Cherry Bomb

Нельзя было сказать, что ваша готовка прошла слишком спокойно и обычно в тот день. Отнюдь. Тэфи постоянно подначивал тебя, но уже совершенно иным образом, начав держать непривычную дистанцию, но совершая при этом очевидные провокационные действия: то оближет с длинных тонких пальцев цветную глазурь, то высунет яркий мятный язык, чуть покрасившийся в красный цвет после шипучки, то излишне громко промычит, пробуя на вкус тесто, делая это так, словно он стонет от наслаждения совсем иного толка, нежели гастрономического. Ты каждый раз замирала, глядя на это бесчинство, чувствуя в груди комок тревоги, напряжения и смущения, после того, что он тебе наговорил. Теперь все его шалости воспринимались намного серьезнее, вскрыв его собственническую натуру экстравагантного фетишиста с наклонностями в БДСМ. И к слову о фетишизме... Твои палочки от леденцов не имели никакого отношения к кактусам, о которых он наплел тебе в лифте. Кактусов вообще не существовало в его с братом квартире, но зато злополучному мусору была отведена целая полка в гостиной, где помимо этого ты признала свою ложку с узором, которой обычно ела по утрам мюсли, а ещё давно позабытый пирсинг, который когда-то сняла с пупка в ванной и теперь носила другой, наивно полагая, что тот просто потерялся или упал в сливную трубу. Насмотревшись на этот мини музей чужого извращения, ты справедливо отметила, что с тебя для начала достаточно и, довольно торопливо скомкав вечер, ретировалась к себе под беспрестанным жадным взглядом огненного ментола, который обещал тебе отсутствие спокойствия на всю оставшуюся жизнь, как минимум. С тех пор ты на перепутье. Что делать? Что дальше? Тэфи по сути отдал тебе право следующего шага, которого сам хотел до умопомрачения, но от чего-то решил превратить всё в своеобразную игру. И хотя это иногда пугало до дрожи, но... Тебе стало интересно... Что бы он сделал, если... И после этого "если" шли многочисленные варианты развития событий. Определенно, он тебе очень и очень интересен. Ты влюбилась по уши... Когда точно это случилось, ты уже не могла сказать наверняка, но отрицать очевидное не было никакого смысла. Как и происходящее между вами двумя – тоже. Вам буквально рвало друг от друга крышу, но сдвинуть все с мертвой точки теперь могла только ты. И в голове рождались идеи: одна безумнее другой, а потому отметались тобой, как очевидный бред. Одно ты знала точно – ты решила его соблазнить. Спровоцировать, чтобы он не смог сдержаться. Довести этого самоуверенного монстра до той грани, откуда нет возврата. Это будет своеобразной местью, да и посмотреть на его реакцию было любопытно, ведь ничего плохого он тебе явно не желал, лишь очень специфично проявляя свои чувства и немного нездоровый интерес к тебе. И начать ты решила с больной темы монстра — с еды. В следующий раз возвращаясь домой с работы, ты предусмотрительно нашла и купила мороженое нежного розового оттенка с чудесной цветной посыпкой, яркой и притягательной настолько, что хотелось съесть сладость немедленно. Идеальный вариант, но кроме того ещё и действительно вкусный, клубничный. С наслаждением взяла аппетитный рожок с лакомством в руку и спокойно отправилась домой, оттягивая момент дегустации до нужного времени, предполагая начать где-нибудь возле лифта. И даже если монстра встретить не получится (он стал реже тебя встречать), то в любом случае ты получишь угощение и ничего не потеряешь. От вафельного рожка исходил потрясающий аромат: такой нежный, сливочный, с явной ноткой спелых летних ягод... В детстве ты всегда любила есть подобные вещи, но с возрастом отчего-то все реже о них вспоминала. Но от этого подобная еда своего шарма не растеряла, напротив