(не)Герой

— Опаздываете, мистер Бальза, — тихо хмыкает Эдгар, оглядывая помещение.  Довольно пусто. Не будь на стенах корней, завесил бы всё чем-нибудь. А что, и трещин не будет видно! Впрочем, корни — не самая главная проблема. От них можно избавиться за пару дней, с другой стороны, вряд ли хозяин дома такое одобрит. Даже если он мёртв.  Эдгар тяжело вздыхает и опускается на скрипучий стул. А ведь Бальза не говорил во сколько появится. Мало ли, что там происходит? В худшем случае Эдгар потеряет лишь своё время.  За прошедший день художник много чего успел надумать. Сомнение невольно зародилось в мыслях — а что если новый союзник ему не друг? Что если предаст? Что если он просто дурит беглецу голову? Эти мысли Эдгар спешит отогнать прочь. Хотя бы потому, что у его "врага" здесь много людей, и в подчинении вся деревня, а он совершенно один. И не нужно идти на хитрость, чтобы избавиться от такого человека. Но всё равно решает всех карт своему призрачному союзнику так сразу не раскрывать.  Проходит, наверное, минут двадцать. Эдгару не хочется просто так сидеть на месте, потому он начинает вышагивать по комнате, и осторожно  самыми кончиками пальцев, касается корней, опутавших стены. Засохли. Сделать надрез ножом, и можно будет снять. Не сейчас, потом. Обязательно.  Краем глаза художник замечает белое пятнышко, кружащееся неподалёку. Бальза?  — Что же, сейчас узнаем, — отвечает Валден сам себе, беря в руки перо.  Он уже куда увереннее вырисовывает символы, и почти не удивляется, когда законченный рисунок отзывается белой вспышкой. Это заклинание он в своё время много отрабатывал, и если в прошлый раз вышло, значит и сейчас получится.  Вот только немного страшно поднимать взгляд, ведь придётся столкнуться с результатом (или его отсутствием) колдовства, которому пришлось учиться самостоятельно. Однако, перед ним оказывается полупрозрачная фигура, в которой легко узнать вчерашнего собеседника, и Эдгар выдыхает тихонько. К разговорам с другими незнакомыми призраками он пока не готов — вдруг они не настроены настолько дружелюбно. — Добрый день, мистер Валден, — кивает Лука и улыбается слабо, едва приподняв кончики губ. — У вас снова получилось!  — Это не такое уж и сложное заклинание, — пожимает художник плечами. — А ты всё-таки...появился. Здравствуй.  Он понимает, что слово "пришёл" здесь не совсем корректно, а "прилетел" как-то звучит несуразно, поэтому он ограничивается чем-то нейтральным. А Луке, кажется, и вовсе дела нет до всяких неудобных формулировок.  — Я боялся, что мне не удастся сегодня вырваться. Обещал ведь быть здесь, — пожимает он плечами. — К счастью, бабочек так сильно не контролируют. Я просто проверял кое что и задержался немного.  — И что ты проверял? — Чуть неуверенно приподнимает Эдгар брови, недоумевая.  — Как далеко получится улететь. К слову, дальше деревни никак, — качает собеседник головой. — А жаль. Мне бы хотелось узнать, что там находится, за лесной полосой. Я давно нигде не бывал. — Давно? Насколько давно? — Эдгар хватается за эту нить разговора. Он хотел задавать вопросы прямо по списку, но раз призрак сам начал такую тему, то зачем прерывать?  — Ну, тогда я был ещё довольно юным. Не совсем ребёнок, но и не взрослый, — задумчиво произносит Бальза. — Я учился в школе тогда, но болезнь поразила нас зимой, прямо в самой середине обучения. Нам не повезло оказаться здесь.  — Вся семья, значит? — Удивлённо переспрашивает художник. — А они сейчас?.. — Не здесь, мистер Валден, поговорить мы с ними никак не сможем, — качает Лука головой, обозначая, что дальше говорить на эту тему не намерен. — Вы хотели задать вопросы. Давайте скажу сразу, велик шанс, что он может наблюдать за нашими встречами моими глазами, и слышать моими ушами, так что не говорите мне чего-то, что может вам навредить. Пожалуйста.  — Я не настолько глуп, сам знаю, — дёргает Эдгар плечом. — И не собирался. Но если ты сам всё понимаешь, то замечательно. Мне вот что интересно, ты вроде как разум не потерял, твой человеческий облик мне вернуть легко, но ты снова превращаешься. Это какая-то магия?  — Что-то вроде того, да, — кивает Лука, задумчиво прикладывая руку к подбородку. — Это только мои догадки, предупреждаю сразу, просто я сам не так давно в этом всём. Но во время ритуала у жертвы забирают большую часть душевных сил. И того, что осталось, не хватает на поддержание, как вы выразились, человеческого облика. То есть, без вашего заклинания, я не смогу быть таким и останусь бабочкой.  Эдгар кивает, внимательно слушая объяснения собеседника. Да, в его словах есть смысл. Возможно стоит попробовать это заклинание и на других бабочках. Вряд ли они будут столь сговорчивы, как Бальза, но то, что происходит с этими людьми после смерти, кажется Валдену жутко неправильным. В чём смысл подобного существования, если в такой оболочке сделать толком ничего нельзя? Улететь разве что, но и то сам Лука сказал, что не смог покинуть деревню. Отвратительно. — А другие призраки? Знаешь что-нибудь о них? — Эдгар решает не терзаться вопросами и спросить всё напрямую. — Ты ведь не один такой. — Не один, — растерянно кивает Лука. — Но я не уверен, сколько таких призраков остались разумными. Мысли друг друга мы читать не можем. Единственное, что мне известно, так это то, что мы можем чувствовать присутствие друг друга. Например, несколько бабочек сейчас летают неподалёку от этого дома. Можем проверить вашу магию. Ещё несколько? Просто отлично. Учитывая то, что недавно Бальза рассказал о том, что через бабочек человек в красном может наблюдать за происходящим… Нервирует.  — Я не смогу удержать заклинание сразу на нескольких. Успеем ещё, — отмахивается Эдгар. Время у нас не бесконечное, а мне сейчас важнее поговорить с тобой.  — Со мной? — Удивлённо переспрашивает призрак, а затем коротко вздрагивает, качает головой и улыбается. — Конечно, конечно, у вас же должны быть вопросы. Я слушаю. Эдгар кивает. Да, ему нужно успеть узнать как можно больше, прежде чем придумывать план действий. Когда ещё, если не сейчас? — Начну с очевидного, пожалуй, — вздыхает он. — Этот ваш человек в красном. Кто он вообще такой? Какой-то колдун, или что-то вроде?  Лука улыбается неловко и взгляд отводит, прежде чем произнести вслух ответ. Пальцы у него мелко вздрагивают, потому призрак поспешно прячет ладони за спиной, переминается с ноги на ногу, и Эдгар уже хочет что-то сказать, как его прерывают.  — Если вы хотите сказать, что жителей просто одурманили магией, то всё немного сложнее, — качает Бальза головой. — Мы не знаем, кто он такой, и откуда именно взялся. Но он не человек. Имейте это ввиду.  Эдгар замирает на месте и глядит на призрака, почти не моргая. Хочет сфокусироваться на чужом лице, но взгляд почему-то цепляется за вещи, находящиеся за расплывчатой фигурой, отчего становится неудобно.  Он думал, что противник — простой человек, который смог овладеть магией достаточной, чтобы дурить этих потерянных людей. Всё оказалось иначе. Это усложняет задачу.  — Вы точно уверены в том, что собираетесь делать? — Тихо спрашивает Лука, обеспокоенно глядя на собеседника.  — Уверен, — внезапно поднимает Эдгар голову, да говорит громче положенного, что призрак невольно вздрагивает. Беглец сам не знает что привело к такой реакции. Не человек, значит не человек, это не отменяет того, что сейчас в деревне творится. — Ладно. Хорошо. Ты здесь давно живёшь и знаешь больше меня. Местных полностью околдовали до состояния марионеток, или всё куда сложнее?  — Боюсь вас огорчить, но ближе к правде второй вариант, — Лука неловко отводит взгляд. — Жители околдованы, но не так, как может показаться. Они сами об этом попросили.  — Добровольно околдованы? — Эдгар глядит на призрака недоумевающе. — Это как? — Вам повезло не попасть сюда в самые сложные времена, — Лука грустно усмехается. — Люди умирали, а те, кто сослал нас сюда…им не было никакого дела. Помощи ждать было бесполезно, выбраться отсюда нереально, и, признаться честно, безысходность была невыносимой. Это и сподвигло всех живущих здесь принять…иллюзию спокойствия. Так доживать свои последние дни легче.  Доживать последние дни. Эдгар продолжает смотреть на собеседника удивленно. Неужели эти люди отчаялись до такой степени? Но это...