Чертоги Бессмертного

Они вошли в читальный зал, где в это время Морена обычно отдыхала за чтением книг. Она убрала книгу, подняла глаза и ахнула, увидев перед собой Елисея с золотистыми глазами и одноглазого Кощея. Альфа держал под локоть омегу, который с грустью смотрел на Морену, всем видом говоря «Я не хотел, мне очень жаль». Но женщина привстала, аккуратно обняла обоих и произнесла: — Теперь вы одно целое, дети мои. А ведь и впрямь, Елисей теперь взял многое от Кощея. Его силы, частицы, одна четвертая божественности, зрение, бессмертие. Вот теперь жизнь мужчины полностью зависела от Елисея. — Морена, я… — Все в порядке. Это был выбор моего сына, поэтому не стоит волноваться, мальчик мой.–произнесла она Елисею, а после взяла за руки сына и легко ему улыбнулась.– ты у меня умница. Кощей кивнул, закрывая глаз. *** Вечером, сидя у камина, эти оба в тишине смотрели на треск костра и яркие языки пламени. Кощей опустил голову в объятия в омеги, пока тот ласкал его прядки волос, скулы, щеки. У ног их сидел Лучезар, который тихонько сопел, пригревшись у ног хозяев. — Бедный мой, у тебя волосы аж поседели в некоторых местах… И выглядишь ты уставшим, несчастным. — Нет, ты не прав. Так выглядит спокойствие, впервые полученное за это время.–он вздохнул расслаблено и отстранившись, взял за ладони юношу, переплетая с ним пальцы.– Ты наконец-то со мной. Цел, невредим, все помнишь. Я безумно счастлив. Елисей улыбнулся и положил головушку ему на плечо, прикрыл глаза и они сидели так ещё некоторое время в тишине и спокойствии. Они не кричали о любви друг-другу, но между ними она была. По крайней мере привязанность точно. *** Елисей постепенно пришел в норму. Вновь вспомнил, что значит держать в руках оружие, владеть чарами и некромантией, иметь физическую силу. Ему недавно исполнилось 20 лет, но из-за бессмертия он всегда будет выглядеть на 19. Разумом он был старше своих лет, потому на советника князя смотрели с неким удивлением. И вот однажды, блуждая по коридорам, он хотел найти Мирослава, дабы вместе отправиться на охоту в лес. Юноша любил проводить с ним время и каждую свободную минуту они вместе что-то делали. Блуждая вдоль коридоров, он увидел приоткрытую дверь и услышал разговоры. Морена и Мирослав что-то тихо обсуждали. — Он недостаточно защищен. Даже дав бессмертие, часть сил своих… Я не чувствую, что он в безопасности. Они все знают о моей уязвимости, а после того, как я буквально его воскресил и поставил на ноги, даруя свои частицы, я вновь вырыл ему могилу. Они знают, что он словно оберег для меня, что бессмертие мое в нем и победа тоже заключается в нем, и они придут за ним.–он умолк, устало закрыл глаза и обречённо произнес.– я больше не перенесу его гибели. Морена аккуратно коснулась руки сына. — Ты любишь, всегда любил его, и найдешь любой способ, чтобы защитить… — Уже нашел.–перебил он Морену.– только ему не понравится это. Но я сразу скажу, что это не приговор и он вправе все делать по своему, даже если найдется тот, кто будет мил его сердцу. Я женюсь на нем, только так он будет в безопасности. Одно из первых правил чертогов что здесь, что там, главнокомандующие не имеют права поднимать руки на супругов владык. Это равняется тому, что если Елисею наврядят, я имею полное право вырезать Макошь вместе с ее подонками, которые участвовали в расправе моего супруга. Это обеспечит ему хорошую безопасность, ведь эти правила придумал сам Перун, дабы защитить свою женушку. Воспользуюсь его же правами. А Елисей… Я дам ему свободу, даже находясь будучи в браке. И когда все закончится, узы можно будет разорвать. Морена отрицательно покрутила головой. — Мирослав, ты же любишь его больше собственной жизни. Это сделает тебе больно, слышишь? — Да, поэтому если он будет счастлив с другим, я отпущу его, и не стану считать это изменой. Смогу приглядывать за ним издали, но прав на него иметь не буду. Это нормально в нашей