став редким, но ещё более желанным гастрономическим удовольствием. Ты устала после работы, но купленная сладость подняла тебе настроение, и ты даже передумала как-то компроментировать Тэфи, желая просто насладиться моментом и мороженым как таковым. С чувствами можно разобраться и позже. Ты заходишь в подъезд, едва ли не напевая что-то под нос, откусив первый кусочек мороженого, которое оказалось настолько вкусным, насколько это вообще было возможно, и ты тихо мычишь от удовольствия. Насыщенный вкус взбитых сливок и спелой клубники, напоминают тебе о лете, солнце и действительно теплых днях, каких в этом городе можно было пересчитать по пальцам одной руки. А приятная прохлада сладости мягко обволакивала язык и горло, даря контрастные чувства с собственной температурой тела. Ты тихо улыбаешься, ткнув пальцем в кнопку лифта и снова откусываешь кусочек, слизывая с губ подтаявшую розовую каплю. — Вкусно? — спрашивает голос над самым ухом, и ты вздрагиваешь, едва не ткнув мороженым в собственный нос. — Дьявол тебя раздери, Кэнди, — недовольно возмущаешься, со злости называя монстра именем, которое тот просил оставить. И ему это явно не нравится: улыбка чуть опустилась, а глаза стали тускнее, выдавая огорчение. — Извини, я не хотел напугать, — монстр делает шаг назад, опуская взгляд на мороженое, на котором все еще осталось немного яркого конфетти. Оно немного тает, пуская розовые капли на твои пальцы, и ты, спохватившись и даже не думая о чем-то таком, торопливо поворачиваешься к дверям до сих пор не приехавшего лифта и слизываешь бегущую по пальцам каплю, за которой почти тут же устремляется следующая. — Черт... — ругаешься на излишне быстро тающее лакомство, что несла в теплой руке всю дорогу, и снова облизываешь липкие капли с другой стороны ладони. Двери с надсадным скрипом открываются, привычно запустив вас двоих в свое тесное нутро, и ты, не обращая внимания на притихшего соседа, заходишь внутрь, вновь отвлекаясь на еду. Чувствуешь на себе чужой, пристальный взгляд сильнее обычного и поворачиваешь голову, сталкиваясь с излишне близко стоящим монстром, уже успев отвыкнуть от таких его жестов, что он стал избегать. В нос тут же ударил запах малиново-вишневой свежести его дыхания, перебивая аромат клубники в руке, которую Тэфи цепко обхватил пальцами за запястье, поднося мороженное к твоему же лицу, проводя по щеке ледяной сладостью. — Ты чего творишь? — шипишь на него, пытаясь вырвать руку, но он не отпускает, задумчиво глядя на след на твоей коже, словно забыв, как дышать, — Тэфи, ты что? — Знаешь... Я ведь могу и вынудить тебя просить... — тихо говорит монстр, подходя вплотную и склоняясь к щеке, — я устрою все, как и в тот раз, Т/И, — монстр эффектно щелкает пальцами на руке, и лифт останавливается, приглушая свет. Ты оторопело смотришь на спокойное лицо скелета с мглистым ментоловым взглядом, осознавая, что он только что сделал... И что делал до этого... — Так это ты остановил лифт в тот раз?! Ах ты! — ты хочешь как минимум влепить пощечину за такое, но не успеваешь, потому что он вдруг медленно проводит языком по следу от мороженного на твоей щеке, выбив из тебя всю спесь одним горячим касанием на контрасте с холодом сладости. — Может, сдашься, милая? Сдайся... Сдайся в мой плен... — его голос опаляет ухо, и ты вздрагиваешь, чувствуя, как его грудь жмется к твоей, согревая после холода улицы, а ты давишься воздухом, что резко закончился, делая давление стен невыносимым. Так неуместно дает о себе знать клаустрофобия, стягивая обручем страха голову, включая инстинкт желания спастись, и единственный, кто может помочь — это он, такой близкий сейчас... И ты не выносишь этого гнета, едва заметно утыкаясь в чужое