Сон Навуходоносора

— Возьми же, Элис, — пробормотал Карлайл в трубку. Его перебросило на голосовую почту. — Это Эл… Карлайл завершил вызов и окинул взглядом телефон. — Не везёт? — спросила Джейн. Он покачал головой, хоть и испытал в глубине души благодарность. Если бы Элис ввязалась в это сейчас, ему пришлось бы объяснять, почему его зрачки стали красными, почему он проводит время с Джейн и почему они сейчас пошли за покупками. Или, вернее, ему нужно было придумать отговорку для последних двух моментов без затрагивания темы потенциального дара, представляющего собой если не контроль над сознанием, то что-то похуже. Дар, который он на протяжении десятилетий с успехом применял к своим невольным членам семьи. Он полагал, что это не так, пока ему не доказали обратное. Если это правда… Нет. Он не поступил бы с ними так, если бы не пришлось. Сначала Карлайл всё выяснит наверняка и будет думать, как действовать дальше. Каким бы ни было его отношение. В третий раз за минуту он тряхнул головой, прогоняя тот ужас, словно избавляясь от пятен крови с белого белья. Если всё окажется правдой, сообщать по телефону об этом семье вряд ли стоило — не поверят. Но сейчас он особо нуждался в Элис, и было плохо, что она не взяла трубку. С этим расследованием убийства и историей про незаконнорожденную дочь, он вляпался в конкретную передрягу. И тем не менее. Если не брать во внимание дар, он был рад, что Элис, очевидно, не обращала внимания на его поступки. Ему бы хотелось, чтобы она не увидела того, что он вместе с Джейн собрались сделать. Стратегия, на которой они остановились, заключалась в том, чтобы выглядеть и вести себя странно. Не безумно, но достаточно странно, чтобы человек не смог упустить это в обычном общении. Если испытуемый пройдёт первичный тест, то ему предложат что-то сделать. Опять же, ничего такого безумного, но что-то, что человек никогда бы не сделал при обычных обстоятельствах. Прошло некоторое время, пока Джейн выдвигала нелепые идеи, которые Карлайл со смущением отбрасывал, но в конце концов они пришли к единому мнению. Они нарядятся в священнослужителей и убедят жертву, что их священномобиль сломался после того, как они залили в бак святую воду. Теперь им нужны деньги на такси, чтобы они могли добраться до церкви и забрать кровь Христа, а затем поехать в Иерусалим. Они настоят на том, что, заполнив бак кровью Христа, их автомобиль заведётся, и они из Уайтфиша поедут в Иерусалим, что находится в Израиле (изначально Карлайл не хотел делать что-то, что высмеяло бы веру людей, но Джейн в действительности была права: современные человеческие культы — это как раз то, что нужно подвергать насмешке. А сам он не смог придумать ничего получше. Ещё Джейн хотела, чтобы они, для пущего эффекта, говорили на устаревшем английском, но Карлайл был вынужден отступить). Всё это казалось полным безумием, но, по мнению Джейн, это было не более безумным, чем врач-вампир. Если Карлайл смог заставить людей поверить, что он тридцатипятилетний хирург и у него есть взрослые дети, то он вполне мог бы их убедить в том, что на автомобиле возможно пересечь Атлантику. И вот теперь они медленно бродили мимо магазинов одежды. Джейн заглядывала в каждую витрину, слегка хмурясь в поисках подходящего облачения. Она недовольно нахмурилась. — Нашла что-нибудь? — спросил Карлайл. — Нет… — надулась она. Поблизости был костюмированный магазин, но Карлайл не стал оскорблять чувство стиля Джейн, намекнув, что это дешевые костюмы на Хэллоуин. Купленные в магазине детские костюмы никогда не были хороши. Они вошли в торговый центр. Карлайл посмотрел на обеденную зону. Она была заполнена наполовину, люди неторопливо беседовали, вокруг них теснились собранные во время шопинга покупки. Он похлопал Джейн по плечу и направился прямо к пожилой паре, которая как раз обедала. — Здравствуйте! — сказал он, присаживаясь рядом с ними. Когда они на него посмотрели, при виде его красоты их лица исказились гримасой полного изумления. Прошло несколько секунд, прежде чем женщина прочистила горло, чтобы заговорить. — Здравствуйте… — тихо пробормотала она. Карлайл улыбнулся и указал на ее стакан. — Можно? — спросил он. Просьба очень её удивила, но та согласилась. Она протянула ему бумажный стаканчик, глядя с некоторым ожиданием. Карлайл улыбнулся в знак благодарности, встал и на глазах у пары выбросил стакан в мусорное ведро. Ему послышалось фырканье Джейн. Сердцебиение каждого из пары оставалось ровным, и никто из них даже не возражал произошедшему. Он на мгновение уставился на них. Судя по их пакетам с продуктами, это были типичные местные жители. Милые, непритязательные и серые — та самая пара, которую можно было встретить в любом городе и в любое время. Таких было тысячи. И все они смотрели на него с обожанием. Он вернулся к ним, присев рядом с женщиной. Оба выглядели озадаченно, как и большинство людей, когда к ним приближался Карлайл. Конечно, обычно у него были причины заговорить с людьми, будь то на работе или в более повседневной обстановке. В прошлом он тоже обращался к людям по странным поводам, — с тошнотворным чувством вспомнил он. Он появился на пороге чужого дома с найденными на охоте ранеными людьми и без лишних слов был впущен для проведения операции на кухонном столе, он уговаривал едва знакомых ему коллег попробовать медицинские процедуры, о которых они даже не слышали, и придумывал смехотворные оправдания для злоключений своих детей в школе, в которые учителя почему-то верили. У людей всегда было недоуменное, но в то же время выжидающее выражение лица, как будто они не знали, почему Карлайл делал то, что делал, но что бы он ни попросил их сделать в следующий раз, они все равно согласились бы. Карлайл, ничего не сказав, пристально глядел на напиток мужчины. В ответ мужчина уставился на него. Четыре секунды спустя Карлайл почувствовал расслабление. Возможно, он дал волю своему воображению. В любую секунду мужчина попросит его уйти, потом то же самое проделает Джейн, чтобы окончательно убедиться во всём, и они доложат Аро, что тот ошибся. Но тут мужчина бесшумно пододвинул свой стакан к Карлайлу. Тот свои ощущения описать не смог. По правде говоря, он вообще пока ничего не чувствовал, разве что у него было странное ощущение, будто певчая птица сорвалась со своего насеста. Вернее, ему казалось, что он стоял на твёрдой земле, хотя находился на насесте из хвороста, который приближал его к свободному падению. Падению в неизбежный, простирающийся до бесконечности ужас. — Спасибо, — сказал он после паузы и быстро встал, чтобы выбросить и этот стакан в мусорное ведро. Пара, похоже, не возражала. Быстрыми, автоматическими движениями он достал из бумажника несколько купюр и протянул им с широко открытым взглядом. — Хотите мою порцию… — начала женщина, но Карлайл уже