***
Юнги продолжает чувствовать губы Намджуна на своих. Мин до красноты их расчесал, успел за три дня помыться раз десять, чтобы и руки грязные мужчины перестать ощущать, но следы Ким оставил несмываемые. Возможно, Юнги от безделья сходит с ума, зная только один путь в своей квартире: кухня, ванная, спальня. Намджун в голове, не срастается ни с какими принятыми нормами. Юнги считает его мерзавцем, нагло позарившимся на то, что запретно. Или прокурор любит сложности, но Мин продолжит держать оборону. Он допускает, хоть и не хочет этого, что будь он не в таком положении, то может Намджун и приглянулся бы ему. А идти к Киму только потому, что на работу вернуться хочется или чего-то ещё, нет. Юнги не станет опускаться так низко сам, если только… если у Кима не будет такого желания. Что тогда делать? Потому что желание есть. Намджун не остановится, но его одержимость может быть не совсем серьёзной. Только как не верить его горящим глазам? Юнги дает себе пощёчину.***
Чимин удивляется, когда, выйдя из университета, натыкается на автомобиль Намджуна. Более того, мужчина сам за рулём, что мгновенно вызывает улыбку на лице Пака, но ненадолго. Хмурый взгляд прокурора часто говорит о том, что он не в настроении, но о чём-то ещё Чимин не успевает подумать, потому что ошарашивают его сразу, как только они выезжают с парковки. Намджун не целует, не обнимает, за руку не берёт - он смотрит на дорогу, не удосужив Пака ни секундой своего внимания. — Сегодня ты возвращаешься к себе, твои вещи уже перевезли, — говорит Намджун без эмоций, будто это могло быть шуткой. Но Чимин усмехается, не понимая, к чему мужчина ведёт. — Твои карты останутся у тебя, но пополнять я их не собираюсь. Учёба оплачена полностью. Ты обеспечен на какое-то время. Советую найти работу. — Мы расстаёмся? — спрашивает Чимин на всякий случай. — Да. Можешь удалить мой номер, потому что на твои звонки я не собираюсь отвечать, — добивает мужчина, не видя, как Пак в лице меняется. — В чём причина? — У меня другой. Чимин мог уйти со временем, хоть и мечтал о вечности, но для него неприемлемо то, что говорит Намджун. Значит ли это, что была измена? Что сделал Чимин не так, раз об него вытерли ноги. Всё шло к тому, что однажды Пак услышит эти слова. Останется один и будет тешить себя тем, что Намджун вспомнит о нём когда-то. Может вспомнит, если новый бойфренд его бросит. Было интересно узнать, кто он такой и чем был лучше Чимина. Сейчас парень может испытывать далеко не обиду и не шок, он злится на Намджуна, на его простодушность. Какой-то невзрачный парень мог повертеть перед ним задницей, и Ким бы купился. Такой же романтик, как и Чимин. Придумал себе то, чего быть не может. — Хорошо, — спокойно соглашается с мужчиной Чимин и притихает, пока Намджун не завозит его на квартиру. Войдя домой, Чимин спускается по стенке, видя свои чемоданы в коридоре. Он не сможет забыть. Ему и квартиру-то Намджун эту купил, они здесь каждый предмет мебели на прочность опробовали. Ким был одним из самых важных людей в жизни. Чимину не понять, как так легко его выпустили из сердца. Видимо, любовь проходит. Но любил ли когда-то его Намджун — это уже другой вопрос. Он не пытался никак поддержать Пака, дать напутствие, кроме того, чтобы номер удалил. Нет, Чимин не будет доставать его звонками, ему это не нужно. План другой в голове вырисовывается, пусть где-то на подкорке сознания парень и понимает, что это проигрышный вариант. Намджун не тот человек, который может пожалеть о своих действиях. Чимин никогда не был ему нужен.***
Чонгук узнаёт о выходе Тэхёна из картеля не сразу. Не такая важная в его бизнесе фигура, чьи действия проверялись ещё десятком людей, не тревожила никого, пока от Кима перестали получать сообщения. Чонгук решил, что это очередной шаг Тэхёна, но что бы за ним не стояло, он хотел лично убедиться и знать, к чему быть готовому. Мужчина не стал торопить события и отписался Киму, который любезно предоставил место своего временного проживания. Через час машина Чонгука стояла у дома Тэхёна. По нему сразу было понятно, что он сдался, но Чон не станет верить его большим уставшим глазам и рассказам о том, что ему всё надоело. — Почему ты ушёл, понятно, — гуляет по кухне парня Чонгук, пока Тэхён допивает свой утренний кофе и курит сигарету. — Нужно было раньше сделать это, если ты ненавидишь меня. — Я