***
Джон поднёс новый рентгеновский снимок к свету. Рука у Шерлока была в порядке, как он и предполагал. Другие повреждения тоже растворились в воспоминаниях. Вероятно, болезненных для Шерлока. Он смотрел Шерлоку в глаза и наслаждался тем особым мгновением, когда он всё держал под контролем. Это было редкостью, когда дело касалось Шерлока. Джон всегда чувствовал себя маленькой лодочкой, дрейфующей в океане. — Я знаю, что всё в порядке, Джон, теперь ты можешь перестать притворяться, — сказал ему мужчина, забавляясь. Придурок. Джон жестом пригласил Шерлока следовать за ним по коридору. Приёмная была почти пуста, и Джон подозревал, что Шерлок имеет к этому какое-то отношение. — Что ты сделал с другими моими пациентами? — спросил он Шерлока, отпирая кабинет ортопеда. У Билла был выходной, но Джон заранее предупредил его, что ему нужно снять гипс у друга. Билл был поклонником Шерлока Холмса, поэтому не задавал много вопросов. — О, оба обнаружили, что их супруги изменяют им. Ужасное дело, — пренебрежительно сказал детектив, осматривая книжные полки и стол Билла. Джон попросил его не рассказывать никаких грязных подробностей из жизни своего коллеги. Билл казался славным парнем, Джон хотел, чтобы так оно и оставалось. Никто не мог устоять под пристальным взглядом Шерлока. Детектив только пожал плечами. Пока Джон подключал пилу, Шерлок снял перчатки, шарф и пальто, аккуратно повесив их на спинку стула. Джона снова и снова удивляло, как методично Шерлок обращался со своей одеждой. Шерлок, который жил среди хаоса и оставшегося после экспериментов мусора. Джон помог ему закатать рукав рубашки выше локтя. Шерлок, кажется, был недоволен тем, что он мнет его одежду. Джон закатил глаза. — Знаешь, ты можешь снять ее. Таким образом, мне не придётся слушать твои жалобы по поводу белого порошка на чёрной рубашке. Кстати, а ты не мог надеть что-то белое? Плечи Шерлока напряглись, губы сжались в жёсткую линию. — В этом нет необходимости. Только постарайся не слишком ее сильно испачкать. Джон пристально посмотрел на Шерлока. Этот человек никогда и нигде не стеснялся быть раздетым. Он явился в чёртов Дворец в одной простыне. Эта сцена, разворачивающаяся перед Джоном, казалась неправильной. — Сними рубашку, — сказал Джон, кладя пилу на больничную койку и скрещивая руки на груди. — Нет, — ответил Шерлок, повторяя позу Джона. — Хорошо, тогда и гипс не снимем, — парировал Джон. Этот сумасшедший ублюдок что-то скрывал от него, и Джон почувствовал, как по позвоночнику от страха прошел холод. — Это смешно, — сказал Шерлок. На его лице отразилось негодование, но Джону показалось, что в глубине его глаз было что-то ещё. Что-то сломанное и уязвимое. Или, может быть, он видел своё отражение в этих стеклянных глазах. — Что ж, значит так все и оставим, — настаивал Джон. Шерлок застонал и потёр лицо левой рукой. — Боже, я даже не могу как следует потереть лицо! — Да, ты проигрываешь в драматизме, приятель, — передразнил его Джон. — Ты не можешь так поступить. Ты давал клятву. Джон закатил глаза. Шерлок был противником Клятвы Гиппократа. Молчание поглотило их обоих. Джон подозревал, что с каждой секундой его взгляд становился всё мягче и мягче. Может быть, Шерлок видел мольбу в глазах. Джон должен был увидеть то, что Шерлок явно старался скрыть. Очень медленно Шерлок начал снимать рубашку. Джон посмеялся бы над тем, как неловко он расстёгивает пуговицы одной рукой, но этот образ что-то дёрнул в груди Джона. Он подумал о Шерлоке, который один на Бейкер-стрит делает все наполовину. 