плечо, медленно вдыхая воздух, опьяняющий от его запаха и тихого приятного гула его души, где-то за ребрами, скрытыми полотном темно-вишневого свитера. — Тэфи, что ты вытворяешь со мной? — шепчешь вопрос, теряя последнюю надежду на то, что сегодня наконец-то не решится все. Что не поставят все точки над "и". — Как же я люблю, когда ты зовешь меня так, — мурлычет довольно, обхватывая тебя между лопатками, медленно выискивая позвонки, спрятанные за мягкой толстовкой, — я хочу услышать свое имя еще много раз сегодня из твоих уст, милая... — Да ты просто змея, — шепчешь в ответ, чувствуя, как по руке текут сладкие капли тающего мороженого, перетекая и на пальцы Кэнди. Он поднимает ваши ладони, рассматривая их с интересом мастера-кондитера, поднося твою руку к зубам и прихватив ими один твой палец. Тянет его на себя, распрямляя и просовывает дальше, обхватывая мягким языком и блаженно улыбаясь, обсасывая сладкий сироп. Медленно, с эстетикой знающего в этом толк существа. Меняя один палец на другой и делая все методично, не отрывая от тебя подернутого дымкой потемневшего взгляда океанической бирюзы, с всполохами искр цвета панг. И только в самой середине зрачки темнели до обсидиановой вулканической черноты, складываясь в фигуры, похожие на крошечные сердца. Ты не можешь отвести от него взгляд, мысленно решая для себя, как перешагнуть черту, ведь тебя словно что-то сдерживало все это время. Ты в общем и целом была не против, наоборот... Очень даже за... Тебя так тянуло к этому монстру все это время. Ты ждала его взглядов, слов и новых выходок... Улыбок и двусмысленных шуток... Любила чувствовать себя под его пристальным надзором, но... боялась... Боли? Да, именно боли. Давно полученный, но крайне неудачный опыт с болезненным разрывом оставили на твоей душе почти незаживающие раны, вновь разбередив их всколыхнувшимся огнем новых чувств. И это тебя останавливает. Ставит преграду между вами, которую тебе в одиночку не сломать. Но ты хочешь сказать ему об этом... Попросить помощи раскрепощения. Кэнди действует осторожно, наткнувшись на твое молчание, что немного сбивает его с толку, но дает зеленый свет к продолжению. А потому, монстр не разрывает зрительного контакта, выпустив пальцы из плена языка, и начинает мягко, неторопливо кусать кожу у большого пальца, спускаясь к запястью и предплечью, притягивая к себе руку. Ведя своеобразную дорожку мягких покусываний до нежного сгиба локтя. Мороженое падает на пол с глухим стуком, разбрызгивая по полу нежное содержимое, но ты даже не слышишь, замерев испуганной птицей, прислушиваясь к чувству бегущих по спине и рукам мурашек, оставляющих за собой гусиную кожу. Ты снова вспоминаешь причиненную в прошлом боль и вся напрягаешься, пытаясь вытянуть руку из чужой хватки, и монстр, чувствуя твой страх, мягко выпускает ее, беря твои плечи и прижимая тебя к стене лифта, несильно, но ощутимо надавив собой, полностью стерев понятие личного пространства. — Ну что ты, Т/И? — взволнованно спрашивает монстр, всматриваясь в твой напряженный взгляд, в котором наверняка пляшет страх, — я сделал что-то не так? Может, мне начать с другого? — он ласково утыкается носом в мягкость твоей щеки, мимолетно целуя в уголок губ. Этот жест такой просящий... Нежный... Что ты плавишься и... сдаешься... — Тэфи, я... боюсь, — шепчешь ему в ответ признание, но он понимает его немного неправильно, чуть отстраняясь, чтобы видеть твои глаза и показать, как в его собственных плещется сожаление и грусть, словно он принял эти слова на свой счет. — Боишься? Меня? — монстр ласково оглаживает твои скулы, словно стремясь успокоить, — но я не сделаю тебе ничего плохого, милая, — звучит почти обиженно, с плохо прикрытым