Начало конца

      Летние дни всегда такие нескончаемые. Время будто останавливается. Этот день не стал исключением. Быть может, он не был бы таким невыносимым, если бы не зной. По ощущениям пеклó под все +50. Несмотря на то, что мы находились под довольно тенистым прикрытием, солнце нагревало стёкла окон второго этажа, благодаря чему создавался парниковый эффект.       Сонхва пожаловал мне кое-что из собственных запасов одежды, за что я была ему глубоко благодарна, потому что мои вещи давно превратились в рваньё и стали непригодными для носки. Его тренировочные штаны и майка были мне велики, а вот те самые боксеры, которые я уже видела ранее, благодаря Чонхо, пришлись в самый раз, потому что прекрасно тянулись. Пока я корректировала его выхваченную местами стрижку, пот градом струился по моему лицу, шее и спине, образуя влажные пятна на свежесмененной одежде.       За дверью было спокойно: ни заунывных стонов, ни мертвячьего шарканья. Лишь непрерывное стрекотание цикад было фоновым сопровождением, точно их в этом году народилось больше обычного. Уён дежурил с автоматом в руках, расположившись на стопке подтоварников, с определённой периодичностью проверяя всё ли чисто сквозь небольшое оконце в железной завесе. Он тоже страдал от жары, то и дело, утирая мокрое лицо краями футболки. Задирая её, он демонстрировал свой подтянутый живот, который, нельзя сказать, что впал от голодовки. Его волосы прилично отросли, что уже покрывали шею. Это бесило его, поэтому он забрал их в хвост. Тем не менее, попросить меня решить эту проблему было ниже его достоинства, а я не вызывалась добровольцем. Что я, дикая что ли? Пусть хоть до лопаток растит, мне-то что?       Отсутствующие ребята вернулись во второй половине дня. Время определялось более-менее ясно, благодаря тому, что у Сонхва были наручные механические часы, которые, с его слов, он перезаводил каждое утро.       — Пускай они не такие точные, как кварцевые. Зато не требуют смены батарейки, — он продемонстрировал своё левое запястье, убеждая меня в том, что, по крайней мере, время находится у него под контролем.       Хонджун поведал остальным, что им удалось выявить причину проникновения сюда зомби. В одном из контрольно-пропускных пунктов вышибло двери, очевидно, особо голодными мертвяками, поэтому они могли беспрепятственно заходить сюда, кроме того, их количество заметно приумножилось. Парни забросали зияющий проход булыжниками и другими сподручными материалами, насколько это вообще было физически возможно, и вплотную подогнали туда брошенный самосвал. Даже если группе зомбаков удастся пробить груду камней, то на прохождение сквозь кабину грузовика им не хватит ума. Остальное время они потратили на патрулирование территории, истребление ходячих трупов и сжигание мёртвых тел, чтобы они здесь не валялись и не тухли.       Я помогла, чем могла ребятам с их волосами. В моём «кресле» побывали Хонджун, Ёсан, Минги и Юнхо. Хуже всех пришлось Хонджуну. Он завшивел. Вся голова была покрыта зудящимися корочками, особенно пострадали места за ушами. Я состригла его волосы максимально коротко, чтобы этим тварям не было раздолья для размножения, и посоветовала ему обрабатывать кожу головы отваром полыни, которая, благо, росла повсеместно, как сорняк.       — Я сама приготовлю. Это меньшее, что я могу сделать для тебя, — сказала я Хонджуну, оценивая проделанную работу. Теперь он очень походил на призывника, а короткий ёжик освежал его и без того молодое лицо.       