Помурчи в дискорде

       Они сидят после стрима и пускают ашечку по отрезку. От Вани к Сереже и обратно. Дипинс тянет сладкий терпкий дым по легким — уже успешнее и кашляет лишь каждую пятую тягу. Жожо Дипинса лишний раз провоцирует.       — Твоя мать кукурузина, я ее ебал, - глупая детская прибаутка, которая не может не сработать.        И Ванечка ведётся, заводится ещё на первом слове, сразу краснеет, волосы назад откидывает, а произносит только:       — Ну это уже борщ.       Жожо думает: вот бы его такого под собой на кровати, чтоб Ваня краснел так же и пытался убрать намокшие от пота пряди со лба и все повторял: "Серый, ну куда ты лезешь, это уже борщ" - на деле Жожо просто обхватывает Ванечку руками, пересчитывая ребра.       Дипинс тормошится, пытается руку с ашечкой вытянуть и еще одну тягу по горлу пустить, думает: бля - бля- бля, как же у Серёжи под боком тепло - но все равно вырывается.       Ванечка Дипинс рофлов не выкупает и весь такой пресветлый, что из вопросов ему подойдут только те, которые в анкете для девочек за замочком спрятаны: какой у тебя любимый праздник, была ли девушка и любит ли он дрочку с удушением.       - Отсосешь? - говорит Жожо снова, перекидывая ногу через ванины бедра и устраивая ладони на дипинсовых плечах.       Ванечка весь из углов и линий резанных, какой-то худенький - крошка-хаврошка ещё и руки складывает на груди.       - Борщ, - зря они придумали это слово, Ваня теперь кроме него, только: "чат, что восемь?"

***

      Кудрявый заебался за Ваней бегать, заебался шоколадки таскать, ашечки покупать те, которые Дипинс любит, а не свои любимые. Заебался заигрывать на каждом углу, руки к чужим бедрам тянуть заебался, осточертело за руки хватать, к щекам клониться, на колени к себе сажать заебался. Кудрявый просто заебался, что все его намеки сквозь уши и мимо глаз.       Они не общаются уже пару дней, Сережа даже не скучает (врет), он скачал 'Барби и лошадь' и весело проводит время. Даже не пьет, ведь такую игру только на трезвую, чтобы осознавать все происходящее - попасть по сковородке из рогатки тоже надо уметь.       Ваня пишет первый, вообще это было логично, он залетает в личку с тупым: 'чо как ты?' Сережа скипает и выбирает лошадь покруче, жаль, что выбор имени игра не предполагает.       'Назвать бы лошадь - Ваня и хорошенько ее объездить' - ловит себя на мысли, что так шутить нельзя, хотя бы про Дипинса. Сережа сейчас как героиновый торчок в завязке, а хотелось бы как 'Героиновый шик' и кассовые сборы к себе в карман.       Ванюша: сообщений от тебя в общем чате давно не было, у тебя все ок?       Жожо кидает в игнор, обидно, что Ваня интерес проявляет только когда не получает внимания к себе любимому. Сережа затрахался, он к себе тоже внимание хочет; хочет, чтобы с ним тоже как с принцесской, нежностей всяких, хочет лизаться со слюнями или, чтобы его в носик иногда целовали.       Сережа не выходит на связь до позднего вечера и засыпает у компьютера продавливая носом пробел.       Телефон противно вибрирует под плечом, заставляя морщиться от ощущения неожиданного пробуждения:       — Вот черт, кому еще там что от меня надо, - трет глаза сережа, но трубку берет чисто на автомате, не вглядываясь в экран вызова.       - Кудрявый, ты это...все норм у тебя, мы тут с чатом волнуемся, - понятно кто звонит еще с первого слова.       — Ты без чата хоть посрать сходить можешь?       Дипинс молчит, наверное, не понимает зачем с ним так грубо - непривыкший к такому от Сергея. Жожо думает: вот черт, погорячился, нельзя с ним так, он же из зефира и пастилы.       - Эм...ну, я волнуюсь...Не чат, я, - голос Вани звучит серьезнее обычного, Сережу почему то с этого переебывает, по коже расходятся мурашки мелкой рябью.       — Приедешь?       — Что купить?       Вот и весь Сережин план по отступлению летит к чертям. Так хочется верить, что Ваня едет к нему из чистых побуждений, потому что правда скучал и хочет увидеться, а не потому что в очередной раз недополучил внимания. Сережа откидывается на спинку игрового стула и думает, что эту катку он слил, и это он не про барби и лошадь.