Однажды в сказке в Хогвартсе

      Питер Пэн       С того момента, как Эмма ушла, Питер еще некоторое время просидел на том же месте, после чего отправился к себе в комнату. Соседей еще не было, впрочем, ему не очень-то было интересно, где они пропадали. Насладиться тишиной пустой комнаты ему только в радость.       Расположившись на кровати, он задернул балдахин и окунулся в раздумья. Прошедшую неделю он целиком посвятил разбирательствам их с Эммой связи. Прочитав о том, что разрушение связи невозможно без ее принятия, Питер пристально исследовал каждую книгу, которая могла дать ему хоть малейшую подсказку. Но не находил. Как и не находил ответов на то, откуда вообще взялась эта связь. Самостоятельно ли ее происхождение или ее кто-то создал?       Несмотря на неимение многой информации, Питер категорически отказался от варианта какого-либо обряда. Ему нужен был безопасный способ. Иначе никак. Он не мог позволить себе нанести еще больше вреда Эмме. Не мог.       Ему всегда нравилось обращаться к книгам, многие из них хранили многовековые знания. Однако Пэн начинал злиться, когда после длительных поисков раз за разом не находил нужных ответов. Не находил то, что спасало бы его. И ее.       Спасая других, мы спасаем себя.       … что, если принести себя в жертву ради ее спасения?       Питер принялся вычитывать все, что только мог отыскать про ритуалы и самопожертвование. Казалось, что редела и школьная библиотека, и их домашняя коллекция книг. На протяжении веков существовало множество так называемых организаций, у которых были убеждения, что жертвы необходимы во всем. Масонство, например. Тайные организации, которые могли принести жертву ради благого дела.       Добиться счастья можно лишь через жертву.       Идеология, в которую он отказывался верить, но все равно видел в этом какой-то смысл. Маггловская философская литература тоже постоянно твердила об этом.       Кто-то осознанно идет на самопожертвование, принося счастье другому.       Правда, смерть не входила в его планы. Он готов пожертвовать многим, но и свою жизнь он ценил высоко. И если Питер так и не найдет способ разрушить их магическую связь, то он научит Эмму жить с ней. Жить вопреки ей.       Связан не проклятием. Связан тобой.       Он невесомо провел пальцами по щеке, по которой все еще разливалось приятное тепло от ее нежного касания. Его губы дрогнули в улыбке. Буквально рассмеявшись от посетившей его мысли, он растерялся и не знал, что думать.       Их подобный контакт обусловлен лишь связью или в этом гораздо больше правды, чем желаемой иллюзии?       Пэн слишком давно приметил чувства Киллиана к Эмме, поэтому никоим образом не позволял мыслям касательно девушки развиваться в голове. Он знал больше двух лет, но с завидным постоянством твердил себе, что Киллиан одумается, что Киллиан признается себе и ей. Однако совсем не касался себя.       Могло ли быть такое, что он настолько зациклился на чувствах друга, что абсолютно забыл про свои собственные?       Ведь Питер себя тоже не единожды ловил на мысли, что его тянуло к Эмме. Пусть он преимущественно списывал это лишь на связь между ними. Но нельзя же каждое влечение к этой девушке оправдывать связью.       Или можно? Особенно если это правда.       Сегодня, когда он приобнял ее, то сделал это аккуратно, но все равно трепетно. Ему было слишком хорошо, а голову таки посетила шальная мысль, что чертовски хотелось ее поцеловать.       Глупости. Он принимал влечение не за то, чем оно было. Его чувства совсем не похожи на те, что испытывает Киллиан. Питер не сгорает от любви к этой девушке, как его друг. Да, связь то и дело подкидывала ему весьма неоднозначные подозрения и фантазии.       Люди любят создавать себе проблемы там, где их нет. Особенно когда они любят тех, кто не отвечает им тем же.       В отличие от друга Питер не отрицал, что испытывал чувства к Эмме, но исключительно дружеские.       Да, за исключением, пожалуй, самоудовлетворения за ее счет.       Однако и секс по дружбе никто не отменял.       