А что если снова?

Любопытство Киры сыграло решающую роль в судьбе малыша. Да, возможно лезть в жизнь отца было не самым лучшим решением, но дочь отлично понимала, что на кону не только жизнь будущего ребёнка, но и хрупкая психика Рихарда, тонкая нить, которая в любой момент могла порваться. Папа чем-то напоминал ей грациозную ранимую розу. Действие, которое он хотел совершить, нанесло бы серьёзный урон. Но отец ведь не от приятных чувств решился на такое. Душа его располагала достаточным количеством места лишь для тьмы, мрака. Ничего святого. И кто только и мог понять эту колкую розу, приласкать и не обжечься об острые шипы — Тилль. Двадцатью минутами ранее Рихард как обычно ушёл, буркнув что-то про студию. Захватил опять какие-то бумаги. Зачем? Кира случайно заметила, откуда отец их взял, и решила взглянуть. Чёрт! Дочка судорожно искала номер Тилля. Ну, где же… Фриц лежал на операционном столе. Тилль и Неле сидели в коридоре и ждали, ждали, ждали в гнетущей тишине. Эту тяжёлую обстановку разорвал непривычно громкий для больничного коридора телефонный звонок. Линдеманн вышел и посмотрел на экран. Кира. Странно, он ведь предупреждал. После недолгих раздумий Тилль нажал на кнопку «ответить». — Тилль, привет. — зачем зво… — у меня к тебе срочная новость. — Д-да, я слушаю. — Я тут случайно нашла одни бумаги, какие-то счета из больницы. — А теперь скажи: как это относится ко мне?! — А теперь слушай, лучше сядь. — В общем, папа какой-то странный в последнее время, всё время грустный, мало ест, думает о чём-то. — Иии? — Он носит ребёнка. Вот тут удивление Тилля нужно потрудиться описать. Линдеманн присел на ступеньки и переспросил ещё раз. — Да, да, это точно. Тилль запихнул все рвущиеся эмоции обратно и с невозмутимым видом продолжил. — И почему всё так срочно, нельзя при встрече это обсудить? — Дело в том, что это документы на аборт. Папа собирается избавиться от этого ребёнка. — Что он там творит вообще?! Даже меня спросить не удосужился! — Это копии. Кира посмотрела на дату и время. — Кира, у моего внука идёт операция, решается его будущая жизнь. Нельзя ли мне вправить мозги Рихарду немного позже? — Тилль, у тебя полчаса… — голос Киры постепенно переходил на слёзы. — Ты же знаешь, он может послушать только тебя. Сделай что-нибудь, слышишь? Тилль раздражённо бросил взгляд на часы. Есть полчаса, чтобы не дать Цвену совершить то, чего уже не исправить. — Я постараюсь что-нибудь придумать. Пока. — Спасибо… — Оу, ерунда, я просто в ответе за него. Линдеманн перебрал все возможные маты. Как добраться с одного конца города на другой за это время? Тилль скинул белый халат и стал судорожно искать номера такси в списке контактов. Нервы закипали, он одновременно переживал за внука, потому что шансы были 50 на 50 и также переживал за своё несчастное дитя — Рихарда, ох, не натворило бы оно проблем. Тилль уже сидел в такси и в сообщении попросил Неле сообщать о любом сдвиге. Он торопил таксиста, из-за чего тот чуть не высадил его. Вскоре таксист подвёз его к больнице. Линдеманн отдал ему деньги и вошёл в здание. Только бы найти нужный кабинет. Он поинтересовался под видом больного и побежал по этажам. Белые стены мелькали справа и слева. В голове носились ужасные картины. Тилль нашёл нужный кабинет и ворвался. Рихард лежал на кушетке. Доктор уже сделал ему укол и через 15-20 минут Цвен должен был отключиться. — Я не понял, почему посторонние присутствуют. — Я не посторонний, я не позволю ему этого сделать. Рихард что-то пробормотал, но наркоз начинал действовать, поэтому никто ничего не понял. — Мужчина выйдите, пожалуйста, здесь операция, в конце концов. Или мне позвать охрану? Линдеманн взял руку Цвена и сильно сжал. — Очнись. Ты. Этого. Не. Сделаешь. Рихард был уже в полусонном состоянии, поэтому Тиллю не составило труда вывести его из кабинета, а сам он зашёл обратно. — Мужчина, что вы себе позволяете?! — Давайте договоримся? — Тилль достал из кошелька несколько крупных купюр. — Купить меня хотите? — Доктор, ну посудите сами, он даже мне ничего не сказал, пошёл делать этот чёртов аборт, я еле успел, чтобы не допустить этого. — Ладно, что вы от меня хотите? — Мы можем забыть вообще про эту операцию? Все средства остаются за вами. — Я вас понял. — врач взял деньги и убрал в ящик стола. — Всего хорошего. Линдеманн вышел в коридор и взял Рихарда под руку, попутно снова вызывая такси. В дом Тилль занёс его уже на руках. Кира шустро застелила постель. Цвен должен был спать ещё несколько часов. Линдеманн всё это время сидел у постели. На телефон прилетело сообщение. Неле: «Папа, можешь не переживать, операция прошла успешно. Только что вышел врач и сказал, что у Фрица есть все шансы на полную ремиссию». Линдеманн положил голову на живот спящего Рихарда и поблагодарил судьбу за такое стечение обстоятельств. Осталось дождаться, пока проснётся Цвен. Чтобы выяснить, как ему такая идейка в голову стукнула. Тилль сам чуть не задремал, когда Рихард начал приходить в себя, ещё не совсем понимая, что с ним и где он. Как будто лёг подремать в обед, а проснулся вечером: где я и кто я? Кто-то приставил холодный стакан к его губам. Вода. Линдеманн сам отхлебнул от стакана и поставил его рядом, чуть не перевернув локтём. Как обычно. — Рихард, слышишь меня? Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? К Рихарду постепенно начало приходить сознание. — Нет, я себя н.. СТОП! Тилль? Что ты тут делаешь? Я же должен был… — Да, всё правильно, ты должен был сделать аборт. — Откуда ты узнал??? — А этого я тебе не могу поведать. — Зачем ты пришёл? Что тебе нужно? — Вечно надо за тобой следить, иначе натворишь таких дел. Я пришёл, потому что хотел сохранить жизнь этому ребёнку. — Ах дааа! Ты не дал мне это сделать! — Цвен выдрал свою руку из руки Тилля, — я сам вправе делать со своим телом, что мне заблагорассудится, ты не можешь вот так лезть! — Рихард, солнце моё, моё золотое солнце, то есть ты, не спросив меня, не посоветовавшись, решил вот так уничтожить плод наших отношений, нашей любви, зачатки моего всё-таки ребёнка? — Не твоего. — Позволь, ты хотел сказать «нашего»? — Нет. — А чьего же? — Шнайдера. — Что? Ты так быстро переметнулся. Впрочем, знаешь, мне всё равно, если ты так поступил, я не могу никак препятствовать. Ты поступил как дешёвка из клуба, не хочу тебя видеть. Линдеманн встал и вышел из комнаты, обдумывая, как поступить, что с этим всем грузом делать, такие обстоятельства никак не могли уложиться в его голове. Верный, всегда заботливый и преданный Рихард бы не пошёл на такое. Бред какой-то. Тилль вышел на улицу, сейчас он был спокоен, как удав, но агрессия могла проснуться в любой момент. Свежие холодные струйки воздуха вливались в тело и охлаждали вспыхнувшие эмоции.