221Б была полупустой, вспомнил Джон. Всё было странно связано в его голове. Джона поразило, насколько странной могла бы показаться эта сцена тому, кто открыл бы дверь. Шерлок раздевался, а Джон стоял и смотрел на него. Но то, что, вероятно, выглядело бы эротично для постороннего, было пузырем страха, растущим вокруг них и угрожающим лопнуть при малейшем движении. Расстегнув манжеты, Шерлок наконец снял рубашку и посмотрел на Джона, который изучал торс Шерлока с военной проницательностью. Джон помнил каждую родинку и веснушку, каждый старый шрам, полученный Шерлоком. Он вспомнил тот, который он получил, когда один особенно мерзкий подозреваемый ткнул его разбитой бутылкой, и тот, который остался после того, как он порезал руку о старые железные ворота в Лидсе во время совместного расследования дела о подделке документов. В каком-то смысле тело Шерлока было похоже на стены 221Б. У него на коже была написана часть их истории. У Джона всё было в подкожной клетчатке, в крови. У него всё было так глубоко, что воспоминания затапливали его чаще. Детектив неловко откашлялся. — Теперь рад? Джон приподнял уголок рта, показывая, что слушает, но на самом деле он был доволен. Торс Шерлока казался таким же, как и раньше. Незначительные царапины здесь и там были гораздо лучше того, что он ожидал увидеть. Он сделал шаг, намереваясь обойти кровать и осмотреть спину Шерлока, но почувствовал, как чужая рука схватила его за запястье. — Джон. Голос Шерлока прозвучал грубо. Как будто слова, стоявшие в горле, душили его, без возможности выйти наружу. — Это только разозлит тебя, — сказал он, крепче сжимая запястье Джона. Джон грустно улыбнулся ему в ответ. — Ты ведь знаешь, что я не могу этого не сделать? Просто… отпусти, — ответил он, сжимая руку Шерлока и высвобождаясь. Джон упрямо встал с другой стороны кровати. Он глубоко вздохнул и наконец посмотрел на спину Шерлока. И почти забыл, как дышать. Лопатки и поясницу украшала дюжина шрамов. Глубокие отметины над левой почкой Шерлока вытеснили воздух из носовых путей Джона. Вот дерьмо. Он положил руку сверху. Это были не простые царапины. Шерлока били ножом. Раз за разом. Кто-то мог проткнуть ему аорту. Он мог умереть, действительно умереть, а Джон и не узнал бы об этом. Он провёл пальцами по отметинам. Они зажили неаккуратно. Шерлок, вероятно, подхватил инфекцию. Вот дерьмо. Ему хотелось биться головой о стену. Он хотел сделать что-нибудь, что могло бы вытащить его из состояния шока. — Джон! — Шерлок повернулся к нему и с силой сжал его руку. Сердце Джона грозило вырваться из груди. Он положил руки на больничную койку и вздохнул, пытаясь успокоиться. Он почувствовал, как его глаза наполнились непроизвольными слезами. В ноздри ударил едкий запах морга, и если в нём и был слабый оттенок хлорки, то Джон не обратил на это внимания. Он поднял подбородок и посмотрел Шерлоку в глаза. В них читалось отчаяние, какая-то настойчивость, которую Джон знал достаточно хорошо. — Всё в порядке, — неловко сказал Шерлок. Джон усмехнулся, проглотив горечь, которая подступала к горлу. Всё было настолько не в порядке, что Джон не мог и мечтать чтобы все собралось воедино. В этом-то и заключалась вся проблема. Прошлое всегда возвращалось, чтобы преследовать его. Оно преследовало его каждый раз, когда он смотрел на Шерлока и понимал, что что-то происходит, а Джон не знал, что именно. Шерлок солгал ему сначала о том, что он мёртв, потом — о своих ранениях. Теперь он лгал Джону о таинственных конвертах. В этот самый момент кто-то мог попытаться разрезать аорту Шерлока надвое, а Джон не знал, как и с кем бороться. «Ненавижу тебя», — подумал он, глядя на Шерлока и смаргивая слёзы. Просто смешно, что армейский врач может так потерять контроль над собой. Вот до чего Шерлок довёл Джона. Трясущаяся размазня. Он ненавидел то, что не мог просто запереть Шерлока в клетке. Или получить раны вместо него, или сделать всё, чтобы он был в безопасности. Было чертовски несправедливо, что Джон чувствовал себя ответственным за самое безответственное существо на планете. — Джон, — настаивал Шерлок. — Я же говорил, что ты расстроишься. Гребаный гений, как он наблюдателен! — Я же говорил, что это только разозлит тебя, — просто ответил Шерлок. Он снова повернулся к