Питер встряхнул головой и уставился на потолок, изучая там всевозможные узоры. Сплетение их магии каждый раз влияло на него неоднозначно: мысли путались, а здравый ум и вовсе терялся. Решив, что лучшим решением станет отложить все до завтра, он перевернулся на бок и погрузился в сон.       Слизеринец шел по коридору школы, как обычно пребывая в своих мыслях, когда на него кто-то налетел. Он поднял взгляд и встретился с заплаканными глазами Свон.       — Эмма? Эмма, что случилось? — его голос был переполнен тревогой. — Тебя кто-то обидел?       Однако девушка не произнесла ни слова, а через мгновение рухнула в его объятия. Только в этот момент Питер обратил внимание на багровое пятно, разливающееся по ее светлой блузке.       Она ранена?!       — Эмма, откуда у тебя кровь?! — страх охватил его, он хаотично водил руками по ее телу, пытаясь осмотреть и найти источник раны. — Эмма, ответь мне! — потрясывал он ее, не давая отключиться.       — Питер, почему ты не рассказывал мне раньше про нашу связь? — на ее лице возникла легкая улыбка, та, с которой она обычно бродила по этим самым коридорам.       — Я боялся, боялся потерять тебя, — между делом отвечал ей Пэн, по-прежнему не находя причины ее ранения.       — Знаешь, все могло быть по-другому, — еле слышно произнесла Свон. — По-другому, — повторила она, — я могла быть сейчас жива… но теперь… это лишь твоя вина. Твоя вина в моей смерти.       Девичий душераздирающий крик пронзил его уши, его затрясло от ужаса и от осознания. От осознания, что ничего уже не исправить. Эмма вынуждена стать жертвой. Она, а не он.       Питер проснулся в холодном поту, резко сел в кровати и, обхватив коленки, пытался восстановить дыхание. Сон чертовски напугал его. Напугал настолько, что он был готов проводить каждую секунду рядом с Эммой, лишь бы ничто и никто не навредил ей. Он не готов был ее потерять, никакая чертова связь не стоит подобных жертв.       Сон не шел, поэтому Питер тихо собрался и отправился бродить по замку. За окном было раннее утро, и солнечные лучи пробивались сквозь каменные стены, медленно нагревая их. Редкие группы студентов пробуждались вместе с ним и медленно двигались в сторону Большого зала, где вскоре должен был начаться завтрак.       Напряженная близость с Эммой его настораживала. И когда вчера у него закрались сомнения о возможности более серьезных чувств к ней, он даже испугался. Научный подход к решению любых вопросов не единожды выручал его. Вот и к этому делу он решил подойти с тем же настроем. Питер осознавал, что эксперимент мог бы помочь ему. Помочь понять, чувства ли это на самом деле или всему причиной были гормоны, о которых без устали кричал ему Киллиан.       Спустя время он зашел в Большой зал, осматривая тех, кто там пребывал. Народу было немного, но кое-кто мог ему помочь. Пусть он никогда и не был дамским угодником, но рядом с ним уже много лет было наглядное пособие в виде Киллиана. Несмотря на его непростой характер, методы Джонса работали в девяти из десяти случаев, поэтому Питер решил придерживаться его тактики, делая уверенный шаг вперед.       — Ариэль, доброе утро, — подошел он к столу Когтеврана, приветливо улыбаясь. — И тебе здравствуй, Эльза, — повернулся он к другой девушке.       Киллиан как-то поделился с ним подозрениями, что тот был симпатичен Эльзе. Однако Питер не воспринял его слова всерьез. К тому же его совершенно не интересовали отношения, поэтому, даже если чувства присутствовали, то ему она была безразлична. Однако сейчас ее симпатия служила хорошим подспорьем в его деле.       — Что ты забыл у нас с утра пораньше? — безэмоционально обратилась к нему Эльза. — Чем обязаны такой чести?       — Митчелл, а ты сама доброта с утра, — усмехнулся Питер. Язвительная манера общения Джонса на него дурно влияла. — Не пробовала быть не такой холодной?        Девушка промолчала в ответ, а Пэн чуть улыбнулся, выражая сожаление за излишнюю резкость.       — В общем, дамы, я провожу один эксперимент, и мне нужна ваша помощь в этом деле, — снова заговорил Питер.       — Тебя Джонс, что ли, покусал?       Питер вопросительно приподнял одну бровь, после чего обернулся. Напряженный Киллиан, на удивление, уже сидел за слизеринским столом и недобро сверлил его взглядом.       