Чертоги Бессмертного

Полночь неслась вперёд по велению своего хозяина. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, дул летний ветерок, на душе было как-то легко и свободно. Ничего не предвещало беды, и Елисей дышал полной грудью, ощущая эту долгожданную свободу. Там, в царстве Бессмертного, он чуял себя тяжко, будто стены давили на него, будто Кощей являлся его тюремщиком и это не смотря на то, что он был добр и ласков к нему. Не ценил Елисей то, что ему давали… Приблизившись к дому, он спрыгнул с кобылки и остановился на пол пути, оглянулся, вздохнул, предвкушая встречи с родителями и все-таки шагнул к порогу. Стук в дверь. Женщина в возрасте вздрогнула, привстала со стула, отвлекаясь от пряжи. Она подошла к двери, распахнула ее, как вдруг ахнула, закрыла ладонями рот и кажется расплакалась, тут же отходя от двери. Она взирала на своего сына с неким ужасом, будто увидела чудовище. Елисей растерялся, вытянул руку, но мать не стала идти к нему. Из спальни выбежал отец, который обнял за плечи супругу и также удивленно оглядел сына. — Мама, папа… –он шагнул к ним и только тогда мать бросилась к нему в объятия, уже начиная громко и надрывно плакать. Отец спешно закрыл дверь за сыном сначала на ключ, затем на ставни. — Как же ты мог, сынок… Ну зачем, зачем же ты это сделал? Неужели все так было плохо? –тихонько говорила мать, касаясь руками лица сына, оглядывая его изящные черты лица, голубые глаза и светлые, словно пшеница, волосы. — Что?.. Что я сделал? Я не понимаю, мама. Что ты такое говоришь?.. К ним подошёл отец, слегка сурово глянул на сына, но после сам обнял его. Молча, без лишних слова, а мать в то время продолжала захлёбываться в слезах. — Да что случилось? Вы объясните мне? Я жив, я тут, что такое? — За дезертирство тебе положена казнь… Уже приезжали из Киева дружинники, искали тебя, сынок.–произнес отец, отстранился и взял за руки сына.–Мальчик мой, зачем ты это сделал? — Папа, мама… Это не так, я не уходил, ведь я же!..–он пытался осознать, что происходит и как такое могло случиться. А потом он закусил губу, кажется понимая всю суть. Тогда он покинул княжество, да ещё и попал в тюрьму за пересечение границ. Но он верил, что наказания не последует, что он ушел вместе с богатырями, а значит он тоже получает некую свободу, как и они… Дурная наивность жила в душе этого ребенка, который так слепо верил, будто жил в сказке. Елисей побледнел, ощутил как ком тошноты подступает к горлу. Он остранился от отца, отошёл от матери. — За сокрытие дезертира вас так же ждёт казнь…–осознал он это прежде, чем услышал стук в дверь. Он обернулся, застыл на месте, но отец быстро схватил его за талию и толкнул к матери, которая потянула сына в комнату и попыталась спрятать его там. Мужчина приоткрыл дверь, увидев через щель темные силуэты, а затем лица пришедших. Это были бывшие дружинники князя. Почему бывшие? После ранения многие возвращались домой, к семьям, где либо доживали последние дни свои, умирая от полученных ранений, либо оставаясь инвалидами на всю жизнь. Эти дружинники вернулись с боёв очень давно, ещё когда Елисею было только 10 лет и знали же родители, что это одни из тех мужчин, которые ненавидели их сына за принадлежность, слабость и подобие женщины. — Что надо, Радмир? Я кажется говорил, чтобы ты к порогу моего дома даже на шаг не приближался! — Да брось, ты все ещё в обиде? Уже столько времени прошло, да и ты успел мне отомстить, старик. Пора бы уже простить и забыть. — Простить и забыть? Да?.. Посмотрел бы я, как твою малолетнюю дочь пытается снасильничать взрослый, пьяный, вонючий мужик. Вот бы ты тогда заговорил… — Заткнись, старик. Лучше открой дверь, не заставляй гостей ждать на пороге. — Я тебя не звал, мерзавец… — Откуда кобыла у дома? Кто к тебе приехал? — Это моя кобыла, купил на рынке сегодня. — Значит это ты только что заходил в избу, верно? Сторожилы говорят, ты не покидал сегодня