семье, мам. –прямо он намекнул ей на то, что она осталась одна в молодости, хотя тоже любила и отпустила. — Но у меня появился ты и боль затихла, раны зажили и я поняла, что ты во мне нуждаешься как никто другой. Наша участь такова, что мы должны чувствовать, что мы кому-то нужны. И не просто как вторая половина, а защита. Это сломает тебя, сынок… — Я знаю, я смогу пережить. Елисей слушал внимательно и ощущал радость, и печаль одновременно. Радость за то, что чувства мужчины не угасли к нему и получается, они взаимны. А печаль потому, что альфа готов так запросто его отпустить. Он спешно пошагал прочь, зная что большего он не услышит, да и быть замеченным тоже не хотелось. *** Мирослав долго думал, как сказать парню об этом. Сделать предложение в романтичной обстановке, без намёков на фиктивность? Парень может отказать, а если сразу объяснишь ему основную причину и расставив приорететы, то ещё он может согласиться. Найдя кольцо и собравшись с силами, он решил, что сделает «выгодное» предложение вечером, в неофициальной обстановке. Как раз в этот день проходила тренировка. Елисей ловко обращался с оружием, метал копьё, сражал лёгкими мечами тренировочные маникены, перепрыгивал через препятствия и просто вызывал гордость у своего учителя, а именно у Кощея, который не мог не похвалить его. Но сейчас он был сам не свой. Все думал о том, как бы задеть волнующую его тему. — Елисей, отдохни. Подойди, сядь рядом. Нужно поговорить. Юноша покорно подошёл к нему, сел рядом, запустил руку в золотистые волосы и улыбнулся. — Ну, говори. Мужчина молчал, смотрел в одну точку на земле, а после загадочно глянул на юношу. — Ты слышал что-нибудь о законе неприкосновенности? — М-м-м, нет. Но догадываюсь. Запрещено трогать то, что принадлежит или?.. — Да, ты прав. Издревле, у Богов есть закон, который гласит, что жена — это собственность. Звучит грубо, знаю. Ведь в первую очередь это твоя любовь, поддержка, мать твоих детей и тому подобное. Существо с такими обязанностями и статусом не может быть собственностью, но закон есть закон. И есть закон неприкосновенности, когда то, что тебе принадлежит, запрещено даже пальцем трогать. Отсюда вытекает, что Перун, желавший защитить свою жену, ввел таков порядок: стоит лишь волосу упасть с головы Макоши, и виновный будет тут же наказан, а именно убийством его собственности. Жены, детей, родственников, но в основном распространяется на вторые половинки. А потом умирает и сам виновный. Поэтому Елисей, я хотел бы сказать следующее, что этот закон обеспечивает защиту, и поэтому я хочу, чтобы ты стал моим супругом.–он вынул из мантии коробочку, открыл ее, показывая кольцо из черного золота с маленькими кристаллами вдоль.– Я буду беречь тебя и защищать. А потом, когда настанет время, война окончится и станет спокойнее, я дам тебе свободу, как ты только пожелаешь. Елисей слушал его и хотел съязвить. Неприятно, что делают предложение не от любви, а лишь из-за защиты. Юноша глянул ему в глаза, стиснул губы. — А если не пожелаю?.. Мужчина не понял намёка и лишь отвел взгляд. — Ты сам вправе принимать решения. Елисей вздохнул, взял кольцо из коробочки и надел на безымянный палец. — Да, я согласен. Кощей кивнул, взял за ладони омегу, а после крепко обнял. — Ты принял мудрое решение. Елисей застыл в его объятиях. Злился, хотел кричать о том, что все это неправильно и не так должно происходить, но лишь тихонько вздохнул и обнял мужчину за плечи. *** Как ни как, а была первая свадьба для обоих. Решили сделать маленькое торжество, в кругу родных. Тихо, но с небольшими формальностями. Елисею сшили наряд по фигуре, белый, из тонкой ткани. Золотистые, волнистые волосы распутили, вплели боковые косы, сделали начес, вплели белые цветы. Пышный венок, от которого спускалась длинная фата, укрывающая полностью спину и плечи и так до колен. Платье-сорочка, чуть выше щиколотки, пышный букет из ромашек. Елисей выглядел