отвернулся от них и быстро пошел обратно к Джейн, почти переходя на бег. Та тряслась от беззвучного смеха. — Не могу поверить, что считала вас занудой, — хихикнула она. Джейн, похоже, с удовольствием наблюдала за действием Карлайла. Теперь он один из них. Он гадал, было ли это связано с тем, что она не осознала до конца дар Карлайла, либо же осознавала его, но находила забавным. Может, её юный возраст не позволял в полной мере оценить, насколько кошмарным всё это было. Или, возможно, она была права, говоря, что на нее влияют, и дар Карлайла не позволял ей до конца это увидеть. — Возможно, они просто растерялись, — сказал он. — Подчинение является самым распространенным способом реагирования. Да. Частный случай ничего не может значить. Джейн подняла бровь. — Хотите посмотреть, как я попробую? — Не обязательно, — пожал Карлайл плечами. Но Джейн очень хотела это сделать. Она кивнула, на губах заиграла улыбка, взгляд выискивал жертву. Она явно наслаждалась собой. Найдя подходящего человека, она направилась прямо к женщине, которая сидела на скамейке перед магазином, наслаждаясь книгой. — Здравствуйте, — мягко сказала Джейн, и хотя она повернулась к Карлайлу спиной, он увидел по ее отражению в витрине, что она улыбалась настолько мило, насколько только могла. При всем желании она не могла бы казаться менее похожей на человека. Конечно, ее устаревший косплей «Матрицы» 90-х годов не способствовал этому. Женщина отпрянула назад. — О… — сказала она и бросила взгляд в сторону, выискивая выход. Затем, набравшись смелости, она снова посмотрела на Джейн. — Ты… ты потерялась? — спросила она, хотя было ясно, что та надеялась на обратное и ей не пришлось бы помогать этому пугающему ребенку. Джейн покачала головой. — Хотела спросить, могу ли я на секунду заглянуть в вашу книгу, — сказала она. Женщина сглотнула и ещё больше съежилась. — Я… — пролепетала она одними губами. Затем быстро она одной рукой протянула книгу Джейн так, будто она ею себя отгородила, а другой рукой пыталась защититься. Джейн сделала реверанс, но женщина встала, прежде чем та успела сделать что-то ещё. — Я, — сказала женщина, отступая от Джейн, перебив её, — я оставила… я оставила свою кошку дома, — выпалила она и на каблуках бросилась прочь. — Ваша книга! — окликнула её Джейн. — Оставьте её себе! — крикнула женщина в ответ, перейдя на очень быструю ходьбу. Джейн что-то написала на первой странице книги, сунула ее в сумку ничего не подозревавшей женщины и пошла обратно к Карлайлу. — Признаться, вышло гораздо хуже, — сказала она. Карлайл поджал губы, не осмеливаясь спрашивать, что она написала. — Да уж… Он стремительно направился к женщине средних лет, спешившей к выходу, и остановил её. Она была невысокого роста, полная, хмурая. Она бы не стала тратить время на болтовню с ним. — Можно мне это? — спросил он без всяких предисловий, указывая на один из ее пакетов с продуктами. Она нахмурилась. — Простите? — съязвила она, совершенно обескураженная его просьбой. Он увидел, как она дважды переглянулась на него. Он одарил ее своей самой замечательной улыбкой и наклонился ближе. — Это для научного исследования. Она нахмурилась еще больше. — Ну, я не очень-то верю в науку, но… — на мгновение она опять недоверчиво на него посмотрела. Он взмахнул ресницами, улыбнувшись. Она хмыкнула, а затем кивнула сама себе. — Справедливо, — пробормотала она и начала перебирать свои сумки, чтобы понять, без чего можно было ей обойтись. — Уже неважно, я тоже не верю в науку, — бросил Карлайл и вернулся к Джейн, прежде чем женщина успела дать ему хоть что-то из своей еды. На бесчисленных зеркальных поверхностях Карлайл увидел, как отражение женщины снова выпрямилось и поспешило к выходу. Она слегка покачивала головой, будто бы ей удалось освободиться от влияния, которое Карлайл на нее оказывал. Джейн пристально глядела на него. — Вы действительно симпатичны мне настолько, насколько не должны бы, — тихо сказала она, широко раскрыв глаза. — То есть, я догадывалась, но… это… Она выглядела глубоко расстроенной. Карлайл задумался, поняла ли она теперь, что означал его дар, или что его дар действительно срабатывал так, как сказал Аро. Если это правда, то все вокруг будут положительно думать о нём. А это означало, что даже если они узнают о его даре, то не смогут по-настоящему оценить его разрушительные последствия. Он пытался найти утешение в том, что Джейн пришла в ужас, наблюдая за его общением с людьми. Он сам был в ужасе. Люди никогда не боялись его, но он даже не задумывался об этом — он это принимал как должное. Карлайл нравился людям. Всем нравился. Эдвард, со светящимися в глазах восхищением и любовью, нежно отмечал, что Карлайл — то особое добро, когда люди необъяснимо его чувствуют и знают, что им нечего бояться. Карлайл смеялся над лестью, но в конечном итоге больше не задумывался об этом. Он и сам догадывался, что что-то в его поведении и языке тела успокаивало людей. Он полагал, что и его детей со временем тоже будут воспринимать такими же, поскольку они стали лучше контролировать свою жажду. Но люди боялись Розали и Эдварда не меньше, чем Эсме. Карлайл ошеломленно вспоминал, как его дети стали легче вписываться в общество, когда Джаспер стал сопровождать их в новые школы и колледжи. Он использовал дар, чтобы избавить людей от опасений, пока они не привыкли к Калленам. И дело было не только в людях. Джейн очень понравился Карлайл. Не слишком ли? Если он попросит ее отдать ему свой берет, она бы отдала? Если он попросит ее причинить кому-то боль ради него, она бы это сделала? Самым неприятным, но непоколебимым, было воспоминание о просмотре «Шоу Трумана» с Эдвардом. Эдвард, конечно, без устали критиковал Джима Кэрри. Но когда они смотрели, как Гарри Трумэн расхаживал по городской площади, делая все, что ему заблагорассудится, и наблюдая, как мир лепится вокруг него, Эдвард на несколько минут по-настоящему проникся. Карлайл понял чувства Гарри Трумэна, когда тот узнал, что его жизнь, вся его реальность — вымысел. Правила больше не действовали. Если бы у всего мира не было выбора, кроме как любить Карлайла… — Давай подберем нам наряды, — сказал он Джейн тихо. Она кивнула и направилась к первому магазину одежды. Обойдя несколько магазинов, где продавцы испугались Джейн, они не нашли ничего, что удовлетворило бы её. Даже после того, как она снизила свои требования до «давайте будем просто монахами, или что-то в этом роде». — Там было пальто, но оно скорее для мафиози, чем для священника, — размышляла Джейн вслух, когда они уселись за столик кафе возле торгового центра, побывав во многих магазинах. Карлайл был равнодушен. — Тогда будем мафией, — уныло сказал он. — Католической мафией, и тогда нам не придется менять историю, — добавил он, пытаясь заставить себя чувствовать заинтересованным ради