села… — Кто говорит? Покажи мне того, кто мог такое сказать. Хочу взглянуть в глаза этому пьянчуге, который не видит дальше носа. Дружинник поморщился от отвращения. Старик понял, что его пытались взять на слабо, но ничего не вышло. — Открой дверь, проклятый дед! Если ты отдашь его нам, ты сохранишь свою жизнь, жизнь жены… Не скрывай дезертира, это карается очень сурово. — Его здесь нет. — Тогда чего же ты скрываешь, старче? Открой эту дрянную дверь! Старик фыркнул и открыл дверь, на что дружинники быстро отреагировали, оттолкнули хозяина дома и ввалились вчетвером в дом. В комнате сидела женщина за пряжей и никаких признаков посторонних, как будто им почудилось. Они перевернули все вверх дном, рыскали по всему дому в поисках предателя, которого следовало отдать под суд, но перед этим вдоволь наиграться. Мальчишка то уже взрослый, потому старик ему не поможет, так как юноша сам покорно раздвинет ноги. По крайней мере, они так думали. Разбили деревянную посуду, разорвали ткани, закрывающие полки и комнаты, словно варвары бросали все, что видели на своем пути. Ни следа кого-то чужого. — Если ты нас обманул, старик… Жди погибели. Они покинули дом, резко хлопнув дверью, из-за чего рухнула подкова прямо к ногам мужчины, который поджал губы и нахмурился. — Не к добру это, ой не к добру…–затем, придя в себя после долгого розыска по дому, он скорее побежал в комнату и увидел, как жена вытягивает сына из узкого окна. Она спрятала Елисея на улице под окнами. Как говорится, поклади прямо на виду и они не заметят. Мужчина облегчённо вздохнул и крепко обнял сына. — Тебе нужно уходить, мальчик мой… Они найдут тебя, рано или поздно. Уходи куда глаза глядят. — Отец, они уже заподозрили. Я не могу вас оставить. Как что, он же ведь, ведь… — Я не дам нас в обиду. Куда важнее твоя жизнь. Мама соберёт все нужные вещи и…–на минуту он умолк.– есть одна мысль. Жена глянула на мужа и стала отрицательно крутить головой. — Дорогой, это опасно. Это очень и очень опасно для него. Мы не знаем, что его может ожидать! — Это единственный выход. Когда-то там жили староверы, никто из княжеских даже не знает об этом поселении. Возможно, до туда не дошел слух о розыске и ему стоит попытаться найти там убежище. К тому же, там никто не знает о его принадлежности… — Ты предлагаешь ему вновь скрываться? –возмутилась мать, но что Елисей аккуратно ответил ей. — Я всю жизнь скрывался. Это нормально. Я привык, ты только не волнуйся. — Ох, сынок, как бы я хотела, чтобы ты больше никогда не скрывал свою суть, чтобы был тот, кто ценит тебя и любит таким, какой ты есть. Мы не вечны, мальчик мой, а так хочется знать, что нашелся тот, кто позаботится о тебе. Елисей грустно уставился куда-то в угол комнаты, вновь вспомнив Добрыню. — Я… Не могу ехать в село староверов. Мне нужно в Киев. — Что?! Даже не думай, тебя убьют там!.. Юноша раскрыл рот в недоумении. Неужели Добрыня не вступился за него? Но почему? Или он давно пирует в чертогах и уже забыл про него? Слова Кощея всплыли в подкорках сознания, а вместе с этим пришло горькое осознание и неприязнь, что возможно князь мертвых был прав. Елисей отвернулся от родителей, с трудом пытаясь сдержать свои эмоции, но после проговорил. — Где находится это село?.. *** Не верилось, что все так вдруг обернулось. Дома его ждали скорее со страхом, нежели с стремлением скорее увидеть. Нет, безусловно родители были ему рады, но…напуганы. Напуганы в первую очередь за его жизнь и кажется никто и никогда так не волновался, чем они. Елисей был слеп и молод, продолжая верить в чудо, будто Добрыня вот-вот спустится с небес и поможет ему, спасет от преследования и заберёт к себе под крыло. И все будет так же, как и было раньше… Но как раньше уже не будет. По пути Елисею встречались охотники и головорезы, которых он убивал без пощады. Многие из них охотились именно на него, поэтому отпускать живым его никто не будет. Юноша боялся спать, зная