А что если снова?

-Не вижу радости на вашем лице. — Чушь. — отрезал Рихард и вышел из кабинета УЗИ. Он зашёл обратно в кабинет его лечащего врача и дрожащими руками отдал ему заключение. — Доктор, а в моём возрасте разве возможно забеременеть? Я считал, что это уже невозможно. — Всё возможно, герр Круспе, если очень стараться. Рихард смутился и покраснел. Да, вы носите ребёнка, срок 4-5 недель. Но могут быть серьёзные проблемы из-за вашего образа жизни. Нужно будет приходить на общее обследование примерно раз в месяц, на 5-6 месяце раз в 2-3 недели, соответственно на 7 — 8 месяце 1,5 — 2 недели. На 9 месяце хотя бы раз в неделю, чтобы наблюдать состояние плода. Предупреждаю: из-за вашего образа жизни ребёнок может родиться с отклонениями, или, в крайнем случае, вообще не родиться. Мы будем тщательно следить за состоянием плода, и по первой необходимости вы должны будете лечь в больницу. — Я сейчас точно не могу сказать, но пока никаких патологий не выявлено, ребёнок развивается согласно сроку. Серьёзные заболевания могут быть выявлены и на более поздних сроках, придётся делать аборт, что очень опасно для вас. А пока надеемся, что с малышом всё хорошо, — доктор улыбнулся. Ну, и конечно, никаких сигарет, алкоголя, меньше жирной и солёной пищи, больше печени, молока, свежих фруктов и овощей. Не злоупотребляйте кофе, лучше — свежевыжатый сок, или простую воду. Также нужно будет пропить курс вот этих гормонов, — врач всё записал на листок, витамины группы D и C, можно кальций в таблетках, все дозы я вам расписал. Он стал что-то ещё писать из рекомендаций и передал рецепт потрясённому Цвену. — Доктор, я могу сделать аборт? — Конечно, можете, но по предписанию психолога, вы должны подумать хорошенько неделю, как минимум. Не рубите так с плеча, вполне возможно, что вы носите здорового ребёнка. — До свидания… Рихард вышел с этим листком в руках. Ну что за дерьмо?! Лучше бы ему рак констатировали! Все его эмоции: тревога, раздражение, злость на самого себя и обстоятельства — прорывались наружу. Всё это забилось в области живота, появилась мерзкая тошнота. Рвотные позывы раздирали горло. Неуверенной тяжёлой походкой Цвен поплёлся в туалет. Согнулся пополам над раковиной, но ничего не произошло. Тогда Рихард плеснул в лицо холодной водой и взглянул в зеркало. Цвет его опухшего лица ни с чем несравним. Будто бухал всю ночь. «И почему Тилля нет рядом?» — задал он себе немой вопрос. Вернулся домой Цвен в ужасном расположении духа. Мысли не клеились, каждый раз, когда он вспоминал о ребёнке, у Рихарда начиналась детская паника (примерно такая же бывает, когда теряешь маму в толпе людей). Максим была в школе, Кира куда-то ушла. Цвен лёг на кровать, не раздеваясь и не разуваясь. Что делать? К кому идти? Как поступать? Он решил написать тому, кому действительно мог довериться. Кристиан. Рихард кинул ему СМСку, где попросил созвониться, если у Флаке найдётся время. К нему пришла Лулу и легла рядом, как бы поддерживая его. Цвен гладил пушистую шёрстку и постепенно засыпал. Проснулся он от звонкого телефонного рингтона. Звонил Тилль. — Привет, солнце, как ты? Всё хорошо? Рихард еле сдерживался, чтобы не заорать в трубку как ему плохо и не попросить помощи, но эмоции он контролировал великолепно, хоть и с силой выдавливал слова. — Привет. О, да у меня всё хорошо, в студии засиживаюсь, со Шнайдером встретился недавно. — Со Шнайдером, это хорошо… — в голосе Тилля послышались нотки ревности. -Лучше расскажи, как у вас успехи? — Фрица сейчас готовят к трансплантации, я практически всегда в больнице, рядом с ним. В понедельник ему будут делать кондиционирование, мне так страшно за него. У меня уже взяли кровь, теперь главное помочь его организму принять новые клетки. — Тилль, всё будет хорошо. Прости, я немного заболел, сейчас не в лучшем состоянии, чтобы поддерживать. — Что с тобой? Нужна помощь? Мне приехать? — Нет, что ты! Занимайся своими насущными проблемами. Всего хорошего и привет внуку. Цвен отключился. Линдеманну его поведение показалось странным, но у него было слишком много других забот, чтобы выяснять причину этого. Тилль просто решил сделать сюрприз. Прошло