Джону спиной. — Тебе не кажется, что у тебя уже достаточно причин ненавидеть меня? — пробормотал он. Если бы Джон сейчас и мог говорить, то теперь он точно потерял бы дар речи. Он снова посмотрел на спину Шерлока. Блестящая бледная область кожи, которая теперь выглядела как карта. Может быть, карта пути, который Шерлок проделал до Лондона. Джон не знал. Он уже не знал, хочет ли знать. И почему Шерлок ненавидел себя за эти шрамы? Шерлок, тот, кто пострадал от них в первую очередь. Он не заслуживал, чтобы его за это винили. Джону хотелось сказать ему об этом. Сказать, что он сожалеет в тысячный раз за эту неделю. Но что толку от этого? Он устал возвращаться к этому жалкому танцу, который они, казалось, не могли перестать танцевать друг вокруг друга. Он ещё раз провёл пальцами по поверхности, убеждая себя, что просто более тщательно изучает её. Он хотел заглянуть внутрь этого тела, убедиться, что Шерлок исцелился, что с инфекцией покончено. На самом деле ему хотелось уткнуться лбом в плечо Шерлока и вдохнуть его полной грудью. И эта мысль ударила его, как тупой камень. Как будто тебя швырнуло в космос и обняло пустотой. Что, чёрт возьми, с ним происходит, он не знал. Он сходил с ума. Не говоря ни слова, Джон подошёл к маленькой раковине и вымыл руки. Откровенно говоря, он понятия не имел, что сказать. Вытер руки и предплечья, надел латексные перчатки и принялся за работу. Может быть, другие люди чувствовали бы себя неуверенно из-за того, что доктор, который чуть не упал в обморок несколько минут назад, снимал с них гипс, но Шерлок не был другими людьми. Он посмотрел на Джона с тем же выражением, что и всегда, когда Джон заботился о нем. Как будто он был единственным врачом в мире. Может он знал, что рука Джона никогда не дрожит, когда речь идет о его здоровье. Или помнил, что тело Джона никогда не подводило его, когда ещё была возможность позаботиться о нем. Джон включил ортопедическую пилу и сосредоточился на том, чтобы снять с Шерлока гипс. У них было достаточно напоминаний обо всей физической боли, которую перенес этот человек. Джону не терпелось поскорее избавиться от неё. Он работал с хирургической точностью, и в комнате был слышен только скрежет металла, пробивающего литье. Закончив, Джон вымыл руку и предплечье Шерлока, осмотрел их. Шерлок потерял часть своей силы, что было совершенно нормально в таких случаях. Джон достал из ящика стола резиновый мячик и протянул его Шерлоку, который сначала осторожно сжал его. — Ну, как ты себя чувствуешь? — спросил Джон. Он молчал так долго, что его голос звучал агрессивно в тихой комнате. — Свободно, — улыбнулся тот, сжимая мяч с большей силой, чем требовалось. Джон поднял руку, чтобы остановить это движение, но отказался признать покалывание в пальцах. — Ну, пока это не совсем так. Начинай медленно. Шерлок закатил глаза, но перестал сжимать резиновый мяч. Он подошёл к стулу, на который повесил одежду, и начал одеваться, пока Джон убирал стол и пытался привести всё в порядок. — Итак, — неловко начал он. — Уильям Скотт?.. Он повернулся к Шерлоку и поднял бровь. Шерлок усмехнулся. — Да, что поделать. — Оно тебе идеально подходит, — сказал Джон, снимая покрывало с койки и кладя его в мусорное ведро. — Правда? — спросил Шерлок, и Джону не нужно было смотреть на него, чтобы понять, что тот заинтересован. — Да, — кивнул Джон, — Глупо и напыщенно, — ухмыльнулся он. Шерлок усмехнулся. — Это потому, что ты не знаешь имени Майкрофта. Джон уставился на него. Шерлок закончил завязывать шарф на шее. — Я мог бы сказать тебе, но тогда он тебя убьёт. Джон громко рассмеялся. — Я полностью в это верю.***