не ненавижу, — дуется Ким. — Не видел смысла иметь с тобой что-то общее. — И это всё? — Всё. Чонгук с улыбкой подходит к парню, наклоняясь, чтобы посмотреть в сонные глаза. Кажется, что не врёт. Сдаёт оружие и поднимает белый флаг, но мужчина не может поверить. В Тэхёне было столько энтузиазма и энергии для борьбы, но он решил отказаться от перспективы засадить Чонов, потому что с этого ничего само не получится. Тэхёну не нужна никакая работа, он действовал по принципу «убрать, потому что надо». И это так, Ким был готов на всё, чтобы остановить «Вавилон», но что он, что Юнги прогорели. Тэхён будто очнулся от чудесного сна, где всё казалось легко и просто. Но подумать, сказать — всегда проще, действиями своими Ким доказал, что это не так. Всегда найдётся кто-то сильнее тебя. Чонгук не тот, кто сильнее. Он всего лишь отголосок прошлого. Сильнее Тэхёна его похуистическая сторона, которая никого не жалеет и не любит. Какой прок в борьбе, с которой Ким даже «спасибо» не получит? — Что происходит? — задаёт резонный вопрос Чонгук. — Ты так рвался засадить меня, обвинял в чём-то. Я подмечу, что не беспочвенно, а теперь ты сидишь здесь и прячешься. В чём был смысл заваривать эту кашу? — Я разочарован в тебе. Три брата психопата с одной целью — нажиться. Действуете, как какие-то отпетые бандиты. Однажды всё рухнет и «Вавилон» падёт. — Конгломерат помогает людям. — Препараты, что создает твоя компания, убивают людей. — Тебе с этого что? — двигает второй стул ближе Чонгук, сев напротив Тэхёна. — Тебе всегда было плевать на других. Почему сейчас ты топишь за справедливость, которая нахрен никому не сдалась? — касается ладонью обнажённого шортами бедра парня, переворачивая у него всё внутри. — Потому что это ты, Чонгук. — Я? Тэхён слышит плач ребёнка внутри себя. Он снова требует тепла этих рук. Кажется, что Чонгук стал тенью мыслей парня, которая практически незаметна, но Ким ощущает жуткую тоску по тому, что между ними было. Почему? Это любовь так устроена, что невозможно найти ей причин? Тэхён вообще любил кого-то кроме человека напротив? Или он просто привязался к нему, потому что Чонгук стал его спасителем? Они же давно выросли и понимают, чего хотят от жизни. Тэхён не хочет чувствовать что-то только по каким-то причинам. Они ему не нужны. Но здесь вылезает мерзкое прошлое наружу, сестра начинает крутиться рядом с Чонгуком, и одиночество Тэхёна даёт о себе знать. Это причины. Для любви их не бывает. — Твой образ разнится в моей голове, — опускает голову Ким. — Ты тот заботливый Чонгук из моего детства или наркобарон Чонгук, которого я не знаю? — Я Алекс из твоего детства, — поправляет парня Чон. — И я очень скучал по тебе. Жизнь разбросала нас по разные стороны с самого рождения, но я перед тобой ни в чём не виноват. Если хочешь видеть меня злодеем, то хорошо. Продолжай действовать, но это бессмысленно. А можешь забыть о том, что кто-то из нас исчез и оставить в покое мою семью. В этом случае я буду рад начать всё сначала. — Я выбираю второй вариант, — без промедлений отвечает Тэхён, толком даже не подумав. Он всё решил ещё минувшей ночью. — Забудем о прошлом. — Значит, ты остаёшься в картеле? — Ты не понял, — поднимается Тэхён, бросив сигарету в чашку с кофе. — Я остаюсь с тобой. Чонгук смотрит на него снизу вверх, откровенно зависая и ничего не понимая. Его радует то, что Тэхён оставляет их то ли борьбу, то ли неприязнь. Слова Кима остаются всё ещё загадкой, он не дал чёткого ответа на то, что собирается делать. Чонгук боится подпустить его слишком близко, а потом погрязнуть, но кого он обманывает, если давно в глубине карих глаз по уши. — Верни меня в полицию. — Плохая идея. — Мне нужно чем-то заниматься. Я обещаю не трогать твою компанию, буду ловить бомжей и выезжать на вызовы о домашнем насилии. — А твой дружок? Мин Юнги, — поднимается Чонгук, мысленно уже со всем согласный. — Я с ним поговорю. Мы договорились? — протягивает руку Тэхён. — Да, — Чонгук пожимает холодную ладонь, надеясь, что Ким не нарушит обещание.***
