***
В какой-то момент Эдгар чувствует себя так, словно смог вернуть кусочек старой жизни. Эмили нашла где-то старую тетрадь с желтоватыми листами и решила отдать её своему новому ученику. Женщина не соврала, когда пообещала обучить мальчишку, и на следующий же день начала объяснения. Пришлось делать записи, прямо как вместе с учителями, приходящими к юному принцу каждый день. Даже домашнее задание получил. Но эти уроки Валден прогуливать не намерен. Да и не получится — если он не придёт, Эмили явится к нему лично, чтобы убедиться в том, что юноше не стало хуже. Бродить по улицам первое время было немного страшно. Возможно, воображение решило разыграться на всю катушку, а возможно это было правдой, но Эдгару постоянно казалось, что за ним кто-то следит. Что странное паукообразное существо появится вновь, но в этот раз не замотает в кокон, а просто напросто прибьёт или задушит. Если он не может справиться с этой ловушкой, в которую заключена Виолетта (Эдгар просто не верит, что та делает это всё по собственной воле), то о сражении с человеком в красном не может идти и речи. Этот инцидент заставляет беглеца задуматься о новом плане. Что конкретно он собирается делать? Переубедить жителей, сорвать ритуал и спасти Эмили от смерти, освободить души, заключенные в облике бабочек, а дальше?.. Как он вообще собирается противостоять врагам? Конечно, Эдгар каждый день тренирует новые заклинания и рисует все больше и больше шаблонов. Думает о том, как будет противостоять паукообразному существу, и решает, что стоит бить в конечности. Именно они и держат всю конструкцию. Но возникает другая проблема. Бабочки. Именно они и питают силы человека в красном. Если сорвать ритуал и не дать нечисти впитать в себя силу ещё одной души, а затем отрезать от остальных бабочек, это должно будет его ослабить. Возможно ослабить настолько, что сил Эдгара хватит, чтобы сражаться на равных. Вот только того самого волшебного символа, что освободит души, принесённые в жертву, Эдгар так и не знает. Многие заклинания ему приходится собирать вручную. У каждой чёрточки есть своё значение, и если сложить их в одну картинку, они могут сработать самым неожиданным способом. Что-то сработает так, как ожидалось, а что-то может дать совершенно иной эффект. А проверить заклинание Эдгар не может — негде. Нужно быть ближе к тому, кто их всех пленил, чтобы раз и навсегда разорвать тонкие нити, удерживающие несчастных здесь. Иначе миг свободы станет слишком краткосрочным, а враги точно узнают, что Эдгар сможет это сделать, и не позволят ему даже коснуться кисти. Если заклинание не сработает, может разрушиться абсолютно весь и без того хрупкий план. И тогда Эдгар может проиграть, а если ему повезёт выжить, то пострадает Лука (и множество других душ, которым беглец так и не смог вернуть истинный облик). От тяжелых размышлений его отвлекает тихий шорох. Эдгар поднимает взгляд и видит на противоположной стороне улицы Энн. Девушка держит в руках метлу и сметает сухие листья в одну кучу. Рядом с ней нет никого, похоже, она взялась за это дело в одиночку. — Мисс Энн, добрый день! — Эдгар тут же подбегает ближе. Юноша не говорил с ней довольно давно, и сейчас самое время это исправить. — Ох, Эдгар, — кивает она, отвлекаясь от своего дела. — Какими судьбами? — Да так, просто мимо проходил, — кивает он в ответ. — Вам помочь? — Не стоит, не хочу лишний раз тебя нагружать. Ты ведь от Эмили идёшь, — Энн качает головой. — Я всегда сама наводила порядок. — Мне несложно, что вы? — Он разводит руками. — Мы с Эмили пока что только конспекты пишем, так что я совсем не устал. — Тогда, — девушка думает, крепче сжимая рукоятку метлы. — Я бы не отказалась от помощи. С этими словами она протягивает