Клара, — так звали вашу бывшую мать, что любила вас больше, чем свою жизнь с ним, что дарила вам каждый дюйм на поцелуй, размывая горькие слёзы по щекам, смахивая пальцами.
ты её любила, как и она тебя. выносить её слезы и скандалы с ним — твоя пытка. тебе было слишком больно думать о причинах его поведения. ты не считаешь его отцом и никогда не будешь. пока на число годовщины не падёт тень, если бы они были вместе, — они бы смогли отметить этот праздник вместе, но зачем ему так напрягаться и срывать себя, когда есть ваше детское личико и маленькие ладони, упирающиеся в сидение машины, а на твоём теле туго завязанное белое платье, напоминающие её, и моменты связанные со свадьбой молодых Афтонов.— мм. совсем, как в первый день нашей помолвки. —
когда его нос медленно скользит между вашими бедрами и задранным платьем к груди, оставляя фарфоровое туловище покрытое мокрыми поцелуями и горячем дыханием на лодыжке. сколько он раз говорил тебе о том, как ты горяча, или как ты сексуальном в этом наряде? не сосчитать. Уильям удивлено вздыхает, когда вы хнычите под ним и поднимаете свои бедра к нему на встречу. раньше ты лишь отбивалась от его внимания, а сегодня совсем иначе, ты сама просишь его об этом и сама лезешь ему на член.— потерпи, малышка, мне нужно разогреть тебя.. —
звучит так, будто ты - живое мясо, которое должны были отправить в духовку, отчего лицо краснеет. мысль, быть съеденной самим Уильямов, - вызывала отвращение и вместе с возбуждение, увлажняющая ваши тонкие трусики, через которые видно то самое тёмное пятно, почти что слившись с кровавым пятном от месячных, прямо на твоей сладкой пизде.— протекла лишь от моего голоса? мне кажется, что ты будешь течь даже от одной мысли, если я и Майкл трахнут тебя поочередно и кончат на твоё жалко лицо. —
он упоминает вашего старшего брата, при этом подчёркивая весь сексуальный интерес к сексу втроём, пока играет с тканью вашего белья, заправляя его лишь одним пальцем, а остальные два погружаются во влажное влагалища. ноги становятся похожими на желе, а сердце бьётся быстрее, обещая вот-вот вырваться из груди, или взорваться от того, как оно сильно качает кровь из-за подобного уебища. одна нога на плече Афтона, и угол, под которым он проникает в вас, - всё глубже и глубже.— разве ты не хочешь, чтобы Майкл узнал о том, как ты хорошо сосешь мой член и то, как энергично прыгаешь на нем, совсем позабыв о презервативах, а, шлюха?! мне нужен твой ответ! —
только вместо положительного ответа, в ответ мужчина получает громкий, стиснутый между зубами, - вскрик, напоминающий ему крики его жертв, рвущих свои конечности и блющие органами, выкашивавая последние сгустки печени вместе с лёгкими.— сука.. кроме, как кричать, - ты ничего не умеешь, прямо как твоя мамка, когда мой нож прошёлся по груди.. ах, бедная Клара, разве она могла знать о том, что родила такую прелестную куклу для секса? —
ты - кукла для секса, и его удовлетворения, ты - ничего больше не значишь, поэтому знай своё место. пока чужие, покрытые яркой жидкостью пальца, твоя кровь и сперма, - самое замечательное сочетание. звук ремня на поясе, когда он берёт кожаный декор, складывая его вместе, чтобы вызывать громкий шлепок, разрезающий воздух.— повернись своей задницей ко мне, малышка. —
только не это. только не порка. твои глаза снова наполняются слезами и вы сжимаетесь под чужим силуэтом.но никто вас не услышит и не увидит, малышка.