Намджун ещё не успел привыкнуть к тому, что в его доме Чимина нет. Он ждёт, когда парень выскочит из-за угла несколько часов. Ждёт звонка, смс, но ничего. Мужчина рад такому раскладу, но ему нужно время, чтобы свыкнуться. Он к этому решению давно шёл, а после спонтанного поцелуя с Юнги, окончательно понял для себя, что рядом видеть хотел только Мина и никого больше. Юнги не любил цветы, так что Намджун отказался от них, когда поехал к парню. Ким не хотел бы, чтобы его встретили ударом по лицу или матом. Но если продолжать бездейственно сидеть на месте, то Мин никогда не примет его чувств. Мужчина только посадил в нём зерно сомнения насчёт своей ориентации, чтобы уйти без ничего. Намджун ехал с добрыми намерениями, чтобы без чернухи, просто поговорить. Юнги ожидал чего-то такого, поэтому не сильно удивился, когда Намджун заявился. Мин сожрал себя полностью, так и не найдя никакого выхода. Ни своим эмоциям, ни сомнениям. Он пытался показать Киму безразличие, что ему всё это не нужно. — Я теперь холост, — гордо заявляет Ким, как только дверь за ним закрывается. — Поздравляю. Я тут при чём? — с Юнги бы сорвать домашние штаны и футболку и в спальню отнести, а не пытаться что-то доказать, но Намджун продолжает притворяться приличным человеком. — Мы не с того начали, я понял, — по-хозяйски идёт на чужую кухню Ким. — Давай уже как цивилизованные люди говорить? В Юнги говорить желания ноль целых ноль десятых. Он устал издеваться над собой, но ничего с этим сделать не может. Парень опускается на стул, пока Намджун так же нагло ставит чайник, которым его огреть по голове хочется. Он нехороший человек, это видно невооружённым глазом, но Юнги покупается на его любезность. Чешет губы, которые покой находили на чужих, умоляя себя не думать о чём-то большем. Это неправильно. — Мы говорим, как видишь, — тон голоса Юнги всё такой же язвительный, будто по-другому он и не умеет говорить. — Прости меня, — каждый шаг Намджуна ближе, и у Юнги сердце быстрее стучать начинает. — За поцелуй в том числе. — Я уже забыл, — отворачивается Мин, не вовремя подумав о том, что его снова могут поцеловать. — Закончил? — Нет, — улыбается мужчина. — Я умею не только флиртовать с тобой, но, к сожалению, все наши разговоры сводятся к нашим недоотношениям. Давай о работе? Ты можешь вернуться с тем условием, что оставишь «Вавилон» в покое. — Мечтай. — Тэхён уже вернулся. Утром мне звонил Чонгук и попросил всё исправить, — выключает чайник Намджун и спустя пять минут ставит чашки с чаем на стол, садясь напротив, но всё равно близко. — Тэхён с ним помирился, и я подумал, что нам тоже стоит. — Мы не ругались. — Пожалуйста, хватит язвить, — касается руки парня Намджун, но под недовольным взглядом одёргивает себя. — Ты у нас крутой, это понятно, но подумай хорошо, обсуди это с другом. Вы оба можете вернуться в свой пыльный кабинет и забыть о конгломерате. Всем от этого будет хорошо. — Я подумаю, — вздыхает он, думая не о работе, а Тэхёне, что так быстро сдался. Хочется верить, что это не просто так. — Чем занимался дома? — меняет быстро тему Намджун. С ним не готовы говорить о бытовых вещах, но вдруг так получается, что Ким уезжает от Юнги по утру, проговорив всю ночь.***
Чжону просматривает документацию по компьютеру, удобно расположившись в своём кресле. На его бёдрах сидит Хансо, крутящий колесо мышки. Казалось, он совсем здесь не в тему, зашёл за печатью, а в итоге около десяти минут принимает ласку старшего, держащего его за пах. Чжону не волнует, что кто-то в любой момент может войти в кабинет. Он работает, просто своеобразно. Одна рука держит Хансо за талию, вторая по ногам гуляет, по ширинке, от чего младший елозит на месте, не понимая, что тем самым возбуждает брата сильнее. Сам не знает, чего сильнее хочет: чтобы Чжону расстегнул его штаны и сделал более приятно или же отпустил из своих лап. Когда файлы на экране кончаются, Хансо торопится соскочить с колен Чона, чтобы вернуться к своей работе, но Чжону устанавливает свои правила, цепляя подбородок брата. — Не спеши, — рокочет он, вырывая рубашку из брюк, и касается голой кожи на спине, поглаживая. Чжону мажет невесомо по губам Хансо, чуть передвигая его на себе, из-за чего тот может ощутить чужое возбуждение, которого всё сильнее боится. Кто-то должен прийти на помощь, но приходит Чонгук. — Снова развлекаешься на работе? — хлопает дверью старший. — У тебя сегодня три презентации, а ты яйцами звенишь. — Спасибо, что напомнил, — Чжону кусает Хансо за щеку и отпускает. — Ты для этого приехал? — Надо встретиться с главным инженером. Хансо, ты поедешь, — тычем пальцем в раскрасневшегося брата Чонгук. — А ты чем будешь заниматься? — поправляет