***
Дин просто в бешенстве. Почему в последнее время все, кто ему важен, лгут ему? Сначала Бенни, теперь Сэм. Почему единственный человек, который по-настоящему честен с ним, чёртов преступник и, возможно, что еще более важно… — Какого хера я узнаю о том, что у тебя уже были приводы от чёртового гангстера, Сэм? Сэм бледнеет, застигнутый врасплох, и это всё, что нужно Дину для подтверждения. Он пинает ближайший ни в чём не повинный стул, разъярённый и напуганный: — Ты тупой сукин сын! Сэм выглядит таким юным, сидя на краю дивана Дина, сложив руки на коленях, наблюдая за Дином широко раскрытыми виноватыми глазами: — Как ты думаешь, почему я так волновался? Это хорошее замечание, и Дин долго размышлял об этом во время мучительно напряжённой поездки домой. После завершения максимально короткого спектакля Джесс и Мэдисон отправились за праздничным мороженым, возбуждённо болтая, когда вышли из спортзала в коридор. Дин оставался у столика с апельсиновым соком ещё долго после того, как Кас ушёл, расхаживая взад и вперёд, волнуясь и грызя ногти. Как только он увидел голову снежного человека Сэма, возвышающуюся над остальной толпой, он схватил его за бицепс и потащил к своей машине. Сэм не умолкал всю дорогу, требуя объяснений, извинений, чего-то ещё, но Дин просто крепче сжимал руль и пытался сосредоточиться на том, чтобы не перегнуться через консоль и не ударить своего тупого брата по его тупому лицу. — Потому что ты волнуешься из-за всего, Сэм! Волнуешься, что опоздаешь на работу, выйдя на час раньше! Волнуешься из-за ураганов, хотя мы, блядь, живём так глубоко на материке, насколько это вообще возможно! Ты волнуешься о моей грёбаной бессмертной душе, хотя уже давно ясно, что Небеса мне не светят! Рот Сэма безмолвно открывается и закрывается, и именно в этот момент Дин понимает, что ему нужно притормозить, иначе что-то в конечном итоге сломается — будь то тонкие кости в кулаке Дина, предмет мебели или дух Сэма. Дин набирает полную грудь воздуха, выдыхает и пробует снова. — Ладно, я спокоен, — он садится на ранее обиженный стул и проводит дрожащей рукой по волосам. — Боже, Сэм. И за что? Сэм вздрагивает, как будто ему дали пощёчину, и в голове Дина мгновенно всплывает фраза Каса: «Ты даже не представляешь, как мне хочется сделать это реальностью для тебя». — Разве это важно? Дин подаётся вперёд, упираясь локтями в колени, пытаясь выглядеть хотя бы немного непохожим на того, кто собирается надрать задницу своему брату. — Нет, но на данный момент, если это что-то меньшее, чем убийство первой степени, я собираюсь опередить события и предположить, что ты придурок, раз не сказал мне. Сэм драматично вздыхает, падает на диван, откидывает голову на спинку и смотрит в потолок, как будто это спасёт его от разъярённого старшего брата. Спойлер: нет. — Хранение травки. Становится всё лучше и лучше. — О, так… ты хочешь сказать, что мы все отправимся в тюрьму, потому что ты выкурил косяк в колледже или что-то такое? Сэм по-прежнему не смотрит на Дина. — В общем-то, да. Дин хочет рассмеяться, но не может найти в себе сил на это. — Блядь, просто невероятно, — он садится, лезет в передний карман за телефоном. Прокручивает контакты, пока не находит того, кто ему нужен. Сэм встречается взглядом с Дином, не поворачивая головы. — Что ты делаешь? — Спасаю наши задницы, — он нажимает на имя и ждёт, когда пойдут гудки. — Что, как? — Просто не лезь в это, нарик. Раздаётся щелчок, когда на звонок отвечают. — Здравствуй, Дин. — Привет, Кас. Нам нужна твоя помощь.***