нее. Ему нужно было срочно думать. А он хотел только одного — забыть всё, чтобы Аро никогда не открывал рта, чтобы все эти выходные прошли, и его жизнь вернулась в нормальное русло… Ну, после этого нормальной жизни уже не будет, не так ли? Даже если все это окажется большим недоразумением, и у него не было никакого дара, расследование означало, что дни, когда он был доктором Карлайлом Калленом — непримечательным сотрудником больницы, сочтены. — Тебе будет весело в Уайтфише, — сказала Элис. Джейн отрицательно покачала головой, задумчиво нахмурив лицо. — Есть ли поблизости какие-нибудь церкви? — спросила она. Карлайл оторвался от размышлений, чтобы окинуть ее взглядом из-под сузившихся глаз — Я, может быть, и не против немного посмеяться над христианскими культами, но мы не будем грабить церковь, Джейн. Джейн издала разочарованный звук, который в ее детском, но вампирическом голосе прозвучал как чистый, но приятный звон клавиш ксилофона. Ангельского ксилофона. Он наклонил голову, рассматривая ее совершенные, херувимские черты лица и маленькую фигуру. Даже для ребенка она была сложена очень изящно. Она не должна была никому угрожать, и все же люди, кажется, находили ее более пугающей, чем большинство вампиров. Единственным человеком в семье Карлайла, который вызывал у людей похожую реакцию, был Эммет. Он подозревал, что дело в ее возрасте. Никто не должен был выглядеть так, как вампиры, а дети тем более. Она выглядела еще менее человечной, чем обычный вампир. Карлайл подозревал, что в дело вступило и что-то еще. Люди были млекопитающими, а у млекопитающих было заложено защищать свое потомство. Это распространялось на все виды, заставляя кошек-матерей заботиться о щенках, а людей — обо всем, что было меньшим и милым. Инстинкт любить и лелеять все милое и беспомощное был эволюционной необходимостью, и он должен был быть в основе глубже всех, если вид хотел выжить. Вот и Джейн, которая была одним из самых миниатюрных и милых существ, которых Карлайл когда-либо видел, но принадлежала к виду, которого люди инстинктивно боялись. Возможно, сам факт того, что она была тем, о ком люди знали, что должны заботиться, усиливал их страх, не позволял отрицать, что с ней что-то не так. Карлайл должен был спросить у Аро, боялись ли люди Алека так же сильно. К ним подошла официантка, прервав ход мыслей Карлайла. — Могу я принять ваш заказ? — ярко защебетала она с сияющей улыбкой на лице, рассматривая лицо Карлайла. Позади неё двое её коллег переглянулись: «Нам нужно определиться с тем, кто будет обслуживать горячих посетителей», — пробормотал один из них другому, который в согласии кивнул. Карлайл машинально улыбнулся в ответ. — Кофе и круассан, если можно. Джейн? — спросил он. Официантка, словно только что заметив Джейн, повернулась, чтобы принять ее заказ. Ее реакция была такой же мгновенной, как и у той женщины с книгой. Улыбка исчезла с ее лица, и она отступила назад. — Э-э, — начала она в недоумении. Джейн мило улыбнулась в ответ и ничего не сказала. Официантка тяжело сглотнула. Карлайл действовал инстинктивно, как он всегда делал, когда был со своей семьей на публике, и рассмеялся так очаровательно, как только мог. — Тебе придется что-нибудь заказать, Джейн, — любезно сказал он ей. Затем снова посмотрел на официантку и ярко улыбнулся. Официантка расслабилась. Она выпрямилась и улыбнулась Джейн. — Ваш заказ, пожалуйста? — спросила она. — Впечатляет, — прошептала Джейн так, чтобы никто из людей не услышал. — Кофе и круассан, пожалуйста, — добавила она вслух для официантки, не выказывая опасности. Она тоже повторила слова Карлайла, сымитировав тон. Карлайл задумался, имела ли Джейн представление, что обычно подают в кафе. Наверное, она и не знала уж, что такое кофе и круассан. Тем не менее она сохранила свой английский на удивление современным, даже с учетом демографических особенностей. Ее лексикон идеально имитировал речь двенадцатилетней американской девочки. Он подозревал, что она изучала поп-культуру, так как не смогла бы почерпнуть это из общения с людьми. А может, Аро заставил Вольтури посещать занятия по изучению современного жаргона. Это было бы очень в духе Аро. Официантка записала их заказы и снова исчезла. Джейн ухмыльнулась ей вслед. Карлайл покачал головой. — Я делаю это постоянно, это не имеет никакого отношения к… — он запнулся, когда его осенило. Ухмылка Джейн расширилась. — Вы определенно одарены, — сказала она ему. Она была слишком взволнована для той, кто только осознал влияние дара, из-за которого он ей понравился. Ещё недавно она считала его врагом. Ужасное подозрение Карлайла, что дар лишает ясности мысли даже тех, кто о нем осведомлен, росло. Последствия у этого навряд ли положительны. Он снова покачал головой. — Это не то… — начал он, но запнулся, так как новых аргументов в голову не пришло. Всё это время дар действовал. Вспомнилось время, когда Белла была ещё человеком. Удивительно, как легко она их приняла, ещё более удивительным было то, что так же легко привязалась, не говоря уже о том, что заставляла Эдварда светиться. Она никогда не боялась никого из них, даже Джаспера после того, как он пытался ее убить. Как и остальные, Карлайл был поражен ее великодушием, тем, что она была такой понимающей и чувствовала себя в безопасности рядом с группой кровососущих демонов, и благодарен ей за то, что она была так добра к Эдварду. Но для его семьи она была единственным человеком, с которым они могли нормально общаться. Она смеялась над шутками Эммета, она обнимала Эсме как любого обычного человека, она хмурилась, когда Джаспер держался на расстоянии, не говоря уже о том, как она вела себя с Элис и Эдвардом. Какой бы эволюционный инстинкт ни велел людям бояться вампиров, он прошёл мимо Беллы. Для Карлайла это не имело никакого значения, потому что все люди были такими вокруг него. И они были такими же вокруг его семьи, если он знакомил их. О, Боже. Джейн задумчиво хмыкнула, не обращая внимания на внутреннее смятение Карлайла. — Просто вы не замечали это, потому что так и общались с людьми на протяжении четырехсот лет. Вы живете в пузыре, где все вокруг вас всегда дружелюбны. Откуда вы могли знать? — спросила она игриво. С молниеносной скоростью, плевав на людей вокруг и даже на представительницу Вольтури, Карлайл достал бумажник, вытащил еще несколько купюр и бросил их на стол. — Священники отменяются, — отрывисто сказал он Джейн и встал. — Мы будем вести себя не просто необычно, мы сделаем всё невозможное. Если и есть дар, то мы выясним, насколько далеко с ним можно зайти. И Джейн, если ты вообще согласишься на это… — сказал он, положив руки на стол и наклонившись к ней. Она выглядела так, словно не могла решить, что ей делать — радоваться или тревожиться. — Джейн, мы будем вести себя странно, — сказал ей Карлайл.

