Помурчи в дискорде

      На улице холодно, Ваня тянет по плечам зимнюю куртку. Такси должно было подъехать еще несколько минут назад, а сейчас отмеченная точка водителя на карте моргает и бегает по экрану туда-сюда. Дипинс не знает, зачем вышел раньше положенного, наверное, хотел покурить - да, только забыл, что за любые виды потребления никотина отвечает здесь Сережа, а Ваня ни разу в жизни ничего из подобного себе не покупал. Спортсмены таким не занимаются, лишь тягают под шумок у других.       Взгляд падает на экран. Сережа обиделся и это ясно - не ясно только на что. И без этого внимания - жожовского, на душе как-то совсем пусто и одиноко стало, словно на нем держалось и зиждилось что-то очень важное - весомое, почти основополагающее. Ваня понял что что-то не так сразу, потому что обычно внимание Серёжи окружает, окутывает и иногда душит, заставляя дышать только им. И когда ты изо дня в день дышишь этим вниманием и у тебя в один миг его перекрывают - земля летит из под ног. Когда ты падаешь большая вероятность разбить нос и расшибить колени.       — Ну наконец-то, - такси прибывает с большим опозданием, Ваня скомкано забирается на заднее, дублирует адрес и украдкой смотрит на водителя.       — А вы куда в такую темень собрались, ночь же совсем? - водитель попался дотошный, а Ваня не из тех, кого можно назвать особо разговорчивым (разве что чату на ушко, по секрету всему свету).       — К другу, да? Адрес такой интересный, очень красивый. А Вы работаете? Ничего себе, выглядете совсем как мальчишка, - водитель болтает без умолку. Ваня уже хочет на стенку лезть от всех этих допросов, поскорее бы приехать.       За окнами мельтешат знакомые новостройки — неуместные, броские, уходящие в неба уродцы, просто вырви глаз.       Подъезжают к подъезду, водитель прощаться не торопится, зачем-то задерживает в салоне разговорами про любимый выпуск дискавари. Ваня вежливый до чертиков, поэтому сидит и кивает, смотрит на заветный жожовский подъезд — видит глаз, да зуб неймет.       — Номер телефона дашь?       — Что? Зачем? - Ваня глазами хлопает и думает, что, наверное, какая-то проблема с оплатой или типо того.       За окном показывается знакомая наглая кудрявая морда. Сережа через стекло улыбается так нежно и машет.       — Это друг твой? - спрашивает водитель с переднего.       — Мой.       Сережа что-то неладное, наверное, жопой чувствует, поэтому на водителя недобро косится - не понимает почему Ваня штаны так долго в такси просиживает и к нему не выходит. Рука к двери тянется, на себя потягивая ручку. Жожо вежливый и улыбчивый ровно до того момента, как слышит: 'так номер телефона дашь или нет?" - улыбка с лица сползает за секунду.       — Невыдуманные истории о которых сложно молчать, ты чо, мужик, охуел, какой тебе номер телефона?       Ванечка на сиденье ёрзает - думает, что "привет" не успел сказать. Взгляд с таксиста на Серёжу переводит и портфель к себе подгребает, чтобы выйти поскорее.       — Ты себе свое найди, а потом уже руки тяни. Мальчишек он тут на номерок разводит, я номер-то машинки записал, пизда тебе, дядь.       Ваня пробирается на выход, прижимая к себе портфель и еще бросает на прощанье: "до свидания" - из вежливости, конечно.       Сережа подзатыльник ему за это отвесить пытается, но Ванька шуганный - отклоняется.       — Пиздец, водителю номерок стрельнуть хотел, да? - возмущается Жожо.       Они около падика стоят - курят.       — Да я не, ну это...не собирался я, - его оправданиям грош цена.       — Тут другой солидный мужчина в полном расцвете сил к тебе клинья уже какой месяц бьет, а ты решил номерок стрельнуть таксисту? Если я тебя подвезу, мне тоже что-то перепадет?       Ваня моргает растерянно, он свои - то слова в голове понимает через раз, а тут как-то Сережины перфомансы и подкаты надо на человеческий перевести и осмыслить. Иногда кажется, что и сам Жожо с этим не то чтобы справляется, потому что в глазах нет абсолютно никакого намёка на понимание.       Сережа обижается на отсутствие реакции и глазами грустными-грустными смотрит, а Ванечка и не успевает отреагировать как-то кроме "борщ", который вылетает на рефлексе.       Если бы дипинса спросили какое его нелюбимое блюдо и дали подумать, то он бы сказал:" член жожо" (так же на рефлексе, потому что он не пробовал никогда), но если бы времени на раздумия не было, то он сказал бы борщ.       — Серег, ты что-то ешь вообще? По ощущениям питаешься только ашками и моим "борщ", провонял ими, - тему перевести пытается, позор свой с рук смыть.       Ваня не врет ни разу, только себе в моменты, когда думает, что он уебал бы кудрявому или когда говорит, что Сережа воняет (куда без подобных шуток), но если это кто-то другой сморозит, то Дипинс за словом в карман не полезет.

