Несколько часов назад. Бирмингем
Затишье, наступившее после того, как Сару спасли, а Чангретта был убит, пугало её. Раньше она была большим оптимистом, но нынешнее явное отсутствие врагов вот уже почти пять дней наводило на невесёлые мысли. Почему-то было более чем вероятно, что фраза «затишье перед бурей» в их случае едва ли не будет буквальным. Ожидание неминуемых событий изматывало девушку. Надо сказать, в этом она была не одинока: все Шелби были молчаливыми, настороженными и очень напряжёнными. Обстановка накалялась. Мисс Бейтс однако же, ничем не могла тут помочь, так как существование самой по себе Марселлы Чангретты было подобно аномалии, и соответственно, не поддавались прогнозу её дальнейшие планы. Но то, что итальянка не отступит, даже рискуя развязать вторую войну с большими потерями, было очевидно. Иногда в голове Сары даже на мгновение проскальзывала мысль о том, что было бы куда лучше, если б Лука Чангретта до сих пор был жив и всё сложилось бы согласно знакомому ей канону. Так была бы хоть небольшая гарантия, что где-то их не ожидает очередной подвох. Впрочем, одна особа, ходившая по коридорам гордым шагом и мечущая глазами молнии, была с мисс Бейтс однозначно не согласна. Возможно Полли Грей и по-настоящему понимала, чем чреват её поступок, но даже если это было так, то она это упорно скрывала. По её виду было совершенно ясно, что она не только чувствует свою бесспорную правоту в данном вопросе, но и не видит больших резонов опасаться последствий. Для Сары подобное поведение было полной загадкой. Но она не считала для себя за лучшую идею разгадывать внутренние мотивы тёти братьев Шелби, а просто старалась не попадаться ей на глаза. Конечно, то, что при последнем «столкновении» между миссис Грей и девушкой, Томас почти что открыто поддержал последнюю давало свои результаты. Полли стала активно делать вид, что смирилась с таковым положением вещей. Но её яростные взгляды говорили о многом. Со своей стороны Сара естественно опасалась её, понимая всю опасность ситуации. Она понимала и эмоции, которые испытывала тётя братьев Шелби, но при этом, поняв всё бесполезность уверений в собственной невиновности, перестала доказывать, что возможность предугадать смерть Майкла Грея была не в её власти. Поэтому теперь девушка сохраняла вполне себе неплохое спокойствие, даже в присутствии Полли Грей. Её тактика подействовала: женщина перестала цепляться к каждому её слову, но напряжённость никуда не исчезла. Их молчаливое, и в общем-то, довольно глупое противостояние, ведущая роль в котором была внегласно отведена матери Майкла, продолжалось. Это видели и знали все. Мисс Бейтс не удивилась бы даже, услышав однажды, что кто-то из людей Шелби уже делает ставки на то, когда же миссис Грей проткнёт её острым концом своей шпильки. Как бы то ни было, но все дрязги, перипетии и перепалки, происходящие с периодичностью в семье Шелби, неминуемо отступали в преддверии второго и, увы, неизбежного этапа войны с итальянцами. Это позволяло немного позабыть про личностную вражду, заставляя думать о более важном. Сара довольно быстро окончательно окрепла после произошедших с ней событий и только редкие ночные кошмары, в которых она крупным планом видела перекошенное от боли и ярости лицо Марселлы Чангретты, напоминало ей о том, что вся произошедшая тогда ситуация — явь. К ней стали относится несколько теплее. Во всяком случае, явную благосклонность выказывали Эйда и Джон. Последний нередко становился чем-то вроде «громоотвода», защищая девушку от нападок своей тёти. Что же касается Артура и Финна, то нейтральность их к Саре достигала просто рекордного уровня. В отношении старшего из Шелби ей вообще иногда казалось, что он её попросту не