Как соблазнить арахнофоба (если ты – паук)

Не то чтобы Эрик не любил походы. Любил. По «ориентировке на местности» у него всегда было «безупречно». К тому же он учился на разведчика, а они должны уметь находить выход в любых условиях. Хантер не был новичком в этом деле. Но в этот раз ему было по-настоящему страшно. Психолог «Пан Остынь» решил, что лучшим вариантом для сплочения коллектива с новым преподавателем будет поход. Баранский предложил, а генерал с нескрываемым энтузиазмом моментально одобрил. Приказом. Поход. Это слово повисло в воздухе словно гильотина над беззащитной шеей жертвы. Эрик понимал: если он совершит хотя бы одну ошибку, простым выговором тут не обойдешься. Это не организация праздничного мероприятия в стенах академии, где на каждом шагу дежурные и охранники. Здесь он будет один на один с ужасной толпой девушек. И никто его не спасет, если что-то пойдет не так. Поход. Это мерзкое слово застряло в горле невысказанным опасением, словно кость. Эрик чувствовал загривком: что-то пойдет не так. Для этого не нужно быть провидцем. Достаточно просто посмотреть на отношение курсанток к нему самому. Поход. Это слово разливалось по горлу, точно яд, отравляя его изнутри все сильнее, и погружая в пучину неизведанного ужаса. Это Юзефу легко говорить о правилах «3D». Психологам вообще ничего не стоит давать советы и потом отнекиваться, мол, это был не совет, а рекомендация. В гробу Эрик видел эти рекомендации. Причем в буквальном смысле. Он чувствовал: чем больше он пытается применить эти правила на практике, тем сильнее сопротивляются этому курсантки. И тем меньше в аудитории дисциплины. Он внимательно осмотрел шеренгу из готовых к походу девушек, старательно скрывая свой ужас перед предстоящим мероприятием. К его удивлению, курсантки сами построились по росту и даже не пришлось повышать голос и угрожать наказанием. Обычно на сборы тратилось по меньшей мере по минут пятнадцать – пока кого-нибудь показательно не отправишь на гауптвахту. Как бы не думал Эрик о том, насколько все плохо, плюсы несомненно были. По крайней мере один. Они все были одеты по уставу. Никаких мини-юбок и глубоких вырезов рубашек, никакого торчащего из-под одежды нижнего белья. Никакого кокетливого запрокидывания ногу на ногу. Эрик глубоко вдохнул холодный осенний воздух и расправил плечи. Жизнь налаживается. Хотя бы сегодняшний день он проведет без этого неуместного возбуждения, с которым потом приходилось справляться ледяным душем. Исключительно военная экипировка: камуфляжные комбинезоны и армейские теплые ботинки с высоким голенищем на автоматической шнуровке. Хантер поморщился. Не любил он эту автоматику в одежде. Да, быстро и удобно. Но только в дорогих моделях. Академия же экономила на всём. И вместо удобной саморегулирующейся модели в итоге получаешь сбитый режим шнуровки: то чересчур утянет, и не успокоится, пока не перетянет все вены. То нога в голенище болтается, как «кое-что» в проруби. Сбивался он обычно от каждого резкого движения. А как известно, в армейских организациях любое движение – резкое. Эрик подозревал, что ботинки закупали у врагов. Он тщательно и с пристрастием оглядел снаряжение каждой девушки. Конечно, это был самый простой поход, без ночевки, на уровне детского сада – просто посидеть возле костра в лесу и вернуться в академию. Конечно, это не вылазка разведчиков. Но что это за снаряжение? В разведке за такое били бы палками! Первое правило разведчика – никому не доверять. Это касается не только людей, но и предметов. Нельзя доверять навигатору – по нему любого легко отследить. Эрик как-то упустил из вида, что навигатор – это ерунда по сравнению с тем, что у каждой девушки есть паспортный чип, вживленный в руку. Это ему повезло – в разведке такие не ставят, а выдают старый добрый пластиковый прямоугольник с личными данными. – Навигаторы оставить! – громогласным тоном скомандовал он. – Берем только компасы и бумажные карты. Курсантки недоуменно переглянулись. – Компасы, которые в телефонах? – уточнила староста, жестом