что обязательно ночью будет нападение. Не только лесные и болотные твари хотят полакомиться тобой, но и те, кому нажива важнее человеческой души. Но кто будет думать об этом, когда перед глазами огромная сумма золота и все почести от самого князя Владимира? Блуждал он так почти больше месяца, пока не добрался до того самого поселения. И впрямь староверы… Идолы на полях жертвоприношения, дома с удивительной резьбой по дереву в виде рун, обереги на входе в каждый дом, люди облаченные в диковинные рубахи и одения, в то, что на Руси давно уже не носили. Они с каким-то удивлением смотрели на путника и только когда к нему вышел взрослый мужчина лет 40, Елисей вдруг понял — это глава поселения. Он обошел путника вокруг, коснулся ладонью лошадиной морды и произнес хриплым голосом. — Что здесь забыл «слуга Божий»? Хрестьянин, да ещё один, без сопровождающих… Пришел "нести" свою веру? — Нет, я ищу жилья у вас. Свободы, где я смогу нормально жить и развиваться. Жизни, которая не будет казаться мне тягостью. — А чем же тебе неугодила…старая жизнь? — Я отказался давным-давно от той веры, что нам внушали долгое время. Я был простым слугой в княжеском дворе, служил верой и правдой, и был предан своими же. Люди всегда меня избегали, но я привык… Я готов и здесь ощутить все это на своей шкуре, но позвольте мне остаться здесь и поселиться поодаль от вас. Я уверен, что могу пригодиться вам. Глава внимательно его слушал, оглаживая морду кобылки. — Значит пригодиться… Если же ты о работе, у нас достаточно рабочих рук. Если о защите наших земель, то у нас достаточно войнов. Если же ты о… Елисей не стал дальше говорить с мужчиной, снял с ладони перчатку и выставил ее. На ней появилось золотое свечение, некоторые сгустки света так и вырвались из ладони. Ярко сияло зарево, словно малое солнце. Окружившие его вокруг люди закрыли глаза от такого яркого света, стали шептаться и спорить, и только сам вождь с удивлением продолжил: — Светлый жрец… Не уж то, неужели?.. Как? Ваш род прервался почти 200 лет назад! Это не может!.. — Может. Я переродился. Я смог. Теперь я один… Он продолжал держать в руке свечение, как вдруг ощутил нечто странное, новое, глянул на ладонь и заметил, как от рукава одежды, из-под ткани, стала идти черная ветвистая полоса, словно вена, стремясь разрушить свет, осквернить его. Елисей скорее стряхнул с руки сияние, дабы никто из людей не увидел его проклятье. Связавшись с Кощеем, его уже нельзя было назвать светлым жрецом. Он медленно превращался в темного жреца, в то создание, которого боятся и ненавидят простые люди, уже не говоря о староверах. Вождь слегка склонился перед с ним. — Это будет частью для нас, если Вы останетесь у нас. Елисей спрыгнул с седла и слегка поклонился, положив руку на сердце. — Благодарю. Вы не пожалеете о своем решении. *** Не все были рады встретить жреца в своих краях. Пожилые люди, да и люди в возрасте, смотрели на него конечно же с почтением, в то время как молодёжь, уже давно забывшая предания о светлых жрецах, относилась к нему предвзято. Что юноши, что девушки, все глядели на него искосо и с какой-то усмешкой. В первую очередь они встречали по одёжке, а потом по уму, и девушки считали его сильно смазливым, а парни видели в нем бабу, что он не мужчина и вообще не достоин таковым называться. И стоило ли спрашивать у вождя отношение к его «уникальности»? Наверное нет, лучше уж скрываться, чем погибнуть в первые же дни пребывания в селе. Так прошло некоторое время, почти что два месяца и Елисей осознал, что жизнь теперь у него будет иной… Он не вернётся в Киев, Добрыня его не ищет, а он вдали от дома в Богом забытой деревне. Он поселился в лесу, чуть поодаль от села. К нему часто приходили пожилые люди, дабы услышать последнего в мире жреца, ощутить его силу, но Елисей ощущал, что он слабеет, а темная сущность имеет превосходство над светлой. Кощей проклял его, осквернил, изуродовал, и