Все и одинокие сердца (all and the lonely hearts)

Джон оглядел их гостиную и почувствовал радость, хотя и был немного ошеломлён. Мэри хотела устроить званый ужин, чтобы Джон наконец смог встретиться с её самыми близкими друзьями. Из того, что Джон понял, некоторые из них ходили с ней в школу, а другие познакомились с ней в какой-то литературной группе или в другом месте. Он не помнил всех имён и удостоверений, но все они были милыми, тёплыми людьми. Мэри сияла от счастья. Она позаботилась обо всем, выбрала бутылки вина и собрала небольшой уютный фуршет, чтобы угодить даже самому привередливому гостю, который в конечном итоге у них будет. Все были радостными и казались удовлетворенными. Но Мэри… В тот момент Мэри была самым красивым созданием в их гостиной. Она, наверное, была самым красивым созданием во всём Лондоне, Джон поставил бы на это деньги. Её чёрное платье захватывало дух и заставляло Джона спрашивать себя, что он сделал, чтобы заслужить её. Его кошмары стали частью их ритуала сна. Джон устал от необходимости просыпаться и ложиться спать на диване, но Мэри всегда была рядом по утрам, чтобы поцеловать его и принять без всякой жалости в глазах, занимаясь с ним любовью без какой-либо меланхолии или сожалений. Она быстро поняла его и больше не спрашивала о его беспокойных снах. Она всё ещё пыталась уговорить его на терапию, но он догадывался, что на самом деле не мог винить её за это. Он, вероятно, сделал бы то же самое, если бы их роли поменялись местами. Джон знал, что значит беспокоиться о ком-то, кто, казалось, застрял. Но ему становилось лучше, сказал он себе. По крайней мере, он хотел этого. Не то чтобы он знал, что нужно сделать, чтобы это произошло. Прошло две недели с тех пор, как он в последний раз видел Шерлока. Детектив пытался втянуть Джона в некоторые дела, но Джон сдерживался. Неделю спустя Джон попытался связаться с ним, чтобы узнать, чем он занимается, но Шерлок не ответил ни на одно из его сообщений. Миссис Хадсон сказала, что его нет в стране. «Все было хорошо», — подумал Джон. Снова. Именно такими они и должны были быть сейчас, в этом не было ничего плохого. У него была нормальная работа, нужно было планировать свадьбу, нужно было работать над своей жизнью. У Шерлока были свои безумные дела. Ни один из них не нуждался в том, чтобы другой вставал на пути. Джон сделал глоток белого вина и закрыл глаза, чтобы оценить его вкус. По правде говоря, он не был любителем вина, но не мог отрицать, что это был отличный выбор. Рыба, которая была подана на ужин, идеально подходила к нему. Теперь люди разбрелись по всей квартире, болтая и смеясь. Джон собирался присоединиться к ним достаточно скоро, он просто хотел немного побыть один. Он поправил галстук и почувствовал себя немного нелепо в этой одежде. Он был уверен, что это было уже слишком. Ради всего святого, они были в своей собственной чёртовой гостиной. Мэри разговаривала с кем-то из своих подруг; её пронзительный смех привлек внимание Джона, и он улыбнулся, не в первый раз за этот вечер, любуясь ею издалека. Она действительно была великолепна. Он уже собирался подойти к ней, когда раздался звонок в дверь. Он спросил себя, кто бы это мог быть так поздно. Они уже поужинали. Опоздавшему придется довольствоваться кофе и шоколадными мини-батончиками. Мэри посмотрела на него и жестом попросила открыть дверь: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста». Он улыбнулся и вздохнул раздражённо, но с любовью. Он открыл дверь и резко побледнел. Он вытаращил глаза. Там стоял Шерлок в своём обычном наряде, выглядевший крайне неловко и неуместно. В руках он держал бутылку того же вина, которое взяла Мэри, потому что, конечно, он догадался об этом. Но когда это случилось…? Как…? Джону и Мэри предстоял серьёзный разговор. Джон заметил, что они с Шерлоком уставились друг на друга, выглядя одинаково испуганными и потерянными, что было немного смешно, так как они знали друг друга довольно давно, и это была несомненно дружеская встреча. Неважно, что Джон на самом деле не пригласил никого из своих друзей. Неважно, что он не пригласил Шерлока. Шерлока, который протягивал Джону бутылку вина левой рукой, потому что его правая была в гипсе. — Привет, Джон, — сказал он, и его голос звучал совершенно нормально и скучающе. Чёрт бы