указывая на свою руку, обтянутую черным браслетом. – Телефоны оставить! – рявкнул Эрик так, словно от этого зависела вся их дальнейшая судьба и они идут не в поход, а в засаду. – Вместо них – рации. Девушки удивленно захлопали глазами. – Мы что, идем на сходку пенсионеров? – вопросительно пробасила Дуня. – Кажется таким молодым… – разочарованно вторила ей Софи. – А на самом деле просто дед. Эрик успешно проигнорировал оба замечания. Это они еще не знают его пристрастия к бумажным книгам! То, что их куратор не доверяет еще и спичкам с зажигалками, им пришлось узнать уже на месте. По иронии судьбы Эрик снова оказался в Асугансберге, правда, в этот раз по приказу, а не по собственному желанию. Да и до особняка профессора было далековато – он жил в северной части, ближе к озеру. А они устремились к южной стороне – прямиком в лес. Молодой разведчик негодовал: где это видано, чтобы в поход отправлялись на автобусе, а не пешком? Кондиционер, телевизор, сэндвичи через полчаса езды… он понимал, что это обычные условия рейсового автобуса, но это же разбалует его курсанток! Они словно на экскурсию поехали, а не наслаждаться прелестями походных трудностей. Интересно, к курсантам такие же требования, или это все потому, что они – девушки? Эрик был удручен. Хотя, с другой стороны, ему повезло: девушкам некогда было скучать: они смотрели популярную кулинарную передачу «под ложками» и жадно поглощали сэндвичи с «сырным цыпленком». И словно бы забыли на время вообще о его существовании. Поэтому дорога была легкой. Эрик смог расслабиться, не получая ехидных колкостей в свою сторону, и спокойно прослушать новую главу аудиокниги «почему путешествия во времени невозможны». После прослушивания ему начинало казаться, что всё, что было у профессора – полнейший бред. Словно и самого визита-то никогда и не было. И он действительно смог бы убедить себя в этом, если бы не фотокарточка с известным капитаном за пазухой. Утром Асугансберг выглядел совсем не так, как вечером. Горы казались приветливыми, а не мрачными, а лес радушно шелестел рыжими листьями, принимая гостей. Под ногами хрустел выпавший за ночь рыхлый снег. Свежий с морозцем воздух обжигал легкие. Осенний лес пах сыростью. Сухие листья шуршали под тяжелыми подошвами ботинок. За спиной постоянно слышались сдавленные ругательства: кто-нибудь обязательно спотыкался о торчащие из-под земли извилистые корни деревьев. Эрик порадовался: идти в гору было тяжело – хоть какая-то физическая нагрузка для избалованных девиц. То и дело приходилось расчищать дорогу от колких ветвей кустарников. Впереди – сложно проходимая поросль молодых деревьев. Хорошо, что в это время года уже не было комаров – это единственное, что терпеть не мог Эрик в подобных вылазках. И снова к его удивлению, не было никаких комментариев в его сторону – только суровое молчание за спиной, тяжелые шаги и прерывистое дыхание. Пару раз молодой куратор даже обернулся, чтобы убедиться, все еще ли сзади идет шеренга из девиц или уже сбежали на свободу от невольной жизни. Всё еще шли. В терпеливом ожидании привала. – Нельзя доверять спичкам и зажигалкам, – Эрик поучительно потряс указательным пальцем. – Зажигалки – ненадежны, а спички имеют мерзкое свойство мокнуть и не гореть. Сестры Легран переглянулись и закатили глаза. Лагерь был уже разбит. Как известно, сердце лагеря – это очаг. Есть костер – есть еда и тепло. Девушки самостоятельно выкопали ямку и старательно обложили ее аккуратно сложенным «забором» из камней. – Спички-то чем вам не угодили, – проворчала Софи. – Неужели предпочитаете горелку? Эрик фыркнул. – Горелка – это тяжело и не всегда уместно, – с видом знатока продолжал вещать он, – я предпочитаю огниво. – А нам не сообщили, что вы из девятнадцатого века, – разочарованно протянула Мари под общий хохот. – Вы в курсе, что сейчас вообще-то двадцать пятый? Эрик снова не обратил внимания на колкость. Хорошо, если им никогда не понадобятся эти знания и в непредвиденных обстоятельствах под руками всегда окажутся и спички, и горелки. Но