инструмент Эдгару, и тот кивает, принимаясь за работу. За дни самостоятельной жизни он начал понемногу привыкать к подобной деятельности, и уже давно не морщится брезгливо. Тем более, это просто листья, а костюм его уже успел потерять свой праздничный вид после нескольких стирок вручную. Кроме пары рубашек Эдгар не решился больше брать одежду Луки. Итак слишком часто пользуется его помощью. — Как у тебя дела? — Спрашивает Энн, устало опираясь спиной о стену. — Всё в порядке? — Да, конечно, вроде как обжился, — кивает Эдгар. Краем глаза подмечает, что некоторые жители, проходящие мимо, косятся на него, но не останавливаются и продолжают идти. — Это хорошо. Хорошо, что ты привыкаешь, — кивает собеседница. — Так будет проще в будущем. Эдгар хмурится, но не сбавляет темпов. Привык? Адаптироваться к жизни здесь? Задержаться дольше пары месяцев? Нет! Ни за что! — Да, вот только я пытался убрать стебли со стен, а они всё лезут и лезут, — вздыхает он. — Уже середина осени. Всё уже увяло. И они должны. — Посмотри в книге, что я тебе дала, — пожимает Энн плечами. — Ты ведь понял, что это не простые растения? Они продолжают расти в любое время года, если не сдерживать. Посмотреть в книге? То есть, ему нужно сотворить заклинание, чтобы навсегда избавиться от злополучных лиан? Раз так, то придётся искать новую комбинацию. Он и правда постарался срезать абсолютно каждый стебель в доме, до которого смог достать, но те снова и снова прорастали сквозь трещины в стенах, будто издеваясь над беглецом. Словно в насмешку над тем, что тот старается впустую. Раздражает. — Это здорово, что ты поддерживаешь дом в порядке, — улыбается она. — Многие позволили победить запустению. — А вы? Вы ведь тоже поддерживаете храм в приличном виде, — Эдгар на секунду отвлекается от своего занятия. — Хотя многие, как вы говорите, сдались. — Я хранительница этого места, — Энн качает головой. — Хоть оно и стало местом смерти, кто-то приходит сюда, чтобы быть услышанным. Приходят, чтобы быть услышанными. Эдгар помнит. Каждый раз, когда он приходил, кто-то обязательно был в храме и разговаривал с Энн. — А вам самой не одиноко? — Спрашивает он, сметая листья в одну большую кучу. — Вы постоянно выслушиваете людей. А вам самой… есть кому высказаться? Энн не отвечает сразу. Отводит взгляд и медленно-медленно перебирает пальцами кончик платка, скрывающего волосы. Эдгар уже думает, что не услышит ответа, потому вновь сосредотачивается на своей работе. — Есть или нет, это не очень уж и важно, — наконец нарушает она молчание. — У меня есть цель, и я собираюсь за неё держаться. Те, у кого её нет, или те, кто сдались, ломаются первыми, Эдгар. Имей это ввиду. Художник отвлекается от своей работы и удивлённо поднимает голову. Энн же смотрит куда-то вверх, разглядывая пасмурное небо, окрашенное в серые краски, и думает о чём-то своём. Но отвлекается, завидев на себе пристальный взгляд. — Ох, ты уже всё? Спасибо за помощь, больше ничего не нужно.***
Эдгар с особой злостью срезает свежий стебель, и рисует на его месте небольшой символ золотой краской. Он надеется, что Лука не обидится за такую порчу его имущества. Но если этот символ сработает, значит, у беглеца в запасе будет ещё одно заклинание, с помощью которого можно будет противостоять человеку в красном. Кто знает, возможно оно сработает не только на стебли в доме? Сжечь гадость, чтобы неповадно было. Работа продвигается всё лучше и лучше, и большая часть дома очищена от заразы. Эдгар воодушевляется. Когда он срезает очередной стебель, то случайно задевает пальцами какую-то щель в стене. Он не замечал её раньше (всё закрывали проклятые растения), потому спешит избавиться от остатков растительности и удивлённо