Однажды в сказке в Хогвартсе

      Эмма Свон       Эмма проснулась от тепла чужого тела, которое окутало ее с головой, неся спокойствие. Воспроизведя в голове прошлый вечер, на нее в мгновение нахлынули воспоминания о выходке, устроенной на балу, и последующем уединении с Джонсом в его спальне. Довольно жарком уединении. Настолько, что тело сходило с ума от приятной боли и тяжести. Эмма ничуть не ругала себя за этот стремительный шаг (хотя кое-кто ждал его целую вечность). Еще накануне она поймала себя на мысли, что как никогда готова шагнуть в эту неизвестную ей пропасть. К тому же ночь с Киллианом превзошла любые ее ожидания.       Безусловно, после расставания с Кэссиди ее тело успело заскучать по мужской ласке, но это не было решающим фактором. Ей казалось это чертовски правильным — вознаградить его за терпение и невероятную выдержку, которая, между прочим, ему совсем не свойственна.       Если он пошел на жертвы ради нее, почему бы не проявить ответный жест и не отблагодарить его… будоражащей до мурашек ночью в одной постели.       Ох, если бы у них только было чуть больше сил, то они бы продолжили далеко не только в постели.       Эмма не особо фантазировала о предстоящей ночи, но все равно так или иначе крутила в голове сценарии, представляла, каким Джонс окажется в постели (да и что там скрывать, за что его любят и хотят такое количество девушек). Да и Руби прожужжала ей все уши, поэтому волей-неволей мысли иногда к этому приходили.       Она предприняла несмелую попытку повернуться, но под тяжестью его руки это было не самой выполнимой задачей. Тем более разбудить парня ей совсем не хотелось, до подъема оставался еще час, а Джонс был еще тем любителем поспать подольше. Эмма осторожно выбралась из-под его руки и легла на другой бок, с интересом рассматривая мирно спящего Джонса рядом с ней. Его жаркое дыхание обдало ее лицо, что так и захотелось забить на учебу, прижаться к нему и весь оставшийся день проваляться в кровати. Однако ее чрезмерная ответственность не позволяла так поступить.       Эмма боялась его разбудить, хотя ей чертовски хотелось доставить ему удовольствие, пробуждая по-особенному. Правда, она поймала себя на мысли, что пока что не готова к такому. Боялась, что лишь все испортит, и поэтому быстро прогнала из головы все это.       Продолжая любоваться его природной мужской красотой, Эмма не переставала улыбаться и осознавала, что сейчас она по-настоящему счастлива. Его взъерошенные волосы небрежно лежали на подушке, на губах покоилась легкая улыбка, словно ему снился самый прекрасный в мире сон.       — Свон, долго собираешься еще на меня глазеть? — сонно пробормотал Киллиан, не открывая глаз, а Эмма ойкнула от неожиданности раздавшегося голоса. — Я чувствую твой взгляд.       — Ничего подобного, — она поспешила отвернуться, сдерживая улыбку.       — Врушка, — рассмеялся он и, резко обхватив ее за талию, стиснул девушку в объятиях, уткнувшись носом в ее волосы. — Но я так счастлив, что ты моя врушка.       Его шепот пробудил новую волну мурашек по телу, и Эмма на мгновение растерялась. Кажется, она умудрилась позабыть, каково это — просыпаться в одной постели с парнем и получать от него столько чувственных жестов. Киллиан потянулся к ней за поцелуем, и она с радостью наградила его, нежно касаясь губами.       — Мы вчера определенно наделали шуму, — произнесла Эмма, оторвавшись от его пленительных губ.       — Тем же лучше, — вновь ухмыльнулся он. — Самая громкая и ожидаемая пара в Хогвартсе наконец-то вместе. И ни у кого никаких лишних вопросов, все предельно ясно. Особенно после твоего охрененного поцелуя, Свон.       — Вообще-то ваши шансы с Питером были почти равны, — съязвила Эмма, о чем пожалела в тот же момент.       — Ты провоцируешь меня, солнце? — опрокинув ее на спину, навис над ней Киллиан.       — Откуда это вообще взялось? — Эмма не понимала происхождения этого обращения в ее адрес. — Ты уже прежде называл меня солнцем, и я не перестаю думать, что это странно.       — Ты мой лучик в подземельях, кто же, если не солнце? — он невесомым касанием прошелся по ее волосам, чуть заправляя за ухо и сохраняя равновесие. — Светишь и сияешь, Свон. И только для меня.       — Никогда бы не подумала, что ты такой романтик, — не сдержалась Эмма и захихикала.       — Эй, это вообще-то обидно, — притворно обиделся он. — А как же мои поцелуи, которые заставляли тебя думать обо мне не один день?       Он наклонился к ней ближе и чуть стащил одеяло, открывая своему взору ее обнаженное тело. Бросив быстрый пронзительный взгляд ей в глаза, мгновенно ошпаривший ее изнутри, Киллиан спустился мокрой дорожкой поцелуев по ее телу. Ухватив зубами сосок, он сжал и слегка покусывал, доставляя ей невероятное удовольствие даже такими мелочами.       — А откуда… — говорить было с каждым движением все сложнее, хотелось исключительно стонать и молить о прекращении этой пытки, — откуда ты узнал про мои предпочтения?       — Серьезно, Свон?! — он на секунду оторвался от ее тела, удивленно вскидывая брови. — Я наблюдаю за тобой чертовых два мучительных года… хотя если учесть еще и детскую влюбленность, то все шесть. Я знаю о тебе многое. Возможно, пока что не лучше, чем ты сама себя, но тем не менее достаточно хорошо.       — Мне это льстит, — она закусила губу, кокетливо прищурившись. — И твои подарки, между прочим, доставляли мне истинное удовольствие.       — А я-то, дурак, думал, что истинное удовольствие тебе доставлял я этой ночью, — и снова эта наглая ухмылочка на его лице.       — И это тоже, — чуть смутилась Эмма, отводя взгляд в сторону.       — Не стоит стесняться своих желаний, Свон, — его губы вновь начали покрывать ее тело будоражащими поцелуями, а внизу живота растеклось приятное тепло, что становилось буквально невыносимо. — Я же вижу, как сильно ты хочешь меня. И прошлой ночью мы оба чертовски жаждали этого секса. И я бы с удовольствем продолжил прямо сейчас… если ты наболталась уже наконец-то.       Воспользовавшись паузой и его отвлеченностью, Эмма оттолкнула его и ловко перевернулась, забираясь на него верхом и не скрывая победной улыбки.       — Чего же сейчас хочет мой пират?       — Оценила вчерашний костюм? — просиял он.       — Я и подумать не могла, что ты окажешься столь неравнодушен к кожаным вещам, — отметила Эмма удивительный для нее факт.       — Балуюсь иногда, — пожал плечами Киллиан и с небольшой печалью в голосе добавил: — Правда, втайне от родителей. Такое не очень приветствуется в чистокровных семьях.       Эмме этого никогда не понять: несмотря на чистокровность ее матери, ей всегда был далек их мир. С семьей мамы они не общались, а сама Мэри Маргарет одинаково относилась как к магическому, так и к маггловскому миру.       Свон еще раз взглянула на куртку, и вдруг ее посетила забавная идея. Стремительно спрыгнув с кровати, Эмма подбежала к креслу, где сейчас как раз и валялась его кожаная куртка, и надела ее на голое тело.       — Мне идет? — покрутилась девушка, демонстрируя наряд.       — Тебе идут мои вещи, но без нее тебе все-таки лучше, — его потемневший взгляд скользил по ее телу и обжигал ее.       Эмма довольно улыбнулась, покусывая губы от предвкушения и судорожно вздыхая. Киллиан вновь перенял инициативу на себя и, поднявшись с постели, направился в ее сторону. Однако Эмма не была настроена поддаваться и сдаваться в его плен столь просто. Побежав в противоположном направлении, она ловко взобралась на кровать и перескочила ее, оказываясь у двери.       — Мышка загнала себя в ловушку, — его томный голос мешал сосредоточиться. — Сбежать надумала? В таком виде я тебя абсолютно точно никуда не отпущу.       Обхватив ее за талию, Киллиан заключил девушку в объятия. Такие властные, но одновременно теплые и нежные. Такие противоречащие, но именно они становились для нее родными и особенными.       — Киллиан, перестань, — хохотала Эмма. — Мне щекотно, я не могу.       Девушка стонала сквозь смех и слезы, не в силах стерпеть его пытку. Они почти свалились на пол, потому что устоять на ногах выходило с трудом.       — Что такое? — притворно поинтересовался он. — Неужели бесстрашная Свон испугалась обычной щекотки?       Он продолжал ее мучить, и они не заметили, как в этой неравной борьбе повалились на кровать, продолжая громко смеяться. Эмма откинула волосы назад, открывая себе обзор на парня, который не переставал глупо улыбаться все утро.       — Что ты так смотришь на меня? — пытаясь отдышаться, выдала Свон и словила себя на мысли, что к его вниманию нужно еще привыкнуть.       — Любуюсь, — беззастенчиво сказал Киллиан. — Вдруг через мгновение я очнусь, и это волшебное мгновение окажется лишь одним длинным сном. Несбыточной мечтой.       — Киллиан, это не сон. Я действительно здесь и уходить не собираюсь, разве что на уроки, — Киллиан улыбнулся, а Эмма ощутила, что ей необходимо озвучить эти слова, ведь это действительно был не пьяный порыв, а взвешенное решение. — И я очень ценю, что ты был терпеливым и дал мне время, чтобы все хорошенечко обдумать. Могу представить, как ты переживал и боялся моего отрицательного ответа. И прости, что я так долго тянула. Неделю назад я приняла для себя решение. А различные факты лишь подтверждали правильность моего выбора.       Киллиан слушал ее, не перебивая, и, казалось, даже моргнуть боялся. Лишь завороженно ловил каждое ее слово.       — Честно, я не знаю, что из нас получится, сможем ли мы уживаться друг с другом, но я хочу попробовать, а не бежать от этого как от чего-то исключительно опасного.       — Эмма, у нас все обязательно получится, — заверил ее Киллиан. — И я сделаю для этого все. Найду решение любой проблемы. Но сейчас у меня есть лишь одна проблема, — намекнул он на утреннюю реакцию организма.       — Мерлин, Джонс, только ты мог опошлить романтическое признание, — она закатила глаза, вздыхая.       — Еще скажи, что тебе это не по душе, — усмехнулся он. — У самой вон глаза искрятся, а тело столь отзывчиво реагирует на каждый мой поцелуй и на каждое мое касание.       — Джонс, ты сведешь меня с ума.       — А ты давно свела меня с ума, — признался Киллиан, устремляя взгляд завораживающих синих глаз на нее. — И я тебя никуда не отпущу.       Его губы медленно перебирались с шеи на ключицы, грудь, спускаясь ниже. Нежность его прикосновений пробуждала томительное желание страсти между ними. И Эмма не задумывалась больше ни о чем этим утром, отдаваясь в его властные руки. Она судорожно выдохнула, утопая в охвативших ее эмоциях.       Насладившись утренней порцией близости, они все-таки начали собираться на завтрак, который почти подходил к концу. Подходящей одежды у нее не было, поэтому пришлось нацепить вчерашнее платье и хорошенечко укрыться мантией, чтобы случайно встретившиеся преподаватели не лишили ее разом всех баллов за такое развратное поведение.       — Киллиан, мне надо к себе в комнату, — заявила Эмма.       — Сходишь после завтрака, — перебил ее слизеринец. — Ты мне обещала, что мы придем вместе.       — Я не могу заявиться в таком виде! — она раскрыла руки, указывая на ее внешний вид и возмущаясь. — Что обо мне подумают остальные?!       — То, что у тебя была потрясающая ночь, — усмехнулся он. — А большая часть еще и позавидует.       — Нет, я никуда не пойду, — скрестив руки на груди, Эмма демонстративно отвернулась, не желая поддаваться ему.       — Да ты скорее голая заявишься на уроки, чем пропустишь занятия, — фыркнул Джонс, не переставая лыбиться. — Сейчас я попрошу домовика принести тебе форму.       И через мгновение перед ними возникло одно из существ, живущих в Хогвартсе.       — Флаур, принеси, пожалуйста, форму для леди, — отдал он указание и, коротко кивнув, домашний эльф испарилась.       — Ты что, эксплуатируешь эльфов замка? — возмутилась Эмма, считая, что любая работа как минимум должна оплачиваться.       — Во-первых, я привык жить с эльфами, которые всегда и во всем помогут, поэтому не нужно меня этим упрекать, — серьезно сказал Киллиан. — Во-вторых, я регулярно подкидываю ей монеты взамен на ее маленькие услуги для моего комфорта.       — А я думала, что все чистокровные считают, что им все обязаны, в том числе и эльфы обязаны молча служить, — она виновато опустила глаза, коря себя за упрек.       — Форма для мисс, сэр, — неожиданный голосок снова раздался в комнате. — Флаур может еще чем-то помочь?       — Нет, можешь быть свободна, спасибо, — Киллиан протянул ей форму. — Одевайся.       — Ладно, так и быть, — сдалась Эмма, желая поскорее уже отправиться на завтрак. Урчание в животе напоминало, что она ничего не ела со вчерашнего обеда. — Но после мы зайдем в башню Гриффиндора, мне еще нужно взять учебники.       — Да пожалуйста, — улыбнулся он. — С тобой я могу проводить хоть каждую минуту своего времени.       Эмма наспех переодевалась, параллельно поторапливая Джонса, который больше любовался ею, чем сам натягивал на себя форму.       Оказавшись почти перед массивными дверьми Большого зала, Эмма замерла на месте как вкопанная и не знала, к чему сейчас готовиться. Ей вдруг стало не по себе от тех последствий, которые могут нахлынуть на нее после вчерашнего. С одной стороны, своеобразная и долгожданная определенность в ее личной жизни, а с другой стороны — полная неизвестность реакции остальных. Она всегда была несколько зависима от чужого мнения, ей была важна позиция других людей. Нет, она не позволяла им полностью влиять на нее, но воздействие все равно было.       — Пошли за наш стол, — не желая выпускать ее из объятий, Киллиан потянул девушку на себя.       — Не думаю, что это хорошая идея, — запротестовала Эмма, нерешительно заходя в Большой зал.       Ей было страшно от одного совместного появления, а к совместным посиделкам за столом она сейчас и вовсе была не готова. Ей и так было некомфортно от взглядов некоторых, что бросали на нее. А если она сейчас пойдет с Киллианом, то и вовсе обострится все настолько, что не исправить. Нет, ее не столько волновало осуждение, сколько здоровые отношения в коллективе. И если уж правилами школы установлено, что ученики должны сидеть за своими столами, то так оно и должно быть (правда, встречаясь с Бэем, Эмма об этом правиле удачно забывала, но сейчас предпочитала об этом не вспоминать).       — Боишься, Свон?       — Нет, просто не считаю хорошей идеей, — соврала она.       — Нет, ты трусишь, — он попытался скрыть обиду за шуткой. — Боишься, что твои друзья не оценят такой наглости. Одной хочется подробностей, другой меня, кажется, сейчас взглядом испепелит, а третий, я уверен, мечтал этой ночью оказаться на твоем месте.       Эмма обернулась, понимая, о чем говорил Киллиан. Ее друзья сидели за столом вместе (что уже удивительно) и внимательно следили за их разговором. Руби загадочно ухмылялась, Джефф, похоже, продолжал радоваться выигрышу, а Грэм буквально прожигал их глазами, из которых, казалось, вот-вот и правда посыплются искры.       — Всем будет лучше, если мы разойдемся по разным столам, — улыбнулась Эмма, подбадривая его.       — Как скажешь, любимая, — быстро согласился он, явно что-то задумывая, — но без финального десерта ты меня не оставишь.       И Киллиан подтянул ее к себе, впиваясь в ее опухшие после утренних поцелуев губы. По залу прокатился одобряющий гул со свистом и даже раздались аплодисменты.       — Мистер Джонс, если вы не прекратите превращать нашу школу в публичный дом, то мне придется принять меры, — раздался строгий голос МакГонагалл, и Эмма испуганно отпрыгнула в сторону, отстраняясь.       Джонс же самодовольно ухмыльнулся, подмигнул ей и отправился к себе за стол, оставаясь довольным устроенным шоу. Не одной ей это делать. Сама же Эмма на трясущихся ногах поплелась к гриффиндорскому столу.       — Эмс, да что с тобой такое? — не успела она подойти, как на нее тут же с наездами налетел Грэм. — У меня стойкое ощущение, что он тебя чем-то опоил!       — Что такое? — изумленно уставилась на него Эмма, садясь напротив.       — Грэм, успокойся, — влезла и Руби, утихомиривая брата. — Сейчас не время и не место. Давайте вы не будете спорить у всех на виду?       — Ты у него ночевала? — строго спросил Грэм, и Свон ощутила себя на допросе у старшего брата. Теперь она отчетливее понимала, отчего Руби не торопилась рассказывать ему о своих отношениях с Джеффом.       — Логично, что не только ночевала, — прыснул рядом сидящий Джефферсон и тут же получил от Эммы локтем в бок.       — Если хочешь посоревноваться в искрометном юморе, отправляйся за слизеринский стол, — фыркнула Эмма, мотнув головой в сторону дальнего стола. — Его шутки вне конкуренции, но, может быть, даст тебе пару уроков.       — Уроки может он и даст, но не в том, в чем хотелось.       — Вы неисправимы, — не сдержалась Свон и закатила глаза.       — Эй, вообще-то я должен возмущаться, но молчу, — притворно возмутился Гарсиа. — Бросили меня вчера на растерзание, а я отбивался, как мог. Меня Мини вообще на отработку отправила.       — Не умрешь, — одновременно хмыкнули Эмма и Руби, переглянувшись. — Хотя историю хотелось бы узнать поподробнее. Ты хотя бы удостоился деталей, а от меня все скрывали.       — Конечно, ты ведь та еще болтушка, — сказал он Руби, а та улыбнулась в ответ с привычным теплом, царящим между ними в прежние времена.       — Вообще-то… — хотела сказать что-то девушка, но была перебита братом.       — Ты что, одобряешь все это? — вспылил снова Грэм, отставляя тарелку в сторону.       — Эмма счастлива, а мы, ее друзья, можем высказать несогласную точку зрения, но уж точно не возмущаться, как это делаешь ты, — Руби частенько оставалась на стороне старшего брата, стараясь поддерживать его во всем, чем могла, но сейчас она категорически с ним не соглашалась.       — Конечно, а потом мне вытирать ваши слезы после неудачных романов, — продолжал говорить на повышенных тонах Лукас. — Но кого волнуют мои предупреждения…       — Грэм, ты не можешь контролировать их жизни… ни Руби, ни Эммы, — влез Джефф, с укором смотря на него. — И понятно еще с Руби, оберегаешь всеми способами, но Эмма тебе не сестра, а если ты не можешь с чем-то справиться… То это исключительно твои проблемы.       — Может быть, сразу перейдешь к ним на факультет? — Грэм пропустил слова друга мимо ушей и со злостью сверлил ее взглядом, что Эмме стало не по себе. — Форму, я смотрю, ты их уже примерила.       Она не поняла, о чем шла речь, пока Руби не подсказала ей обратить внимание на свитер, что был надет на ней. Кажется, утром, одеваясь в принесенные домовиком вещи, Эмма совсем не обратила внимания на нашивку Слизерина, что была на одежде. Это же надо было настолько увлечься Киллианом, что она даже не заметила. Вероятно, домовик решила, что раз форму приносили в комнату слизеринца, то и девушка с этого факультета.       — Мне же нужно было что-то надеть на себя, я не могла идти во вчерашнем платье, — зачем-то оправдывалась Эмма. — Какая разница, чей свитер, это просто одежда, Грэм.       — Ой, да делайте вы, что хотите, — махнул он рукой, не находя нужных аргументов, и выбрался из-за стола, уходя прочь.       — Да что с ним такое в последнее время?! — накладывая себе рисовой каши, нахмурилась Эмма. — Руби, ты знаешь что-нибудь?       — Не особо, — уклончиво ответила она. — Но он действительно переживает… и ему очень не хватает одного несносного друга, — она бросила взгляд на Джефферсона напротив нее, который не произнес ни слова. — А сейчас… я провожу больше времени с Гидеоном, ты со своими слизеринцами, а к Джеффу он даже под угрозой смерти подходить не желает. Было два лучших друга и сестра, а в итоге… разошлись все по своим углам.       — Хорошо, можно предложить проводить время вместе, попытаться вернуть наши посиделки… помирить всех вас наконец-то, — предлагала Эмма, но все равно не понимала столь ярой реакции. — Но к чему так агрессивно реагировать на Киллиана?       — Грэм не приемлет никаких отношений, кроме классических, — обреченно вздохнула Руби. — А еще ему бабушка капает на мозги относительно одной кандидатуры в будущие жены. Вот он и переживает.       — Невеста? Ему же только стукнуло восемнадцать, что за спешка?       — Ему сейчас непросто, — с печалью в голосе произнесла гриффиндорка. — Прошу, не обижайся на него, он отойдет.       — Девушки, — Руби расплылась в улыбке, а Эмма узнала голос Гидеона, который, вероятно, пришел за ней. — Приятного аппетита.       — Фаррелл, а когда твоя демоверсия услужливости уже закончится, и ты явишь миру свое истинное лицо? — съязвила она, глотая остывшую кашу.       — Свон, судя по звукам из соседних комнат, я надеялся, что ты сегодня будешь сама доброта, но, видимо, Джонсу стоит передать, чтобы он старался лучше, — Гидеон не остался в стороне, а Эмма вспыхнула от его ответной дерзости и только собиралась возмутиться, как оказалась в плену знакомых рук.       — Фаррелл, а у тебя, очевидно, было слишком много свободного времени этой ночью, — Киллиан занял место рядом с ней, словно закрывал ее от натиска слизеринца. — В следующий раз займись своей девушкой, а не прослушкой чужих комнат.       — Увы, отдельная комната есть не у всех, — вздохнул Гидеон.       — Джонс, оценил вчерашнее шоу? — прерывая их толком не начавшийся спор, обратился к нему Джефферсон. — А еще идти не хотел. Если бы не я, сейчас не было бы ничего этого.       — Разумеется, терять деньги тебе не хотелось.       — Терять тебя не хотелось еще больше, — усмехнулся Гарсиа. — Но я великодушно уступил тебя Эмме.       — Так, мальчики, прекращайте этот цирк, — закатила она глаза. — Киллиан, пойдем, мне еще нужно к себе зайти. И вообще, что это такое? Ты специально или это домовик перепутала?       — О, а наша форма тебе тоже к лицу, — улыбнулся Джонс, оценивающее рассматривая ее. — Видимо, все мои вещи тебе подходят.       — Интересно, что еще из твоих вещей успело побывать на ней? — не отставал от них Джефф. — Хотя уверен, что теперь Джонс будет мечтать увидеть на тебе что-нибудь слизеринское… например, зеленый галстук и больше ничего.       — Твой друг, конечно, придурок, но теперь в моей голове исключительно такая фантазия, — Киллиан наклонился к ней ближе и сексуально прошептал на ухо. — Устроим как-нибудь?       — Ой, отстаньте от меня, — смутилась она, отстраняясь. — Может, оставить вас наедине? Обсудите все свои пошлые фантазии, а я пока на занятия схожу.       — Мы вернемся к этому разговору, Свон, а пока пошли за твоими учебниками.       — Главное, не увлекитесь там, — напоследок загоготал Джефф. — Женские спальни у нас, конечно, заколдованные, но и некоторые девушки знают больше положенного.       