ведь никогда нельзя знать наверняка. Учитывая напряженные отношения Северного Союза с Единой Державой. Никто не хочет войны, и Галактический Совет еле сдерживает конфликты, чтобы не довести до предела. Но все готовятся. Словно в любой момент напряженная обстановка может взорваться. Взять хотя бы их академию: уже в этом году для абитуриентов вступительные экзамены в два раза легче, чем когда поступал он сам. Северному Союзу нужны люди. И не просто солдаты. Офицеры. – Это гораздо интереснее, попробуй сама. Достаточно одного кресала. В руку девушки аккуратно опустилось что-то, похожее на старую флешку: прямоугольная пластиковая рукоять с монолитным металлическим выступом. Ладони на мгновение соприкоснулись, и Эрик почувствовал тепло девичей кожи. Сердце отчего-то забилось чаще. Хантер резко одернул руку, словно не ожидал прикосновения. И тут же себя осадил. Это просто его ученица. И только. Это всего лишь нервы. Два месяца грязных шуточек и попыток соблазнений – любой на его месте начнет шарахаться. Нет ничего предосудительного в том, чтобы преподаватель научил свою курсантку пользоваться огнивом. – Вместо кремня – обух ножа, – продолжил он внезапно охрипшим голосом и прочистил горло. – У тебя же есть с собой нож? У каждого уважающего себя офицера всегда должен быть с собой нож. Мари почему-то не стала шутить. Просто коротко кивнула, чересчур внимательно уставившись на кресало. – Просто расщепить бересту или настругать стружку, – сипло произнес Эрик, – и можно высечь искру. Легран неумело взяла в руки нож, словно никогда в жизни им не пользовалась. И провела по кресалу самим клинком, плашмя. Эрик поморщился от скрежещущего звука, но подвоха так и не заметил. – Не так. Хантер устроился за спиной девушки, чтобы было удобнее направить ее движения. Мари застыла. Эрик ощутил едва уловимый сладковатый аромат от убранных в хвост волос. Поборов секундное, почти неосознаваемое желание прижаться к спине, он обхватил ладонями девичьи руки и отточенными резкими шкрябающими движениями высек искры на подготовленные стружки. Выпускать девушку из «захвата» не хотелось. Но теперь перед ними стояла задача удержать появившийся огонек. – Раздувай уголек! Скорее! – скомандовал он, принявшись активно дуть на разгорающийся огонь. Мари издала сдавленный смешок. Коротко хохотнула. И заливисто рассмеялась, сквозь приступы смеха помогая своему учителю поддержать огонь, подкладывая стружку. – Похоже, между нами пробежала искра, капитан, – пошутила она, продолжая смеяться. Эрик обрадовался: это все та же Мари, которую он знает. С этой девушкой ему понятно, что делать. Привычно игнорировать шутки. Он думал, что после всех выходок его ничем невозможно смутить. Но все-таки смутился, когда обступившие его девушки принялись смеяться и хлопать в ладоши под крики «браво, Легран». Он как-то упустил из вида, что они были не одни, настолько увлекся разговорами про огниво. И дураку было понятно, что аплодисменты предназначались не высеканию огня. Эрик понял, что его щеки пылают и сделал вид, что очень занят выуживанием провизии из рюкзака. – …хорошо, капитан, огниво, может быть, и неплохая идея, – проговорила Мари с набитым ртом, засовывая в рот очередную ложку каши, – но навигатор-то вам чем не угодил? Ни один поход не обходится без каши с тушенкой. Тратить много времени на приготовление пищи – непозволительная роскошь. Гречка же готовится быстро и получается всегда на удивление вкусно. Особенно если ее хорошенько прожарить перед самим походом и залить кипятком за несколько часов до готовки. А может быть дело в свежем воздухе и в приятной усталости после долгой ходьбы. До готовки девушки не допустили своего учителя. Побоялись, что у него в запасе тушенка тоже из девятнадцатого века, а крупу добывали еще первобытные люди. А травиться никому не хотелось. Эрик спорить не стал, готовить он не слишком-то любил. Поэтому просто наблюдал за отточенными движениями женских пальцев. Он был не прав, когда думал, что они ничего не умеют: пять курсов академии все-таки прошли