Часть 8
17 февраля 2022 г. в 05:17
Северус сказал Гермионе в прошлый четверг, что на следующей неделе примет ее приглашение зайти к ней в гости. Однако он не думал, что девушка действительно воспримет его слова как обещание и пригласит его на ужин. Не то чтобы Северус возражал, но ему казалось, что все развивается слишком быстро. Он не был уверен, что сможет сделать это, не испортив все, даже если в конце концов это был всего лишь ужин с другом.
Друг… теперь у него был друг, то чего Северус желал всю свою жизнь и чем никогда не был одарен.
Как обычно, они встретились в книжном магазине, а затем пошли в кафе, чтобы выпить чашечку горячего чая и поболтать. По мере того как шел день, нервозность начала закрадываться в его подсознание, заставляя его говорить все меньше и меньше. Однако, если он правильно ее понял, Гермиона тоже казалась немного не в себе.
–Значит, ты все еще хочешь поужинать со мной? – спросила она в какой-то момент, ее голос слегка дрожал, а нижняя губа была зажата между зубами.
Какое-то мгновение он пристально наблюдал за ней, пытаясь понять, действительно ли она хочет, чтобы он пришел к ней в гости, а затем кивнул в знак согласия. Она лучезарно улыбнулась ему, ее нервозность полностью исчезла, и его сердце согрелось еще немного.
Выходя из кафе, Гермиона призналась, что плохо готовит, и спросила что бы он хотел съесть, чтобы они могли пойти и взять еду на вынос. В конце концов, Северус позволил ей принять окончательное решение, и девушка выбрала китайскую еду на вынос, поэтому, когда они наконец добрались до ее дома, у них были полные руки пакетов с вареными клецками, кисло-сладкой курицей, острыми королевскими креветками, хрустящими спринг-роллами и другими вкусными блюдами. Северус никогда не ел китайской еды, но не собирался говорить ей об этом, и ему было любопытно попробовать все те блюда, что она выбрала.
–Добро пожаловать в Грейнджер-Менор! - воскликнула она, открывая дверь в свою квартиру. Она пнула ее ногой и вошла внутрь. Зажегся свет, осветив маленькую гостиную и примыкающую к ней кухню. Квартира Гермионы была небольшой, но милой и выглядела очень уютной со своей коллекцией книг, огромным диваном с подушками, каменным камином и коврами по всему полу. Более того, дом пах ею, и ее аромат был удивительно сладким и приятным.
–Здесь тесно, но это мое… это мой дом.
–Здесь мило. – Он ответил, ставя свои сумки на стол и оглядываясь по сторонам.
–Я легко могу узнать тебя здесь…
–Ты можешь? – спросила она, довольная собой, и по его кивку начала открывать сумки и накрывать маленький столик перед диваном.
Еда была вкусной, хотя от первого вкуса кисло-сладкого соуса он зашипел, как китайский Огненный дракон. Северус никогда не ел ничего более острого. Гермиона рассмеялась ему в лицо, но он не обиделся, помня, что она никогда не насмехалась над ним. Гермиона была добросердечной девушкой, и ему нравилось, что с ней он мог быть самим собой, настолько, насколько позволял себе. Он всегда корчил кислую мину от ее наглости, но потом смеялся вместе с ней.
Они ели шоколадные кексы в дружеском молчании, когда она вытерла рот и внезапно откашлялась, он посмотрел на нее.
–Есть кое-что, о чем я тебе не сказала… – сказала Гермиона тихим голосом, избегая его взгляда, нервно переплетая пальцы на коленях.
–О чем же? – спросил он, заинтересованный ее внезапно взволнованным поведением.
–Я… Я кое с кем общаюсь, – заявила она, уставившись на пятно грязи на голубом ковре.
–Я мало что знаю об этом человеке, но он мне нравится. Он понимает меня и слушает меня и то, что я хочу сказать… Как и ты, – объяснила Гермиона и, наконец, посмотрела на него, пока он пристально наблюдал за ней.
–Но я боюсь всей этой ситуации… Я не знаю, действительно ли то, что я чувствую к нему, правда, или это только потому что с Роном все идет неправильно…
Этого Северус не ожидал. Тем не менее она казалась искренней в своих чувствах и тревогах, и, помимо ее слов, глаза говорили о многом. Они были яркими и глубокими, как блюдца со сладкой карамелью, и сияли в свете комнаты. Северус не сомневался, что ей не безразличен тот таинственный мужчина, и был доволен, если она обретет счастье с этим мужчиной. Уизли не заслуживал ее, но она поняла это слишком поздно.
–Он чувствует то же самое?
–Я так думаю. Он сказал мне, что я ему нравлюсь, и ему нравится проводить со мной время, но… Это трудно. Похоже, он боится своих чувств даже больше, чем я.
–Тогда продолжай исследовать это общение. Если он тебе действительно нравится, а ты ему, то в конце концов пазл сложится. Однако ты должна поговорить с Уизли и положить конец вашим недоотношениям. То, что ты делаешь, неправильно ни по отношению к мужчинам, ни по отношению к тебе.