замечает, и она растворилась в пространстве. Впрочем, сказать, что она была не рада отсутствию большого внимания к себе, было бы ошибкой. А Томми Шелби? Что ж, долгое время он вёл себя подобно Артуру, что, впрочем, не вызывало ни у кого удивления. Сара, вспоминая о том прикосновении с его стороны, и вовсе желала бы оставаться для него фактически пустым местом, потому что последнее время чувствовала в себе много странных эмоций. Стала ловить себя на том, что разглядывает мужчину, пока тот этого не видит, что с большим вниманием вслушивается в его слова и голос… Но при этом это происходило вовсе не из-за прежнего страха перед этим человеком: зная почти всю историю наперёд, она боялась его, как ни странно, меньше всех остальных. Как-то раз, девушка вспомнила о том, как Томми коснулся тогда прядок её волос. И почему-то, вопреки всем ожиданиям, как сердце гулко стукнуло пару раз о рёбра. И это её испугало. Почти сразу, очнувшись в Бирмингеме после того, как её вырвали из лап итальянцев, мисс Бейтс дала себе зарок, что у неё есть одна задача: выполнить свою часть соглашения. Всё, точка. Никаких запятых, многоточий, возможных поправок! Теперь же, она чувствовала, что возможно всё будет не так просто, как она предполагала. Сара однозначно была почти рада, что Томми не замечает её. Чем больше она путалась в собственных эмоциях (которые оставались при своём мнении, касательно её зарока), тем больше ей было комфортнее вдалеке от него. Нельзя правда, сказать, что она шарахалась от него, как это обычно бывает: внутренние противоречия, подталкивающие её к этому человеку, тоже имели свой вес. Но однажды всё изменилось, запуталось и привело девушку в совершенное недоумение. И причины для этого определённо были. Это произошло за пару дней до назначенного боя между Бонни Голдом и человеком Алфи Соломонса. Очередной день, не несущий в себе каких-то значительных изменений. Приближающийся бой на ринге сводил все другие разговоры к нулю, казалось, все начасто позабыли о куда более страшной угрозе, нависшей над ними. Но Сара не была в числе таких людей. Если семейство Шелби привыкло почти всегда ходить по краю, то она ощущала напряжение почти осязаемое. К тому же, понимала, что, окажись она во второй раз в цепких лапах сестры Луки Чангретты, то удача может от неё отвернуться. И это не добавляло ей хорошего настроения. Обогнув небольшую гостиную, девушка поднялась по лестнице, идя теперь вдоль целого ряда дверей. Она шла, чётко зная куда направляется, но внезапный шум привлёк её внимание. Где-то за стеной послышался приглушённый грохот. Мисс Бейтс остановилась и прислушалась. До её слуха долетел звук очень похожий на тот, с каким разлетается вдребезги стекло. Теперь она была уверена, что не ослышалась. Оставалось найти источник шума… Звук был довольно-таки приглушённый, поэтому определить сразу его источник было практически невозможно. Перед Сарой практически одна за одной виднелись двери, мимо которых она недавно прошла. К счастью, проблемами со слухом она не страдала и вскоре вычислила нужный дверной проём. Подойдя ближе она вдруг почувствовала, как отчего-то тревожно сжалось сердце. Это был тот самый кабинет. Это был кабинет Томаса Шелби. Прижавшись ухом к дверной поверхности, девушка прислушалась. Ни звука не доносилось с той стороны. Но внутренне чутьё подсказывало ей, что уходить она просто не имеет права. — Мистер Шелби? — негромко окликнула она, постучав кулачком в дверь. Никакого ответа. Тогда мисс Бейтс дёрнула на себя ручку. К её удивлению, дверь с мягким шелестом растворилась. Мгновение Сара колебалась, понимая, как глупо она выглядит со своими сомнениями сейчас и в то же время, не имея возможности преодолеть какой-то неприятный холодок. Но