необычно красиво, выделялся в этом кромешном мраке, был словно яркой звёздочкой на темном небе, и сиял так же ярко, как созвездие. Кощей был облачен в строгие, слегка грубые, черные доспехи, выглядел словно хищник на фоне нежного и ранимого Елисея. Черный шерстяной плащ, костяная корона с шипами и черными кристаллами, когтистые перчатки, латы. Мужественно и сильно. Он находился посреди алтаря. Темный зал округлой формы, лавки, свечи, цветы. Здесь присутствовали только самые близкие. Морена, Юргис, Новак, ещё парочка слуг, стражники и дружинники. Вел к алтарю Елисея именно Юргис, который видел то ли волнение, то ли грусть на лице парня. Сложно было понять. Кощей и сам заметил это печальную мордашку, потому поджал губы и отвел взгляд. Чувствовал себя насильником, что против воли брал юное дитя замуж. А Елисей грустил потому, что для мужчины этот брак фиктивный, пускай и была взаимность чувств между ними. Но оба чего-то боялись друг-другу сказать. Во время церемонии Кощей иногда поглядывал боковым взглядом на эту фигурку. Маленький, хрупкий, нежный, такой красивый. Влюбленно смотрел и представлял другое, что брак этот долговечный, а не из-за нужды. Елисей четко смотрел на алтарь и служителя, что зачитывал для них тёмную клятву. Свадьбы у нечести имели различие лишь в словах, а так всё то же самое, что и у всех. Когда дело дошло до клятв и поцелуя Кощей злостно уставился на служителя, ведь говорил ему опустить две этих части. Обменялись кольцами и достаточно. Парень не оценит такого, но неожиданно мужчина услышал: — Клянусь любить и в горе, и в радости, и в смерти. Кощей уставился на паренька, который сказал это так уверенно, что даже не посмотрел на Мирослава. Он испил вино, что дал ему служитель и закрыл глаза, опустив скромно голову. Мирослав глянул на служителя и так же произнес: — Клянусь любить тебя и в горе, и в радости, и в смерти. Так же испил горькое вино, а потом ощутил касание паренька к ладони. Он стоял на носочках, тянулся к нему, но был так мал. Мирослав медленно наклонился, потом ощутил вдруг лёгкий, такой невинный поцелуй в губы. Парень зажмурился, вцепился в его воротник, стоя на носочках целовал уста длительно, аккуратно. Альфа прикрыл глаз, обнял его за талию и приподнял вверх, начиная ответно целовать юношеские, неумелые губы. Отстранившись, оба смотрели на друг-друга таким взглядом, будто сделали что-то крайне запретное. Будто находясь под вуалью чар, они не разрывали зрительного контакта, а после, альфа подхватил его на руки и пошагал вперёд с ним, прочь из этого места. И они не видели, что творилось позади. Как плакала Морена, видя сына с возлюбленным, как тихонько улыбался Юргис, веря в лучшее, и как любовался ими Новак, будто все забыли, что брак этот и само бракосочетание лишь показательное выступление. *** Оба сидели в тишине на подоконнике и смотрели на луну. Елисей неосознанно жался ему под бок, пока альфа задумчиво смотрел вверх и обнимал под плечи супруга. — Об этом ведь узнают в чертогах… — Так и нужно. Думаешь, на торжестве не было вражеских следопытов? Я их чувствую. Небось уже доложили об этом Перуну. Елисей молчал. Очень хотелось ему другого. Ласковых слов, разговоров о любви, но этого не было. Он нахмурился, глянул на Мирослава, будто на врага народа. — Поцелуй меня. Мужчина уставился на него удивлено, оглядел, ища подвоха, но подумав решил, что эти юношеские желания спонтанны. Первая свадьба, молодая кровь в венах, конечно ему хочется такого. Альфа приобнял его за талию, притянул к себе поближе и ласково поцеловал в уста. Елисей обвил его за плечи, сел на коленки к нему и принялся так же ответно целовать. Отстранившись от нехватки воздуха, юноша чуть не рыкнул от обиды. Мысли крутились в голове, наталкивая Елисея на злобу. — Давай ещё! — Елисей, послушай… Елисей нахмурился, уставился на него, а после вновь потянул на себя и впился в губы, пытаясь подать знак, что любовь его