Оказаться стоящим возле предположительно заброшенного склада в неблагополучном районе на противоположном конце города от пригородного пристанища Дина в половине пятого утра — это не то, как Дин предпочёл бы покончить с этой короткой интрижкой с организованной преступностью, но тогда он не учитывал Сэма и его сверхъестественную способность рушить все планы Дина. Парень должен был быть самым умным из них двоих. Дин не совсем уверен, что это говорит о нём, но, возможно, оно подтверждается его готовностью снова вляпаться в это дерьмо, не думая о последствиях, стремясь вытащить Сэмми, Чарли и самого себя из сиюминутных неприятностей. Что, собственно, и навлекло на них неприятности в первую очередь. Да, ирония не ускользает от Дина. Это место до смешного подозрительное. Если бы это был фильм о гангстерах, то это было бы первым местом, на обыск которого копы бы получили ордер, чтобы найти наркотики, оружие или фальшивые деньги. Что тревожит так же, как и обнадёживает, потому что означает либо то, что это следующее место в списке ФБР, либо то, что Кастиэль дал взятку каждому государственному чиновнику в этом городе. Зная Каса, скорее всего, второй вариант. Справа от главной зоны загрузки есть маленькая красная дверь, краска на ней облупилась, и петли проржавели, и Дин решает взять уже наконец себя в руки и разобраться с этим дерьмом. Ручка скрипит, когда он нажимает на неё, но дверь не сопротивляется (не так, как ожидал Дин), поэтому он вваливается на склад гораздо менее грациозно, чем собирался, и сразу же натыкается на полуавтоматический пистолет, направленный ему в лицо. Снова. Это вроде как уже начинает надоедать (но не становится менее пугающим). Блядь. Возможно, ему нужно было позвонить Касу и подождать снаружи или что-то в этом роде. Чувак на другом конце ствола просто наблюдает за Дином, ничего не говорит, терпеливо ждёт. Он довольно симпатичный: чёрные волосы, голубые глаза, высокий. Является ли привлекательная внешность обязательным условием для вступления в мафию? Если так, то Дин может выиграть лотерею. Это не помогает. Он прочищает горло, пытаясь не дать страху просочиться в свои слова: — Эм, ну, привет. Я Дин. К Кас…тиэлю? — Я знаю, кто ты. Л-ладно. — Можешь отвести меня к нему? — Могу. Граммар-наци. Кто знал, что гангстеры так хорошо образованы и так стремятся к господству над вами? — Отведёшь меня к нему? — Нет. Блядь. Достигнув своего словесного лимита, Дин собирается вскинуть руки в знак поражения, когда из-за угла появляется знакомое лицо, хмуро смотрящее на симпатичного парня с пистолетом. — Майкл, прекрати вести себя как осёл. Майкл — чувак, направивший пистолет в лицо Дину — ставит этот пистолет на предохранитель и опускает его. Кажется, его это совсем не устраивает, но, по-видимому, здесь есть какая-то иерархия, и Дин просто рад, что, похоже, вышестоящее руководство на его стороне. Спаситель Дина — ухмыляющийся чувак с парковки «Kwik Bargainz» с прошлой недели — обнимает Дина за талию и подталкивает его вперёд за бетонный столб, через другую — более надёжную — дверь и в самое нутро этого предприятия. И что же это, блядь, за предприятие. Склад размером с ангар для самолёта, одноэтажный, бетонный, с окнами и застеклённой, композитной крышей. Всё это место бурлит какой-то деятельностью, ряды машин жужжат, тела повсюду движутся словно в слаженном танце, сложенные стопки денег выше Дина, в котором шесть футов роста. — Круто, да? — говорит ухмыляющийся парень, бросая взгляд на выражение лица Дина, мастерски проводя их через лабиринт купюр и старомодных станков для печати денег. — Ага, — рассеянно бормочет Дин. Здесь есть башня из десяти или около того микроволновок, поставленных друг на друга. Он наблюдает, как работник засовывает в одну из них кучу денег, захлопывает дверцу и устанавливает таймер на полторы минуты. — Разогреваете