не зря. Похоже, что это он идет в первый раз в поход, а не они. – Потому что по навигатору тебя легко отследят враги, – ответил он, зачерпнув добрую порцию добавки из общего котла. – Можно подумать, по паспортному чипу не отследят? – фыркнула Легран, – к тому же мы не на войне. И бумага более уязвима. Ее легко потерять и порвать. А дождь? Намокнет – и нет вашей карты сокровищ! Она неопределенно взмахнула руками под общее девичье хихиканье. Эрик насупился, но благоразумно умолчал о том, что в разведчиков не вживляют чипы. – Вы просто не умеете по ним ориентироваться. – Угрюмо предположил он. – Спорим? – оживилась Мари, разворачивая карту Асугансберга и вглядываясь в нее с интересом. – Спорим, мы легко дойдем до озера и обратно без вашей помощи? Эрик хмыкнул, расплывшись в улыбке, но ничего не ответил. Только ложка быстрее заскребла по стенкам алюминиевой миски. – До него всего два километра! – не унималась она. – Мы дойдем туда и обратно за двадцать минут. – Ага, если будете идти со скоростью двенадцать километров в час без остановок, – откликнулся он, быстро посчитав в уме и отложил миску в сторону. – Или я чего-то не знаю, и вы – андроиды? Он с интересом уставился на сестер, словно увидел впервые, и с подозрением сощурил глаза. К его удивлению, шутка не удалась. Девушки даже бровью не повели. Напротив – почему-то смутились, потупив глаза. – Ну хорошо, уговорили. – сдался он. – с вас – фото возле озера. – Вы же сказали не брать телефоны! – возмутилась Дуня. Эрик вскинул брови и резким движением задрал рукав ее куртки, обнажив руку. На запястье красовался черный браслет с выключенным экраном. – Можно подумать, меня кто-то послушал! – победным тоном возвестил он. Медведева одернула руку, скрывая «улики». С нисколько не раскаивающимся видом. Эрик же посмотрел на нее с нескрываемым упреком. – Если не будет фото – вы больше никогда не будете шутить на моих лекциях. – Поставил он условие. Девушки почему-то рассмеялись. – А если будет – то вы поставите всем пятерки за семестр, – выдвинула свои условия староста, протянув руку. Пари Хантер любил. В телефонах навигаторов не было. Поэтому он с легкостью пожал руку, не опасаясь обмана. Поход обещал быть интересным. Правда ему даже в голову не пришло, как он сам будет отслеживать девушек, если что-то случится. Он же за них в ответе. Даже чтобы проверить по паспорту – нужен гаджет. А он не взял с собой абсолютно ничего, самонадеянно положившись на старые приспособления. Сам виноват, что не включил в программу развлечения, не продумал. Почему-то ему казалось, что курсанткам будет не до этого, когда они пройдут по лесу столько километров пешком. Но нет. Оказывается, им этого было мало. Червячок сомнения шевельнулся внутри. Неприятное предчувствие засосало под ложечкой. Словно он упускает из виду что-то важное. Словно должен о чем-то догадаться и предпринять какое-то решение. Но он не мог осознать это в полной мере. Где-то вдалеке каркнула ворона и послышалось хлопанье крыльями. Эрик горячо пожал протянутую руку. Мари кинула жребий, чтобы решить, кто из девушек пойдет к озеру, а кто останется в лагере с капитаном. Как ни странно, сестры Легран и Медведева с Берин оказались в составе похода на озера. Хантер заподозрил: а не мухлюет ли она? Девушек он отправил с легким сердцем. В конце концов, что может пойти не так? Ведь они уже без пяти минут как выпускницы, а не какие-нибудь первокурсницы. Оказывается, всё, что угодно. Не прошло и пяти минут, как запыхавшаяся Софи прибежала обратно. Эрик даже не успел порадоваться, что он наконец-то остался без едких замечаний. Потому что большинство шуточек исходила как раз таки от ушедшей компании. – Капитан… – проговорила курсантка, переведя дух, и тяжело выдохнула, – там Мари… Эрик напрягся. – Что – Мари? – Идите за мной, сами всё увидите. Эрика насторожило отсутствие тревоги в голосе Софи. И то, что вокруг сестер не было остальной компании. Спрашивается: почему? Почему, когда ваш друг попал в беду, вы словно специально отошли на несколько метров