Майкрофт как-будто слышал, как они говорили о нём, потому что, когда Джон и Шерлок вышли из такси, он уже ждал их на 221Б. По крайней мере, так Шерлок сказал Джону ещё до того, как они подъехали к дому. Они поднялись по лестнице, и Джон почувствовал, как раздражение Шерлока расходится от него, как волны жара. Майкрофт всегда расстраивал Шерлока, но это было уже слишком. — С тобой всё в порядке? — зачем-то спросил его Джон. Шерлок не стал утверждать обратное. Детектив кивнул и открыл дверь. И действительно, Майкрофт, во всей своей зонтичной красе, сидел в кресле Шерлока. Он посмотрел на Джона так, словно заранее знал, что тот будет там. Непонятно почему ему показалось, что его застукали за чем-то неприличным. Он почувствовал иррациональный страх, что Майкрофт сможет увидеть в его глазах, что он хотел обнять Шерлока. Господи, это просто смешно. Майкрофт все еще не установил систему видеонаблюдения в мозгу Джона. Ну, по крайней мере, он надеялся на это. Братья казались еще более напряжёнными, чем Джон помнил, и он заметил, что Шерлок не единственный выглядел более взволнованным, чем обычно. Майкрофт Холмс выглядел взволнованным. Это было довольно необычно. Джон быстро спросил их о чае и решил удалиться на кухню. — В холодильнике может быть голова, — сказал Шерлок, вешая пальто. Джон нахмурился. — Может быть…? Ты хочешь сказать, что не знаешь? — спросил он, улыбаясь. Невозможно было удержаться. Именно такой разговор и следовало вести на Бейкер-стрит. — Молли сказала, что принесет её сегодня, но я не знаю, принесла ли, — ответил Шерлок. — Или она приходила, а миссис Хадсон не было дома, — сказал Майкрофт как ни в чём не бывало, что показалось Джону очень странным. — Да, — неуверенно ответил Джон. — Или это, — закончил он, и это прозвучало как вопрос. На что намекает Майкрофт? Джон посмотрел на Шерлока, ища поддержки. Неужели его оскорбляют? Потому что он чувствовал себя оскорблённым и совершенно не понимал почему. Шерлок чувствовал себя неловко. А, так это уже что-то. Джон ненавидел такие ситуации. Находиться рядом с Шерлоком и Майкрофтом было всё равно что плавать в воде, полной медуз. Майкрофт встал и поставил стул перед креслом Шерлока. — А ты не собираешься ему сказать? — спросил Майкрофт у Шерлока таким же противным тоном, как и всегда. У Джона по коже побежали мурашки. Шерлок сердито посмотрел на Майкрофта и закатил глаза. — У Молли есть ключ, — просто сказал он, не сводя глаз с Майкрофта. — Да, — кивнул Майкрофт и, повернувшись на стуле, посмотрел на Джона. — Так что будьте готовы к голове в холодильнике, доктор Ватсон, — сказал он, поворачиваясь к Шерлоку. — И к слону в комнате. Джон снова посмотрел на Шерлока, детектив выглядел таким расстроенным, что Джон перестал спрашивать объяснений по этому поводу. Закатив глаза от типичной для Холмса чепухи, он прошёл на кухню и закрыл дверь, чтобы дать братьям немного уединения. Он знал, что никогда не услышит ничего из того, что они хотели бы скрыть от его ушей. Джон решил, что вполне может приготовить чай, раз уж ему больше нечем заняться. Он поставил чайник и оглядел кухню, улыбаясь маленькой, сдержанной улыбкой. Он любил это место. Он никогда бы не сказал этого вслух, но ему оно нравилось. Вероятно, это была комната, которая нравилась ему больше всего. Как ни странно, именно в этой комнате Шерлок чувствовал себя наиболее умиротворённым, а следовательно, и Джон всегда чувствовал себя так же. Здесь Шерлок думал о науке и порядке, не скучая и не думая о том, чтобы накачаться кокаином, чтобы чем-то себя занять. Джон посмотрел на стулья вокруг стола. У Молли был ключ от квартиры Шерлока. Это было… ново. Да, по-новому. Новое — хорошее слово для этого. Джон попытался заткнуть внутренний голос, который постоянно твердил ему, что теперь все обстоит именно так. Как бы они ни старались, всё было иначе. Они стали другими люди. Эти два стула вокруг кухонного стола… Теперь, когда он знал, что у Молли есть свой ключ от квартиры, казалось очевидным, что второй стул принадлежит ей. Это даже казалось уместным, они ведь оба были учёными. Он спросил себя, что ещё здесь принадлежит Молли. Или Ирен Адлер, если уж на то пошло. Может быть, у