***

      Сережа без эфиров пассивистый, грустный и спокойный, потому что это пришло с годами, а Ваня за дымкой эфира наоборот живой, активный и даже капельку открытый, но как книгу ты его вряд ли прочитаешь, потому что ты или читать не умеешь или язык этот не знаешь.       А Ванечка кажется даже язык кошек и собак понимает, по крайней мере, так думает Серёжа, когда Дипинс в очередной раз его без слов читает.       Человек, который умеет читать — это не просто мальчик, а мечта любого армавирца, вот только мечтать не вредно, а читать очень даже, когда ты каждый раз переживаешь из-за того, что ты прочитал.       Дипинс ашку забирает из руки, пока они тащатся на нужный этаж, так незаметно, что этот факт всплывает, только когда он уже кольца пара пытается пускать на жожовской кухне. А кудрявый с нежностью пытается ему как ребёнку объяснить что "языком надо по-другому делать".       Если бы жожо был логопедом, то он точно сначала пытался бы объяснить всё неправильно, чтобы насладиться моментом нескладного пиздежа и потрескиванием за щеками и только потом бы, возможно, сжалился бы и объяснил как надо.       — Говоришь одно, а показываешь не так, - сопит Дипинс, пытаясь пустить очередное колечко.       — А ты так внимательно мне в рот смотришь, Ванечка? - хитрый плут.       — Аэ...а...ну не лезу же в него! - теряется как мальчишка с каждого подката.       А Серёжа не Ваня, он не только заглянет внимательно, но и залезет.       — Борщ - борщ, - сопит Ваня, - руки убери от моего лица, а то откушу или сломаю.       Они сосаются в первый раз по-девчачьи слюняво. Они трезвые, если не считать несколько шотов текилы. Ваню уебывает в сопли с первой и он вспоминает, что он здесь делает. Зализывает свою вину.       Сережа режет кислый лимон, сок по пальцам течет, а Жожо облизывает, думает — неплохо, еще бы соли бахнуть. Ванечка под алко чисто дешевая блядь, что по рукам идет. Ее и погладить, и на колени посадить, и на ручках потаскать. Сережа каждый раз старается не пользоваться этой ситуацией, но из раза в раз - это становится все сложнее.       — Сереж, а можно отсосу?       Сережа алкоголем давится, тот чуть ли не через нос идет.       — В себя приди, Вань, тебе кажется спать пора.       Дипинс ластится, на коленки опускается чужие и язычком в чужой рот толкается. Сережа держится стойко и горделиво ровно две секунды, потом сдается и губы приоткрывает. Ваня лижется на твердую сотку, но с привкусом тоски, потому он, наверное, и не вспомнит на утро. Сережа в голове каждую мелочь откладывает.       Сережа красивый-красивый, а Ваня пьяный-пьяный - это понятно даже дураку и трезвеннику. Спортсмены не редко оказываются пьющими, но это далеко не про нашего Ванечку, его организм попойку вообще никак не тянет, потому что с мыслями путаются и ноги, а с языком заплетаются руки, слова все сразу такие хитровыебанные становятся.        Кудрявый друга на себе до кровати тащит, бубня под нос, что пресс Ванечкин вообще никуда не вперся (разве что в плечо Сережи), надо иногда хотя бы есть, а ещё лучше на постоянной основе - три раза в день, но это уже что-то на непонятном, а для Ванечки сейчас всё на непонятном. Он обмяк, косится на свои волосы, что в глаза лезут и то и дело перебирает их с лица как котенок лапками.       — А ты красивый, знаешь? — светлоглазый косится и ловит на себе непонимающий взгляд Жожо, который сейчас скорее жижа по кондиции.       — Ты вообще что ли в пиздец?— тёмные глаза на худощавое тело на кровати натыкаются, а потом обратно в пол.       — В пиздец твои волосы на голове сейчас запутались, а я срезв как теклышко, - скандирует ванечки.       — Норм всё?       — Принеси водички, пожалуйста, - и взгляд такой жалостливый - жалостливый, как будто воду никогда не пробовал.       Жожо на кухню тащится и думает как бы Ванечку на еще раз пососаться уломать.