Месть и милосердие

      Фреймагихерц (от нем. freie magie – свободная магия, и herz – сердце) – замок и главное укрытие Геллерта Грин-де-Вальда, выстроен на склоне альпийских гор. Внешний облик этого сооружения так же обманчив, как и облик его хозяина: за изящными башнями и тонкими шпилями кроется надежная твердыня, пропитанная смертоносной магией. Внутри – роскошные комнаты, залы, кабинеты, библиотеки – настоящие кладези знаний, музеи и лаборатории. В самых недрах, уходящих в сердце горы – лабиринт тайных ходов и камеры для тех заключенных, что подают надежды на сотрудничество или же просто интересны темному магу. Узников, представляющих угрозу, ссылают в далекий сумрачный Нурменгард.       У подножия горы раскинулся небольшой город: ряды добротных домов разделены мостовыми, в больших загонах пасутся фестралы и объезженные гиппогрифы, треугольная площадь окружена садом. Здесь живут приверженцы Грин-де-Вальда, некоторые со своими семьями. Когда темный маг только начинал собирать сторонников, все его войско умещалось в замке, но с продвижением его идей возникла нужда в строительстве города.       Жизнь в этом тайном оплоте волшебников-революционеров строго подчиняется установленным Грин-де-Вальдом законам. Здесь нельзя увидеть ни попрошаек, ни бездомных – у каждого есть свое место и своя работа. Нет здесь и преступников… а если они и появляются, то очень ненадолго. К пьянкам и излишне шумным увеселениям темный маг тоже относится неодобрительно, но этой ночью он закрывает глаза на поведение своих граждан.       На площади установлено семь столов, каждый ломится от изысканных яств и напитков. То и дело улицы озаряют вспышки случайных заклинаний, музыка и полупьяные песни долетают до самых верхушек башен… ладно, пусть веселятся. Это меньшее, что он может сделать для людей, что ежедневно рискуют ради него жизнью, идут вместе с ним к его цели, а сейчас – разделяют его радость.       Не сумев уснуть после эмоционального вечера, Геллерт Грин-де-Вальд марширует по лоджии, опоясывающей главную башню. Он наслаждается красотой звездного неба, шелковистым теплом мехового плаща, небрежно наброшенного поверх ночной рубашки, неповторимой свежестью гор-ного воздуха.       Чья-то тень робко отделяется от погруженной во мрак входной арки. Лунный свет отражается от прямоугольных стекол и подчеркивает стальной блеск в серых глазах.       – Хьюго?! – удивляется Грин-де-Вальд, признав внезапного гостя, – почему ты не на пиру? И почему…, – тут он замечает, что слуга облачен в запыленный дорожный плащ.       Не отвечая на вопросы, Хьюго Монтье вынимает из-за пазухи несколько бумажных конвертов:       – Я забрал досье, сэр.       – Уже? – губы темного мага трогает улыбка, – твое усердие начинает меня пугать! Самое страшное уже позади, Хьюго – больше нет нужды в такой спешке… ну раз уж дело сделано, давай обсудим твой успех. Итак, что говорят наши агенты? Начнем с самого неприятного: мистер Персиваль Грейвс…       Хьюго осклабивается – в голосе его появляются рычащие ноты:       – У него скрытый особняк на окраине Нью-Йорка. Вход замаскирован чарами Расширения, но их легко обмануть. Грейвс возвращается из Министерства в восемь часов вечера – обычно пользуется «летучим камином», оставшиеся полмили преодолевает пешком. Предпочитает пустынные улицы, ведет себя настороженно.       – Хорошо, – кивает Грин-де-Вальд, – теперь другая неприятная личность: мисс Порпентина Голдштейн.       – Снимает магловскую квартиру, живет с младшей сестрой – урожденным легилиментом. По выходным всегда дома, поведение расслабленное. А мистер Саламандер…       – Саламандер? Ты и в Британию успел заглянуть?       – У мистера Саламандера простое незащищенное жилище на окраине Лондона. Магловская квартира на первом этаже с подвалом, оборудованным всевозможными чарами.       – Он живет один?       – Его навещает девушка по имени Банти…       – Любовница?       – Нет, скорее ученица. Она помогает ему ухаживать за зверями.       – А что насчет поведения?       – Мистер Саламандер часто покидает страну, нередко окольными путями. Растерянный, невнимательный в том, что касается документов и законов – как магловских, так и принятых Министерством. Нередко попадает в неприятности… и выпутывается из них либо улыбкой фортуны, либо с помощью Альбуса Дамблдора.       – Хорошо, Хьюго. Оставь бумаги на столе, подробно я ознакомлюсь с ними завтра.       – Какие будут приказания, сэр?       Во взгляде темного мага появляется предостережение. Рвение – да, но не одержимость…       – Приказание – хорошо выспаться, а завтра компенсировать то, в чем ты отказал себе сегодня, – строго проговаривает Грин-де-Вальд, – повторяю, Хьюго: нам больше нет нужды так спешить. Отчасти это нужно для нашего дела… поэтому – спать. Иди! И не забудь навестить лекаря.       Поклонившись, Хьюго исчезает во тьме входной арки. Отчего-то, когда он скрывается из виду, на лоджии будто бы становится теплее.       Следующим утром Грин-де-Вальд встречается с тюремщиком и отдает распоряжения касательно пленника. Доступ в камеру Криденса воспрещен всем, кроме него… он сказал «всем», но подразумевал под этим словом одного человека.       Лишь спустя пять дней темный маг собирается в новое путешествие – ему хотелось окончательно залечить свои раны. Есть на то и другая причина – каждый раз, когда Грин-де-Вальд думает о ней, губы его подергиваются в усмешке.