абсурдно! Неужели можно так просто смириться с чем-то подобным? — Вас здесь не было, как я уже говорил ранее, — качает Бальза головой, заметив изумление на лице собеседника. — Но я говорю правду. И этот фактор стоит учитывать, если вы собрались что-то делать в будущем.  — Да...да, ты прав, — Эдгар вздыхает, пытаясь стряхнуть с себя оцепенение. Времени мало, нужно успеть ещё кое что спросить, а потом можно давать волю эмоциям. — Итак, хорошо, с этим разобрались. Когда этот ваш человек в красном появляется? — В основном, во время ритуалов, — задумчиво отвечает Лука. — В других случаях очень редко. Это невозможно вычислить.  — Уже хоть что-то, — ободряюще кивает Эдгар. Хотя эта информация не так уж сильно помогает. Если их и правда могут подслушать, значит и ко дню следующего ритуала враг будет готов. И тогда беглец лишится элемента неожиданности, а в качестве оружия у него будет только парочка заклинаний и небольшой кинжал. Не густо. — А зачем вообще нужны эти ритуалы? — Продолжает он. — Он же и без этого довольно силен в магии, как я заметил.  — Так чтобы что-то получить, нужно дать взамен другое, — Лука разводит руками. — Такова расплата. Есть те, кому жить недолго осталось, а есть те, кто готов принести себя в жертву добровольно ради других. Сила души одной жертвы в обмен на иллюзию спокойствия для нескольких десятков. Вот такой вот обмен. Эдгар хмурится, стоит ему услышать эти слова. А затем поднимает взгляд и видит, с каким спокойным выражением лица Бальза рассказывает об этом, и беглец не может сдержаться. Стискивает ладони в кулаки и старается дышать ровно, но слова сами вырываются из уст. — Это отвратительно! Неужели всех это устраивает? Неужели вы так просто позволяете творить с собой такое? — Всё это Валден произносит на повышенных тонах. — Я не… — Пожалуйста, успокойтесь, — голос собеседника звучит тихо и неуверенно, но на этот раз взгляд он не отводит. — Негодование делу не поможет.  Эдгар только хмурится сильнее, но все слова, которые он так хотел высказать, будто бы испаряются, стоит услышать этот тихий голос. Нет. Хоть это непросто признать, но Бальза прав — он может возмущаться сколько угодно, но ничего не исправится. Отвратительно.  — Ладно. Хорошо, — глубоко вздыхает Валден, пытаясь успокоиться. — Значит, следующая жертва уже выбрана. Кто-нибудь еще может быть в опасности, или только мисс…Эмили? — Если только кто-нибудь не захочет занять ее место, — качает Лука головой. — Что маловероятно. А так…нет. Я думаю, что нет. По крайней мере, когда я был живым, такого не было. Призрак улыбается неловко, но при этом нервно перебирает пальцами рукав рубашки. Видимо, для него эта тема болезненная тема, но он почему-то не особо препятствует всем ответам. Видимо, из-за обещания дать ответы. Эдгар качает головой и фиксирует услышанное на бумаге. Еще один вопрос, и хватит с них на сегодня. Слишком много информации, да и Луке, должно быть, не очень просто это все дается. В конце концов, он ведь был принесен в жертву буквально пару дней назад. На его место художник бы рвал и метал, а Бальза довольно спокоен.  — Еще один вопрос, если ты не против, — тяжело вздыхает Эдгар. — Можно? — Я же говорил, что постараюсь ответить на всё, — торопливо разводит собеседник руками. — Конечно можно!  — Ты говорил, что в какой-то момент бабочки вынуждены возвращаться, — коротко кивает Валден в ответ. — А куда возвращаться? Где это место? Лука не отвечает сразу. Молчит какое-то время, взгляд отводит, разглядывая обстановку собственного дома. А затем, собравшись с мыслями, отвечает: — Я не знаю. — Не знаешь? — Удивленно переспрашивает беглец.  — Не знаю, — повторяет Лука. — Я просто…меня тянет куда-то, но дороги я запомнить не могу. При попытке вспомнить сплошной туман в голове. Простите.  — Да за что ты извиняешься постоянно? — Эдгар качает головой, и едва сдерживает в своём голосе раздражённые нотки. Всё-таки, он и не знает полной картины, но понимает, что Бальза прошёл непростой путь. Но и принять то, что человек может так к себе относиться, тоже не может. — Всё в порядке. Если бы ты, или кто-нибудь ещё, знал, то это было бы более удивительным.  — Вы правы, наверное, — неуверенно пожимает собеседник плечами. — Да, в этом есть смысл.  