ГОРОД МОСКВА
ВОЗДВИГ СИЮ БИБЛИОТЕКУ,
ДАБЫ ЕЮ МОГЛИ СВОБОДНО
ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ВСЕ.
1910
Барельефный потолок окаймляли овальные кремовые молдинги. В центре висела массивная бронзовая люстра. Даже со своего места Бэлла разглядела украшения в виде масок сатиров и львов. Она села за стол из темного дуба, примерно посередине. Все места — кроме одного — уже были заняты. Перед каждым гостем лежало по желтому разлинованному блокноту и остро заточенному карандашу и стояло по бутылке воды. — Дождемся Купер, — прощебетала высоким голосом невысокая брюнетка. Пока в ожидании последнего участника встречи все переговаривались, Анастасия наклонилась к Бэлле и прошептала: — Я представлю тебя, когда все будут на месте. Ждем только директора… вот, собственно, и он Костья Купер. Бэлла проследила за взглядом начальницы и чуть не потеряла сознание. В зал совета вошел тот самый парень, из четыреста второй комнаты. — Ну что ж, начнем, пожалуй, — сказал он, присаживаясь во главе стола. В формальной обстановке его внешность впечатляла еще больше; обладатель высоких скул и шикарных густых темных волос,он запросто мог бы послужить моделью для рекламы какого-нибудь бренда одежды Бэлла сидела от него на приличном расстоянии, но взгляд Костьи уперся точно в нее. Костья Купер Коллекция Купер. Заливаясь краской, Бэлла уткнулась в блокнот. — Костья, перед тем как начать… — Анастасия посмотрела на Бэллу.*О нет. Нет-нет-нет!*
— …Я бы хотела представить нашего нового библиотекаря, Бэллу Кузнецову. Она сегодня ведет протокол заседания. — Добро пожаловать на борт,Бэлла, — сказал Костья. Ее имя в его устах прозвучало как-то неестественно. Взгляды собравшихся устремились на Бэллу, и та не смогла выдавить из себя даже простейшего «благодарю». Костья смотрел на нее без тени стыда, будто Бэлла не застала его на месте преступления. Поразительно. В жизни она такая же, какой Бэлла ее запомнила, даже лучше:красивая и чертовски сексуальная.Обладай чертами Костьи кто-нибудь другой, ее назвали бы просто секс-символом, однако изумрудные глаза и густые тёмные волосы придавали Костьи привлекательность, граничащую с экзотической. Вокруг нее ощущалось мощное пульсирующее поле энергии, живой и… сексуальной. Первым делом обсудили ежегодную литературную премию. Судя по всему, последние одиннадцать лет ее вручали весной, но в этом году совет попечителей решил открыть банкетом осенний сезон, чтобы обеспечить приток средств в праздничный период. Внезапное изменение планов не нашло должного отклика. — У нас не останется времени прочесть все, спланировать… так не пойдет, — высказалась одна женщина. — Совет считает, что весной наша церемония затеряется на фоне других. А праздники — пора подарков, благотворительных акций, и банкет по случаю вручения премии привлечет к нам необходимое внимание. — Может, урезоните их? — предложил еще кто-то. — Заявки подали сотни издателей. Это больше, чем в прошлом году, да и времени тогда у нас хватало с избытком. Нам просто недостанет сил как следует оценить всех номинантов. Костья покачал головой. — Я в меньшинстве, придется поднапрячься. Собравшиеся взорвались недовольным хором. — Нам нужны еще читатели, — воскликнула женщина. — Анастасия, придется вам взять на себя часть претендентов. — С удовольствием, — ответила Петрова и до того сильно сжала в руке карандаш, что побелели костяшки пальцев. Сразу видно, удовольствия начальница Бэллы отнюдь не испытывает. — Анастасия, все знают, что вы сейчас готовитесь к свадьбе, а чтение претендентов на премию — работа, которая потребует массу сил и времени, — возразил Костья. Взглянув на Бэллу, он добавил: — Думаю, уместнее будет поручить ее новичку. — Что? — откликнулись одновременно Бэлла и Анастасия. — Хорошая мысль, — заметила маленькая брюнетка. — Минуточку, — попросила Анастасия. — Бэлла — моя подчиненная, и грамотное распределение ее рабочего времени — моя ответственность… — Я же не прошу ее читать романы в рабочее время, Анастасия. Костья взглянул на Бэллу, давая понять, что вопрос закрыт. — Бэлла, отныне вы официальный член жюри. После заседания объясню вам принципы