Оперативно переодевшись, Эмма не дала ему толком даже возможности осмотреться в их гостиной и потащила на урок. Колокол должен был вот-вот раздаться, а Свон терпеть не могла опаздывать. Тем более сегодня у них предстоял урок с новым преподавателем, и ей абсолютно точно не хотелось бы зарекомендовать себя в плохом ключе.       — Добрый день, класс, — студенты обернулись, смотря на молодого мужчину, стремительно шагающего по классу. — Меня зовут Стефан Уэсли, я буду заменять профессор Бута некоторое время.       И лишь Эмма ошеломленно уставилась на нового преподавателя, а точнее хорошо знакомого маминого коллегу, о котором она знала не понаслышке. Стефан нередко заглядывал к ним в гости, то по работе, то просто за компанию. Дэвид любил делиться с ним маггловскими методами работы детектива, а Стефан в ответ рассказывал о магической составляющей его профессии. Он даже парочку раз оставался ночевать у них. Теперь от этой мысли стало слегка неловко.       Несмотря на поздний приход на занятие, место Киллиана за последними партами никто не занял, благоразумно оставляя его ему.       — Киллиан, что ты творишь? — Эмма изо всех сил старалась сконцентрироваться на уроке, но с выходками безбашенного слизеринца это выходило с трудом.       Эмма поддалась ему и ушла с первых парт к нему на галерку, не предполагая, насколько это зря. Пока Стефан представлялся и рассказывал историю из личного опыта работы мракоборцем, руки Киллиана беспардонно блуждали по ее ногам. Она записывала лекцию, но боковым зрением видела, что Джонса совсем не интересовало происходящее в классе, лишь ее ноги. Он снова опустил руку ей на колено, и Эмма напряглась, боясь его последующих действий.       Часть нее боролась с соблазном и порывалась скинуть его руку с себя, но часть жаждала познать вкус этого запретного плода. Эмма прежде не позволяла себе публичных игр, да впрочем, и Бэй не особо был готов к такому. Однако с Джонсом перед ней открывались новые границы. Он посмотрел на нее, а в ее взгляде сейчас выражалась смесь похоти и просьб прекратить это. Правда, у Киллиана вопроса вообще не стояло: он задумал игру, в которой был готов идти до конца.       Он усмехнулся, ведя руку по ее бедру выше и выше, забираясь под юбку. Слава Мерлину, что она успела переодеться, потому что от одной мысли, что они запачкают чужую форму, становилось ужасно неловко. Эмма сжала ноги и убрала его руку, с укором смотря и произнося одними губами, чтобы он не мешал.       Стефан рассказывал им про дуэли и с какими проблемами можно столкнуться за рамками учебного процесса. Несмотря на то, что Август нравился ей как преподаватель, но обширный практический опыт Стефана еще сильнее заинтересовал студентов, и в частности Эмму. Киллиан тоже сделал вид, что ему крайне увлекательно слушать лекцию, но это продлилось недолго. Она только и успела, что записать несколько новых строк, как парень вернулся к соблазнениям. Ее тело переставало слушаться хозяйку, когда его теплые руки коснулись ее ног. Юбка задиралась все выше, а его движения вызывали шквал мурашек по телу.       Эмма ахнула, не сдержавшись, и почти весь класс обернулся. Однако Киллиан старательно делал вид, что что-то записывает, отвлекая остальных от происходящего под столом. Его ловкие пальцы пробирались ей под одежду.       — Продолжим, — Стефан записывал какие-то пункты на доске, но у нее перед глазами начинало все плыть.       — Джонс, ты маньяк, что ли?! Хватит домогаться меня везде и всюду, — шикнула на него Эмма, попытавшись убрать руку с бедра, но он лишь крепче вцепился, да так, что наверняка останутся следы.       Киллиан довольно улыбнулся, когда коснулся ее белья, которое успело намокнуть. Какой бы неуместной ни была ситуация, но она ее возбуждала. Мурашки носились по телу, а внизу разлилось приятное тепло.       — Джонс, если сейчас же не прекратишь, то я запрусь у себя в комнате и не буду выходить оттуда до конца учебного года.       — Да у тебя же наверняка есть способ проникнуть в ваши женские спальни. Я ведь помню, что Кэссиди оставался у тебя. Да и Гарсиа сегодня утром намекал, — издевался над ней Джонс. — Вряд ли ты настолько раскованная, чтобы заниматься сексом в общей гостиной. Только не с ним. Со мной? Вполне вероятно, но не с ним, а значит, он ночевал у тебя.       — И откуда только такая осведомленность о моей жизни? — прошипела она, стараясь привлекать к их парочке поменьше внимания.       — Я же маньяк, сама сказала, преследовал свою жертву каждую минуту, — провокационно ответил он, оставляя ее в раздумьях, откуда мог узнать.       — Мисс Свон и мистер… — прервал их перешептывания Стефан.       — Джонс, сэр, — не испытывая ни малейшего угрызения совести, сказал Киллиан и сдвинул руку чуть ниже на бедро.       — Я, конечно, понимаю, что как преподаватель я здесь человек новый и могу чего-то не знать о местных правилах, — он переменился в голосе и строго посмотрел на них, что Эмма стыдливо опустила глаза, уткнувшись в парту. — Но сомневаюсь, что за эти годы вам разрешили чуть ли не целоваться прямо на уроке. Еще одно замечание, и отправитесь вечером на отработку.       Весь класс тут же обернулся, кто-то начал перешептываться, смотря на них. Джефф и вовсе, пока преподаватель не видел, сидел и рисовал пальцами сердечки в воздухе. Отвлечь их смог лишь резкий стук. Эмма взглянула в сторону, замечая, что чернильница Грэма разбилась вдребезги об пол.       — Прошу прощения, мистер Уэсли, — извинилась Свон за них двоих. — Мы будем слушать внимательнее.       — Надеюсь на ваше благоразумие, — сказал преподаватель и продолжил урок.       — Откуда ты знаешь его фамилию? — нахмурился Киллиан, сверля ее пытливым взглядом.       — Вообще-то он представлялся в начале занятия, — хмыкнула Эмма, записывая очередной пункт в конспект.       — Да? Ну, в общем-то, неважно, — фокус его внимания быстро вернулся обратно на нее, и Киллиан в привычной манере забил на недавние замечания. — На чем мы там остановились?       Его рука снова перешла опасную границу, на этот раз пальцы проворно пробрались ей в трусики. Эмма сдалась, но всеми силами старалась не подавать виду и переключить все свое внимание на лекцию. Она почувствовала, как щеки покраснели, а в классе стало невыносимо жарко, что единственным желанием было окунуться во что-нибудь ледяное. Судорожно выдохнув, Эмма сжала губы и чуть не сломала перо, изнемогая от возбуждения, пока Киллиан водил пальцами по половым губам.       Как же ей сейчас сносило крышу…       Киллиан интенсивнее водил пальцами, слыша ее едва заметный стон и возбуждая ее все сильнее.       — Джонс, прошу… — прошептала она.       — Продолжить или… продолжить поскорее? — провоцировал ее дальше Киллиан, а через секунду запустил в нее палец, и она с трудом сдержала стон, рвущийся из груди.       Эмма повернула голову в сторону, боясь смотреть на доску и преподавателя, и заметила там Пэна, который ерзал на стуле и сейчас поправлял штаны.       Черт возьми. Их связь. О нет, Эмму невовремя осенило об их одновременных оргазмах.       Киллиан увеличивал темп, чередуя движения, но Эмма не могла больше сфокусироваться на собственных ощущениях. Все мысли улетучились, а в голове пульсировала лишь одна противоречивая мысль: Джонс сейчас возбуждает не только ее…       Годрик всемогущий, спаси от этого дурдома.       — Эмма, что с тобой? — Киллиан заметил ее отстраненность, но о причинах она говорить боялась. — Ты только что реагировала так несдержанно и вдруг все прекратилось…       Он внимательно бродил по ней взглядом, пытаясь найти зацепку. И когда Киллиан переменился в лице настолько, что даже ей стало не по себе, внутри все похолодело. Проследив за траекторией его взгляда, Свон заметила повернувшегося к ним Питера, который бросил многозначительный взор в их сторону и следом отвернулся, будто не имел к этому никакого отношения.       — Подожди, это что сейчас вообще было?! — чуть ли не повышая голос выше допустимого, процедил Джонс. — Ты что, потеряла настрой из-за Пэна?! Это ваши штучки, да? О, Салазар, это связь сведет меня с ума.       — Не знаю, к чему именно вы вспоминали Салазара Слизерина, мистер Джонс, но сегодня вы займетесь чисткой котлов, коль учиться вы не желаете, — не сдержался Стефан, отправляя его на наказания. — А вы, мисс Свон, задержитесь после занятия.       Попросив подождать ее за дверью, Эмма подошла к преподавателю и надеялась, что он не будет учить ее жизни (как половина людей среди ее окружения).       — Не ожидала тебя здесь увидеть, Стефан, — улыбнулась девушка. — Лекция удалась, не каждый преподаватель умеет зацепить учеников.       — Твоя мама — хороший учитель, Эмма, — гордо произнес мужчина, а ей стало приятно, что ее мама вызывала уважение среди своих коллег. — А зацепить мне явно удалось не всех.       — Да, я заметила кое-какие методы, которые она применяет в твоем учебном материале, — подметила Эмма, вспоминая, как Мэри Маргарет рассказывала один из них.       — А я думал, что ты сегодня весь урок замечала лишь своего парня, — подколол ее Стефан с той легкостью, с которой обычно общался в стенах их дома. — Знаешь, миссис Свон переживает за тебя. Эмма, любовь не всегда требует тех жертв, которые ты стремишься ей преподнести.       — Мама жаловалась на несносную дочь? — презрительно хмыкнула Эмма.       — Нет, я и так в курсе твоего бесноватого характера.       — Люди из поколения в поколение идут на эти самые жертвы, потому что один человек занимает настолько важное место в их сердце, что пути обратно нет, — с видом знатока заявила девушка. — А маме передай, чтобы не волновалась… и шпионить за мной не надо.       — Просто будь осторожна, — провел по ее плечу Стефан. — И я не собираюсь на тебя ябедничать. Сам был подростком не так давно.       Попрощавшись, Эмма отправилась на выход из класса. Но она и дверь не успела прикрыть, как Киллиан налетел на нее как коршун на свою жертву.       — Что он хотел? — нависая над ней, хмурился Джонс. — Наказания? Угрожал?       — Киллиан, — рассмеялась Эмма, — ты чего здесь нафантазировать умудрился? Стефан…       — Уже Стефан? Шустро вы, — перебил ее парень.       — Мерлин, засунь ревность куда-нибудь подальше, она сейчас неуместна, — вернула его на место Эмма. — Стефан — это коллега моей мамы, поэтому я его и знаю, мы давно знакомы.       — Любопытно, — хмыкнул он. — А что про Пэна?! Что было между вами на уроке?!       — Во-первых, перестань кричать, Киллиан! — повысила она голос в ответ, но перекричать его оказалось сложнее.       Джонс злился, причем крайне сильно, а Эмма не могла даже себе ответить: оправданно или нет. Его ревность к Стефану была глупой, но вот с Питером дела обстояли сложнее. С одной стороны, она была уверена, что не испытывала никаких чувств к этому слизеринцу, но с другой — их родственные души и детали их связи осложняли многое. Эмма не задумывалась настолько масштабно об этом.       Когда она узнала о правде от Питера, постоянных отношений у нее уже не было. Пэн, конечно, раз или два намекал ей быть не такой изощренной в самоудовлетворении, потому что… на него это тоже воздействует. Однако Эмма напрочь позабыла об этой маленькой, но существенной детали, когда решилась на ночь с Киллианом… и уже тем более не вспоминала сегодня на уроке, пока не встретилась с потемневшим взглядом Питера. Возбуждение как рукой сняло, а мысли хаотично метались между двумя слизеринцами, отчего настрой и пропал.       — Чего замолчала? — вырвал ее из размышлений Киллиан.       — А во-вторых, Джонс, — она угрожающее тыкнула пальцем ему в грудь, — про связь с Питером ты знал даже раньше меня самой. Что ты сейчас от меня хочешь? Чтобы я по щелчку разорвала ее? Ну прости, это не так просто, очевидно!       — Или, возможно, Пэн давно нашел способ, но не торопится терять эту вашу связь, — процедил Киллиан, сдерживая шквал эмоций, который, казалось, сейчас разорвет его изнутри. — Он ушлый. И ему только на пользу оргазмы без проникновения. Он это любит.       — Киллиан, перестань все опошливать, — наморщила лоб Эмма, разворачиваясь в другую сторону и намереваясь пойти на занятие.       — Подожди, — ухватив за локоть, он развернул ее обратно. — Прости, это ведь действительно не твоя вина, просто меня это чертовски злит. Особенно то, что я никак не могу повлиять.       Киллиан прижал ее к себе, целуя в висок и вдыхая любимый аромат.       — А еще я каждый день боюсь тебя потерять.       На следующий день у них предстоял нестандартный урок: на прошлой неделе директор объявил, что их ждет мастер-класс от двух зельеваров. Эмма была особенно рада услышать, что один из них — это их бывший преподаватель по зельеварению. Вторым же оказалась мать Питера (собственно, за этим она и приходила в школу).       — Добрый день, студенты, — в класс зашла МакГонагалл, а за ней еще двое преподавателей. — В течение двух дней вам будут проводить мастер-класс, по итогу которого вы сможете пройти практику в любом желаемом отделе Министерства магии. Это отличный шанс для вас, советую им воспользоваться.       — О, лишь бы наша Эмс снова не залипла, — послышался голос позади нее.       Она обернулась, замечая, как хихикали Джефф и Руби, которые неожиданно для нее снова оказались рядом. И снова мирно существовали, даже стали теплее общаться. Бросив на них укоризненный взгляд, Эмма вернула свое внимание к преподавателям.       — Мистер Джонс, к вам это тоже относится, — обратила на него внимание профессор МакГонагалл.       — Вряд ли в Министерстве меня научат летать лучше прежнего, — похвалил себя лишний раз Киллиан. — А вот мисс Свон я всеми силами постараюсь не отвлекать. Ее стремлению к идеалу это не повредит.       — Хотелось бы вам верить, — недоверчиво посмотрела на него. — Господа, можете приступать, оставляю вас.       — Еще раз здравствуйте, — ровным голосом произнес Снейп, проходя по классу холодным взглядом. — Для тех, кто запамятовал, я профессор Северус Снейп. А это моя коллега на ближайшие два дня — миссис Пэн. Она искусный зельевар, и у нас точно будет чему вас научить.       По классу прокатился одобрительный гул, но они быстро затихли под укоризненным взглядом профессора Снейпа.       — Сегодня не будет строгих шагов, потому что вам предстоит применить нестандартный ход мышления, — продолжал говорить мужчина. — Двое лучших из вас получат действительно уникальный шанс на стажировку с лучшими специалистами. Надеюсь, что вы не настолько глупы, чтобы упускать этот шанс… по крайней мере, хотя бы некоторые из вас.       — Изучать мы с вами будем довольно любопытную тему, — подключилась к нему миссис Пэн. — А именно — как превратить обычное заклинание в зелье. Какие шаги нам для этого потребуются?       — Для начала необходимо составить формулу заклинания и разобрать, из каких частей она состоит, — подняв руку, ответил Питер.       — Все верно, мистер Пэн, — одобрительно кивнул Снейп. — После этих двух шагов необходимо так же по частям собирать и само зелье. Чем сложнее заклинание, тем больше составляющих в его жидкой форме.       — Какая особенность есть у заклинания в форме зелья? — задала еще один вопрос миссис Пэн. — Да, мисс Свон?       — У зелья обычно эффект либо продолжительнее, либо медленнее, — поднявшись с места, ответила Эмма. — Например, заклинание может убить моментально, а яды могут затянуть процесс. Что касается простых заклинаний, то в зелье можно заложить так называемый отложенный эффект — чтобы оно сработала чуть позже. Например, сейчас такое применяют в магазине вредилок.       — Все верно, Слизерин и Гриффиндор по десять баллов, — наградил их профессор и начал рассказывать, чем им предстоит заниматься ближайшие два дня.       Поделившись на пары, студенты выбрали одно из предложенных простых заклинаний и принялись разбирать его состав и подбирать ингредиенты для будущего зелья.       — Мисс Свон, а вы, погляжу, не растеряли страсти к зельям и их разработке, — подошел к ней профессор Снейп. — Хотя мистер Пэн по-прежнему чуть опережает вас.       — Невозможно быть талантливой во всем, — улыбнулась ему Эмма, замечая, как напрягся сидящий рядом с ней Киллиан.       — Нет предела совершенству, мисс Свон, — с несвойственным для него теплом взглянул профессор. — Здесь у вас ошибка, — он указал на строчку со второй частью заклинания. — Подумайте еще. А вы, мистер Джонс, помогайте, думать нужно не только на поле для квиддича.       — Спасибо, профессор.       — «Думать нужно не только на поле для квиддича», — скривился он и передразнил преподавателя, когда тот отошел от их стола. — Лучше бы действительно над тактиками посидел, чем теряю время на этом мастер-классе.       — Не ворчи, Киллиан, — улыбнулась ему Эмма. — Это важно для меня, и ты не бросил меня здесь одну, спасибо тебе за это. А к матчу ты и так готов, лучше бы дал ребятам отдохнуть накануне, а не гонял их каждую свободную минуту.       — Ты ведь придешь на игру? — Киллиан думал о чем угодно, только не о занятиях, которые, кстати, еще и пропускал из-за тренировок. — Или ты принципиально продолжишь не ходить на мои матчи?       — Если я равнодушна к квиддичу, это не значит, что я не приду поддержать тебя, особенно зная, как это важно для тебя, — он не сдержался и поцеловал ее в щечку, вновь привлекая внимания к их персонам.       Они точно к вечеру отправятся отбывать наказание за каждую выходку Джонса сегодня.       На составление формулы заклинания и ее разбора ушло почти два часа, и студенты, уставшие под конец учебного дня, вяло покидали класс.       — Подождешь меня в коридоре? — обратилась она к Киллиану. — Я быстренько кое-что спрошу.       — Ты смотри, Джонс, я бы на твоем месте ревновал, когда девушка остается наедине с преподавателем в классе, — сострил Джефферсон, проходя мимо них, а чуть тише добавил: — Особенно если это профессор, к которому она с первого курса неравнодушна.       — Вот же балабол, — попыталась стукнуть его Эмма, но друг оказался проворнее, убегая от нее. — Я недолго.       Киллиан нехотя послушался ее, выходя из класса одним из последних, а она прошла к преподавательскому столу, где сейчас общались Северус с Фионой.       — Мисс Свон, вы сегодня порадовали меня, — снова похвалил ее профессор, и для нее это было лучшей наградой. — Несмотря на постоянные отвлечения со стороны мистера Джонса, вы смогли сконцентрироваться на работе. У вас есть все шансы получить эту стажировку.       — Да уж, парень несносен, как был когда-то и его отец, — вставила фразу Фиона, а Эмма не разобрала, к чему именно.       — Родителей не выбирают, — с грустью добавил Снейп. — Даже если у вас не сложится с мастер-классом, то я готов найти время и дать вам персональный урок.       — Ого, это же потрясающе, профессор! — восхищенно воскликнула Свон, так и порываясь обнять бывшего преподавателя. — Ваш опыт бесценен.       — Правда, я сейчас слишком часто в разъездах, поэтому наша возможная встреча осложняется, — добавил он. — В любом случае у нас завтра с вами еще одно занятие, а дальше будет видно. Был рад вас видеть, мисс Свон.       — До свидания, профессор, — попрощалась Эмма и собиралась покинуть класс, как ее остановили.       — Мисс Свон, — девушка повернулась, снова замечая презрение в направленном на нее взгляде, — а вы и правда чертовски похожи на свою мать. Также пользуетесь чужими возможностями.       — Не понимаю, о чем вы говорите, — ей было некомфортно наедине с этой женщиной. — Но если вас что-то не устраивает, то поищите для начала в себе причину этих обид. Возможно, источник проблем заключен совсем не в моей маме.       Эмма искреннее не понимала подобной открытой неприязни к ней. Мэри Маргарет тоже с подозрением относилась к слизеринцам, но не настолько, чтобы ненавидеть. Однако она ощущала, что в этом деле скрыто нечто большее.       — Свон, долго тебя еще ждать?! — в класс ворвался Киллиан, выругавшись и даже не извинившись, он резко схватил ее за руку, вытаскивая из кабинета. — Чтобы я тебя больше не видел рядом с этой женщиной!       — Да что случилось?! — возмутилась Эмма и попыталась вырваться, но он лишь сильнее сжал ее запястье. — Я вообще-то разговаривала! Какого черта ты меня вытащил, да еще так беспардонно?       — Я не хочу, чтобы она забрала еще одного дорогого для меня человека, — бросил он фразу, от которой мурашки пробежали по коже.       — О чем это ты? — его слова напрягали, а встревоженное выражение лица и вовсе пугало. — Причем здесь мать Питера? Что у вас произошло?       — Я сказал, ты не будешь больше говорить с этой женщиной! — Киллиан снова повысил голос, а его злость лишь набирала обороты.       — Джонс, объясни нормально, — стояла на своем Эмма. — Или мы еще толком не начали встречаться, а ты уже мне не доверяешь? У всего есть причина. И если твою ревность, даже неоправданную, я могу понять, то это вот нет.       — Конечно же, я доверяю тебе.       — Тогда расскажи, в чем проблема, — она обхватила его лицо руками и заглянула в его бездонные глаза цвета моря.       — Дело в том, что… — он подбирал слова, и давалось ему это с трудом, — в общем, она причастна к тому, что мой отец сейчас в тюрьме. Не хочу грузить тебя подробностями, тем более что я и сам узнал не так давно.       — Ты поэтому ходил такой подавленный?       — Нет, это скорее было из-за тебя, хотя ситуация с матерью Пэна тоже напрягала, — добавил Киллиан. — Вот только настоящим ударом для меня стало то, что Питер обо всем знал.       — Как это? И ничего не рассказывал? — уточнила она, сомневаясь, что у Питера не было на то причины.       Зная импульсивность Киллиана, Эмма скорее поверила бы, что он сделал это, потому что так было лучше для друга. Либо и вовсе был в курсе далеко не всей ситуации. Она выслушала историю Джонса, окончательно принимая решение поговорить на эту тему еще и с Пэном. Их связь, кроме проблем, давала еще и преимущества: они с Питером чувствовали друг друга, и она сможет понять его эмоции во время разговора. По крайней мере, Эмма на это надеялась.       — Киллиан, почему ты не рассматриваешь вероятность того, что Питер говорит правду?       — Потому что эта позиция удобна для него, но не выглядит настоящей, — пожал он плечами и приобнял ее. — Давай не будем об этом. А лучше пошли ко мне?       — Вообще-то у меня еще домашка, — притворно возмутилась Эмма, закусывая губу.       — К черту твою домашку, ты и так чересчур умная у меня, — подхватил он ее на руки, и она взвизгнула от неожиданности. — Другим знать об этом необязательно.       — Вообще-то… — но он не дал ей возмутиться, затыкая ей рот страстным поцелуем.