приподнимает брови. С первого раза и не заметишь даже, но сейчас он видит тонкие полосы, слегка выделяющиеся на общем фоне. Он осторожно проводит ладонью по этому месту и натыкается пальцами на тонкую пластину. Поддевает ту осторожно и тянет на себя, а за ней обнаруживает… тайник? Ничего грандиозного там и нет, просто небольшое пространство, в которое даже ребенок не поместится. Оно заполнено пылью и паутиной, отчего юноша тут же чихает, а затем, слегка щурясь, подходит ближе, пытаясь разглядеть содержимое. Внутри же лежит несколько линеек разных размеров, пара затупленных карандашей и старая тетрадь с пожелтевшими листьями. И даже эти незамысловатые предметы обвивают тёмные стебли, которые Эдгар тут же спешит срезать. А затем осторожно открывает тетрадь и видит внутри записи, видимо написанные в спешке, и острые чуть неровные буквы. На первой же странице он видит подпись владельца. Лука Бальза. Разумеется. Кто ещё мог прятать свои записи здесь, если не он? Эдгар листает первые страницы, подмечая, что написаны там какие-то непонятные ему формулы, да небольшие наброски чертежей. Только в следующий миг до него доходит, что разрешения на он не спрашивал, а в тетрадке этой Лука мог делать какие-то личные записи, иначе не стал бы прятать. Юноша вздыхает, закрывает тетрадь, вытаскивает оставшиеся пишущие принадлежности из тайника, и только потом возвращает пластину на место. Он почти заканчивает, когда видит на окне бабочку с белыми крыльями. — Здравствуй, Эдгар. Что ты делаешь? — Заинтересованно спрашивает призрак, стоит ему вернуться в привычный человеческий облик. — Навожу порядок, — отвечает он, срезая остатки стеблей. — Ого, хорошее дело! — Улыбается он. — Как прошёл урок с Эмили? — Ничего особенного, — Эдгар только плечами пожимает. — Она рассказала мне много теории, а потом учила практическим знаниям. Понемногу учусь оказывать первую помощь. Это полезные знания и умения. Даже без возможности стать помощником доктора он бы занялся этим. Не хотелось бы оказаться в особо жуткой ситуации неподготовленным. А такие точно будут. — Ты там как? — Поднимает беглец голову, убирая со лба мешающие пряди волос. — Мне интересно как ты будни коротаешь вне наших встреч. — Никак. Скука. Абсолютная скука, — Лука качает головой. — Я так и не понял, что это за пространство, в которое мы попадаем. Там очень темно. И… жутко. Словно то место — другой мир, в котором нам не место. И как туда попасть не ясно. Эдгар кивает. Значит придётся ждать, когда человек в красном покажет себя, чтобы можно было бросить ему вызов. И единственное событие, в котором он может быть уверен — ритуал. Но и неприятель, скорее всего, тоже будет готов к визиту беглеца. Нужно что-то придумать с этим. — Хорошо. Придумаем что-нибудь, — произносит Валден, собирая все срезанные стебли в корзину с мусором. — Я тут убирался. И случайно нашёл твой тайник. Там была тетрадка и пишущие принадлежности. Я не стал читать записи, не переживай. Лука смотрит на него озадаченно, а затем качает головой и улыбается слабо. Эдгара эта реакция удивляет, но он решает промолчать. Ждёт ответа. — Там ничего такого нет. Чертежи, и только, — пожимает призрак плечами. — Я не против того, что ты это прочтёшь. Можешь использовать чистые листы и карандаши. Мне они уже ни к чему. Эдгар косится на него осторожно, но лицо призрака совершенно не меняется. Похоже, для него это и правда обычная бумага. Раз так, то, возможно, художник взглянет на его записи. Но гораздо позже. Солнце клонится к закату, и он решает поспешить. Вытаскивает весь мусор на улицу и вытряхивает в кучу листьев, что собрал буквально пару часов назад. Это был насыщенный день, и юноша чувствует лёгкую усталость. Возможно, сегодня он ляжет спать