к нему правдива, это не игра. А сказать… Стеснялся, боялся, да и думал, что мужчина все поймет. Но альфа после поцелуя прошептал то, что обидело ещё сильнее. — Хватит на сегодня, ты устал наверное, я отведу тебя в комнату. Юноша закрыл глаза и отвернулся, мысленно ругая и себя за такое рвение, и мужчину за слепоту. Он ведь думал, что этими выходками раскроет глаза альфе, даст понять, что он тоже любит. Но сейчас закрались сомнения. А была ли любовь альфы к нему? Парень утих, кивнул мужчине и встав с подоконника, поплелся за ним. По пути в комнату они заметили суету служанок, которые таскали одеяла, подушки, личные вещи Елисея. Мирослав возмутился, последовал за ними и увидел, как служанки заправляют в его комнате постель с двумя подушками, общим одеялом, расставляют личные вещи паренька. Залетев в комнату, он чуть ли не закричал на служанок. — Я не отдавал приказ этого делать, накой черт вы это творите?! Вы спросили у Елисея об этом? Елисей плавно коснулся его бедра, таким образом успокаивая разьяренного льва. — Все в порядке, они правильно все делают. Я не просил, но пусть все так останется. Мирослав успокоился, вновь удивлённо оглядел омегу и все свёл к тому, что молодому человеку просто хочется понять и ощутить, что такое быть замужем. Но альфа не хотел привязываться, чтобы потом в будущем страдать. Он кивнул омеге, который с трудом выдавил ласковую улыбку. Это было очень неловко для обоих. *** Альфа лежал в постели, когда омега только-только ложился к нему. Он забрался на кровать, лег на свою сторону и почувствовал, как альфа накрывает его одеялом и тут же отворачивается на бок. Глянув на спину его, парень неловко коснулся ее ладонью, затем придвинулся, обвил его талию и обнял. Мужчина ни как не отреагировал, потому омега смущённо отвел взгляд, покраснел и отстранился, тут же поворачиваясь на бок к нему спиной. Чувствовал мужчина печаль парня, но не понимал ее природы. Повернувшись к нему, он аккуратно обнял его за талию и притянул к себе, прижавшись грудью к спине. Парень покраснел, расслабленно вздохнул и едва повернулся назад, тут же встретившись взглядом с мужчиной. Покраснел, поджал губы, но альфа слегка провел пальчиками вдоль омежьей скулы и ласково поцеловал его в уста. Елисей прикрыл глаза, коснулся ладонью щеки мужа и отстранившись, принялся смотреть на него, медленно поворачиваясь к нему лицом и прижимаясь грудью к груди. Неожиданно на кровать запрыгнул Лучезар. Он скулил, тяфкал, будто ревновал и тут же устроился между парочкой, скрутившись калачиком. Елисей усмехнулся, погладил волчонка за ушком и глянул на мужчину, который так же улыбнулся ему. *** Первые дни были самыми неловкими для обоих. Они чаще находились вместе, но в тишине. Елисей не мог воспринять то, что теперь официально влился в семью Бессмертного. Чего только стоила новость, что для него будет церемония венчания на царство Кощеево. Так как Мирослав являлся одним из князей среди Богов и царём в своих владениях, Елисей тоже должен был носить верховный титул после мужа. В тот день его нарядили в подобные доспехи, как у Кощея, отвели в главный зал, где несколько сотен стражей, темных господ, графьев и князей наблюдали за венчанием на царство. Кощей, как супруг стоял чуть поодаль, пока произносилась клятвеная речь. Он хотел сам надеть венец на златовласую голову, и когда клятва была произнесена, он взял латными перчатками корону и подошёл к Елисею, который смотрел на него снизу вверх сияющими, желтыми глазами. Юноша должен был теперь поклясться ему в верности, так как они вместе теперь будут править, но мужчина, как старший муж и верховный лидер имел главное слово и последнее. Кощей знал, что эту клятву говорят, когда супруги будут "и в горе, и в радости", но их брак - это фиктивность. Многие князья застыли, дабы услышать клятву, но Мирослав стал опускать корону вниз, дабы надеть ее на кудри, но вдруг ощутил, как парень коснулся