перекрывая Тэхёну все пути для бегства и опаляя вмиг покрасневшее ухо своим дыханием. В отличие от брата, Ёнгук всегда был более сдержанным со всеми, кто был до этого. Но это было до. С Тэхёном всё было по-другому. У обоих. Братья буквально поменялись характерами и сейчас именно Ёнгук является тем, кто первым касается Тэ, по-собственнически укладывая свои руки тому на талию и прижимаясь к его спине вплотную. Сбежать уже не удастся. Тэхён~а буквально зажат между братьями — Чонгук наседает спереди, одним взглядом заставляя сжаться, Ёнгук же сзади, опаляя затылок горячим дыханием. От обоих братьев по телу вмиг проходится стая мурашек. Тэхён понимает. Тэхён всё прекрасно понимает, как Ёнгук и сказал. — Тэхён~а, ты же знаешь о том, какая про нас с братом ходит молва в школе, — Чонгук еле весомо цепляет пальцами подбородок Тэхёна, заставляя того смотреть себе прямо в глаза, и видит во взгляде ответ на свой вопрос. Да — Тэхён знает. — Два брата, у которых бывает всегда одинаково странный интерес к одному человеку. Братья, которые предпочитают делить одного человека на двоих. Всегда, — дополняет тем же шёпотом Ёнгук, не ослабляя при этом хватку на талии ни на секунду. — Так ответь же, Тэхён~а, почему ты всё ещё с нами? — продолжает Чонгук, по-прежнему не отрывая взгляда от глаз напротив. — Почему ты не прекратил с нами общение сразу же, как узнал всё это? Почему продолжил дружить, зная, какие мы? — спрашивает Чон, делая особый акцент на последнем вопросе. — П-потому что… я предпочитаю узнавать о человеке от него самого, а не основываться только на чужом мнении со стороны, — отвечает Тэ, понимая, что с каждой минутой ясность ума всё больше затуманивается. Братья словно взяли власть над самой атмосферой, забирая из лёгких весь воздух и заставляя участиться дыхание от катастрофической нехватки. Учащается не только дыхание, но и пульс, отбивая удары в своей собственном бешеном ритме. — И как, узнал? — не отстаёт ни на шаг близнец сзади, добавляя масла в огонь и опаляя ухо и затылок всё тем же горячим дыханием. — Каждый раз, каждый чёртов раз, когда мы становились слишком тактильными, двусмысленно прикасались к тебе, либо приближались ближе, чем позволено — ты вновь увеличивал расстояние, всегда пытался избегать прикосновений и делал вид, что ничего не понимаешь. — Но ты всё прекрасно понимал, — дополняет Чонгук, читая в начинающих блестеть тем же блеском глазах утвердительный ответ. — Чего ты боялся, Тэ? — делает контрольный выстрел, уже примерно догадываясь о последующем ответе. — Стать очередным, — возвращая на какой-то миг ясность ума и возможность внятно и чётко говорить, отвечает Тэ. — Ты не очередной. — Голос у Чонгука вмиг становится на несколько тонов ниже, теряя свой дразнящий эффект. Чонгук говорит на полном серьёзе и Тэхён знает об этом — видит в глазах напротив так же, как до этого и сам Гук в его собственных. — Ты не такой, как все. Не очередной. С самой первой встречи ты был другим. Особенным. Для нас ты — особенный, Тэ. Веришь нам? — также сбавляя тон, с полной серьёзностью спрашивает Ёнгук. Тэхён не успевает ответить на последний вопрос Ёна, когда за ним сразу же следует другой — от близнеца напротив, смотрящего на него голодным зверем. — Тэхён, только скажи, и мы тут же прекратим, — обращается Чонгук, чем удивляет Кима, привыкшего всё время слышать от братьев ласковую форму произношения, либо сокращённое «Тэ». — Одно твоё слово — и это закончится прямо сейчас. — Чонгук сам с трудом верит в собственные слова и тем более не может за них ручаться, как и за брата, который впервые выглядит более нетерпеливым, чем он сам. Но всё же озвучивает, давая Тэхёну понять, что ему не нужно их бояться. Он прекратит сам и остановит брата, стоит Тэ только об этом сказать. — Поцелуй меня, — озвучивает Тэхён то, что уже давно вертелось на языке. Теперь он понимает — то, что было при первой встрече с близнецами, всё-таки был страх. Но не страх перед близнецами — это был страх собственных чувств, которые диктовали, что да, он может испытывать чувства к обоим братьям одновременно, в то время как разум из раза в раз выстраивал барьеры, крича о том, что нельзя. Можно. Теперь всё