пораньше. Лука следует за беглецом молчаливой тенью, наблюдая за каждым его действием. Высохшая растительность горит хорошо. Эдгар устраивается поудобнее на покосившейся лавке и смотрит на огонь, чтобы тот не разошёлся слишком сильно. Лука не говорит ничего, и смотрит вперёд пустым взглядом. Подобное не остаётся незамеченным со стороны второго. — Лука? — А? — Тот вздрагивает и оборачивается в сторону спутника. — Всё в порядке, всё в порядке. Просто задумался. — О чём же? — Эдгар чуть наклоняет голову в сторону, не сводя с призрака внимательного взгляда. — Я просто … должен рассказать тебе кое что, — Лука отводит взгляд, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. — И что же это? — Валден медленно поднимается на ноги и подходит ближе, чтобы быть напротив собеседника. Тот лишь поджимает губы и отворачивается. — Я… говорил тебе, что злюсь на происходящее, — он обхватывает руками свои плечи и отворачивается. — Но… я согласился принести себя в жертву добровольно. Эдгар смотрит на него удивлённо. И из-за этого Бальза так распереживался? Глупости какие! Но с другой стороны, поверить в эти слова неожиданно сложно. В этом призраке жизни столько, да и стал бы он пытаться обратить привлечь внимание в тот день, когда они только познакомились, чтобы Эдгар его расколдовал? Не сходится! — Так что, если вдруг всё пойдёт не по плану… можешь про меня забыть, — тихо добавляет он. — Ну, та часть, где ты выполняешь свой план. Не помогай мне, если это потребуется ради победы. Я сам на это согласился, так что… — Ты вообще. Думаешь. О чём ты. Говоришь? — Эдгар упирает руки по бокам и старается развернуться так, чтобы смотреть прямо в глаза призрака. — Ты думаешь я не слышал ту фразу про покорные души вечные цветы? Ты думаешь, я не подозревал? Из этого легко сделать выводы. Лука нерешительно поднимает взгляд, а Валден продолжает. — Добровольно, не добровольно — мне не важно, понимаешь? Виноват не ты, а тот, кто заставляет тебя проходить через такое существование, и пользуется силами твоей души, — Эдгар тянет руку, чтобы осторожно коснуться чужого плеча. Призрак почему-то вздрагивает. — Так что даже и заикаться об этом не думай. Ты первый человек в этом месте, который помог мне разобраться в ситуации, и я тебя не брошу. — Эдгар… Валден моргнуть не успевает, когда замечает призрачную фигуру слишком близко к себе. Лука его… обнимает? Осторожно, едва касаясь, чтобы нематериальная оболочка не прошла насквозь, но обнимает. Эдгар удивлённо хлопает глазами, не зная как быть. Может, ему стоит попробовать также осторожно обнять в ответ? Или же просто стоять? Не придумав ничего лучше, он медленно проводит ладонью по прозрачному плечу. Лука его прикосновения чувствует, это заметно по реакции призрака, а вот Эдгар… Он много раз слышал сказки, что от мертвецом веет могильным холодом, но от Луки будто бы исходит… тепло? Едва ощутимое, на самых кончиках пальцев, но оно есть, и этот факт почему-то так сбивает с толку. В итоге Лука сам отстраняется. — Спасибо тебе. За слова, и за… объятие. Каким бы странным оно ни было. — Всё в порядке, — Эдгар медленно кивает, всё ещё пытаясь обдумать произошедшее. — Мы в одной лодке, Лука. Я не могу тебя бросить. Не после всего, что произошло. Лука только смущённо отводит взгляд и улыбается, едва приподняв кончики губ. Эдгар сам не может сдержать неловкой улыбки, глядя на это выражение лица. Каждый раз в душе пробуждается непонятная злоба к тем, кто сотворил такое с призраком, когда тот в очередной раз говорит о себе уничижительные речи. И как же тепло становится, когда тот верит в слова беглеца и улыбается так светло. Эдгар переводит взгляд и смотрит на то, как в ярком пламени сгорает гнилая тёмная растительность.