его побрал. — Мне жаль, но Мэри не приняла бы «нет» в качестве ответа. Правый уголок его рта приподнялся. Джон решил не говорить, что Шерлоку никогда не было дела до того, кто что примет в качестве ответа, а что — нет. На самом деле у него были другие заботы. — Как ты сломал руку? — О, привет! — Мэри прервала их. Она обняла Шерлока с такой лёгкостью, что у Джона сжались челюсти. Шерлок и объятия были тем, что никогда не было комфортным для Джона, потому что он знал, что Шерлок на самом деле не любил обниматься, миссис Хадсон была единственным исключением. — Мы так рады, что ты смог прийти, — сказала она, сжимая левую руку Шерлока и выражая сочувствие по поводу сломанной руки. От скорости её жестов Джону стало немного не по себе. Он не видел Шерлока несколько недель, он не был готов общаться с ним вот так, тут, на нормальном человеческом мероприятии. Шерлоку бы это не понравилось. Джон совершенно не представлял, что здесь делает детектив. Внезапно он засомневался, что знает, что он сам тут делает. И почему Мэри свела их именно так? В этом не было никакого смысла. Джон ненавидел её выбор местоимения, как будто «мы» было своего рода сущностью, с которой люди, которые скоро поженятся, привыкли вести себя как единое целое. Он и не подтверждал, и не отрицал, что был рад присутствию Шерлока. На самом деле он понятия не имел, рад ли он этому. И в то же время он не мог перестать беспокоиться из-за проклятой сломанной руки, из-за того, каким худым выглядел Шерлок и как странно было не знать, как он пострадал и почему он не ел. Это было то, что Джон просто не мог сделать, перестать хотеть знать. Точно так же, как он не мог сказать себе, что не скучал по этому высокому идиоту в его чересчур драматичном пальто. — Ах, а как насчет Марты? — спросила Мэри. Миссис Хадсон? Мэри её тоже пригласила? Что ж, теперь это было более вероятно. — Вечерние успокоительные, ты же знаешь, какая она, — Шерлок закатил глаза. Джон невольно фыркнул. Он чертовски хорошо знал, какой была миссис Хадсон со своими успокоительными. Они могли стрелять в подозреваемого в гостиной 221В, и она бы не проснулась. Джон знал, это случалось и раньше. Шерлок понимающе улыбнулся ему. Казалось, у него был идеальный комментарий для ответа, но Мэри снова прервала их. Как будто они постоянно забывали, что во вселенной есть и другие люди. — Я хочу тебя кое с кем познакомить, — сказала Мэри, таща Шерлока за рукав пальто к своей подруге. Джон знал её довольно хорошо. Она часто бывала здесь, так как была лучшей подругой Мэри. Джанин, бессмысленно подсказал ему мозг. Да, он знал её имя. Что хорошего это принесет? Очевидно, она была здесь не ради Мэри. Шерлока тоже был здесь не из-за него. Джон совершенно не представлял, что делать с этим внезапным осознанием. Это было слишком сюрреалистично для него, чтобы размышлять об этом. Он хотел созвать всю компанию вместе. Джанин стояла одна в углу. Джон был почти уверен, что до этого она болтала со своими друзьями, так что все они бросили её нарочно. Что, чёрт возьми, это было? Мэри была свахой для Шерлока? Эта мысль заставила внутренности Джона перевернуться сами собой. Но он игнорировал это и двигался дальше; это было не его дело. И это, несомненно, обернулось бы катастрофой. Вероятно, о нём многое говорило то, что он уже планировал выбрать место и понаблюдать за всем этим. Может быть, он приготовит немного попкорна и будет запивать его пивом. — Джанин, — бесцельно позвала Мэри. Джанин была хорошо осведомлена об их окружении, она, похоже, с тревогой ожидала этого. — Я знаю, что ты до смерти хотела встретиться с одним человеком, — сказала Мэри, таща Шерлока за собой, пока он не оказался почти лицом к лицу с её подругой. Шерлок посмотрел на Джона с выражением чистого ужаса. Джону пришлось признать, что всё шло отлично. Он отвернулся, чтобы скрыть ухмылку. Шерлок нахмурился и, казалось, вспомнил о своих актёрских способностях. — Да, привет… Джанин? — очаровательно спросил он. Он взял её руку и поцеловал. Джон закатил глаза. Дурень. — О, — сказала Джанин, кажется, задохнувшись. — Газеты не воздали тебе должного. — Ты понятия не имеешь, насколько это правда, — произнесли губы Джона без его согласия. Он не помнил, чтобы давал им разрешение открываться с самого начала. Но это была правда. Джон был тем, кто