***

— Тут всё разноцветное, — сказала Джейн с широко раскрытыми глазами, поджидая Карлайла возле отеля. Они разошлись по своим делам: Джейн должна была найти одежду, а Карлайл — меловую краску. Хотя, судя по пакету Barnes & Noble, свисающего с ее запястья, за громоздкими, тяжелыми пакетами с аляповатой одеждой, это было не единственное, что она приобрела. — Брошюры, — объяснила она, проследив за его взглядом. У любого сумасшедшего есть брошюры. Пришлось купить рождественские открытки, потому что продавщица, вместо того, чтобы помочь, испугалась, — она начала тасовать свои сумки, совершенно не заботясь об их весе, и в конце концов достала открытку из Barnes & Noble. Она протянула ее Карлайлу. Это была яркая, переливающаяся цветами открытка. Надпись на ней милым шрифтом гласила: «РАДОСТЬ МИРУ». Даже Элис не додумалась бы до такого, ошеломленно отметил Карлайл. — Это прекрасно, Джейн, — сказал он ей после минутной паузы, и она загорелась. — А у вас какое добро? — спросила она. Карлайл разложил восемь пакетов, наполненных красками разных цветов, кисточками, бумагой и ножницами для вырезания узоров. Затем он показал ей содержимое девятого пакета. — Парики, — сказал ей Карлайл, подмигнув. Мало кто знал, но когда наступили 70-е годы, которые принесли с собой Дэвида Боуи, Элтона Джона и Queen, наступила эпоха эстетики глэм-рока, мгновенно нашедшая место в сердцах Джаспера и Карлайла. Потусторонняя, психоделическая и забавная, она стала одним из самых любимых направлений в моде Карлайла после столетия скучных, строгих костюмов в мужской моде. Он даже смел надеяться, что она станет основной. В настоящее время мужская мода стала еще более скучной, чем когда-либо: унылые цвета, плохо подогнанные швы и пластик, пластик во всем. Для людей это не было проблемой, но для чувствительного нюха вампира… Ну, Карлайл полагал, что пластик все еще был бы там, если бы семидесятые победили в гонке вооружений модников, но все же ему хотелось, чтобы Зигги Стардаст занял первое место в этом деле. Что же касалось Джаспера, то он не относился к человеческим трендам так, как Карлайл, а просто наслаждался этими эзотерическими странностями. В любом случае, они сблизились как раз из-за этого и были ужасно несчастны, потому что выходить в свет в таком виде, не подвергаясь издевательствам со стороны членов семьи, могли лишь на костюмированные вечеринки. И всё равно над ними подтрунивали. А теперь, когда Карлайл и Джейн собирались эпатажно вырядиться, они прибегнут к самому лучшему варианту. Карлайл думал, что придётся уговаривать её (заодно, он мог бы проверить, насколько мощный его дар), но Джейн с охотой приняла его идею, хоть и совсем не знала, что такое глэм-рок. Очевидно, она просто любила наряжаться. — Это будет великолепно, Карлайл, — усмехнулась она. Карлайл улыбнулся ей в ответ и, как ни странно, был рад, что воплотит эту идею именно с ней. Ей по-настоящему было весело. Она была умна, знала, что у него дар, но не собиралась выказывать ему жалость. С ней было легко. Но ещё Карлайл был рад, что сейчас он не один. Они поднялись в его номер. Джейн открыла каждую банку с краской, аккуратно поставила их на маленький письменный стол, а бумагу и ножницы — на стул. — Хорошо, — наконец, сказала она. — У вас есть какой-то конкретный образ, в который вы хотели бы, или… — спросила она, изучая баночки, как будто они могли ответить на этот вопрос за него. Карлайл купил почти все цвета меловой краски, которые только мог предложить магазин, видимо, и сам не зная чего ему хочется, поэтому он только пожал плечами. — Это зависит от тебя, — сказал он ей. Джейн серьезно кивнула. — Я постараюсь, — ответила она. — А теперь садитесь. Карлайл, скромно улыбнувшись, повиновался и следующие пятнадцать минут сидел смирно. Время от времени он чувствовал призрачные касания, благодаря которым кожа лица становилось влажной. Кажется, Джейн следовала какому-то шаблону. Беспокоило ещё то, что она издавала звуки «Уф…» и «О-о-о, нет» по ходу работы, а ее большой палец часто поднимался, чтобы стереть остатки краски. Наконец он услышал, как она положила кисть. — Ладно, думаю, мы закончили, — задумчиво сказала она. — Но пока не открывайте глаза, краска ещё влажная. Подождите… Она повела его за руку в ванную, включила фен на полную мощность и направила его ему на лицо. Так они простояли еще минут десять. — Теперь мы закончили, — сказала она с довольным видом. — Ты сделала меня прекрасным? — спросил Карлайл, и она фыркнула. — Смотрите сами. Карлайл открыл глаза и взглянул в зеркало. О, Боже. Похоже, Джейн не могла решить, какой образ ему нужен, и решила выбрать все. Там была молния Зигги Стардаста, синяя и желтая, бегущая слегка потекшими линиями по всему лицу от правого виска до левой челюсти, с дорожками краски на шее, так как она не успела мгновенно высохнуть. В центре его лба красовался витиеватый, непонятный символ, который что-то означал, пока не превратился в мазню. И все это на фоне клубящегося красного, розового и оранжевого цветов, широкой полосой покрывавших его глаза и стекающих по скулам. Он позволил двенадцатилетнему ребенку сделать ему грим. Его лицо напоминало разукрашенную статую — совсем нечеловеческое лицо, учитывая то, как цвета легли на кожу. Если только у него не было дара. — Идеально, — на полном серьезе сказал он ей. Джейн засияла. Через полчаса и её лицо было нелепо разукрашено. Карлайлу не удалось её остановить. Выглядело оно так же по-детски. — Элис, — сказала Джейн с внезапным ужасом. — Если она будет вас искать, то увидит меня в таком виде… У Карлайла вырвался смешок. — У меня полно компромата на неё после того, как она немного перебрала с развлечениями в 2000-х, — рассмеялся он. — Я позволю ей сжечь альбом «Egirl», если она согласится забыть все свои видения о тебе. — «Egirl»? — Джейн нахмурилась. — Он ужасен, — сказал ей Карлайл. Даже когда в одной из статей встал на сторону золотых брюк с блестками, в борьбе против серебряного спандекса, который определенно был худшим, что когда-либо носила Элис. Прошло еще двадцать минут, и он остановился на брюках, в сочетании с женским красным кожаным пальто, которое Джейн нашла бог знает где. Та с удовольствием оделась в теплые розовые колготки и клетчатое пальто поверх самой аляповатой рубашки, которую только смогла достать. Линзы у них были голубые, и в результате наложения получился странный, но подходящий под образ фиолетовый оттенок. Длинный парик платиновой блондинки для Джейн и розовый парик, который выбрал себе Карлайл, стали идеальным завершающим штрихом. Как им удалось найти все эти нелепые предметы одежды, но ничего подходящего для священнослужителей — Карлайл так и не понял. В любом случае, они выглядели эпатажно. — Есть какие-нибудь изменения в предыстории? — спросил Карлайл, поправляя парик Джейн и заправляя под него пряди волос. Джейн хмыкнула. — Нет… Хотя мы должны связать ее с нашими костюмами. Давай так, после перехода в католицизм мы хотим собрать группу, но среди американских католиков спрос на акустическую музыку под воздействием наркотиков очень низок, поэтому мы ходим по земле, как миссионеры в поисках учеников. Предыстория колоссально перевернулась и стала еще более смехотворной, чем раньше, что им, как раз и было нужно. Глаза Джейн расширились от волнения. — А может, это не католицизм, а новая религия? Культ, который мы поначалу считаем огромным явлением среди наркоманов всего мира, но быстро даем понять, что на самом деле нас только двое. И нам больше не нужна дурь, мы хотим убедить людей вступить к нам! — Мне нравилась дурь, но ладно, — сказал Карлайл, рассеянно поглаживая парик Джейн. Она задумчиво кивнула. — Как мы назовем наше учение? — спросила она. — Звездные ученики Зигги, — Карлайл ответил без запинки. Она усмехнулась. — Мне нравится, — сказала она. Затем, посмотрев на пакет Barnes & Noble, задумалась. — Дадите мне еще десять минут? — спросила она. В итоге прошло пятнадцать, но когда Джейн закончила, у «Звездных учеников Зигги» были брошюры. Там, где первоначально большими симпатичными буквами было написано: «РАДОСТЬ МИРУ», слово «РАДОСТЬ» было зачеркнуто ручкой и заменено словом «ШИК». Внутри Джейн написала несколько египетских иероглифов своим девичьим почерком. — Это подсознательное послание. Карлайл был поражен интеллектом девушки, которая использовала фонетическое чтение иероглифов, чтобы составить предложение на английском. — Попробуйте убедить их, что это английский, просто они, на самом деле, плохо читают, — объяснила она, протянув ему пять брошюр. У Карлайла тут же пропало настроение — словно бы ведро воды на него перевернули.

