Осколок зазеркалья

Камило стоял, как вкопанный. Он не мог пошевелить ни руками, ни ногами, всё тело тряслось, а его друг, словно дьявол, шептал на ухо соблазнительные, но опасные вещи. Карлосу, в отличие от Мадригаль, было совсем не страшно. — Не бойся! Всё будет хорошо! — мурчал он под ухо, подталкивая Камило к короткой лестнице. У того же сердце стучало, словно барабан. А всё дело в его дяде. Бруно… Даже его лицо Камило помнил размыто. С самого детства тот был отдалён от семьи, скрыт в своей комнате, и вылезал, кажется, лишь по ночам, чтобы набрать побольше еды. И, что самое удивительное, никто не был против этого в его семье, что всегда дорожила своими членами. Бруно был белой вороной семьи Мадригаль, и Камило лишь хотел проявить к нему немного тепла. Но страх не давал двинуться вперёд. — Но мы так давно с ним не виделись, — пояснил мальчик, почесав локоть, по-прежнему не решаясь сдвинуться, — Мама не разрешает туда заходить… — Мы только глазком, давай! — продолжал Карлос, немного раздражённый чужой нерешительностью, — Ты хоть помнишь, как он выглядит? — Ну… Отдалённо, — пробурчал лицедей, нахмурив брови в попытке собрать чужой образ, и вдруг заявил, — Я помню, что он очень высокий! Почти как мама! — Вот и проверишь! — вывернул Карлос чужие слова в свою пользу, пихнув друга вперёд так сильно, что тот пошатнулся, едва не падая, проскочив несколько ступеней вверх, — Он же твой дядя! Чего бояться? Камило вздохнул. Он еще раз впился взглядом в окутанного любопытством Карлоса и побрёл вверх. Ступенька за ступенькой. Медленно, бесшумно, пока скрипучая ручка в его дрожащей ладони медленно не повернулась, впуская двух любопытных мальчишек внутрь. — Жутко… — пожаловался Камило, осматривая длинный каменный коридор, тёмный и холодный, в конце которого — штора из сыпящегося вниз песка. Мурашки бродили по коже от гула ветра. Мальчики слышали, как за стенами копошились и пищали крысы. Камило боялся их больше всего. — Круто! — пролепетал Карлос с широкой улыбкой, заворожённый открывшимся ему зрелищем. Камило его радости совсем не разделял, но всё же немного успокоился, переполнившись чужим беззаботством. Он тихо прошептал: — Нужно быть аккуратнее, или… Закончить лицедей не успел. Ступив шаг за песчаную штору, он вдруг с криком скатился вниз по песчаной куче, скрывающей, казалось, тысячу ступенек, и приземлился вниз, больно ударившись головой. — Ай… — Камило всхлипнул от резкой боли, протерев заплывшие слезами глаза, и… — К-Камило?.. … резко распахнул их в ужасе. Вокруг царила ужасная песчаная буря. Его дядя… Его дядя. Его глаза светились ярко-зелёным. как у демона. Сам мужчина был ростом с два метра, а на спине, цепляясь за руану, копошились, перебегая с плеча на плечо, страшные, сверкающие острыми зубами, крысы. Зелёная плитка в его руках от страха полетела вниз, разбиваясь вдребезги. Мальчик в ужасе закричал, что есть сил, пугая провидца настолько, что тот схватился за сердце, отскакивая назад. Камило потерял сознание. Последнее, что он видел перед тем как отключится: его дядя позвал его к себе. А после — исчез во тьме. Маленький мальчик увалился прямо на песок, прикрыв глаза. — Камило! — закричал испуганный Бруно. На его глазах выступили слёзы, а крыски на плечах засуетились, — Камило! Боже…

***

Карлос сидел сверху, думая, стоит ли ему прыгать вниз, или всё же подождать, когда его друг вернётся. Когда он понял, что того не было слишком долго, то начал паниковать. Раздался крик. Мальчик испугался. Он не хотел потерять своего единственного друга, и уже собрался прыгать вниз, как вдруг услышал громкий топот со стороны шторы. Он поспешил скрыться из комнаты как можно быстрее. Выбежав прочь, он скрылся за углом, наблюдая за происходящим. Из комнаты выскочил мужчина средних лет. Мешки под глазами были огромными, в волосах проступала седина. Вид у него был ужасно испуганный, а на руках без сознания лежал лицедей. Карлос нахмурился. Он тихо проследовал за бегущим вниз, который, по видимому, являлся тем самым Бруно. Мальчик, спрятавшись за стеной, начал вслушиваться в голоса. Первым раздался женский крик. Громкий, злостный, переполненный страхом и яростью. Он уже слышал его раньше. Это был голос Пепы. Сейчас, однако, женщина звучала гораздо злее, чем раньше. — Что ты с ним сделал?! — прорычала она. Полные слёз и ненависти глаза таращились на провидца, что пытался унять трясущиеся руки. Он, казалось, был напуган гораздо больше собственной сестры. — Я-я ничего не делал! — попытался оправдать он, — О-он просто вошёл и. и-и… — Уходи! — Пепа перебила его с рыком, заставив отпрыгнуть назад, — И не трогай моего сына больше! Убирайся! Бруно поджал губы. Его живот скрутило то ли от сожаления, то ли от обиды, но он промолчал. — И-извини… — прошептал он, выходя из комнаты прочь. «Я не виноват… Почему я должен извиняться?.. Почему я всегда виноват?! — промелькнула мысль в голове провидца, а глаза слегка засветились, и он тут же, в шоке, дал себе мысленную пощёчину за подобное, — Заткнись, Бруно! Конечно, это твоя вина! Посмотри, до чего ты довёл бедного мальчика… Ты ужасен…» Поток самобичевания прекратился, когда он встретился с двумя карими глазами, сверлящими его собственные, всё ещё немного поблескивающие. Карлос, только заметив, как приоткрылись чужие губы, прижал палец к своим, заставив мужчину замолчать, застыть, как манекен. Бруно мог лишь смотреть, как тот удаляется прочь. Ему бы хотелось сказать, что в доме посторонний ребёнок, что нужно что-то сделать, но он не мог. Если вернётся, то сделает только хуже. Да и, к тому же, мальчик был так похож на Камило… Кажется, Бруно начинал сходить с ума от одиночества. Он тяжело вздохнул, поднимаясь по лестнице обратно в комнату. В этот раз он не забудет запереть её на замок. В этот раз… он должен был узнать, для той бедной женщины, что же будет с её чёртовой рыбкой. Карлос издалека наблюдал, как тот исчезает на втором этаже. Мальчик нахмурился. Он не знал, что произошло за песчаной шторой, но что-то подсказывало, что этот Бруно был не виноват. Завернув обратно к гостиной, он заглянул внутрь, и увидел, как Камило приводят в себя. Пепа нависала над ним, бледная и трясущаяся, но, стоило Камило очнуться, тут же изменилась в лице, начав причитать. «Это тот дядя заставил Камило потерять сознание. Почему ты орёшь на него? — Карлос обиженно поджал губы, — Ты плохая мать. Так нельзя. Я не оставлю это просто так…»