–Ты сам советовал мне изменить Рону только на днях! – запротестовала она, нахмурив брови.
–Верно, но я на самом деле не это имел в виду. За то, как Уизли плохо обращался с тобой, он бы это заслужил. Однако ты не из тех, кто заставляет людей страдать только ради мести. Так что, нет. Я не думаю, что тебе следует делать что-то за его спиной.
При его словах ее взгляд изменился, став опущенным. Он наблюдал, как пелена, застилавшая ее взгляд, стала гуще, и поймал себя на том, что удивляется ее внезапному отчуждению.
–Может быть, я уже сделала это.
–А ты сделала? – осторожно спросил он, не сводя с нее пустого взгляда.
Что ты наделала, Гермиона?
–Нет, – ответила она после долгого молчания, наконец посмотрев ему в глаза. Северус прочел в них неуверенность и нервозность, даже если ее ответ звучал прямым и резким голосом. Она определенно что-то скрывала, но если она не говорила ему об этом, он был уверен, что у нее были на то свои причины. Он не будет давить на нее, она скоро все ему расскажет. Как будто настал подходящий момент для перемены разговора, Гермиона вскочила на ноги и подошла к небольшому шкафу рядом с экраном телевизора.
–Хочешь посмотреть фильм?
Гермиона достала несколько DVD с разными названиями. Северус знал, как он работает, но, поскольку у него не было проигрывателя, он никогда им не пользовался. Он всегда смотрел фильмы по телевизору днем и ночью, когда они помогали ему заснуть.
–Только, пожалуйста, не тот, в котором влюбленные подростки пускают слюни друг на друга, прежде чем к чертовой матери трахнуть кого-то другого, – сказал он, ухмыляясь и вставая, чтобы пойти поискать по названиям.
–Этот кажется хорошим. – Он указал на один из дисков с мужчиной лет пятидесяти с пистолетом в руке.
–Ты уверен?
–Да, а что?
–Ну… главный герой своего рода убийца…
–Не волнуйся, я справлюсь, – сказал он ей с легкой улыбкой в уголках губ. На самом деле он любил триллеры и боевики.
Фильм и правда был не плохим, с хорошим сюжетом и отличными спецэффектами, а способности актера были просто замечательными. Они просмотрели уже половину фильма, когда что-то внутри него шевельнулось. Его глаза были прикованы к экрану, где разворачивался монолог главного героя.
Мужчина показывал свою покрытую шрамами спину, и Северус чувствовал его боль, как будто это была его собственная. В каком-то смысле так оно и было на самом деле. Мартин, так звали главного героя, был таким же убийцей, как и он сам. Что бы он ни сделал, чтобы искупить свою вину, он всегда будет убийцей.
Слова главного героя эхом отдавались в его голове, пока он оставался окаменевшим, неспособным видеть и слышать что-либо, кроме этих шрамов и капель воды, стекавших по спине мужчины. Только когда Гермиона остановила видео, и ее рука коснулась его запястья, Северус смог отвести взгляд от экрана и прийти в себя. Ее пальцы на его теле были теплыми и успокаивающими и помогли ему немного расслабиться.
–Ты в порядке? – спросила девушка, обеспокоенная его внезапной переменой, но понимая, что, по ее мнению, он чувствует.
–У тебя тоже есть шрамы, не так ли?
–Есть, – едва слышно прошептал Северус.
–Слишком много.
Он почувствовал, как Гермиона придвинулась ближе, и по какой-то причине, которую не мог объяснить, он напрягся. Однако ее прикосновение было нежным, и таким теплым, что Северус смог закрыть глаза и глубоко вздохнуть. Ее локоны так легко касались его кожи, что он вздрогнул от глубины тепла, которое наполнило его изнутри. Она убрала прядь черных волос с его лица, открыв темные глаза, острые скулы и большой нос, и дрожащим кончиком пальца едва коснулась его шеи.
–Ты носишь здесь чары, – сказала она, ее дыхание зависло над скрытыми шрамами, оставшимися от укуса Нагини.
–Да, – выдохнул он, все еще не открывая глаз, и чуть не застонал, когда Заклинание Сокрытия было снято. Там был ужасный шрам, и он ненавидел его. Но и это было не самое худшее, его спина была покрыта толстыми и неровными отметинами, и некоторые из них иногда все еще болели. Все ненавидели его, все хотели его смерти. Даже Темный Лорд, единственный человек, которому он едва ли дал повод враждовать с собой, в конце концов не захотел, чтобы Северус жил. Его жизнь была ничем; его жизнь ничего не значила. И, словно услышав, как кричит его сознание, Гермиона подняла руки, чтобы погладить его щеку.
–Я рада, что ты здесь, Северус. – Ее голос мягко произнес. Она нежно поцеловала его в шрам, отчего он вздрогнул.
–Я действительно рада. – При ее словах его глаза снова распахнулись и остановились на ее карамельных глазах, впитывая правду, которую он мог прочитать в них.
–А ты… у тебя все еще есть метка? Или она исчезла? – затем спросила она, неуверенно глядя на его левое предплечье.