Последним моим клиентом стал Юнхо. Стричь его было тяжелее всего, потому что ножницы стали тупее. Точнее, они затупились ещё в самом начале, на жёстких волосах Чонхо. Волосы же Юнхо были мягкими, более тонкими, отчего сформировать причёску было сложнее. Он всю дорогу подтрунивал надо мной и пытался развеселить. В один момент он дёрнулся и по-собачьи взвыл, хватаясь за ухо. Я испугалась, что порезала его, и по привычке абсолютно неосознанно выдала:       — Ч-ч-чшш! Дай-ка, я взгляну, дружок…       Его скрутило от приступа смеха, и он убрал руку от целого и невредимого уха. Я поняла, что отреагировала так, как если бы моим клиентом была собака… Самой стало смешно и одновременно досадно за подобные шуточки. Я стукнула его по плечу и сказала, что если он не перестанет, то я и в самом деле отрежу ему… что-нибудь.       — Дружок.., — улыбка не сходила с его развесёлого лица. — Вот, значит, как ты зовёшь своих маленьких подопечных. А что? Мне нравится. Можешь меня так называть.       — Я буду называть тебя «псиной», если не прекратишь. Между прочим, я работала и с более внушительными и опасными породами, — дав ему подзатыльник, я заставила его ниже опустить голову, чтобы подровнять волосы сзади.       — А какой породы тогда я? — не унимался Юнхо.       — Ты? — я задумалась, пытаясь провести аналогию между ним и известными мне породами собак. — Золотистый ретривер.       — Ретривер? Почему? — он повернул голову, но я вернула её в исходное положение.       — Потому что они дружелюбные, мирные, добрые. Но иногда чересчур игривые, что так и хочется врезать, — хмыкнула я.       — Считаешь меня неопасным? — в голосе Юнхо послышались заигрывающие нотки. — Внешность бывает обманчивой. Ты меня мало знаешь, — он вновь попытался развернуться.       — Ты можешь посидеть спокойно? — я не стала отвечать на его вопрос и просто нанесла последние штрихи, доводя стрижку до логического завершения. Он всё время вертелся, и я эмоционально вымоталась с ним. — Всё, свободен.       Получилось очень даже неплохо для первого раза после столь длительного перерыва в работе. Я, было, направилась, чтобы вернуть Сонхва его ножницы, но Юнхо схватил меня за руку, останавливая.       — Я красавчик? — он по-серьёзному выгнул бровь, но его глаза искрились озорством.       — Да.       — Стала бы встречаться со мной?       — Нет.       — У тебя есть какие-то планы? — не унимался он.       Я растерялась, силясь припомнить, а есть ли у меня действительно какие-то планы на сегодня и вообще на эту новую, не сулящую ничего хорошего жизнь?       — Да… нет… не знаю, — я пожала плечами. В последнее время это стало моим излюбленным телодвижением, потому что я ничего не знала наверняка. — Я пока не получала никаких поручений. Мне хотелось бы собрать кое-чего из трав для Хонджуна, но… для этого нужно выйти наружу.       — Отлично! — с энтузиазмом выпалил Юнхо.       — Наверное.., — я недоверительно смерила его взглядом, начав сомневаться в его адекватности. И с чего это он всегда такой воодушевлённый?       — Пик жары уже спал. Может, к вечеру станет чуть прохладнее. Проветримся, — Юнхо потащил меня к дверям, на ходу забрасывая рюкзак с оружием себе на плечо. — Нехорошо сидеть взаперти, когда перед тобой целый мир.       — Мир, в котором ничего не осталось, — оспорила я.       — Как это ничего? — Юнхо внимательно посмотрел мне в лицо. Чёлка скрывала его брови. Можно было сделать и покороче. — Мы остались.