подальше? Так, чтобы не было видно? Ответ лежал на поверхности: потому что настоящая жертва здесь не Мари. А он. Эрик хмыкнул, оценив ситуацию. Мари сидела на жухлой траве, припорошенной тонким слоем снега, и хлюпала носом. Очень профессионально, восхитился Эрик. Он даже почти поверил, что она действительно попала в капкан. Вот только слишком аккуратно расположились автоматические зубья на щиколотке – так, чтобы не повредить ногу. Попади она реально в такую штуку, не посмотрев под ноги – и они впились бы ей в кожу, словно клыки вампира, запачкав ногу в крови. А так – ничего, только порванная штанина. Эрик присел на корточки и немного стушевался, увидев в глазах своей курсантки настоящие крупные слезы. Неужели он ошибся в своем предположении? – Что, так сильно больно? – сочувственно поинтересовался он. Мари закусила губу и коротко кивнула. Эрик вздохнул. Как бы то ни было, она сделала этот спектакль специально для него. Он здесь главный актер и его появления все ждали. Поэтому он должен оценить старания. И возможно, подыграть. К тому же, он не мог лишить себя шанса снова прикоснуться к Мари. Тем более, похоже, что именно для этого спектакль и задумывался. Нужно было ему самому проверить все рюкзаки на содержимое, догадались же взять с собой капкан! А если бы действительно кто-нибудь поранился? Он не сразу заметил, что Софи рядом нет. Пальцы почему-то задрожали, стоило только прикоснуться к капкану. В голову настойчиво лезли мысли, как бы сейчас выглядела эта нога, сработай капкан по-настоящему. По спине поползли мурашки. Почему-то не хотелось допускать мысли, что с этой девушкой вообще может приключиться что-то плохое. Как бы ехидно она себя не вела, она этого не заслужила. Подушечки пальцев нащупали выступ с задней стороны капкана. Если модель старая, то на ней обязательно есть фиксаторы, которые позволяют регулировать, насколько плотно может захлопнуться ловушка. Эрик возликовал. Так и есть: фиксация на втором уровне – жертву не поранит, но хорошо удержит на месте. Их учили пользоваться такими еще на втором курсе. Пара умелых движений и нога свободна. Но Мари почему-то не обрадовалась. Казалось, что наоборот – расстроилась, когда Эрик вызволил ногу из ловушки. Брови страдальчески заломились и девичьи глаза наполнились слезами. Мари хлюпнула носом и разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони. Эрик растерялся. Сейчас это совсем не выглядело спектаклем, к тому же реальных поводов для таких рыданий не было. Неужели сестры не притворялись, и она действительно попала в капкан, поставленный каким-то неумехой? Перепугалась, понял Хантер. Успокаивать Эрик не умел. Максимум, что он может из себя выдавить в форсмажорной ситуации – это банальное «все наладится». Но сейчас это было неуместно. Потому что не произошло, собственно, ничего ужасного, после чего все могло бы наладиться. Поэтому он просто молча сгреб девушку в охапку и прижал к груди. Ее волосы пахли костром и чем-то сладким. Эрик не решился коснуться головы и просто неуклюже похлопал по спине, словно старого друга. Мари прильнула к его груди, и крепко вцепилась в его куртку, продолжая рыдать. Плечи сотрясались от частых всхлипываний. – Эрик, пожалуйста, прости меня, – глухо послышалось сквозь сдавленные рыдания, – но у меня нет выбора, понимаешь? Хантер на мгновение опешил, напрягшись чуть ли не каждой мышцей своего тела. Она обратилась к нему по имени и на «ты», игнорировав звание? Что происходит? Она, конечно, изрядно поиздевалась над ним словесно эту пару месяцев, но Мари явно не из тех, кто чувствует себя виноватой, чтобы просить прощения. Он немного ослабил объятия. Легран тут же прижалась еще сильнее. – Нет, – честно ответил он, – не понимаю. Девушка вытерла слезы рукавом, горько всхлипнув. – Я и так просрочила все крайние сроки, – пожаловалась она таким тоном, словно Эрик собственной персоной был виноват непонятно в чем. – Я больше не могу. Мужчина отстранился, отцепив ее пальцы от своей куртки. – Может, объяснишь, в чем дело? Девушка отвела в сторону опухшие