Что бы это могло значить?       Его поведение со вчерашнего вечера чертовски необъяснимо. Сначала как ужаленный влетел вчера в гостиную, пока Питер поднимался к себе. А сейчас метал молнии одними глазами, словно Пэн подошел к Эмме, а не совершенно к другим девушкам. Проигнорировав странное поведение друга, он вернул свое внимание к когтевранкам.       — Киллиан опасен исключительно в критические дни занятых им дам, в остальном же он безобиден, — и откуда только в нем эта излишняя острота в словах. — Вернемся к моему эксперименту. С вас, дамы, по одному поцелую, с меня — все, что ваша душа пожелает, но в разумных пределах.       — Какие у тебя неинтересные эксперименты, — фыркнула Ариэль, доедая кашу.       — Зато они помогут ему определиться кое с чем важным в его жизни, — раздался голос с другой стороны от Питера.       Склонив голову на бок, он приметил пятикурсницу, которую на той неделе встретил в библиотеке.       — О чем это ты, Белль? — задала уточняющий вопрос Эльза.       — О том, что поиск ответов как тоненькая ниточка — стоит найти конец, так она приведет тебя и к началу, не так ли? — улыбнулась девушка.       — То есть среди нас он ищет конец ниточки, по которой хочет прийти к какому-то началу? — нахмурилась Эльза и устремила на него взгляд. — Вряд ли за этим столом ты найдешь легкомысленных девушек, которые поведутся на твое очарование и помогут тебе найти твои ниточки да веревочки.       — Ты слишком драматизируешь, — усмехнулся Питер. — Я не ищу отношений, я честно озвучил условия. Если хотите отказаться, то пожалуйста, разве я препятствую?       — Ты играешь, а это уже обман, — хмыкнула Эльза.       — Ты слишком много думаешь, Митчелл, — укоризненно посмотрела на нее Пэн.       — Это полезно.       — В общем, ты против? — желая поскорее прекратить этот бессмысленный спор, уточнил Питер.       — Любое условие, говоришь? — загадочно улыбнулась девушка.       Питер молчаливо изучал выражение ее лица, которое со сосредоточенного переменилось на более приветливое и даже немного игривое.       — Пригласи меня на свидание, — выдала Эльза, удивив даже свою соседку.       — Что?! — одновременно опешили и Питер, и Ариэль, которая успела уже чуть-чуть откашляться. — Хочешь провести со мной вечер? — Пэн пытался считать ее. — Честно, удивлен, но согласен, почему бы и нет, если таково твое желание.       — Чудненько, — поднялась она с места. — Уверен, что публичные поцелуи — это то, чего ты хочешь?       — Нет, — резко ответил он и сделал шаг назад. — Жду вас после завтрака в заброшенном классе, здесь неподалеку.       Перед выходом Питер бросил настороженный взгляд на Эмму, которая ковырялась вилкой в тарелке, периодически поднимая глаза куда-то в сторону слизеринского стола. Что-то изменилось. Питер отчетливо ощущал, что эмоции Эммы сегодня были какими-то иными.       И кого она вообще высматривала за их столом?       Питер стоял в классе, оперевшись на парту, и ожидал двух девушек. Он искреннее надеялся, что его эксперимент приведет хоть к малейшему путному результату. По крайней мере, он предпримет попытку, что тоже неплохо.       — Пэн, ты чего завис? — отвлек его голос Эльзы, которая вместе с Ариэль зашла в класс.       — Заждался вас, — фыркнул он и оттолкнулся от стола.       — Ладно, давай поскорее проведем твой эксперимент и разойдемся, — сделала она шаг к нему навстречу. — У нас у всех еще учебный день впереди.       — Так не терпится меня поцеловать, Митчелл? — ухмыльнулся Питер.       Нет, абсолютно точно. Это все дурное влияние Джонса. Мог бы и промолчать так-то.       — Не сказала бы, — холодно произнесла Эльза. — Хотя интересно, насколько ты безнадежен, учитывая, что ты никогда не был замечен с девушкой. Как и серьезных отношений у тебя тоже не было.       Питер резко, даже для самого себя, ухватил ее за запястье и притянул девушку к себе.       — Это всего лишь эксперимент, Эльза, — прошептал он ей почти в губы. — Не стоит пытаться вызвать во мне какие-либо чувства.       