пережил всё это, всю ложь, всю грязь, которой пресса кормила себя до того, как всё было очищено. Мэри хихикнула. — О, Джон, я не думаю, что Джанин говорит о том же, о чём и ты. Джон вздрогнул и посмотрел на Джанин. Нет, в самом деле. Он должен был согласиться с Мэри. Она жадно смотрела на Шерлока. — Да, я всё об этом знаю, — сказала Джанин, — … но эти фотографии для прессы также не отдали должного твоему лицу, — сказала она. И ничего себе, ладно. Джон говорил не об этом. Определённо. И вообще, что, чёрт возьми, было не так с лицом Шерлока? Или все так, если уж на то пошло. Видимо, все полностью в порядке, по не столь уж секретному мнению Джанин. Шерлок испытующе смотрел на Джанин. Бедняжка, она, наверное, думала, что это техника соблазнения. Джон поморщился, глядя на лицо Шерлока. Внезапно это перестало быть таким забавным. Джон не хотел, чтобы Шерлок разбил сердце лучшей подруги Мэри. Он был там, когда Шерлок разбил сердце Молли, и это было не очень приятное воспоминание. Джон ничего не говорил о состоянии своего собственного сердца после того, как Шерлок прыгнул, потому что они были просто друзьями. Всё было по-другому. Но Шерлок не знал, как вести себя с кем бы то ни было. Так что Джону нужно было вытащить Джанин оттуда как можно скорее. Прежде чем он успел потревожить новую пару, Мэри схватила его за руку и отвела в сторону. — Не порти мне настроение, оставь их в покое, — сказала она, как будто всё это было большой шуткой. Джон теребил свой галстук. Эта чёртова штука внезапно свела его с ума. — Оставить их в покое? Ты хочешь, чтобы твоя лучшая подруга убежала в слезах? Потому что именно это произойдет через десять минут, — ответил Джон, испытывая зуд по всему телу. Что, чёрт возьми, происходит, что его одежда теперь ополчилась на него? Он потер шею, ослабляя галстук, чтобы дать коже отдохнуть. — Я сомневаюсь в этом. Джанин не так легко сломать, — сказала Мэри, отбросив беспокойство Джона и подойдя к нему. Она оттолкнула его руки от галстука и развязала узел, вынимая его из него. Джон любил её за это. — Я думаю, у тебя сыпь, — сказала она, глядя на его шею. — Что, чёрт возьми, это должно означать? Ты пригласила его для этого? — спросил Джон, всё ещё потирая кожу, несмотря на то, что он был чёртовым доктором и знал, что не должен этого делать. — Она большая поклонница Шерлока Холмса, — сказала Мэри и подчеркнула его имя, поскольку хотела сказать, что они были очень популярны из-за раскрытия преступлений, ведения блога об этом и дружбы. Джон был рад, что Мэри сочла это приятным. Он и сам не был уверен, что когда-нибудь сможет так легко отнестись ко всему этому. — Она действительно умирала от желания встретиться с ним. Она влюблена в него или что-то в этом роде, — сказала Мэри. Да, что ж, Джон и сам это понял. — Разве она не работает в прессе? — спросил Джон, начиная что-то подозревать. Он не привык, чтобы людям нравился Шерлок. Он встречал три типа людей: тех, кто знал Шерлока и ненавидел его; фанатов, которые совершенно не имели представления о том, кем на самом деле был Детектив в Шляпе, и любили его — вероятно, именно из-за этого — и тех, кто знал Шерлока и любил его. Третья группа состояла из миссис Хадсон. И, вероятно, из родителей Шерлока, с которыми Джону не довелось познакомиться. Что касается самого Джона… Ну, он слишком устал идентифицировать группы, чтобы относить к какой-то из них самого себя. Он всегда колебался между любовью и ненавистью к Шерлоку. Мэри ответила ему, а он не слушал. — Что? — переспросил он невежливо. Эта чёртова сыпь сводила его с ума. Мэри закатила глаза, но посмотрела на него так, словно он выглядел забавно. — Честное слово, Джон… И кроме того, Джанин и Шерлок должны привыкнуть друг к другу. Джон нахмурился и уставился на Мэри, как на сумасшедшую. — Зачем им привыкать? В этом не было никакого смысла. Но Мэри только рассмеялась и посмотрела на него так, словно это он был единственным, кто вёл себя глупо. Она поцеловала его в щёку и оставила его. Джон покачал головой и приказал себе взять себя в руки. Шерлок был взрослым, он знал, как позаботиться о себе. Ему не нужно было, чтобы Джон беспокоился об его поклонниках. Пожалуй, он мог бы справиться с ними. Может быть, он справился бы с ними лучше, чем со своими друзьями, подумал он, рассеянно почёсывая шею.