глаза, стараясь не смотреть на своего учителя. Отчаянно замотала головой. А затем коротко кивнула, словно самой себе. Не успел Эрик опомниться, как девичьи руки нежно обвили мужскую шею. Мокрая щека прижалась к щеке. Эрик почувствовал, как его сердце бешено заколотилось, словно вот-вот выпрыгнет из груди. Слишком близко, слишком интимно, слишком ласково. Щека скользнула по коже и губы неуклюже столкнулись в случайном касании. Эрик почувствовал солоноватый привкус и невольно отпрянул, вспомнив, что перед ним – его ученица. Ему нельзя. Он не может. Иначе его выкинут из академии со свистом и влепят статью. Он аккуратно отцепил девичьи пальцы от себя и поднялся. – Капитан… – Мари сделала шаг навстречу. Эрик отметил, что она совершенно нормально опиралась на ногу, которая побывала в ловушке – значит, она не пострадала. Хантер предупреждающе выставил ладони вперед и попятился назад. – Не подходи. Взгляд девушки внезапно сменился с несчастного на хищнический в течении пары секунд. Оскал улыбки искривил губы. Решительный настрой курсантки словно говорил сам за себя: она не уйдет, пока не получит своего. Учителя предупреждают еще на первых курсах: всегда нужно смотреть, куда идешь. Неизвестно, какая ловушка скрывается за кучей обломанных веток, или кто прячется в колючих кустарниках. Или банально можно не заметить обрыв за спиной. Рыхлый снег прилип к подошвам ботинок и ноги неуклюже скользнули по опавшим листьям. Сердце Эрика рухнуло куда-то вниз. И не только сердце. Мужчина не сразу понял, что произошло. Все случилось быстро, как в кошмарном сне. Вот он видит, как на лице Мари решительность сменяется испугом, и вот он уже летит в бездну в самом буквальном смысле. Эрик всегда был везунчиком. Однако, с этим утверждением он бы с удовольствием поспорил, будь он в лучшем состоянии. Ему повезло приземлиться на что-то большое и пружинистое. Хотя бы не приложился головой о груду камней. Правда, после приземления он уже не мог шевелиться. Это «что-то» было невероятно липким. Словно… «Огромная паутина», – отрешенно пронеслось в голове у Эрика. Везение – странная штука. Интуиция его не подвела. Там, где есть паутина, есть и ее хозяин. Крепкие нити закачались, словно качели, и мужчину обдало холодом. Хантер замер, стараясь не шевелиться и не дышать. Словно это могло спасти. Паук выползал откуда-то сверху, медленно шевеля длинными лапами с черно-рыжими волосками. Каждое движение было ленивым, размеренным. Существо сначала тщательно прощупывало паутину, прежде чем уверенно опустить свою конечность. Эрик понял, что его нервы сдают, только когда хелицеры угрожающе щелкнули. Он в панике задергался, пытаясь освободиться из плена, но только сильнее запутался в сети, словно пойманная бабочка. Из глаз предательски потекли слезы. Неужели его жизнь закончится вот так глупо? Это не может быть по-настоящему. Таких пауков просто не бывает. Размером с его самого, с огромным толстым брюхом. Четыре передних глаза черными безднами сфокусировались на нем, и офицер почувствовал, как внутри всё холодеет от каждого чересчур медленного движения внушающего ужас существа. Сдавленный крик застрял комком где-то в горле. Воздуха стало не хватать. Чем ближе паук подбирался к Эрику – тем сильнее мужчину била мелкая дрожь. Передняя лапа медленно направилась в сторону головы офицера, и перед его глазами внезапно пошла мутная пелена. Громкий хлопок и отчаянный крик Софи – это последнее, что он услышал. Эрик хотел предупредить девушку, чтобы она спасалась, но уже не смог крикнуть – из груди раздался только тихий отчаянный хрип. Сознание стремительно покидало его. «Я хочу проснуться», – пронеслась в его голове последняя мысль.