Слизеринец несмело коснулся ее губ. Казалось, что для девушки это касание выдалось неожиданным, и она на время растерялась. Лишь спустя мгновение она приоткрыла губы, позволяя ему углубить поцелуй. Питер всеми силами старался сконцентрироваться на процессе, однако мыслями был не здесь.       С каждой секундой он осознавал, что никакие новые чувства его не охватили. Поцелуй с этой девушкой был таким же… приятным, как и с Эммой. Возможно, местами даже ярче, словно Эльза желала продемонстрировать свою симпатию к нему, вложить в этот поцелуй нечто памятное и большее, чем задумывал сам Питер. Он приоткрыл глаза, наблюдая за тем, как Эльза мечтательно их прикрыла и не торопилась прерывать их поцелуй. Однако через несколько секунд он сам отстранился.       Растерянный взгляд девушки прошелся сначала по нему, затем по Ариэль, и Эльза сжала губы от смущения и покраснела. Питер только собрался ее поблагодарить, как Митчелл вдруг выскочила из класса, оставляя за собой лишь холодный шлейф воздуха.       — Чего это она? — нахмурился Пэн, хотя и предполагал ответ на свой вопрос.       — Видимо, ваш поцелуй оказал на нее больший эффект, чем на тебя, — пожала плечами Ариэль.       — Ты раньше целовалась с кем-нибудь?       — Боишься украсть мой первый поцелуй? — игриво прикусив нижнюю губу, посмотрела на него девушка.       — Мне уж точно не хотелось, чтобы мой эксперимент стал твоим первым опытом.       — Не парься, Пэн, я уже целовалась с мальчиками, — хихикнула она. — Давай уже. Экспериментируй.       Несдержанность Гарсиа давала о себе знать: Ариэль так напоминала своего старшего братца в эту минуту. Девушка плавно подошла ближе к Питеру и остановилась прямо напротив него. Она была ниже его ростом, поэтому смотрела снизу вверх, что слегка развеселило Питера. Ариэль привстала на носочки и коснулась его губ, так невинно и трепетно. И снова ничего запредельного, приятно, комфортно. Одинаково. Чертовски одинаково давался каждый поцелуй. Питер не мог разобрать, радоваться этому или огорчаться. Он отстранился, а Ариэль этого, казалось, не ожидала, отчего пошатнулась, но Пэн ее удержал на ногах.       — Прости, увлеклась, — опустив глаза, робко произнесла девушка. — Надеюсь, что твой эксперимент удался.       Можно и так сказать.       — Кстати, с тебя отработка парочки моих пропущенных дежурств, — добавила она следом и скрылась из класса.       Единственное, что отличало поцелуй с Эммой от других девушек — магия, которая окутывала его в это время. Однако сами эмоции и чувства буквально дублировали друг друга. Другая симпатичная девушка производила на него такой же эффект.       — Киллиан, что с тобой? Ты какой-то странный сегодня… — нагнал он друга после очередного урока. — С Эммой проблемы?       — Тебе лучше об этом знать! — огрызнулся он.       — С чего это вдруг? — не понял его Питер.       — Даже не знаю, может, с того, что ты сначала отрицаешь свою симпатию к ней, а потом милуешься с ней в подземельях? — Джонс эмоционально взмахнул руками.       — Мерлин, да что произошло? — нахмурился Пэн, абсолютно не разбирая, откуда взялся этот необоснованный гнев друга.       Тот факт, что Киллиан снова завел старую шарманку про чувства Питера к Эмме, буквально выводил его из себя. Пусть поведение Пэна не было однозначным с Эммой, но поводов для беспочвенных наездов он не давал. По крайней мере, он был в этом убежден.       — Ничего, как обычно ничего. Вы с ней проводите время вместе, а я в пролете, — на повышенных тонах говорил Киллиан. — Все по-старому, и ваша чертова связь никогда не позволит мне этого изменить.       — Ты достал постоянно цепляться за нашу связь! — не сдержался Питер и вспылил в ответ. — Считаешь, что после расставания она побежала ко мне? Точнее не так, что связь притянула ее ко мне? Ты непроходимый идиот, Кил! Если ты ни черта не делаешь, чтобы изменить ее отношение к себе, это не значит, что она, Салазар бы тебя побрал, зависима от меня! Ты хоть раз задумывался о том, что мне ни разу не легче от того, что я вынужден ощущать другого человека? Постоянно чувствовать каждую эмоцию другого человека? Пропускать через себя каждый импульс ее тела?       — О, конечно, самое время поговорить о ваших импульсах… Еще скажи, что собираешься жаловаться на свои оргазмы, — злобно фыркнул Джонс.       Стукнув ладонью по лицу, Питер не выдержал чрезмерную зацикленность друга в этом вопросе.       Зачем только Эмма в тот день ляпнула про это?!       Лучше бы Киллиан и дальше пребывал в неведении на этот счет. Всем было бы проще и легче.       — Кил, перестань винить всех в собственных бедах и проведи работу над ошибками в своих поступках, — сурово произнес Питер, но ответа так и не последовало.       Киллиан молча оставил его. На уроках Питер его тоже сегодня больше не наблюдал, однако заметил, что Эмма по какой-то неизвестной ему причине продолжала мельком высматривать его. Их поведение было еще более странным, чем обычно. Вот только если Джонс снова набедокурил, то почему Свон искала с ним встречи?       Или в этот раз сближение спровоцировала Эмма?       Загадка оставалась нерешенной.       После ужина Питер собирался вернуться к себе, когда его затормозил поднявшийся из-за стола Гидеон.       — Слушай, Пэн, ты в гостиную сейчас? — поинтересовался Фаррелл, явно желая о чем-то попросить. Питер лишь молча кивнул в ответ. — Можешь закинуть учебник ко мне в комнату? А то у меня еще дела.       — Учебник? И давно это ты по вечерам начал грызть гранит науки? — не удержался от колкости Питер, на что получил укоризненный взгляд от парня. — Ладно-ладно, никаких глупых вопросов, давай свой литературу. У тебя очередная вылазка к девушкам?       — Не к девушкам, а к конкретной представительнице Гриффиндора, — и снова это неодобрение в его словах. — К чему тратить время на пустышек, если рядом такое очарование пряталось от меня.       — Не сказал бы, что Руби от тебя пряталась, это просто ты никак не мог раскрыть глаз и посмотреть в нужном направлении, — рассмеялся он. — Впрочем, многие у нас на факультете этим иногда страдают. Так что, у вас все серьезно?       — Поживем и увидим, — уклончиво ответил Гидеон. — На данный момент я крайне заинтересован в этой девушке и собираюсь залечить ее сердце после всяких неудачников типа Гарсиа. Правда, дело осложняется, когда он постоянно крутится около нее на тренировках. Да и другие парни периодически трутся рядом. Неужели такие тупые и не замечают, что она занята?!       — Фаррелл, ты ревнуешь, что ли? — Питер вопросительно приподнял брови, искренне удивляясь его реакции. — Кто бы мог подумать…       — Не знаю, но ужасно бесит, что вокруг кто-нибудь обязательно ошивается, — хмыкнул Гидеон. — И кроме Свон и ее братца, чаще всего это именно парни. И я же вижу, какие голодные взгляды они бросают на нее. Если раньше она отшивала их, видимо, из-за Гарсиа, то сейчас они почувствовали свободу.       — Не думал предложить ей встречаться? Ненужные кадры отпали бы сами собой…       — Мне не нужны серьезные отношения, — отмахнулся Гидеон. — Ладно, моя красотка меня заждалась. Увидимся.       Фаррелл скрылся из виду, а Питер в очередной раз прокрутил в голове свой эксперимент и слова одногруппника. В его репликах и действиях отчетливо читалась ревность, даже если он отказывается рассматривать Руби как какой-то серьезный вариант, при этом он все равно раздраженно реагировал на других парней рядом с ней. И Пэн поймал себя на мысли, что сам не испытывает ничего похожего на ревность по отношению к Эмме. Их совместная магия придавала их близости некоторые особые ощущения, но не более того. Питер, в отличие от Киллиана, не ощущал ничего собственнического в адрес Свон.       Его не отпускала и мысль о том, что Эмма с Киллианом что-то скрывали, в частности от него. Хотя Питер и был уверен, что если у этих двоих случилось какое-то сближение, то Джонс моментально поделился бы с ним этой радостью, что-то его все-таки смущало. Он собирался сам наведаться к Эмме или поймать ее где-нибудь в коридоре. Однако по удачному стечению обстоятельств гриффиндорка сама появилась в подземельях. Питер решил воспользоваться ситуацией и выяснить, что же все-таки произошло между этими двумя дураками.       — Эмма, что ты здесь делаешь? — Пэн окинул ее любопытным взглядом и остановился в ожидании ответа.       