***

Выбрать жертву оказалось сложнее, чем думалось. Карлайл не считал себя особенно отважным, но все же, вампиром нужно было прожить не так уж много столетий, прежде чем вырабатывался определенный иммунитет к социальной неловкости. И все же, когда они с Джейн сидели на скамейке в парке в своих гламурных нарядах он не мог не спросить себя, как ему до сих пор удалось не превратиться в кучку пепла. С другой стороны, чем больше он смотрел на проходивших мимо людей, ища среди них жертву, которой предстоит рассказать безумную историю, тем ему всё больше казалось, что опыт провалится. У него была капля надежды, но вера в существование этого дара была подобна вере в теорию Земмельвейса о гигиене. Сравнивая показатели смертности матерей в одной больнице и в другой, он заметил, что женщины в родильном отделении, расположенном рядом с моргом, умирали гораздо чаще. Земмельвейс предположил, что хирургам необходимо мыть руки после обработки трупов и перед тем, как подойти к новоиспеченным матерям, и таким образом открыл гигиену рук. Его теория многое объясняла, но предположение, что Карлайл переносил болезни от одного пациента к другому, было ужасным. Если бы он еще мог видеть сны, это наполнило бы его жизнь кошмарами. Поэтому, как и большая часть медицинского сообщества, Карлайл предпочитал не верить в это и отбрасывал разные версии теорий. Конечно, Земмельвейс оказался прав, что, в свою очередь, заставило Карлайла задуматься, не пыталось ли его подсознание ему что-то подсказать. Карлайл считал лоботомию безумием, и в этом он был безусловно прав. Более того, перенимая практику Земмельвейса, он ничего не терял, а только приобретал, так что даже когда Карлайл нервно смеялся и отчаянно хотел, чтобы Земмельвейс ошибся, он все равно с маниакальным рвением мыл руки. Принятие существования этого дара не принесло бы ничего хорошего. Мимо них прошел деловитого вида человек с наклоненной вперед головой, и Карлайл решил действовать. Он вскочил на ноги и побежал за мужчиной. — Эй, могу я с вами поговорить? — обратился он. Мужчина бросил взгляд на Карлайла и резко остановился, оценив нелепый наряд и грим. — У меня нет денег, — осторожно сказал он. — Я не по этому! — громко сказал Карлайл, приблизившись. Мужчина нахмурился, но не отступил. Он был старше, как показалось, около пятидесяти. Худой, высокий, с вытянутым лицом, он выглядел усталым, настолько, что казалось, эту усталость не под силу снять никакому сну. Чем бы он ни зарабатывал на жизнь, Карлайл подозревал, что у него была напряженная работа. А сейчас его задерживал прелестный клоун. Карлайл достал из кармана одну из брошюр и протянул ее мужчине, который нахмурился, вглядевшись в забавную обложку. — Вы слышали о звёздных учениках Зигги? — спросил он. Мужчина покачал головой. — Не могу сказать, что слышал… — он развернул брошюру, чтобы посмотреть на ее оборотную сторону, и еще больше нахмурился, увидев логотип Hallmark. — Hallmark — наш спонсор, — объяснил Карлайл. — Вы можете посмотреть внутри, там все разъяснено. Мужчина молча кивнул и открыл её. Он недоверчиво посмотрел на иероглифы Джейн. — Хм, — сказал он и бросил на Карлайла взгляд, полный сомнений. Карлайл ответил ему таким же взглядом. — Здесь написано, кто мы такие, — сказал он нарочито медленно, будто сомневаясь в интеллекте мужчины. — Верно… — сказал мужчина, выглядя обескураженным. — И кто же это, собственно, такой? Решив не читать брошюру, Карлайл одарил его своей лучшей улыбкой, обнажив слишком много зубов. Он всегда старался, чтобы язык его тела выглядел как можно менее грозным. Даже сейчас, зная своих много лет и прекрасно понимая, что те ему безоговорочно доверяли, он оставался внимательным рядом с Джейкобом и его племенем. Но даже когда Карлайл активно пытался приглушить свое обычное обаяние и человекоподобные манеры, казалось, это ничего не изменило. — Звёздные ученики Зигги, — сказал ему Карлайл. — Мы психоделические музыканты, которые прозрели после… ну, — он наклонился ближе, — там было немного кокса. Но мы прозрели, — он сделал жеманное движение руками, — прозрели. Что быть постоянно под кайфом — это путь к благочестию, и только благодаря силе направления семидесятых мы можем поклоняться перед алтарем Господа! — Как вам удаётся произносить это с искренним выражением, — тихо изумилась Джейн. — Это экзистенциальный ужас, — быстро прошептал Карлайл в ответ, без доли шутки. Мужчина уставился на него в полном изумлении. — Вы все это выдумали? — спросил он. Карлайл бросил на мужчину язвительный взгляд. — Я приехал в этот горный городок в своём церемониальном облачении не для того, чтобы надо мной насмехались. — Простите… — неловко ответил мужчина, выглядя так, будто не знал, что еще сказать. Карлайл почувствовал неприятную неловкость. Он выглядел безумным и нечеловекоподобным и понимал это. Человек рядом не должен был слушать его безумные бредни. Но сейчас не время корить себя. Поэтому он лишь покачал головой. — Мы с дочерью много лет путешествовали по этой стране в поисках того, кто поймёт нашу веру, но так и не смогли никого найти. — Мне жаль это слышать, — сказал ему мужчина, и его слова прозвучали искренне. Карлайл принял мужественное выражение лица и пожал плечами. — Да уж. Что будете делать, а? Кроме свершения укуренных служб, разумеется, — он усмехнулся, снова оскалив слишком много зубов. Мужчина даже не моргнул. — Разумеется, — рассмеялся он и похлопал Карлайла по плечу. Насколько Карлайл мог судить, мужчина определенно считал его сумасшедшим, но все равно, похоже, его принял. Это было неубедительно. — Попросите у него денег на бензин, — прошептала Джейн. Улыбка Карлайла стала жесткой. Он наклонился ближе и понизил голос. — Послушай, когда ты сказал, что у тебя нет денег… Через две минуты он сидел рядом с Джейн на скамейке с двадцатидолларовой купюрой в руке и выражением отчаяния на лице. — Наслушался бредней. Никакого дара, — прошептал он, его голос странно охрип. Джейн слегка нахмурилась, вероятно, не понимая, о чем шла речь. — Возможно, он просто подыгрывал, — продолжал Карлайл тем же хриплым тоном. Джейн даже не удостоила эти слова комментарием. — Моя очередь, — сказала она и поспешила за мальчиком-подростком, чуть старше её самой. — Эй, можно с тобой поговорить? — позвала она его. Он повернулся и, как и подопытный Карлайла, был так удивлен ее видом, что остановился и изумленно уставился на нее. Её образ был настолько несуразным, что тот даже позабыл о страхе перед ней. — Э-э, — сказал мальчик. Джейн подошла ближе — Карлайл был восхищен: как тщательно