ладонью его локтя, останавливая. – Я обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, пред его темным, могущественным ликом, в том, что хощу и должен Его Величеству, своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому Государю Кощею Бессмертному, всем темным землям и народу, верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя души своей и сражаясь до последней капли крови, и все ради блага и Великих Побед. Кощей затаил дыхание, на момент выпал из всей церемонии и смотрел на юношу. В мыслях крутилось лишь одно: "Ты подписал приговор, словно душу продал... Ты отдаешься полностью мне во власть, ты клянешься служить темным землям. Зачем? Зачем ты это делаешь, глупый? Ты лишаешь себя свободы, ты ведь не сможешь всегда быть со мной!" Мирослав продолжал на него смотреть с высока. В зале зашептались, поднялся гул. Догадывались многие, что брак то фиктивный, и все ради определенных целей. Ведь знали, что Кощею нужен парень ради своих задумок, ради Победы над Перуном, к примеру. Так и было, но в первую очередь он в нем видел омегу, с которым хотел бы провести всю свою вечность. Морена сама затаила дыхание, встала с места, но ее остановил Юргис. – Дайте им самим все решить. Кощей медленно надел костяную корону на златовласую голову, все ещё продолжая смотреть шокировано и отстранено на возлюбленного. Елисей видел этот некий испуг в глазах мужчины и развернувшись, увидел вдали Морену, Новака, Юргиса и ещё несколько приближенных, которые имели такой же взгляд. Неожиданно Кощей взял его ладонь, снял наруч и задернул рукав рубашки, после чего вынул кинжал и разрезал запястье. Омега дернулся, сдавленно крикнул, зажмурился и ощутил, как мужчина слегка потянул его на себя, подхватил за талию и впился устами в руку, начиная пить сочащуюся, алую кровь из раны. Судя по взглядам присутствующих, это было нормально. Отстранившись от ладони, мужчина облизнулся, оголяя кровавые клыки, а после разрезал свое запястье и поднес к губам омеги. – Что ты... – Так надо, пей. Елисей медленно коснулся губами запястья мужчины и принялся пить кровь. Горькая, темная, густая и склизкая. Словно яд, казалось бы, отравляла. В глазах стало двоиться, и он спешно отстранился от руки, едва пошатнулся и понял, что в следующую секунду его прижал к себе мужчина, дабы он не упал. В зале раздались крики, наподобие: "Да здравствует князь Елисей, да здравствует новый правитель!" Уши заложило, он слепо смотрел в сторону, пока Кощей обнимал его и прижимал к себе. *** Его держали под бока служанки и вели в одну из комнат. В зале началось торжество, целый пир и праздник в честь Елисея, но его воротило, он держался за живот и из уст капала черная кровь. Стоило ему сесть на стул, он обвил руками живот. К нему подошёл Юргис и сел на колено перед ним. – Потерпи, боль в животе пройдет. Это часть процесса. – Какого, мать вашу, процесса? Кощеева кровь, она... – Яд, но такова суть клятвы. Она на крови, это своего рода ритуал. Ты не знал об этом? – Нет, я ничего не знал... – Оно и видно. Кощей сам не свой, с трудом сейчас общается с гостями. Хочет к тебе, но ему нужно быть там. Поэтому я пока приглядываю за тобой, пока боль не уйдет. В следующую секунду парня вырвало на пол черным сгустком крови. Он закашлял, закрыл руками рот, а в следующую секунду это сделал и Юргис, положив руку сверху. – Терпи, запрокинь голову. Дыши, во-о-т так, умница... *** Спустя час и впрямь стало лучше, хотя и была некая ломка в костях. Встав со стула, он побрел по коридорам в зал, где во всю шло празднование. Не дойдя слегка до зала, он услышал шепот из приоткрытой двери, где сейчас пары танцевали во всю. Это был Кощей и некоторые князья темных земель, которые с усмешкой о чем-то говорили. – Кто бы мог подумать, что советник и так скоро станет делить с тобой трон. Все ведь дело в способностях, не так? Так ты еще и усовершенствовал его, научил многому, дал сил. И ради чего? – Он поможет в войне. Он их создание, их эксперимент, их же ребенком я и сокрушу их.