Он обратил внимание, как она замялась, не могла подобрать нужных слов. А еще она смущалась. Смущалась так, словно было что скрывать.       К кому же она направлялась, что вопрос про нахождение в подземельях ее столь напряг?       — У меня… у меня возникли кое-какие дела старост, нужно было переговорить… обсудить с Джонсом, — говорила она весьма сбивчиво. — Куда он делся после вашей ссоры?       — Какой ссоры? — нахмурился Питер.       — Я видела вас, прости… видела, как вы ругались и… — Эмма снова не могла подобрать слов.       — И как мы обсуждали его несносный характер и тебя, — по-доброму улыбнулся он.       — Да, именно, — кивнула Свон. — Что произошло между вами?       — Я и сам до конца не понял, — пожал плечами Питер. — Огорошил меня потоком запутанной информации и отправился в очередной раз прогуливать занятия. Мне кажется, он на отработках бывает гораздо чаще, чем на уроках.       — Неудивительно, столько прогулов накопил, профессора не будут терпеть такого, — хмыкнула Эмма и с сочувствием вздохнула. — Питер, послушай, я хотела еще раз поблагодарить тебя за вчера. Мне действительно было не по себе, а в гостиную дойти не было никаких сил.       — Без проблем, для этого и нужны друзья, — подбодрил он ее.       — Да, верно, — слегка неуверенно произнесла Эмма. — Ладно, я пойду.       Свон едва скрылась за углом, как буквально из ниоткуда на него вышел Киллиан. Выглядел он чересчур разъяренным, будто только что застал любимую девушку с другим.       — Кил, откуда ты здесь? Эмма искала тебя.       Однако он снова ушел ответа, зато резко достал палочку из-под мантии и взмахнул ей. Питер чудом успел уклониться от летящего в него заклинания.       — Ты что творишь?! — воскликнул Пэн, а судя по оставленному на стене следу, заклинание было не из безобидных. — Что на тебя нашло?       Киллиан не отвечал на его вопросы, лишь бросался в него всевозможными заклинаниями. Питер не мог утихомирить друга, поэтому был вынужден сражаться с ним. Это продолжалось некоторое время, после чего на шум кто-то прибежал.       — Джонс? Мерлин, Питер? — вероятно, Эмма услышала шум и вернулась обратно. — Что здесь вообще происходит?       Однако парни были настолько увлечены борьбой, что Питер просто-напросто проигнорировал ее слова, а Киллиан, казалось, и вовсе их не слышал. В дуэльном искусстве каждый них был неплохо подкован, поэтому не было ничего удивительного в том, что никто не сдавался.       Хотя Киллиан с каждым шагом становился все агрессивнее, словно единственной его целью было — нанести вред Питеру. Никакие слова на него не действовали. Очередное заклинание Джонса сбило Питера с ног и лишь магический щит Эммы, который она умудрилась ловко выставить перед ним, спас его.       — Что на него нашло? — бросила она между делом, но Питер, к сожалению, не знал ответа на этот вопрос.       Новое атакующее заклинание Джонса разрушило их барьер, после чего Питер оттолкнул Эмму в сторону, продолжая борьбу с другом. Он понятия не имел, что на него нашло, но всеми силами старался его остановить, пока их дуэль не привела к плачевным последствиям. Заклинания летели в обе стороны, а яркие лучи то и дело выстреливали из палочек ребят.       Джонс был беспощаден, и прилетевшее от него заклинание обездвижило Питера, повалив его на пол. Перед глазами поплыло, и ему никак не удавалось подняться. Повернув голову, он лишь успел заметить, как очередное заклинание сорвалось с уст Киллиана, а палочка была направлена в его сторону.       — Н-нет! — пронесся душераздирающий крик по коридору.       И дальше, как в замедленной съемке, когда кажется, что неизбежное уже случилось, из ниоткуда возник ее силуэт.       Эмма подлетела к нему, закрывая его своим телом и подставляя собственное под летящее заклинание.       Женщина всегда пожертвует собой, если предоставить ей для этого подходящий случай. Это ее любимый способ доставить себе удовольствие.       У него зазвенело в ушах, он с трудом различал крики всех присутствующих. Эмма закричала от боли пронзившего ее заклинания. Джонс резко опустился на колени, словно наконец-то пришел в себя. Питер лишь разделял ужас сложившейся ситуации.       