желанием сорваться сейчас же и не испугать еще сильнее. — Не тебя... А прошлого... Оно меня не отпускает. Не дает... раскрепоститься. Память о боли и неаккуратности, словно меня... разбили на куски. И я могу просить тебя только о том... чтобы ты не сделал того же и... помог мне, — говоришь ему, едва дыша, и от каждого слова кислорода в крови катастрофически не хватает. Даже темнеет в глазах. Чужая рука ложится чуть выше диафрагмы, немного надавив на нее, и ты вдыхаешь. — Дыши, Т/И, — отвечает так просто, а улыбка слегка погасла, оставляя слабый, расслабленный изгиб рта, — ты просишь? — уточняет монстр, немного наклонив голову, привычно встряхнув ей. — Прошу, Тэфи, — уверенно выдыхаешь ему прямо в зубы, и он блаженно прикрывает глаза. — Я не причиню тебе боли, если ты сама этого не захочешь... Не люблю делать такое насильно, милая... Конечно, я помогу... Однако. Ты попросила меня. А знаешь, что это значит? — монстр ведет рукой по плечу вверх и вниз, сжимая фаланги в нетерпении. — Что мы переходим на новый уровень? — улыбаешься смелее, стараясь заглушить в себе волнение от его сводящей с ума близости и пляшущего в глазах вожделения, разгорающегося все сильнее и больше. Он сам был твоим ходячим фетишем... — О да... Еще какой уровень... И даже не один... И начнем с вертикального прямо сейчас, — последние слова он наполовину прорычал с толикой почти кошачьего мурчания, подаваясь вперед всем тазом, вышибая из легких воздух, который он тут же жадно ловит, впиваясь в губы в тягучем поцелуе. Вишневое дыхание. Одно на двоих... Его руки находят собачку молнии на толстовке и расстегивают ее, ведя вниз и размыкая застежку с приятным бряцанием. Ладони тут же заныривают внутрь, не находя под ней ничего, кроме обнаженного тела в тонком белье. Усмехается в поцелуй довольным звуком, отдающим вибрацией в твоей голове, пока пальцы пересчитывают ребра, расчерчивая линию каждого, от чего становится невероятно щекотно, и ты дергаешься, но скелет тебя ловит, размыкая поцелуй и утыкаясь носом в плечо, продолжая эту пытку щекоткой, от которой не только хочется извиваться, но и внутри все трепещет, посылая волны из центра тела, расходящиеся до самых кончиков пальцев. — Ахах, Тэфи, ах, что ты... ммм, — твои слова и вздрагивания прекращаются тем, что монстр резко опускается на колени, целуя чувствительную зону около пупка, держа тебя за бедра, с которых он чуть приспустил джинсы. Он рисует узоры языком на медианной линии наполовину обнаженного тела, поднимаясь до точки схождения ребер и выше... Руки, такие теплые и гладкие, скользят за спину, ловко расстегивая белье, под которое тут же забираются тонкие пальцы, ведя строго параллельные земле линии прямо к соскам, возле которых останавливаются, слегка прикрытые чашечками лифчика, отчего ткань приятно их щекочет. У тебя перед глазами все пляшет от того, что выделывает Кэнди, исследуя тело на предмет самых горячих твоих зон, в которых рождается лава твоего желания. Он расцеловывает твой мягкий живот, прижимаясь к нему щекой, когда тот напрягается. Дыхание подбитой горлицей трепещет у самой гортани, а гладкую стену позади царапают твои руки, заходясь от сладкого томления. Тэфи встает, чуть щурясь, наблюдая за произведенным эффектом с придирчивым вниманием, но остается недоволен, и это видно по мерцающему мятному взгляду и плавному вдоху. — Тебе надо расслабиться, Т/И. Ты такая напряжённая, — тянет он, мягко стаскивая джинсы и касаясь внешней стороны бедра тёплыми пальцами. Твое сердце заходится в истерике, а ты и вовсе не знаешь, что делать и как реагировать, но Кэнди, видя твой мандраж, только усмехается, уверенно спуская с рук твою толстовку и одним пальцем снимая расстёгнутое