деньги в микроволновке? — Сушим, — отвечает ухмыляющийся парень. — Не все деньги фальшивые. Некоторые из банка, — он указывает на ряд промышленных раковин у южной стены. — Мы буквально стираем их. Необходимо замочить деньги в воде, чтобы избавиться от пакетов с краской. Достигает две цели за раз: помогает обнаружить пакеты с красителем, а затем растворить его, чтобы деньги можно было использовать. Затем мы должны высушить купюры, — они переступают через работника, стоящего на коленях на полу, прижав ювелирную лупу к одному глазу, — и самый быстрый способ сделать это — микроволновка. Ошеломлённый и против собственного желания впечатлённый, Дин молча кивает. Дааа, это уже вне его компетенции. Он почти скучает по пустым грузовикам и охране продуктового магазина. — Просто сногсшибательно, да? — говорит ухмыляющийся парень, перекрикивая шум особенно громкого станка. Дин снова кивает. — Это круто, и ты привыкнешь. Вот мы и пришли. Привыкнешь? Ухмыляющийся парень перегибается через Дина, совершенно без надобности кладя руку на бицепс Дина, но твёрдое сжатие и неприкрытый взгляд на его грудь ясно дают понять, что здесь что-то происходит. Дверь офиса распахивается, и ухмыляющийся чувак подталкивает Дина внутрь, крепко схватив его за задницу, и Дин не уверен, есть ли у банд политика в отношении сексуальных домогательств на рабочем месте, потому что у Дина определённо есть основания, чтобы подать жалобу. Кастиэль сидит за столом в углу небольшого помещения. Окна нет, но кондиционер включен, что заметно по прохладе в кабинете по сравнению с жарой заводского цеха за спиной Дина. Его стол довольно пуст, но все вещи аккуратно разложены; причудливые стеклянные пресс-папье, скрепляющие какие-то бумаги, чашка с тем, что пахнет как кофе, рядом с рамкой, фотографии в которой Дин не может увидеть отсюда. Слева от стола небольшой книжный шкаф, корешки аккуратно расставлены в алфавитном порядке. Кастиэль наконец отрывает взгляд от своего ноутбука, когда ухмыляющийся парень прочищает горло. — Дин пришёл, чтобы увидеть тебя, Кастиэль. — Да, спасибо тебе, Габриэль. Ты не мог бы найти Рафаэля и убедиться, что пикап готов к сегодняшнему вечеру. Габриэль шутливо отдаёт честь, прижимая два пальца к виску, прежде чем его ладонь с силой опускается на задницу Дина. — Конечно, босс, рад познакомиться с тобой должным образом, Дино! Губы Кастиэля кривятся в улыбке. Дверь за Дином закрывается с тихим щелчком, заглушая шум производства. — Он тот ещё персонаж, да? — говорит Дин, просто чтобы заполнить повисшую тишину, когда Кастиэль снова обращает всё своё внимание на ноутбук. — Габриэль очень предан, — отвечает Кастиэль, нажимая пару клавиш, прежде чем закрыть ноутбук и полностью сосредоточиться на Дине. Сегодня он выглядит как самый настоящий хипстер-бизнесмен-дипломированный-авторитет-русской мафии; тёмная рубашка с длинными рукавами, красный галстук, пиджак, висящий на спинке офисного кресла. Как всегда, выглядит он отлично. И, как всегда, Дина раздражает собственная реакция на близость Кастиэля. Это, в сочетании с шаловливыми руками Габриэля, угрозой Майкла и ситуацией в целом, приводит к тому, что большая часть его положительного настроя испаряется. Он вздыхает, переминаясь с ноги на ногу. — А почему я вообще здесь, Кас? Почему мы обсуждаем это здесь, когда ты можешь вломиться в мой дом, как злобный Патрик Суэйзи, или преследовать меня в своём старом добром стиле? Кастиэль задумчиво хмыкает. — Как бы всё это ни было забавно, я подумал, что будет разумно привести тебя сюда, чтобы ты увидел всё своими глазами и точно понял, во что собираешься ввязаться. Нет, сегодня его не устроит это туманное дерьмо. Дину