Добровольная жертва.       Правда, не ее жертва должна была случиться. Нет, Питер собирался сам. Сам, а не ее ценой.       Она добровольно пожертвовала ради него. Пути обратно у них больше нет.       В его голове нарастал гул, а магия волною распространялась по их телам. Питер стоял на коленях в немом оцепенении, а затуманенный взгляд был направлен на нее. Страх одолел его до такой степени, что он боялся пошевелиться. Руки дрожали, и Питер никак не мог сосредоточиться, прийти в себя.       Связь была принята. Принята благодаря ее самопожертвованию ради него.       — Черт, ей нужно в Больничное крыло, — сквозь пелену Питер услышал чужой голос.       Кажется, он начал приходить в себя и различать происходящее. Злость, которая еще недавно бурлила в Киллиане, пошла на спад, стоило ему увидеть последствия собственных действий.       — Да что ты говоришь?! — злился Пэн. — Неужели заметил, к чему привела твоя истерика?!       — Что? О чем ты говоришь? — искренне недоумевал Киллиан. — Я… Я не понимаю, — в его глазах зародился ужас.       Джонс ревностно оттолкнул его в сторону, укладывая Эмму себе на колени и дрожащей рукой поглаживал ее волосы. Питер на мгновение растерялся, он не ожидал подобного действия от Киллиана, но через несколько секунд его как холодной водой окатили. Пришло осознание, что это никакая не забота, а лишь страх за исход недавней дуэли.       — Ты напал на нее, Джонс! — страх, читавшийся во взгляде друга, пугал и напрягал одновременно.       Словно сейчас на его месте стоял абсолютно другой человек. Тот, кому небезразличны они оба. И Эмма, и Питер.       — Боже мой, у нее кровь! — паника охватывала их обоих. — Пит, сделай что-нибудь! Я знаю, ты можешь.       Взмахнув палочкой, он произнес заклинание, и кровь, струящаяся из ее тела, замедлилась.       — Ее нужно срочно отлеветировать в Больничное крыло, — Питер брал ситуацию под свой контроль. — Давай, мне нужна твоя помощь. Моя магия истощилась.       Два слизеринца произнесли элементарное заклинание, и Эмма вспорхнула в воздух. А через некоторое время они были перед дверьми Больничного крыла, где их с красноречивым аханьем встретила мадам Помфри.       — Мерлин, что с ней произошло? — уложив Эмму на кровать, целительница задала вопрос.       — В нее попало заклинание, что-то темное, — Питер опасался сболтнуть лишнего.       Пусть Питер и винил друга в произошедшем, но и откровенно подставлять его не желал, поэтому и уворачивался от прямых ответов.       — Откуда? Кто его выпустил? — допытывала мадам Помфри. — Мне нужно больше информации, молодые люди.       — Кажется, это было что-то жалящее, — поджав губы, сказал Пэн.       Целительница, поняв, что не добьется сейчас от них большего, убежала к себе и через пару минут вернулась с бутылечками различных зелий и настоек. Она колдовала над Эммой уже некоторое время, а Питер нервничал и мельтешил рядом. Киллиан был занят тем же. Когда ее состояние наконец-то нормализовалось, мадам Помфри принялась выгонять их из Больничного крыла, однако они не сдавались под ее натиском. Разрешив остаться еще ненадолго, она оставила троицу наедине.       Питер расположился у постели Эммы, садясь на край кровати. Девушка была по-прежнему слаба, но мадам Помфри пообещала, что через пару дней выпишет ее. С Киллианом они и словом не обмолвились, лишь бросали настороженные взгляды то друг на друга, то на гриффиндорку.       Как они к этому пришли? С чего это Киллиан начал столь яростно нападать на Питера?       У него не было ответов. В глубине он осознавал, что в этом деле замешано нечто большее. Хотя мысли то и дело сводились к одному, и Питеру чертовски не нравилось это признавать. Ревность, дурацкая ревность друга привела к чудовищным последствиям. Ему хотелось буквально волосы на себе выдирать от беспомощности.       Неужели Джонс настолько обезумел от своих чувств к Эмме, что решил устроить эту дуэль на пустом месте?       