она повторяла его язык тела. — Ты слышал о Звездных учениках Зигги? — спросила она, протянув мальчику брошюру. Её движение рук пробудило в нём инстинкты, тот сделал шаг назад. — Нет… — неуверенно сказал он, переводя взгляд с одного лица на другое. Джейн лучезарно улыбнулась. Толку от её улыбки было явно меньше, чем в случае с Карлайлом, хоть она и правда старалась быть как можно убедительной. — Мы психоделические музыканты, у которых было славное… — Послушайте, у меня…мама рожает, — мальчик выхватил брошюру из рук Джейн и убежал. — Его мама рожает, — Джейн обернулась к Карлайлу и вскинула руки вверх. Карлайл обошёл её и догнал мальчика. — Эй, извините! — позвал он его. Мальчик обернулся. Его глаза расширились от того, что он увидел еще одного безумца, пожелавшего с ним заговорить. Карлайл положил руку на плечо Джейн и улыбнулся. — Не могла бы твоя мама подождать несколько минут? Джейн хотела тебе кое-что сказать, — сказал он. Боже, по тому, как он говорил, можно было предположить, что он где-то у себя держал целый фургон с котятами. Тем не менее страх мальчика исчез с лица, и он вновь подошел к ним. — Вообще-то, моя мама не рожает… — он остановился на месте и покраснел, осознав, насколько очевидным и грубым было его оправдание. Он бросил панический взгляд на Джейн, которая даже с гримом была самой красивой девушкой, которую он когда-либо видел. — Послушайте, я не хотел… Что это за грим? — спросил он громким от паники голосом, делая еще один шаг к ним. Он больше не выглядел напуганным. Карлайл даже не удивился. А вот Джейн — да. Она уставилась на мальчика. — Это… — сделала она паузу, которая была непримечательной для человека, но для вампира была неестественно долгой. Джейн была ошеломлена. — Можно мне двадцать долларов? — спросила она в конце концов тонким голосом. Карлайл ободряюще улыбнулся мальчику. Через минуту Джейн разбогатела на двадцать долларов и они ушли прочь. — Ну что ж, — тихо сказала она. Карлайл похлопал ее по плечу и направился к одиноко шедшей молодой женщине. Если она почувствует себя вполне комфортно с незнакомцем, затеявшим разговор о жуткой религии, то… Что ж, у Карлайла закончатся доводы. Он чувствовал, каким будет исход, но продолжал просить Бога, чтобы всё это оказалось ошибкой, но… Это женщина явно согласится на любую чушь, которую он ей только предложит. — Доброе утро! — сказал он, держась на расстоянии семи футов. Если он ошибется, то меньше всего хотел напугать невинную девушку. Конечно, она не испугалась. Лишь бросила на него изумленный взгляд. — Простите? — спросила она. — Прекрасная дева, — произнес Карлайл, изобразив великолепный акцент Королевского театра. Современные люди понятия не имели, как на самом деле звучал Шекспир, поэтому лучше было следовать общепринятым стереотипам. Когда Белла уговорила Карлайла сделать для нее свой оригинальный акцент, она посчитала, что тот всё неправильно запомнил, потому что не поняла ни слова из того, что он сказал. — Вы говорите на устаревшем английском? — спросила Джейн. — Я говорю на исторически неправильном устаревшем английском, — спокойно поправил Карлайл. — Я видел, как Вы блуждали — её челюсть отвисла — он не собирался её осуждать. — Я почувствовал, что мне нужен апостол. Дева, слышала ли ты сказания о Звездных учениках Зигги? — Вы думаете, потом я буду повторять за вами? — прошептала Джейн в тихом ужасе. Он протянул женщине брошюру. Она выглядела слишком ошеломленной, чтобы её не принять. Карлайл почувствовал одухотворённость. Это была нормальная реакция. И женщина тоже выглядела нормально. Ей было около двадцати, открытый и умный взгляд, одета в модный, но не слишком дорогой пиджак, который шёл в сочетании с непрактичными джинсами. Радужная булавка в шляпе выдавала в ней образованную, разумную студентку колледжа. С новой, пусть и пылкой, надеждой Карлайл продолжил. — Около двух недель назад я забрел в притон Нью-Джерси. Там я прозрел, что Господь хочет, чтобы мы все жили во славу наркотиков и Шекспира. — Вы под кайфом? — спросила она, выгнув бровь. — Я под кайфом, — Карлайл перешёл на современный американский английский. — Да…вижу, — сказала она ему, оглядывая его от парика до блестящих ботинок. Её брови вздымались вверх. — О чем вообще эта религия? — спросила она, открыв брошюру, и нахмурившись, увидев иероглифы Джейн. Карлайл уставился на нее. Неужели она тоже собиралась подшутить над ним? — Поклонение Господу через наркотики и эпатажные наряды, — сказал он ей странным приглушенным голосом. Он взял себя в руки и постарался выглядеть перед ней как можно озадаченней. — Все написано в брошюре. Там на французском, — заявил он. Она звонко рассмеялась и положила брошюру в сумочку. — Вообще-то это звучит довольно круто. Могу я присоединиться к вам, ребята? У Карлайла чуть не подкосились колени. — Прошу прощения? — прошептал он. — Могу ли я стать…ученицей Зигги? — Звездной ученицей, — машинально поправил он глухим голосом, не в силах больше притворяться. Этого не может быть. Неужели она пыталась обмануть его? Женщина улыбнулась, не обращая внимания на внутреннее смятение Карлайла, который молча неподвижно стоял и глядел на нее. Настроена она была серьёзно. — Именно это я и имела в виду, — сказала она. — Там только вы или это целая группа? Карлайл вдруг уловил тот напряженный, нарастающий ритм, который сопровождал Трумана, когда тот осознал, что мир не реален. И никогда таким не был. — Мы также втянуты в финансовую пирамиду, — произнес он беззвучно, слова слетали с его губ, а лицо оставалось неподвижным. Ощущение, словно их произнес кто-то другой, а обрывки дошли до Карлайла. Женщина наклонила голову в ожидании, что тот продолжит. — Как у тебя с кредитами? — в его голосе звучало больше отчаяния. Это напоминало больше мольбу, чем просьбу. Как же он хотел, чтобы она передумала. Он отдал бы все свое состояние, подарил бы ей вечную жизнь, лишь бы она отказалась примыкать к его идиотской финансовой пирамиде. Но женщина нахмурилась в раздумьях. — Довольно-таки хорошо. А я могу просто курить траву и играть рок? Или же… Что мы будем продавать? Он в ужасе уставился на нее. Она уставилась в ответ. — Это грим для лица? — спросила она нарочито любезным тоном. Карлайл развернулся обратно к Джейн. — Эй! Куда вы ушли? — окликнула она его позади. Джейн выглядела испуганной, хотя это было ничто по сравнению с тем, что чувствовал Карлайл. Молча, они пошли к одному из многочисленных спортивных магазинов в Уайтфише. — Скорее всего, это всё же предвзятость подтверждения, — прошептал Карлайл и прислонился к