***

Джон попытался немного пообщаться, но его глаза не отрывались от Шерлока и Джанин более чем на пять минут. Он знал, что ведёт себя нелепо, он ни в коем случае не несет за Шерлока ответственности, а ему не нужен Джон, чтобы защищать его от светских бесед или красивых женщин. Ему даже не нужно было, чтобы Джон приглашал его. Честно говоря, Шерлоку не нужно было, чтобы он делал что-либо. Это было очевидно по тому, насколько комфортно он выглядел. Его плечи были расслаблены, улыбки были слабыми, не напускными. Он не был похож на человека, который имитирует свою обаятельность, он выглядел по-настоящему очаровательным, каким его знал Джон. Шерлок выглядел идеально. Они с Джанин даже время от времени смеялись. Почему Шерлок вдруг стал таким цивилизованным? Почему здесь, почему сейчас? Джон удивился сам себе, осознав, что предпочитает подозревать мотивы Шерлока, чем рассматривать возможность того, что Шерлок просто был самим собой. Джон был ужасным человеком. Он не хотел позволять себе снова дружить с Шерлоком, но и не хотел, чтобы у Шерлока были другие друзья. Другой Джон… Ради Бога, сколько мне лет? Джон решил пойти в ванную и умыться. Его шея была вся красная, и он чувствовал жар во всём теле. Он не знал, что, чёрт возьми, с ним происходит. У него никогда ни на что не было аллергии, и он был слишком стар, чтобы внезапно развилось какое-либо заболевание. Вероятно, он выпил слишком много вина. Это не объясняло сыпь, но объясняло, почему он вдруг не мог оторвать глаз от своего друга, который болтал с красивой женщиной — очевидно, пришла сюда только для этого. Джон отказывался спрашивать себя, почему это его беспокоит. Дело в том, что Джанин была незнакомкой, и Шерлоку нужно было быть осторожным. Они достаточно хорошо знали, что сталкеры могут сделать с объектом их привязанности. Боже милостивый, — сказал себе Джон, — Заткнись. Он этого не сделал. Он вспомнил Китти Райли и её отвратительные отношения с Мориарти. После смерти Шерлока ему пришлось вложить всю энергию, которая у него еще оставалась, чтобы не убить эту женщину. Для Джона не имело значения, что Мориарти обманул её, — это не объясняло отсутствия у неё сочувствия к Джону, куда бы он ни пошёл. Даже в «Теско» она загнала Джона в угол, попросив эксклюзивное интервью с «подтверждённым вдовцом Джоном Уотсоном». От этой мысли у Джона снова, как и тогда, к горлу подступила желчь. Он поправил одежду и глубоко вздохнул. Он сходил с ума. Шерлок был в полном порядке. Он прекрасно ладил с Джанин. Этот факт подтвердился для него, когда он вернулся в гостиную. Милая маленькая парочка, казалось, была полностью поглощена друг другом, и Джон был загипнотизирован этим. Конечно, он мог понять Джанин. Шерлок завораживал, было понятно, что её тянуло к нему. Но что может быть в Джанин, чтобы привлечь внимание самого требовательного человека на планете Земля и, возможно, во всех галактиках? Вот в чем был вопрос. Вопрос, который он не имел права задавать, но всё равно задавал его себе. Джанин не была Той Женщиной. Даже Джон мог сказать, что Ирен была какой-то особенной. Она соответствовала Шерлоку умом и даже телом так, что застала Джона врасплох. У него было достаточно времени, чтобы подумать о ней после смерти Шерлока. Он продолжал спрашивать себя, всё ли пошло бы по-другому, если бы она жила и оставалась здесь с Шерлоком. Ей нравилось плохо себя вести, и она, вероятно, бросила бы Шерлока на растерзание волкам при первой же возможности, но опять же, Джон считался смотрителем, и он не принёс Шерлоку никакой пользы. Эта мысль чуть не поставила Джона на колени. Это было всё равно что войти в