наконец, решившись, шагнула внутрь. Оказавшись в кабинете, девушка поняла чем отчасти был вызван её лёгкий страх: в кабинете не горела ни лампа, ни свечи, а шторы на окнах были плотно задёрнуты. Воздух настолько пропитался сигаретным дымом, что Саре чуть не стало плохо, а каждый вдох давался с большим трудом. Не желая давать возможным свидетелям повод для сплетен, она прикрыла за собой дверь. Томми Шелби совершенно точно был в кабинете, потому как мисс Бейтс, несмотря на отсутствие должного света всё же разглядела его силуэт. Но он никак не реагировал на её приход, что настораживало. По-видимому, занятый своими делами, мужчина не заметил как уснул. Но это не обусловливало тот факт, что его не разбудил ни оклик девушки, ни звук закрывшейся двери. — Томас? — позвала девушка, чувствуя себя в этом тёмном помещении словно пойманной в капкан. Что-то явно было не так. Преодолевая лёгкую, но очень неприятную дрожь, Сара прошла к самому письменному столу, за которым, положив голову на руки спал Шелби. Она отчётливо слышала его дыхание, но ожидание чего-то неожиданного не покидало её. Рядом с ножками стола обнаружились осколки разбившегося стеклянного графина — причины грохота; а на полу валялось несколько листков, исписанных мелким, но разборчивым подчерком. Подойдя совсем близко, девушка наконец поняла, что собственно было не так: кроме звука дыхания она различила ещё пока невнятные, но набирающие силу слова. Мужчину очевидно мучал кошмар. — Томми, проснитесь, — проговорила мисс Бейтс и коснулась его плеча ладонью. В тот же миг он вздрогнул, да так неожиданно и резко, что она едва не отшатнулась назад, а от движения на пол упал ещё один листок. Он дёрнулся, но не проснулся. — Проснитесь, мистер Шелби, — снова позвала молодая особа, ощущая, как плечо, на которое она положила ладонь едва заметно дрожит. — Проснитесь же! — вся эта ситуация начинала пугать. — Шелби! — в сердцах выкрикнула она, потряся его за руку. И тогда мужчина проснулся. Но скорое пробуждение очевидно помешало ему сразу начать соображать здраво, а потому он, по инерции, схватив девушку за руку резко рванул её на себя. А через мгновение она увидела почти прямо около своего лица лезвие бритвы, выступающее из-под козырька кепки, которую этот человек всегда носил. Она не успела даже тихонько взвизгнуть. А потом они замерли. Оба. От испуга девушка не могла говорить внятно и могла лишь расширенными глазами наблюдать за тем, как во взгляде ледяных глаз напротив потихоньку пробивается понимание. И действительно, меньше чем через несколько секунд мужчина моргнул и разжал пальцы, которыми сжал её запястье. Синяк точно останется. Потеряв точку опоры, Сара облокотилась о край стола, пытаясь осознать, что всё закончилось и её жизни больше ни что не угрожает. Томми отшвырнул кепку куда-то на край стола, каким-то неподвижным взглядом оглядел свой кабинет. А потом в тишине раздался его вопрос: — Что вы тут делаете, мисс Бейтс? — В-вам приснился кошмар. Во сне вы очевидно столкнули со стола графин и он разбился. Я услышала, думала, что Вам нужна помощь и зашла, — голос слегка подводил девушку, но она старалась этого не показывать. — Что ж, со мной такое бывает. В другой раз можете не приходить, — Шелби тяжело дышал, видимо всё ещё не отойдя от дурного сновидения. Голос его был чуть хрипловатым, но звучал гораздо спокойнее, чем можно было ожидать. Саре бы, конечно, смолчать или же просто уйти, но она почему-то решает задать вопрос: — Как часто вам снятся кошмары? — Чаще, чем бы мне хотелось. — И что Вы делаете, чтобы с ними справится? — Это уже не Ваше дело, — прозвучал лаконичный ответ. — Лучше расскажите кому-нибудь, что Вам приснилось — это помогает, — у мисс Бейтс от выброса