стене. Несмотря на всю человеческую кровь, которая была в его организме, его колени ныли. Джейн издала изумленный смешок. — Вы до сих пор смеете отрицать? Карлайл тихо покачал головой. — Нет, — прошептал он и опустился на пол, чтобы сесть спиной к стене. Он попытался вспомнить хоть один случай, когда он кому-то не понравился. Когда к нему отнеслись незаинтересованно, пренебрежительно или неуважительно… Каждый раз, когда он появлялся в новой больнице, даже самые высокомерные старшие коллеги, когда он настаивал, что они не правы, выслушивали и принимали его суждения. Раньше он списывал это на то, что всегда хорошо излагал свои доводы и убедительно говорил. Но даже когда кто-то пытался спорить, последнее слово всегда оставалось за Карлайлом. Как они вообще поверили, что ему около тридцати лет, он женат и у него пятеро детей… Как много он лгал в своей жизни? На него нахлынули воспоминания того, как пробуждался каждый член его семьи. Эдвард, оказавшись в живом кошмаре, был в ужасе от своих новых жизненных событий. Однако он никогда не боялся Карлайла. С тех беспорядочных и сумбурных первых секунд он доверился ему. Эсме была вне себя от восторга. В ту секунду, когда она открыла глаза, чтобы лучше вглядеться лицо Карлайла, чем это при жизни, улыбка ярче солнца озарила ее лицо. Она искренне верила, что попала в рай, пока не почувствовала жажду. Розали, как и Эдвард, была в ужасе. Она считала, что ее похитили бесчеловечные демоны и силой превратили в одну из них. После утраты самостоятельности она посчитала, что ей больше нечего терять. Если кто и имел право ненавидеть Карлайла, так это Розали. Но она никогда не испытывала к нему ненависти. Эммет считал себя богом. Перед внутренним взором Карлайла мелькнуло еще бесчисленное множество лиц. Зафрина развеяла иллюзию после того, как убедилась, что он не представлял угрозы; осторожный, но исполненный надежды приход Алистера; Эфраим Блэк вернулся в человеческий облик, чтобы они могли поговорить; Таня расплылась в широкой улыбке, как только она узнала в нём родственную душу… Самого Аро, которого, казалось бы, сначала взволновал очень необычный оттенок глаз Карлайла, но как только он коснулся его руки, отношение переменилось. Он затих в трепете, а когда снова взглянул на Карлайла, его глаза оказались широко раскрыты. Они наполнились такой благоговейной любовью, что Карлайлу было немыслимо отказывать в оказанном Аро радушии. Если Карлайл использовал свой дар хотя бы на одном из них… Или же на всех… Последствия были весьма ощутимы. Они напоминали витки вязкой черной смолы, которые обвивались вокруг его сердца и подбирались к горлу, вызывая тошноту. Это был ужас в чистом виде. Он уже проходил через это, когда проснулся в новой жизни и понял, что превратился в опасную для всех вокруг Смерть. Ему удалось пройти через это, но, кажется, он зашёл так далеко, что теперь, спустя столетия, вернулся туда, откуда всё началось. Как он расскажет об этом своей семье? Если дар действительно действовал так, то они однозначно оказались под его влиянием. И больше всех пострадали. Их лишили свободы воли, способности выбирать, и они даже не могли этого осознать. Конечно, ему не поверят. Не сразу. Эсме станет отрицать бы: какие бы доказательства он не предоставил, она всегда будет его возвышать. И почему она была столь высокого о нём мнения? — Все в порядке? — голос Джейн прервал его бешенные мысли. Она коснулась его руки и нахмурилась. Их взгляды были на одном уровне от того, что он сидел. Карлайл попытался улыбнуться, но, судя по тому, как она скривилась от его выражения лица, ему это не удалось. — Всё прекрасно, — бодро сказал он. Джейн снова нахмурилась и окинула его встревоженным взглядом. Несколько секунд она молчала, глядя на него в глубокой задумчивости. Она заговорила с той неловкостью, когда чувствуешь, что нужно что-то сказать, но не знаешь, что именно. Но в голосе звучали и понимание. — Я уверена, что Аро не будет возражать, если вы поедете с нами в Вольтерру к Корин, — сказала она ему и слегка сжала его руку. Из-за ясного взора широко раскрытых глаз и сдержанной улыбки, она была похожа на ребёнка. Карлайл задумался, насколько несчастным он выглядел со стороны, чтобы вызвать такой уровень сочувствия у Джейн. Он встал и притянул ее к себе, чтобы быстро обнять одной рукой. — Спасибо, но со мной все будет в порядке, — сказал он ей. Затем, уже более легким тоном, добавил: — А Корин все равно на тебя обидится за то, что меня к ней прицепишь. Он выдавил из себя смешок, но он прозвучал слабо и состоял всего из двух «ха». Джейн уставилась на него в безмолвной тревоге. Они просидели бы ещё дольше, если бы их не прервали. — Так вот куда вы двое убежали! — неожиданно рядом зазвучал веселый голос Аро. Карлайл повернул голову вправо и увидел его с Ренатой, шедших из-за угла улицы. Выражение шока так и читалось на их лицах при виде их образов. — Что вы оба сделали с собой? — потрясенно спросила Рената. — Проводили эксперимент, чтобы доказать дар Карлайла, — ответила Джейн. Карлайл беззвучно кивнул. — Как все прошло? — осторожно спросила Рената, бросив на Карлайла обеспокоенный взгляд. Аро тоже нахмурился. Ему стало интересно, насколько жалко он выглядел, или это просто одежда заставила их об этом задуматься. Спустя несколько секунд стало ясно, что он не собирался отвечать. — Он убедил женщину присоединиться к культу Звездных учеников Зигги, и она согласилась участвовать в нашей финансовой пирамиде, — тихо сказала Джейн тоном, который не соответствовал нелепости ее слов. Аро несколько раз проморгал, а Рената непонимающе нахмурилась, как будто не расслышала. — Он также получил от одного человека двадцать долларов на бензин, чтобы мы могли отправиться в паломничество глэм-рока, а я получила двадцать долларов от другого человека, — продолжала Джейн. — Понятно, — медленно произнес Аро после минутной паузы. — Это ещё не всё, — добавила Джейн через несколько секунд. — Мы оставили вас на два часа, — ошеломленно констатировала Рената. Карлайл снова рассмеялся, тем же принудительным «ха». — Карлайл… — начал Аро, но потом прервался. Он уставился на его разукрашенное лицо и покачал головой, — не могу поверить, что меня все еще тянет к тебе, — пробормотал он, скорее самому себе, чем кому-либо из присутствующих вампиров. Затем, уже громче, — Карлайл, как бы я ни был согласен с необходимостью доказать твой дар, не мог бы ты приберечь его для того момента, когда ты, находясь в маленьком городке, не будешь являться подозреваемым в двойном убийстве? Он безрадостно