бельё, оставляя тебя лишь в тонкой ткани трусиков в холодном полутемном помещении лифта. Ты пятками стягиваешь мешающую обувь и, наступив на штаны, остаёшься стоять босиком, чуть вздрагивая от холода и пристального внимания монстра напротив. Кэнди, закончив осмотр полученного результата в виде твоих колючих мурашек, снова подошёл вплотную, ткнув пальцем в ложбинку между твоими ключицами и ведя им вниз до пупка, обводя его круговым движением и идя ещё ниже, вскальзывая за резинку трусиков, где все тут же раскалилось до бела, моментально поднимаясь обратно, так и не коснувшись заветной точки. Теперь по коже гуляет вся его ладонь, согревая касанием, оставляя дорожку шлейфа из обнаженных нервов, на которых он с таким профессионализмом играл всё это время. — Тэфи... — шепчешь одними губами в его шею, пока монстр стоит и гладит твое тело, тесно прижимаясь щекой к твоей скуле, выдыхая малиновый аромат около уха, и он слышит свое имя, наклоняется и зажимает нежный хрящик зубами, чуть обведя его теплым языком. От этого ты жмешься к нему, отталкиваясь от стены, словно ища тепла, чувствуя, как немеют пальцы, и все дрожит от холода и жгучего нетерпения, что вот-вот станет заметным, расчерчивая влажные волнующие дорожки на тыльной стороне нежных бедер. — Замёрзла, детка? Давай-ка сменим обстановку, — гудит его голос. Слышишь щелчок пальцев, и окружение сменяется таким водоворотом, что ты едва не падаешь, но монстр подхватывает тебя под коленями, прижимая спиной уже к совершенно другой стене, поднимая над полом и закидывая икры за свои подвздошные кости, скрытые тканью черных шорт. Натянутых от его возбуждения, которое ты тут же чувствуешь через тонкую ткань ставшего влажным белья. Ты тихо охаешь, понимая, что монстр переместил вас к нему в дом, и на задворках сознания опять ворочается негодование: он может перемещаться в пространстве, как пожелает, и мог вытащить вас из лифта... Он все подстроил с самого начала, положив на тебя глаз и желая добиться своими нестандартными методами, граничащими с небольшой одержимостью. — Сейчас я тебя как следует согрею, Т/И... Ты только держись... Я не смогу остановиться... Слишком долго я тебя ждал... Слишком хотел тебя... Хочу, ты слышишь? Я хочу тебя каждой косточкой своего тела, черт побери, — он утыкается в твою шею, прикусывая кожу, под которой бьётся ярёмная вена, а руками скользит от ребер до грудей, накрывая их тёплыми ладонями и начиная очерчивать их мягкие окружности, сминая их пальцами, сходящимися в точке соска и расходясь обратно широким веером. Он доводит тебя до исступления касанием к большинству эрогенных зон разом и чуть потираясь пульсирующим в нетерпении членом под тканью, который упирался точно в точку G... Ты долго не выдержишь... — Тэф... Я больше... Не могу, я... — шепчешь сбивчиво, закусывая губу от смущения и одновременного желания. — Скажи мне это, Т/И, — он нетерпеливо бодает твой висок, прикрывая глаза в ожидании, но не прекращая действий, вынуждая озвучить то, что бьёт в венах сумасшедшим метрономом. — Возьми меня, Тэфи... Возьми прямо сейчас, мать твою, — ты не выдерживаешь, и, хватаясь за ворот свитера, тянешь его на себя, обхватывая открытые мраморно-белые шейные позвонки губами, оставляя на них жгучий поцелуй, от которого монстр протяжно мычит в наслаждении. — Ох... Ты получишь сполна, моя милая... — он опускает тебя на пол и щелчком пальцев избавляет себя от одежды и тебя от последней нежно-кружевной преграды, ставшей совсем влажной. К твоему тихому смущенному вдоху, он забрал трусики себе, отправив их на полку своей "выставки", коварно ухмыляясь и чуть встряхивая головой. — Это мой трофей, детка... Но вишенкой на торте будешь ты, Т/И, — монстр хищно клацнул