все ради своих целей, а он теперь один у разбитого корыта. Помощи он не желал получать от кого либо и ждал, ждал когда его полностью поразит «проклятье», а местные, посчитав его оборотнем, убьют. Но это все глупости, детская фантазия. Да, может часть сил Кощей и передал ему, но он сам владелец своих умений и должен уметь контролировать как темную, так и светлую сущность жреца. Это наоборот делало его уникальным, создавая этот внутренний контраст и открывая уйму возможностей. Однажды на порог к нему являлись незадачливые мо́лодцы, которые с каким-то ехидством осматривали его и улыбались. — Мордашка у тебя ничего… Ты точно парень? Многие интересуются тобой. Почему ты пришел к нам? Неужели жрецу нигде не нашлось место? — А ты меня выгоняешь, да? –изогнул Елисей бровь, смотря на шатена снизу вверх. — Что ты! Я не вождь, не мне это решать… Но ты живёшь как отшельник, никто тебя не знает. Это неправильно. Я хочу предложить тебе помощь… — Можешь идти, мне больше не о чем с тобой разговаривать. — Да постой же ты! Слушай, сегодня вечером мы собираемся у Ольги, будут гадания. Приходи, будет весело. — Не думаю, что мне понравится… — Ну что за дед упрямый? Пятнадцать лет, а уже такой!.. — Вообще-то семнадцать. А теперь уходи. — Ну прости, прости… А мне двадцать три. — Мне все равно. Уходи. — Меня Беремир зовут. — Слушай, Беремир… Я не понимаю, чего ты хочешь.–со вздохом произнес Елисей, вдруг ощутив, как незнакомец коснулся его плеча. — Все хотят с тобой познакомиться. Ты необычный, правда. Приходи сегодня вечером. — Да Боги! Приду я, приду! А теперь уйди с глаз моих! Беремир усмехнулся и скоро вышел, а Елисей вдруг осознал, что вместе с проклятой темной магией к нему пришла и ненависть. Но скорее зол он был от одиночества и страха, ведь сердце все ещё принадлежало Добрыне, который давно его забыл. *** Как и обещал Елисей, он пришел поздно ночью к дому одной из девушек. Родителей ее сегодня не было, поэтому собрались одни девицы. На удивление, парней не было. Это сразу насторожило Елисея, но пока не было поводов для паники. Девушки встретили его радушно, провели в комнату, где на полу лежало зеркало, свечи и прочие обрядовые штучки. Елисей смотрел на это с раздражением. — Где остальные юноши? — Они сегодня не придут. Это девичьи штучки, гадания… — А я тут при чем? –собрался он уходить, как путь ему перегородила одна из девушек, а хозяйка дома проговорила. — Но ты же ведь не просто юноша. Женский глаз всегда увидит что-то необычное. Признай, тяжело наверное жить с таким телом. — Я уже привык. Вы хотели это узнать? Я сказал, теперь ухожу. — Нет, останься, мы не желаем тебе зла. С трудом, сквозь пелену гнева, юноша остался с ними, сел в их круг и стал оглядывать каждую из девиц. Их обряд с зеркалом казался простым и банальным. Любая сельская девушка могла устроить гадания с подружками на суженого и прочее. Сейчас была подобная картина и Елисей успел уже устать, наблюдая за тем, как они шепчут странные слова на древнем славянском. Зеркало озарилось сначала светом, затем этот свет потемнел и стал превращаться в черные сгустки. В комнате неприятно запахло кровью, стал слышаться шепот и крики из-за углов, будто владельцы этих криков находятся здесь. Нет уж, это точно не было похоже на гадание с суженным. Девица подняла зеркало в руки и неожиданно прошептала. — Покажи, где он… Вдруг ее брови поползли вверх и она подняла глаза от зеркала, тут же указав пальцем на Елисея. — Невеста Сатаны. Девушки ахнули, стали бросаться от Елисея как от кипятка, а сам он неожиданно оскалился. — Что ты несёшь… — Ты слуга Сатаны, его верная подстилка! Все мы видели тебя наружу, да только старые слепы и не верят нам! Ты колдун, а не жрец! — А кто же тогда ты, если гадаешь по зеркалу? Разве это не темные обряды? — Когда нужно найти нечистого, ты готов марать руки об что-то запретное… Елисей и не мог ей даже возразить. Кощей был для них дьяволом, и он, по сути, сам связался с ним. — На тебе метка скверны. Ты всех нас погубишь… — Я никому и никогда не причинял зла! Даже сейчас! Даже сейчас… Неужели вы уже все дохнете от мора? Если я таков колдун и некромант, я уже давно купался бы в крови невинных. — Значит ты не отрицаешь свою связанность с Сатаной? — Отрицаю. Я не его слуга, не раб, ни тем более…–закрыл он глаза от обиды, что теперь в глазах многих он будет «невестой» Сатаны.