адреналина в кровь кажется развязался язык. — Зачем Вы мне это рассказываете? — он поднимает голову и она чувствует на себе его тяжёлый взгляд. — Я не желаю об этом говорить. — Но так ведь нельзя! — возражает Сара, забываясь с кем говорит. — Откуда Вам знать что можно, что нельзя и как мне жить?! Не пытайтесь залезть мне в душу! — самообладание Томаса впервые на её памяти даёт реальную трещину. И девушка вспоминает о границах. Кивает сама себе и произносит тихо: — Как скажите. Но, если захотите рассказать кому-то о кошмарах, то никто Вас не осудит. — Не осудит? — он судя по голосу ухмыляется. Отодвигает со скрежетом стул. Встаёт и хлопает себя по карманам в поисках портсигара. — Что Вы знаете об осуждении? Вы слишком наивны. Откровенничать — привилегия не для таких, как я, — достаёт сигарету. — Вы даже представить себе не можете, насколько различно наше с Вами восприятие мира, — закрывает портсигар. — Вот именно: восприятие. Может, Вам просто стоит относится к жизни чуть проще? — голос у мисс Бейтс тихий и неуверенный, но не спросить она просто не может. — Я живу в жестоком мире, мисс Бейтс, и Вы тоже. Если я стану относится ко всему так, как Вы советуете, то не смогу здесь выжить, — Томми закурил. — Вам пора уже тоже научиться понимать, что здесь каждая лишняя эмоция — это приговор. — Но ведь Вы всё равно же что-то чувствуете! Я видела Ваши глаза. Вам…страшно, — Сара резко вскидывает голову, вглядываясь в лицо собеседника. — Расскажите мне, что у вас за кошмары. Вам станет чуточку легче, вот увидите, — голос звучит почти убеждающе, словно она разговаривает с ребёнком. Шелби делает несколько шагов, огибая стол, и останавливаясь прямо напротив неё. — Вы понимаете, что я мог Вас убить? Вот так просто, ни за что, под влиянием кошмара. И это совсем не шутки, — чётко проговаривает он, сверля её взглядом. — Но ведь я в полном порядке, — девушке хочется улыбнуться, но мимика её подводит. Томас делает ещё один шаг вперёд. Сигаретный дым обволакивает пеленой его лицо. — Вы ходите по острию ножа, не изгоняя из себя излишнюю жалость и милосердие. Не боитесь, что это вас погубит? — говорит спокойно, почти вкрадчиво, выдыхая дым. — Меня учили всегда оставаться человеком, — пожимая плечами отвечает мисс Бейтс. — Я лучше погибну, чем стану жить по-другому, — он молчит. — И вообще, Вам не всё ли равно? — теперь уже пришла её очередь изучать его лицо. Мужчина подходит к ней совсем близко. В нос ударяет запах его одеколона. Скорее всего, девушка попятилась бы сейчас назад, но край стола этому препятствует. Остаётся молча замереть. И наблюдать, как сокращается расстояние между ними. Страшно ли ей? Да, страшно. И тут происходит самое невероятное: вытянув руку Томас касается пальцами её щеки. Сара против воли замирает ещё сильнее — едва не задерживая дыхание. Удивление затмевает страх. Кожа у Шелби холодная, но она ощущает идущее от него тепло. Он кажется совсем не замечает её поражённого взгляда, хотя его глаза прикованы к её лицу. Его пальцы, мягко погладив её щёку, очерчивают линию её подбородка, отчего по коже непроизвольно бегут мурашки. А потом Томми резко смотрит Саре в глаза. Голубизна его глаз кажется особенно невероятной. — Вы правы: мне всё равно, — наконец тихо говорит он, резко обрывая прикосновение и отходя назад. А у девушки сердце почти до боли стучит о рёбра. В мыслях хаос. Посмотрев ещё раз мельком в лицо мужчины она видеть в нём отчуждённость, а в глазах ни следа задумчивости. Но ведь ей не показалось, что взгляд его на миг оттаял!.. — Мистер Шелби… — мисс Бейтс не знает о чём сказать, но молчание сейчас становится для неё невыносимым. Но он перебивает её. Стоя спиной к закрытому почти полностью шторами окну говорит: — Мне