***

      К вечеру прохладнее не сделалось. Солнце изменило свою дислокацию, катясь за горизонт, но за день оно успело обогреть все участки своих владений, поэтому даже лёгкому ветерку взяться было неоткуда. Когда мы вышли из убежища, я окинула его взглядом: цех был внушительный и с виду очень крепкий. Засесть здесь было великолепнейшим решением. Здание было бетонное, покрытое снаружи зелёной, местами облупившейся краской. Сейчас, когда солнце уже не было в зените, от цеха падала тень, но её хватало ровно настолько, чтобы встать плотно возле стены и еле-еле укрыться одному человеку.       Когда мы отошли на приличное расстояние, Юнхо махнул Ёсану, и тот начал опускать железную дверь, на дорожку крикнув нам:       — Осторожнее там!       Нельзя сказать, что мы непринуждённо прогуливались. Юнхо постоянно оборачивался назад и следил за ситуацией впереди, чтобы, если что, быть начеку. В то же время, он заговаривал меня, закидывая вопросами, чтобы я могла отвлечься и довериться ему. Когда мы миновали гряду заброшенных цехов, перед нами возник целый островок природы вместе с дикорастущими на нём растениями. Я без труда узнала полынь, прежде всего, по запаху, растерев её между пальцами, и вырвала несколько стеблей из земли.       — Думаю, этого хватит. Если нет, то потом нарвём ещё, — произнесла я, вдыхая аромат полыни. Её пряный запах шибанул в носовые ходы, и у меня всё зазудилось. Я чихнула.       Юнхо рассмеялся. Затем, прищурив глаз от ослепляющего солнечного луча, он осторожно поинтересовался, кто у меня остался из семьи. Я ответила, что в Пусане у меня остались мама и младший брат.       — У тебя есть младший брат? — Юнхо удивлённо поднял брови. — У меня тоже. И ещё старшая сестра. Она чем-то похожа на тебя.       Я улыбнулась.       — Так вот почему ты так ведёшь себя. Потому что я напоминаю тебе её.       — Как «так»? — Юнхо оторвался от прицела и снова впился в меня своими чёрными с игривым блеском глазами.       — Так… тепло? — я произнесла это с вопросительной интонацией, потому что сама не была уверена в формулировке. — Больше никто не предложил мне переночевать подле себя. Чужаков всегда сторонятся, потому что никогда не знаешь, что они могут выкинуть. Я совсем не вызываю у тебя подозрений?       — Ну… сначала я, как и все, насторожился, — сказал Юнхо. — Но потом я увидел отчаяние в твоих глазах. И ещё жажду жизни. Ты так кричала тогда. Это был не просто страх, это был… крик о помощи. Ты не внушаешь опасений.       — Ты так говоришь, потому что у тебя в руках оружие, — я оглядела его, прихмыкнув.       — И это тоже, — Юнхо улыбнулся, обнажив зубы. У него была широкая открытая улыбка. — Кстати, ты должна научиться защищать себя. Умеешь стрелять?       Я покачала головой.       — Я никогда не держала в руках оружия.       — Так это нужно исправить. Хочешь, я научу тебя? — спросил Юнхо своим низким бархатным голосом.       — Да, — я решительно кивнула ему в ответ.       Мы подыскали удобное для стрельбы местечко, убедившись в том, что никто из мёртвых не сможет нам помешать. А даже если они и заглянут на огонёк, то заодно получится попрактиковаться. Рядом с невысокой постройкой располагались каменные ограждения от въезда автомобилей — бетонные парковочные ограничители. Порывшись в соседнем мусорном бачке, Юнхо выудил оттуда использованные жестяные банки, и расставил их по одной на каждый столбец. Затем он вынул из своего рюкзака небольшую пушку и прикрутил к ней что-то наподобие металлического цилиндра.       — Это глушитель, — он показал мне его поближе, чтобы я могла запомнить, как он выглядит. — Ты, наверное, уже в курсе, что резкие звуки привлекают зомби. Они сбегаются на громкость. Если тебе не нужно, чтобы сейчас здесь образовалась толпа мертвецов, лучше используй глушитель. Крепится он так.       Юнхо вкратце поведал мне о составляющих оружия, приводя наглядный пример каждой названной детали. Он дал мне несколько ценных советов, вроде того, что прицел нужен в том случае, если цель прилично далеко. Если же расстояние между мной и целью представляет собой не более полутора десятков метров, то есть шанс попасть и без него. После недолгой теории, Юнхо взял мою руку и вложил в неё пистолет. Сам же встал позади и, обтекая собой контуры моего тела, вылепил из него необходимую для стрельбы позу, опустив ниже мои плечи и вытянув мои же руки перед собой.       — Для начала всегда убеждайся в том, что пистолет заряжен, — дыхание Юнхо обжигало моё ухо. Его массивный подбородок касался моего правого плеча. Было и так очень жарко, а теперь, когда его тело вплотную прижалось к моей спине, я вновь почувствовала как по ней заструился пот. — Снимаешь с предохранителя, взводишь курок, чтобы затвор легче отходил. Затем, перехватываешь таким образом, и передёргиваешь затвор. Поняла? Теперь сама.       Он отпустил меня, и я проделала всё то же самое уже без его помощи.       — Ты быстро учишься, — он продолжил, вновь собрав меня в один большой комок нервов. — Теперь пистолет в боевом положении. Удерживай его обеими руками. Рабочая рука правая?       Я кивнула.       — Тогда твоя левая рука должна снизу обхватить правую для наилучшей поддержки. Если рука будет дрожать, ты не попадёшь в цель, — он положил свои ладони поверх моих рук, и я отметила про себя, насколько они большие. Пальцы длиннее моих на целую фалангу, если не больше. Он продолжал. — Теперь опусти указательный палец на курок, но пока не стреляй. Прицелься. Можешь зажмурить один глаз.       Он ещё теснее обхватил меня и положил свой указательный палец на мой. Я готова была провалиться от стыда, потому что понимала, что теперь его грудь и живот тоже стали мокрыми от моего чрезмерного потоотделения, но он будто бы не замечал этих мелочей.       — Зафиксируй цель. Если нужно, задержи дыхание и нажимай на спуск.       Он резко прижал кончик моего пальца к крючку, раздался приглушённый выстрел, и жестянка в ту же секунду была сбита со столбца. Юнхо, довольный собой, похвалил меня, сжав мои плечи.       — Теперь попробуй самостоятельно.       Я обернулась и кивнула ему. Вскользь я заметила, что его футболка действительно вся мокрая от того, что мы стояли так близко. Юнхо заходил из стороны в сторону, будто начитывающий учебный материал лектор, попутно оценивая точность моих прицелов.       — И помни. Легче всего попасть в недвижимую цель. Гораздо сложнее попасть в цель, которая не стоит на месте. Это мы отработаем позже. Сначала жестянки. И ещё. Всегда считай выстрелы, чтобы понимать, сколько у тебя осталось патронов.       — Господи, столько всего… У меня голова кругом, — растерялась я. Думать нужно было обо всём и сразу.       Я следовала его советам, но так и не сбила ни одной банки. Может быть, у меня косоглазие или что-то вроде того? Я сделала порядка 15-ти выстрелов, перезарядив магазин один раз, а в итоге лишь сотрясала воздух. И вдобавок потратила драгоценные патроны. У меня заболела рука, и ощущение было такое, будто я вывихнула плечо, хотя отдача от этого оружия была смехотворной.       — Видимо, я не гожусь для этого, — расстроившись, я вернула Юнхо пистолет.       — Ничего. Всё приходит с практикой. Главное, не переставать пытаться, — он потрепал меня по голове и, закинув рюкзак с оружием обратно на плечо, предложил вернуться.       Сумерки вступили в своё полноправное царствование, сделав наши тени длиннее. Мы, не торопясь, возвращались в то место, которое было нам домом, и беседовали на отвлечённые темы, не имеющие ничего общего со сложившимся положением.       — Чего бы ты хотела сейчас больше всего? — спросил Юнхо.       — Из еды или вообще? — я задрала на него голову, так как была ему по плечо.       — Вообще.       — Хм… я хотела бы помыться, — ответила я.       Улыбка тронула губы Юнхо.       — Это можно организовать.       — Как? — я сощурила глаза.       — В городе всё ещё есть места, где есть вода. Например, торговые центры. Больницы. Полицейские участки. Правда, все они небезопасны и зомби там целое море. Но мы можем наведаться туда хоть завтра.       — Ты серьёзно? — я воспарила духом. Кажется, я уже начала забывать, что такое гигиена и как это приятно быть чистой.       — Конечно. Думаю, Хонджун не будет возражать, если…       Неожиданно выражение лица Юнхо изменилось. Оно сделалось напряжённым и сосредоточенным. Я проследила за его пристальным взглядом, и у меня сердце ухнуло в пятки: на нас брела парочка разлагающихся трупов. С виду оба были мужчинами, но точно сказать уже было невозможно. У одного из них была нехорошая рана на брюхе, из которой петлями свисали кишки. У второго не было ступни от слова «совсем», он ковылял, опираясь на осколок кости, продолжающей ногу.       