неё тоже есть ключ — в конце концов, она жива. Джон вздохнул. Просто все еще было трудно думать о 221Б как о квартире Шерлока. Джону все еще приходилось привыкать к тому, что это больше не его дом. Как-будто он вообще никогда здесь не жил. Правда заключалась в том, что каждый раз, когда он появлялся в квартире, пустое место перед камином убивало его ещё больше. Он снова привык к нему, снова узнавал каждый его уголок и пылинку. Он снова влюбился в место, которое теперь не имел права любить. Чайник едва успел закипеть, как внимание Джона привлекли голоса, доносившиеся из гостиной. Он почти мог разобрать, о чем они говорят. — … его из этого, — сказал Шерлок Холмс. Майкрофт сказал что-то, чего Джон не понял. — Это не обсуждается! — крикнул Шерлок, и Джону даже не пришлось напрягаться, чтобы расслышать. Джон не мог не заинтересоваться. Он хотел знать, кто такой «он». Джон уставился на дверь, мысленно соединяя точки. Он не так глуп, как хотелось бы думать Шерлоку. Джон знал только одного человека, способного вывести Шерлока из себя. Это он хорошо знал. Желание подслушать сводило с ума. Джон всё больше и больше убеждался, что речь идёт о нём. И он не был ребенком, которого можно оставить в углу, пока взрослые не решат, что с ним делать. Он попытался успокоить дыхание и заглушить все остальные звуки на кухне. Он перестал заваривать чай и проклял чёртов холодильник за то, что тот так шумит. Это было просто смешно. Он — армейский капитан, и ни за что на свете не собирается оставаться здесь и ждать, пока они решат, что с ним делать. Он расправил плечи и вытянул шею. В каком-то смысле это впрямь было похоже на битву. Ему предстояло встретиться лицом к лицу с Холмсом, но он понятия не имел, с каким именно. Он громко открыл дверь и с улыбкой подошёл к дивану. Сев, он с вызовом посмотрел на братьев. — Вы всё ещё считаете меня полным дураком только потому, что я не такой, как вы, да? Майкрофт заинтересованно посмотрел на него. Шерлок искал оправдание, чтобы успокоить Джона. — Ты, — сказал Джон, указывая на Шерлока, — полон вранья. Шерлок посмотрел на него так, словно его поймали. — Да, я вижу, что ты прямо сейчас пытаешься одурачить меня, — Джон покачал головой, но улыбка не сходила с его губ. — Вам не надоело врать мне в лицо? — В самом деле, доктор Ватсон, — неожиданно ответил Майкрофт. — Да, — ответил он, не отрывая взгляда от Шерлока. — Ты ведь этого хочешь, не так ли? — спросил Шерлок Майкрофта, вкладывая в свои слова весь свой гнев. — Неужели ты думал, что я не замечу твоего жалкого плана сообщить ему о случившемся? Джон видел, как пальцы Шерлока сжимают кожу кресла. Они становились белыми. Он был похож на стеклянную статую, вибрирующую, готовую разбиться вдребезги. — Неужели ты думал, Майкрофт, что я не замечу несколько результатов теста в одном конверте? — спросил Шерлок. Это многое объясняло. Джон снова посмотрел на Майкрофта. Он понятия не имел, во что тот играет. Это было подозрительно. Майкрофт засмеялся. Какой противный звук! — О, дорогой брат. Я прекрасно знал, что ты заметишь, — он постучал зонтиком по полу. — Я хотел узнать, разрешишь ли ты ему их посмотреть. — И он это сделал, — сказал Джон, чтобы они не забыли, что он всё ещё в комнате. А еще потому, что Шерлок, похоже, не собирался ничего говорить. Он казался бледнее, чем раньше, и его губы сжались в жёсткую, тонкую линию. — Да, — подтвердил Майкрофт. Он посмотрел на Шерлока так, словно в этих словах было больше смысла, чем понял Джон. Ему было всё равно. — Ты сейчас же расскажешь мне, что происходит, и прекрати мне врать! — сердито сказал Джон. — Это из-за тех конвертов, не так ли? — Это не просто конверты, доктор Ватсон. Это смертельные угрозы. Десять штук, — ответил Майкрофт, всё ещё глядя на Шерлока. — Они — ничто, — настаивал Шерлок. — Угрозы убийством? И ты не собирался мне говорить? — Джон встал и подошёл к Шерлоку. — Ты что, совсем