снилось как погибла Грейс. И кажется, это был контрольный выстрел в голову. Саре никогда ещё не было так неприятно. С одной стороны, жалость затапливала её сердце вопреки всему, но с другой…с другой было обидно, что для него она, мисс Бейтс, была сейчас некой заменой его любимой. До слёз обидно. Она не могла выговорить и слова. Но эту проблему за неё решили: — Уходите, мисс Бейтс, вам пора, — коротко и почти равнодушно. И девушка молча исполнила приказ. Уже через миг, будучи за дверью она ощутила первые непрошенные слёзы на своих щеках. Почему ж так больно?.. Томми Шелби прав: мы живём в жестоком мире. С того самого дня Сара стала чувствовать отчуждённость Томаса каждую минуту, когда он был рядом. Собственные эмоции тоже не облегчали ей задачу. Поэтому несколько дней она жила как в тумане. Но последний случай окончательно выбил у неё почвы из-под ног… Маленький Чарли любил лошадей. Он вообще был очень любознательным мальчиком. Любовь к верховой езде активно поощрялась всеми Шелби. Даже в глазах Полли Грей загоралась гордость, когда она наблюдала за тем, как сын Томми учится под присмотром старших сидеть в седле. В тот день Чарли помогал Кудрявому рассёдлывать какого-то коня. Сара, появившаяся в этот момент там, увидев эту картину расплылась в улыбке. Этот мальчик был единственным при ком она не скрывала своих эмоций. — Мисс Сара! — Чарли сам заметил её и помахал ручкой, улыбаясь во все тридцать два. — Привет, Чарли! — мисс Бейтс подошла ближе. — Чем это ты занимаешься? — она с интересом огляделась вокруг. — Я помогаю Кудрявому, — с важным видом ответил мальчик. — А то этот конь он знаешь какой непослушный? — Догадываюсь, — и снова Сара не сдержала улыбки. Сын Томаса вдруг отошёл от лошади, сделал несколько шагов в сторону, а потом с разбегу налетел на девушку, крепко обнимая. От неожиданности она замерла. Но через мгновение опомнилась и заключила его в ответные объятья. -Я за тебя переживал, — услышала она мальчишечий голос. — Боялся, что ты больше здесь не появишься, — ей послышался всхлип? Где-то в грудной клетке разлилось приятное тепло, а сердце чуть не защемило от неожиданной нежности. — Ну что ты, Чарли! Со мной всё хорошо, видишь? Никогда больше не думай заранее о плохом, договорились? — она посмотрела ему в лицо. — Вот и замечательно! — она рассмеялась, погладив его по головке. — Чарли, подойди сюда! — послышался вдруг оклик. Мальчуган от неожиданности вздрогнул, завертел головой, а увидев, кто к нему обращается, радостно улыбнулся и бросился вперёд. Мисс Бейтс тоже повернула голову, но не ощутила радости. Если бы не присутствие ребёнка, она предпочла бы сейчас же отсюда уйти. Томас Шелби молча смотрел на неё, а потом перевёл взгляд на сынишку. — Папа, мы с мисс Сарой вместе помогаем Кудрявому! — светясь от истинно детского счастья, взахлёб говорил Чарли, хотя, если сказать по правде, никому ещё Сара помочь не успела. Мужчина посмотрел на сынишку и чуть улыбнулся. — Это хорошо, Чарли, а теперь беги-ка в дом, — сказал он, потрепав мальчика по голове. — Иди-иди, — повторил он, видя, что тот колеблется. И сын Томми ушёл. Но в последний момент обернулся. — Пока, Сара! — прокричал он ей. — Пока, Чарли, — улыбнулась она в ответ. Но едва фигурка озорного мальчика скрылась из виду, как напряжение накалилось до предела. Аж воздух затрещал. Чтобы не быть застигнутой врасплох, девушка решила заговорить первой: — Вы меня искали, мистер Шелби? — спросила она. — Да, искал, — он кивнул. И что-то проскользнуло в его взгляде. Что-то, не предвещавшее ничего хорошего. — Что ж, я слушаю… — Сара даже не успела договорить. — Вы должны перестать общаться с Чарли. — как удар грома прозвучали слова. На мгновение, мисс Бейтс почудилось, что