усмехнулся. — Боюсь, для этого уже поздновато, и это не имеет никакого отношения к нашему трюку с даром. — Мы оставили вас на два часа, — повторила Рената тем же скучным тоном. Аро подошел ближе и протянул руку Карлайлу, ясно выражая просьбу. Карлайл устало поднял на него глаза. — Может, ты пойдешь первым, — сказал он. — Нам нужно найти реку, в которую ты прыгнешь, — сухо произнес Аро, все еще протягивая руку, и нетерпеливо поманил пальцами. Карлайл кивнул. Он и не ожидал ничего другого. Он надеялся, что Аро найдет лучший вариант, ведь иначе он был бы в шоке. Прямых улик, связывающих его с этим делом, не было, но он сам выделил себя как лицо, представляющее интерес для детективов. Они захотят узнать о нём больше. А доктор Карлайл Каллен не выдержит проверки со стороны федеральных органов. Был дар или нет, но полицейские, с которыми Карлайл вступал в контакт, все равно о нём доложили другим людям. Если они скажут, что Карлайл — самый невинный распустившийся цветок, то у тех возникнут вопросы. Это далеко не лучший исход: они обыскали бы его дом и вещи на предмет образцов волос и кожи, чтобы получить его ДНК и выяснить, что он всю жизнь прожил, словно завернутый в целлофан человек, а его семье пришлось бы еще и покривить душой. Однако, хоть федералы и захотят узнать, как Карлайл убил этих людей, незаконченное дело, по которому некому предъявить обвинение, не будет приоритетным. Агенты будут переведены на другую работу. Но оставалась еще одна ниточка. — Боюсь, Джейн тоже придется прыгнуть, — сказал Карлайл. Аро потрясенно уставился. — Что? Почему? — он повернулся к Джейн с недоуменным выражением лица. Она закусила губу и посмотрела на Карлайла. Он поднял бровь в ответ: «сама говори». Глаза Джейн сузились в беглый взор, и она поджала губы. — Ну? — нетерпеливо потребовал Аро. — Я сказала, что я его дочь, — пробормотала Джейн. Челюсть Ренаты отвисла в шоке. — Что? — задохнулась она. — Почему? — тихо спросил Аро. — Я думала... это будет смешно? — пробормотала она тоненьким голоском. Карлайл пожалел ее и сочувственно положил руку ей на плечо. Она окинула его благодарным взглядом. Аро тоже, казалось, смягчился, хотя и незначительно. Карлайл убрал руку от Джейн, как будто она его обожгла. Неужели он использовал свой дар, чтобы помочь ей с Аро? — Вообще, учитывая, какую историю скрывает моя семья… О, я тебе покажу, — сказал он и положил руку Аро в свою. Глаза Аро комично распахнулись, глядя на то, как Карлайл провел день, в котором тот невольно выставил Эсме сутенершей. — Ну что ж, — наконец сказал он, и Карлайл опустил руку. — Ну что ж, — повторил он. Вырвался смешок. Глаза Карлайла округлились. — Ты смеешься? — прошептал он. Его жизнь рухнула, он больше не понимал ни мира, ни своего места в нем, а Аро, который знал все это и понимал так, как никто другой, смеялся? Аро прикрыл рот рукой, пытаясь скрыть ухмылку, но попытка удержаться от смеха, казалось, только усугубляла ситуацию. — Карлайл, учитывая твою предысторию, в тебе говорит бывшая малолетняя шлёндра, — прохрипел он, когда его плечи затряслись от едва сдерживаемого смеха. — Подожди, я запуталась. Малолетняя шлёндра? — спросила Джейн. — О, ты запуталась? — уныло спросила Рената. — Моя предыстория такова: я родом из нищей семьи и женился на богачке. Учитывая, что я был сексуально активен в четырнадцать лет, люди будут задавать вопросы, — быстро объяснил Карлайл, но это, похоже, только усугубило ситуацию. — Зачем тебе делать это своей предысторией? Из всего… — Это была идея Беллы, а не моя, — сказал ей Карлайл. Аро, тем временем, безуспешно сопротивлялся смеху, так как хихиканье продолжало вырываться наружу сквозь его ладонь. — Все это не смешно, Аро! — шипел Карлайл. — Карлайл, менее чем за двадцать четыре часа ты превратился из солидного доктора с идеальной семьей в орудующую топором проститутку, вокруг которой бегают внебрачные спиногрызы. Это смешно, — задыхаясь, хихикнул он. Карлайл захотел поправить Аро, но тот не ошибся. Он сглотнул. — А завтра я стану мертвой шлюхой с экзистенциальным кризисом. Аро мгновенно протрезвел. — Карлайл, твой дар — прекрасная вещь. Карлайл захихикал. — Я промывал мозги своим близким, Аро, если это твое представление о прекрасном… — Ты никому не промывал мозги! — настаивал Аро, но Карлайл только покачал головой. — Давай подумаем, как мы с Джейн завтра утонем. — Я упаду в реку, а вы героически нырнете за мной? — спросила Джейн. Карлайл прокрутил это в голове в течение сотой доли секунды. — Мне подходит, — сказал он. Джейн улыбнулась, выглядя слегка довольной собой. — Каллен?! Все четверо вампиров повернулись и увидели, как трое его коллег, доктора Брюэр, Милтон и Грэм, уставились на Карлайла. Насколько маленьким был Уайтфиш? — Привет, — сказал он. Больше сказать было нечего. — Привет, — эхом отозвалась доктор Милтон, уставившись сначала на Карлайла, потом на Джейн. Затем на Аро и Ренату, и снова на Джейн. Наконец, она снова посмотрела на Карлайла. — Это моя дочь, — тихо сказал Карлайл, наклонив голову к Джейн, которая в своем нелепом наряде, подходящем к его наряду, выглядела как никогда похожей на его мини-мы. — Привет, — пробормотала Джейн. — Понятно, — тихо произнесла доктор Милтон, побледнев. Доктора Грэм и Брюэр смотрели на Карлайла так, словно он был диким животным, готовым в любой момент броситься в атаку. Несколько долгих секунд никто ничего не говорил. — Вот вы где, ребята! Нет. Нет. — Нет, — прошептала Джейн, достаточно громко, чтобы люди услышали. — Kópros! — тихо шипел Аро. Из толпы показалось юное, прекрасное лицо Алека, он подбежал к Джейн, схватил ее за руку и ярко улыбнулся, хотя она смотрела на него с немым ужасом. По ним нельзя было сказать, что они брат и сестра. Карлайл медленно поднял голову и встретился взглядом с глазами доктора Милтон. — Каллен… что это за хрень? — Алек, ты идиот. Ты идиот! — шипела Джейн, неслышно для людей. — Почему? Что я сделал? — прошептал в ответ Алек, выглядя совершенно потерянным и слегка напуганным поведением сестры. — Просто веди себя естественно, Алек, — быстро сказала ему Рената, её губы едва шевелились. Карлайл вздохнул и сделал жест рукой в сторону Алека. — Это мой сын, Алек, — монотонно произнес он. Алек, к его чести, сохранил спокойствие. — Что происходит? — прошептал он присутствующим вампирам, не позволяя своим губам шевелиться, чтобы люди могли видеть. Его глаза расширились, когда он, казалось, наконец заметил, как одета его сестра. — Что это? — снова прошептал он. Аро вздохнул. — Тебе придется прыгнуть в реку, Алек, — сказал он ему.