челюстями, игриво показывая, что готов тебя съесть без остатка. А твой взгляд опускается к его тазу, на котором сформированной силой мерцает полупрозрачный розоватый неон его члена, такого упругого на вид, с белыми красивыми прожилками под низом, убегающими в алебастровую белизну лобковых косточек. Тебя это возбуждает до дрожи... Мельком подмечаешь, что ты в его комнате, где ещё ни разу не бывала... И смутно видя очертания мебели сквозь дымку вожделения, ты чувствуешь, как Тэфи мягко оглаживает бок, слегка толкая к узкой кровати с высоким изголовьем, куда ты ложишься спиной, тут же чувствуя на животе влажную тяжесть его возбуждения. От этого спина сама собой гнется в пояснице, прося большего. Тэфи увлекает в поцелуй, сделав его глубоким в два оборота, а руки сплетая со своими уводя их за голову, мягко и незаметно вытягивая их там и сводя вместе. И ты не ждала никакого подвоха ровно до того момента пока не услышала странный металлический звук над головой и не ощутила на запястьях тугой жгут ремня. Кэнди связал тебя, ловко задурманив голову лаской своего проворного языка. Он чуть отстраняется, внимательно щурясь и даже не смотря на улыбку, во взгляде мерцает внимательное беспокойство напополам с удовольствием, что приносил ему вид твоего обездвиженного тела, что он сможет ласкать и любить как пожелает. Тебе становится немного страшно, но он кладет ладонь на твой живот и мягко мнет его, опускаясь ниже, даря приятную ласку без намека на жестокость или насилие. — Больно не будет, Т/И. Обещаю, детка, — он доверительно улыбается и, отметив твой согласный кивок, многообещающе подмигнул, пристраиваясь поближе, частично накрывая твою грудь веером своих горячих ребер, за которыми плавными маслянистыми потоками стекала с души немного розоватая магия, окрапляя твою кожу сладкими каплями чужого обожания. Такого же оттенка, что просвечивал в межпозвоночных дисках, что были так хорошо видны в полумраке его спальни, задернутой темными плотными гардинами. Его ладонь опустилась ниже, касаясь нежной кожи между твоими бедрами, чуть раздвигая их и скользя сразу же целенаправленно внутрь лона, что уже полыхало пожаром вскипевшего океана. Ты тихо гнешься в пояснице, когда тонкие пальцы Кэнди выныривают оттуда и размазывают твою же смазку вокруг чувствительной зоны клитора, делая это с нажимом, отчего непроизвольно ты начинаешь чуть покачивать тазом вперёд и назад, в такт его ласке. — Давай, детка, порадуй меня своим наслаждением, — томно тянет монстр, нагибаясь ближе, словно боясь пропустить хотя бы одно изменение в мимике твоего лица. Любуясь линией чуть приоткрытого рта с рваными выдохами, иногда срывающимся на очень короткие стоны, которые он ловил жадно, просто вдыхая их в себя, но не целуя; дыша надсадно от каждого твоего вздрагивания и судороги, иногда протяжно мыча от собственного удовольствия, что он получал в безумном количестве. Глазами, что ты прикрывала и закатывала, чувствуя как каждую мышцу бедра сводит и скручивает от сладкой истомы, приближая тебя к обрыву, за которым ждёт ярчайший в жизни оргазм. И он доводит до пика, круговыми быстрыми, едва ли не вибрирующими движениями закручивая между твоих ног настоящий смерч, отчего тебе смутно казалось, что невозможно, чтобы было так обалденно хорошо... — Тэ...