* * *

      Шестерни скрежещут, отсчитывая этаж за этажом. За ажурными перегородками мелькают расплывчатые очертания мебели, цветные пятна мантий, телесные мазки лиц и рук.       Наконец лифт останавливается, выпуская одинокого пассажира. Атриум главного здания МАКУСА пересекает статный волшебник в черной мантии на шелковом белом подкладе. Красивое лицо обрамляют короткие темные волосы – они приятно контрастируют с седеющими висками. Походка уверенная, во взгляде светится ум. Весь облик чародея вызывает симпатию: лишь самые внимательные глаза – те, что смотрят в душу, сумеют разглядеть за его наружностью жестокость.       Оказавшись на улице Нью-Йорка, Персиваль Грейвс вздыхает с облегчением. Сегодня как никогда, покинув здание МАКУСА, он чувствует себя так, словно выкарабкался из логова хищника. Уже с отчаянием возвысившийся мракоборец смотрит в гаснущее небо… вон там, какое-то черное облако! Но, нет – то всего лишь стая голубей…       Криденс, где же ты? Куда ты запропастился?       Поначалу исчезновение обскура не слишком беспокоило Персиваля: тот частенько пропадал, выслеживая очередного преступника. К тому же Криденс предупреждал, что вернется нескоро, так как у него есть некое дело за границей – какое, он не уточнял.       Но вот подходит к концу вторая неделя, а обскур никак не заявляет о себе. Все чаще Персиваль слышит за своей спиной едкие перешептывания, ловит злорадные взгляды коллег и видит, как их поведение становится все более дерзким. Пиквери сегодня опровергла выдвинутый им закон, который ранее собиралась утвердить, а один из бухгалтеров, когда он забирал отчеты, недвусмысленно пропел ему вслед:       