комнату, посреди которой лежит тело. Это было тем, что он пытался не затрагивать, но что всегда было рядом. Он подозревал, что так будет всегда. Рационально он понимал, что это была не его вина, но он чувствовал, что ему дали что-то особенное, и он не смог сохранить это в безопасности. Идиот. Какого черта он думал об этом? Это не имело значения. Это никогда не имело значения. Шерлок не был мёртв. Он был невероятно жив, смеялся над этими двумя годами, как будто их никогда и не было. Повезло ему. Чертовски повезло. Если бы Ирен была жива, он бы слетал встретиться с ней, пока был «мёртв». Они могли бы основать клуб или что-то в этом роде. Группу На Самом Деле Не Мертвых . Если бы Ирэн была жива, вернулся бы Шерлок? Он действительно любил Лондон, но они нашли бы неприятности и в другом месте. Было бы это лучше? Джону стало дурно. Боже, его лихорадило. А Шерлок, нахмурившись, смотрел прямо на него. Джон не возражал, он привык быть объектом пристального внимания Шерлока. По крайней мере, он оторвал взгляд от Джанин на десять чёртовых секунд. Джон потёр шею и допил остатки вина из своего бокала. Ему следовало бы пообщаться с другими гостями, но у его ног был свой собственный план. Его тошнило от того, что его тело обладало собственной волей. Он направился прямо к Шерлоку и Джанин, изображая на лице свою лучшую улыбку. Это должно быть забавно. Шерлок все еще хмуро смотрел на него. Чёрт бы его побрал, подумал Джон. — О, привет, Джанин, как дела? — спросил он, чувствуя себя глупо, но ему было наплевать. — А ты, — он повернулся к Шерлоку, — как ты снова сломал руку? Джанин тепло улыбнулась Джону, но выжидающе посмотрела на Шерлока. — С тобой всё в порядке? — спросил Шерлок Джона, не потрудившись ответить на этот чёртов вопрос, потому что в этом был весь он. — Замечательно, — ответил Джон. — Как ты сломал руку? Шерлок закатил глаза и отхлебнул из своего бокала вина. Он делал это высокопарно, это приводило в бешенство. — Ничего страшного, Джон. — Как? — спросил Джон, и он знал, что это был его голос армейского врача. Единственный голос, который действовал на Шерлока Холмса, потому что он был мерзавцем. Джанин с удивлением смотрела на них. Что ж, Джон был рад, что её развлекают. Шерлок испытующе уставился на него. — Какая-то сверхсекретная работа или что-то в этом роде, — сказал он. — Сколько каперсового соуса ты съел? — Капер…? Неважно, — ответил Джон, пообещав себе, что Шерлок не сбежит от вопроса. — Разве у твоего брата нет приспешников, которые выполняли бы за него его работу? — сказал Джон, беря сломанную руку Шерлока в свою и осматривая гипс. Джон подумал о скрипке. Ему, вероятно, придется заняться физиотерапией. Шерлок убрал руку из хватки Джона, но слегка улыбнулся Джону. — Да, доктор, я знаю. А Майкрофт — никчёмный брат. Джанин взяла Шерлока за руку. — Не нужно беспокоиться, доктор. Я собираюсь позаботиться о нём, — сказала она и подмигнула. Джон и Шерлок выглядели одинаково. Они оба уставились на то, как Джанин схватила Шерлока за руку. Джон нахмурился и покачал головой. — Прости, что? — Его рука идеально подойдет для свадьбы. Джон спросил себя, сколько вина выпила Джанин. При упоминании о свадьбе Шерлок убрал от неё руку и выпрямил спину. Для Джона это было всё равно что наблюдать за актёром, выходящим на сцену. Ему хотелось ударить Шерлока за это по лицу. Джанин растерянно переводила взгляд с одного на другого. — Мэри сказала, что он самый лучший человек*. Не так ли? Шерлок рассмеялся, но в его голосе прозвучало напряжение. — Я уверен, что наш друг-солдат сравнил бы меня с каким-нибудь историческим героем, которого я, вероятно, удалил… — Свадьба, Шерлок. Она