Юнхо сунул руку в рюкзак с оружием и молниеносно всучил мне пушку с глушителем.       — Попробуешь? — он коротко глянул на меня.       — Угу, — неуверенно промычала я и взвела курок.       Так… Мы перезаряжали пистолет один раз. Сначала было восемь выстрелов. Потом семь. Значит, остался ещё один.       Я зажмурила правый глаз. Затем, передумав, зажмурила левый. Цель гуляла туда-сюда, в зависимости от того, какой глаз я закрывала.       — Жди. Дай им подойти поближе, — Юнхо выкинул свою руку передо мной, жестом давая понять, что ещё не время делать выстрел.       Движения зомби сделались резче. Они разнюхали что к чему, признав в нас свежее мясо. Их гортанное клокотание перешло в дикий звериный рык. Оскалившись, они стремительно двинулись на нас.       Я точно остолбенела. Я отчётливо понимала, что на меня бежит озлобленный голодный зомби с разинутой пастью. Что расстояние между нами сокращается, но выстрелить я не могу. Что это ещё за неизвестное мне чувство? Жалость? Я должна убить его, чтобы он не разорвал меня и не выжрал мне мозг, но ведь… когда-то он был человеком. Как и я. Чьим-то сыном, братом, мужем… Этот мир сделал его таким. Он не был таким изначально. Он ни в чём не виноват. Его голод это новая форма жизни. Что если это просто новый вид людей и очень скоро я стану такой же?..       До меня будто из-под сдавленного вакуумом купола донёсся крик Юнхо, возвращая к реальности.       — Руми, стреляй! Сейчас!       Я попятилась, запнулась о свою же ногу и грохнулась на землю. Юнхо за секунду устранил зомбака, который летел на меня. Второму снесло голову чьим-то чужим выстрелом. Я в ужасе подтянула к себе ноги, боясь соприкоснуться с забрызганными чёрной кровью мёртвыми телами.       — Эй, вы там в порядке? — проорал чей-то осипший голос. Я знала только одного человека, которому он мог принадлежать.       — Да, — крикнул Юнхо в ответ, подавая мне руку.       Я только что поняла, что мы стояли в двух шагах от убежища. И второго трупака пристрелил из бойницы кто-то, кто дежурил у завесы. Дверь стала подниматься кверху, и из-за неё показался подтверждающий мою догадку Чон Уён с ружьём.       — Вы чё их не мочите? Жить надоело? — особо не подбирая слов, поинтересовался он у Юнхо с недовольным, как обычно, лицом.       — Хотел, чтобы Руми попробовала сделать это сама, — пояснил ему Юнхо, проверяя кроссовкой простреленную голову одного из зомби.       — Ты чё не стреляла?       Уён впервые обратился ко мне. Я подняла на него глаза и с остервенением выпалила:       — Я не могу. Они были людьми.       — Они выглядят, как люди, — он интонационно выделил слово «выглядят». — Но это не люди. Они ходячие мертвецы. Существа без интеллекта.       — Откуда тебе это известно? — выкрикнула я, будучи в опасном шаге от того, чтобы не расплакаться или не броситься на него и не расцарапать ему рожу.       — Оттуда, — рявкнул он, в бешенстве сверля меня глазами. — Это наша реальность, дура! Если жалеешь их, становись им кормом. Я буду только «за»!       Он фыркнул, всем своим видом сравняв меня с грязью, и пошагал обратно, на ходу перезаряжая ружьё. Юнхо, ставший свидетелем нашей перепалки, деликатно промолчал, помогая мне встать.

***

      Вечер плавно уступал место ночи, и я, лёжа рядом с посапывающим Юнхо, переваривала остатки завершившегося дня. Закрыв глаза, я увидела перед собой всю ту же растрескавшуюся краску на стенах убежища, ту же мелкую насыпь из гравия. Я понимала, что мне снится сон, но уж больно реалистичный. Передо мной стоит зомби. Я должна выстрелить. Но я не могу пошевелиться. Потому что зомби… мой брат.       — Господи, нет…       Мои щёки мокрые от слёз. Я касаюсь их кончиками пальцев, гляжу на них, а они в чёрной густой крови. Это ещё что за херня? Мои руки… почему они похожи на ошмётки мяса на костях?       В следующую секунду я вижу себя со стороны. Я зомби. Передо мной стоит Уён с оружием наготове.       — Ты не человек, — ухмыляется он. — Поэтому сейчас ты умрёшь.       Я хочу ему возразить. Доказать, что живая. Но не могу. Буквы не складываются в слова. Потому что я существо без интеллекта.       Уён делает выстрел.