работы. Главная цель нашей литературной премии — поддержать начинающих авторов в возрасте до тридцати пяти лет. Гран-при — десять тысяч долларов. Издатели присылают нам списки своих номинантов, из которых мы отбираем финалистов. В общем, обсудить подробности можем после совещания. Прямо сейчас переходим к осенним номинантам. Лукина Лаура Альбертовна выбыла, так что на ноябрь понадобится замена… Бэлла следила за ним во все глаза, едва ли слыша, о чем он говорит. Она еще толком не разобралась в иерархии библиотеки, в сложной и запутанной работе по сбору средств и спонсировании событий, однако сомнений, что Костья всегда и везде главный, не оставалось. Бэлла уткнулась в блокнот, лишь бы занять себя, лишь бы не пялиться на Костью. На то, как она жестикулирует сильными руками, как рубашка в полосочку обтягивает его плечи. По улыбке Костьи сразу становилось понятно: происходящее в зале совета его мало заботит. Время непонятным образом и тянулось, и летело незаметно. Казалось, будто с последней песчинкой, упавшей на дно часов, Костья исчезнет. Глупость, конечно, однако Бэлле хотелось, чтобы заседание длилось бесконечно. Только бы еще побыть в одной комнате с Костьей. — Мне пора идти, — сказала Анастасия. — На встречу, обед с питерским обществом читательниц. Бэлла взглянула на часы — почти полдень. — Мы все равно почти закончили, — ответил Костья, поднимаясь из-за стола. — Бэлла, задержитесь на минутку. Я просвещу вас относительно процесса отбора финалистов. Анастасия изумленно обернулась. — Костья, ей пора на работу. — Она делано хохотнула, давая понять: фраза брошена исключительно ради проформы. — Я украду ее у вас ненадолго. Уж простите, — подмигнул он. Анастасия улыбнулась в ответ и, довольная, будто ее посвятили в некий заговор, удалилась из комнаты. Остальные участники заседания тоже потянулись к выходу, а когда остались только Костья и Бэлла, он предложил ей садиться. — Можно и ближе, — сказала она, возвращаясь на место во главе стола. — Никого не обидишь. Костья с улыбкой взглянул, как Бэлла оставила между ними расстояние в четыре места. Услышав последнюю фразу, она тяжело сглотнула и пересела на соседний с Костьей стул. Взглянуть на парня она уже не смела. — Здорово, что ты с нами, Бэлла. — Тут она все же осмелилась посмотреть ему в глаза. Костья улыбался, будто они с Бэллой хранили на двоих некий секрет. Это в принципе недалеко от истины. Бэлла отвернулась. — Ну и как давно ты здесь работаешь? — Две недели. — Ты местная? — Нет, — ответила Бэлла, смущенная вопросами. Они вроде о премии остались поговорить, не о самой Бэлле. Костья тем временем выжидающе смотрел на нее. Ой, она же не ответила, откуда родом. — Я из Новосибирска. — Так когда ты переехала в Москву? — Месяц назад. — Ого, да ты и правда новичок! Уязвленная Бэлла заметила: — Зато с книгами обращаться умею. Я училась на библиотекаря, у меня специальность. И красный диплом. — Черт, зачем она это сказала? Пусть думает о ней, что хочет. Костья кивнул, словно переваривая поток информации. — Выходит, читаешь ты быстро? Как относишься к классике? Нравится? — Да. — Бэлла скрестила руки на груди. — Назови своих любимых писателей. Бэлла подозрительно взглянула на Костью. — Ладно, — сказала она, — Достоевский, например. — А, знаю, «Идиот». — Вы читали его? — поразилась Бэлла. — Чему ты удивляешься? Я изучал литературу и да, читал Достоевского «Идиот» — один из моих самых любимых рассказов. — Только один? — Во главе списка — А. С. Пушкин Бэлла кивнула. С Пушкиным не поспоришь. — Ну, начало хорошее, — сказал Костья, хлопнув в ладоши. — В том, что касается рассказов, мы с тобой во вкусах сходимся. — Глаза у него загорелись. — Любопытно, — произнесла Костья таким тоном, будто открыла для себя нечто новое. — Что? — Ты называешь только авторов-мужчин. Должно быть, очень хорошо понимаешь мужскую психологию. Серьезно? Бэлла не назвала ни одной писательницы? Черт подери! И чего это Костья оценивает ее ответы словно результаты какого-нибудь теста Роршаха? — Не понимаю, к чему вы, — отрезала Бэлла. — Меня так просто не одурачить. Сколько угодно рассуждайте о литературе, это не меняет факта, что