несколько дней. Все они проходили у Рихарда по одной схеме: уйти в студию, взять гитару и смотреть в одну точку, раздумывая. Цвен встал с кровати, его как-то резко шатнуло, пришлось сесть обратно. Он сразу же начал думать обо всех «за» и «против». В голову настойчиво стучались тревожные мысли: а что если я ужасно растолстею, и Тилль уйдёт? а вдруг я умру при родах? а вдруг ребёнок родится с отклонениями, или мёртвый? да и куда подаваться в папочки на старости лет? захочет ли этого Тилль? справлюсь ли я с этой ответственностью? Его мозг разрывался от миллионов вопросов, на которые Рихард не мог ответить. Он так боялся сказать о его положении Тиллю, что загнал себя в угол. Страшно было, что кто-то узнает, что найдёт его документы из клиники. Цвена преследовала паника и незнание что с этим делать. «А вот Тилль бы всё разрулил», — стучало у него в голове. Но Рихард боялся говорить Линдеманну, у того и без этого много проблем и забот. Флаке появился как обычно «в срок». У Цвена зазвонил телефон. — Алло, Рих, привет, — Лоренц нажал какую-то кнопку и его голос пропал. — Привет, старина. Как дела? Ты сейчас с семьёй? Флаке снова что-то нажал и выругался, но голос его появился обратно. — Ох, да, я с семьёй, всё замечательно. Ты что-то хотел? От тебя СМСка прилетела, а я только сейчас заметил, я слишком рассеянный. Извини. — Ничего страшного, рассеянность и моя слабость тоже, — Рихард улыбнулся. Разговор с Кристианом казался ему таким тёплым, будто с родным человеком. — Так что ты хотел обсудить? Какие-то идеи новые? — Таковые есть да, но дело немного в другом. Понимаешь ли, вопрос деликатный, мне даже стыдно тебе говорить. — Мы знакомы тысячу лет, не тяни. — Я влип по полной. У Лоренца сжалось сердце. — Что произошло? Ты в порядке? — В полном, вот только я это, как бы сказать… — Ну?! — Залетел я. — Ого, вот это поворот. А от кого? На другом конце провода послышался тихий тяжёлый вздох. — Понял. И что ты собираешься делать? — Я для этого тебе и звоню. Я хочу твоего совета. Я в незнании: что с этим делать? — Ну смотри, ты взрослый человек и сам управляешь своей жизнью, так? — И? — Просто делай, как считаешь нужным. Время покажет. — Ну ты конечно помог, спасибо… — Я бы всё равно на твоём месте рассказал бы всё отцу этого ребёнка. — Спасибо. — Пожалуйста. — Не смею больше задерживать. — Пока, звони если что. — Пока. Рихард немного расстроился, что задел Флаке, но всё же решил сделать по — своему. Пока он шёл на кухню, в голове его веселилось безумие. Цвен готовил себе незамысловатый омлет с кучей овощей и кофе, произошедшая ситуация занимала большую часть его мыслей и лишала жизненных сил. Нет. Он сделает аборт, и никто ни о чём не узнает, чем только позориться на старости лет. Дверной звонок прервал разбушевавшийся поток в голове Рихарда, и ему пришлось открыть. — Тииииилль! — Цвен обнял любимого крепко — крепко и посмотрел на него с детским восхищением и радостью, как несмышлёный малыш смотрит на большого сильного папу. Линдеманн кое-как выпутался из объятий и показал Рихарду небольшой подарок. У него в руках была плитка обожаемого Цвеном тёмного шоколада и крошечный пушистый брелок — медвежонок. Тилль аккуратно сложил всё на стол и нежно поцеловал Рихарда, слегка притянув к себе. — Скучаешь? Я понимаю. Уж прости меня, так складывается жизнь. Такие вот она диктует правила. — Я буду ждать сколько нужно. Как внук? Я очень переживаю за него. — Он — настоящий боец, столько капельниц уже перенёс, уколов. Сегодня днём ему будут делать облучение перед главной операцией. — Пусть с мальчиком всё будет хорошо. — Расскажи мне, что у тебя произошло? — Тилль пододвинул стул и сел напротив Цвена. — Мммм, да ничего, так лёгкое недомогание. — Мне из тебя клещами вытаскивать? — Я же говорю, всё со мной нормально. — Так, какие мне принести лекарства? — Тилль, скажи мне, ты совсем что ли? Я же сказал, лёгкое недомогание, всё уже прошло. Хватит до меня домогаться. — Нуу, домогаться ты мне не запретишь… — Линдеманн хитро улыбнулся. — Я тут тебе маленький подарочек принёс. Посмотришь? — Да. Будешь кушать? — А что у тебя для меня есть? — А что бы ты хотел? — Тебя. — Тилль, ну