***

Голова раскалывалась от боли. Во рту пересохло, словно мужчина был после жестокого похмелья. Где-то вдалеке раздавались голоса, точно через толстые слои ваты. Они мешали ему спать. Эрик тихо застонал, хватаясь за пульсирующие виски и с трудом разлепил глаза. Вокруг было темно, будто все источники света выключили разом. Чересчур темно. – …и что теперь? – эхом донесся до него женский голос, звучащий словно из пустого ведра. – Не знаю, – обреченно вторил ему другой, – он наверняка потребует компенсации, жертва-то жива. Или поручит задание другому, это уже не моя забота. Эрик повел носом и учуял терпкий запах табака. Он приподнялся на локтях и обнаружил себя в постели. Тепло и мягко. Кто-то заботливо укрыл его одеялом. Привыкшие к темноте глаза различили неясные силуэты предметов – и это была явно не его новая комната для преподавателей. По тонкой полоске света на полу, он понял: голоса звучат из-за закрытой двери. – Прости, что бросила в тебя камень, – сокрушенно произнес голос, до боли напоминающий голос Софи Легран. – Сильно больно? Я поняла, что не прощу себя, если мы это сделаем. Эрик медленно подошел к двери неслышными шагами, перекатывая стопы с пятки на носок, и затаил дыхание. – Ерунда. Бывало и похуже. Главное, что все живы. Хантер, наконец, узнал этот голос. Мари. Рука решительно схватилась за дверную ручку и потянула на себя. – Капитан! – ахнули девушки почти одновременно, повернувшись в его сторону. Сестры сидели за барной стойкой, которая заменяла стол – для полноценного обеденного стола здесь просто не было места, настолько в комнате было тесно. Столовая зона, расположившаяся за тонкой перегородкой, плавно перетекала в кухню. О том, что это именно кухня, говорили переносная плитка и чайник, стоящие на полке над маленьким квадратным холодильником. Сама кухня заканчивалась входной дверью. Эрик узнал это расположение: все студенческие общежития выглядят одинаково. Первое, что пришло ему в голову, вовсе не было вопросом, а почему, собственно, он здесь. Первое, что он осознал, было ясное понимание того, что он спал в постели Мари. Именно ее запах исходил от подушки: сладковатый, с вишневым оттенком. От этой мысли его бросило в жар и стало нечем дышать. Голова закружилась, и он ухватился за дверной косяк, как утопающий за спасательный круг. – Врач же сказал не вставать! – упрекнула его Мари, кинувшись было в его сторону. Эрик остановил ее резким жестом вытянутой ладони. – Здесь был врач? – хрипло поинтересовался он тоном, полным сомнений. Девушки переглянулись и кивнули. Чересчур усердно кивнули, отметил Эрик. Его взгляд упал на деревянную столешницу, на которой расположилась стеклянная пепельница, полная окурков. Тонкая струйка дыма поднималась вверх причудливыми завитками. – И он даже не сказал о том, что курить – вредно? Особенно будущим офицерам. – Укорил он девушек, покачав головой, и закашлялся. Слишком много дыма на один квадратный метр помещения. Как только им разрешают здесь курить? Во времена его учебы, стоило только сделать затяжку, как тотчас же прибегал комендант и отчитывал так, что курить больше не хотелось. Никогда. Софи заботливо открыла форточку. Благо, это можно было сделать, даже не вставая со стула – достаточно просто протянуть руку и дотянуться до окна. – А ты все такой же зануда, капитан, – усмехнувшись, заметила Мари. – Значит, всё в порядке. Его взгляд стал серьезен. Он никогда раньше не видел Мари такой… домашней. С небрежно повязанным пучком на голове, без косметики, в какой-то огромной белой футболке не по размеру и в коротких шортах. Впрочем, к голым ногам он уже привык – на занятиях она всегда приходит в мини-юбке. Не по уставу. Софи по сравнению с ней выглядела более прилично: тщательно убранные в хвост волосы и пушистый белый банный халат. Все-таки сестры сильно отличались друг от друга. Особенно тем, что голова у Мари была перевязана бинтом. – Что с твоей головой?.. – растерянно поинтересовался Эрик, нахмурившись. – Погоди, ты, кажется, повредила ногу… Воспоминания о последних событиях нахлынули на него так, как затапливает прорвавшуюся плотину. Хантер невольно пошатнулся. Вот он освобождает Мари из фальшивого капкана… или все было по-настоящему?.. Вот они чуть не поцеловались… Или поцеловались?! Щеки Эрика моментально залились краской. Вот он летит в чертову бездну и… – Паук. – Утвердительно сообщил он скорее самому себе, чем