говорит о свадьбе, — автоматически сказал Джон, потому что это была его роль в жизни Шерлока, чтобы переводить для него нормальную человеческую жизнь и социальные условности. Джон глубоко вздохнул, потому что его тоже застали врасплох. — Мой шафер, на мою свадьбу, — повторил он ради самого себя. Шерлок уставился на него, моргая. Джону нужен был шафер. И как получилось, что Мэри знала, что Шерлок будет его шафером, когда он сам этого не знал? И как он мог не знать? Чёрт возьми. Конечно, это должен был быть он. У Джона больше никого не было. Он даже подумать не мог о том, чтобы сделать шафером случайного друга по регби или даже старого армейского товарища. В конце концов, это должен был быть Шерлок. Но как? В последнее время они почти не общались друг с другом. Они потеряли слишком много, они не могли просто притвориться, что этого не произошло. Джон не мог так поступить с ним. Джон не смог бы сделать это без него. Джанин говорила. Джон не слушал, поэтому он снова попытался сосредоточиться на ней. — …у нас с этим очаровательным детективом есть определённая традиция, которую мы должны соблюсти. Шерлок казался совершенно потерянным, но не из-за откровенного обольщения Джанин. Он пристально смотрел на Джона, как будто пытался найти, что сказать. Он откашлялся и снова сосредоточил взгляд на Джанин. Его улыбка была широкой и фальшивой. — Я уверен, что у Джона есть лучшие варианты, — засмеялся он, и Джону не понравилось, как это прозвучало. — Честно говоря, даже растение в горшке было бы… — Нет, я этого не сделаю, — твёрдо сказал Джон, взяв ситуацию под контроль. Это была правда, у него не было других вариантов. Он не хотел этого делать. Он пощупал свой пульс и заёрзал, чувствуя тяжесть взгляда Шерлока. Джон практически видел, как у Шерлока закоротило мозг. Джанин бросила на них понимающий взгляд и ушла. Джон был рад этому. — Ну, ты мой лучший друг, — сказал Джон, как ни в чём не бывало, поднимая лицо, чтобы встретиться взглядом с серо-голубыми глазами, которые смотрели прямо в его глаза. — Я? — спросил Шерлок так тихо, что Джон не расслышал бы его, если бы не был так близко. — Конечно, ты, — сказал Джон, и ему захотелось заплакать от обиды. Как Шерлок мог этого не знать? — Я… — Да? — спросил Джон, потому что Шерлок никогда не был таким бессловесным, и Джон начал беспокоиться. Казалось, его собственную кожу покалывало от сочувствия к дискомфорту Шерлока. — Мне нужно идти, — сказал Шерлок, поворачиваясь и направляясь к двери. Джон, нахмурившись, пошёл за ним. Что, чёрт возьми, только что произошло? — На тебе нет ни пальто, ни шарфа, ни перчаток, псих ты этакий. Там чертовски холодно, — сказал Джон в дверях. Шерлок открывал её сам, потому что любезностями он всегда пренебрегал. — Шерлок! — сказал Джон, пытаясь вывести Шерлока из задумчивости, по какому бы поводу она ни была. Очевидно, все проблемы с шафером уже были удалены как несущественные. Джон взял Шерлока за руку. Детектив снова посмотрел на Джона. Он казался взволнованным. Он покачал головой и снова сосредоточил взгляд на Джоне, изучая его лицо. Джон нахмурился, потому что понятия не имел, что происходит. Он хотел бы сказать, что не привык к этому. — Что? — спросил он, когда Шерлок потер его пульс большим пальцем левой руки. Это было лёгкое движение, успокаивающий жест. Джон боролся с желанием удержать Шерлока за руку и сказать ему, чтобы он оставался здесь. Он услышал, как у Шерлока перехватило дыхание. Сумасшедший мерзавец снова повернулся и побежал вниз по лестнице. — У тебя пищевое отравление, Джон. Позаботься об этом. Что? — О, — вздохнул Джон. Чёрт возьми.