Воцаряется неловкое молчание. Видимо, когда были вопросы, им было о чём говорить, а сейчас… сейчас как-то неловко вообще что либо говорить. Эдгар окидывает призрака взглядом. Он ведь совсем этого человека не знает. Как и Бальза совершенно не знает беглеца. И вот, они встречаются уже второй раз, но всё, о чём были разговоры — важная информация.  — Лука, — негромко зовёт его художник. Он впервые называет своего собеседника по имени, отчего ощущается оно как-то странно.  — Что такое? — Тут же отзывается тот. — Я заметил, что ты всё время называешь меня на "вы", — произносит Валден. — Давай ты не будешь так делать? Я не старше тебя.  — А? — Переспрашивает призрак, не сразу понимая, чего от него хотят, а затем кивает и улыбается. — Конечно, как скаже..шь… Просто, ну, это была вежливость. Мы ведь незнакомцы друг другу. Да и, судя по одежде, ты человек знатных кровей.  — В этих землях у меня власти нет, — Эдгар только головой качает. — Но ты прав. Я и правда из знатного рода. Хотя сейчас значения это вовсе не имеет.  — Значит, ты что-то вроде сбежавшего принца? — Задумчиво тянет Лука. — Таинственный юноша из знатного рода, попавший в богом забытую деревню, в которой творятся жуткие события. А у нас тут целая сказка получается. Злодей, которого нужно победить — есть. Место действий подходящее.  — Эй-эй-эй, не намекаешь ли ты на то, что я должен быть героем в этой сказке? — Возмущённо восклицает Эдгар. — Нет!  — Почему? — Лука искренне недоумевает. — Тебе очень идёт роль героя. Они добрые и всегда побеждают злодея.  — Не называй меня так, — коротко отрезает художник. — Я не герой.  — Ладно, — призрак и не пытается спорить. — Изви…ой! Всё-всё-всё, молчу!  — Успокойся, — Эдгар приподнимает ладони в мирном жесте, показывая, что всё в порядке. — Я не злюсь.  Лука молча кивает в ответ. Вот и всё, никаких разногласий. Эдгар окидывает взглядом стены, покрытые трещинами, и корней там с момента прошлого визита стало ещё больше. Призрак смотрит в ту же сторону. — Я...не думал об уборке, последнее время, вот оно и разрослось, — произносит Бальза.  — Ничего себе у тебя уборочка. Такое обычно в заброшенных домах растёт, и то через много месяцев, — качает Эдгар головой. — Эти корни, они… всюду. Я заметил, что у людей они обвивают тело, в том храме, где был ритуал, в твоём доме. Это меня смущает.  — Ох, про них я тоже много не скажу, — Лука отводит взгляд. — И… уже в следующий раз, наверное. У меня осталось мало времени, я это чувствую. Скоро придётся вернуться.  — Тебе уже пора идти? — Тяжело вздыхает беглец. — Я думал, что у тебя есть чуть больше времени.  — Не всё в этой жизни так просто. Хоть я уже не живой, — грустно улыбается Лука. — Но...если хочешь, можешь остаться здесь. В этом доме. Ты здесь новый человек, а мне жилище уже без надобности.  Эдгар смотрит на него удивлённо. Вот так просто? Разрешить остаться в своем доме человеку, которого знаешь всего несколько дней. С другой стороны, Бальза прав. И всё же…неловко как-то. Но и пользоваться добротой людей, приютивших его, тоже нельзя слишком долго. — Довольно гостеприимно с твоей стороны, — кивает Эдгар. — Спасибо. Когда мы сможем встретиться в следующий раз?  — Может, завтра? Я не уверен насчёт времени, сам понимаешь, но я буду здесь, — кивает Лука, а затем смотрит на свои ладони, и спокойное выражение лица сменяется растерянным. — Ой.  Причина у столь немногословной реакции тоже имеется. Силуэт призрака медленно тает, отчего он сам становится едва видимым, а вскоре, на месте, где только что стояла полупрозрачная человеческая фигура, оказывается крошечная бабочка. Наверное, по размерам даже меньше, чем те, которых художник успел увидеть. Эдгар тяжело вздыхает и протягивает ладонь. Бабочка на секунду опускается на драгоценный камень, украшающий кольцо на указательном пальце. А затем взмахивает крыльями, и, задержавшись на несколько секунд в воздухе, улетает прочь, оставляя Эдгара одного. Прямо как вчера. — До завтра, Лука Бальза, — юноша глядит ему вслед, а затем медленно опускается на стул. Шею что-то неприятно щекочет, и Эдгар поправляет воротник, думая, что ткань неудачно легла и мешает.  А затем он достаёт чистый лист, принимаясь за работу.