девушкам. – Там был паук, размером с трехэтажный дом. Голова моментально отозвалась спазмирующей болью. Мари посмотрела на него с такой жалостью, с которой обычно смотрят на инвалидов или на психически больных людей. Вскочив с места, она помогла мужчине усесться на высокий барный стул, придержав одной рукой за локоть, а ладонь другой аккуратно опустив на спину. Эрик напрягся от тепла прикосновений, только сейчас поняв, что он, оказывается, с голым торсом. И тут же смутился, живо себе представив, как Мари раздевала его перед тем, как уложить в кровать. С его магнитными застежками на куртке, это наверняка было легко. Он с облегчением выдохнул, обнаружив, что камуфляжные брюки все еще на нем. Иначе ему бы пришлось умирать со стыда прямо здесь. Его взгляд задержался на своей правой руке – на предплечье красовалась бинтовая повязка, какие оставляют после укола в вену. Похоже, что сестры не врали и врач действительно был здесь. – Простите меня, капитан, – виновато проговорила Мари, пряча взгляд. – Из-за меня вы сильно ударились головой, когда упали. Эрик с подозрением сощурил глаза. Ударился головой? Но он точно помнил, что… Пальцы сами потянулись к затылку, нащупав там весьма внушительную шишку. Неужели правда?.. – Врач сказал, что бред – это нормально, так бывает, – успокоила она его, заменяя пепельницу на столе кружкой ароматного горячего кофе для него, – скорее всего вам снились кошмары. А со мной все в порядке, я просто стукнулась… об… э-э… – О дерево, – участливо подсказала ей сестра, взглянув на нее с таким укором, что даже Эрику стало не по себе. Мари благодарно кивнула, пододвигая к мужчине миску с песочным печеньем. Хантер недоверчиво хмыкнул, осматривая комнату. – Почему я здесь? – задал он, наконец, вопрос, который его беспокоил с самого начала. – Не могли же мы отдать вас в больницу, – всплеснула руками Мари, – в академии решили бы, что вы некомпетентный педагог, отстранили бы вас от лекций, а мы бы лишились любимого лектора. Правда, Софи? Легран многозначительно толкнула сестру локтем в бок, и та моментально заулыбалась, активно кивая. – Кстати, капитан, – лукаво сощурилась Мари, пододвигаясь к мужчине настолько близко, насколько позволяла разделяющая их столешница, и уложила подбородок на свои ладони. – Может быть, вы забыли. Но вы должны нам пятерки за семестр. Тонкий изящный палец несколько раз коснулся экрана браслета, затянутого на запястье, и телефон раскрыл голографическую проекцию – фотографию всей походной группы на фоне озера Мимор. Вдалеке виднелись горы. И что самое странное – сам капитан тоже был среди курсанток. Стоял во втором ряду между двумя сестрами, словно опираясь на них. Правда, почему-то с закрытыми глазами. Моргнул, как всегда, наверное. Эрика почему-то обуял ужас от этого фото. Словно в памяти образовалась огромная дыра, которую он хотел восполнить, но не мог. Точно все воспоминания вытеснил огромный паук, которого он никак не может забыть. Он снова потрогал шишку на затылке. Хорошо же он приложился о камни. Мужчина заметно сник. Эх, а он так надеялся, что выиграет пари, и ему больше не придется слушать издевательства в свой адрес. Он как-то совсем упустил из вида, что находится в этой комнате вот уже продолжительное время и не услышал ни одной глупой шутки. – Капитан, а вы случайно никакой камень не находили? – словно «между прочим» поинтересовалась Мари, помешивая сахар в кружке, выдернув тем самым Эрика из потока мыслей. Тот удивленно посмотрел на девушку, сощурившись с подозрением, и даже никак не прокомментировал, что пить кофе с сахаром он считает издевательством над этим божественным напитком. – А что? – отвечать вопросом на вопрос его вынуждали не столько корочки разведчика, сколько обстоятельства. Откуда и что она может знать про камень? – Есть легенда, что огромные пауки приходят в кошмарах только к тем, кто найдет проклятый камень! – прорычала она страшным голосом, каким родители пугают маленьких детей, и сестры дружно расхохотались. Эрик понял, что ему еще долго будет не до смеха.