нужно, чтобы ему всё объяснили подробно и медленно: — Почему? — спрашивает он. — Я имею в виду, почему тебе вдруг понадобилось моё осознанное согласие? Кастиэль наклоняет голову, внимательно изучая Дина, он выглядит слишком опасным, чтобы сидеть в офисе с кондиционером и книжным шкафом, где книги расставлены в алфавитном порядке. Вес его взгляда ощущается слишком тяжёлым на Дине, чертовски близким к физическому, и он выбивает воздух из лёгких Дина короткими, прерывистыми вдохами. — Потому что если мы собираемся сделать это, мне нужно знать, что тебе можно доверять. — А если нельзя? — рискует Дин, уже зная, что ответ ему не понравится. — Тогда я пристрелю тебя, — ему не нужно добавлять: «на этот раз по-настоящему». Да, Дин не фанат этого ответа. — Ты отличный мотиватор, — слабо шутит Дин. С кривой улыбкой Кастиэль говорит: — Я нахожу это довольно эффективным. — Да, держу пари, — удаётся выдавить из себя Дину, возьми себя, блядь, в руки Винчестер. — Эм, так ты привёл меня сюда, чтобы показать, чем ты занимаешься, на что способна твоя организация, верно? Чтобы показать мне, что стоит на кону? — Да. Я надеюсь, что соглашение, которое мы собираемся обсудить, положит начало долгосрочной дружбе. Пожалуйста, присаживайся, — он указывает на выглядящее удобным кресло с противоположной стороны стола. Дин делает, как ему говорят. Кажется бессмысленным бунтовать сейчас, хотя искушение, как всегда, есть. Кастиэль продолжает, прежде чем Дин успевает открыть рот. — Тебе нужно, чтобы проблема с ДНК твоего брата исчезла, правильно? — Да, — подтверждает Дин, — как-нибудь. — Я могу это сделать. Но в обмен ты будешь отмывать деньги для моей организации. Челюсть Дина не совсем отвисает, но близка к этому. Он ожидал чего-то вроде «услуга за услугу, Кларисса», но не думал, что они снова пойдут по тому же пути. — Что? Но зачем? В прошлый раз я отмыл, типа, полторы тысячи долларов, и отмыть больше я никак не смогу. — Это была проверка, я хотел проверить твою готовность. Вот блядь. Ещё одна проверка. Просто «Касзамен» какой-то. Дин, конечно, не был бы против сдавать его в течение трёх часов сорока пяти минут. Кастиэль продолжает: — Мне не нужно, чтобы ты отмывал фальшивые деньги, в этом нет смысла. Наши банкноты достаточно чисты и детализированы, чтобы попасть в конвейер практически без проблем. — Ну, тогда… — начинает Дин и замолкает, когда Кастиэль бросает на него взгляд. Видите? Он учится. — Эм, продолжай. — Спасибо, — сухо отвечает Кастиэль. — Мне нужно, чтобы ты отмывал деньги, полученные незаконным путём; наличка от ограблений, наркотиков, оружия и так далее. — Боже. Кастиэль продолжает, игнорируя Дина. — Ты когда-нибудь смотрел «Во все тяжкие»? Что. — Что? — Мы не можем положить их в банк напрямую, их нужно отмыть. Лучший способ сделать это — через респектабельный бизнес. Особенно тот бизнес, который предоставляет услуги, а не товары, — видя несомненно тупой взгляд Дина, Кастиэль объясняет, — товары можно отследить, услуги — нет. Ты легко можешь соврать налоговому инспектору о том, сколько машин принял, сколько столиков обслужил в ресторане… А вот теперь Дин понимает. Блядь. — Тебе нужен легальный бизнес, подобный моему, чтобы вложить в него наличку, кто-то, кто подделает цифры, а затем переведёт их на соответствующий банковский счёт. Боже, — Дин трёт рукой рот, практически вибрируя от нервной энергии, а затем это первое осознание затмевает второе, более волнующее его. — …стоп. Ты сказал ресторан? Кастиэль отводит взгляд, уставившись на пустую стену своего кабинета, как будто пытаясь посовещаться с краской. — Да. К сожалению, нам понадобится и ресторан твоего… мужа. Наша торговля набирает обороты, и мне