она ослышалась. А потом, осознав, что лишается последнего глотка свежего воздуха в этом неприветливом мире, она испытала страх. — Но…почему? — только и смогла выдавить из себя она. Шелби, который всё это время стоял к ней полубоком, повернулся и ответил жёстко: — Он слишком к Вам привязывается. Мне совсем не нужно, чтобы он страдал, когда наше соглашение будет выполнено до конца. — Но я же ещё никуда не ухожу, — девушка еле говорила из-за сдавившего горло кома. — Но вы уйдёте. Как только всё это закончится, — прозвучало не как констатация факта, а как приказ. Сара сглотнула. В душе стремительно разрасталась пустота. — Чтобы я Вам ни сделала, — девушка говорила еле слышно, — это не повод так поступать, в первую очередь с Чарли. Томас шагнул вперёд. — Не. Приближайтесь. К. Моему. Сыну, — словно вбивая гвозди, отчеканил он. — Вы меня поняли? Холод сковал всё внутри, слёзы подкатили к глазам. Пустота отвоёвывала себе значительное место в сердце. Мисс Бейтс казалось, что в ней что-то умерло. — Да, я поняла Вас, мистер Шелби, — голос получился ещё более пустым, чем она думала. — А теперь, дайте мне пройти, — и не дожидаясь реакции, она быстрым шагом направилась в дом. Мир был жесток даже больше, чем она полагала. И в нём было очень много необъяснимого.***
Задумавшись, Сара не сразу сообразила, что с сигареты в её пальцах уже сыпется пепел, а бой уже начался. Не желая стоять в стороне, она смяла окурок, бросив его на пол и затоптав (урны здесь были не предусмотрены), и направилась вперёд, выискивая глазами знакомые лица. Сам бой её интересовал мало. Но это был тот единственный раз, когда она мысленно поддерживала сына Аберами Голда, желая ему победы. Несмотря ни на что, смерти она ему не желала. Пробившись сквозь плотную толпу людей, мисс Бейтс остановилась рядом с Эйдой, которая кивнула ей в знак приветствия. Шум вокруг стоял просто невыносимый. Так и голова разболится. Но очень скоро девушке стало не до того: она мысленно считала секунды, ожидая. Только бы план удался!.. В какой-то момент, подняв голову, Сара столкнулась со взглядом Томми Шелби. И он едва заметно кивнул. Пора. Девушка ответила таким же кивком и двинулась в заранее продуманном направлении, успев заметить, что мужчина, пихнув слегка Артура, тоже покидает место поединка. Так, одна часть плана завершилась… Осталась другая. Не всё происходит так, как мы планируем. Прописная истина, с которой ничего не поделаешь. Сара не сразу поняла, что собственно не так. Она заняла своё выгодное для наблюдения место и теперь ждала, когда появятся остальные участники их «предприятия». И наконец увидела Артура. Теперь всё должно было быть как задумано. В принципе, сначала всё шло, как по нотам: душителей старшего из братьев Шелби обезвредили быстро (хотя, девушка всё равно успела порядком испугаться). Но вот потом… Первое, что услышала мисс Бейтс был звук взведённого курка. Ещё один, ещё! Это не по плану. Девушка смогла лишь привычно вздрогнуть, увидев обладателей пистолетов, чьи дула сейчас были направлены на них. Спиной она чувствовала на себе взгляд всех Шелби и каким-то шестым чувством угадала, что они попались. И предугадать это она бы не смогла. И в этот самый момент из-за проёма, расположенного в противоположенной стене выступила человеческая фигура. И не одна. Мисс Бейтс не могла точно сказать, отчего именно у неё больше расширились глаза и она ухватилась рукой за стену. Стояла полная тишина. — Твою мать!.. — очень некультурно, но зато по-существу высказался наконец Артур. Если бы Сара не была так ошарашена, то, наверное, кивнула бы в знак согласия. Если бы это был бы чей-то спектакль, а не реалии, то ей сейчас полагалось бы нервно хихикнуть. Н-да, покой нам только снится…