– я не должен оправдываться. Вы все мне противны…–и он развернулся, чтобы уйти, на что Ольга ответила ему. — Ты не жилец. Скоро все узнают, кто ты на самом деле. Поэтому уходи. Я сама говорю тебе искренне — уходи, потом будет худо. Елисей не мог их винить. Они люди, они трусы, естественно они боятся. Частично, но юноша уже не ощущал себя простым человеком. Эти силы, данные Богом, и проклятье, данное ему князем тьмы, разделили его жизнь на до и после. Ночью он не спал, впервые ощутив страх. Смерть везде шла за ним по пятам. Там он известен как дезертир, а похотливые самцы готовы преподать ему урок в другом виде. Теперь же он некромант, колдун, невеста дьявола… Ощущал он, что больше двадцати лет не жить ему. Но попытается бороться за свою жизнь. Дальше жизнь была с одними «приключениями». Его боялась молодёжь, поэтому творила пакости. То ставни ножом исковыряют, то курицу раскромсают на его пороге и на двери нарисуют оккультные знаки, то в адрес будут говорить всякие гадости. Шаловливые, мерзкие, маленькие и пугливые детки. Иначе Елисей не мог их назвать. Приближалось долгожданное лето. Однажды на порог к нему вновь явился Беремир, но уже с другими парнями. — Сегодня Ивана Купала, колдун. Ты обязан прийти. Елисей смотрел на него с нескрываемым гневом и отвращением. — А что если не приду? — Мы сожжем твой дом вместе с тобой. — Какая грубость… Но боюсь, слишком ты смел, когда с тобой такая «дружина».–указал он на парней, которые охраняли его. Неожиданно его схватили за скулы большой ладонью, до боли сдавили щеки и потянули слегка вверх, от чего Елисей схватился за его ладонь и встал едва на носочки, дабы ему не свернули шею. — Слишком смелый омега. Не боишься, что помимо Сатаны тобой воспользуются и другие, м? Или уже таковые были? — А ты не боишься, что я прокляну все твои потроха, всю твою никчемную жизнь и род до пятого колена? –прошипел словно змея юноша, отчего тот отпустил его и слегка швырнул вдаль, сплюнув наземь. Боится, видно же, что боится. Елисей схватился за скулы и поджал губы. Хотелось рыдать от своей никчемности, от страха, от того что вновь ему так не везёт. Что-ж, если он ещё хочет тут пожить в скрытности, лучше стоит сходить. *** Облачен он был в длинную сорочку, которая облегала вдоль талии, делая его изящным и тонким. На ней были красные вышитые узоры, подвязки и прочие атрибуты. Волнистые волосы распущены и струятся вдоль спины до середины, в них вплетены ромашки и ленты, а так же венок из ромашек. Ноги босые, но на них так же, как и на руках с шеей, красовались алые нити с оберегами. Ещё в некоторых сёлах, где уже давно не было язычества, проходил этот молодежный праздник. Все кто пришли, имели пару и только Елисей был один. Кто-то смеялся и шептался, тыкая в него пальцем, некоторые наоборот испуганно отходили. В любом случае, реакции были забавные. Ольга была тут как тут и увидев его, тут же с насмешкой произнесла. — Плохая примета, если пришел один на праздник… Где же твой суженый, а? Юноша сжал кулаки до хруста костей. Опять издёвки… И действительно, где же суженый? Конечно же, сначала его объявили колдуном, тем самым отпугнув потенциальных друзей среди мужского пола, так теперь ещё и ищут ему «жениха». — Ну точно колдун…–промолвила некоторая из девиц и улыбнулась с ехидством. — а знаешь, есть ещё одно предание. Говорят, если ты один и перепрыгнешь через костер, то ты однозначно колдун. Что скажете, вождь? Вдруг юноши и девушки расступились и показался глава поселения. Видно, он