ф... Я... Сей.. час, — хрипло шепчешь и тут же срываешься на громкий стон, сводя бедра вместе от накрывающего оргазма, который Тэфи тут же ловит, ловко разводя колени силой и вводя член внутрь ровно в тот момент, когда ты бурно кончаешь, в порыве страсти обхватывая коленями за позвоночник. От этой пульсации, ты буквально массируешь его член собственным нутром, и Кэнди с наслаждением стонет, чуть толкаясь вперёд, как можно глубже, чтобы ощутить этот горячий жар по всей длине розового неона до самого его основания, что было покрыто белыми линиями, словно жилами... — Ргх... Т/И, как хорошо, черт возьми... Мммм, — монстр начинает елозить в тебе, делая темп размашистым и сильным, и спустя всего несколько таких движений и звуков его голоса в тебе вновь поднимается жар, опаляя нутро приливом жаждущей большего крови. Кэнди чуть меняет позу, забрасывая твои ноги на плечи и, не останавливая движений, начинает скользить руками по твоим обнаженным ребрам, иногда находя чувствительное место, начиная надавливать туда пальцами, из-за чего тебе становилось ужасно щекотно. Ты начинаешь извиваться, просить перестать, но дыхание перехватывает, а ты сама сжимаешь собой его член, чего он и добивался, гулко рыча на чрезвычайно низкой тональности в такие моменты и даже переставая двигаться в тебе, чтобы насладиться чувством горячего давления, едва ли не тянущего его внутрь тебя. — Да, детка, вот так, — ободряюще говорит монстр, и его голоса уже не узнать, насколько он сипит от получаемого им кайфа. Скелет ускоряется, наращивая частоту толчков, и тебе кажется, что внутри тебя его член стал намного твёрже и горячее, скользя по вашей обоюдной смазке с возбуждающим влажным звуком. Ты приближаешься к новой головокружительной волне спазмического шторма эйфории, порывисто хватаясь за основание ремня на руках, что тянул их наверх... чувствуя, как руки монстра ласкают грудь, нисколько не сбиваясь с темпа разгоряченного секса. Перед глазами штормит и плывет картинка, на которой вы оба кончаете почти одновременно. Сначала Кэнди, громогласно застонав на весь дом и прогибаясь в позвоночнике, хватаясь за твои бедра руками так сильно, что наверняка останутся синяки, обильно изливаясь внутрь, а следом и ты, едва не растянув руки, прикованные ремнем к изголовью постели. На грани боли и безумного экстаза. Устало прикрываешь глаза, чувствуя, что ремень немного натёр запястья и руки устали, как и все тело, по которому вместо крови по артериям сейчас течет вишневый сироп. Рядом вытягивается нагое тело Тэфи, прижимающееся всеми косточками к твоему немного вспотевшему боку. Он утыкается носом в твое ухо, начиная дорожку поцелуев от его мочки до твоего подбородка и губ, мягко сминая их в неспешном поцелуе, иногда отрываясь, чтобы погладить твое размякшее тело. — Какая ты нежная и сладкая, Т/И... Всю жизнь бы тебя пробовал... — он щелкает пальцами где то совсем рядом, освобождая твои руки из пут жёсткого ремня и мягко опуская их вниз, поцеловав нежную кожу на плече, и чуть прикусил следом. — И что мешает, Тэфи? — задаешь коварный вопрос монстру, полагая, что вряд ли такой как он хотел бы связать себя отношениями на очень долгий срок. Ты до сих пор не могла поверить в подобное, хотя сама хотела бы этого каждой клеточкой своего тела. — Отсутствие твоего позволения, детка. Хотя я ещё не спрашивал, но раз уж зашла речь... Ты бы связала свою жизнь с таким фетишистом, как я? — в его голосе ты различила едва заметное напряжение, а вглядываясь в ментолово-бирюзовый взгляд заметила нежность напополам со страхом... Он... Боялся быть отвергнутым... — Ты сам мой ходячий фетиш, Тэфи, так что да, черт бы тебя побрал, — ты смеёшься переводя дух и ловишь его рот в долгом поцелуе, который снова начал распалять и будоражить всё изнутри... Опускать в животе тяжелый, плотный комочек нового желания, от которого невольно согнулись колени. Тэфи с трудом отстранился, чтобы в самую твою улыбку спросить: — Продолжим, малышка? Есть идея с вишнёвым сиропом... И ты киваешь, чуть прикусывая нижнюю губу в предвкушении очередного витка на этих американских горках потрясающей страсти и любви с ним...