можно. И так нужно. Так должно быть. Так должно было быть уже давно. Чонгука дважды просить не нужно. Все границы окончательно стираются, и он даёт себе волю так же, как и брат. Тэхён ожидал дикого напора, исходя из того, что взгляд Чонгука только и кричал о том, что зверь, которого тот сдерживал невидимыми цепями, уже готов вырваться. Однако он целует еле весомо, медленно и нежно, растягивая удовольствие. Постепенно пухлые губы сминают в нежном и чувственном напоре, заставляя с трудом балансировать на грани реальности и вымысла. Чонгук целует крышесносно, до звёзд перед глазами, а Ёнгук, уступающий брату попробовать чужие губы первому, начинает одаривать шею и затылок россыпью собственных поцелуев, умножая все ощущения до предела. Тэхёну кажется, что ещё немного и он рухнет, однако продолжающие удерживать талию сзади руки и подоспевшие близнеца спереди крепко удерживают с обоих сторон, страхуя от падения. Они не позволят ему упасть. Никогда. В то время как Тэхён с Чонгуком увлечены поцелуем, Ёнгук продолжает хозяйничать по телу Кима, убирая руки с талии и начиная медленно расстёгивать его рубашку пуговицу за пуговицей. Ёнгук впервые становится настолько напористым и нетерпеливым, что до этого было больше присуще его близнецу. Это Тэхён с ним творит подобное. Он сводит его с ума. Поэтому, как бы он ни старался, не может удержаться и оставляет яркий засос на белоснежной коже шеи. Тэхён, не ожидавший подобного, стонет в поцелуй, а нежная кожа от такого обращения вмиг расплывается яркой отметиной на месте прокуса. — Братишка, мы же договаривались, пока что без следов, — обращается к близнецу Чонгук, вынужденный оторваться от медовых губ. — Не смог сдержаться, — отвечает Ён, сменяя грубость нежным поцелуем на месте укуса. — Старайся себя контролировать, — поучает брата Чон, любуясь картиной перед собой: видеть свою собственную копию, которая по-собственнически хозяйничает своими руками и губами по желанному телу Тэхёна, чертовски возбуждает, но сегодня нужно себя сдерживать. Сегодня должно быть хорошо в первую очередь Тэхёну. Чонгук помнит об этом и посылает невидимый сигнал брату, чтобы и он не забывал об этом. Сейчас на первом месте Тэхён. Сегодня ему должно быть максимально хорошо. — Попытаюсь, — отмахивается Ёнгук и цепляет рукой подбородок Тэхёна, заставляя того развернуть к себе лицо, насколько это было возможно. — Тэхён~а, я тоже хочу, — говорит в самые губы и так же целует, как до этого брат. Тэхёна никто и никогда так не целовал, как эти двое. Он и представить себе не мог, что кто-то вообще может так целовать. Что от одних поцелуев в штанах может стать настолько тесно. От разума уже давно ничего не осталось. В голове лишь эйфория от получаемого удовольствия. — Неужели тебе настолько хорошо? — слышит Тэ, но уже не может различить, от кого был вопрос: ему сейчас слишком хорошо, чтобы отвлекаться на разговоры. Однако нужный близнец сам себя выдаёт, стоит Тэхёну ощутить прикосновение ладони в области паха. Чонгук медленно и нежно поглаживает выступивший бугорок через ткань брюк, параллельно оставляя на шее невесомые поцелуи, в то время как брат продолжал терзать мягкие губы в чувственном поцелуе. — Видно, настолько, — отвечает вместо Тэ Ёнгук, разрывая поцелуй и усмехаясь от осознания того, насколько Тэхён всё-таки нереальный. Слишком сладкий. Слишком желанный. Обоими. Братья впервые за всё это время устанавливают зрительный контакт между друг другом и вновь на каком-то видимом только для них подсознательном уровне уже знают, что и как нужно делать каждому из них. Тэхён же, лишенный на эти ничтожные пару секунд ласки и внимания со стороны обоих, сам начинает ластиться, оставляя на шее находящегося сзади Ёнгука россыпь собственных поцелуев, насколько это позволяла ему поза. Братья подобному поведению Тэ лишь по-доброму усмехаются в унисон, в очередной раз убеждаясь в том, что Тэхён всё-таки «не очередной». Он — тот самый. Решив больше не заставлять его ждать, близнецы принимаются каждый за свою часть: расстегнутая рубашка позволяет Ёнгуку исследовать фарфоровую кожу, особое внимание уделяя нежной коже груди, в то время как Чонгук уже начинает отстёгивать пряжку