нужны надёжные люди с доказуемыми бизнес-моделями. На самом деле у нас был довольно надёжный способ отмывания денег через «Kwik Bargainz», но менеджер немного нервничает после ограбления. Боже. — Я не имею никакого отношения к ресторану, — говорит Дин вместо чего-то вроде: «Блядь, нет! Ты что, с ума сошёл?» Взгляд Кастиэля снова устремляется на него, в его глазах разгорается огонь вместо обычного льда. — Тебе придётся сделать всё возможное, чтобы заиметь к нему отношение. Чёртов Сэм. — А если я откажусь? — Я почти уверен, что это перестало быть вариантом в тот момент, когда ты вошёл в эту дверь. Он не не прав. Чёрт возьми. Дин не уверен, как он сможет провернуть это. Отношения между ним и Бенни… не улучшились с тех пор, как Бенни застал его, Каса, Сэма и Чарли на кухне. Им ещё предстоит разобраться с разводом, но это в основном из-за того, что Дин был занят. И, конечно, это не связано с каким-либо сомнениями с его стороны. Может быть, он может это использовать? Попросить помощи под предлогом документов о разводе? Нет. Может, обещание повременить с разводом убедит Бенни помочь ему? Нет, это слишком жестоко. И, несмотря на то, что Бенни сделал с ним, Дин полон решимости не превращать это в соревнование «Кто здесь самый худший мудак». Потому что Дин, несомненно, победил бы. Он всегда может просто быть честным с Бенни? Хотя он не уверен, что его рвотный рефлекс позволит ему проглотить столько гордости. Ему придётся серьёзно подумать об этом. Ему придётся решить, как много или как мало рассказать Бенни и… блядь. Серьёзно, как раз тогда, когда он решил, что всё кончено? Он наклоняется вперёд, кладя руки на стол, смирившись со своей судьбой. — О какой сумме идёт речь? — Начнём с малого, со временем увеличим. Первые пару месяцев — пятьдесят тысяч в месяц. Сначала Дин не уверен, произносит ли он «да иди ты!» вслух, но, судя по насмешливому изгибу губ Кастиэля, Дин случайно обрёк в слова своё удивление. Если он хотя бы рассматривает это — а он, конечно, рассматривает, он не допустит, чтобы они сели за вооруженное ограбление — тогда ему придётся начать вести себя соответствующе. — Что я получу взамен? Я не собираюсь заниматься этим дерьмом за бесплатно. — Ты получишь свою свободу, — вполне резонно замечает Кастиэль. Фраза «И я не прострелю тебе колено за то, что ты испортил наши отношения с предыдущими отмывателями» повисает в воздухе. Неудивительно, что Кас вёл себя как чёртов брюзга. Дин, Сэм и Чарли не только украли его деньги, но и похерили один из довольно прибыльных элементов его бизнес-модели. Но всё же… Дин не собирается связывать себя с Касом и его организацией, не получив от этого хотя бы что-нибудь. Лекарства Мэдисон, свадьба Чарли, ипотека Дина — всё это слишком дорогое дерьмо. — Даа, — говорит Дин, откидываясь на спинку кресла. — Видишь ли, думаю, я стою для тебя немного больше, чем исчезновение небольшого образца ДНК, Кас. Иначе зачем тебе лезть во всё это? — Действительно, зачем? — усмехается Кастиэль. — Ты же понимаешь, что всё гораздо сложнее, чем… — и Бог свидетель, он показывает кавычки пальцами. — …«исчезновение небольшого образца ДНК», да? Дин этого не понимал. Должно быть, это отражается на его лице, потому что Кастиэль многострадально вздыхает: — Детектив Хенриксен — ведущий следователь — убеждён, что твой брат замешан в этом деле. Он не остановится, пока не докажет свою теорию, с образцом или без него. — Откуда ты всё это знаешь? — Высокопоставленные друзья, — загадочно отвечает Кастиэль. Дин великодушно позволяет ему не развивать эту тему. — Так что ты собираешься делать? Кастиэль бросает на него резкий взгляд: — Я собираюсь использовать грубую лексику, — и у Дина есть