хватит тупых шуток! — Эй, Риш, помягче, ты чего такой колючий? — Потому что мне не смешно. Ты можешь нормально ответить?! — Рихард, у тебя точно ничего не случилось? Ты странно себя ведёшь. Я хочу помочь тебе. — Да ничего у меня не случилось. Просто очень скучаю по тебе, вот и срываюсь. Тилль, не говоря ни слова, встал и прижал к груди опешившего Рихарда. Как же было сказочно хорошо упереться в эту широкую, дышащую силой грудь головой. Цвену стало так спокойно, все проблемы остались где-то позади. Линдеманн давал Рихарду такое — этакое чувство защищённости, укрывая своей заботой, своими объятиями от всех проблем и невзгод. Когда мама держит ребёнка за руку — ему не страшно упасть, так и Тилль был опорой и поддержкой. Но Цвен не мог понять, почему душа его воспротивилась довериться Линдеманну. Возможно, его мягкая натура до сих пор не оправилась от той ссоры. — Рихард? — Солнце? — Д-Даа? — Мне нужно идти. Цвен сразу отстранился и похолодел. Он хотел сделаться совсем безразличным, но глаза предательски стали влажными. Слёзы застлали взгляд, и невозможно было увидеть ничего. Тонкие ниточки вырвались из глаз Рихарда. Он опустил голову, надеясь спрятаться. Чёртовы бури. — Ну, иди же. — Малыш, что такое? Я люблю тебя. Я не позволю тебе расстраиваться из-за меня. Пойдём в комнату? Тилль взял Рихарда за плечи. Комната встретила их размеренным тиканьем часов и пустым молчанием. Линдеманн прилёг на кровать и жестом позвал к себе любимого, закутал его и обнял одной рукой, а другой поглаживал недлинные пряди волос. Цвен хотел поблагодарить Тилля, но снова расплакался. Линдеманн без лишних слов прижал Рихарда к себе. Цвен не мог вообразить, когда ему в последний раз было так хорошо. Тилль зажимал между пальцами пряди и слегка поглаживал, так ещё и ещё. Рихард медленно погружался в сон. Линдеманн всё раздумывал, что же такое происходит с его Рихардом. Как бы показать его врачам. Не сделал бы он что-нибудь с собой опять. Судьба распорядилась так, что Тиллю не пришлось утруждаться. Воля случая. Он заметил, что Цвен уснул, и бесшумно встал с кровати. Спящий ангел. Хоть картину пиши. Линдеманн пробрался на кухню и отнёс медвежонка Рихарду в постель, а сам ушёл. Кира с Максим добрались домой. Вот странности, папа даже не ушёл в студию. Кира зашла в комнату к отцу и увидела его спящим, рядом лежал какой-то крошечный мишка. Ей это показалось чудесно милым зрелищем. Папа спокойно спал очень редко в последнее время. В среду Рихард всю ночь думал, думал, думал и всё же решил никому не доставлять хлопот и сделать аборт. Он даже не завтракал, а сразу ушёл, взяв необходимые документы и сославшись, что идёт в студию. Кира занималась домашними делами и не совсем заметила, как отец берёт какие-то бумаги. Ну, в студию и в студию, пусть идёт, может ему там лучше становится. Цвен сидел в том же кабинете и разговаривал с врачом. — Итак, вы приняли точное решение? — Да. — Вы осведомлены со всеми последствиями данной процедуры? — Да. — Тогда вот вам направление на общие анализы, это всё можете пройти прямо сейчас. Цвен достаточно долго таскался по кабинетам, проходя всякие разные анализы. После ему сделали УЗИ и отправили в кабинет доктора. Тот посмотрел все анализы и вынес заключение, что аборт делать можно. — Ваше решение окончательно? — врач показал Рихарду карточку с УЗИ. Там был едва заметный комочек. Цвен сглотнул ком, подступивший к горлу, и иссохшими губами произнёс: «Да». — Тогда вот ваше направление, подпишите его. Приходите к 12 часам. — Спасибо, до свидания. Рихард решил позвонить единственному, кто об этом знал. Несколько гудков гадал: ответит, или нет. На удивление Флаке ответил сразу. — Привет. — Привет, я всё-таки сделал это. — Что?! Уже? — Нет, только записался. — А на какое число? — На эту пятницу. — Хочешь, я приеду, побуду с тобой? — Нет, что ты, я справлюсь. Просто будь со мной мысленно. — Ладно, хорошо, до скорого. — Спасибо большое, пока. Рихард почувствовал даже небольшой прилив бодрости, который вскоре сменился депрессивным настроем и сомнениями. Сидел он в этой студии, один на один со своими проблемами. Сам виноват. На столе стояла открытая бутылка пива.