брюки Чжону. — Мне доложили, что Тэхён и Юнги вернулись на работу. Ты че творишь? — Они не проблема, — отмахивается от брата мужчина. — Думай о компании, а я возьму на себя эту парочку. Хансо, езжай, — гонит его Чонгук и, стоило тому выйти прочь, направляется к столу Чжону уже не с таким жизнерадостным лицом. — Не на рабочем месте. — В следующий раз напиши как приедешь, я буду драть его раком на этом столе, — подмигивает Чжону. — Не лезь к нам, я не буду лезть в твои тёрки с Ким Тэхёном. — Мы будем об этом говорить? — усмехается мужчина, но на стол косится с брезгливостью. — Презентация — это предлог. Я хочу, чтобы ты решил один вопрос. Силой решил, естественно. Есть парочка людей, живущих по соседству с нашей будущей башней. Так вот, они не очень довольны тем, что мы там строимся, в суд грозятся подать. — Найми людей и пусть они силой покажут, что выступать против компании чревато последствиями. — Ты знаешь, почему я пришёл к тебе. Мне потом новые суды не нужны. — Ты же не доверяешь мне. — В этот раз придётся довериться, — отвечает Чонгук. — И Хансо об этом не говори. За его дуростью может скрываться что угодно. В ту же ночь Чжону закрывает вопрос с недовольствами и со спокойной душой едет домой, но не к себе, а к младшему брату, не удосужившись даже переодеться. В окровавленной толстовке парень входит в квартиру Хансо, находя его в неожиданном месте с гостем. Приподнятое настроение Чона падает ниже плинтуса и его легко заменяет агрессия. В спальне брата кровать слегка помята, на столике стоят два недопитых бокала с бренди, а дверь на балкон приоткрыта. Чжону открывает её, едва не срывая с петель, встречая одного из своих адвокатов. Сокджин последний, кого Чон хотел бы здесь видеть. Ревность парень удерживает в себе на время, сжимая кулаки. — Чем это вы здесь занимаетесь? — смотрит на побледневшего брата Чжону. — Господин Чон, добрый вечер, — улыбается Сокджин, не понимая, во что ввязался. — Я уже уходил, — адвокат бросает сигарету с балкона и, обойдя Чжону, возвращается в комнату. От мужчины и Хансо пахнет алкоголем и табаком, от Чжону лишь кровью. Младший Чон подрагивает в страхе, боясь, что его выкинут с балкона, но Чжону тянет его за галстук в спальню. — Что-то я запозднился, — причитает Сокджин, в поисках своего портфеля. — До свидания, — скрипит эмалью Чжону, из последних сил держась, пока Сокджин не покидает квартиру. Когда становится совсем тихо, Хансо летит на кровать, ударяясь головой об её изголовье. — Что это было? — но говорить не хочется совсем, Чжону срывается с цепей. — Мы просто говорили! — закрывает лицо ладонями Хансо, ожидая удара. — Лжец, — залезает на брата Чжону, пачкая его рубашку кровью. — Какой же ты лжец. За моей спиной? Страшно не было? — Послушай… — не слушает, кусает губы брата, больно сжимая запястья. В Чжону не умещается эта злоба, её через край льёт на Хансо, не успевшего объясниться. Но вряд ли есть такие слова, которые могли бы передать суть встречи с Сокджином. Чжону страшно ревнует его, а увидев такое, чуть с ума не сошёл, представляя, как его место мог занять какой-то адвокат. Чжону переворачивает Хансо на живот и шлёпает по заднице, хватая за шею. Какой смысл бить брата, если это насилие ничего не принесёт? Есть другие способы достучаться до него. Поэтому старший срывает с него брюки, мнёт с жадностью половинки, зная о чём думает Хансо. Для него это не слишком. То что в голове у младшего наоборот награда, но он не получит. Хансо достоин только сильных шлепков до онемения ягодиц, как бы не думал о большем. Ему хорошо, как бы плохо не было. Чжону мучает его, но член у младшего Чона дёргается в предвкушении. Хансо ненавидит это чувство, но желает близости до сорванного голоса. Пока он кричит от обиды. Ему не дали сказать, но оправданий тех, что могли бы успокоить Чжону, просто нет. Поэтому Хансо сейчас с оттопыренной к верху красной задницей лежит, а брат просто наслаждается зрелищем. Он бьёт со всей силы, а потом поцелуями на место удара спускается, себя виноватым чувствуя. Собирает с ресниц Хансо капли слёз и оставляет его одного на кровати. Чжону уходит в душ, а у младшего дикое желание следом сорваться к нему, но он собирает гордость по крупицам и одевается, залпом допивая недопитый алкоголь. Легко отделался, думает. Лучше бы брат убил его. Если бы он только знал для чего Сокджин приходил.