доля секунды, чтобы впечатлиться знаниями Кастиэля в области поп-культуры, прежде чем он добавляет с (не)удивительным количеством сарказма, — а ты как думаешь, что я собираюсь делать, Дин? Я позабочусь о том, чтобы ты, твой брат и ваша подружка не попали в тюрьму. Эм. Ну, нет. Больше никакой недосказанности. — Как? Кастиэль просто поднимает бровь. — Эта твоя сексуальная штука с бровью — не ответ, чувак. Что-то мелькает на лице Кастиэля, напоминая о том моменте на кухне, когда Чарли «проговорилась» об интересе Дина, прежде чем всё снова исчезает. — Тебя это не касается, просто будь уверен, что проблема будет решена, — он начинает совершенно без необходимости собирать какие-то бумаги, очевидно, покончив с эти разговором, а, следовательно, и с Дином. Дин тянется через стол и опускает руку на предплечье Кастиэля. Тепло просачивается сквозь рубашку и ладонь Дина, и Дин совершенно решительно не думает о татуировках. — Не убивай его. Кастиэль перестаёт копаться с бумагами, но не пытается вырваться из хватки Дина. Он вздыхает, собираясь с мыслями. — Это самый эффективный способ. — Мне насрать, — говорит Дин, неохотно убирая руку. — Ты не убьёшь невинного человека, независимо от того, сколько проблем он доставляет, — на данный момент вопрос о том, говорит он о Хенриксене или о самом себе, спорен, но Дин больше не уверен, что его действительно можно назвать невинным. У Кастиэля дёргается челюсть. — Это не подлежит обсуждению. — Ты чертовски прав! — кричит Дин, потому что он как-то прочитал на табличке где-то в магазине «Всё для дома», что «если у тебя нет убеждений, то ты умрёшь ни за что». — Нельзя убивать невинных людей, я предпочту сесть в тюрьму. — Ну, это было бы невероятно неудобно. — Да, для нас обоих, но ты ни за что в жизни не убьёшь этого человека. Так что придумай какой-нибудь другой способ разобраться с этим! Кастиэль прищуривается, и он выглядит так, как будто находится на грани того, чтобы просто пристрелить Дина прямо сейчас и покончить со всем этим дерьмом. Дин даже не совсем уверен, что стал бы его винить. — Как же ты меня раздражаешь, — в конце концов бормочет Кастиэль. — Ладно. Я постараюсь придумать что-нибудь ещё. — Хорошо, — Дин на мгновение расслабляется, медленно выдыхает. Теперь, когда с этим разобрались… — Итак, думаю, результат отмывания мы поделим пятьдесят на пятьдесят. Улыбка Кастиэля прекрасна, и не в первый раз (за последние двадцать минут) Дин поражен тем, насколько он смехотворно красив. — Смешно. Пошути ещё. Мудак. — Я беру на себя все риски. — Десять процентов, — предлагает Кастиэль. Неа. — Двадцать пять. — Двенадцать процентов. Что это за торг такой? Похоже на особенно рискованный эпизод «Звёзд ломбарда». — Двадцать, — пытается Дин, что, безусловно, вполне разумно. Очевидно, нет. — Тринадцать. — Пятнадцать. — По рукам, — они оба встают по разные стороны стола, чтобы пожать друг другу руки. Ловкие пальцы Кастиэля обвиваются вокруг руки Дина, липкая ладонь Дина прижимается к гладкой тёплой ладони Кастиэля. Дин был бы рад остаться в таком положении на какое-то время, даже с потными ладонями, но у Кастиэля другие планы, и он быстро отдергивает руку, как будто обжёгся. Это было бы оскорбительно, если бы Дин не был в курсе ситуации с потной ладонью. Кастиэль возвращается на своё место, открывает ноутбук, и на этом всё, Дин свободен. — Я позвоню, когда будет готов первый депозит. — Л-ладно, — Дин вытирает влажную ладонь о джинсы — что, на самом деле, ему следовало сделать, прежде чем подать руку Касу, — и поворачивается к выходу, направляясь к двери на дрожащих ногах. — Дин? Положив руку на дверную ручку, он поворачивается к Касу. — Да? — Обычно я плачу тридцать.