не верил в то, что говорили ему молодые в поселении, но и впрямь, это был единственный шанс проверить. Говорят, что только сила любви помогает перепрыгнуть через костер. Но он был один и если упадет в костер, им все равно это зрелище будет в усладу. Если не упадет, значит колдун и окажется в этом костре все равно. Путей отхода не было. Он обречённо огляделся. Многие стали вокруг него, только сзади никого не было, чтобы он мог разбежаться. Парень отошёл назад, ощутил как сердце вырывается из груди, кровь стучит в висках, болезненно сводит живот. Вот она смерть… Самая «достойная», сгореть в костре. Он собрался для разбега, как вдруг ощутил, как кто-то взял его за талию, за ладонь и он обомлел от страха, обернулся и увидел его. Кощей был так же облачен в длинную рубаху с узорами и широкие штаны. В длинные черные волосы вплетены ленты, красуется венок из маков, на руках такие же обереги. Елисей распахнул глаза, смотря в бок и вверх на его лицо. — Мирослав…–прошептал он одними губами, как вдруг ощутил, что они стали разбегаться. Прыжок и вот, Кощей крепче подхватывает его за талию, они перелетают через костер и приземляются на траву перед вождём. Он одобрительно смотрит на них и только Ольга краснеет от злости. Благодаря иллюзиям никто не может понять, кто Кощей таков, а завтра забудут, но будут помнить, что Елисей был не один и с ним был суженный. А кто он, это уже абсолютно не важно. Все будут думать, что он из их села. Елисей и злится, и ненавидит, и благодарен за спасение одновременно. Настала пора веселья. Пары прыгали через костер и только Елисей взял за ладонь Кощея, уводя его прочь отсюда в глубины темного леса. — Зачем ты пришел?.. — Так бы тебя сожгли и поминай как звали. Погибнуть в Богом забытой деревне, никто и не узнает о том, что тебя больше нет в живых. Юноша ощущал, как слезы жгут глаза, но искренне не понимал почему. До последнего он надеялся, что придет Добрыня и спасет его, но вместо этого пришел Он, Кощей Бессмертный, который спас его и как будто забыл все обиды. Парень отвернулся от него и надрывно застонал. Пора уже давно признать, что Добрыне он не люб и весь мир кажется отвернулся от него. Но кто виноват? Он? Кощей? Добрыня? Винить кого-то было бесполезно, поэтому юноша в миг понял, что все беды только от него. Он развернулся к Кощею, вытер как-то по-детски запястьем нос и произнес. — Спасибо. Спасибо что пришел… Мирослав смотрел на него змеиными глазами, после чего коснулся когтистой ладонью его подбородка и поднял мордашку вверх на себя. — Не надо плакать. Они того не стоят… — Я не из-за них! Впрочем, не важно, просто давай уйдем отсюда… — Молодые люди! Где же вы ходите? Уже принесли вино, испейте же его! Омега распахнул уста, пытаясь что-то сказать, но вперёд вышел Мирослав и кивнул. — Сейчас придем. Елисей вопросительно уставился на него. — Ты будешь пить эту брагу? Имей ввиду, это не те изысканные вина, что ты пьёшь каждый день. — Елисей, это традиции. Этот напиток должен выпить ты и я из одного кубка. Не выпьем — будет слишком подозрительно. К тому же сегодня черти беснуются, все-таки языческий праздник, поэтому будь рядом со мной. Как ни как, а они чуют светлую магию и готовы будут тебя сожрать. Ты же не хочешь быть съеденным водяным, вурдалаком или мавкой? Елисей отрицательно покрутил головой, на что Кощей улыбнулся и взял его под локоть. Они вернулись обратно к костру, где уже во всю танцевали и водили хороводы пары. Поочередно влюбленные пили вино из кубка и когда настала очередь Елисея и Мирослава, они вдруг заметили, как более развязно себя ведут те пары, которые выпили данный напиток. Медовар протянул бокал Елисею, а тот в свою очередь спросил. — Что с ними? Это от двух глотков так?.. — О, это волшебное вино! Сегодня как раз тот самый день, когда нужно немножко расслабиться. Елисей не понимал, что это значит и почему тот говорит это так загадочно. Кощей же все понимал и