ремня на брюках, проникая под резинку боксеров. Когда ладонь одного сжимает член, а ладонь другого начинает ласкать чувствительные соски, Тэхён не может сдержать чересчур громкого стона в пустом помещении. Кислорода, которого и до этого не хватало в лёгких, становится ещё меньше. Сердце буквально ударяется о грудную клетку, словно готовясь выпрыгнуть в любой момент. Тэхён сходит с ума от всего происходящего, но он не против. Если до сумасшествия его доведут эти двое, то он абсолютно не против. — Вот так, малыш, не сдерживай стоны, — говорит Чонгук, довольный реакцией, и начинает медленно водить по аккуратному члену ладонью. — Мне тоже нравится, — не отстаёт Ёнгук, чувственно сжимая пальцами затвердевшие соски и оставляя влажную дорожку языком за ухом Тэ. — Вы… двое… а-ах, — Тэхён теряется в собственных ощущениях, когда Чонгук начинает надрачивать в более ускоренном темпе, а Ёнгук целует мочку уха, по которой до этого прошёлся языком. — Оу, кажется, я нашёл одну из твоих эрогенных зон, — шепчет Ён, удивляясь реакции на простой поцелуй. — Сколько же их, интересно, у тебя ещё, — добавляет близнец, продолжая заниматься своей частью работы и видя, что Тэхён уже практически на грани. — Давай, малыш, можешь кончать, — словно уже разрешая, говорит Чонгук и впивается в уже опухшие от поцелуев губы, предотвращая готовый последовать за сказанным слишком громкий стон. И Тэхён стонет. Стонет в поцелуй и изливается в ладонь Чона. Он буквально видит звёзды перед глазами, откидывая голову на плечо Ёна позади. Тэхён уверен, что такие ощущения не сравняться ни с одним наркотиком в мире. Это что-то сильнее, чем сама эйфория. Этому нет разумного объяснения. Он думает, что подобное за гранью человеческого наслаждения. — Вкусный, — слышит Тэхён, когда дыхание постепенно возвращается в норму, а взгляд начинает чётче фокусироваться: прямо перед ним сейчас Чонгук, который слизывает его сперму со своей ладони, наслаждаясь этим так, словно это слаще любой самой вкусной конфеты. — Братец, не жадничай, — слышит теперь у самого уха голос второго близнеца, продолжающего быть для него опорой. — Извини, Ён, забылся немного, — отвечает на замечание брата Чон, протягивая ладонь вперёд. Тэхён продолжает наблюдать за всем этим и видит, как Ёнгук слизывает остатки белёсых капель с протянутой ладони брата, оставаясь таким же довольным. — Да, ты прав, вкусный, — мартовский котом мурлычет Ён, когда последняя капелька исчезает у него во рту. — Вы…два идиота, — медленно возвращая себе способность внятно разговаривать, расслабленно озвучивает Тэ. — Нас же… нас же мог кто-нибудь застукать. — Страх попасться за подобными вещами резко бьёт по сознанию кувалдой, давая понять степень риска всего произошедшего. — Тэхён~а, мы, конечно, безумные, но не настолько, чтобы оставить дверь открытой, — озвучивает Чонгук, усмехаясь. —Вы… Неужели вы спланировали всё это заранее? — теряется Тэ, складывая в уме собственную логическую цепочку. — И да, и нет, — слышится голос Ёнгука. — Это не было нашей изначальной целью. Мы искренне хотели помочь, — объясняет Чонгук. — Но когда мы поняли, что другой такой возможности остаться с тобой вот так наедине и объясниться у нас может быть ещё не скоро, то просто не могли не воспользоваться таким шансом. Не злись на нас, Тэ. Мы были с тобой искренны, как ни с кем и никогда. — Да, — добавляет близнец, — Тэ, даже думать не смей, что мы просто воспользовались тобой. Мы использовали шанс, но не тебя. Ты не «очередной», Тэ, ты —особенный, — в очередной раз словно мантру повторяет Ён, вбивая данную правильную мысль в голову Тэхёна. — Малыш, ты веришь нам? — Чонгук смотрит в искренние глаза напротив, показывая честность собственных. Ласково касается чистой ладонью нежной щеки и смотрит. Просто ждёт. — Да. Верю. — Два слова, которые нарушают повисшую в воздухе минутную тишину. — Спасибо, — слышится в унисон спереди и сзади, после чего Тэхён чувствует теплые объятия с обоих сторон и нежные поцелуи на обеих щёчках, которые братья оставляют каждый с более удобной стороны. Да. Братья Чоны были правы. Тэхён не такой, как все остальные, не очередной. Тэхён другой. Он — особенный. Он — тот самый.