–Она все еще здесь.
–Ты позволишь мне посмотреть? – спросила Гермиона тихим голосом, вероятно, опасаясь вспышки гнева, но ее так и не последовало. Северус знал, что девушка не собиралась причинять ему боль, он каким-то образом начал доверять ей.
–Ты уверена? – спросил он, и она молча кивнула. Ее крошечные ручки потянулись, чтобы расстегнуть его манжету, и продолжили закатывать ткань до локтя. Ужасная змея с черепом была там и смотрела на него так, словно хотела снова укусить, а он застыл и смотрел на нее неподвижными глазами.
–Она почти невидима, но я знаю, что ты все еще можешь ее увидеть.
Она здесь, моя бледная плоть отмечена навечно. Это никогда не пройдет, и я никогда не буду никем иным, кроме как Пожирателем Смерти и убийцей.
–Я вижу ее. Каждый день. – Он вздохнул и сжал кулаки, когда волна гнева на самого себя ударила его прямо в грудь.
–Отпусти это, Северус. – Она пробормотала, схватив его за запястье и лаская костяшки пальцев, пока он не разжал кулак.
–Знаешь, тебе позволена слабость. Тебе не обязательно быть сильным со мной.
–Вот кто я такой.
–Ты можешь быть кем захочешь, когда ты здесь со мной, – выдохнула Гермиона, мягко улыбаясь ему и не отводя взгляда от его глаз. Северус понимал, что она почувствовала многочисленные шрамы на его запястье, которые он нанес себе ножом много лет назад, пытаясь избавиться от проклятой метки, но предпочла не говорить ни слова, и он был глубоко благодарен за это.
Вот кто я такой: одни недостатки, только недостатки…
–Это никогда не пройдет.
–Ты знаешь, мы больше похожи, чем ты думаешь.
С этими словами она закатала ткань своего джемпера винного цвета и показала свой собственный шрам. Он был глубоким и красным, сделанным проклятым кинжалом, на ее предплечье было слово, которое он так глубоко презирал. Грязнокровка - было вырезано на ее белой и в остальном безупречной коже, и его кровь закипела от гнева. За все время, что он провел с ней, он ни разу не видел этого, даже когда она появилась в книжном магазине в таком красивом летнем платье. Гермиона, как и он сам, скрывала свой шрам.
–Кто это с тобой сделал? – спросил он ее, но она только улыбнулась и схватила его за руку. Их пальцы крепко сплетались, и их руки соприкоснулись, соединяя их раны, их шрамы и души. Он чувствовал себя целым, как никогда раньше, и ее улыбка была такой прекрасной, что он поймал себя на том, что пристально смотрит на Гермиону. Эта удивительная девушка была его другом и заботилась о нем. Ее голова опустилась ему на плечо, и некоторое время они молчали, оба погруженные в свои мысли. Только через некоторое время Гермиона пристально посмотрела на него.
–Ты хочешь досмотреть фильм? – спросила она, и он кивнул, наконец успокоившись и готовый к просмотру.
Так они и сделали. Или, по крайней мере, Северус это сделал. Гермиона заснула минут через двадцать, ее голова все еще лежала у него на плече, а руки лежали у него на животе. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо в своей жизни чувствовал что-то настолько согревающее сердце, и когда он повернул лицо, чтобы посмотреть на нее, то был ошеломлен. Гермиона, безусловно, была самым красивым созданием, которое он когда-либо видел, с ее длинными ресницами, светлыми веснушками и розовыми губами. Ее губы… он смотрел на них так долго, что потерял счет времени. Только в одном он был уверен – ему хотелось поцеловать их. Он понял, что был мудаком, потому что, как обычно, не ценил то, что у него уже было. Она была его другом, и вот он здесь, желает, чтобы она стала кем-то большим.
Когда он убрал прядь волос с ее лица, и его пальцы задержались на ее коже, она слегка потянулась, открыла сонные глаза, и ее губы изогнулись в улыбке.
–Северус… – прошептала она тихим голосом, глядя на него.
–Давай, спящая красавица, пора ложиться спать! Ты храпишь! – сказал он веселым тоном, дразня ее с усмешкой на лице.
–Я не храплю! – запротестовала она, осторожно шлепнув его по бицепсу.
–Да, это так.
–Тогда где мой прекрасный принц?
–Я не знаю. Однако я могу сказать тебе, где находится Принц-Полукровка. Он подойдет в качестве замены?
–Так намного лучше. – Она усмехнулась, прежде чем снова закрыть глаза.
–Разве принц не поцелует меня на ночь?
Он смотрел на нее бесконечные мгновения, прежде чем подхватил Гермиону на руки и понес в спальню. Квартира была небольшой, так что у него не возникло никаких трудностей с поиском ее комнаты. Он осторожно уложил ее на середину кровати и накрыл покрывалом до самого подбородка. Только тогда Северус поцеловал ее в лоб. Щеки Гермионы покраснели, сделав ее еще красивее.
–Спокойной ночи, Северус.
–Спокойной ночи, спящая красавица.