Питер еще мог бы понять, если тот застал бы их за чем-то провокационным, но он ведь даже повода не давал. Самое откровенное, что было между ними — поцелуй на той дурацкой вечеринке по случаю дня рождения Лукасов, а остальное лишь забота о друге. Он устало провел рукой по лицу, осознавая, насколько же ему осточертело доказывать Джонсу обратное. И сейчас у него не было ни малейшего желания разбираться в произошедшем, как и искать какие-либо оправдания в пользу Киллиана. Его друг напал на него, его друг ранил Эмму, его друг сделал больно сразу двоим дорогим людям.       Питер терялся в собственных чувствах, он так сильно испугался, что мог потерять Эмму, боялся даже на секунду задуматься об этом. Еще вчера он размышлял о том, что готов пожертвовать ради нее собой, а сегодня события приобрели совсем другой характер.       Что теперь будет с их связью? Насколько тоньше будет ощущать его Эмма?       … и как скоро пожелает ее разрушить?       — Мистер Пэн, мистер Джонс, — в крыле появился Дамблдор. — Хорошо, что вы здесь.       Следом за директором зашел и профессор Слизнорт.       — Мерлинова борода, что вы учудили, молодые люди? — ахнул он, с опаской косясь на Эмму. — Между вами была стычка?       — Мы ждем вашего ответа, — с непривычной строгостью произнес Дамблдор. — Что произошло в подземельях замка? И почему в этом инциденте пострадала мисс Свон?       — Мы были в заброшенной части подземелий, — начал оправдываться Питер. — Собирались потренировать заклинания перед классом дуэлей, ничего не предвещало беды, ведь мы все трое неплохо подкованы в этом вопросе, но в какой-то момент ситуация вышла из-под контроля и в Эмму… в мисс Свон угодило жалящее заклинание.       — Судя по нанесенному вреду, между вами была не учебная, а сама настоящая дуэль, — верно подметил директор. — Да и в вашу однокурсницу ударило довольно мощное темное заклинание. Может, попробуете еще раз, мистер Пэн?       — Я вам все рассказал, профессор.       — Мистер Джонс? — обратился он к Киллиану. — Вы что-нибудь хотите поведать нам?       — Питер все рассказал, мне нечего добавить, — его голос чуть дрожал, казалось, что тревога за Эмму превышала его собственную.       — Вернемся к этому разговору, когда мисс Свон придет в себя, а сейчас отправляйтесь к себе в спальни, ей нужен отдых, — добавил Дамблдор и выставил их двоих за дверь.       Питер, не дожидаясь Джонса, быстрым шагом двинулся в подземелья. Бесконечный поток мыслей обуревал его, хотя единственным желанием сейчас было поскорее добраться до постели и забыться… хотя бы на пару часов.       — Питер, постой, — нагнал его Киллиан, но он продолжал путь, не обращая на него внимания.       Говорить с ним сейчас хотелось меньше всего. Тем более что вряд ли бы он услышал что-нибудь новое от друга. Тот настолько боится собственных чувств, что не может признаться небезразличной ему девушке. Да и самому себя тоже. И Питер не видел никакого смысла сейчас слушать его оправдания, к тому же он был уверен, что Джонс будет отрицать и уж точно никогда не возьмет на себя ответственность за случившееся, надеясь, что все разрешится само собой.       Так ведь проще, а Киллиан любил пути попроще.       — Пит, да послушай же меня! — выпалил Джонс, хватая его за руку и разворачивая. — Даже остановиться не можешь?!       — А зачем, Киллиан? Чтобы ты снова кричал о том, что ты не виноват? Нет никакого желания это слушать, — равнодушно и холодно произнес Питер. — Если ты не забыл, то я был там, видел, как ты напал сначала на меня, а следом… твое чертово заклинание, которое было предназначено мне, угодило в нее! И мне порядком надоела твоя неуемная ревность, Джонс!       — Послушай… — перебил его Киллиан.       — Нет, это ты послушай, — Питер не позволил ему продолжить. — Не знаю, чем ты руководствовался, когда решил устроить эту дурацкую дуэль. И я отчетливо понимаю, что твоей целью был именно я, что Эмма пострадала из-за нас обоих, но сейчас… сейчас я не желаю вести с тобой какие-либо разговоры. Это был ужасный вечер, и со всеми накопившимися мыслями нужно переспать.       — Я тебя понял, — опустив глаза в пол, буркнул Джонс.       Они молча добрели до подземелий, и только они зашли в гостиную, как Питер поскорее удалился к себе в спальню.