знал, что на Ивана Купала часто происходит соитие и массовые оргии. Таков уж праздник разврата. Не только черти беснуются, но и люди. Главное теперь проследить за Елисеем, на которого вино будет действовать с огромной силой. Он молод, никогда ещё не испытывал алкогольного опьянения. Ему будет хуже всего. Первым испил он, поморщился от терпкого вкуса и зажмурился, в то время как Кощей спокойно допивал напиток и поглядывал на эту забавную малявку, которая так корчилась от вкуса вина. Допив до дна, мужчина взял под руку Елисея и повел прочь отсюда, опять в лес. Щеки юноши покрылись лёгким румянцем, сам он переодически хватался за виски и закрывал глаза. — Тепло, очень тепло… Даже жарко. И внизу так тянет, ой.–со вздохом говорил он, сжимая ткань в районе живота. — Ты пьянеешь. Это нормально для человеческого организма, кроме…–понимал он, что вино содержало в себе возбудители, поэтому сейчас тому жарко, и все тянет, и хочется раздеться, и ещё совершить множество непотребств. Все это время Кощей был рядом и держал его под руку, замечая его забавное поведение после выпивки. Гуляния уже были во всю, так как где-то слышались стоны, крики, вздохи, смех и прочие развратные звуки. У костра так же было веселье, но где то уже в глубинах леса творились самые настоящие оргии. Неожиданно Елисей приложился лбом к груди Кощея и произнёс. — Мне не хорошо… Все крутит, все ломит, и жарко. — Тебе надо прилечь. — Не хочу… Хочу танцевать! Давай потанцуем! Юноша встал на носки и с трудом достал до плечей, однако Кощей подхватил его за талию и стал медленно кружить, смотря ему в глаза и понимая, что сейчас это поведение не Елисея, а развязного парня, который слишком пьян. Он хохотал, держался за шею Кощея и нелепо улыбался, вызывая и у Мирослава улыбку. Когда же они прекратили, Елисей как-то по кошачьи стал тереться головой об грудь и предплечья мужчины. — Ну что ты делаешь? Хватит… Боги, надо было самому выпить все. — Жадина! А как же поделиться с друзьями?.. — К черту тебя, Елисей. — Так я уже с тобой. Они ещё долго блуждали меж деревьев и Кощей ощущал эту обманную лёгкость, будто все хорошо и Елисей с ним искренен, но известно ему, что все это воздействие вина любви. Утром все пройдет, поэтому он не имеет права делать что-то большее, хоть Елисей всячески просит глазами, но в силу возраста не понимает, что именно. Не мог Мирослав им воспользоваться, слишком ценил его, уважал и любил. Как только они вышли на поляну, Кощей успел отметить, как юноша прижимается к его груди, положив ладони как раз на выпуклые грудные мышцы. Он чуть усмехнулся от такой картины, присел на землю и поманил к себе Елисея. Затем Кощей лег и попытался уложить юношу, но тот стал неожиданно мурчать и ползать на нем, от чего Мирослав распахнул глаза и схватил за ладони мальчишку. — Не надо так, Елисей. — Я не знаю почему, но что-то странное происходит. Хочется очень сильно чего-то необычного, чего-то такого… О Боги, я не знаю как описать это словами! — Потому что ещё молод, совсем дитя и не сталкивался с этим. А теперь ложись, кому говорю, тебе надо отоспаться. Пока он крутился вокруг него, Кощей краем глаза замечал вдали силуэты, которые творили черт знает что, погружаясь в глубины удовольствия и похоти. Мирославу уже надоели его заигрывания по пьяни. Он надавил ему на поясницу и повалил на землю грудью, от чего тот как-то жалобно крикнул и прошептал. — Сильнее… — Как дам сейчас по шее! — Мгх, давай…–покраснел он в щеках и уткнулся носом в его плечо, от чего Кощей сам ощутил странное чувство, но вскоре подавил его и лишь выставил руку, тем самым устраивая подобие подушки для юноши. С трудом, но он уложил мальчонку к себе в объятия, спиной к груди. Пока тот засыпал, мужчина смотрел на его макушку и расслаблялся, впервые ощущая желание поспать. Такого никогда не было, но рядом с ним он ощущал эту желанную свободу, будто он простой смертный и сон принесет ему облегчение.