–произнес уверено Кощей. – О, вот как.–уже заговорил другой нечестивец.– Все уже знают, как ты неравнодушен к этому человеку. Ты влюблен, потому что тебя спасли в молодости... – Нет, не из-за спасения. – Тогда из-за чего? Мирослав, ты не веришь в счастливое будущее, но любишь. Поэтому делаешь для него все, жертвуешь, хотя мог опустошить его и направить силу куда следует. А так, фиктивный брак ради защиты? Клятва, которую ты же потом нарушишь, чтобы наказали тебя, а не его? Мужчина смотрел исподлобья на злостных князей, что когда-то желали его трона. Всем ведь было известно, что данная клятва кровная, на верность отечеству, престолу и мужу, она крепкая и очень опасная. В случае не исполнения или предательства одной из сторон, следовали страшные муки и ещё страшная смерть. Сейчас этой клятвой Елисей обрёк не себя, а Кощея, который готов будет ради его же блага подставиться, лишь бы не наказали омегу. И сейчас он прекрасно понимал, как ликвали другие князья. Омега убьет его собственными руками, освободив им трон. – Поэтому твои действия вырыли для тебя могилу. Ты мог использовать его для нужных целей, а теперь мучаешься, потому что любовь невзаимна. Елисей не мог больше этого слушать. Он вышел в зал, огляделся невзначай, увидел Мирослава и бросился к нему. – О, я искал тебя, милый. Вот ты где.–улыбнулся он ласково, взял под ладони мужа и глянул на гостей.–я вынужден забрать его. Сегодня всё-таки мой праздник, хочу чтобы он был со мной рядом. Пойдем, потанцуем. Кощей вновь оглядел омегу странным взглядом, но спорить не стал. Танец был не долгим. Мужчина чувствовал, что омеге плохо, и все из-за его крови, но этот парнишка имел свою стратегию, поэтому танцевал с ним до последних сил, а после юношу вновь пришлось уводить в другую комнату. Захлопнув дверь, мужчина слегка разъяренно толкнул омегу в кресло и оскалил пасть, тут же начиная расхаживать по комнате. – Я не понимаю, что ты творишь... Какого черта ты вылез танцевать? Какого хрена ты вмешался в разговор? Зачем вся эта игра!? А клятва?.. Ты понимаешь, что ты подписал себе смертный приговор?! Кровная клятва - самая опасная из всех. Мучения будут страшными, если ты ее нарушишь! Елисей, я не понимаю, что с тобой происходит! Объясни мне, зачем ты это делаешь? Кричал он на омегу, который тяжело дышал и смотрел в пол. Вновь ломило кости, было больно и тяжко на душе. – Разве ты ничего не понимаешь?... Ослеп окончательно, несмотря на то, что один глаз все таки есть. –съязвил он и сжался от боли, после чего глянул на мужчину.– Я люблю тебя, Мирослав. С того самого момента, как только встретил тебя в лесу израненного и одинокого. Тогда не понимал этого... После смерти все забылось, но потом, когда ты спас меня на болотах от проклятья и гибели, я вспомнил, и вспомнились чувства к тебе. Не надо меня гнать, не надо ругать и говорить такие вещи. Я знаю, что делаю, знаю чего хочу. И если я поклялся на свадьбе, а затем на венчании на царство, то так оно и будет, потому что люблю. Мужчина остановился посреди комнаты, начиная внимательно слушать омегу. Он не верил своим ушам. И впрямь, как будто ослеп. Встав плавно на колено перед ним, альфа обвил его за талию и прижался головой к груди. Елисей слабо улыбнулся и обвил его плечи, начиная плавно поглаживать черные, как смоль, волосы с редкими седыми волосками. – Мне никто больше не нужен, Мирослав. Только ты, слышишь? Я не оставлю тебя больше, обещаю. Для альфы эти слова были словно чарующей музыкой. Так долго он страдал и жил в неведении, а теперь услышав желанные слова, груз с плеч словно спал, а на душе стало так легко. Он жался все сильнее и сильнее к омеге, боясь отпустить и потерять. Боль постепенно отступала и юноша расслаблено вздохнул. – Не люблю, когда ты в печали или злишься. Мне становится больно от этого. Прошу, улыбайся чаще, любовь моя.