спятил? — Не надо тебя в это втягивать! — Шерлок тоже встал. Конечно, он предпочёл бы быть выше, чтобы вести этот разговор. Если бы только он мог выбрать такую позицию. — Втягивать меня? — эхом отозвался Джон. Он не верил своим ушам. Он был так чертовски вовлечён во всё это, что не мог поверить, что Шерлок всё ещё считает возможным оставить Джона в неведении. Что Шерлок, на самом деле, хочет этого. — Когда вы перестанете кричать друг на друга, мы сможем решить, что делать, — вставил Майкрофт скучающим тоном. Джону захотелось ударить его. — О, Майкрофт, не торопись. Или я вышибу из тебя всё дерьмо прямо здесь, в этой гостиной. И ты знаешь, чёрт возьми, что я мог бы, если бы захотел. Шерлок хмыкнул, как и предполагал Джон. Майкрофт только закатил глаза. Джон вернулся к дивану и снова сел. — Ты расскажешь мне, что происходит. Или мне придётся обратиться к Майкрофту, чтобы узнать подробности. Или к Лестрейду. Увидев раздражённое выражение лица Шерлока, Джон горько улыбнулся. — Ты действительно считаешь меня глупым, да? Шерлок задействовал всех, чтобы помочь ему, но не его. Конечно, не он, никогда. Никогда не Джон. Лицо Шерлока смягчилось, но он всё ещё не был убеждён. — Чем меньше ты знаешь, тем лучше, Джон. Ты ничего не сможешь сделать. — А кто, скажите на милость, может помочь? Ирен Адлер? — с отвращением спросил Майкрофт. — О, так Ирэн тоже знает? — Джон сердито улыбнулся. — Чертовски блестяще, Шерлок. Она в Лондоне? — Нет, — ответил Шерлок. — Жаль. Мог бы пригласить её на чай, — предложил Джон. Шерлок закатил глаза. — Она знает людей… — И знает, что им нравится, — вставил Джон. — Господи, как это утомительно, — сказал Майкрофт, взглянув на часы. — Я хочу взглянуть на письма, — сказал Джон. — Нет, — просто ответил Шерлок. Его лицо было сурово и не оставляло места для споров. Джон никогда бы не подумал, что ему это понадобится, но он обратился за помощью к Майкрофту. Майкрофту, казалось, было не по себе. — Не думаю, что в этом есть необходимость. Проблема в том, что, хотя мой младший брат настаивает на том, что они ничего не значат, я не могу добраться до человека, который их посылает. Мы заходили в тупик за тупиком. Наркоманы, бездомные — вот те люди, которые оставляют здесь конверты. Но источник, доктор Ватсон, до сих пор остается загадкой. — Для вас? — удивленно спросил Джон. Не так уж трудно было поверить, что для Лестрейда что-то остается загадкой, но в отношении Майкрофта это казалось почти нереальным. — Да, для меня, — губы Майкрофта приподнялись, так и не превратившись в улыбку. — Теперь вы понимаете, в чём проблема? — Да. Конечно, он понимал. Если Майкрофт не знал, откуда приходят письма, значит, это не шутка. А люди, стоявшие за ними, изо всех сил старались спрятаться. Шерлок удрученно вздохнул. — Не вижу, чем это может помочь. — Ты не понимаешь, почему тебе помогает один из лучших людей нашего Величества и твой врач рядом с тобой, когда ты получаешь угрозы смерти? — Майкрофт неприятно улыбнулся Шерлоку, встал и поправил костюм. — И ты называешь себя гением. — Он навис над Шерлоком, который снова сел в кресло. — Я буду держать его в курсе, — закончил он. Подойдя к Джону, он протянул ему руку. — Всегда рад, доктор Ватсон. Джон посмотрел на него и поднял бровь. — Я провожу вас. В его глазах отразилось удивлённое выражение лиц обоих Холмсов. Джону даже захотелось сделать снимок. Майкрофт вышел из комнаты, а Джон повернулся к Шерлоку: откровенно говоря, он понятия не имел, что сказать. Почему ты всё время отталкиваешь меня? Неужели ты думаешь, что я не смог бы застрелить любого, кто угрожал убить тебя? Я не могу потерять тебя снова. Разве ты не понимаешь? — Перестань хандрить. Ненавижу, когда ты так делаешь, — сказал он вместо этого. Шерлок закатил глаза, но губы его слегка приподнялись. Джон улыбнулся ему. — Я сейчас вернусь. Ему еще нужно было обсудить миллион вопросов с другим Холмсом.