Сладкий флирт

Гермиона улыбнулась, отпирая дверь, подлетевшему Круксу.  — Привет, Крукс, ты скучал по мамочке? Северус издал странный звук позади нее. Взяв кота на руки, она передала его мужчине:  — Вот. О, и закрой за собой дверь, а то он вылезет и снова пойдёт терроризировать балконный сад миссис Бёртон. Старая кошелка всегда впускает его, кормит, а потом жалуется, когда он залезает в растения. Зельевар посмотрел на оранжевый пушистый комочек в своих руках, и Гермиона, улыбнувшись, поспешила в свою спальню. Не прошло и минуты, как она взяла свою самую красивую ночную рубашку — не то чтобы она надеялась, что она понадобится, — сменную одежду и туалетные принадлежности. «Это все? Точно?» — подумала она и поспешила обратно в гостиную. Открывшееся там зрелище заставило ее замереть в дверях. Северус наколдовал какую-то подвесную игрушку и сидел на диване, играя с котом. Они оба выглядели великолепно в этот момент. Оставив их наедине, Гермиона поспешила на свою маленькую кухню, вывалив щедрую ложку сухого корма в миску Крукшанкса, прежде чем долить воду в его поилку. Когда она открыла банку с влажным кормом, кот, о котором шла речь, ворвался на кухню, громко мурлыкая. Северус не отставал, наблюдая за танцем, который она должна была проделать, чтобы достать миску и растолочь еду, не споткнувшись, когда Крукс проскользнул между ее ног. Северус подождал, пока рыжий комок шерсти начал есть, прежде чем заговорить.  — Как ужасно по-домашнему.  — Правда? — улыбнулась Гермиона. —О, да, — Снейп прошел через кухню, полный грации и величия, и она почувствовала, как задрожали колени. Ее задница ударилась о холодный край гранитной стойки, когда он склонился над ней, его грубая рука обхватила ее щеку.  — Очень по-домашнему, — пробормотал он, наклоняясь ближе, пока его губы коснулись ее уха. — Я, скорее всего, подниму тебя на стойку и сделаю с тобой ужасные вещи, Гермиона. Он оставил нежные поцелуи на ее подбородке, его рука скользнула к шее. Она тихо застонала, наклонив голову, когда он нащупал ее пульс. Его губы ласкали нежную кожу, зубы дразняще царапали. Гермиона хотела, чтобы он вонзил их ей в горло, оставил откровенный любовный укус…  — Конечно, — пробормотал Северус между поцелуями, — я обещал тебе после. Он отстранился, оставив Гермиону разгоряченной и задыхающейся от наплыва эмоций.  — Я…ты… — пару раз моргнув, выдавила из себя девушка.  — Растеряла все свое красноречие? — беззлобно усмехнулся мужчина. Гермиона нахмурилась, схватила Северуса за сюртук и потянула вниз. Она страстно поцеловала его, наслаждаясь тем, как он заключил ее в свои объятия. Его губы приоткрылись, и он стал посасывать её язык. С ещё большим жаром Северус впился в её губы, низко зарычав, когда Гермиона оттолкнула его. Северус моргнул, тяжело дышащий и сбитый с толку. Гермиона оскалила зубы, глядя на него с вызовом:  — К черту слова. Его смех, глубокий и насыщенный, привел ее в восторг. Он подхватил ее одной рукой, а другой взмахнул палочкой. Каждый замок в ее квартире громко щелкнул, а потом он с треском аппарировал их. Мужчина осторожно отпустил девушку, и она оглядела маленькую темную спальню. Или, скорее, она казалась маленькой, учитывая, что в комнате доминировала греховно большая кровать.  — О боже.  — Верно, — Северус щелкнул пальцами и в комнате стало светлее. Гермиона огляделась, но не увидела источника света, — Посмотри. Подняв голову вверх, он задохнулась от восторга.  — Есть преимущества директорства в Хогвартсе, — низким голосом пробормотал Снейп и перекинул ее волосы через плечо, — Зачарования оказались на удивление несложными, хотя и заняли много времени.  — Время потрачено не зря, — ответила она, пораженная тем, что ночное небо во всей красе сияет над его потолком, — Признаюсь, у меня никогда раньше не было секса под звездами.  — Тогда я надеюсь, что это не будет исключительным опытом, — тихо фыркнул Северус. Гермиона согласно хмыкнула, бросила свою сумку на прикроватную тумбочку и расстегнула блузку. Глаза Северуса вспыхнули, и его пальцы метнулись к горлу, выдергивая маленькие круглые черные пуговицы из отверстий. Блузка упала на пол; за ней последовала юбка и туфли. Снейп отбросил белую рубашку и сюртук на матрас. Гермиона остановилась. О, милый Мерлин! Он был определенно в ее вкусе! Прикусив губу, она шагнула вперед и погладила рукой его грудь, покрытую редкими, мягкими волосками. Раньше у нее не было времени смущаться, и она знала, что не очень красива — длинные волосы, слишком худая, маленькая грудь, родинки, шрамы и растяжки, — а его внешность успокаивала ее неуверенность. Его кожу покрывали шрамы: некоторые были все еще розовыми, как те, что на шее, некоторые — серебристо-белыми, как его поблекшая Темная метка, но их было немного. Он тоже был худым, его жилистые руки были сильными, как и его грудь. Но эти темные волоски, спускавшиеся по его мягкому животу к поясу брюк. Ее слабость. Она улыбнулась ему, проследив за его волосами и потянувшись к его ремню. Изогнув бровь, Северус просто ждал, позволяя ей расстегнуть его брюки. Пряжка звякнула, и расстегнув ремень, она уронила его на пол, расстегивая ширинку. Его худая грудь вздымалась и опускалась от глубокого дыхания. Хлоп, хлоп, хлоп, хлоп… Расстегнув последнюю пуговицу и поймав его нижнее белье, Грейнджер стянула ткань с его узких бедер, любуясь его довольно внушительным членом, прежде чем поняла, что еще скрывал от мира покрой его одежды. Ой. О. Гермиона почувствовала головокружение. Мало того, что она обнаружила его пристрастие к сладкому, эти ямочки, когда он улыбался — искренне улыбался, — но и у Северуса Снейпа были ручки любви. Совсем маленькие, но она была очарована. Пальцы, скользящие по бретелям ее лифчика, от чашечек до застежек, отвлекли ее от мысленных споров о том, вышвырнет ли он ее на задницу, если она нащупает его любовные ручки. Вместо этого ей было гораздо интереснее вырваться из лифчика и трусиков, пока он сбрасывал ботинки и носки. Северус нежно провел рукой между ее грудями, по едва заметному шраму, прежде чем притянуть ее к себе. Его горячий и твёрдый член упёрся ей в живот. У нее перехватило дыхание от ощущения мягких волос на его груди, и она наклонила лицо, чтобы встретить поцелуй. Целоваться с Северусом было восхитительно — он определенно стремился делать это должным образом. Через несколько мгновений Гермиона зарылась руками в его волосы, пытаясь одновременно стонать и дышать, что оказалось весьма трудно. Как и мыслить, если уж на то пошло. Его рычание воспламенило ее, когда она обнаружила, что ее подняли и положили на кровать, которая действительно была грешной. Не слишком твердая, не слишком мягкая, и простыни были божественными. Мужчина, который обычно занимал это место, покинул ее, и Гермиона села с потрескиванием статического электричества в волосах. Северус рылся в своем сюртуке и вытаскивал продукты, которые выбрал в кондитерской.  — Ложись, — пробормотал он. — Я обещал тебе сладости.