вы из тех, кто может… может… Бэлла захлебнулась негодованием. — Кто может — что? — весело переспросил Костья. Да еще улыбнулся так невинно, подавшись вперед… Это уж ни в какие ворота! — Трахаться в библиотеке, — прошептала Бэлла. — Ну-ну. Не стоит обвинять меня в столь тяжком преступлении, — ответила Костья таким невинным тоном, что Бэлла на секунду усомнилась: не навоображала ли она себе вчерашний инцидент? А потом он рассмеялась. — По-вашему, это так смешно?! — возмутилась она. — Давай не будем забывать, что ты проникла в закрытую часть библиотеки. Это ты у нас плохая девочка. Резко перестав улыбаться, он взглянул на Бэллу так, что у нее внутри все перевернулось. Перед мысленным взором возник образ женщины: как она склонилась над скамьей, как ее волосы разметались по полу… и Костья, вновь и вновь с силой трахал её своей рукой. *Почему он трахает её рукой, почему бы просто не использовать член?* подумала Бэлла Бэлла резко встала из-за стола и выбежала из комнаты.* * *
— Ну и как там библиотечное дело? — спросила Маша, запуская руку в пачку «Орео» и вытаскивая сразу две печеньки. Ее, Бэллы, печеньки. Бэлла взглянула было на Крис — чтобы та научила свою приятельницу поведению за столом, однако соседка сидела на стойке, задрав ноги и крася ногти на ногах в неоново-зеленый цвет. — Э… неплохо, — сказала наконец Бэлла. Открыла холодильник и достала оттуда вчерашние спагетти. — Голые больше не попадались? — спросила Крис. — Нет. — А ты боссу рассказала? — напомнила Маша. Бэлла засунула ужин в микроволновку. — Нет, ничего не рассказала. — Позволишь извращенецу уйти безнаказанным? — ликующим голосом поинтересовалась Крис. Бэлла пожала плечами. — Если подумать, то не такой уж он и извращенец. Он занял частное помещение, которое библиотеке подарила его семья. Она прошла в гостиную и села за стол, отодвинув в сторону стопку журналов. — Эй, погоди! Нельзя так обламывать! — воскликнула Крис. Девушка на пяточках и растопырив пальцы догнала Бэллу. Маша вошла следом за ней. — Что это за семья такая? Как это они подарили комнату библиотеке? — Не скажу. Крис расхохоталась. — С какой стати? В кои-то веки тебе есть чем поделиться, а ты запираешься! — Ты же сразу разболтаешь обо всем в «Инстаграме», в блоге или еще где… — Нет, обещаю: строго между нами. О твоем библиотечном потрахунчике больше никто не узнает. Верно, Маша? — Точняк. Желание поделиться с кем-нибудь страшной тайной наконец пересилило чувство осторожности, и Бэлла брякнула: — Костья.Костья Купер — Что — Костья Купер? — не поняла Крис. — Это его я застала в той комнате. Выпучив глаза, Крис на ощупь нашла стул и плюхнулась на сиденье. — Не свисти! — Я и не свищу. Ты что, его знаешь? Маша тоже в нетерпении уставилась на Крис, ожидая ответа. Крис вытащила из стопки журналов номер «W», пролистала его, отбросила, взялась за другой выпуск. Развернула на нужной странице перед носом у Бэллы, показав черно-белую фотографию: гибкая женщина в открытом на спине черном платье нагнулась и почти касается тонкими пальцами каблуков-шпилек. — Кто это? — спросила Бэлла, испугавшись, что Крис ответит: «Его подружка». Хотя чего ей бояться? Да и Крис указала на подпись внизу снимка: «Фото Костьи Купер». До Бэллы дошло не сразу. — Дай-ка посмотреть, — сказала она и забрала журнал у соседки. Пролистала ее. Снимок, показанный Крис, был только первым из целой редакторской серии, и везде автором фотографий значился Костья. —Он, типа,популярный, — сказала Крис. — Когда его только начали печатать, все подумали: фу, дилетант. Из-за его деньжищ, ясное дело. Правда, очень скоро Костья заткнул критиков, публикуя фотографии вроде этой. Бэлла отложила журнал. — Рада за него. Но это не дает ему права устраивать в библиотеке личный траходром. Крис вздохнула. — Расслабься, Бэлла. Когда сталкиваешься нос к носу с крупным московским событием, его нужно уметь распознать. — Или когда сталкиваешься с его голым задом, — пошутила Маша. Под смех соседки и ее подруги Бэлла обиженно гоняла спагетти по тарелке. — Как думаете, что мне делать? — спросила она. Крис накрыла ее руку своей. — Получай удовольствие. Ни разу не пробовала?