Когда нет рядом верного пса

Чувствую себя я голым,

Когда нет рядом верного пса

На меня кошки точат когти…

      Персиваль знает: таких «кошек» у него очень много. Родственники тех, кого он упек за решетку, противники его законов и просто те чародеи, с которыми он не трудился поддерживать хорошие отношения.       Особенно его волнует Артус, один из членов Комиссии по устранению магических помех. Не так давно на его брата и, как оказалось позже – единственного родственника, пало обвинение в шпионаже в пользу Грин-де-Вальда. Улики были ничтожны, но когда речь шла о безопасности Министерства, Персиваль не любил рисковать: по его наущению брата Артуса осудили на десять лет тюрьмы.       Излишне говорить, что после этого Артус прожигал его полным ненависти взглядом. Только взглядом – прибегнуть к волшебной палочке он не решался. На гневные взоры Персиваль внимания не обращал, но недавно случилось то, что встревожило его всерьез: Артус исчез. Просто перестал появляться на рабочем месте. Не видели скорбящего чародея и в его задрипанной съемной квартирке.       С тех пор Персиваль всегда держит руку на палочке. Если Криденс в ближайшее время не вернется, в опасности окажется не только его положение в Министерстве…       Выбираясь из заброшенного дома, в котором оканчивается маршрут «летучего камина», мракоборец настороженно оглядывается. Ему стыдно за свою трусость, а понимание того, как он зависит от юноши-обскура, его словно удушает.       Все же вышагивая по сумрачным улицам, Персиваль расправляет плечи. В конце концов, почему он должен бояться Артуса? Разве он не входит в число сильнейших волшебников Америки, разве не может постоять за себя? Он не сквиб, он не безоружен – сколько уже магов поплатилось за то, что недооценило его?       Улыбнувшись своим мыслям, мракоборец уверенно пересекает дорогу, озаренную молочным светом фонаря.       Вдруг боковым зрением он замечает какую-то тень – она отделяется от угла дома и исчезает в темном переулке. Молниеносным движением Персиваль выхватывает палочку. С минуту он стоит, лихорадочно вглядываясь во мрак… нет, у него паранойя – наверняка это какой-нибудь бездомный магл.       Не убирая палочки, мракоборец заворачивает за угол. Он не успевает сделать и трех шагов, когда тень показывается снова, и теперь уже не остается сомнений: ее обладатель преследует его.       Быстро оглядевшись, Персиваль возвращается на дорогу – хорошо освещенную, не слишком широкую, идеальную для дуэли. Ему кажется, что проходит целая вечность, прежде чем воздух со свистом прорезает первое заклинание.       Едва не коснувшись его плеча, в стену дома врезается красный луч. На крыше киоска вырисовывается высокая фигура в вороной мантии. Голову и верхнюю часть ее лица скрывает маска – видны лишь выбритый подбородок, тонкие губы и светлая щетина усов… конечно, это Артус! Он все же решился на месть.       – Экспеллиармус! – выкрикивает Персиваль, выставив волшебную палочку.       Лениво поведя левой рукой, фигура резко выбрасывает вперед правую. Кое-как мракоборец успевает трансгрессировать к фонарному столбу – он чувствует, как лицо ему обжигает волна горячего воздуха.       Крутанувшись, его противник исчезает в вихре мантии и возникает на середине дороги. Наколдовав левой рукой магический щит, Персиваль вновь пробует Обезоруживающие чары – и опять-таки его заклинание отражают тем же небрежным жестом… нет, это не Артус. Наверное, это какой-то наемный убийца – во всяком случае сражаться этот парень умеет…       Взвихривая полы мантий, оба волшебника метаются по улице, озаряя стены домов все более грозными заклинаниями. Ни разу Персивалю не удается задеть своего противника, зато его самого поразили уже трижды. Саднит левая рука, перед глазами мельтешат «светлячки». Новый красный луч едва не задевает ему макушку – уже с некоторым трудом он трансгрессирует за погасший фонарь, а в следующую секунду слышит, как его основание сотрясает очередное заклятие.       После мгновенного раздумья Персиваль выглядывает из-за своего укрытия и выкрикивает:       – Круцио!       До ушей его доносятся хрипы. С изумлением он понимает, что это не сдавленные крики боли, а тихий смех:       – Ах, как грубо, мистер Грейвс! Как грубо…       По спине у мракоборца пробегает холодок: что-то в насмешливом голосе кажется ему знакомым…       Тут по улице прокатываются волна голубоватого света и фонарь, служивший ему прикрытием, выгибается дугой. Что есть мочи Персиваль кидается к тому, что осталось от киоска… и чувствует, как ноги его точно стягиваются тугой проволокой. Когда он падает на асфальт, потусторонняя сила переворачивает его на спину и прижимает его руки к бокам.       – Экспеллиармус! – провозглашает знакомый голос.       С содроганием Персиваль смотрит на то, как его противник прячет себе в карман его волшебную палочку… ничего, еще есть надежда! Если этого типа подослал Артус, он может его подкупить. Если же это кто-то из его политических соперников, можно посулить ему завидный пост в МАКУСА, какие-нибудь привилегии, власть…       Опустившись перед поверженным мракоборцем на одно колено, чародей сбрасывает капюшон. Развязав шелковый узелок, он снимает маску и призрачный луч лунного света озаряет его лицо… сердце у Персиваля уходит в пятки. Белые волосы, разномастные глаза… нет! Кто угодно, только не он!       …глядя в круглые от ужаса глаза противника, Геллерт Грин-де-Вальд улыбается в белесые усы:       – Вы в плену, мистер Грейвс. Снова…       Направив палочку в лицо Персиваля, он погружает того в неестественно глубокий сон, а вслед за этим – посылает в воздух сигнальные искры. От здания отделяется еще пара теней: шелестя мантиями, к темному магу приближаются два колдуна в дорожных плащах.       – Камера номер двадцать семь, – приказывает Грин-де-Вальд.       В других инструкциях его сторонники не нуждаются: молча кивнув, они подхватывают будущего узника под мышки и растворяются вместе с ним в облачке дыма.       Сам темный маг не торопится покидать место дуэли. Неторопливым прогулочным шагом он добирается до перекрестка и только затем трансгрессирует, повернувшись на каблуках. Целью его, однако, являются не родные Альпы, а другая улочка, более светлая и людная. В Нью-Йорке есть еще один человек, с которым он желает свести счеты.       Проведя над головой волшебной палочкой, темный волшебник накладывает на себя чары Невидимости. Затем он касается палочкой сапог и – уже бесшумно, поднимается по деревянной лестнице на второй этаж магловского жилого дома. Снизу доносится старческое ворчание. Из-за двери, ведущей в верхние комнаты – женские голоса.       Осторожно Грин-де-Вальд отпирает дверной замок и проскальзывает в просторную гостиную. В камине дотлевают последние угольки – в их теплом рыжеватом свете вырисовываются мягкие кресла, вязаный коврик и застеленный кружевной скатертью стол. На двух позабытых тарелках остатки ужина.       Походя мимо одной из спален, Грин-де-Вальд невольно останавливается: спиной к нему стоит стройная женщина с волнистыми золотыми волосами. В зеркале напротив отражается ее миловидное лицо. Он догадывается, что это Куинни – младшая сестра Тины, и чувствует слабый укол совести. Из-за него эту женщину тоже ждут страдания – она разделит их вместе с любимой сестрой.       Свою жертву темный маг отыскивает в маленькой комнате, озаренной одинокой парящей свечой. Лежа в кровати, Тина Голдштейн дочитывает книгу.       Заметив выход на балкон, Грин-де-Вальд юркает туда с проворностью кошки, лишь чуть встревожив газовую тюль. Там он достает из-за пазухи серебристый пузырек и, откупорив его, начинает дирижировать волшебной палочкой.       Содержимое пузырька – черная, отливающая краснотой жидкость, зависает в воздухе подобно огромной капле. Еще одно движение палочкой – и она превращается в облако пара и незаметно рассеивается по комнате. Это зелье необязательно пить – достаточно вдохнуть испарения, чтобы испытать на себе его диковинный эффект. Повернувшись на каблуках, темный маг трансгрессирует с балкона. Услышав свист его мантии, Тина Голдштейн отрывается от книги и с легким недоумением вглядывается в окно. Не заметив ничего подозрительного, волшебница откладывает глянцевый томик и жестом гасит свечу. Не проходит и получаса, как она засыпает, даже не подозревая о том, что завтра увидит мир совсем в других красках…